Миссия выполнима
Генерал резко оборвал командира батальона на полуслове. Капитан стоял перед ним, смущённо переминаясь с ноги на ногу. Высокий, крепкий парень с мягкими чертами лица.
– Чего молчишь? Отвечай на поставленный вопрос. Или я неясно выразился? Так, когда ты наведёшь порядок в зоне ответственности батальона?
Комбат вдруг почувствовал, как где-то около сердца нарастает раздражение. Оно было похоже на шаровую молнию, которую он единственный раз видел в детстве. Яркое, пульсирующее, растущее, готовое вот-вот взорваться. Сдержав себя, капитан попытался вразумить начальство. Ещё бы, спорить с начальником штаба группы миротворческих сил, себе дороже. Неизвестно, каким боком выйдет этот спор.
– Товарищ генерал-майор. Вы же знаете, что батальон только позавчера разгрузился и прибыл в район. Вчера мы выставляли посты в ранее назначенные пункты…
Генерал с негодованием прервал офицера:
– Ты мне брось умными словесами мозги пудрить! Я, в отличие от тебя не только училище закончил. Ещё и в двух академиях поучиться успел. Так что словоблудием меня не проймёшь. Ладно, сроку тебе даю четверо суток. Ровно! Не справишься, поставлю вопрос перед Командующим о твоём соответствии должности. Усёк? И ещё… с прибытием тебя, капитан! В зону грузино-абхазского конфликта.
Устроившись в служебном уазике, генерал против воли подумал: «И чего это я на беднягу наехал? Тут в обстановку врастать, и месяца маловато будет. Да что там месяц? С развала Союза бардак демократии начался, а абхазы с грузинами и при Советской власти между собой не шибко ладили. Ничего… Не зря говорят: «На то и щука, чтобы карась не дремал». Ладно, проехали. Разберётся. По виду вроде толковый парень».
Командир батальона оглядел офицеров, те молча ждали его слов. Постаравшись придать лицу спокойное выражение, капитан неторопливо начал:
– Уж и не знаю, что было нужно генералу. Я-то думал, что он приехал знакомиться и посмотреть, как мы обустроились. Но ошибся…
В штабе снова воцарилась тишина. Первым не выдержал начальник штаба:
– Не тяни, командир. В чём ты ошибся-то?
Комбат, пропустив вопрос мимо ушей, проговорил как бы про себя:
– Я думал, что бардак только в нашей дивизии, на Урале, а оказывается…
Начальник штаба резко прервал бормотание сослуживца:
– Вадим, ты меня извини, но давай, по существу. Мне ещё два блокпоста выставлять.
Командир словно пришёл в себя:
– Короче, начальству наплевать, что мы только встали. Генерал требует действий. Дал четыре дня на наведения порядка в нашей зоне.
Комната наполнилась шумом голосов офицеров, обсуждавших известие. Наконец, все успокоились и одновременно посмотрели на начальника штаба, мол, давай доводи дело до конца. Тот не удержался от бессмысленной реплики:
– Грузины с абхазами уже больше двух лет не могут договориться между собой. Всё воюют. А мы, должны за четыре дня здесь порядок навести? Хорошо ещё, что только за Гальский район отвечаем, а не за всю Абхазию с Грузией в придачу.
Комбат неожиданно улыбнулся:
– Знаешь, я попервоначалу, тоже подумал, что у генерала башню оторвало. А сейчас догнал, что от нас требуется себя показать, мол, встали войска российские в районе и теперь здесь порядок будет. – Ещё раз оглядев офицеров, капитан продолжил неторопливые рассуждения. – Генерал говорил, что местные грузины, те, которые остались в Гальском районе на свой страх и риск, жалуются на местную милицию, мол, открытыми грабежами занимаются сотрудники. Здешние власти говорят, что это промышляют люди некоего Дато, командира грузинского военного формирования. Дескать, специально надевают абхазскую форму и спецом совершают налёты на грузин, чтобы подогревать обстановку. Думаю, что оба варианта имеют право на достоверность. Надо бы разобраться в этом вопросе. Тогда и командование наше успокоится, и «шалуны» будут вынуждены отказаться от своих проказ. Какие будут предложения?
Присутствующие снова посмотрели на начальника штаба батальона. Капитан, в отличие от них, успел повоевать в Приднестровье и, несмотря на отсутствие наград, пользовался незыблемым авторитетом в подразделении. Офицер среагировал немедленно. А как же иначе? Готовить предложения его епархия и прерогатива:
– Был такой случай у нас в Дубоссарах. Один к одному. Нацики молдавские пришили на камуфляж пемеэровские шевроны и по ночам переправлялись на окраины города, – энергично тряхнув головой, словно отгоняя тяжёлые воспоминания, начштаба продолжил, – только они не грабили, вернее, не только грабили, но и целые семьи вырезали. Для показухи, мол, смотрите, что самозванная власть творит. Убивали преимущественно молдаван, чтобы эффекту побольше было…
На минуту в штабе снова повисла тишина. Комбат, кашлянув для приличия, решил поторопить подчинённого:
– Ну и что в результате?
– Я тогда разведвзводом командовал. Днём определили места возможных переправ. Это было легко. Рекогносцировку проводили скрытно, под видом работяг. Знали, что с той стороны ведётся постоянное наблюдение. Уточнили даты совершённых набегов и прикинули возможное время повторных акций. Выставились, и той же ночью, часа в три, всех тёпленькими и взяли. Властям передали и всё. Все дела.
Один из ротных не удержался:
– И что с диверсантами дальше было?
Комбат резко оборвал любопытного:
– Вопрос не по существу! Дело прошлое. А предложение ценное. Я думаю, что нам следует использовать твой опыт. Одна беда, бойцы разведвзвода сплошной молодняк, – взглянув на присутствующего разведчика, усмехнулся, – ты уж прости, лейтенант, но и ты ненамного старше своих разведчиков.
Лейтенант, невысокий крепыш с широкими плечами и ангельским лицом, с возмущением вскочил со стула:
– Возраст значения не имеет! А опыт, дело наживное…
– Сядь! Садись, тебе говорят! – комбат смотрел на разгневанного парня с нескрываемой симпатией. Так смотрят на расшалившихся, но любимых младших братьев. – Хватит мне тут лезгинить!
Разведчик опустился на стул и с вызовом огляделся по сторонам, мол, кто ещё попробует пройтись на счёт возраста?
Начальник штаба отложил планшет в сторону и успокоил командира:
– Не переживай. Вспомню я молодость и сам всё организую и проведу. Будь спокоен, Вадим, справимся. Часа через два и начнём. Пусть только «мои» блокпосты не забудут проверить.
Начальник штаба скептически осмотрел строй. Перед ним стояли сержанты и солдаты срочной службы, которых никак нельзя было назвать разведчиками в настоящем смысле этого понятия. «Тоже мне, «старослужащие», – думал капитан, стараясь сдержать эмоции, – молоко на губах не обсохло, а уже наверняка в деды себя записали. Ладно, будем натаскивать по ходу дела». Остановившись напротив сержанта, спросил не по-уставному:
– Откуда будешь, парень?
Сержант, итак, стоявший по стойке «смирно», вытянулся ещё больше и бодро ответил:
– Старший сержант Гончаров. Из Нижнего Тагила я.
Капитан, кивнул, мол, всё понятно, и продолжил снисходительным тоном:
– На улице драться приходилось?
На мгновенье офицеру показалось, что глаза паренька вспыхнули азартом отпетого уголовника. Сержант улыбнулся краешком губ:
– Я с Дзержинки. Слыхали, товарищ капитан? Там без припаса и днём ходить нельзя, а танцы, они вечером…
Начальник штаба перебил срочника:
– Без какого «припаса»? Или я не так понял?
Взгляд сержанта потерял нагловатую искру:
– Извините, товарищ капитан. Думал вы в теме. «Припас» – это кастет.
Из-за спины раздался голос взводного:
– Это мой «замок». Извините товарищ капитан, замкомвзвода. Добровольно в командировку напросился.
Начальник, всё ещё находясь под впечатлением перевоплощений сержанта, спросил, не поворачивая головы:
– И много у тебя таких «нижнетагильцев»?
– Нет. Трое. Четверо сысертских, остальные так, с бору по сосенке.
Капитан ещё раз заглянул в глаза сержанта и подвёл итог короткому строевому смотру:
– Пойдём, лейтенант, пообщаемся. Пускай бойцы не расходятся, перекурят на месте. Мы ненадолго отойдём.
Остановившись в десятке шагов от разведвзвода, начальник штаба спросил лейтенанта:
– Ты сам во взвод «таких» бойцов подбирал?
Тот смущённо ответил:
– Мой отец в Афгане разведбатом командовал. Рассказывал, что в разведчики надо не отличников брать, а тех, кто от кулака не жмурится…
Капитан перебил подчинённого:
– Это как?
– Батя говорил, что в поиске часто в рукопашную сходятся. Мол, покуда отличник в себя приходить будет, нормальный пацан уже ответку пришлёт. Тут счёт на секунды идёт. А эти ребята вполне нормальные, служат на совесть. Не без косяков, конечно… А что? Что-то не так?
Начальник штаба с одобрением взглянул на разволновавшегося взводного:
– Династия разведчиков? Похвально. Батя твой всё правильно советовал. Это даже хорошо, что твои пацаны такие борзые. Главное, чтобы в поиске борзыми оставались и штаны не промочили. – Увидев, что подчинённый собирается возразить, махнул рукой. – Помолчи. На гражданке они все храбрые, особенно когда кодлой на одного. А здесь, лейтенант, война. Хотя и тихая, ползучая. И если мы подумаем, что с нами ничего плохого случится не может, то мы уже заранее проиграли. И это не ради красного… Ну, сам знаешь. А теперь, слушай меня внимательно, лейтенант. Поставь сержанту задачу на подготовку людей к поиску. Пусть возьмут массеть и нарежут себе накидки, типа пончо, с дыркой для головы. Каски брать не надо, в плавнях только мешать будут. Никаких вещмешков, сигарет, спичек и жратвы. Чтобы проверил каждого. Налегке пойдём. Как будут готовы, пусть отдыхают, неизвестно, сколько нам в засаде сидеть придётся. А мы с тобой, через полчаса на рекогносцировку выдвинемся, на батальонной хлебовозке. Чего смеёшься? Она за два дня уже местным примелькалась, подозрений не вызовет. Там, в метрах трёхстах от моста, поворот есть не просматриваемый. Вот на этом-то повороте мы с тобой и десантируемся. Сейчас переодеваемся и через полчаса встречаемся у фургона. Всё ясно?
Уже заходя в штабную комнату, капитан снова подумал: «Правильный батя у летёхи. Глядишь, и из парня толк выйдет».
– Смотри внимательно, – начштаба подтолкнул разведчика локтем, -видишь? Коровы вплавь через речной рукав до острова плывут. Чудно. В России я такого не видал.
Лейтенант удивился, но всё же перевёл бинокль на плывущее стадо. «С похмела, что ли, начальник? – взводный и не думал скрывать улыбки, – плывут себе и плывут. Издали на крокодилов похожи». Опустив оптику, спросил:
– И что? Коровы, как коровы… Просто «плавающего» подвида.
– Шуткуешь? Ну-ну. Смотри, Ингури, даже на равнине сильное течение имеет, а этот остров как пункт отдыха. Чтобы дыхание перевести. Коровы до острова доплывут и пастись там будут. А люди отдохнут, осмотрятся и на этот берег с новыми силами, чёрные дела творить. Это если диверсанты с грузинской стороны приходят.
– А если это не они? Получится, что мы зря в засаде ночь просидим?
Капитан отмахнулся от наседавшей мошкары:
– В поиске ничего зря не бывает. Нам ещё придётся не одну ночь здесь провести, чтобы убедиться, что бандиты не грузинской нации. Откуда нам знать, может у них сегодня отдых по расписанию? Здесь горячку пороть нельзя. Дело-то, политикой отдаёт. А политика, слышал небось? Дело грязное. Если накосячим, вонь с обеих сторон такая поднимется, что ни один противогаз не поможет.
Взводный с уважением взглянул на начальника:
– Товарищ капитан! Получается, что вы сейчас место переправы вычислили?
– Не «я», а «мы». Вычислили. Но только предполагаемый участок. Если всё правильно, то диверсанты-разбойники здесь переправляются. На островке у них наверняка схрон есть, для оружия, например, и для формы с абхазским «акцентом».
Лейтенант почувствовал прилив душевных сил. Его прямо распирало от внезапных инициатив. Стараясь придать голосу равнодушие и рассудительность, взводный решил высказать своё мнение:
– Товарищ капитан! Вот вы говорили, что пока неясно, чьи люди пошаливают в селах поймы. Может тогда будет целесообразней разделить взвод на две группы и одновременно проверить оба варианта?
Начштаба уложил оптику в футляр:
– Забудь. Пока твои, вернее, наши, бойцы опыта не наберутся, ничего «разделять» мы не будем. Им ещё учиться и учиться надо. Да и нам с тобою, тоже… А сейчас смотри и запоминай задачу. Я присмотрел всего два возможных выхода на берег. Один, гляди, справа от нас метров в трёхстах, там, где камыш примят. Другой, чутка левее, у ручейка. Будем работать двумя группами, я обоснуюсь у ручья, а ты, со своим замком, у камышей. Подробнее дома всё обсудим. Якши?
Взводный кивнул и бросив прощальный взгляд на противоположный берег, вдруг схватил капитана за локоть:
– Смотрите! Там, в кустах, блик сейчас мелькнул. Как зеркало.
Начштаба прижал голову лейтенанта к земле и сам отодвинулся за пенёк, торчащий среди травы:
– Молодец! Видимо это «наши» ребятки решили разведку наблюдением провести. Скорее всего нам сегодня ночью скучать не придётся. Всё! На этом пора заканчивать нашу рекогносцировку. Пошли. Ещё на ужин успеем.
Комбат зашёл в курилку и присел рядом с начальником штаба:
– Ну, как ты думаешь, реализация будет сегодня? Сам понимаешь, если всё сложится, то генерал успокоится и больше не будет доставать. Что скажешь, Серёга?
Капитан затушил сигарету:
– Тут, Вадим, надо о другом говорить. Если мы, пусть не сегодня и не завтра, но возьмём бандюков, то местные нас зауважают. Поверь, доверие населения гораздо важнее генеральского спокойствия. Хотя, и оно нам не помешает. Нам ещё обживаться и обустраиваться надо. Да и бойцов обучать действиям в местных условиях.
Комбат согласно кивнул:
– Твоя правда. Только для того, чтобы всё сделать основательно, нам покой нужен, без начальственной «помощи» в виде выволочек и головомоек. Так, что? Как сегодня карта ляжет?
– Не знаю… Есть предпосылки, но не на все сто. Пойдём. Мне ещё группам задачу надо разжевать.
Лейтенант искоса взглянул на лежащего рядом зама:
– Ты чего это капитану про кастет втирал?
Тот обижено ухмыльнулся:
– А зачем он меня, как сынка допрашивал? Подумаешь, Приднестровье! У меня сосед, между прочим, из Афгана весь израненный приехал. С орденом и медалью «За отвагу». Дед говорил, что эта медаль за личную храбрость вручалась. Ну, типа «Георгия» до революции. А дед у меня полвойны прошёл, знает, что говорит.
Взводный резонно парировал:
– Так то, дед с соседом. А ты здесь при чём?
Сержант помолчал, но потом нехотя согласился:
– Ну да. Не при делах, – взглянув на противоположный берег, он вдруг напрягся всем телом, – смотрите, товарищ лейтенант. Кажись на том бережку шевеление какое-то…
Сколько не вглядывался командир в темную полоску суши, но так и не увидел движения. С укоризной взглянув на сержанта, буркнул под нос:
– Что, Гончар, у страха глаза с полтинник?
Парень горячо зашептал:
– Говорю же, движение там. Не ветер. Нету ветра. Это люди, точно!
Лейтенант, поддавшись напору заместителя, нажал тангенту и передал сигнал начальнику штаба. Ответ последовал незамедлительно: