Вишера

Паровозному машинисту Васе Жаворонкову был задан преподавателем на занятиях политкружка вопрос:– Что бы вы сделали, товарищ Жаворонков, если бы советской власти не было?– Работал бы на своем паровозе, – ответил Жаворонков простодушно.Всё это стало материалом обвинения.Шалам Варламов. «Вишера»"Вишера" – это Вишерский исправительно-трудовой лагерь, Вишерский ИТЛ, Вишлаг, Вишерлаг. Автор – бывший заключенный, очевидец. То, о чем он пишет – возможно, далеко от художественного и литературного, далеко от композиционного и стилистического. Зато достоверно, особенно в плане ощущений и смыслов. Варлам Шаламов показывает лагерную жизнь не снаружи, охая и ахая над жестокостью времени, а изнутри – сдержанно и практически безоценочно.В подзаголовке «Вишеры» значится «Антироман». Почему? Автор, так и не закончивший написание книги, все же поставил на первой странице это определение. По своей сути, антироман – это в первую очередь, смесь «иронических и драматических сцен». Думаю, именно поэтому Шаламов не мог не добавить это слово, уже с первой страницы намекая на содержание и дух книги.Если Вы читали его же «Колымские рассказы» , то «Вишера» Вас вряд ли шокирует. Автор пишет о людях, которые встречались на его лагерном пути, о жизнях, которые им не дали дожить, о бытовых вещах. О совершенно обыденном отношении к вызовам на допрос, приговорам. О радости по поводу того, что дали «детский срок» – три года лагерей, а не пять или десять. Варлам Тихонович в принципе не описывает ничего ужасного: никаких пыток с кровавыми подтеками на стенах камер, никаких торчащих наружу костей и вывернутых на дыбе суставов. В общем, как-то даже жутко от того, что о концлагере говориться в такой, едва ли не нейтральной, манере. Ведь автор не стремится вызвать икоточный испуг у читателя, только что столкнувшегося с подробностями лагерной/тюремной/ссылочной жизни. Читающий книгу должен осознать абсурдность происходящего. Затянувшийся фарс, созданный режимом. И это у него получается.

Второе произведение автора, которое прочитала. Первая была автобиографическая повесть «Четвертая Вологда». по большей части «Вишера» написана также на автобиографическом материале и посвящена первому сроку автора в 1929-31 гг. читалась легко, но всякий раз пропуская через себя события, задаешься вопросом – где та черта, за которой человек теряет человеческий облик? почему в лагере человек человеку волк, причем чаще такое отношение между начальниками и подчиненными. и ещё один вопрос очень мучал меня – как Шаламов все запомнил? все имена, даты. Как? в лагере не было возможности писать ни слова, ни полслова. После возвращения из лагеря были другие творческие планы, потом новый срок. загадка!

Всем хорошо это издание, особенно – приводимыми в конце вариантами отдельных глав, по которым видно, что это хоть и документальная, не придуманная, но всё-таки – проза. Написанная, может, без видимых украшательств, виньеток и выпендрёжа, – зато крепко, сухо и в точку.Единственный минус именно этого издания – журнальный формат. Сколько ни думаю, не могу понять, что мешало сделать книгу плюс-минус обычного размера, вроде А5. Также, на мой вкус, не очень правильно набирать предисловие свободнее и большим кеглем, чем основной текст. Так что издательство «Книга», кажется, впервые в жизни удивило неприятно.