Глава 1
(Сэл)
Мини-Шар-мобиль залихватски рисовал зигзаги между замками Миориллии.
Дома простолюдинов, резиденции аристократов – небесные жилища расступались, давая мне дорогу.
Помню, в детстве смотрел с постамента дворца Нонсков на королевский сад, и голова шла кругом. Думал – вот сорвусь вниз… взмахну руками и воспарю как унги.
Я торопил мини-шар, бросал вперед послушную машину. Я нес отцу с мамой чудесную новость – у Рэма и Милены родился первенец! После двухсот лет вместе, они наконец-то решились. Королевская чета стала родителями.
Я до последнего дежурил возле палаты Милены, в ожидании Рэма. Он не отходил от жены ни на шаг. Все шестичасовые роды поддерживал ее, разговаривал, массировал.
Разрешившись от бремени, усталая и счастливая Милена уснула. А брат до хрипоты спорил с врачом. Непросто оказалось уговорить его покинуть палату. Рэм твердил, что останется караулить свое рыжее счастье, и все тут.
А потом брат показал мне маленького верианца… Бледно-бледно малахитового, как выражалась королева. На Миориллии нет этого минерала. Но я изучил его по Всесети.
Эх! Пока доставлю весточку новоиспеченным бабушке с дедушкой, виртуальное пространство затопит комментариями.
Желтая пресса закудахчет статьями. Припомнит историю Милены и Рэма, пережует ее, добавив последнюю, животрепещущую новость.
Милена и Рэм хорошенько помучили общественность, до последней минуты скрывая пол ребенка и день родов. Всесеть гудела, стонала, трещала от предположений: когда же, кто же, как же? Недоуменными смайликами можно было заселить несколько верианских городов. Возле больницы дежурили фанатики аджагар.
Я точил на них зуб еще с памятной драки, на приеме в честь полукровок. Они прибыли к нам, чтобы выдержать страшную бойню ради всех соплеменников. Нишати, араччи, айшар. И… ради многих миров, что пали бы жертвой экспериментов Черной аджагары. Ей втемяшилось в голову расправить схлопнутые измерения на старых планетах своей расы. Не беда, что, скорее всего, те погибли бы, унеся с собой несметное количество жизней ни в чем не повинных существ. Оскорбленная изменой мужа, вне себя от горя, она вытворяла, не пойми что. Вместо предателя-супруга, что спаривался с женщинами других планет, создавая полукровок, ополчилась на них…
Невероятных существ с аурой аджагар и телом смертных рас… Наделенных силой латать миры, хрупких и могучих.
Я никогда не был в культе, но изменился в день знакомства с ними. Даже восьмимерные аджагары, хранители миров не представлялись настолько самоотверженными, величественными.
Полукровки отважно дрались бок о бок с верианцами, рискуя собой, вытаскивали их из самого пекла.
Наверное, до конца жизни, я не устану ими восхищаться.
Добрая половина города осталась за спиной. Совсем скоро родовой замок Нонксов вынырнет из стройных рядов небесных соседей, и я наконец-то положу конец беспокойству родителей.
Мама очень волновалась за Милену. Все же телом она – человек, хоть и бессмертный, благодаря ауре аджагар. Может воскресить планету. Но родит ли ребенка, намного сильнее и крупнее любого младенца своей расы?
Я прямо подпрыгивал в кресле от предвкушения. Вот забегу и выкрикну родителям, что их тревоги позади. С Миленой все отлично. Лучший акушер державы – Брескольселл Мрагди заверил нас трижды. Рэм спрашивал его и спрашивал, пока врача не вызвали на следующие роды.
Я убедил брата позволить Бресу принять еще одного маленького аристократа.
Мини-шар пронесся между двумя замками и пулей влетел в родовое гнездо, как говорит Милена. Мне по душе ее сочные, человеческие фразы. Кажется, половина дворца освоила их и пользуется так, словно родилась на Земле.
Мини-шар пересек половину ангара, и мягко опустился на шасси. Автопилот справился с посадкой без сучка и задоринки. Я выскочил наружу и бросился к замковым дверям. Толчком распахнул их, влетев в коридор. Мне и нужно-то было преодолеть еще четыре таких же. А там до покоев отца с мамой рукой подать. Я несся на всех парах по знакомым с детства лабиринтам замка Нонксов. Не глядя под ноги. Да и зачем? Не озираясь по сторонам. Мне и в голову бы не пришло, что на пути встретится кто-то, кроме лакеев. Привычные к моей манере что есть духу бежать по коридорам, они уклонялись почти без усилий.
Но передо мной, словно из-под земли, выросла миниатюрная фигурка. Я попытался сбавить шагу, загасить скорость, подпаляя подошвы, но… со всего размаху врезался в легкое существо. Оно дернулось, всплеснуло руками, словно надеялось взлететь. И мы кубарем покатились по полу.
Какие-то секунды вращения на теплом камне, и я очутился сверху… худенькой айшары. Она ахнула, дернулась, но выбраться из-под меня не каждому верианскому борцу эн-бо под силу. Куда уж хрупкой девушке.
Я откатился вбок, давая ей вздохнуть.
Возмущенно пыхтя, айшара села на пол. В глазах, как в открытой книге, читалось – насколько она ошарашена «королевским приемом».
Я не сразу понял, что происходит, когда принялся с какой-то затаенной жадностью путешествовать взглядом по лицу айшары… Темно-карие глаза с золотинкой… прямо как у Милены, только более раскосые, словно удивленно распахнутые. Длинные стрелы черных ресниц – прямые, но на редкость густые. Брови вразлет. Айшара смешно дернула ногами, отдаляясь от меня. Заскользила по гладкому полу и врезалась в стену спиной.
Юбка задралась, приоткрыв стройные ноги, настолько длинные, что у меня перехватило дух. Девушка недовольно засопела, бледную кожу залил слабый румянец. Полнокровная грудь вздымалась в такт возмущенным звукам, а я не мог отвести глаз от ложбинки. Она зазывно выглядывала из выреза блузы. Айшаре не обязательно было надевать черное, чтобы все заметили, как тонка ее талия. Осиная – говорят земляне, вспоминая талию насекомого с ниточку толщиной.
Я захлебнулся воздухом, по телу прошла волна удовольствия, такая странная и неукротимая. Более восторженная, чем та, повинуясь которой я бросал шар-мобиль от госпиталя к дворцу, вооруженный чудесной новостью.
Спазм прихватил так неожиданно, что я прижал ноги к животу и задышал еще чаще. Впервые в жизни я почувствовал новый орган – из-за скрюченной позы он почти касался пупка.
И это ощущение совсем не походило на ощущение «выхода и входа» органа для избавления от жидких отходов организма.
Боль и сладость охватили мышцы. Истома прокатывалась по ним, гоняя мурашки туда-сюда. Судороги крутились возле лобка. Там, где появилось то, чего раньше не было, там, куда приливал нестерпимый жар. Я открыл рот, пораженно наблюдая, как айшара вскочила и бросилась прочь. Ее фигурка удалялась. Я так хотел метнуться следом, но боль мешала шевелиться, жгла и тянула. Взгляд безотчетно следил за бедрами девушки, что спелыми яблочками перекатывались под юбкой.
Она дернула на себя двери в соседний коридор и скрылась за ними.
Совершенно сбитый с толку, обалдев от новых ощущений, я так и сидел на полу. Я не знал ни имени полукровки, ни откуда она взялась тут, посреди дворца. Но воспоминания о ее близости, хрупкая красота будоражили и дурманили как ничто на свете.
Единственная… только с ней я могу заниматься любовью. С любой другой это причинило бы нестерпимую боль и вызвало бы сильное недомогание, похожее на отравление.
…
(Дарилла)
Портал казался обычным, привычным, безопасным…
… Пока не закружил воронкой, и втянул с такой силой, с какой, наверное, мифические драконы всасывали добычу. Меня мотало, швыряло, завинчивало, как утлое суденышко в шторм. Перед глазами мелькали клочки света, обрывки радуги – привычной изнанки портала.
Что-то пошло не так. Меня уносило совсем не туда, куда собиралась шагнуть. Несколько минут страха, и пространственный коридор сжалился.
Выплюнул в незнакомый замок. Не успела испугаться, нащупать слабое место в материи – мизерный шанс создать новый портал, меня сбили с ног. В буквальном смысле слова. Великан, громила, не ниже двух с половиной метров, снес меня как носорог туриста, что ненароком попался навстречу. Носорог… Отличное сравнение. Ну вот кто еще бежит, не глядя по сторонам, не разбирая дороги?
Может он тут живет и знает каждый коридор, каждый угол, каждый поворот. Но все же… Зеленокожий гигант с удивительными оранжевыми волосами распластался на мне, сдавил грудь – ни вдохнуть, ни выдохнуть. Голова закружилась от недостатка воздуха. Я инстинктивно забилась под тушей, словно выбиралась из-под бетонной плиты. По счастью, носорог наконец-то сообразил, что пора бы и честь знать, и откатился в сторону.
Я поджала ноги, хватая ртом воздух. Носорог не сводил с меня глаз цвета лайма. Они отблескивали то желтым, то зеленым, и казались подсвеченными изнутри. Гигант так беспардонно бродил по мне взглядом, словно я – обнаженная статуя в музее. Произведение искусства и, в то же время, соблазнительная женщина. Его губы дернулись в едва заметной улыбке. Глаза продолжали исследовать мое тело так, как не всякий любовник решится ласкать руками. Но почему-то вместо ужаса, отвращения, смущения меня посетило любопытство, почти симпатия.
Сердце застучало неровно, волнение слабым теплом отдалось в теле.
Носорог дернулся и меня с запозданием поглотил страх. Мощь зеленого гиганта поражала. Одно движение его мускулов и – кажется, даже скала рухнет от удара.
Пульс зачастил так, что я затряслась мелкой дрожью.
На чистом адреналине вскочила и бросилась бежать. Куда? Не знаю. Я успокоилась лишь, когда великанские двери, впятеро больше всех, что встречала в своем мире и чужих, захлопнулись за спиной.
Ватные ноги так и норовили подогнуться. Сердце выдало сильный удар, еще и еще, и замедлилось. Я прислонилась спиной к странной стене – она словно бы мерцала изнутри ровным голубоватым свечением.
Что это за место? Я вновь хватала ртом воздух, в суматохе размышляя – что же делать. Путник, как назло не откликался. Как обычно, если он нужен, «абонент временно недоступен».
Я зло пнула стену пяткой. Голубоватый камень ответил такой яркой вспышкой, что я струхнула – вдруг взорвется или опалит огнем. Но меня лишь обдало приятным теплом. Фуф… хотя бы согреюсь.
Я принялась наспех ощупывать ближайшее пространство, в поисках хотя бы крошечного истончения материи. Оно не вредно для планеты, но помогает открыть портал, если силы почти на исходе.
Мысли метались в голове, бешено ускоряясь. Я планировала всего лишь зайти в соседний мир по просьбе одной знакомой полукровки. Но вместо этого очутилась тут. Где же я-я-я?
Путни-ик!
Слабость вскружила голову, налила мышцы свинцом.
Если бы не носорог, портал бы не схлопнулся, и я без труда вернулась бы назад тем же путем, которым пришла. Но я, с перепугу, перекрыла единственную дорогу к отступлению. Сама, на чистых инстинктах. На создание нового портала энергии катастрофически не хватало. Время поджимало. Что если сейчас из-за поворота выскочат еще десять зеленокожих гигантов? Набросятся на меня, затопчут, не заметив? Я усмехнулась собственным страхам. Громила не выглядел злым, скорее, ошеломленным. Кажется, даже больше моего.
Странно… Ладно меня забросило невесть куда, непонятно почему. В голове мелькала одна очень нехорошая догадка. Навязчиво кружилась в мыслях, будто назойливая муха, что садится на плечо, как ее не сгоняй.
Я могла перепутать и вместо соседнего мира пробиться в … соседнюю ветку миров. Если так, я в другой Вселенной. И все, что знала на родной Земле: небоскребы, супермаркеты, телевидение, ракеты, спутники осталось там, за гранью. Путник упоминал о том, что иногда порталы прорезают пространство сами собой. Рождаются и живут несколько мгновений. Если открыть свой пространственный коридор, и он случайно пересечется с таким… Угодишь туда, откуда нет выхода. Вернее, выход есть. Но создать его, ценой колоссальной энергии может лишь Путник или сами аджагары.
Я огляделась вокруг еще раз. Откуда пришли эти мысли? Как возникли в голове, лишив последних сил? Наверное, подсказала интуиция, что подарили полукровкам аджагары.
Ноги ослабели, колени подогнулись. Я медленно сползла по стене, ощущая себя еще хуже, чем в то роковое мгновение, когда носорог сбил меня с ног, отрезав последнюю возможность вернуться домой. Бухнулась на теплый пол, будто сверху опять навалился зеленокожий гигант.
Пут-ни-ик! Пут-ни-ик! Путни-ик! Паника холодила ступни и ладони. Увлажняла их, и балетки прилипали к босым ногам. Сердце упало.
Молчание «на том конце» мыслесвязи подтверждало подсказки интуиции. Куратор остался там, с нашей группой полукровок, в другой Вселенной. Когда он освободится, когда хватится меня? Никто не знает. На родине раньше, чем через сутки меня не ждут. Безысходность снова накрутила пульс, я опять жадно глотала воздух и задыхалась, словно рыба на берегу.
Отчаянным усилием воли я попыталась встряхнуться, отрешиться от паники, включить голову. Пора что-то предпринять.
На дрожащих ногах я поднялась и побрела куда-то по длинному коридору без окон и дверей. От слабости меня мотало, словно при сильной качке. Я придерживалась за спасительные стены, а пульс стучался в уши мерзкими молоточками.
Я угодила в ловушку. В чужой мир, в чужую Вселенную. Я ничего тут не знаю, ни с кем не знакома. Что же делать? Куда податься?
Внезапно коридор вывел на перекрестье еще трех. Я прикрыла глаза, слушая интуицию. Ноги сами собой дернулись в один из проходов. Я побрела туда, не знаю куда, как героиня старой сказки моего мира. Прислоняясь к стене, когда подводили ноги, добрела до еще одной громадной двери. Открыла ее и ахнула.
От удивления, немощи, тяжело опустилась на… ковролин или что-то очень на него похожее. Впереди торчал забор каменных зубов, опутанный металлическими вьюнами. А за ним открывался… город, на длинных черных столбах. Здания даже не шелохнулись под порывистым ветром, что вмиг сбил мне дыхание, растрепал волосы.
Никогда не видела ничего похожего. Если только в фантастических лентах об инопланетных цивилизациях. Внизу, под городом, шумели на ветру кроны сотен деревьев. Изящно пританцовывали тонкие ветви кустов, ложилась под дуновением и вмиг выпрямлялась пышная трава. Хулиганистые порывы срывали медовую пыльцу и щекотали ноздри пряными, сладкими, кислыми, горькими запахами… жизни.
Двухярусной жизни. Сверху взмывали к облакам техногенные джунгли – лес дворцов-деревьев… Снизу благоухали и тянулись к солнцу самые настоящие райские кущи.
Взззззз….
Огромная стрекоза, длиной с мой палец, пронеслась мимо. Пострекотала крыльями над ухом, деловито «прибавила газа» и скрылась вдали.
Где бы я ни оказалась, этот мир невероятен добрососедством прогресса и природы.
Я в растерянности поднялась на ноги, оглядываясь. Куда же податься?
Неожиданно к телу словно прилипли сотни пиявок. Нет, не к телу! К ауре… Тянули энергию настолько быстро, жадно, что перед глазами все поплыло. Небо зашаталось над головой, ковролин так и норовил уплыть из-под ног. Я попыталась удержаться, сохранить равновесие, выбросив руки в стороны, на манер канатоходца. Но колени снова предательски подогнулись. Мышцы одеревенели, не слушались.
На голову словно надели мешок. Чернота затмила весь мир.
Я ощутила, что падаю навзничь… ожидая встречи с жестким постаментом дворца. Но… меня подхватили сильные руки и понесли куда-то.
…
(Мей)
Веками отец забавлялся тем, что куражился надо мной. Старшего брата Силлегарда «родительской лаской» не обделял тоже. На приемах, официальных встречах, при гостях и просто в кругу семьи в один прекрасный момент отец заводил старую шарманку. Меде сильнее, Меде умнее, Меде мудрее. Меде – самый достойный претендент на трон Исканды…
Отцовская «любовь» тянулась за нами шлейфом.
Злые на язык придворные, простодушный народ трезвонили на всех турнирах, балах, приемах, улицах, площадях и рынках.
Мейлордин слабак, что на ринге эн-бо, что в жизни… Силлегард – трусливый нытик, спрятался за умными книгами от истинно мужских занятий. То ли дело старшие братья Нонксы… Вот они настоящие принцы и мужчины. Любого кладут на лопатки в эн-бо, воевали, честно проливали кровь за свою страну. Исканду те сражения обошли стороной. Но мы с Силем чувствовали себя так, будто прятались за спинами соотечественников, подставляя под удар «пушечное мясо» неблагородных.
Наверное, из-за отца я всю сознательную жизнь соперничал с Нонксами. Особенно со старшим – его король Исканды публично называл лучшим из соседских принцев. Судьбе было угодно потешиться надо мной – даже единственная у нас с Рэмом одна на двоих.
Я проиграл ему несколько раз. Последнее поражение сокрушило, почти лишило желания жить.
Я уступил первенцу Нонксов место главы посольства, хотя мы шли нос к носу. Верианские монархи колебались, раздумывали несколько лет.
Но на неофициальном опросе инопланетные посольства предпочли Рэма разгромными для меня шестидесятью процентами голосов. Он тысячекратно клал меня на обе лопатки в турнирах эн-бо. Рэм почти сломил мое сопротивление там, на корабле, когда мы схлестнулись из-за Милены. И он забрал мою единственную.
Я долго ненавидел первенца Нонксов. Вынашивал планы жестокой мести, воображал, как искалечу его, опозорю, лишу титула и… жены… Но однажды все вредоносные мысли умерли во мне.
Я хорошо помню тот день.
Милена и Рэм, король и королева Нийлансы, прилетели к отцу с официальным визитом. Я смотрел на единственную и… завидовал Рэму, но, что гораздо важнее, проникался уважением. Первенец Нонксов подарил Милене счастье.
Ее лицо сияло умиротворенным светом, каким сияют лица тех, чьи дни наполнены радостью, чье семейное небо безоблачно.
А как смотрела Милена на первенца Нонксов! Я умер бы за один такой взгляд! Казалось, от него растаяли бы все льды полюсов, и вода, не успев искупать материки, воспарила бы в атмосферу.
Я перестал ненавидеть Рэма за этот взгляд единственной. За то, что он дал ей все, к чему стремилась и о чем грезила эта маленькая женщина.
И вот сегодня отец убедил меня прилететь и поздравить Айстрайнена и Хрестингеру Брилльен Нонксов с рождением внука. Сколько себя помню, король Исканды под корень рубил возражения доводами, как топор тонкие деревья.
Я сдался на милость его праведных аргументов.
Протянуть руку мира и дружбы, забыть о прежних ошибках и войнах. Исканда помогала Черной и за это на нас негласно ополчились многие соседние державы. Никто не поинтересовался – знали ли мы о планах сумасшедшей аджагарки по истреблению полукровок. Никто не спросил – какой ценой она добилась нашего содействия. Черная обещала наслать на Исканду энергетических монстров, «обессилить» Милену, если мы не выступим на ее стороне. Аджагары решили свои проблемы и зажили долго и счастливо. А Исканде ничего не оставалось, кроме как расхлебывать кашу, что они заварили.
С нами перестали торговать большинство соседей, все, как один, подняли таможенные пошлины. Смешно и грустно – сегодня легче и дешевле забросить товар на другой конец галактики, чем продать другим верианским странам. Некоторые из них пошли в сатисфакции дальше – ввели визовый режим с Искандой. Простолюдины, не слишком знатные жители страны с полупинка получали разрешение на въезд-выезд. Мы – через раз, придворные – через два.
Если Нийланса примет меня как посла с поздравлениями, возможно, и соседи сменят гнев на милость. Я понимал важность отцовского поручения, и полетел, переступив через гордость и боль. Видеть ее такой счастливой рядом с Рэмом, напоминать себе, что у них родился ребенок… Это ли не хуже смерти, позора, забвения?
Я скромно оставил шар-мобиль под замком Нонксов. Вдруг они сочтут наглостью вторжение в посадочную залу?
На лифте поднялся на постамент дворца и… что-то, почти за границей обзора, отвлекло внимание. Стройная рыжая девушка… полукровка. Она была так похожа на мою Милену и так отличалась.
Чуть выше, немного тоньше фигурой, слегка острее подбородком. Единственная во всем была красивей и… дальше. Девушка оглядывалась вокруг так, словно впервые видела столицу Нийлансы, замки в небе и… зелень под ними.
Откуда она?
Приоткрыв рот, полукровка озиралась снова и снова. Только я надумал удалиться восвояси, она запрокинула голову к небу и… начала оседать.
Я бросился к полукровке со всех ног, изловчился подхватить у самого постамента.
Она обмякла, повисла на моих руках, как марионетка с обрезанными нитями.
Рыжий водопад волос пролился на руку, щекоча и напоминая о Милене…
Единственная… одно лишь ее имя отзывалось в теле сладкой дрожью, сумятицей сметало все разумные мысли. Милена… Я болел ею, также как и Рэм. Только сейчас у него всегда под боком любимое, сладкое, ни с чем не сравнимое лекарство…
Я облегчил душу тяжким вздохом и понес девушку к молодым деду и бабушке Нонксам. Полукровка пришла в их замок, или к нему, неважно, значит, и разбираться экс-правителям Нийлансы.
Надеюсь, они не заподозрят, что это я довел гостью до обморока. Со злобного Мея, который чуть не убил зрестрельца на турнире, станется. Никому невдомек, чего стоило мне отпустить Бриса. Черная давила на поле так, что я и пальцем пошевелить не мог. Отпустила только, когда я, ценой титанических усилий, ухитрился освободить жертву. Поняла, что проиграла.
Звонить об этом во все колокола я не стал. К чему? Не поверят. Сочтут оправданием. А я не собирался обеляться, потому что дрался по правилам эн-бо. И честно отпустил противника, как только взял верх над Черной.
Я распахнул ногой двери и вошел в знакомый с малолетства дворец.
Мы с детьми Нонксов часто играли тут, носились по коридорам в догонялки, прятались по углам. Хорошее было время! Мы любили и не знали безответных чувств. Дружили безоблачно, не опасаясь недобрых намерений. Прыгали, верещали, бегали со всех ног, не оглядываясь на этикет.
В плену грусти по ушедшим временам я нес полукровку по коридорам замка Нонксов, думая, что лучшее в моей жизни безвозвратно ушло. А впереди – многие годы тоски по единственной и отката искандского участия в турнире аджагар.
Девушка тряпичной куклой повисла на моих руках. Казалось, из нее выпили жизнь… Если такое вообще возможно. Полукровка спала с лица, светлая кожа посерела, словно бы слегка обветрилась, огонь волос потускнел. Никогда за свою долгую жизнь я не сталкивался ни с чем даже отдаленно похожим.
Совсем недавно на моих руках лежала пышущая здоровьем девушка. Она словно шла и… заснула на полушаге. Теперь же, чудилось, тяжелая, затяжная болезнь поселилась в хрупком теле и поедом ела долгие годы.
То, как стремительно угасала полукровка страшило меня до колики в сердцах, до спазмов в спине. Правители Нийлансы наверняка провозгласят на всю планету, что злобный Мей виновник несчастья. Но то, как у меня на глазах уходила из девушки жизнь, было куда мучительней, чем несправедливое осуждение.