Первый удар за мной

Москва, Лубянка

Полковник Виктор Логинов бросил на стол ручку, откинулся на спинку кресла и потянулся так, что хрустнули суставы. За долгие годы службы в ФСБ он поневоле свыкся с канцелярщиной. Каждую мало-мальски серьезную операцию после завершения приходилось в обязательном порядке тщательно описывать в отчете. И не просто описывать, а потом еще и править этот отчет до тех пор, пока его не утверждало начальство. Однако на этот раз даже поднаторевший в подобных упражнениях Логинов умаялся.

Поднявшись из кресла, он прошел к окну своего кабинета, открыл форточку настежь и закурил. После чего со вздохом оглянулся на укрытый ворохом исписанных листов стол.

На этот раз описывать Логинову приходилось свою командировку в Украину, в ходе которой он принимал участие в предотвращении покушения на украинского президента и российского премьера. А такие дела находились в ведении Службы безопасности президента, которая их немедленно и начисто засекречивала. Из-за этого отчет Логинову и приходилось писать вручную, а не набирать на компьютере – таким было одно из правил работы с совсекретными документами. Только после окончательной правки и утверждения отчет должна была распечатать в единственном экземпляре сотрудница секретной части. На обычной печатной машинке.

Посмотрев на стол, Виктор вздохнул и повернулся к окну. Глядя в него, он думал, как бы отделаться от писания этого чертового отчета – хотя бы на пару дней. И в этот момент в кабинете зазвонил телефон внутренней связи.

Виктор поспешно прошел к столу и ответил:

– Полковник Логинов!

– Это я, – послышался в трубке голос замдиректора. – Зайди!

– Есть, товарищ генерал!

Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Руслан Байсогулов сидел на заднем сиденье внедорожника «Ниссан Патрол». Машина была большая, но сидеть сзади рослому Руслану все равно было довольно тесновато. Зато намного безопаснее, чем впереди.

«Ниссан» двигался вверх по горной дороге всего в нескольких километрах от границы с Грузией. На его фарах были установлены специальные светомаскировочные колпаки. Плюс впереди примерно в полукилометре шел еще один внедорожник с охраной, который в случае засады должен был вызвать огонь на себя. Но при этих мерах предосторожности район был слишком опасным. Именно поэтому Руслан Байсогулов и расположился на заднем сиденье «Ниссана».

Глядя в окно, за которым проплывали едва различимые силуэты темных валунов, Руслан думал о том, что эта опасная поездка должна стать поворотным пунктом в его биографии. Биографии, которая пока что, мягко говоря, не слишком удовлетворяла его.

Руслану Байсогулову недавно исполнилось тридцать три года. Как истинный чеченец, он был честолюбив и с детских лет мечтал о власти. Однако его мечты очень-очень долго оставались всего лишь мечтами – из-за того что тейп, к которому принадлежал Руслан, был слишком слабым и бедным. В результате у Байсогулова не было ни единого более-менее влиятельного родственника, к которому можно было бы пристроиться и попытаться сделать быструю карьеру. По той же причине – из-за маловлиятельности своего тейпа – Руслан не мог рассчитывать и на то, чтобы поправить свое незавидное положение удачной женитьбой.

Так что единственное, что оставалось Руслану, – проявить себя в качестве воина. И он начал воевать с семнадцати лет – с уже далекого тысяча девятьсот девяносто третьего года, когда в Чечне возник вооруженный конфликт между тогдашним президентом Дудаевым и парламентом.

И тогда же Руслан совершил огромную ошибку, поскольку не угадал и присоединился не к сторонникам Дудаева, а к его противникам. Эта ошибка привела к тому, что Байсогулов так и не смог существенно продвинуться по военной карьерной лестнице ни во время первой чеченской войны, ни во время второй, ни в период между ними.

В результате к тридцати годам у Руслана Байсогулова имелось в сухом остатке несколько ранений, огромный опыт боевика да небольшая горстка бойцов в подчинении, которые, как и Руслан, умели только воевать. Довольно долгое время Байсогулов со своим небольшим мобильным отрядом занимался на территории послевоенной Чечни хищением и перепродажей нефтепродуктов, а также воровством с грузовых поездов. Однако в конце концов их группой всерьез занялись силовые структуры республики, так что Руслану со своими бойцами пришлось спешно уйти в Дагестан.

Там Байсогулов вошел в контакт с лидерами местного мусульманского подполья, в частности с Магомедали Вагабовым. Вагабов на тот момент весьма нуждался в опытных боевиках. И небольшому, но крепко сколоченному отряду Руслана Байсогулова нашлась работа по профилю.

По заданию Вагабова Руслан со своими бойцами провел несколько успешных нападений на посты дагестанской полиции, за которые Вагабов исправно расплатился с Байсогуловым долларами. Также он помог Руслану и его людям с новыми документами. В общем, все складывалось очень удачно, но потом вдруг случайно обнаружилось, что часть выплаченных Вагабовым долларов фальшивые.

Байсогулов находился не в том положении, чтобы предъявлять Вагабову категорические ультиматумы. Однако он все же затронул эту тему при встрече. Вагабов спокойно ответил Руслану, что деньги он получает у представителя исламских фондов, поэтому передаст претензии Байсогулова по назначению.

Так Руслан впервые узнал, что непосредственно финансирует все действия мусульманского подполья в Дагестане какой-то представитель исламских фондов…

Москва, Лубянка

– Разрешите, товарищ генерал? – просунулся в дверь Логинов.

– Да, – кивнул замдиректора, метнув на Виктора быстрый взгляд поверх очков.

Перед генералом лежала тонкая папка с каким-то документом. Пока Логинов прошел к приставному столу и присел, замдиректора этот документ дочитал, захлопнул папку и снял очки.

Потерев двумя пальцами переносицу, он спросил:

– Как там твой отчет по Одессе? Двигается?

– Так точно, товарищ генерал, – устало кивнул Логинов, – двигается. Но не очень. На компьютере было бы намного быстрее…

– Никаких компьютеров, Логинов! – метнул на Виктора суровый взгляд замдиректора. – В этом деле режим секретности нарушать ни в коем случае нельзя!

– Да я просто сказал, товарищ генерал, – пожал плечами Логинов. – Пишу вручную в соответствии с правилами. Только не знаю, когда закончу…

– Ну, скорость в этом деле – не главное, Логинов, – снова нацепил очки замдиректора. – Главное в этом деле – секретность… – Потянувшись к своему ежедневнику, генерал открыл его и вдруг спросил: – Ты как к кино относишься, Логинов?

– К какому кино, товарищ генерал?

– К остросюжетному. В котором в художественной форме показывается наша нелегкая работа. Так сказать, освещаются суровые будни сотрудников ФСБ.

– А-а… В смысле, к отечественным боевикам? Никак не отношусь, товарищ генерал. Просто нет времени, чтобы их смотреть. Да и особого желания…

– Понятно, – кивнул генерал. – Ну, тогда можешь считать, что тебе повезло.

– В каком смысле?

– В том, что теперь ты сможешь восполнить этот пробел… Есть такая актриса, Логинов, – Инга Воротникова. Довольно известная, кстати. В этом году она, например, стала лауретом специальной премии ФСБ. За лучшее художественное воплощение образа сотрудника спецслужб, – посмотрел в ежедневник генерал.

– Здорово, конечно… Только я-то тут при чем, товарищ генерал? – удивленно спросил Логинов.

– Ты, Логинов, при том, что этой Инге Воротниковой угрожают расправой. Прямо на съемочной площадке. Что юридически вполне можно квалифицировать как террористический акт… Теперь понял?

Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Переднее колесо «Ниссана» резко подпрыгнуло на каком-то камне. Это вывело Руслана Байсогулова из задумчивости. Повернув голову, он посмотрел вперед. Слегка освещенная фарами горная дорога медленно вползала под капот автомобиля под мерное урчание мотора. Рация молчала, что означало: у идущей впереди машины охранения тоже все в порядке.

И Руслан, снова отвернувшись к окну, возвратился к своим мыслям. Вскоре после разговора о фальшивых долларах Магомедали Вагабов поручил группе Байсогулова напасть на отделение полиции в довольно крупном дагестанском селении.

Руслан, как всегда, очень тщательно спланировал и подготовил акцию. Однако на этот раз все пошло наперекосяк. На окраине селения группа Руслана нарвалась на выставленный полицейскими «секрет» и, таким образом, обнаружила себя. Байсогулов принял решение об отходе, однако оказалось, что в селении находится целый отряд республиканского МВД.

В результате отход превратился в затяжное массированное преследование. В течение ночи группу Байсогулова несколько раз пытались заблокировать. Однако, потеряв троих бойцов и получив ранение, Руслан все же оторвался под утро от преследователей. Вместе с ним вышли двое оставшихся в живых боевиков его группы. Они спрятали Руслана в горах и связались с Вагабовым.

Вообще-то, Руслан при этом здорово рисковал. Случившееся ночью очень напоминало засаду и выглядело так, как будто Вагабов после разговора о фальшивых долларах просто решил избавиться от Руслана руками дагестанских полицейских. Однако Руслан был серьезно ранен, и ему требовалась срочная помощь квалифицированного врача. Поэтому Байсогулову пришлось рискнуть. И, надо сказать, он не прогадал.

Магомедали организовал и квалифицированного врача, и переезд в надежное место, где этот самый врач сделал Руслану операцию по удалению осколков. Мало того, спустя три дня прооперированного Байсогулова вывезли в Азербайджан, а уже оттуда переправили в Турцию, где положили в очень дорогую частную клинику. После долгих лет военных скитаний пребывание в ней было похоже на сказку.

Выздоравливая, Руслан много раз прокручивал в голове события той злосчастной ночи, в которую он был ранен. С одной стороны, случившееся действительно очень и очень походило на засаду. Однако, с другой, никаких фактов в пользу того, что информацию дагестанской полиции подбросил именно Вагабов, не было.

Кроме того, в турецкой больнице Руслан впервые за многие годы получил возможность регулярно смотреть телевизор. И неожиданно узнал из новостных передач, что организатором двух взрывов в московском метро, которые произошли 29 марта 2010 года, ФСБ считает дагестанское подполье. А руководил им как раз Магомедали Вагабов, который вскоре после этих взрывов был назначен верховным кадием Имарата Кавказ. То есть самым главным шариатским судьей.

Таким образом, Байсогулов окончательно так и не смог определиться в своем отношении к Вагабову. С одной стороны, история с засадой после разговора о фальшивых долларах выглядела очень подозрительной. С другой стороны, именно Вагабов устроил эвакуацию раненого Байсогулова и его лечение. Но главное, конечно, заключалось в том, что Магомедали единолично распоряжался деньгами, поступавшими от представителя исламских фондов в Дагестан. Из-за этого Руслан был просто обречен и дальше иметь с ним дело.

Пройдя курс лечения, Байсогулов выписался из турецкой больницы. Но только для того, чтобы переехать в санаторий. Так порекомендовали лечившие его врачи, и неизвестные мусульманские благодетели эту рекомендацию исполнили. В результате Руслан провел в Турции еще один сказочный месяц. И вернулся в Дагестан вылечившимся, отдохнувшим и полным сил…

Москва, Лубянка

– Теперь понял, – вздохнул Логинов.

– Ну вот и молодец! – кивнул замдиректора. – Значит, ситуация такая. Насколько можно понять из имеющихся сведений, этой Воротниковой уже угрожали прежде, так что ее продюсер даже нанимал охрану и обращался в полицию…

– Но полиция угрожавшего Воротниковой не нашла, так? – вздохнул Виктор.

– Да. Скорее всего, просто спугнула, – кивнул замдиректора. – Но вчера ночью у Воротниковой что-то случилось – экстраординарное. Подробностей не знаю, но она обратилась напрямую к директору ФСБ, который ей недавно лично вручал премию и диплом лауреата. Ну и тут, учитывая, что речь идет об известной актрисе, поручил заняться этим делом нам… Так что вот тебе ее телефон, Логинов. Созванивайся, встречайся и уточняй детали. Как уяснишь ситуацию, обращайся ко мне в рабочем порядке насчет необходимых мероприятий. Если нужно будет ставить ее на прослушку, значит, будем ставить. Если нужно будет организовывать контрнаблюдение, значит, будем организовывать… В общем, твоя задача: во-первых, обеспечить безопасность Воротниковой; во-вторых, того, кто ей угрожает, вычислить и задержать. Все ясно?

– Не совсем, товарищ генерал… А мой отчет?

– А отчет твой, Логинов, пока подождет. Сроков по нему нам никто не устанавливал. А вот с Воротниковой ситуация срочная, при том что более-менее свободных сотрудников у меня, кроме тебя, нет. Поэтому ты и займешься Воротниковой. А как закончишь с ней, продолжишь с отчетом. Теперь уяснил?

– Так точно, товарищ генерал! – кивнул Логинов, засовывая в карман листок с телефоном Инги Воротниковой.

– Ну, тогда вперед! За работу! И смотри, чтоб с головы Воротниковой и волосок не упал. За ее безопасность отвечаешь лично!

– Есть, товарищ генерал! – поднялся Виктор.

Чеченская Республика, неподалеку от границы с Грузией

Взбиравшийся в гору «Ниссан» слегка притормозил у огромного валуна. Смотревший в окно Руслан Байсогулов повернул голову. Сразу за валуном горная дорога резко уходила вправо. Водитель осторожно свернул и медленно увеличил скорость.

Руслан снова углубился в воспоминания.

После длительного лечения в Турции он вернулся в Дагестан в конце лета – окончательно выздоровевшим и полным сил. С ним для Вагабова передали какие-то документы в запечатанном конверте. Вручить их Магомедали Руслан должен был в ночь на 21 августа 2010 года.

Как и было условлено, в одиннадцать часов вечера на границе Карабудахкентского района Байсогулова подобрал на «Ниве» Асламбек – один из двоих телохранителей Вагабова. Он, знавший местность как свои пять пальцев, направил «Ниву» проселочной дорогой к селению Гуниб.

В пути Асламбеку вдруг позвонил второй телохранитель Вагабова, Маграб. Он сообщил, что федералы неожиданно оцепили дом, в котором находился Магомедали, и в результате последовавшей скоротечной перестрелки лидер дагестанского подполья был ранен. В настоящий момент федералы немного отошли в ожидании подкрепления для штурма. Маграб хотел воспользоваться этой паузой, чтобы попытаться вырваться из кольца и вывезти раненого Вагабова.

Дальше события разворачивались очень быстро, просто стремительно. Асламбек на полной скорости направил «Ниву» к Гунибу. Остановившись примерно в километре от обложенного федералами дома, телохранитель Вагабова направился к нему. Руслан же остался у «Нивы». Он должен был прикрыть собиравшихся прорываться от дома к машине боевиков огнем.

Однако сбыться замыслу телохранителей Вагабова было не суждено. Федералы обнаружили пробиравшегося к дому Асламбека и открыли по нему огонь. Маграб попытался ему помочь, но вышло только хуже. Федералы открыли шквальный огонь и по самому дому, в котором находились подготовленные для терактов самодельные взрывные устройства – СВУ. В результате те сдетонировали, и все находившиеся в доме боевики во главе с Вагабовым погибли. Так и не подобравшийся к дому Асламбек вынужден был уходить к «Ниве». По пути его серьезно ранили и почти настигли федералы. Однако оставшийся у «Нивы» Руслан отсек их огнем автомата. И они с истекающим кровью Асламбеком умчались прочь от Гуниба. За рулем сидел Руслан, Асламбек же выступал в роли штурмана. Поскольку было ясно, что все дороги в районе федералы перекроют, они направились прямиком к горному массиву. Там «Ниву» пришлось бросить. Зато Асламбек показал Руслану вход в личный бункер Вагабова. Замаскирован он был так, что заметить лаз было практически невозможно.

Байсогулов втащил Асламбека внутрь и закрыл люк. С трудом дышавший раненый сказал, что в дальнем конце бункера есть медикаменты, и попросил сделать ему обезболивающий укол. Руслан действительно обнаружил в бункере большой медицинский кейс. Но когда он вернулся с ним, оказалось, что Асламбек уже мертв.

Так в ночь гибели Вагабова в Гунибе Байсогулов совершенно случайно оказался в его горном бункере. Об этом секретном убежище знали только сам Магомедали да двое его телохранителей. Именно поэтому Вагабову и удавалось столько лет обводить вокруг пальца охотившихся на него ФСБ, МВД и другие силовые структуры.

Завернув Асламбека в брезент, Байсогулов осмотрелся в бункере более тщательно. Убежище было рассчитано на троих человек. Внутри имелся примерно месячный запас еды и воды, а также медикаменты и боеприпасы. В общем, Руслан имел возможность отсидеться в безопасности и дождаться, пока федералы отменят в районе режим КТО – контртеррористической операции.

Осмотревшись в бункере, Байсогулов перекусил, сходил в туалет и уже начал укладываться спать. И тут совершенно случайно обнаружил под лежаком странный выступ в скале. Присмотревшись к нему повнимательнее, Руслан вдруг понял, что это чуть приоткрывшийся тайник. Порядком помаявшись, он отыскал секретный рычаг и открыл тайник полностью. И невольно даже присвистнул. В нем оказались личные вещи и документы Магомедали Вагабова. Среди них были рариретный Коран, старинный кинжал с серебряной ручкой, печать верховного кадия Имарата Кавказ, а также несколько паспортов Вагабова на другие имена.

Но самым главным, что удалось обнаружить Руслану в тайнике, был большой непромокаемый кейс. Внутри него лежали деньги – около восьмидесяти тысяч долларов, а также своеобразная бухгалтерская книга Вагабова. Записи в ней были сделаны с сокращениями, однако времени у Руслана было предостаточно, и он в них постепенно разобрался. Разобравшись же, вдруг понял, что Вагабов вел двойную игру. Причем со всеми – и с представителями исламских фондов, и с нижестоящими амирами-исполнителями вроде Руслана. Получаемые от фондов деньги Вагабов попросту разворовывал. Примерно половину из них он, судя по записям, сразу же переправлял на какой-то счет – вроде в азербайджанском представительстве турецкого банка; на часть же оставшихся долларов покупал качественно сделанные фальшивые. И таким нехитрым способом умудрялся сводить финансовый баланс. В результате спонсоры-арабы получали свой джихад на Кавказе, а исполнители-амиры – гонорары за теракты, наполовину фальшивыми долларами, наполовину настоящими.

Поняв это, Байсогулов выборочно проверил находившиеся в кейсе деньги. Большая часть из них оказались фальшивыми. Это, конечно, несколько расстроило Руслана, однако он уяснил главное: вместе с бухгалтерскими записями Магомедали в его руки фактически попал налаженный Вагабовым прибыльный бизнес. Ведь в тетради фигурировали практически все участники подпольно-диверсионной сети Дагестана.

Это был шанс, которого Байсогулов ожидал всю жизнь. И он этим шансом воспользовался – на все сто. Едва федералы сняли с района Гуниба режим контртеррористической операции, Руслан срочно вызвал к себе оставшихся в живых бойцов своего отряда. Под их охраной он провел конспиративную поездку по Дагестану, во время которой встретился с участниками подполья. Всем, с кем встречался, Руслан выплачивал деньги из тех восьмидесяти тысяч долларов, что нашел в бункере, и ставил задачу отомстить за смерть Магомедали Вагабова согласованными терактами.

В результате в течение последующей недели в Дагестане прогремела целая серия взрывов и произошло несколько вооруженных нападений на представителей властей и правоохранительных органов. Случившееся получило значительный резонанс – как в российских СМИ, так и в зарубежных. Таким образом, Байсогулов сразу после смерти Вагабова заявил о себе как об отличном организаторе и координаторе. И, естественно, стал претендентом на освободившийся пост главы дагестанского подполья.

Вскоре после этого в одном из приграничных районов Азербайджана с Русланом встретился представитель исламских фондов доктор Азиз. Он оказался примерно сорокалетним крепким арабом с аккуратно подстриженной бородкой. Встреча было довольно долгой. Сперва Азиз подробно расспросил Руслана о его биографии. Байсогулов отвечал как на духу – не потому, что был таким честным, а потому, что прекрасно понимал: Азиз тщательно готовился к этому своеобразному интервью и собрал по своим каналам информацию о Руслане. Насколько он в этом преуспел, было неизвестно, но рисковать не стоило в любом случае.

Закончив задавать вопросы, доктор Азиз извинился, сказав, что ему нужно кое-что сделать. Отсутствовал он примерно полчаса. Руслан Байсогулов ожидал, понимая, что Азиз докладывает результаты интервью тем могущественным людям, которые стояли за исламскими фондами.

Наконец Азиз вернулся. Присев напротив Руслана, он сообщил следующее. Учитывая биографию Руслана и его организаторские способности, руководство исламских фондов считает, что именно Байсогулов должен занять пост погибшего Вагабова. Однако в связи с тем, что Руслан не является этническим дагестанцем, против этого выступают ряд влиятельных боевиков и представителей радикального духовенства Дагестана. Поэтому руководство исламских фондов принимает соломоново решение. Руслана назначают временно исполняющим обязанности погибшего Вагабова. Дальнейшее же будет зависеть исключительно от того, насколько Байсогулов сможет проявить себя в ближайшее время.

Руслан горячо поблагодарил доктора Азиза за высокое доверие и заверил, что приложит все силы, чтобы оправдать его. После этого и случилось самое главное. По знаку Азиза его помощник внес в комнату рюкзак. В нем был очередной денежный транш на финансирование дагестанского подполья.

Руслан Байсогулов получил деньги, вернулся в Дагестан и, обосновавшись в бункере покойного Вагабова, принялся методично организовывать новые теракты. Взрывы и нападения начали греметь в республике едва ли не через день.

И вот спустя полтора месяца доктор Азиз снова назначил Руслану Байсогулову встречу. На этот раз – в Грузии. И именно на нее направлялся в «Ниссан Патроле» Руслан…

Москва, Лубянка

Едва Логинов вошел в свой кабинет, как на его столе зазвонил телефон внутренней связи. Пройдя к нему, Виктор поспешно снял трубку и ответил:

– Полковник Логинов, слушаю…

– Логинов! – быстро проговорил в трубке замдиректора. – Позвони Воротниковой! Немедленно!

– А что случилось, товарищ генерал?

– Да ей куда-то ехать надо срочно, а она не знает, можно или нет. Это мне только что помощник директора ФСБ сообщил – она ему позвонила… В общем, бога ради, займись ею, Логинов, чтоб она больше никого не отрывала!

– Уже занимаюсь, товарищ генерал! – проговорил Виктор, поспешно доставая из кармана листок с телефоном Инги Воротниковой.

Набрав номер с мобильного, он услышал чуть хрипловатый женский голос с легкими истеричными нотками:

– Да! Алло!

– Здравствуйте! Это полковник Логинов, из ФСБ. Мне поручили…

– Наконец-то! Нам надо срочно выезжать на съемки программы «Пятый угол»! В Останкино! Мы уже опаздываем! Слышите? А мы из дому боимся выйти!

– Стоп! Подождите, Инга…

– Я не Инга! Я ее помощница Галина!

– Очень приятно, Галина! Передайте, пожалуйста, трубку Инге…

– Так нам на съемки программы выезжать? Охрана-то когда будет?

– Какая охрана, Галина?

– Директор ФСБ сказал, что Инге выделят охрану!

– Понятно… Выделят. Но не так быстро. А сейчас передайте, пожалуйста, трубку Инге, – твердо проговорил Логинов.

– Черт знает что! – послышался в трубке приглушенный голос Галины. – Пообещали охрану, а сами только звонят…

После шороха в телефоне наконец отозвалась сама Воротникова:

– Алло! Я слушаю!

В отличие от помощницы, у Инги голос был не истеричным, а просто каким-то тусклым и уставшим. Очень сильно уставшим.

– Здравствуйте, Инга! Я полковник Логинов. Мне поручили заниматься вашим делом. Только что поручили, буквально пару минут назад…

– Ясно. А имя-отчество ваше, простите, как?

– Виктор Павлович.

– Очень приятно! У меня сегодня запланированы съемки в Останкино, Виктор Павлович. В телепередаче. И я уже опаздываю…

– Я понимаю, Инга. У вас охрана какая-нибудь есть?

– Нет… Директор ФСБ сказал, что мне ее выделят.

– Ясно, я понял… А вы где живете? Я имею в виду – находитесь сейчас?

– Возле Павелецкого вокзала.

– Понятно… Ну тогда, боюсь, Инга, съемки в программе придется отменить. Потому что добраться до вас и сопроводить в Останкино я все равно не успею. А рисковать в сложившейся ситуации не стоит. Слышите, Инга?

– Да. То есть мне сказать, чтобы Галина перезвонила на телевидение и сообщила редактору, что меня на съемках не будет?

– Да. В данном случае это самый разумный выход. А потом вы просто дождетесь, пока приеду я. Не делая никаких резких движений. Договорились?..

Грузия, неподалеку от границы с Чеченской Республикой

Руслан Байсогулов и двое оставшихся в живых бойцов его небольшого отряда – Саид и Ильгар – сидели в темноте у выхода из горной расщелины. Через границу на грузинскую сторону их перевел проводник, присланный доктором Азизом. Несколько минут назад он ушел в ночь.

Наконец сквозь шум ветра до расщелины донесся условный свист. Саид осторожно высунулся и махнул головой:

– Порядок, амир!

Быстро выбравшись из расщелины, Саид протянул Руслану руку. Однако тот вскарабкался наверх сам. Пару секунд спустя трое чеченцев уже направились к стоявшему метрах в двадцати проводнику. Тот развернулся и принялся спускаться по горной тропинке вниз. Минуты через три-четыре Руслан рассмотрел видневшиеся в ущелье два джипа. Когда все оказались внизу, проводник подвел чеченцев ко второй машине и сказал:

– Садитесь! Они вас довезут до места!

Байсогулов с Саидом и Ильгаром нырнули на заднее сиденье джипа. Как только Ильгар захлопнул дверцу, обе машины тронулись с места и покатили вниз по ущелью. На ехавшем впереди джипе были опознавательные знаки грузинской полиции. Была это маскировка или автомобиль действительно принадлежал местным полицейским, Руслан так и не узнал.

Выбравшись из ущелья, обе машины увеличили скорость и минут через десять подкатили к большому дому, приткнувшемуся к горе и огороженному высоким забором. Здесь джип с опознавательными знаками грузинской полиции посигналил и вильнул в сторону.

Несколько секунд спустя створки ворот медленно поползли в стороны. Джип с Русланом, Саидом и Ильгаром въехал в небольшой двор и остановился у крыльца. На него вышел седовласый грузин лет шестидесяти.

Когда трое боевиков выбрались из машины, он сказал:

– С приездом! Следуйте за мной!

Войдя в дом и проведя чеченцев по недлинному коридору, грузин распахнул дверь довольно просторной, разделенной на две части перегородкой комнаты и отступил в сторону:

– Располагайтесь! Через десять минут ужин будет готов!

Троица зашла внутрь. В комнате оказалось три спальных места и совмещенный санузел. Чеченцы быстро умылись с дороги, потом плотно поужинали и завалились спать…

Москва, район Павелецкого вокзала

– Здравствуйте еще раз! – сказал Логинов, входя в квартиру Воротниковой.

Дом находился неподалеку от Павелецкого вокзала и был довольно старым. Расположенная же на втором этаже квартира оказалась весьма современной и просторной. В евростиле.

Открывшая дверь помощница Воротниковой, Галина, отступила в сторону и буркнула:

– Здравствуйте. Прошу.

В голосе Галины прозвучал укор. Она оказалась рыжеволосой женщиной лет тридцати с лишним. Не худой и не полной, не высокой и не низкой. Пожалуй, ее даже можно было бы назвать симпатичной, если бы Галине катастрофически не хватало женственности. В каждом движении помощницы Воротниковой так и сквозили угловатость и неуклюжесть оловянного солдатика. И от этого относиться к ней как к представительнице прекрасного пола было весьма проблематично.

Логинов быстро снял кожаную куртку. Галина отодвинула дверцу встроенного шкафа:

– Сюда вешайте!

Логинов повесил куртку и, задвинув створку, двинулся за Галиной в глубь квартиры. Они миновали дверь совмещенного санузла, вошли в небольшой коридорчик и вдруг оказались в огромной кухне-студии. Вернее, слева, на ступеньку выше, была кухня-студия, а ниже, в просторной комнате, стоял кожаный диван в виде буквы «П», внутри которого располагался стол с прозрачной столешницей.

За столом сидела Инга Воротникова. Ей, как и помощнице Галине, тоже было тридцать с небольшим. Короткая стрижка и черные прямые волосы выгодно подчеркивали черты ее лица. Вообще-то, оно было почти славянское, но с миндалевидными глазами и слегка увеличенными скулами, что, вместе взятое, и делало внешность Воротниковой весьма колоритной и запоминающейся.

Увидев Ингу, Логинов вдруг вспомнил, что мельком пару раз видел ее в каких-то фильмах. Учитывая, что телевизор он не смотрел практически вообще, а в кино последний раз был лет пять назад, это было объективным показателем того, что Воротникова действительно являлась довольно популярной актрисой.

Когда Виктор подошел к дивану, Инга поднялась и протянула ему руку. Ростом она оказалась около метра семидесяти, худощавой, но с привлекательными выпуклостями в нужных местах.

– Приятно познакомиться, Виктор Павлович! – проговорила она, пожав Логинову руку. – Присаживайтесь!

– Спасибо! – кивнул Виктор, шагнув к дивану.

Инга опустилась на свое место и спросила:

– Чай, кофе?

– Пока ничего. Я бы предпочел сперва поговорить с вами, чтобы уяснить ситуацию, – мотнул головой Виктор и присел напротив Воротниковой.

Та сделала знак стоявшей неподалеку Галине, и помощница тут же исчезла за какой-то дверью. Логинов расстегнул пиджак и извлек из его карманов небольшой цифровой диктофон и блокнот с ручкой.

– Если вы не возражаете, – посмотрел на Воротникову он, – я запишу нашу беседу на диктофон. Это может нам помочь…

Воротникова, глядя на Виктора, кивнула. При этом в ее миндалевидных глазах Логинов разглядел колоссальную усталость, как будто актрисе было не тридцать с небольшим лет, а, по крайней мере, семьдесят…

Грузия, неподалеку от границы с Чеченской Республикой

Сидя в кресле, Байсогулов смотрел телевизор. Вернее, он просто автоматически переключал пультом каналы. Несколько из них были грузинскими, остальные – англоязычными. Российских было всего три, да и то – спутниковых.

Впрочем, Руслана телевидение занимало слабо. Он просто коротал время до встречи с доктором Азизом. Грузин – хозяин конспиративного дома – утром после завтрака сообщил Руслану, что тот, кого он ждет, должен прибыть около одиннадцати часов утра. И не соврал.

Примерно около десяти пятидесяти пяти Байсогулов услышал шум двигателя на улице. В тот же миг из-за перегородки, которая разделяла комнату на две части, высунулся Саид.

– Амир, машина! – негромко сообщил он.