Благодарности
Особую благодарность издательство выражает людям, чей незаметный труд обычно остается «за кадром» нашего книжного дела:
Валерию Криволапову – за проявленную инициативу сделать эту книгу доступной русскому читателю. Он еще до рождения на свет нашего издательства, ради всего лишь нескольких человек – членов своей семьи и друзей – нашел переводчика и оплатил его труд. После чего самостоятельно выпустил книгу тиражом в 50 экземпляров самиздатовского исполнения;
Сергею Гражданкину – за огромную редакторскую работу, которая требовала столько же труда и времени, как и перевод.
Андрею Воробьеву, настоявшему на том, чтобы качество издания было «по высшему разряду», и оказавшему финансовую поддержку дополнительным усилиям в этом направлении;
Мунире Джасыбаевой, которая, узнав о нашем проекте, взяла на себя типографские расходы.
Возможно, что все эти люди, даже незнакомые друг с другом, даже не вполне отдавая себе отчет, откликнулись на зов самих сказок и, как по мановению волшебной палочки, оказались в правильном месте и в правильное время, чтобы великолепный этот сборник мог воплотиться во всем своем изяществе и очаровании.
И конечно, более всего благодарны мы первым нашим читателям – детям всех инициаторов этого выпуска:
Насте Криволаповой, Саве и Маше Гражданкиным, Иосифу Бенджамину и Елизавете Варваре Арановым, Дарье и Ольге Воробьевым, Рахиму Джасыбаеву
– как вдохновителям и ангелам хранителям этого благодарного дела.
Предисловие
Мы привыкли к собраниям сказок, объединенных по лингвистическому или географическому принципу. «Сказки Бельгии», «Немецкие сказки», «Легенды индейцев» – вероятно, вам не раз попадались такие названия. Выглядит все это вполне солидно, даже по-научному, и действительно, сказки стали предметом научного исследования.
Но чем глубже проникаешь в этот предмет, тем загадочнее, притягательнее и непостижимее он становится. Как получилось, что один и тот же сюжет можно найти в Шотландии и доколумбовой Америке? В самом ли деле сказка о волшебной лампе Аладдина пришла в страны древнего Востока из Уэльса (где ее обнаружили ученые), а если да, то кто и когда привез ее на Восток? В сказках европейских цыган, например, встречается классическое японское сказание – тогда к какой же категории, в смысле национальной принадлежности, следует отнести этот сюжет?
Вашему вниманию я предлагаю составленное мной собрание сказок, из которых, по крайней мере, одна появилась несколько тысяч лет назад в Древнем Египте. Эту сказку я включил в свою коллекцию не затем, чтобы поразить читателя ее древностью; она интересна сама по себе, больше того – хотя фараоны и исчезли много веков назад, сказку эту во всем мире продолжают рассказывать, ничуть не подозревая о том, откуда она взялась. Как явление культуры сказка переживает народы, языки и вероисповедания, отличаясь почти сверхъестественной живучестью и долговечностью, чего мы на современном уровне знания объяснить не в силах. Она постоянно возрождается в различных этнических инкарнациях, которые можно проследить по географической карте, – например, история о смоляном человечке, перекочевавшая из Африки в Америку, или средневековые арабские сказки, принесенные на Сицилию сарацинами и дожившие в Италии до наших дней. Кроме того, время от времени составляются замечательные собрания сказок; они завоевывают необычайную популярность, после чего предаются забвению, а затем вновь возрождаются уже, быть может, в другой культуре, иногда несколько веков спустя, чтобы радовать, притягивать, будоражить и пленять совсем другую аудиторию.
Так случилось с великой «Панчатантрой» («Пять книг»), собранием восточных сказок, предназначенных для воспитания индийских принцев; с «Джатакой» – буддийскими историями о рождениях Будды (рождественскими историями), которые, как полагают, были созданы две с половиной тысячи лет назад; с «Тысячью и одной ночью», называемой «матерью всех сказок». Позже появились собрания Страпаролы, Боккаччо, Чосера, Шекспира и десятка других авторов, произведения которых составляют ныне основу классической литературы Европы и Азии.
В эту книгу включены не только сказки, взятые из всех этих собраний, но и многие другие, поскольку ее цель – показать, что существует основной фонд человеческих выдумок, воплощающихся снова и снова и никогда, наверное, не теряющих своей притягательной силы.
У многих традиционных историй согласно их предназначению есть очевидный смысл, лежащий на поверхности и способствующий нашему облагораживанию (но только в социальном плане), есть также и внутренний, скрытый смысл, исключительно редко осознаваемый, но, тем не менее, сильно воздействующий на наши умы. Сказки, насколько можно судить, всегда использовались и в духовном, и в социальном контексте, а также в качестве притч. Такой подход к сказкам – как к притчам, содержащим более или менее очевидный смысл, – знаком сегодня большинству людей. Но, как утверждает, говоря о мифе, профессор Джеффри Пэрриндер: «…его скрытое значение осознавалось, лишь когда герой попадал в область священного и вечного».
Вероятно, основная задача сказки – это помочь людям обрести надежду, а не сбежать от действительности. Избавление от стереотипов помогает человеку возвратить утерянный им оптимизм и подпитать воображение энергией, которая способствует достижению поставленных им целей – неважно, материальных или моральных. Максим Горький понимал это, когда говорил: «В сказках люди летают по воздуху на ковре-самолете, ходят в сапогах-скороходах, сооружают за одну ночь дворцы; сказки открыли для меня новый мир, где правила какая-то свободная бесстрашная сила, и внушили мне мечту о лучшей жизни».
Когда писатели сравнительно недавнего прошлого – Ханс Кристиан Андерсен, братья Гримм, Перро и другие – составили свои сборники сказок, они хотя и восстановили из мирового фонда историй многие сюжеты, обладающие огромной силой воздействия, однако другие, не менее ценные, оставили без внимания. Парадоксально, но факт – уже сама популярность, которую завоевали истории о Золушке, Коте в Сапогах, Красавице и Чудовище (надо отметить, что сюжеты эти не стали новостью для читателя, все они – очень древние сказки и к тому же были широко известны), заслонила от нас другие замечательные сказки, которым, увы, не нашлось места в собраниях Андерсена или Перро. Многие из них представлены теперь в этой книге.
Проработав тридцать пять лет с письменными и устными источниками, составляющими мировую сокровищницу сказок, нельзя не увидеть их поистине живительную мощь, с особой силой проявившуюся в «базовых» сюжетах – тех, что преодолели самые большие расстояния, попали в наибольшее число собраний и вдохновили великих писателей прошлого и настоящего.
Подобный опыт тесного контакта с кладезем премудрости побуждает услышать голос самих сказаний, как бы заклинающих воплотить их заново, и тогда начинаешь осознавать, что сказка, каким-то неуловимым образом, есть и первоначальная форма, и, одновременно, источник вдохновения. Мысль и манера изложения, образность и достоверность, поучительность и национальная принадлежность – все это уступает место самой сказке, которая, кажется, взывает к человеку, чтобы он возродил ее своими усилиями. И в то же время, каким-то странным образом, подобные усилия оказываются не более чем помощью скромной повивальной бабки, ведь сказка, при своем рождении, сразу же сама завладевает нами.
Никто иной, как Эрскин Колдуэлл, чувствовал, что рассказ обладает именно такой властью, и хорошо понимал его превосходство над построениями философа: «Писатель, – утверждает он (в журнале Atlantic Monthly, июль, 1958), – вовсе не великий ум, не великий мыслитель, не великий философ – это просто рассказчик историй».
Идрис Шах. Лондон, март 1979
Сказки попугая
Полагают, что «Сказки попугая», которые рассказывались от Индонезии до Италии, восходят к древнему санскритскому сборнику, не дошедшему до наших дней. В XIV веке персидский писатель Нахшаби выпустил книгу «Тути нама» («Книга попугая»), где сказки были собраны по принципу звеньев в цепи. На Востоке это собрание относится к числу самых известных и популярных – истории из него и поныне читают и пересказывают. Существует также книга «Семьдесят попугаев», написанная на санскрите, основой же для нее послужил тот самый, не дошедший до нас первоначальный сборник. Многие истории из этой книги, рассказанные попугаем своей госпоже, чтобы в отсутствие ее мужа отвлечь хозяйку от дурных мыслей, можно обнаружить и в средневековой книге «Семь мудрых мастеров» – в течение ряда веков она неоднократно издавалась в Европе и по популярности могла соперничать только с Библией. Книга эта печаталась на греческом, иврите и других языках. Полагают, что ее первое европейское издание было подготовлено монахом Иоганном во французской епархии Нанси около 1184 г. Сказки распространялись среди жителей Европы странствующими проповедниками. «Таким способом, – утверждает известный ученый Клоустон, – истории, более двух тысяч лет назад родившиеся на Востоке, достигали удаленнейших уголков Европы, так что остроты, от которых сотрясались плечи и бороды важных и праздных жителей Востока, стали широко известны и на Западе – от холодной Швеции до солнечной Италии».
Главный сюжет «Сказок попугая», состоящий из трех сказок, был записан сто лет назад на Сицилии собирателем Джузеппе Питре. Историю эту он услышал от крестьян. В Италии имеет хождение несколько вариантов этой сказки. Приведенная здесь версия, помимо своего развлекательного аспекта, интересна еще и тем, что, в отличие от большинства сказок сходного происхождения, она взята не из промежуточных исламских переводов, таких, как турецкие, арабские и персидские сборники сказок, а непосредственно из санскритского источника. Промежуточная же версия, созданная на основе утерянного санскритского оригинала, в том виде, в каком история эта достигла Европы, до нас не дошла.
I
Жил некогда король.
Его единственная дочь была для него и солнцем, и луною, и звездами. Чего бы она ни пожелала, король тут же исполнял ее прихоть, и не ведала она отказа ни в чем.
Стояла весна. В тот день, с которого берет начало наш рассказ, король и принцесса уселись в карету и поехали кататься. Они долго ехали, любуясь цветами, сплошным ковром устилавшими землю. Наконец, они остановились, немного погуляли, и принцесса набрала целый букет цветов. Снова сели они в карету и отправились домой.
Но, вернувшись во дворец, принцесса, к величайшему своему огорчению, обнаружила, что оставила где-то свою любимую куклу, которая ведь выглядела совсем как живая. От горя принцесса не находила себе места – с этой куклой она не расставалась с самого своего рождения. Ни братьев, ни сестер у нее не было, и кукла заменяла принцессе сестру. Платье на кукле и драгоценности – все было точно такое же, как и на самой принцессе.
И вот принцесса, не долго думая, решила, что при первом же удобном случае она, не говоря ни слова отцу, выберется из дворца и отправится на поиски любимой куклы.
Вскоре, когда король удалился, чтобы сменить платье, она через потайную дверь выскользнула из дворца. Но так как ходить без сопровождения принцесса не привыкла, то очень скоро заблудилась. Когда же она, наконец, набрела на прекраснейший дворец, уже спускалась ночь.
Постучав в дверь, девушка громко спросила:
– Кому принадлежит этот величественный дворец? – Вопрос был задан поистине королевским тоном, и капитан гвардии, охранявший вход, ответил:
– Это дворец великого и прославленного короля Испании, госпожа!
– Я – королевская дочь, – сказала принцесса, и тут же была принята и отведена в покои для гостей. Здесь придворные дамы с надлежащими церемониями сняли с нее одежду и облачили в наряд для сна. Вскоре она крепко уснула, и поскольку знала, что находится в королевском дворце, спала, ничего не опасаясь.
На следующее утро ее отвели к королю Испании.
Король был очарован ее манерами и красотой.
– Живи у меня, дочь моя, и управляй дворцом как своим собственным, – обратился он к ней, ибо дочери у него не было, а жена умерла несколько лет назад.
– Я с радостью останусь здесь, – сказала принцесса, и вскоре ей казалось уже, что она нигде больше и не жила.
Но заволновались придворные. Двенадцать придворных дам покойной жены короля были недовольны, что попали в подчинение незнакомке, явившейся неизвестно откуда.
Придворные сплетничали и плели интриги, и вскоре весь двор разделился на сторонников принцессы и сторонников придворных дам.
– Почему мы должны подчиняться этой молодой девице – ведь она совершенно неопытная, – шептались между собой придворные дамы. – И откуда она взялась? И потом – кто знает, быть может, никакая она и не принцесса? Надо от нее избавиться!
И они пошли к принцессе и, фальшиво улыбаясь и хихикая, сказали:
– О, дорогая принцесса, мы хотим пригласить вас на прогулку. Сами увидите, как много здесь интересного!
– Нет-нет, – покачала головой принцесса, – без разрешения моего дорогого короля-батюшки мне нельзя отлучаться из дворца. Он не желает отпускать меня от себя.
– Мы объясним вам, что нужно сделать, чтобы он отпустил вас, – сказали дамы. – Мы знаем, что надо сказать Его Величеству.
– И что же? – спросила принцесса.
– Скажите только: «Ради спасения души твоей дочери отпусти меня прогуляться с придворными дамами» – и вы увидите, что король тут же вас отпустит, – прошептали они на ухо доверчивой принцессе.
– Хорошо, – ответила она.
Но не успела принцесса произнести роковые слова, как лицо ее преданного покровителя – короля омрачилось, в глазах его вспыхнули искры гнева, и он закричал:
– Негодная девчонка! Да как посмела ты сказать такое! В подпол ее! – и несчастная принцесса почувствовала, как ее волокут по полу к большому люку, ведущему в подпол. Через минуту она уже падала, не зная куда и ничего не видя в кромешной тьме.
Вдруг она почувствовала, что больше уже не падает, и, впотьмах ощупывая стену, обнаружила деревянную дверцу. Принцесса повернула ручку, и дверца открылась. Рука ее в темноте неожиданно наткнулась на трут и кресало, и принцесса добыла огонь и засветила лампу. Увидев еще одну дверцу, которая была приоткрыта, она прошла через нее в другую комнату. При свете лампы принцесса увидела там прекрасную юную девушку, светлую, как луна в полнолуние. Руки бедной девушки были связаны, а рот заперт на большой серебряный замок, и потому она не могла говорить. Принцесса вопросительно посмотрела на нее, и девушка показала глазами, что ключ от замка лежит под подушкой. Принцесса нашла ключ – выкован он был из серебра, а ушко ключа украшено большим изумрудом.
Принцесса отомкнула замок, и девушка произнесла:
– Я – дочь короля. Злой волшебник выкрал меня и запер здесь. Даже и не знаю, сколько времени провела я в неволе! Каждую ночь волшебник является сюда в сопровождении слуг, которые приносят разные яства. Он кормит меня и уходит.
– Бедняжка, сколько же пришлось тебе вытерпеть! – промолвила принцесса. – Но скажи мне, есть ли средство, чтобы спасти тебя?
– Придется мне спросить об этом самого волшебника, – сказала прекрасная узница. – Потому что только он знает, как это сделать. Спрячься сегодня под моей кроватью, чтобы услышать, о чем мы будем говорить. Я постараюсь выведать у него тайну спасения, а ты слушай и будь внимательна, моя госпожа, и освободи меня, если сможешь.
– Я не пожалею ни своих сил, ни даже своего сердца, если понадобится, – ответила принцесса и, спрятавшись под кроватью, стала ждать прихода волшебника.
Едва пробило полночь, дверь отворилась и в комнату вошел седобородый старик в длинном темном платье, с пронзительным взглядом голубых недобрых глаз. За ним шли два раба, черные как смоль, ужасно свирепые на вид. Волшебник достал ключ и отомкнул замок на устах пленницы. Он стал кормить ее из рук, всячески демонстрируя ей свою привязанность.
Пока она ела, гость отпускал в ее адрес самые экстравагантные комплименты, и она сказала:
– Интересно, а можно ли спастись из этого заточения? Хотя, конечно, я понимаю, что никакой надежды на это у меня нет, но, тем не менее, – есть же какой-то способ? Умоляю, скажите мне, просто чтобы как-то развлечь меня!
На миг волшебник опешил, но потом улыбнулся и проговорил:
– Хорошо, я скажу, ведь тебе все равно это самой не сделать! Надо обложить весь зáмок порохом и, когда я появлюсь у тебя, поджечь порох. Огненный круг разорвет меня на клочки. Но ты лучше ешь, ешь. Где еще в целом мире ты смогла бы отведать эти волшебные яства.
Молодая девушка рассмеялась и принялась есть с таким видом, будто рассказ его не произвел на нее никакого впечатления. После того, как она насытилась, волшебник велел слугам омыть ей губы розовой водой, сам вытер их тончайшей салфеткой и ушел, не забыв запереть ей рот на замок.
Принцесса тут же выскочила из-под кровати и сказала:
– Не бойся, сестра, я сейчас же отправлюсь к моему приемному отцу и попрошу у него помощи. Или я спасу тебя, или мы вместе взлетим на воздух!
Она покинула комнату, выбралась наверх через крышку люка в полу и стала звать короля Испании.
Король, а он очень скучал по изгнанной им принцессе, тут же пришел на зов и выслушал ее историю от начала до конца.
Он сказал:
– Я распоряжусь послать капитана гвардии, чтобы он, невзирая на поздний час, окружил пороховым кольцом замок волшебника. И как только пробьет полночь, я сам подожгу порох. Отправляйся в свою комнату и ни о чем не беспокойся, дорогая.
– Нет-нет, – вскричала принцесса. – Я пообещала бедняжке, что спасу ее или взлечу вместе с ней на воздух!
– Быть посему, – повелел король, и храбрая принцесса снова исчезла в отверстии в полу. Она успокоила пленницу с серебряным замком на устах и, пока тянулись бесконечные часы ожидания, всячески старалась ободрить ее.
Солдаты короля принялись копать траншею для закладки пороха. Работали они не за страх, а за совесть, и к полуночи весь замок был окружен пороховым кольцом. Для двух же принцесс день тянулся нескончаемо долго.
Когда часы пробили полночь, волшебник, как обычно, вошел в комнату. Принцесса спряталась под кроватью, а девушка с серебряным замком на устах встретила его, как всегда, в терпеливом ожидании.
Но тут король поднес факел к пороху, порох взорвался, и волшебник, разнесенный на кусочки, взлетел на воздух. Обе принцессы были сильно оглушены взрывом, но вскоре уже смеялись от радости, хотя одежда их была изорвана, брови опалены, а лица почернели от сажи.
Когда король Испании увидел их, выбирающихся из подпола, он воскликнул:
– О, моя прекрасная дочь! Иди скорее ко мне, и мы будем жить с тобою в любви и согласии до самой смерти! А ты, моя дорогая, – повернулся он к храброй принцессе, спасительнице его дочери, – ты после моей смерти получишь корону Испании!
– Нет-нет, дорогой король, – вскричала принцесса, – я сама королевская дочь и унаследую корону своего отца!
Тут король распорядился звать всех на пир, и веселие не стихало много дней и ночей.
Слух о чудесном спасении разнесся по всей земле: путешественники и купцы несли весть об этом в свои страны и рассказывали о храбрости и доброте прекрасной принцессы, которая спасла дочь короля Испании от позора и верной смерти.
И все герои этой истории, за исключением, конечно, волшебника, наслаждались жизнью и счастьем во все дни, отпущенные им в мире.
II
Жил некогда король.
И была у него единственная дочь – прекрасная, как и все дочери, рождающиеся на этом свете.
Когда ей исполнилось восемнадцать лет, до нее дошли слухи, что турецкий султан хочет взять ее в жены.
– Муж-турок! – воскликнула принцесса. – Очень нужен мне такой муж! – и отказалась выходить за него замуж.
Но вскоре после этого приступ тяжелой болезни охватил ее, а ведь до этого она ни разу в жизни ничем не болела!
Король, ее отец, пригласил лекарей со всего света, но никто не только не сумел вылечить ее, но даже определить, чем она больна.
А принцесса лежала на шелковых простынях, закатив глаза и трясясь всем телом, руки и ноги ее непрестанно сводило судорогой.
Бедный отец, не находя себе места от горя, созвал на совет всех мудрецов столицы.
– Друзья мои, в это тяжелое для меня время выслушайте меня так, как вы слушаете меня в час, когда страна наша в опасности, – сказал король. – Выслушайте и скажите, что мне делать?
– Ваше Величество, – в один голос откликнулись мудрецы, – найдите принцессу, о которой мы недавно узнали, принцессу, что спасла дочь короля Испании от злого волшебника – того самого, что упрятал ее в подземелье и запер ей рот на замок. Разыщите эту принцессу, и она найдет способ спасти вашу дочь.
Ведь о принцессе, совершившей чудо, говорили во всех странах, так что не осталось ни единого уголка на земле, где бы о ней не слышали.
В ту же минуту король повелел снарядить корабли и отправиться на поиски необыкновенной принцессы.
– А если испанский король не отпустит ее, то, будь он хоть самым могущественным монархом в мире, мы пойдем на него войной! – воскликнул король, сверкая очами.
Корабли отплыли и вскоре достигли Испании. Отсалютовав крепости, корабли спустили якоря, и на берег отправился посланник. Ступив на землю Испании, он опустился на колени и благоговейно поцеловал ее.
– Посланец! Прибыл посланец к королю Испании! – раздался крик.
Посланник, разодетый в алый бархат с золотым шитьем, передал королю запечатанное письмо.
Король сломал печать и пробежал текст глазами. Вдруг кулаки его сжались, и он вскричал: «Пусть будет война, но моя приемная дочь никуда не поедет!» – и он разорвал письмо в клочки.
В это мгновение из-за ширмы слоновой кости вышла его приемная дочь – принцесса и спросила:
– Что случилось, дорогой отец? От кого пришло это письмо и что там написано?
– О дочь моя ненаглядная, король далекой страны прислал за тобой корабли, надеясь, что ты вылечишь его дочь. Но ты никуда не поедешь, ибо я запрещаю тебе ехать!
– Чего ты испугался? Вылечив принцессу, я тут же вернусь к тебе, – сказала принцесса.
И вскоре, нежно распрощавшись с королем, она отправилась в далекую страну. Наконец, она приехала, и король той страны встретил ее.
– Если ты вылечишь мое дитя, я отдам тебе свою корону, дочь моя! – воскликнул он.
– Я – королевская дочь и унаследую корону своего отца, – ответила ему принцесса. Ей пришлось повторить то, что однажды она уже говорила другому королю. – Забудем о коронах, а лучше пойдемте и осмотрим больную, чтобы выяснить, чем она больна.
Ее отвели в спальню принцессы, та лежала на кровати, изможденная и ослабевшая.
Немного подумав, принцесса повернулась к королю и сказала:
– Ваше Величество, велите приготовить суп и цыпленка. И пусть принесут сыр и фрукты. Велите доставить все это сюда и заприте меня в комнате вашей дочери на три дня. Что бы вы ни услышали, даже мои крики с требованием открыть двери, – ни за что не отпирайте. Через три дня я верну вам вашу дочь живой или мертвой. И помните, что я вам сказала – ни в коем случае не открывайте дверь!
Все было сделано, как она велела, и дверь была заперта на несколько засовов. Но когда за окном стемнело и принцесса захотела зажечь свечи, она обнаружила, что слуги забыли принести трут. Взяв незажженную свечу, она стала заглядывать во все шкафы, надеясь найти коробочку с трутом. Дверь одного из шкафов вела в маленькую комнатку, и, зайдя туда и выглянув в окно, принцесса увидела вдалеке огонек. Ей очень не хотелось оставаться в темноте, и, спустившись из окна по шелковой лестнице, она отправилась на тот огонек.
Подойдя поближе, принцесса увидела огромный черный котел, стоявший на огне. Высокий турок помешивал в нем палкой какое-то варево.
Принцесса поздоровалась с ним.
– Что ты здесь делаешь, благородный турок? – спросила она, и он ответил:
– Мой султан захотел жениться на дочери короля этой страны, но та не пожелала выйти за него замуж, и тогда, чтобы наслать на нее порчу, он повелел мне заниматься этим.
– О, бедный турок, – сказала принцесса, коснувшись его руки. – Ты, наверное, ужасно устал – ведь ты давно уже стоишь и преданно мешаешь это варево.
– Да, – ответил турок, – я и вправду устал. О, если бы хоть кто-нибудь сменил меня и дал передохнуть немного.
– Я сменю тебя, – сказала принцесса. – Можешь отдыхать, а я пока помешаю за тебя.
– Ты очень добра, – промолвил турок, сладко зевая. Он улегся на землю, а принцесса взяла палку и принялась помешивать ею в котле.
– Я правильно мешаю? – спросила она.
– Да, прекрасная госпожа, – ответил турок. – Как же спать хочется!
– А ты поспи, пока я мешаю, – сказала принцесса, и он тут же уснул.
Принцесса склонилась над ним и убедившись, что турок крепко спит, подняла его, потому как обладала недюжинной силой, и бросила в кипящий котел. Увидев, что он мертв, она зажгла свечу от огня и, взобравшись по шелковой лестнице, вновь очутилась в спальне больной принцессы.
Она присела к ней на кровать и заметила, что той стало лучше. Три дня и три ночи ухаживала принцесса за больной девушкой и кормила ее изысканными блюдами, принесенными по ее приказу. Утром третьего дня дочь местного короля поднялась с постели совершенно здоровой. Девушки обнялись и крикнули, чтобы король открыл им дверь. Он тут же вошел в комнату и с радостью расцеловал обеих.
– О, дочь моя, – сказал он принцессе, сотворившей чудо, – я обязан тебе спасением жизни моей дочери и будущим моего королевства. Чем могу я отплатить тебе за это? Только скажи – я все для тебя сделаю.
– В том, что произошло, нет никакой моей заслуги – я всего лишь проявила силы, дарованные мне Провидением, – ответила она.
– Живи с нами, – попросил король, – ты станешь для меня второй дочерью.
– Нельзя мне оставаться, – ответила принцесса, – помните, вы пригрозили войной моему отцу, если я не откликнусь на ваш зов. А ежели я не вернусь, то мой отец объявит войну вам, так что лучше уж отпустите меня с миром.
Король с грустью согласился и на прощание устроил грандиозный праздник в честь принцессы. Король одарил и ее, и ее отца дорогими подарками. Вскоре принцесса уехала и возвратилась во дворец испанского короля.