Глава 1
– Надевай вот это, – коверкая слова, сказала старуха и протянула Алире странные тряпки, которых явно не могло хватить, чтобы толком прикрыть тело.
Два дня, проведенные в стане кочевников, приучили Алиру, что сопротивляться бесполезно. Мерзкая старуха все равно заставит ее выполнить все, что угодно. Если не сможет сама – позовет того помощника вождя, что знал городской язык и умел убеждать, если не угрозами на словах, то болезненными тычками. У Алиры до сих пор ныли синяки, которые он оставил, заталкивая ее в шатер, потом – заставляя есть. Тогда он просто схватил ее за плечо и за затылок и ткнул лицом в тарелку. Уморить себя голодом красивой рабыне не позволят, это Алира поняла еще вчера.
Его нового визита Алира страшно боялась. Он смотрел на нее алчущим взглядом, и его, по-видимому, страшно злило, что вождь до сих пор не решил судьбу рабыни. Алира ежилась, думая, что этот огромный, плохо пахнущий мужчина хочет забрать ее себе и приложит все усилия, чтобы сделать это.
К сожалению, она даже не могла толком расспросить о своей возможной судьбе. Единственным, кто знал ее язык, был этот «помощник вождя», кажется его звали Бэрд. А он лишь отдавал ей грубые распоряжения да смотрел этим своим масляным взглядом. Ну и еще старуха, которую приставили к ней только потому что она немного знала городской язык.
В начале Алира еще пыталась подружиться с ней, может быть договориться, чтоб она помогла убежать. Пыталась расспросить, откуда женщина из степняков знает городское наречие. Но старуха на вопросы не отвечала, лишь хихикала, говорила, что делать, да с какой-то странной жадностью хватала Алиру за руки.
Алире вообще казалось, что всем здесь очень нравится трогать ее. Вернее, не так. Не трогать – хватать с каким-то диким, первобытным чувством.
– Надевай, надевай, нужно показать твои телеса! Красивые! – захихикав повторила старуха, при этом ее крючковатый нос противно подергивался, и Алире стало особенно мерзко.
Алира вздохнула и взяла из рук старухи странный наряд, развернула его, чтобы понять, что же это такое. Прежде Алире, выросшей в строгих традициях городской жизни не приходилось видеть ничего подобного. Это была расшитая драгоценными камнями повязка на грудь и что-то вроде полупрозрачной юбки, спадающей до колен. Плечи, живот, ноги внизу останутся полностью открытыми чужим взглядам.
– Зачем, Маб, ответь мне! – пристально посмотрев на старуху, спросила Алира, стараясь четко произносить слова. Она знала, что старуха понимает ее наречие хуже Брэда.
– Так ты подарок! – старуха Маб перестала хихикать и стала неожиданно серьезной. – Мы встретили племя, – она помолчала, явно с трудом подбирая иностранные слова. – Там Истинный вождь. Будет война, если мы не откупимся. Ты – подарок Истинному вождю.
– Что? – переспросила Алира. Руки, державшие странный наряд, ослабли, сердце тонко забилось от страха. Вождь другого племени. Истинный вождь – Алира знала, кто такие Истинные вожди. Они даже не люди… Вождь этого племени хочет подарить ее такому мужчине? Что он сделает с ней?
Этой ночью, проведенной на постели из шкур в шатре, она ворочалась от страха, думая, какая участь ее ждет. Представляла, как вождь устраивает соревнование, кому из его воинов она достанется. Вроде бы так принято… И побеждает, например, этот вонючий Брэд. А, может, вождь заберет ее себе. У него есть жена, но, говорят, у кочевников может быть сколько угодно наложниц.
Не в силах смириться с этим она даже попробовала выбраться из шатра. Маб спала, свернувшись темным клубком на земле, Алира смогла бесшумно пройти мимо нее. Но когда высунула нос из шатра, ее поймала сильная рука, плохо пахнущий воин что-то рявкнул на своем языке и затолкал обратно. Оказывается, к шатру с ценной рабыней приставили охрану.
К тому же… куда ей бежать в бескрайней степи. Она просто умрет без еды и воды, прежде, чем доберется до цивилизованного мира. А скорее всего – всадники-кочевники догонят ее спустя пару часов, и могут наказать.
Алире не хотелось жить, думая обо всем этом…. Но пока она оставалась ценной рабыней в этом, уже знакомом ей племени, ее будущее было хотя бы немного понятно. По традициям племени, ценная рабыня будет принадлежать одному мужчине. Это давало шансы на выживание, хоть Алира и в страшном сне не могла представить себе участь рабыни-наложницы дикаря.
– Что-что! – передразнила ее Маб. – Ты красивая, очень ценная. Если Истинный вождь примет тебя – войны не будет. Мы уйдем.
– А если не примет? – испуганно спросила Алира.
Старуха опять противно захихикала.
– Потеряешь цену. Станешь вещью. Будешь жить у нас, воины будут брать тебя, кто как захочет. Или все вместе. Если племя Май не убьет нас всех.
Старуха засмеялась особенно мерзко. Видимо, мысль, что воины могут брать Алиру все вместе, доставляла ей странное удовольствие, а Алира вздрогнула. Нет, только не так!
Ей вообще казалось, что она умрет в тот момент, когда кто-нибудь из этих дикарей прикоснется к ней. Тем более – многие. Тем более – одновременно.
Она представила себе, как ее окружает толпа гогочущих дикарей, как они грубо лапают ее, опускают на корточки, задирают ее юбку или срывают с нее одежду. Кто-то из них хватает ее за волосы и запрокидывает ей голову…
Да нет же! Так не должно, не может быть, подумала Алира. Один дикарь, пусть даже не человек, лучше, чем двадцать… Нужно, чтобы тот неведомый Истинный вождь принял подарок. Иначе она умрет.
То, что чужое племя может всех их перебить, тоже страшно… Алира не хотела быть затоптанной конями в общей неразберихе или захваченной в плен еще одним племенем.
Она снова вздрогнула и начала одеваться.
Старуха помогала ей, ведь городская девушка не знала, как именно носят такой странный наряд. Алира морщилась от ее прикосновений и исходившего от нее запаха, но терпела. Потом старуха на редкость умело расчесала ей волосы, несколько прядей уложила, украсив жемчугом.
Зеркала здесь не было, и Алира не могла увидеть себя в странном наряде. Но чувствовала себя голой. Ей хотелось прикрыть руками обнаженный живот, как-то скрючится, чтобы никто не мог рассмотреть ее тело. Она с трудом заставила себя распрямить спину. Сейчас ей нужно понравится этому неведомому Истинному вождю. Иначе – конец.
Ради этого она обязана как-то вынести все предстоящие унижения.
Старуха посмотрела на лежавшие в углу странные разноцветные «угольки», предназначением которых Алира не знала.
– Краски не надо. Так красивая, – кивнула Маб словно бы себе самой. Дала Алире пару браслетов, велела надеть на запястья, схватила за руку и потащила к выходу.
Там их ждал Бэрд. Очень высокий, огромный, как гора, с узкими глазами, большим носом. На его мускулистой груди, не скрытой одеянием, красовалась татуировка, изображавшая степного льва.
Его глаза опасно вспыхнули, когда он увидел Алиру в открытом наряде.
Взял ее за плечи, от чего Алира невольно съежилась. Покрутил, как вещь, полапал ее спину. Потом велел привести коня и усадил ее перед собой.
Всю дорогу в стоявшее рядом племя Истинного вождя, Брэд тяжело дышал ей в волосы, клал руку то ей на живот, то на грудь, сжимал их. Алиру передергивало, она закусывала губы, чтобы не плакать и с трудом сдерживала рвотные позывы. Сейчас неприятный запах давно немытого тела Бэрда заполнял собой все, у нее даже начала кружиться голова.
А, может, она кружилась от всего происходящего, слишком невыносимым оно было. Алира уже чувствовала себя измочаленной, разбитой, словно ее подняло смерчем, закружило и никак не отпускает. Но нужно было пережить еще… кто знает, что.
Ее трясло, а Брэд, кажется, наслаждался этим. Алире думалось, что, если бы не приказ вождя, он прямо сейчас спешился бы и овладел ею на голой земле.
Когда шатры другого племени стало видно, как на ладони, Бэрд, мельком оглянувшись на сопровождавших их всадников, прижал ее к себе совсем сильно. Алире показалось, что он хочет просто раздавить ее, сломать ей кости. Может быть – чтобы не досталась никому другому.
– Если он тебя не возьмет – будешь моей, – хрипло сказал он Алире в ухо.
Алира забыла, как дышать. Желание умереть прямо сейчас, просто, чтобы не переживать все это, стало особенно сильным. Похоже, представления Бэрда о судьбе Алиры, если ее не примет в дар чужой вождь, отличались от представлений Маб. И Алира понятия не имела, кто из них ближе к истине. Также как не представляла себе, что хуже…
Сейчас ей казалось, что хуже Брэда не может быть ничего.
– Будь ты проклят! – тихо прошептала она. Но кочевник услышал и расхохотался.
Около чужих шатров Брэд неожиданно извлек откуда-то кусок тонкой, но непрозрачной темной ткани и одним движением накинул его Алире на голову. Стало темно и душно. Она ощутила себя в мешке, рука потянулась сдернуть покрывало. Но Бэрд перехватил ее руку и рявкнул, чтоб не смела.
Дальше она ничего не видела и тихо плакала от бессилия и страха. Сжимала руку в кулак, чтобы не потерять над собой контроль. Убеждала себя хоть немного успокоиться, ведь нужно просто пережить это все, может быть дальше станет лучше… Вдруг Истинный вождь не такой дикарь, вдруг в нем есть сострадание, свойственное цивилизованным людям.
Но сердце колотилось, как бешенное.
Ее лицо было закрыто, и люди чужого племени не могли видеть ее. Но Алира слышала, как с разных стороны иной раз раздаются смешки, какие-то фразы на наречии кочевников. Они казались ей насмешливыми, и от унижения хотелось провалиться сквозь землю.
А потом Брэд стащил ее с коня и подтолкнул куда-то. За плечо ее схватила другая рука, это было незнакомое прикосновением, хоть не менее грубое, чем все остальные. Бэрд что-то сказал этом неизвестному, тот ответил, удовлетворенно хмыкнув. Потом Бэрд наклонился к Алире и произнес около ее уха:
– Это наш посол. Он подарит тебя. Будь покорной.
Все, что угодно, только не Бэрд, подумала Алира, даже облегченно выдохнула. А в следующий миг этот другой мужчина, посол, начал грубо подталкивать ее куда-то. Вновь слышались смешки вперемешку с фразами. В интонации сквозило любопытство.
Он вел ее куда-то, казалось, вечность, а потом начал что-то говорить во всеобщей тишине. Алира поняла, что момент, когда ее «подарят» близок. И тут посол замолчал, Алира ощутила, как шевельнулось покрывало на ее голове, и тут же стало светло.
Солнечный свет ударил ей в глаза, ослепил.
– Иди! – шикнул ей посол.
Но Алира не могла… Она просто ничего не видела, ее ослепляло солнце, голова кружилась, ноги не держали.
– Да иди же! – снова шикнул посол и толкнул ее куда-то вперед. Алира не устояла и упала лицом вниз, успев лишь подставить руки и опереться на них. Она не почувствовала боли.
Только страх, растерянность и чувство невероятной униженности.
В то же мгновение где-то у нее в глубине сознания пронеслась мысль, что она найдет способ, какой угодно, и отомстит этим жестоким дикарям за все, что они с ней сделали.
И за все, что еще сделают.
Она понимала, что она уже перед вождем, что на нее смотрит множество кочевников другого племени, что выглядит она жалко… Что нужно хотя бы встать. Медленно она оперлась на неверные руки и начала подниматься.
Еще не успела встать, как почувствовала, что он на нее смотрит.
Алира инстинктивно подняла взгляд и встретилась глазами с… ним. Это точно был тот самый Истинный вождь.
Он сидел в кресле на высоком постаменте. Мощный молодой мужчина с обнаженным торсом и струящейся по нему красивой золотой цепью. Волосы у него были темные, до плеч. Черты лица строгие и суровые, невероятно мужественные. Из-под прямых, как стрела, нависающих бровей не Алиру оценивающе и пристально смотрели глаза цвета янтаря.
Ах да, пронеслось у Алиры в голове, он ведь не человек. Он был примерно в пяти шагах от нее, но застигнутая его взглядом, не смеющая отвести глаза, она разглядела зрачки с перемычкой – в форме песочных часов.
В этот момент что-то вспыхнуло.
Алира невольно зажмурилась, потеряла контакт с ним. А когда открыла глаза, поняла, что это луч солнца ударил в большую медаль, висевшую на цепочке вождя. На медали был изображен дракон, дышащий огнем.
И Алира догадывалась, что это значит…
Сердце ударило и замерло снова. Да, это был Истинный вождь. Из тех, о ком в городах говорят со страхом и придыханием. Если бы племена, ведомые Истинными вождями, часто нападали на города, то кочевники уже захватили бы весь мир. По счастью, именно эти племена почему-то были самыми миролюбивыми.
Вождь медленно сошел со своего постамента и направился к ней.
Навис над ней – очень крепкий, как статуя, большой.
Алире показалось, что его фигура закрыла от нее весь мир. Странно, но она не уловила обычной вони кочевников. Его большое тело казалось чистым и… каким-то другим. Таким мог бы быть привлекательный городской мужчина, если бы кто-то из них имел бы такой рост и сложение. И почему-то, как только он оказался рядом, Алира остро ощутила, что она – женщина.
Он – мужчина, а она – женщина. Две противоположности, два разных существа. Он – сильный, а она – слабая. Он – твердый, а она – нежная…
Странное неожиданное чувство. Неуместное, но острое. И какое-то смущающее.
Алира затаила дыхание. Она боялась сделать что-то не то, боялась, что он откинет ее и бросит, что ему не нужен этот подарок… И тогда – все.
И тут вождь цепким жестом резко взял ее за подбородок. Алира вздрогнула. Такими пальцами можно крошить камень, пронеслось у нее в голове, но он сделал это не больно, в отличие от всех остальных дикарей, кто до этого хватал так ее лицо и крутил, рассматривая.
Показалось даже, что таким образом он помогает ей устоять на ногах.
Он лишь приподнял ее голову и заставил посмотреть себе в глаза. Они казались горячими, по спине пробежала волна мурашек, как будто она мерзла, а он неожиданно обжег ее. Но прочитать что-то в этом взгляде было невозможно. В нем не было ни насмешки, ни алчного блеска вожделения. Лишь пристальное внимание.
И тут он что-то громко произнес, словно бы небрежно, и резко отпустил ее. Раздались радостные крики со стороны послов.
В тоже мгновение Алиру взял за плечо и оттащил в сторону незнакомый мужчина. По одежде в темно-бордовых тонах Алира поняла, что это один из людей Истинного вождя.
Сердце перестало выскакивать из груди. Напряжение лопнуло, облегчение растеклось по телу, и от этого она резко потеряла силу. Она покачнулась, воин, что держал ее, тут же резко ее подкинул и забросил себе на плечо. В этот миг Алира уловила странный, какой-то злой и ревнивый, взгляд своего нового хозяина.
И все же… Истинный вождь принял подарок. Она будет жить. Кочевники не будут овладевать ею все вместе. И Бэрду она не достанется.
Глава 2
Гору не нравилось то, что происходило. Он сидел на постаменте и принимал дары, что приносили послы другого кочевого племени.
Это племя они встретили утром. Солнце взошло, и в его свете открылся вид на расположенные в отдалении шатры. В отличие от его племени, Мэй, одного из самых сильных и многочисленных, на этих шатрах не было флага с драконом, сразу становилось ясно, кто сильнее. Поэтому послы прибыли очень быстро. Вождь того племени опасался скорой бескомпромиссной расправы.
Гор был еще очень молод и не прошел Испытание. Но все знали, что магия величайшего народа принадлежит любому Истинному вождю. Это не говоря уж о его силе, ловкости и почти полной неуязвимости в бою.
Обычай гласил, что при встрече двух племен, не связанных договором о дружбе, должна быть битва. Одержавшее верх племя забирало себе все ценности побежденных, их женщин, детей, немногих уцелевших воинов делали слугами, которые, впрочем, могли выслужиться и стать воинами уже этого, нового племени.
Но далеко не всегда даже воинственные степняки хотели драться друг с другом. Поэтому придумали и другие варианты. Одно из племен могло сразу признать себя более слабым и откупить щедрыми дарами. Если вождь сильного племени принимал их – то битва отменялась и устраивалось общее празднество. Еще можно было договориться о поединке вождей. Племя побежденного присоединялось к племени победителя.
Неплохой вариант. Лично Гору он был наиболее приятен. Но вождь того племени понимал, что не ему тягаться с Истинным, исход поединка предрешен. Поэтому он даже не пришел сам в стан противника, чтобы Гор случаем не предложил ему поединок.
Положа руку на сердце, Гору было просто лень разбираться со всеми этими традициями. Воевать тоже не хотелось. У них был сложный переход, они получили отличную дань в Далеких горах, битв тоже хватило. Он мог бы уже сейчас направиться обратно, в Золотой город, принести дары Золотому змею, доказать свое право вождя и, наконец, пройти испытание, которое позволит ему обрести его настоящую сущность.
Он бы отпустил этих кочевников с миром без всяких даров. Но традиции – есть традиции. Принимая на себя руководство племенем, Истинные брали обязательство хранить обычаи. Его люди подчинились бы, но не поняли бы и расстроились, если бы он не устроил хотя бы представление с приемом даров.
И все же вся эта кутерьма его раздражала. Может быть, поэтому, а, может, потому что ему нравилось немного дразнить перепуганных послов племени Гран, он лениво принимал дары, но взглядом выражал небрежение и так и не произнес старую формулу «войны не будет». Мол, вы до сих пор не подарили нам ничего достаточно ценного.
Редчайшие шкуры экзотических зверей, золото, платина… Гор лишь кидал на них ленивый взгляд и поводил рукой, чтобы унесли и сложили в сокровищницу племени.
А потом он вдруг увидел, как главный посол тащит через толпу что-то странное… Это был человек с покрывалось на голове. Словно бы ходячий мешок, спотыкавшийся на каждом шагу. Видно было лишь не слишком длинную юбку и… стройные, изящные женские ноги в крошечных облегающих тапочках. Очень трогательные и совершенно потрясающей формы.
Внешне храня невозмутимость, внутренне Гор расхохотался. Они хотят подарить ему женщину! Рабыню-наложницу. Глупцы. Зачем ему еще одна наложница? Любая девушка в его племени считает честью, если вождь призывает ее в шатер своих утех.
Впрочем, интересно.
Посмотрим, что за красавицу они решили подарить ему. Ведь послы Гран явно рассчитывают этим даром, наконец, заслужить древнюю формулу мира.
А спустя несколько мгновений с девушки сдернули покрывало и кинули прямо перед ним.
– Дар тебе, Истинный вождь! Девственница из Гортама! – подобострастно сказал главный посол.
Гор бросил взгляд на девицу, которая медленно поднималась на ноги, явно опасаясь новой грубости. Он видел, что девушка совсем не в себе. Перепугана до полусмерти, растеряна, вот-вот потеряет сознание. Почему-то он испытал раздражение, подумав, что посол швырнул ее, как вещь. Словно маленькая заноза кольнула его под кожей.
…Городская, не привыкшая к нравам кочевников, подумалось ему.
Очень красивая. Красота и изящество были в каждом изгибе ее беззащитной фигурки, распластавшейся на земле, в тонких руках, упрямо упирающихся, чтобы подняться, несмотря на явную дурноту. Гор не успел разглядеть ее лицо, но видел, темные волосы, рассыпавшиеся блестящими струями по ее телу.
Пленница. Рабыня.
Если он не примет дар – быть ей общей наложницей для воинов чужого племени. Слишком тонкая красота, чтобы достаться им…
– Я принимаю ваш дар. Войны не будет, – небрежно бросил Гор.
Степенно спустился и приподнял подбородок рабыни. Мягко, насколько мог. Ему не хотелось делать ей больно и пугать еще больше. Всего лишь приподнял лицо, чтобы разглядеть и посмотреть в глаза. Хотел увидеть, что в них – только животный страх или нечто еще.
Если лишь страх или желание спастись, услаждая самого сильного самца, то девушка – только красивое животное. Подобно некоторым другим женщинам, что он знал. Тогда он будет держать ее, как держат кобылу голубых кровей, пока не надоест.
Уже сейчас увидел, как будет крутить в руках ее гибкое тело, когда она окажется в его власти, как заставил ее стонать, нежно прищипывая ее соски, захватывая их в рот, как положит лицом на кровать и войдет сзади, раздвигая своим нижним мечом нежные складочки… Она вскрикнет от боли, потеряв невинность, но потом, умело запустив руку ей между ног, он превратит этот крик в другие, сладкие крики.
Это будет приятно. Возможно – даже долгое время. За пару мгновений у него в голове пронеслось много поз, в которых он захочет взять это нежное существо, изящную игрушку, что ему подарили.
Если же в ее глазах есть что-то еще… тогда посмотрим. Тогда можно поиграть по-другому. Потому что с людьми другой разговор. Людей он не делал вещами.
Было кое-что, милое сердцу Гора и другим из его народа более, чем полет, война и власть.
Игра.
С женщинами тоже можно играть.
Девушка действительно была очень красивая. Лицо нежное, но четко очерченное, с маленьким, упрямым подбородком. Аккуратный носик, который хочется слегка прикусить, стройные брови, изгибающиеся дугой – хочется провести по ним пальцем… Глаза большие, чуть-вытянутые, голубые, приятно контрастировавшие с темно-каштановыми волосами.
В этих глазах был страх, много страха, но она могла прямо смотреть на него, в них улавливалось то же упрямство, что было в ее тонких руках, когда она отчаянно поднималась, что таилось в маленьком подбородке и отпечаталось в неожиданно-выраженных для городской жительницы скулах. Кстати, эти скулы выдавали, что в ней может быть небольшая доля степной крови.
А еще в ее лице было… достоинство, не сломленное грубым обращением степняков и рабским статусом. Достоинство человека.
Интересно. Поиграем.
– Я найду ей применение. Отведите ее в мой шатер, – сказал Гор и отпустил девушку.
Раздались радостные крики со стороны послов. Ну все, теперь будет праздник. Кочевники разведут костры, разложат ковры с яствами, будут брататься… А ему, вождю, придется наблюдаться за этим.
Жаль. Гору хотелось ускользнуть в свой шатер и познакомиться поближе с «подарком». Пожалуй, он так и сделает, как только его люди перестанут кричать прославления своему вождю и займутся сами собой.
…Тут же краем глаза увидел, как девушка, отведенная в сторону его помощником Сроком, пошатнулась, а воин усмехнулся и одним движением закинул ее на плечо, чтобы отнести в шатер вождя. Раздражение, копившееся весь этот день, вспыхнуло ярким всполохом. Ему стало почти физически неприятно, что кто-то прикоснулся к его, Гора, «подарку».
И в тот же миг, сквозь радостные крики кочевников пробился один громкий голос:
– Позволь обратиться, великий вождь!
Гор заставил себя отвести взгляд от удаляющегося Срока, у которого на плече болталась хрупкая фигурка городской девушки. Огромный воин из племени Гран растолкал других и вышел на площадь перед вождем. Неожиданно опустился на одно колено и склонил голову.
– Говори! – кивнул ему Гор, раздражаясь, что из-за воина он не смог посмотреть, как Срок занесет девушку в шатер.
Воин немного помолчал, потом сказал:
– Я – Бэрд, третий воин в племени Гран. И я вижу, что ты великий вождь великого племени. Я хочу служить тебе. Прими меня воином своего племени – или возьми мою жизнь и кровь. Она должна принадлежать тебе.
Он продолжил стоять на одном колене, смиренно опустив голову. А со стороны послов племени Гран раздались возмущенные шиканья.
Гору стало досадно и смешно. Сегодня слишком много степных традиций… Воин произнес древнюю формулу перехода в другое племя, под власть другого вождя. И Гор должен убить его, то есть забрать его жизнь в прямом смысле, или принять под свое начало.
Гор вздохнул. Ладно, такое случается. Но так просто этот воин не получит его милость.
Гор достал меч, он и его самые приближенные воины, были единственными, кто имел право держать при себе оружие во время церемонии приема даров. Отблески солнца сверкнули на лезвии, и Гор заметил, что воин едва-заметно вздрогнул.
Так-то, удовлетворенно подумал Гор. Проверим его намерение. Выдержит унижение и опасность умереть прямо сейчас, в пыли, стоя на одном колене – значит, действительно хочет перейти в другое племя.
Подошел к склонившемуся мужчине, поднял его лицо за подбородок – как прежде лицо красивой пленницы. И приставил меч к горлу этого Бэрда. Воин больше не вздрагивал, лишь ждал своей участи и прямо смотрел на Гора. В его глазах была решимость.
– Я возьму твою жизнь… – начал Гор и сделал резкий жест, словно действительно хотел перерезать воину горло. Воин не дрогнул, не опустил глаза, готовый принять свою смерть. Только капли пота выступили у него на лбу.
Гор убрал меч. Его движения были совершенно точными. На грубой коже кочевника не осталось даже малейшего пореза.
– Возьму твою жизнь и верность, – сказал Гор. – Если ты, конечно, будешь верен.
Отвернулся и добавил:
– Будешь младшим воином в отряде моего военачальника Тима. Докажешь верность – получишься более высокий статус. Если не согласен – все же умрешь сейчас.
– Я согласен. Благодарю, великий вождь, – невозмутимо ответил Бэрд и поднялся на ноги.
Что же ему так понадобилось в наше племя, подумал Гор. Нужно приказать постоянно следить за этим «новобранцем». Ведь Бэрд понимал, что потеряет статут, перейдя под власть другого вождя, еще не знающего его достоинств. Променять статус «третьего воина» племени на роль «младшего», то есть просто солдата в отряде… нужен очень весомый мотив, чтобы поступить так.
Впрочем, похоже, этот Бэрд действительно отличный воин. Возможно, ему надоело сражаться под знаменем мягкотелого вождя, который даже побоялся прийти на церемонию дарения, чтобы избежать поединка. Вполне возможно, что воин говорил полностью искренне.