Нулевые

"По книгам Сенчина можно изучать историю. Не политическую… А историю простого человека, повседневной жизни. Самую важную для нас историю… "Как точно данное выражение. И как точно оно выражает мою ассоциацию с Романом Сенчиным. Автор уже полюбился мне романами «Елтышевы», «Зона затопления». И я рада взяться за очередную его работу.Книга представляет собой сборник историй, рассказов. Каждый из которых относится к определённому году десятилетия. Десятилетия нулевых. Героев каждого рассказа в книге, в основном мужчин не устраивает их жизнь. Они приходят к этой мысли, оглядываются назад, но не находят способов что-то изменить в ней. Безнадёга. И таких историй из жизни много.Автор описывает жизнь разных людей. Людей из глубинки, маленького города или деревни. Порой эта жизнь неприглядная, безысходная, грустная. Возможно, она проходит параллельно с нами, вдалеке. А может, прямо с нами. И откликается отголосками нашего прошлого либо настоящего.Удивляюсь не первый раз, как точно описаны жизнь и быт простых среднестатистических людей в книгах Сенчина. Насколько реалистичен деревенский быт, дачные заботы, огородные дела, проблемы с деньгами.Нулевые – это время моей подростковости, юности, взросления. Я помню значимые для меня моменты того времени. Начиная книгу, ожидала «полного погружения» в свои воспоминания. Не получилось. Эта книга мне понравилась меньше, чем прочитанные ранее («Елтышевы», «Зона затопления»). В рассказах не было интриги, шока. Было буднично, вязко, безнадёжно. Но я всё равно продолжу в будущем читать книги Романа Сенчина.

Разнесли в пух и прах смысл жизни нынешних сорокалетних. Свое поколение вон каким показали. Да и вообще, какую-то невозможность жизни.Победоносного шествия Романа Сенчина не застала, он пришелся на нулевые, а я тогда современной русской литературой мало интересовалась, даже «Ёлтышевых»,, которыми на упоминание о нем откликнется всякий понимающий читатель, не прочла. И «Зоны затопления», начала знакомство «Дождем в Париже», решив для себя: классный автор, не вполне мой – уж очень депрессивен, но как хорошо и точно описал выдавливание русских из бывших братских республик. Понимание хрупкости твоего благосостояния и неустойчивости основания, внезапное осознание себя человеком не второго даже, а третьего сорта. Необходимость думать о переезде туда, где никому не нужен, с потерей привычного комфорта, понижением статуса, необходимостью приспосабливаться к строю жизни и суждениям людей, которых заранее не уважаешь. А если остаться? А может остаться? Не то, чтобы сенчинская проза стала моей большой любовью, но решила не пропускать новинок.Потому прошлогодней «Петли» ждала и нет, с рассказами он оказался вполовину не так хорош, как с крупным форматом. В романе объем частично нивелирует бессюжетность, можно раз за разом повторять: «о чем говорить, если не о чем говорить?» С рассказом такая халтура не проходит, если автору нечего сказать, никаким психологизмом и глубокомысленными рассуждениями этого не прикроешь.Сенчину катастрофически нечего сказать. Ну, помимо того, что кругом жалкие ничтожные люди (а гусь – дивная птица). И девушки, которые в восемнадцать не больно любили, теперь вовсе перестали. Неважно, что сборник «Нулевые» составлен из рассказов, писавшихся человеком слегка за тридцать, он уже и тогда словно бы успел состариться и всем видам коммуникации предпочитал ворчание, брюзжание, недовольное бурчание.Унылая, бессюжетная и человеконенавистническая – вот три слова, вернее любых других характеризующие эту короткую прозу. В сборник вошли рассказы, написанные во времена, которые сопровождались некоторым ростом благосостояния, доступностью бытовой техники и бумом потребительского кредитования, отчего теперь их принято именовать тучными (по аналогии и в противоположность лихим девяностым). Жизненные обстоятельства персонажей Сенчина, с которыми невольно соотносишь автора, изменяются на протяжении этого десятилетия от полной безнадежности к успеху и вхождению в более высокую социальную страту. Однако удовлетворения это не приносит, в новых обстоятельствах труба повыше и дым погуще но синдром самозванца ощущается остро, приходится очень быстро бежать, чтобы только остаться на месте. А когда не знаешь, в каком направлении – вовсе беда.Мне возразят, что тема лишнего человека традиционна для великой русской литературы, что и толстоевские герои ощущали свою трагическую разъединенность с миром, и чеховские, не говоря уж о Ремизове с Вагиновым и Сологубом, и прочем Серебряном веке. Вот с Сологубом, пожалуй, можно соотнести. Но доводить количество ардальонборисычей на квадратный метр текста до критического вряд ли целесообразно. Не тот случай, когда количественные изменения переходят в качественные. Пессимистам, задающимся вопросом куда катится этот мир – сюда.

Неплохой сборник коротких произведений Сенчина. Пару рассказов встречал и раньше, в других книгах. Это такой наверное бытовой и житейский памятник 00-ым годам нашего века, уровень реализма позволяет так говорить. Может показаться депрессивным и местами нудным, однообразным. Поэтому лучше всего читать не подряд без отвлечений, а между какими-то другими книгами, чтобы привнести разнообразия и оптимизма.