Тихий ночник освещал их изголовья, лунный свет из не зашторенного окна блестел на их потных от только что закончившегося акта любви обнаженных телах.
Мужчина и женщина лежали на скомканной постели, и все слова, которые они говорили друг другу до этого, висели в воздухе маленькой спальни, и они, прерывисто еще дыша, молча лежали рядом, и только сплетенные пальцы рук судорожно сжимались вместо ненужных теперь слов.
– Я тебя люблю!– наконец сказала она, повернувшись к нему и прижавшись к его лицу.
– И я тебя люблю! – ответил он, и обхватил ее нежное тело руками, прижимая к себе так, что оторвать уже было нельзя никакими силами.
– Прилетаешь – улетаешь, какая-то рваная у нас любовь! – Грустно прошептала она ему.
– А знаешь, сколько я тебя уже люблю? – спросил он.
– Сколько?
– Всю жизнь!
– Ах ты, врун! Вся твоя жизнь – тридцать четыре года. Из них один год мы знакомы. Почти.
– Ну, да. А люблю тебя всю жизнь!
– Так не бывает.
– Бывает. Только с тобой, оказывается, бывает.
– А у меня с тобой.
– Ты тоже меня всю жизнь…?
– Нет. Одиннадцать месяцев, с тех пор как познакомились.
– Врушка, это ты сказала.– «Я тоже!»
