Я был готов любить весь мир

Проект «На все времена»

© Издательство «Четыре», 2023

Нарине Авагян

Член Интернационального Союза писателей, Союза писателей Армении, Союза армянских писателей Америки, литературно-культурного клуба «Тир», интернационального литературного клуба «Творчество и потенциал», редакторского комитета пятитомной антологии «Любовная лирика Армении».

Лауреат ежегодного международного литературного конкурса «Возлюбленные музы» (Болгария). Победитель международного литературного конкурса «Иверия» в номинации «Спетаке поэзия» (Грузия). Одна из победителей международного литературного конкурса «Хранители традиций» (Россия). Победитель международного литературного конкурса «Волшебник слова» среди авторов детского сборника «Волшебный город».

Творческий редактор литературно-политического журнала «Ширак».

Нарине Авагян считается одной из лучших поэтесс современной Армении. В 2020 году была удостоена титула «Армянка года» за вклад в педагогическую деятельность и развитие культуры, в 2021-м – титула «Национальное достоинство», в 2022-м – титула «Золотой Венок – 2022», а также «Армянка года» за представление армянской литературы за рубежом.

Будь победителем, я – вечно побежденной…

 
Придешь ко мне со славой победителя,
Прошествуешь с триумфом, мой герой —
Врата раскроются зарею восхитительной
Перед единственным и дорогим – тобой…
 
 
Придешь ко мне, быть может, с опозданьем,
Придешь ты с плачем скомканной судьбы,
И приучившиеся ноги к ожиданью
Вдруг понесутся тропками любви…
 
 
Придешь ко мне усталый, молчаливый,
Вкусивший одиночества печать,
Глаза безумные мои ретиво
Тебя заставят только ликовать…
 
 
Придешь случайно ты – далекий, дальний,
Оставишь ты пустыню вдалеке,
С раскаяньем придешь маниакальным,
Герой очаровательных легенд…
 
 
Придешь ко мне с тоской, тобой взращенной,
Придешь монархом, Цезарем, царем.
Будь победителем, мой милый, возвращенный,
Я вечно быть готова побежденной…
 
 
Хоть побежденной, но твоим ребром…
 

Слова

 
Ах слова,
              что теплы, как твой поцелуй,
Как рассветы прозрачны улыбкой своей,
Мудрость мысли и глубь освежающих
                                                  струй,
В них ласкающих рук протекает ручей…
 
 
Оживляют они или к смерти ведут,
Ощущенья любви в них, что могут пронзать,
Могут плотно и стиснуть, как грубый
                                               тот жгут,
И бессовестно душу твою растерзать…
 
 
Забродит в них и жизни начало, конец,
Вспыхнет ночь в них, и тьма разольется
                                                   вокруг,
Камни дух обретут в них, и смысл – сонет,
В них сплетенье всех радуг и жизненный
                                                     круг…
 
 
Под влияньем магических сил естества
Вспыхнет ночь в них таинственной
                                   страстью порой,
Бездуховною сутью насыщен едва,
В них роса растечется печалью, тоской…
 
 
В колдовстве их поющей гармонии днесь
Вдохновится душа, вознесясь над собой.
Под влияньем их боль исчезнет, и весь
Мир вздохнет полной грудью и станет
                                                    живой…
 
 
И коварством ласкающих рук снова ложь
Будет мирно стремиться душой овладеть,
И родится в грехах повседневных насквозь
Мир другой – отраженьем в мертвой воде…
 

Твои дали…

 
Ты, что пришел из дальних мест,
Чтоб близким стать душе и сердцу,
Ты – друг мой и судьбы мой крест,
Любовь, в которой мне согреться…
И взгляд твой безупречен, знай.
Смотри, как в сердце розы рдеют,
В комок сжимаются и тают
Души моей тревоги, млея…
Приходишь ты издалека,
Твоя улыбка – будто рядом,
Струят глаза твои слегка
Любовь, надежду и отраду…
Ты там вдали, но знай, мой милый,
Ты – близок мне, глаза – застыли…
 

Пер. Ара Геворкяна

Ирина Авраменко

Родилась в Симферополе (Крым). Окончила Ленинградский топографический техникум по специальности «картография». В 1995 году эмигрировала в Израиль, живёт в городе Нетания. Работает в телефонной компании.

Стихи пишет с юности. Произведения публиковались в коллективных сборниках и литературных журналах разных стран. Автор пяти поэтических книг: «Зелёный дождь», «Музыка воспоминаний», «Птица в поднебесье», «Осенний аккорд», «Мандариновый сад».

Лауреат и дипломант международных литературных конкурсов. Член Союза русскоязычных писателей Израиля, Международного союза русскоязычных писателей.

Утёс

 
Мне ветер северный принёс
Отчаянную весть,
Что где-то старенький утёс
В краю далёком есть.
 
 
И мрачен он, и одинок,
Ждёт, словно в забытьи,
Когда хотя бы на часок
Вдруг тучка прилетит.
 
 
Утёс грустит, но вот дела,
Не знает он о том,
Что тучка ветреной была
И пролилась дождём…
 

Мой парус

 
Горчит надежда, в море растворяясь,
Прозрачен пьяный воздух поутру.
Моей судьбы на волю мчится парус,
Трепещет на застенчивом ветру.
 
 
Глотаю соль, нисколько не жалея,
Что вместе с ночью исчезает сон.
Мой парус жизни вновь преодолеет
И встречный ветер, и качели волн…
 

Душа, или вслед за птицами

 
По пустынному пляжу за птицами вслед,
Догоняя судьбу, обгоняя ненастье,
Не считая шагов и мелькающих лет,
Всё стремится душа к бесконечному счастью.
 
 
Ей свободу, как парус, надуют ветра,
Золотистым песком рассыпая удачу.
Будет тайны душа мне шептать до утра,
Пока сердце от снов о любви не заплачет.
 
 
А потом по пустынному пляжу вдвоём,
Став свободными, юными, руки – как крылья,
Будем просто бежать и мечтать о своём,
Чтоб мы были счастливыми, чтобы
                                                     мы были…
 

Осеннее

 
Осень пьяная бродит, шатаясь,
И обходит дворы не спеша.
Надоело любить, унижаясь,
Каждый жест твой и каждый твой шаг.
 
 
Это осень меня напоила
Золотистым вином октября,
Чтобы я о тебе позабыла,
Вырвав листик из календаря.
 
 
Надоело любить, унижаясь,
На костёр листопадный взойду
И сгорю, над тобой насмехаясь,
В жёлто-дымном осеннем бреду.
 

Передай привет Крыму

 
Передай привет от меня
Той стране, что живёт беспечно,
Где весной капели звенят
И каштанов белеют свечи.
 
 
Где цветов хмельной аромат,
А в букете – ворох событий
И куда дороги назад
Заплутали, как в лабиринте.
 
 
Отпечатки мои в траве,
А вокруг хороводят ивы.
Передай от меня привет,
Поклонись моей старой сливе.
 
 
А когда на закате дня
Пригласит в полёт стюардесса,
Захвати-ка ты для меня
Запах моря и звуки леса…
 

Воспоминания о первой любви

 
Букет неброских полевых цветов
Ты подарил мне той весной далёкой.
А в том букете – первая любовь,
Касание руки пронзает током.
 
 
И нежность взглядов быстрых на бегу,
И робость неожиданных признаний.
Я с лёгкой грустью память берегу,
Храню в душе букет воспоминаний.
 

Артём Бернгардт

Артём Владимирович родился в городе Барнауле Алтайского края 15 августа 1984 года. В 2010 году переехал в Санкт-Петербург.

Творчеством начал заниматься в прошлом веке. Стихи стали рождаться из привычки вести дневники и записи. В какой-то момент стало интересно выстраивать слова определённым образом, вкладывать в них некий смысл, затем появилась отдельная тетрадь, в которую начал записывать уже только стихотворения, затем вторая, третья и так далее.

На данный момент Артём Бернгардт выпустил пять сборников стихотворений: «Море моих стихий», «Номер тридцать шесть», «Одиночество и Смерть», «Книга № 37», «Скольжение».

«Я где-то сути не уловил…»

 
Я где-то сути не уловил,
Так ведь и не рыбак на берегу.
Можно гадать, что впереди,
Не узнаешь, пока ноги не приведут.
 
 
Словно на разгрузке судна,
Тяжестями надрываюсь,
Как будто мы вершили судьбы,
Как будто соблюдаем правила.
 
 
Суть не оказалась прыткой,
Только мозг затуманен,
Сколько б ни было попыток,
Не уронить бы знамя.
 
 
Словно часовым поникнуть
В неизвестности отражений,
За длинную тянуть бы нитку,
Её перебросить через шею.
 
 
Вся суть сегодня ясная,
Как после урагана рассвет.
Всё сделано не напрасно,
Пусть и сделанного ещё нет.
 
 
Помашет, словно гильзой пуля,
Проскочив между извилин.
Мне б усидеть на этом стуле,
Чётко понимая, насколько гибок.
 
 
Вся суть уже давно не поддаётся,
Осталось только лишь слагать,
Какое было в небе тебе солнце,
Но жизнь всегда была строга.
 

14:51 20.03.2021 г.

«Загнан, но не в угол…»

 
Загнан, но не в угол
И зациклен не по кольцу.
Мне дышать сегодня трудно,
Но ноги меня постоянно несут.
 
 
Развиваться бы не по прямой,
Словно идти по спирали,
Да только дорога домой
Каждого дня в финале.
 
 
Нет событий новых,
И словно ничего не надо.
Жизнь стала ровной,
А хочется какой-то награды.
 
 
Загнан без ограждений.
Но разве сумею круг разорвать?
Проще было выйти из тени,
Да и то оказались лишь слова.
 
 
Серость будней не красит,
Оттого и слагаю буквы.
Нет ничего ужасней
Остаться в том круге.
 
 
Воздушный змей парит,
Но тоже привязан верёвкой.
И пустота у него внутри,
Поскольку он самый лёгкий.
 
 
А может, себя опять накручиваю,
Потому и не железные оковы.
Жизнь сама выбирает, что к лучшему,
Стоит быть ко всему готовым.
 

08:45 21.03.2023 г.

«Мы не встречаем людей других…»

 
Мы не встречаем людей других,
Всё время спотыкаясь будто.
Нет, не зациклен и не новый сдвиг.
Так устроены наши судьбы,
 
 
Где первая жена похожа
И каждый муж последующий.
Мы не становимся лишь строже,
Не ищем только новых ощущений.
 
 
Пусть имена меняются
И внешность их слегка плывёт,
Она была красавица,
А он, как водится, – наоборот.
 
 
Мы не встречаем новых,
А только повторение в ином обличии.
Мне кажется, что уготовано
Себя нам совершенствовать как личности.
 
 
Какая разница в поступках,
Когда итог закономерен?
Быть может, если ты преступник
И исчерпал кредит доверия.
 
 
Так это не вина других,
Тебе чуть больше доверяли.
А ты возьми не подведи,
Будь более оригинальным.
 
 
Мы не встречаем людей других,
Чтобы ошибки все усвоить.
На месте, может, тоже не сидим,
И повторяется всё снова…
 

8:59 22.03.2023 г.

Игорь Гранаткин

Впервые попробовал писать, выступая в юношеской сборной Узбекистана по боксу, где старшим тренером был его отец. Тот приучил спортсменов вести «Дневник самочувствия» – как спал, что ел, как тренировался, каковы результаты. Постепенно это вошло в привычку, продолжал все записывать не только на сборах, а постоянно.

В молодости зачитывался книгами Э. Хемингуэя, Дж. Лондона, Э. М. Ремарка, А. Конан Дойля, А. Толстого, братьев Стругацких, А. Беляева, Г. К. Честертона, позднее увлекся творчеством К. Воннегута.

Игорь Борисович по профессии юрист. Рассказы стал сочинять год назад после перенесенного инсульта – по рекомендации врачей, с целью тренировки памяти и речи. Описывает лишь те события, в которых сам принимал участие.

Первые произведения давал читать разным людям – от священнослужителей и полицейских до однокурсников, иностранцев в Америке, Израиле и Литве. Получив положительные отзывы, решился на публикацию.

Первые две части рассказов – «Волкособ», – выпущенные издательством «Моя строка», имеются в интернет-магазинах.

Зов крови

Я не люблю российские фильмы после 90-х годов прошлого века. Они снимаются в голливудском стиле, но с меньшим профессионализмом и за меньший бюджет, а потому выглядят дешевой пародией. Однако недавно по случаю посмотрел фильм «По следу Тигра», в котором уважаемый мною актер Александр Балуев сказал ключевую фразу, натолкнувшую меня на размышления: «Сын тигра может быть только тигром».

В детстве и юности я читал много книг, в том числе и про Великую Отечественную войну. Помню, как меня удивляло, что в момент гибели сына на фронте мать ощущала утрату. Казалось, что это просто литературный прием для усиления впечатления от текста.

В студенческие годы, уже после четвертого курса, мы с друзьями поехали в горы в летний лагерь текстильного института. Мы, студенты других вузов, держались отдельной компанией. Были среди нас две девочки после пятого курса педиатрического факультета медицинского института и взрослая семейная пара. Решили пойти вместе выше в горы в дневной поход – захотелось дикой романтики. Прихватив на кухне сухие пайки на день (хлеб, соль, сахар, картошку, лук, морковь, мясные консервы), утречком полезли еще выше в горы, напевая песню Владимира Высоцкого, что «лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал». К обеду сделали привал на горной речке. Вода текла с ледника, была холодная, чистая и вкусная. Быстренько насобирали с кустов дикой ежевики, зачерпнули из речки водички и сварили на костре компот, с ним поели сухой паек.

Тут бы и остановиться, но дикая природа подталкивала на подвиги. Пока обедали, обратили внимание, что в речушке метрах в пяти от нас на водопад периодически выпрыгивают рыбешки. Натянули над водопадом на палках рубашку, и за час в нее напрыгало с десяток рыбок маринок (родственницы форели) с ладошку величиной. Кто-то предложил сварить уху. Девчонки-педиатры – детские врачи – пошли чистить рыбу, парни занялись картошкой, луком и морковкой, вдоль русла реки надергали душистой травы (листья хрена и укроп) для приятной отдушки. Горячая уха после купания в холодной воде на свежем воздухе уплеталась за обе щеки. Потом мы прибрали место обеда и залитое кострище и пошли вниз в лагерь.

Не доходя пару километров, плохо стало мужу из семейной пары, он уполз в камни, и его стошнило. Его, желто-зеленого, привела супруга. Сначала мы решили, что он перегрелся на солнце и перепил «огненной воды», которую мы брали в поход для остроты ощущений. Но через некоторое время бóльшая часть компании последовала его примеру. До лагеря без происшествий дошел только я, видимо, как самый здоровый на тот момент. Мутить меня стало уже в лагере, от ужина я отказался и лег в палатку приходить в себя. Начал думать, вспомнил, что в брюшине рыбы маринки есть черная пленка, которую опытные рыбаки всегда счищали ножом полностью. Позвал девочек-педиатров и спросил у них, вычистили ли они эту пленку. Оказалось, что нет. К ночи тошнило и меня, температура поднялась до сорока градусов, притом что во мне яд продержался дольше всех. Штатный лагерный врач везти меня в город отказался, мотивируя тем, что не доеду – помру по дороге, ему этого не надо, тем более что я не студент их текстильного института. Девчонки-педиатры впали в панику и стали истерить. Врач их поругал и приказал сидеть со мной по очереди, обильно отпаивать сладким чаем и периодически выводить из палатки тошнить, промывать потроха.

Полтора суток я провел, мотаясь, как челнок, от палатки к кустам и булькая чаем. К концу вторых суток температура спала, рвота прекратилась. Девчонки принесли мне из столовой три сваренных в крутую куриных яйца и кусок серого хлеба – первую еду после похода в горы. Еще через пару дней я уже мог поехать домой в город. Вернулся я загорелый, но изрядно похудевший. Мама, встретившая меня на пороге дома, точно назвала дату, когда мне было очень плохо, и сказала, что видела меня во сне абсолютно мокрого со стекающей водой, что означало болезнь. После этого я вспомнил рассказы про войну и поверил, что близкие люди чувствуют друг друга даже на расстоянии.

Мой папа был старшим и более сильным, успешным сыном, чем мой дядя – его младший брат. Но женился против воли родителей на моей маме из простой, неполной семьи, поэтому она была нелюбимой снохой, а я в детстве все время ощущал, что двоюродному брату оказывают больше внимания, чем мне, тем более что и назвали его в честь деда. Так, например, брата дед с бабушкой регулярно возили на курорты на Черное море, меня – ни разу. Тем не менее в жизни так сложилось, что после страшного землетрясения 1966 года семья дяди с любимой снохой и внуком переехала к ее родне в Ростов-на-Дону, а старики остались доживать с нами.

Дед – кавалер ордена Трудового Красного Знамени, заслуженный геолог – работал до семидесяти пяти лет. При инфаркте упал, разбил голову и был отвезен «скорой» в ближайшую травматологию в палату с девятью бомжами с центрального рынка. Я к тому времени уже работал в милиции, приехал и объяснил главврачу, что пациента завтра переведут, согласно его статусу, в правительственный стационар, организовал вызов машины скорой помощи.

Через несколько дней, навещая деда в больнице, я увидел, как сестра-хозяйка сворачивает с его пустой кровати белье и матрас, складывает в сумку личные вещи. Из уже имевшегося милицейского опыта понял, что так поступают с постелями умерших. Пошел выяснять обстоятельства к заведующему отделением. Тот, видя мое состояние, начал меня успокаивать, что дед жив, но у него был повторный инфаркт и клиническая смерть, поэтому его, как кавалера ордена и заслуженного работника, без уведомления родственников увезли на «скорой» в институт грудной хирургии для установки нового на тот момент в медицине кардиостимулятора. Успели вовремя, деда реанимировали после клинической смерти. Видимо, тогда от переживаний у меня и обострилась генетическая связь с дедом.

Через пару лет я учился в московской академии. В редкий солнечный для Москвы летний день мы с рижским товарищем по общежитию и учебе пошли загорать на ближайшее озеро. На обратном пути у меня начались проблемы с сердцем. Я упал на тротуар, друг оттащил меня на газон и бросился на дорогу останавливать проезжавшую мимо «скорую помощь». «Скорая», увидев двух здоровых тридцатилетних парней, видимо, решила, что мы наркоманы, охотимся за дозой, крутым виражом объехала товарища и, газанув, скрылась без остановки. Товарищ вернулся ко мне с вопросом: «Что происходит?» Мне уже стало легче, я подумал и сказал: «Знаешь, у меня только что дед умер. Кардиостимулятор не давал сердцу остановиться, поэтому он мучился, а я почувствовал». Товарищ, зная, что моя родина находится за 4,5 тысяч километров, не поверил, но точное время назвал. Я запомнил.

На следующее утро меня пригласили в кабинет руководителя кафедры в академии. Он сказал: «Звонили из дома. Посиди у меня в кабинете, сейчас перезвонят. Там что-то случилось». Через некоторое время прозвенел междугородний длинный звонок. Шеф дал мне трубку. Жена сообщила, что умер дед, и была удивлена, когда я назвал точное время. Я на личном примере убедился в генетическом коде и зове крови. Действительно, сын тигра может быть только тигром. Некоторое переиначивание поговорки – «от осинки не родятся апельсинки».

Дети, любите и берегите своих родителей, тогда и ваши дети будут так же относиться к вам. Что заложено в генной памяти, то и передается поколениям.

Алексей Дударев

Алексей Анатольевич родился 7 июля 1991 года в селе Плавна Климовского района Брянской области. Живет и работает в Подмосковье.

Военный, психолог, музыкант. Кандидат Интернационального Союза писателей. Участник поэтического конкурса «Серебряная нить» (2022).

«Плавна – деревня, та, где я родился!..»

 
Плавна – деревня, та, где я родился!
Там вырос я и все мои друзья.
В военную службу я погрузился,
Но дома ждет меня всегда моя семья!
 
 
Я вспоминаю детство часто,
Там было весело всем нам.
Но приезжаю я домой нечасто,
Судьба расставила все по своим местам.
 
 
Я вспоминаю часто школу,
Осенний бал и Новый год.
На физкультуре радовались мы футболу,
Зимой кататься шли на лёд.
 
 
Лепили мы снеговиков у дома,
В снежки играли дотемна.
И далеко еще нам было до диплома,
А впереди нас ждет весна.
 
 
Я помню, как сажал картошку,
Как пас я с дедушкой коров,
Как на реке таскал рыбешку,
Как на трудах стояли у станков.
 
 
Я вспоминаю часто лето,
Каникулы, гулянки, пикники.
С подругами гуляли до рассвета,
В саду готовили мы шашлыки.
 
 
Валера, Дима, Рома, Леха…
Прошла наша веселая пора.
Детская закончилась эпоха,
А было все как будто бы вчера.
 
 
Плавна – деревня, та, где я родился!
Там вырос я и все мои друзья,
Наш детский смех мужским сменился.
Но помните, родные дома ждут всегда!