Евгения Болгова
Тайны космоса
15 лет
п. Ясенки
Воронежская обл.
В школе Диме Васечкину задали проект по окружающему миру на тему «Тайны космоса». Дима хотел, чтобы его проект был самым-самым интересным, но он не знал, как ему это сделать. Он сидел и думал, смотря вдаль, как вдруг, он увидел космический корабль, подлетевший прямо к его окну. За управлением корабля сидел кто-то, совсем непохожий на человека: у него была зелёная кожа, на голове антенны, а руки с ногами были очень длинные по сравнению с телом. Дима глазам своим не поверил, и даже испугался, но к окну подойти он решился. И вдруг этот «зелёный с антеннами» заговорил:
– Привет, Дима! Меня зовут Рей, давай дружить?
– Д-давай! А кто ты такой? – в недоумении ответил мальчик.
– Я пришелец из космоса и живу я на Марсе. Я слышал, что тебе в школе задали проект про космос. Хочешь, я помогу тебе с этим?
– Хочу, вот только как?
– Я возьму тебя с собой! Ты узнаешь много интересного о космосе и сможешь написать это в своём проекте, – с улыбкой произнёс Рей.
– А вдруг меня мама не отпустит?
– А она не узнает. На моей планете время идёт по-другому: там мы с тобой проведём целый день, но здесь пройдёт всего 5 минут. Так что, ты согласен полететь?
– Да, конечно! – с радостью ответил Дима.
Рей и Дима отправились в Космос. По дороге на Марс, он увидел много красивых и ярких звёзд, но одна из них была ярче всех.
– Рей, как называется та яркая звезда? – спросил у пришельца Дима.
– Это звезда Сириус. Обязательно напиши о ней в своём проекте— ответил Рей.
– Ну вот, проект про звёзды будет обычным и скучным. – расстроился мальчик.
– Да подожди ты. Это только начало! Сейчас слетаем на Луну за сыром. Ты даже не представляешь, какой он вкусный.
– Ого! Луна правда сделана из сыра?
– Ну конечно! Из чего же ещё?
Дима и Рей, посидев на Луне, и поев сыра, из которого она сделана, направились дальше. Сытый Дима прикрыл глаза и почти уснул, но ему помешала сильная тряска корабля.
– Что случилось Рей? Там метеоритный дождь? – вскочил мальчик.
– Вовсе нет. Это космические овцы, вечно они вылетают на дорогу, вот и тормозить приходится. – сказал Рей.
– У вас тут даже овцы есть? Круто! А чем они питаются?
– Звёздами конечно, ну что полетели дальше?
Спустя некоторое время друзья наконец оказались на Марсе.
Дима восхищённо смотрел по сторонам. У марсиан всё совсем не так, как у людей: дома у них в форме шара, машины без колёс, стволы у деревьев металлические, а кроны из разноцветных фонарей. Рей и Дима гуляли по Марсу весь день. Они играли, ходили в гости к друзьям Рея, даже не заметив, как быстро прошёл марсианский день.
Дима вернулся домой. Теперь он был уверен, что его проект о Космосе будет самым интересным. И он не ошибся. Все его одноклассники с большим интересом слушали рассказ о Луне из сыра, о космических овцах, круглых домах на Марсе, и о всём остальном, что Дима увидел в тот день. А учительница Мария Петровна смеялась, и даже поставила ему дополнительную пятёрку, за его развитое воображение. Конечно, все подумали, что это всё выдумки. Но Дима знал, что всё это было по-настоящему. И Рей тоже— настоящий.
Никита Бункин
Записки космического шахтёра
16 лет
г. Бобров
Воронежская обл.
Космос. Для меня он – работа, место проживания, любовь всей моей жизни. Когда я учился в институте, о просторах Вселенной можно было лишь мечтать. В свои девятнадцать я и помыслить не мог, что когда-то я буду «специалистом по добыче внеземных полезных ископаемых», а на деле – космическим шахтёром. Нудная работа, не отличающаяся от работы земного шахтёра практически ничем, разве что роль вагонетки выполняет дредноут на варп-двигателе.
Но это дело я люблю. Эти бездушные глыбы камня и железа мне как родные, дороже всего. Ничто не может быть бесценнее мига перед вылетом на центр распределения. Я в каюте погрузчика, смотрю на усыпанное мириадами звёзд небо. Моя жизнь, все переживания нашего людского мира улетучиваются, они – ничто, по сравнению с красотой и монументальностью Вселенной.
Я привык жить в одиночестве. Собаку или кота в полёт не возьмёшь, для напарника места нет. Я холост. Сами подумайте, какая жена согласится видеть суженого, в лучшем случае, раз в месяц? А если пошлют в Весы, железо искать? Можно и на полгода пропасть.
Благо, что, хотя бы, платят нормально. Отгрузив пару-тройку партий магния, можно не отказывать себе ни в чём около месяца. Но что есть деньги, для такого как я, познавшего полноту Вселенной? Такая вот дилемма. Только вы ничего не подумайте – я не жалуюсь, я констатирую факты. Пробыв столько времени одному, начинаешь отвыкать от привычных норм общения. Но, думаю, следует начать сначала.
Меня зовут Николай. Я родился в 2304 году. Варп-технология была изобретена, когда я учился в институте, как я тогда думал, на геолога. Мои мысли всегда тянулись в космическую высь, и, увидев вакансию шахтёра в открытом космосе, я не думая согласился.
И раз вы знаете, кто я такой, мы можем приступать.
* * *
Мне никогда не нравился «голос» бортового компьютера. И сегодняшним утром я возненавидел его ещё сильнее. Поступил заказ на никель, в созвездии Весы, по координатам от 14 h 15 m до 15 h 55 m. Этот набор цифр я запомнил на всю жизнь. Возможность увидеть Весы собственными глазами казалась молодому мне необыкновенным приключением, редкой удачей. В своей жизни я больше никогда так не ошибался.
Зарядив батареи, купив провиант, я подготовился к вылету. Тогда каждый вылет казался мне чем-то, волнующим сознание. Я с нетерпением ждал заветные «даю разрешение на взлёт». Я потянул штурвал на себя, и дредноут плавно полетел в голубую высь, быстро сменившуюся черным, усеянным бриллиантами звёзд куполом.
Проверив питание на двигателе искривления, я устремил корабль по заданным координатам. Быстро набрав скорость, я включил искривление-1, и в тот же миг звезды вытянулись длинными полосами, замелькали с невероятной стремительностью. Я не успел перейти даже на третье искривление, когда раздался писк бортового компьютера. Этот сигнал сложно не распознать. Это – сигнал бедствия. Я открыл на панели координаты сигнала. Совсем близко. Недолго думая, я развернул корабль и устремился по прямой линии. Включать варп-двигатель не было смысла, так как тормозной путь будет длиннее расстояния до цели.
Я приблизился к источнику сигнала. Ближайшая звезда была на достаточном расстоянии, поэтому пришлось включить фонарь. Я был несказанно удивлён. Сигнал бедствия издавал астероид! Я подлетел ближе, на расстояние стыковки. Астероид был крупного размера, всего раз в десять поменьше нашей Луны. Встретить такого гиганта – большая редкость. Я одел стационарный скафандр, и выбрался на поверхность астероида. Я включил рацию, настраивая прибор на волну сигнала бедствия. Я не помню, какими были слова, сказанные мной в рацию тогда, но я знаю, что мне никто не ответил. Однако я чётко слышал переговаривающихся между собой людей.
Где-то за два часа я обошёл весь астероид. Во мне боролись два чувства – усталость и любопытство. Бортовой компьютер не мог врать – он новый, поставил его неделю назад. Тут мне на глаза попалась трещина. Не маленькая, в неё могли без проблем залезть два человека, не касаясь друг друга. Во мне действовал инстинкт, не разум. Я запрыгнул в эту трещину, приземлился на жёсткую, неровную поверхность. На скафандре автоматически включился фонарик. Я оказался в широком тоннеле, ведущем в одну сторону. Недолго думая, я двинулся навстречу приключениям. Спокойно по этому коридору я двигался недолго, мимо пролетел… жук! Он чуть не вцепился в скафандр, но рефлекс сработал безошибочно. Оглушённый жук бился в предсмертных конвульсиях, и мною овладело беспокойство.
Теперь я двигался по тоннелю рысцой. Совершенно внезапно, из темноты на меня набросился человек, громко выкрикивая угрозы.
– Стой! Не пущу!
– Успокойтесь! Я прилетел на сигнал.
Лицо человека преобразилось. Даже сквозь стекло наших скафандров я увидел тень надежды, скользнувшую в карих глазах.
– Вы увезёте нас? Скажите, что увезёте!
– Постойте. Отдышитесь, представьтесь, расскажите, наконец, что здесь происходит?
Из темноты коридора вышло ещё двое. Кажется, они слышали наш разговор, и все, в один голос начали просить увезти их отсюда. Я не стал долго их мучать, мы выбрались из тоннеля, сели в дредноут и полетели на космическую станцию. Я поставил корабль на автопилот, и, наконец, мог поговорить с пострадавшими.
Я решил первым начать разговор.
– Здравствуйте, меня зовут Николай, я – космический шахтёр, нашёл вас по сигналу бедствия. Можете мне рассказать, что произошло?
Речь завёл старший из троих.
– Спасибо вам, Николай. Мы уже перестали надеяться, на спасение… Вы спрашиваете нас, как же мы оказались там? Я поведаю вам эту печальную историю.
И вот, что я узнал: Около месяца назад, в район Альфа-Центавра была послана разведывательная группа, состоящая из четырёх человек. Посадка была неудачной – шаттл провалился вглубь астероида. Это не страшно, в шаттлах подобного типа всегда есть оборудование для бурения, но из-за жёсткой посадки блок питания вышел из строя, и оборудование запустить не удалось.
День за днём бедолаги посылали сигналы бедствия, но, даже если кто-то и садился на астероид, то спустя время улетал, не заметив признаков жизни. Но даже это не самая большая неприятность. Оказалось, что на астероиде поселился вид огромных плотоядных жуков, с количеством которых не смогли справиться даже четверо взрослых мужчин. Не доглядели, заснули на посту – и одного унесли. Даже скафандра не нашлось.
Окончив этот печальный рассказ спасённый ещё раз рассыпался в благодарностях передо мной. Мне была стыдна такая реакция, но я промолчал – дал бедолаге высказаться.
Вскоре мы прибыли на космическую станцию AC-754. Я пожелал всего самого наилучшего бывшим узникам астероида, и отправился в Весы, на заказ.
Я никогда не забуду лица тех людей. Эти воспоминания говорят мне, что из любой ситуации найдётся выход. Мы никогда не должны терять надежду.
Дмитрий Власюк
17лет
г. Бахчисарай
Республика Крым
ГЛАВА XI
Здравствуй, выдра-утка-тля, или изучение инопланетных организмов в полевых условиях
– Так, запись пошла?.. Отлично. Ох, и как меня угораздило? Счастья не видал, кроме этого.
– Ты только при Доке такое не скажи, а то он тебя в озере утопит.
– Да-да, хорошо. Слушай, это ж редактировать будут?
– Да, но я бы тебе не советовал болтать много не по делу. Лишняя работа никому не в радость. Да и к тому же кто захочет долго смотреть на твою перекошенную рожу.
– Чего!?
– Сделай лицо попроще, ты же не фильм ужасов смотришь, – сказал он. – Его будет смотреть монтажёр. Хи-хи-хи… – добавил шёпотом.
– Чего ты смеёшься!? Я в последний раз смотрел в камеру перед отлётом. И то, на половине снимков, наверное, моргнул. И вообще, сам говорил не засорять запись, так что сиди и молчи.
– Хорошо-хорошо, хи-хи-хи…
– Такс, начнём. День первый, запись первая, дубль первый…
– Дубль, хи-хи-хи…
– А, чёрт. Ты можешь заткнуться?
– Нет-нет, я лучше уйду, а то ты так никогда не запишешь утренний отчёт. Хи-хи-хи, хи-хи-хи…
– Давай-давай.
– Так… Дубль второй. День первый, запись первая – утренний отчёт. Точное время: 10:23 по стандартному исчислению. Время прибытия на стоянку…
– Макс! – послышался голос снаружи, – Макс, там тебя вызывают.
Это был Найджел. Он, тяжело дыша, влетел в шатёр.
– Ну что там ещё?! Не видишь, я работаю.
– Там… Там… – задыхаясь говорил он, – Там поймали какую-то тварь, нужен твой первичный осмотр.
– Кто поймал?
– Кажется Билл и Остин.
– Я думаю отчёт подождёт. Где мои перчатки?
Схватив перчатки и свой инструментарий, я быстро побежал вслед за Найджелом. Наконец-то, как долго я этого ждал: возможность изучить инопланетный организм, узнать его строение, экологическую нишу, образ жизни. Это просто непостижимо, встретится с чем-то иным, чего не было на земле, чего мы не знаем!
Я бежал сломя голову, спотыкаясь. Вот уже видна толпа. Вот уже я вижу клетку, а внутри неё сидит… гусь?! Именно такое было моё первое впечатление об увиденном. Существо, сидевшее в клетке, сильнейшим образом напоминало гуся. Правда гуся, размером с крупную собаку, помешанного с выдрой и броско разукрашенного, вернее даже не с выдрой, а с бобром. Всё-таки в формах этого существа прослеживалась некоторая неуклюжесть, да и широкий хвост заставлял проводить ассоциации.
Подбежав к толпе, я первым делом захотел узнать, где они смогли поймать это чудо.
– О, ты уже здесь, – спросил у меня Билл, когда я оказался рядом с ним, – принимай.
– Вы где его поймали?
– На берегу, они от нас почти не убегали.
– Их там много было?!
– Да, целая стая, когда они нас увидели, встали в стойку, а убегать не стали. Мы осторожно подошли и схватили одного, остальные в озеро прыгнули.
– Говоришь, убегать не стали?
– Да, вообще никак, только повернулись к нам, голову подняли и раскрыли какие-то складки кожи. Такие красивые.
– Вы же, надеюсь, в перчатках его хватали?
– Конечно, а то мало ли что. Я его ещё и за голову схватил, чтоб не укусил. Думаю, ты не просто спросил?
– Судя по всему, оно ядовитое. Обычно животные боятся нового, а если оно встало в стойку, да ещё и раскрыло какие-то красивые складки, при том, что оно и так заметное, значит, оно хочет показать себя, показать, что оно опасное.
– Отлично, ядовитый гусь, – насмешливо сказала Джессика, стоявшая рядом.
– Да, действительно. Ну и что мы делать будем? Снотворное есть?
– Есть, но подействует ли оно? Его не так много, – заметил наш медик Гаяз.
– Хороший вопрос. А что инструкции?
– Какие инструкции? Как могли организаторы придумать инструкции, если они даже не знали, с чем мы будем иметь дело? – сказал Док, стоявший поодаль.
– Тоже верно.
– А вообще, Газ, – так До называл Гаяза, – сходи, посмотри.
– Хорошо, – сказал он.
Я решил хотя бы рассмотреть существо вблизи, не дожидаясь Гаяза. Когда я начал подходить к клетке, сидевшее животное встало, попутно ударившись головой, а когда я подошёл ещё ближе, оно забилось о стенки клетки, пытаясь выбраться.
– Значит, боишься уже, – подумал я.
Когда я окончательно подошёл к клетке, существо вновь село и застыло, словно приняв свою судьбу. Это было мне на руку.
Первое, что я хотел узнать, это строение глаз. На фотографиях Ньюцетавенусов (от лат. «Newt» – тритон, «Cetus» – кит и «Venator» – охотник), тех существ, что мы видели с корабля, я пытался отыскать глаза, как ни странно, на голове. Но мне удалось разглядеть лишь пятно, отличающееся по цвету от основной шкуры. Тогда я подумал, что глаза располагаются где-то в этом пятне. У существа в клетке тоже было подобное пятно, причём немаленькое. И каково же было моё удивление, когда я понял, что это и есть глаза. Гигантские, почему-то тёмно-фиолетовые глаза, явно устроенные подобно глазам насекомых.
Я обошёл клетку, чтобы посмотреть на животное спереди, при этом оно вновь никак не отреагировало. Глаза его совершенно никак не выступали, они были словно продолжением кожи. Мне показалось это странным: либо в его черепе есть, как у нас, глазничные отверстия, либо строение их фоторецепторов всё же не так схоже с таковым у насекомых.
Я продолжил обходить клетку, и тут моё внимание привлекли два раннее не видимых крупных отверстия на задней стороне тела животного. Они то приоткрывались, то закрывались с достаточно быстрым темпом. Оно дышало с помощью них! При этом не происходило практически никаких колебаний тела. Ещё одно анатомическое решение от насекомых – дыхальца, вернее, нечто на них похожее.
Дальше было не столь необычно: существо само по себе было достаточно ярким: кирпично-красные лоб и горло, бледная, мятно-зелёная шея с кирпичными пятнами, ещё одно большое треугольное кирпичное пятно в основании шеи; спина и хвост синевато-зелёные, а бока и конечности серовато-зелёные, кое-где ярко выраженная чёрная обводка. Всё это ещё раз говорило в пользу ядовитости. Либо же, по другой теории, у них ярко выраженный половой диморфизм, а стойка – это демонстративное поведение в попытке отпугнуть хищника рисунком, как у богомолов. Я поинтересовался у Била на этот счёт.
– Да нет, они все одинаковые были.
– А на складках этих какой-то рисунок был?
– Ну, как такового не было. Просто ярко-жёлтые с такими едко-зелёными отливами.
– Ничего похожего на глаза?
– Нет.
– Ладно.
Продолжив изучать организм, я обратил внимание на довольно странно выглядящие передние конечности. Их изгиб показался мне необычным. Выходя из, в принципе, стандартного плеча они отгибались назад, сгибались подобно локтю утетрапод, затем сгибались так ещё раз и оканчивались запястьем с двумя длинными пальцами. То есть при сидении напоминали лежащую букву «n». Задние конечности на удивление имели такое же строение, только имели не два, а три пальца с развитой перепонкой. Посмотреть бы на то, как они бегают.
Дальше моё внимание привлёк клюв, который, к слову, ничем нестандартным не выделялся. Разве что он, судя по всему, не имел никакого кожистого чехла. Также я заметил с нижней стороны головы два небольших, коротких, прижатых к коже «усика», судя по всему – мышечных отростка, которые оканчивались чем-то на подобии волос. Похоже это аналог вибрис. 3:2 в пользу позвоночных.
Тем временем все увлечённо наблюдали, но их прервал вернувшийся Гаяз. Он отвлёк и меня.
– Я кое-что нашёл, – сказал он и вытянул пробирку с чем-то белым внутри. – Это ацетат свинца, он используется в аналитической химии. Но его можно использовать и как отравляющее вещество.
– Но, если он нам нужен, разве можно его так тратить? – спросил Док.
– Нам хватит и полграмма.
– А это точно то, что нам нужно?
– Тут написано, – сказал Гаяз и провернул пробирку в руках. Там действительно было написано «Pd(CH3COO)2», с подписью: «Опасно!»
– И что же это получается, мы должны его отравить!? – сказал кто-то из толпы.
– Получается, что так. Другого пути нет, – ответил Док.
– Но хотим ли мы? – задал я сам себе вопрос.
После недолгого молчания Док всё-таки решил.
– Наша первостепенная задача – изучение местной биоты. Не… изучим этот организм, изучим другой. В любом случае, нам нужно узнать внутреннее строение этой фауны. Так что, Газ, готовь раствор. Это будет жертва во имя науки.
Слова Дока не вдохновили меня: наоборот – заставили меня ужаснуться. Не успели мы прикоснуться к миру этой планеты, как уже совершаем преступления против жизни. Даже во имя науки. Но, похоже, подобная реакция была только у меня. Гаяз послушно удалился, остальная группа начала расходиться. Я ещё раз взглянул на смирно сидящее в клетке животное: оно не знало, что его ждёт.
– Идём, нам нужно подготовить операционный стол. – крикнул мне Игорь.
Я не стал возражать.
Поднимаясь к палаткам, я всё равно несколько раз оглянулся. Грусть охватила меня, я почему-то чувствовал вину за предстоящую смерть. Чувство вины напомнило мне о Браене, и я постарался откинуть все эти мысли. Всё же задача есть задача. Такова наша работа.
Подготовив стол, инструменты и камеры для записи, мы с Игорем решили посмотреть, как дела снаружи. Но мы даже не успели выйти. В палатку внесли бездыханное тело существа.
Его положили на стол. Это было крайне печальное зрелище. Ещё совсем недавно оно жило, дышало. От всего этого остались лишь глаза, столь же огромные, незакрытые глаза. Незакрытые, потому что они на это не были способны.
Пока настраивали аппаратуру, я решил ещё раз осмотреть существо. Оказывается, оно тоже было гексаподом. Пара конечностей располагалась под передней парой. Они напоминали лопасти и были так прижаты к телу, что буквально сливались с ним. Поэтому я не заметил их, когда существо лежало. Я также, наконец, решился прикоснуться к существу, хотя бы в перчатках. Шкура была полностью голой, без волосков или чешуек, грубоватой, но эластичной и, судя по всему, достаточно толстой. Приложив ладонь, я не почувствовал, чтобы существо было горячее или даже теплее окружающего воздуха. Значит, оно экзотерм.
Меня прервали и сказали, что можно начинать. Мы с Игорем надели плотные перчатки, очки, фартуки и зачем-то респираторы. Так гласили инструкции. Игорь позволил мне начать вскрытие. Я взял скальпель и начал нащупывать место, где можно начать. В районе, где у нас располагается грудная клетка, я сразу упёрся в кость, причём, судя по всему, сплошную; затем я прощупал брюшную полость: внизу располагалась длинная тонкая кость. Она тянулась от грудины до… И тут я неожиданно для себя обнаружил, что у этого организма нет анального отверстия. Я присмотрелся повнимательнее – и ничего. Мне стало безумно интересно: как же функционирует его пищеварительная система, несмотря на то что это одна из моих самых нелюбимых областей. Я решил сделать надрез между задних ног, от места, где оканчивалась тонкая брюшная кость.
Стоило мне нажать и углубится скальпелем в плоть, как из ранки потекла пурпурно-розовая жидкость – кровь. Я необычайно удивился этому новому открытию: сначала синие деревья, затем розовая кровь. А что дальше? У него красные кости? На нас нападут зелёные человечки?
Немного отвлёкшись на мысли, я продолжил вскрытие. Сделав разрез до основания хвоста, я подогнул один из его краёв. Шкура, именно верхний эпителиальный слой, состоял из тоненькой, не больше миллиметра, полупрозрачной плёночки, которая переходила в гораздо более насыщенный цветом и толстый слой. Общая толщина этого, судя по всему, эпидермиса была миллиметра 4 – это действительно много для такого маленького существа. Под ним шёл слой бледно-розовой ткани, похоже, соединительной – аналог дермы. Он тоже был не маленький: от 5 до 7 миллиметров.
Я попытался отогнуть ещё сильнее и с удивлением обнаружил, что шкура вместе с дермой достаточно хорошо отходит от ткани, расположенной под ней. Если это мышечная ткань, то тот факт, что шкуру можно снять, очень поможет нам при изучении внешнего строения скелетных мышц у этих организмов. Я принял решение полностью снять шкуру с одной стороны тела. Продолжив разрез, сделанный мною, я пошёл по кости живота, затем по центру грудной клетки, затем обогнул левую конечность нижней пары передних конечностей, затем по шее до основания клюва. Клюв действительно не имел никакого чехла и был твёрдый, как камень, или, скорее, как хитиновый панцирь какой-нибудь крупной жужелицы. Я ещё раз посмотрел в глаза этому существу. Несмотря на то что они были открыты, в них не осталось ничего живого. Они побледнели, потускнели, стали более матовые. Я поразился этой разнице: совсем недавно они смотрели на меня, пусть и максимально безэмоционально, но с искоркой жизни, сейчас это были просто органы зрения – пигментные пятна, способные распознавать электромагнитные волны света.
Скрепя сердце, я сделал надрез вдоль крепления клюва и начал снимать шкуру, как расстёгнутый костюм. Я был уверен, что придётся вырезать глаза, но мои опасения не оправдались. Под кожей головы была видна кость черепа, слава богу, желтовато-серая, а под глазами – тоже кость, такая же сплошная, лишь небольшая ямка выдавала присутствие какого-то органа. Глаза же отошли вместе со шкурой, словно были её частью. В отличие от глаз, мышечный отросток внизу головы пришлось обрезать. В нижней части головы было много мышц, на верхней их было меньше, и также, как и снизу, многие из них шли непосредственно к клюву. Безусловно, удивлял их цвет – насыщенно-фиолетовый. Но меня больше удивлял не их цвет, а их структура. Они походили скорее на связки проводов, чем на мышцы земных животных. Огромное количество мелких трубовидных мышц, которые ещё и крепились непосредственно к кости. На первый взгляд.
Чем больше я снимал шкуру, тем больше меня поражало строение этого существа: большая часть была сплошь покрыта мышцами, кое-где виднелись кости. Но позвоночник заслуживает отдельного внимания. Я насчитал 2, всего 2 позвонка в шейном отделе. Они были невероятно длинными, и я даже не знаю, как такое могло возникнуть. Это было не сращение группы позвонков, а именно 2 отдельных позвонка. Интересно также то, что остистый отросток, если его можно было так назвать, был раздвоен, везде, по всей длине позвоночника. И если сделать срез, то позвонок будет выглядеть либо как буква «X», либо как буква «Y», либо как «V», насчёт последнего, конечно, много сомнений, но это ещё предстоит выяснить. А в образовавшейся области, между двумя остистыми отростками, располагалось прикреплённое к внутреннему слою шкуры жёлто-зелёное тело – это, скорее всего, крупное жировое депо.
Когда дело дошло до конечностей, всё стало ещё интересней. Шкура там была намного тоньше, поэтому я повредил несколько мышечных оболочек – явно аналоги фасций. При этом из них тонкой струйкой, начала вытекать насыщенно фиолетовая жидкость. Я попросил Игоря быстро её собрать, потому что вспомнил, что мы не собрали образцы крови. А это была кровь, наверное. Моя просьба вывела Игоря из состояния ступора. Он взял колбу и начал собирать жидкость. Я на секунду задумался: как же устроены их мышцы? Неужели кровь свободно омывает их внутри оболочек. Но почему она отличается по цвету? Меня прервал Игорь, громко и чётко давший понять, что он закончил.
– Спасибо, – ответил я и продолжил.
С горем пополам я очистил переднюю лапу от шкуры. Строения пальцев меня удивило и разочаровало одновременно. Вместо системы связок, прикреплённых к мышцам в конечности, движениями пальцев управляли несколько тонких, скреплённых между собой мышц. Но вот сочленение фаланг. Оно было таковым, что палец мог сгибаться как назад, так и вперёд. Сустав напоминал шарнир из детского конструктора. Кость должна была быть очень крепкой, чтоб выдерживать такие нагрузки.
Я решил посмотреть все сочленения суставов в конечности. Локтевой и… второй локтевой не представляли собой ничего интересного. Конечность могла выпрямляться и сгибаться в виде буквы «n» – всё, что мы уже видели. А вот плечевой, вернее, его аналог, имел совсем другое строение. Во-первых, это существо не могло поднять конечность вверх, то есть развести их в стороны, да и под себя оно их с трудом двигало. В общем, конечности этого существа могли двигаться почти что только в одной плоскости. Это было крайне интересно. Во-первых, причина этого была не вполне ясна, во-вторых, этот факт сильно ограничивал возможности движения этих существ. Зуб даю, что им будет очень тяжело на поворотах при быстром беге. И эта особенность их строения вполне объясняет то, что мы ещё ни разу не видели ни один летающий вид.
Дальше же ничего такого. Разве что маленький рудиментарный палец на передней конечности, который я не заметил. Строение задней я изучать не стал, ведь оно было абсолютно подобно строению передней. Строение передних нижних меня тоже сильно не поразило. Основное отличие в сочленении суставов – оно было как у богомолов и в подвижности «плечевого» сустава. Он был намного более мобильным. А ещё те самые яркие складки являлись перепонками между двумя пальцами этих конечностей. Дальше хвост. Остистые отростки сильно расходились, оставляя место для больших запасов жира, как у бобра, и он мог сгибаться вниз намного сильнее, чем вверх. Ну и забавно, что в хвосте было больше позвонков, чем в шее: целых 3! Ну а всего в позвоночнике их было 8.
Напоследок остались дыхальца. Это были полностью мышечно-мягкотканые образования, похожие на щели. Чтобы провести аналогию: они с очень большой натяжкой напоминали уши кошек, если бы, конечно, те были толстенными кусками мяса и могли закрываться вдоль оси от основания к кончику. Больше про внешнее строение сказать мне было нечего.
Впереди ожидало самое интересное – внутреннее строение. Но я просто не знал, с чего начать. Я прощупал весь труп и почти везде – под кожей и мышцами – была кость. Исключениями были шея, хвост и некоторая часть «брюха». Подумав, я всё же решил начать с шеи. Но, подумав ещё немного, я понял, что с меня хватит. Я решил передать эстафету Игорю. Он отпирался, ведь он был тем ещё лентяем, но я настоял на своём, и вот настала моя очередь смотреть.
Игорь согласился с тем, что лучше начать с шеи. Поэтому я перевернул существо на спину и, держа его за лапы, начал наблюдать. Игорь сделал надрез у основания черепа, левее середины горла, так как там мешалась тонкая кожистая складка. Из мышц сразу потекла та жидкость непонятного назначения. Делая очень аккуратные надрезы, Игорь слой за слоем прорезал мышечную ткань, попутно немного отгибая край разреза. Мышечный слой здесь был не очень толстым, поэтому вскоре из-под скальпеля показалась розовая ткань, напоминающая ту, что была под эпидермисом кожи. Прорезав этот также не очень глубокий слой, Игорь добрался до некой пурпурной ткани, из которой песочилась уже явно кровь. За этой тканью почти сразу последовала ткань более светлого оттенка, и наконец пространство пищевода.
Увидев, что он прорезал внутреннюю стенку пищевода, Игорь несколькими лёгкими движениями руки продлил этот разрез до середины горла, а затем в сторону ротового отверстия. У тут нас ждал сюрприз. В пространстве у основания и, судя по всему, внутри черепа внутренняя стенка пищевода была устлана зубоподобными образованиями тёмного цвета. Со стороны шеи они были ограничены круговой мышцей, явно выполняющей функцию сфинктера. Далее, в самой шее, внутренняя стенка пищевода была гладкой и так вплоть до основания шеи. Там располагалась ещё одна мышца – сфинктер, а за ней пищевод приобретал складчатую структуру. Дальше просмотреть не удалось, ведь там начиналось пространство грудной клетки.
Я устремил свой взгляд на тканевые слои. Вдоль гладкого отсека пищевода, в активно кровоточащем слое, периодично располагались крупные утолщения, немного отличавшиеся по цвету и структуре. Я понял, что мне предстали первые увиденные внутренние органы существа. Но какие? Я начал рассуждать.
– Если они располагаются в слое активно кровоточащей ткани, которая явно тесно связана, если сама не является, с кровеносной системой, то они будут выполнять или гуморальную, или фильтрующую функцию. То есть будут являться либо некими железами, либо аналогами почек или лимфоузлов.
Мои мысли прервал голос Игоря.
– Мы тут больше ничего не увидим. Если хотим продолжить, надо вскрывать!
Я отпустил ноги существа, вернув его в первоначальное положение, и направился за необходимым инструментом – маленькой дисковой пилой. К счастью, мы заранее её подготовили, так что долго возится не пришлось.
Поднеся инструмент, я вручил его Игорю, и тот с недовольным лицом устремил свой взгляд на труп.
– Ноги отпиливать будем?