![Великая война и деколонизация Российской империи](https://aldebaran.ru/pub/c/cover_250/68458498.jpg)
000
ОтложитьЧитал
Лучшие рецензии на LiveLib:
red_star. Оценка 106 из 10
Любопытная, но совсем не звездная книга. Автор довольно дельно и интересно рассказывает о том, как участие в войне и ее фактический проигрыш царским правительством (и Временным) привел к распаду империи и старту процесса деколонизации. Однако нового в его рассказе почти нет, все то, о чем он говорит, исследовано давно и прочно, разве что описание прямой связи между событиями на фронте и крахом государственности в тылу можно считать авторским достижением.Несколько иронизируя можно сказать, что эта книга – еще один пример того, что западные ученые с изрядным запозданием стали повторять то, что писали их советские коллеги десятилетия назад. Не на уровне глубины исследования, не в деталях и примерах, а в той теоретической рамке, что стала использоваться. Раньше говорили о тюрьме народов, теперь о деколонизации, смысл от этого не меняется. Тут любопытно понять – что же подтолкнуло западных ученых начать эти теоретические рамки использовать? Мне кажется, что тут сыграло роль окончание холодной войны – теперь можно говорить, что СССР не был прямым продолжением Российской империи, что коренизация была искренней и продолжительной. Хотя, возможно, теперь снова нельзя, ведь новая холодная война в самом разгаре?У меня, кстати, сложилось впечатление, что сама эта рамка деколонизации была добавлена автором только для того, чтобы связать в книгу свои разные статьи разных лет. Как со всеми теоретическими рамками, с этой выходит такой же конфуз – рамки эти самодостаточны, описание их занимает страницы, а не сотни, и потом, сколько примеров не нанизывай, лучше не станет, так как на любой пример можно найти контрпример. Это очень характерно для книг Валлерстайна, e.g. Но Санборн не очень на своей рамке настаивает, так, в предисловии отметил, в послесловии повторил. Возможно потому, что не все статьи в эту рамку одинаково хорошо укладываются? Например, любопытная, но выбивающаяся глава про медперсонал и эпидемии на фронте (но там я нашел удивительную цитату про «антиваксеров» Первой мировой, люди почти совсем не изменились)?Любопытно было читать про то, как автор изрядно бьет по казакам, по их мародерству и издевательствам над мирными жителями на оккупированных землях Галиции и Восточной Пруссии (сколь кратковременной ни была оккупация). Любопытно хотя бы в том изводе, что в современной России казаки подаются совсем в ином свете, куда более положительном.Интересно и в очередной раз читать про то, что царская власть создала прецеденты для многих мер большевиков. Чего стоят только депортации народов (из прифронтовой полосы). Занятно и другое проецирование – сколько раз встречался миф про одну винтовку на двоих как приметы начального этапа Великой Отечественной, а корни этого мифа в Великом отступлении 1915. По крайней мере, Санборн не единственный, кто это утверждает, теперь это почти общее место. Картину развала управления дополняет московский погром 1915 года, после которого, думается мне, обратной дороги уже не было.Мне было откровенно интересно читать и про осенние бои 1914, и про Великое отступление 1915, и про бои у озера Нарочь, здесь автор, при отсутствии научной новизны, сумел дать хороший нарратив. Еще интереснее про Кавказский фронт и про рейд почти к Багдаду для встречи с англичанами, не знал, что наших так далеко заносило.Смутил меня автор только один раз, когда дошел, наконец-то, до Октября. Санборн столь напористо стал рассказывать о том, как большевики купались в германском золоте, что я несколько опешил. Сколько десятилетий историки ищут, но не могут найти надежных документов об этом золоте! Сколько фальшивок, дутых сенсаций и очередных разочарований для страждущих докопаться до Страшной Правды. Вот же она, почувствовал я, вот она, буквально в конце предложения, в сноске, сейчас я увижу ее, кристально-чистую, раскопанную автором правду для всех читателей мира. Но разочарование ждало меня – все, на что смог сослаться автор, это вышедшая в 1971 году в Канаде книга об украинской революции, написанная неким автором со славянской фамилией. Мелко, Хоботов! Любят историки на чем-то заморочиться, то исследователь истории казаков начинает рассказывать о своей версии проблемы авторства Шолохова, то признанный авторитет вдруг начнет ссылаться на Солженицына как источник.В сухом остатке довольно эпическое полотно тающего государства, либералов, которые считают, что могут его заменить, и националистов, готовящихся выскочить из-за угла. Все это на мрачном фоне бойни на фронте, эпидемий и растущего насилия в тылу. И вся столыпинская стабильность и экономический рост, о котором так любят до сих пор вспоминать любители галльских багетов, исчезли как туман на солнце, освободив место для нового поворота сюжета.P.S. Источники, в целом, у автора хорошие, тут и Лор , и Фуллер, и Холквист .
Издательство:
БиблиороссикаКниги этой серии:
- Секреты Достоевского. Чтение против течения
- Велижское дело. Ритуальное убийство в одном русском городе
- Перо и скальпель. Творчество Набокова и миры науки
- Пути к славе. Российская империя и Черноморские проливы в начале XX века
- Ружья для царя. Американские технологии и индустрия стрелкового огнестрельного оружия в России XIX века
- Русские реализмы. Литература и живопись, 1840–1890
- Знание и окраины империи. Казахские посредники и российское управление в степи, 1731–1917
- Человеческая природа в литературной утопии. «Мы» Замятина
- И в пути народ мой. «Гилель» и возрождение еврейской жизни в бывшем СССР
- Полным ходом. Эстетика и идеология скорости в культуре русского авангарда, 1910–1930
- Социальная история советской торговли. Торговая политика, розничная торговля и потребление (1917–1953 гг.)
- Сдвиги. Узоры прозы Nабокоvа
- Природа охотника. Тургенев и органический мир
- Русско-японская война и ее влияние на ход истории в XX веке
- Третий Рим. Имперские видения, мессианские грезы, 1890–1940
- SPAсибо партии. Отдых, путешествия и советская мечта
- Неоконченное путешествие Достоевского
- Музыка из уходящего поезда. Еврейская литература в послереволюционной России
- Пределы реформ. Министерство внутренних дел Российской империи в 1802-1881 годах
- Следствия самоосознания. Тургенев, Достоевский, Толстой
- В поисках истинной России. Провинция в современном националистическом дискурсе
- Красная глобализация. Политическая экономия холодной войны от Сталина до Хрущева
- Пролетарское воображение. Личность, модерность, сакральное в России, 1910–1925
- Они сражались за Родину. Русские женщины-солдаты в Первую мировую войну и революцию
- Эффект Достоевского. Детство и игровая зависимость
- Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 1. Риторика христологии
- Максимилиан Волошин и русский литературный кружок. Культура и выживание в эпоху революции
- Смеющаяся вопреки. Жизнь и творчество Тэффи
- Феномен ГУЛАГа. Интерпретации, сравнения, исторический контекст
- «Я читаюсь не слева направо, по-еврейски: справа налево». Поэтика Бориса Слуцкого
- Кровавый навет в последние годы Российской империи. Процесс над Менделем Бейлисом
- И все содрогнулось… Стихийные бедствия и катастрофы в Советском Союзе
- Роса на траве. Слово у Чехова
- Набоков и неопределенность. Случай «Истинной жизни Себастьяна Найта»
- Андрей Синявский: герой своего времени?
- Россия на краю. Воображаемые географии и постсоветская идентичность
- Первые слова. О предисловиях Ф. М. Достоевского
- Магда Нахман. Художник в изгнании
- В поисках «полезного прошлого». Биография как жанр в 1917–1937 годах
- Заповедная Россия. Прогулки по русскому лесу XIX века
- Философ для кинорежиссера. Мераб Мамардашвили и российский кинематограф
- Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
- Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов
- Апокалиптический реализм. Научная фантастика Аркадия и Бориса Стругацких
- Неуловимая реальность. Сто лет русско-израильской литературы (1920–2020)
- Петербург. Тени прошлого
- Создание Узбекистана. Нация, империя и революция в раннесоветский период
- Магия отчаяния. Моральная экономика колдовства в России XVII века
- Англичанин из Лебедяни. Жизнь Евгения Замятина (1884–1937)
- Упразднение смерти. Миф о спасении в русской литературе ХХ века
- Мыслить как Толстой и Витгенштейн. Искусство, эмоции и выражение
- Антисемитизм и упадок русской деревенской прозы. Астафьев, Белов, Распутин
- Не расстанусь с коммунизмом. Мемуары американского историка России
- Социология литературы. Институты, идеология, нарратив
- Полицейская эстетика. Литература, кино и тайная полиция в советскую эпоху
- Допеть до победы! Роль песни в советском обществе во время Второй мировой войны
- Москва строящаяся. Градостроительство, протесты градозащитников и гражданское общество
- Как сделан «Нос». Стилистический и критический комментарий к повести Н. В. Гоголя
- Горбачев и Ельцин как лидеры
- Посткоммунистические государства всеобщего благосостояния. Политика реформ в России и Восточной Европе
- Серп и крест. Сергей Булгаков и судьбы русской религиозной философии (1890–1920)
- Поэтическое воображение Пушкина
- Образ Христа в русской литературе. Достоевский, Толстой, Булгаков, Пастернак
- Литературная черта оседлости. От Гоголя до Бабеля
- Голос техники. Переход советского кино к звуку. 1928–1935
- Правонарушительницы. Женская преступность и криминология в России (1880-1930)
- Романтики, реформаторы, реакционеры. Русская консервативная мысль и политика в царствование Александра I
- Странствующие маски. Итальянская комедия дель арте в русской культуре
- Экономика чувств. Русская литература эпохи Николая I (Политическая экономия и литература)
- Недра России. Власть, нефть и культура после социализма
- Великая война и деколонизация Российской империи
- Параллельные вселенные Давида Шраера-Петрова
- Реорганизованная преступность. Мафия и антимафия в постсоветской Грузии
- Высшая легкость созидания. Следующие сто лет русско-израильской литературы
- На орбите Стравинского. Русский Париж и его рецепция модернизма
- Россия и ее империя. 1450–1801
- Женщины в России. 1700–2000
- Автор как герой: личность и литературная традиция у Булгакова, Пастернака и Набокова
- Достоевский и динамика религиозного опыта
- Искусство на повестке дня. Рождение русской культуры из духа газетных споров
- Этот дикий взгляд. Волки в русском восприятии XIX века
- Модернизация с того берега. Американские интеллектуалы и романтика российского развития
- От победы к миру. Русская дипломатия после Наполеона
- Расширение прав и возможностей женщин в России
- Войны за становление Российского государства. 1460–1730
- Кинематограф оттепели. Пространство, материальность, движение
- Поэты о поэтах. Эпистолярное и поэтическое общение Цветаевой, Пастернака и Рильке
- Febris erotica. Любовный недуг в русской литературе
- Нина Берберова, известная и неизвестная
- Загадка Заболоцкого
- Икона и квадрат. Русский модернизм и русско-византийское возрождение
- Инкарнационный реализм Достоевского. В поисках Христа в Карамазовых
- Как Петербург научился себя изучать
- Двуязыкая муза. Авторский перевод в русской поэзии
- Из Священной Римской империи в страну царей. Одиссея одной семьи, 1768–1870
- Секс, любовь и миграция. Постсоциализм, модерность и интимные отношения от Стамбула до Арктики
- Долой оковы! Русская и афроамериканская литература этнической «души»
- Экономика спасения и антисемитизм Достоевского
- Старая вера и русская земля. Исследования истории этики на Урале
- Проза и лирика романа «Доктор Живаго»
- Маскулинность, самодержавие и российский университет, 1804–1863
- Nuevo Romanticismo. Испанско-русский литературный диалог, 1905–1939
- Изобретение Михаила Ломоносова. Русский национальный миф
- Парадоксы классики. Очерки литературы и искусства
- Женское лицо советской и российской анимации
- Самоуничижение Христа. Метафоры и метонимии в русской культуре и литературе. Том 2. Русские репрезентации и практики
Метки:
дореволюционная Россия, Первая мировая война, политическая публицистика, революция в России, Российская империя, Россия начала XX века