Королевская Академия Магии. Неестественный отбор

ГЛАВА 1

Какова вероятность того, что, подстроив наставнику ловушку вечером, утром ты окажешься у него в кабинете? Раньше Маргарет Саддэн не могла с уверенностью ответить на этот вопрос. Но сейчас, стоя под полным укоризны стариковским взглядом, она понимала – эта вероятность равна ста процентам.

– Мэдчен Саддэн, неужели вам не стыдно? Раньше ваши шалости не были столь жестоки.

Она только тяжело вздохнула – ну как объяснить старику, что эта ловушка должна была поздравить его с днем рождения, а не ударить волной холода.

– Спасибо, что не убили, – продолжал между тем наставник Тормен. – Хотя в моем возрасте такой перепад температур мог стать причиной остановки сердца.

– Мы не специально, – выдавила, наконец, покрасневшая Маргарет.

– Да я уж по остаточному следу понял, что вы меня так с днем рожденья поздравили, – хмыкнул старик. – Прошу, мэдчен Саддэн, на следующий год воздержитесь от проявления приязни магическим способом.

– Простите, наставник Тормен, но я надеюсь получить диплом в этом году.

– Но стажировка-то все равно у нас, – рассмеялся старик. – Разлей-ка чай.

Маргарет занялась привычным делом: поворошила угли в огромном камине и подвесила над огнем закопченный чайник. Кабинет наставника отличался воистину гигантскими размерами. Но, с другой стороны, дерр Тормен был одновременно и наставником, и ученым, и целителем, и комендантом мужского общежития. Увы, Королевская Академия Магии, КАМ, выжимала из попавших в нее людей все соки и магические искры. А из мага-наставника высочайшей категории большой грех не выжать всего и побольше.

Сам маг-наставник высочайшей категории сейчас вытаскивал из надежного сейфа главную драгоценность – келестинский малиновый зефир. Этот самый зефир Тормену каждый год присылал его лучший ученик, который к пятидесяти годам стал ректором той самой Королевской Академии Магии. Чем наставник не забывал похвалиться.

– Чай вскипел, где заварка?

– Опять, торопыга, магией воспользовалась? – закряхтел старик и залихватски перекинул бороду за правое плечо. – Вот я тебе задам.

– Согласна, но сначала – чай.

И мэдчен Саддэн, не слушая возражений наставника, вместо нормального чая заварила «сердечный сбор».

– Мне тетка Таланья все рассказала, дерр наставник, – укоризненно произнесла Маргарет.

– И потому ты меня добить решила, – поддел ученицу старик.

В ответ раздался тяжелый вздох, и Маргарет, пряча взгляд, тихо сказала:

– Мы хотели оставить после себя приятные воспоминания. Вчера прибыл королевский гонец – Отбор невест вновь объявлен.

– Третий уже, – кивнул дерр Тормен. – Что-то крепко неладно в нашем королевстве. И Богиня молчит. Или мы ее не слышим.

– Беда, – вздохнула Маргарет.

Мэдчен Саддэн мечтала после выпуска создавать исцеляющие артефакты и амулеты-щиты. Но без благословения Богини ее творения и вполовину будут не так сильны. Так что Маргарет искренне надеялась, что все эти разговоры не имеют под собой основания.

В дверь кабинета заполошно постучались. Так заполошно, что Маргарет подавилась воздушным зефиром.

Нежданный визитер ждать ответа не стал – распахнул дверь и гордо вошел. Или вошла. Мэдчен Саддэн протерла глаза и чуть прищурилась – кадык у гостя был. Но кроме кадыка имелась копна золотых волос, подкрашенные глаза и странного вида шелковая хламида.

– Мэдчен Маргарет Саддэн – к ректору! – горделиво возвестил вошедший.

– Гарька! – рявкнул наставник. – Что натворила, егоза?

Но огромные, круглые глаза ученицы ответили дерру Тормену больше любых слов. Маргарет прокашлялась, сглотнула и хрипловато спросила:

– Куда?

Нет, безусловно ректор в КАМе был. Как же академия – и без ректора? Да вообще ни одно учебное заведение без «головы» не проживет. И с ректором студентам на самом деле повезло – дерр Вальтер человеком был активным и пробивным. Именно благодаря ему в столовой, помимо дорогих и изысканных яств, давали и бесплатные порции. Да, капуста с репой или грибы с капустой. Но когда денег нет, и тому обрадуешься.

Но при этом ректор бывал в своем кабинете лишь три раза в год – на Первый День Учебы, на Зимнепраздник и на Последний День Учебы. Все эти три дня были объявлены государственными праздниками, так что дерр Вальтер не мог пренебречь обязанностью произнести речь.

– К ректору Вальтеру, мэдчен Маргарет Саддэн. К ректору. В Центральную Башню на третий этаж, прямо и налево, – с ехидцей растолковал златовласка.

– Я знаю, где кабинет ректора, – огрызнулась Маргарет. – Просто… Вы уверены? Он же при его величестве должен быть.

– Не ваше дело, Маргарет Саддэн, решать, где и как должен находиться ректор Вальтер.

– Ага. Ясно. Понятно. Чего ж непонятного-то? К ректору – так к ректору, – нервно хихикнула Маргарет.

Ей было немного страшно. Если открылась ее тайна… О-о-о, она даже думать об этом не хотела. Нет уж, слишком дорого она заплатила за свое новое имя.

– Иди, девочка. И помни – ты имеешь право отказаться. Что бы тебе ни предложили. – Дерр Тормен расстроенно огладил бороду и убрал зефир.

Всю дорогу золотоволосый проводник ворчал на тему того, какая жалкая растет смена – все студенты и глупы, и слабы, и недисциплинированы. Магический мусор, а не будущая опора трона. Маргарет скрежетала зубами и думала о том, с каким бы удовольствием вылила банку клея на этого слишком умного мерзавца.

– Вот мы и пришли. Надеюсь, мэдчен Маргарет Саддэн, вы помните, что прежде чем войти, нужно постучать? И дождаться ответа. И не забудьте поприветствовать ректора Вальтера.

– Знаете, дерр или эйт, или как вас там? Вы не далее как десять минут назад показали, как именно необходимо входить в кабинет благородного мага и выдающегося ученого. Так отчего бы мне не последовать вашему примеру?

– Да как хотите, – фыркнул ничуть не смутившийся дерр. – Вы просто вылетите из КАМа, и все. Вернетесь в свой родной свинарник. Подумать только, деревенская девка получила дар. И теперь она – мэ-эдчен. Хорошо хоть «ваны» – чисто келестинская придумка.

– А я так полагаю, что вы – благородный дерр с невероятно длинной родословной, но… без крошки магии? – Маргарет вскинула тонкие брови. – Тяжело, наверное, так жить?

– Ах ты!

Он больно схватил Маргарет за руку, но от расправы мэдчен Саддэн спасло вежливое покашливание.

– Неужели Маргарет сопротивлялась, и вы, дерр Лиар, были вынуждены тащить такую красивую девушку силой?

– Ректор Вальтер. – Дерр Лиар склонил голову и отпустил Маргарет. – У девицы слишком дерзкий характер.

– Странно, у нее очень хорошее личное дело, – удивился ректор. – Прошу, мэдчен, входите.

– Благодарю, дерр ректор.

Дерр Лиар остался за дверью. А Маргарет с любопытством осмотрелась. Кабинет ректора поражал – на светлых стенах висели портреты знаменитых магов и колдуний, многочисленные грамоты и благодарственные письма. За массивным, внушительным столом раскинулось панорамное окно. А перед столом нашел свое место крепкий, добротный стул. На который мэдчен Саддэн и села.

– Я не буду вас томить, Маргарет, – улыбнулся ректор.

Она постаралась как можно приветливей ответить на улыбку дерра Вальтера. Дело в том, что ректора за глаза прозвали келестинским крокодилом. А все потому, что этот привлекательный, хоть и не молодой мужчина абсолютно не умел улыбаться. И чем сильнее ректор старался, тем страшнее становилось окружающим.

– Д-да, ректор Вальтер. Я вас слушаю.

– Как вы уже знаете, а не знать вы не можете – герольд кричал очень громко – объявлен третий Отбор невест. И вы нужны академии.

Маргарет выдохнула.

– Со всем удовольствием, – широко улыбнулась она. – Зелья варить? Или артефакты какие подготовить?

– Не совсем. Я вижу вас среди невест. У вас прекрасная, почти, внешность – отличная фигура и золотые волосы. Рост маловат и глаза неприятные, но это не слишком важно. Главное, что у вас здесь.

И ректор карандашом указал на грудь Маргарет. Та медленно залилась ярко-алым румянцем.

– Доброе сердце, мэдчен Саддэн. Там у вас именно доброе сердце, – фыркнул ректор. – Но то, о чем подумали вы, – тоже важно.

Маргарет собрала в кучку разбегающиеся мысли и осторожно возразила:

– Но я мэдчен только потому, что владею даром.

– Я понимаю. Но что я могу сделать? Этот Отбор будет проводиться среди студенток семи академий магии. Первое непреложное условие – участвует не менее шести девиц от каждой из академий. А второе непреложное условие – каждая из девиц должна быть девицей! А среди наших старшекурсниц, как выяснилось, с нравственным обликом все плохо. Ну и, разумеется, помимо невинности, девушки должны обладать впечатляющим магическим потенциалом. И вот таких вот совпадений у нас в академии всего двадцать. Из которых четырнадцать – помолвлены. Скажите, мэдчен, как вы уберегли себя от искушений? – последний вопрос дерр Вальтер задал вкрадчивым, жутковатым тоном. Этот тон он сам считал душевным и дружелюбным.

– Боюсь, дерр ректор, что мне было некогда, – ответила Маргарет. – Я же лучшая ученица, и пока я удерживаю эту планку, за меня платит королевская казна. А парни отнимают слишком много времени.

Она знала, о чем говорила. Единственная попытка завести близкие отношения едва не закончилась переводом Саддэн с бесплатного на платное обучение. Что означало бы ее отчисление – таких денег у нее не было.

– Вот и чудесно, значит, вы поможете и себе, и мне. Иначе к вам могут начать очень сильно придираться, – холодно усмехнулся Вальтер.

– Что ж, кнут есть, – взяла себя в руки Саддэн, – а пряник? Что я получу?

– Если пройдете первый Отборочный тур – личную лабораторию, второй – эту лабораторию закрепят за вами на пятнадцать лет. Пройдете третий – сможете заказывать в свою лабораторию ингредиенты за счет КАМа. Сумму оговорим после второго тура. Ну и также, пройдя третий тур, вы можете получить еще и короля.

– Благодарю, король – слишком бесполезное приобретение, – передернулась Маргарет.

Портрет его величества она видела в учебнике. Тощий, дохлый гриф – вот так можно было охарактеризовать Линнарта Дарвийского. Нет-нет, спаси Богиня! С ним ведь и в постели спать, и за завтраком ежеутренне видеться. Оно, конечно, человек ко всему привыкает. Но Маргарет не готова идти на такие жертвы. К тому же власть ей не то чтобы не мила, но и не необходима.

– Итак, ваш положительный ответ? – с усмешкой спросил ректор.

– Благодарю за оказанную честь, – уныло отозвалась Маргарет. – Я не посрамлю родную академию. Вся выложусь. Вот прям до самого донышка души.

Дерр Вальтер передернулся. Видит Богиня, он бы в жизни не допустил эту студентку до Отбора. Потому что академию она может как прославить, так и ославить. И никто не знает, что стукнет в голову Маргарет Саддэн в следующую минуту. Лучшая ученица и безликий, неуловимый шутник. Заместитель ректора, профессор Ирвинг, искренне и от всей души ненавидел мэдчен Саддэн только за то, что ее не удавалось ни поймать, ни доказать, что перекрашенные стены личных покоев преподавателей – дело ее рук.

А мэдчен Саддэн в свою очередь никак не могла доказать, что с глупостями давно покончено. И что хоть багаж шалостей и проказ у нее приличный, но в последние годы все силы уходят на учебу. Увы, заместитель ректора был глух к ее словам. А сам ректор предпочитал наблюдать – ведь до смертоубийства еще не дошло.

– Что ж, значит остались маленькие формальности.

И перед мэдчен Саддэн появилась кипа бумаг.

– Потеря невинности до окончания Отбора приравнена к измене родине и карается десятью годами каторги? – Маргарет подняла на ректора круглые глаза. – Я как бы и не собиралась в ближайшее время, но так-то зачем?

– Вы не дочитали – для обоих карается. Это чтобы защитить конкурсанток.

– Ага, то есть, не приведи Богиня, меня кто-то снасильничает, махать киркой в соседних каменоломнях будем? И по вечерам через стенку перестукиваться, – покивала Маргарет. – Отличная идея.

Дальше по пунктам шли обязанности невест.

– Это какой-то бесконечный перечень, – вздохнула Маргарет. – Вот это как – «при виде его величества выразить ему свою искреннюю любовь и почтение, но при этом первой не заговаривать и на короля не смотреть».

– Маргарет! – Ректор грохнул кулаком по столу. – Подписывайте и выметайтесь! Дала же Богиня вам не характер, а кусок дорфьего помета.

– Ай-яй, ректор Вальтер, разве можно такими словами и о невинной девушке, – покачала головой Маргарет. – Тут вот, между прочим, сказано, что клевета на королевскую невесту…

– Удушу, а в вашем случае это не клевета, а данность. Данность, с которой следует смириться.

Маргарет Саддэн жестом изобразила клятву вечного молчания и вчиталась в оставшиеся листы. Вздохнула, аккуратно все собрала и кротко спросила:

– А где пряник?

– Какой пряник?

– Как какой? Вы пообещали после первого тура – личную лабораторию, после второго – закрепление оной за мной на пятнадцать лет, и после третьего – ингредиенты.

– Верно, – кивнул дерр Вальтер и прищурился. – Вы мне не доверяете?

От испуга у Маргарет клацнули зубы, но она расправила плечи, чуть вздернула подбородок и ответила:

– Простите, ректор, но нет. Я не доверяю пустым словам.

– Аристократия, мэдчен Саддэн, сильно отличается от простолюдинов. Вам простительно, вы родились и выросли среди простых эйтов, но… Дорф с вами, будет вам моя расписка.

Посмеиваясь, ректор устроился за столом и достал писчие принадлежности. Он не заметил очень грустного взгляда мэдчен Саддэн и ее же отрицательного покачивания головой.

«Нет, дерр ректор, я очень, очень хорошо знаю, что на самом деле и благородные дерры, и простолюдины эйты могут быть жестоки. Могут лгать и предавать. Уж кому, как не мне, это знать».

Когда с бумагами было покончено, дерр ректор достал из воздуха некое подобие латной перчатки.

– Суйте руку, мэдчен. Метка Избранницы короля сама собой не появится.

Маргарет мрачно посмотрела на блестящий артефакт и, зажмурившись, сунула в него правую руку.

Заорать она не смогла только из-за того, что от боли свело все мышцы. И связки просто-напросто разучились работать. Через долгую минуту Маргарет услышала голос ректора:

– Ну-ну, не надо разводить слез. Это не так и больно. Я, кхм, проверял. Вот, берите платок и идите, без вас дел много.

Кое-как утерев слезы и набросив на лицо чары гламура, Маргарет медленно поднялась на ноги и так же медленно вышла из кабинета ректора. Коленки подрагивали, сердце заходилось. А на тыльной стороне ладони золотом горела роза – королевский цветок.

– Чтоб тебя дорфы жрали, твое королевское величество, – выдохнула Маргарет. – Он определиться не может, а я страдай.

– Неужели? – холодный, незнакомый голос заставил мэдчен Саддэн подпрыгнуть. С ее везучестью она могла высказаться и в присутствии короля.

Но нет, у нее за спиной стоял очень высокий, дивно сложенный мужчина. Широкие плечи, узкие бедра. Темные волосы и глаза, приятные черты лица. Вот только все впечатление портила аура темной, даже черной магии. От этого человека веяло смертью.

– Что именно – неужели, дерр Незнакомец? – прищурилась Маргарет. Похоже, сейчас этот напыщенный индюк падет жертвой ее дурного настроения.

– Вам дана возможность стать королевой – цену себе набиваете? – Он хищно усмехнулся и подошел ближе.

«А может, это я паду жертвой его плохого настроения», – запоздало подумала мэдчен Саддэн.

– Никакое хорошее мероприятие с боли не начинается. – Маргарет показала магу свою руку, где на покрасневшей коже цвела золотая роза.

– Брачная ночь, милая мэдчен, тоже редко несет в себе удовольствие. По меньшей мере, для женщины. Как и деторождение. Так что все хорошие мероприятия начинаются с боли, – усмехнулся он и одним прикосновением унял боль в покалеченной руке.

– Что ж, в словесной баталии вы безусловный победитель, – криво усмехнулась мэдчен Саддэн. – Нам, жалким эйтам попустительством Богини получившим магию, риторику не преподают. А сейчас позвольте пройти, у меня много дел. Как-никак впереди первый Отборочный тур.

– Хотите победить?

Маргарет рассмеялась и подумала о расписке ректора. Хочет ли она победить? Нет. Хочет ли она сойти с дистанции после третьего тура? О да.

Чуть усмехнувшись, незнакомец одним движением притянул Маргарет к себе. Скользнул ладонью вдоль ее шеи, другой рукой вытащил из кармана форменной жилетки расписку. Прочитал, ухмыльнулся и небрежно смял. А через секунду отбросил бумажный комок в сторону.

– Не королева, а лабораторная мышь?

Мэдчен Саддэн вспыхнула и собралась отчитать мерзавца. Но в этот же момент почувствовала на своих губах чужие, властные, жесткие губы. Она замерла с широко распахнутыми глазами – как-то ей невдомек было, что надо морально подготовиться к первому в жизни поцелую.

Дерр Незнакомец не мучил ее. Отпустил, задыхающуюся, невесть когда успевшую закрыть глаза, и коротко произнес:

– Что ж, на вкус так же, как и на вид – пресно.

– Пресно? – бездумно повторила Маргарет и прикоснулась пальцем к своей верхней губе.

– Обычная привлекательная внешность, обычные сладковатые губы. Вас таких полдворца бродит.

– Всех пробовали, дерр? – зло сощурилась мэдчен Саддэн.

– Достаточно, чтобы сделать выводы.

– Что ж, а мне одного довелось попробовать – вас. Полагаю, тоже сделаю далеко идущие выводы.

Она присела, подобрала с пола смятую расписку и, окатив мужчину презрительным взглядом, ушла.

Ушла, дорф побери, не в ту сторону.

– Да чтоб его, – ругнулась Маргарет.

Ничего не оставалось, только отправиться телепортом в свою комнату и надеяться, что никто не заметит ее выходки. Ведь использовать телепорт могут только маги высшей категории. А свободными такие маги не бывают.

Она всегда телепортировалась на потертый коврик – иногда, когда того требовали обстоятельства, ей приходилось перемещаться в комнату с улицы. А кому понравится ходить по песку? Вот она и купила недорогой коврик.

Бросив взгляд на тоскливо-серые стены с заготовками для расширения пространства, Маргарет отерла ноги и подошла к постели. Присев на покрывало, она глубоко вдохнула, выдохнула и откинулась назад, прикрывая глаза.

Королевская Академия Магии – элитное учебное заведение. Кроме КАМа в Царлоте есть еще две престижные академии. Но они более узконаправленные. Да и надо признать, что былая слава к КАМу начала возвращаться только сейчас. Ректор Вальтер душу вкладывает в свое детище.

Именно благодаря дерру ректору в КАМ стали брать не только благородных и богатых, а еще и нищих талантов. Узкие комнаты – богатые могут купить расширение пространства, а бедным и так сойдет. Общие душевые – опять же, кому охота, тот расширит комнату и заплатит за встраивание ванной комнаты.

Наставник Тормен, по большому секрету, сказал своей любимой ученице, что большая часть студентов живет в таких же узких и серых комнатах, как и она. Ведь расширение пространства нужно обновлять каждый год, а это очень дорого.

Еще раз вздохнув, Маргарет потерла виски и, встав, подошла к окну. Когда ей приходилось экстренно возвращаться домой, она всегда врала соседке, что влезает в комнату через окно. Вот и сейчас мэдчен Саддэн раздернула казенные шторы и открыла правую створку. На всякий случай.

Подмигнув своему отражению в стекле, она поправила волосы и вышла в гостиную.

– Опять через окно? Винсент приставал? Я слышала, как он похвалялся на твой счет. А я всегда говорила: дашь ему разок-другой, и все, отстанет. – Соседка по гостиной оторвалась от любовного романа и пристально посмотрела на Маргарет.

– Не поверишь, но я бы предпочла от Винса убежать, чем это, – фыркнула Саддэн и показала приятельнице руку.

Мэдчен Адель Дирран приподнялась в своем кресле и потрясенно выдохнула:

– Ничего себе! Ха! Представляю лицо Винса. Он-то в подробностях рассказал, как ты под ним стонала.

Переспрашивать, что именно говорил Винсент, Маргарет не стала. Все равно с Адели станется соврать. В любом случае, золотая роза на ее руке расставит все по местам.

Подсев к столу, мэдчен Саддэн вытащила общую аптечку и, найдя охлаждающий крем, принялась втирать его в пострадавшую руку. Все же доверия к колдовству дерра Незнакомца у нее не было.

– Ты чего уселась? Рассказывай!

Пожав плечами и не отрываясь от своего дела, Маргарет легко ответила:

– Да там говорить-то не о чем. Вызвал ректор, нашел убедительные аргументы, подписали бумаги. Затем на моей руке расцвела прекрасная роза.

– Тебе еще и аргументы понадобились? Вот деревня, – завистливо выдохнула Адель.

– Ректор сказал, что на Отбор приглашают только девственниц, – усмехнулась Маргарет. – И что в академии прям недобор какой-то.

Адель недоуменно хлопнула ресницами:

– А с каких пор девственность требуется? У нас просвещенное государство, не то что Келестин! Мы имеем право…

– И король, видимо, тоже имеет право, – пожала плечами Маргарет и добавила: – Право первооткрывателя.

Адель оскорбленно фыркнула и демонстративно отвернулась. Еще бы, если верить слухам и сплетням, то супругу мэдчен Дирран стать первооткрывателем не светит ни при каких обстоятельствах.

Не обращая внимания на соседку, Маргарет вытащила учебник «Теория запретной магии». Дивный мир пыточных проклятий, смертельных заклятий и черных ритуалов полностью поглотил ее. Из этой «сказки» она вынырнула, только чтобы вытащить из аптечки эликсир памяти и приступить к другой «сказке» – колдо-математике. Этот зверь без боя не сдавался. Но мэдчен Саддэн слишком уважала наставника Тормена. И потому грызла неподдающуюся науку с упорством землеройки.

– Поразительно. Она зубрит. Эйта-зубрилка, нормальные мэдчен после таких новостей пьют вино и закусывают келестинским зефиром! Что с тебя взять, с деревни, – высказалась Адель, вновь отрываясь от своего чтива.

– Вот и не бери, мне больше достанется. А ты как, все романы перечитала или осталось чего? Я уже успела домашнее задание по запретной теории сделать. Не отвлекай меня. Или нет, хочешь поговорить, расскажи об Отборе.

– Не ко мне вопрос, – зевнула Адель. – Цени, что я тебя терплю, жалкая простолюдинка.

Последнюю фразу мэдчен Дирран произнесла очень пафосно. И Маргарет кинула в нее скомканным черновиком:

– Цени, жалкий слабосилок, что я тебя не превратила в помесь в кактуса и дорфа. А могла бы.

– Трепещу, – буркнула Адель и уткнулась в роман.

Маргарет вздохнула и обвела взглядом гостиную. Скромная, нежно-голубая комната больше не была похожа на поле битвы. А ведь еще три года назад здесь шла настоящая война за территорию.

Соседка не могла смириться с присутствием «деревенской девки». А Маргарет Саддэн не могла смирить фамильный гонор и всячески выставлялась. Что в корне противоречило ее истории – эйты, даже свободные, редко позволяли себе возражать благородным мэдчен. И отказывать благородным деррам. Некоторые даже думали, что Маргарет – бастард знатного рода.

За три года мэдчен Саддэн удалось так себя поставить, что желающих связаться с мстительной простолюдинкой не осталось. Только Винсент мечтал завернуть ей подол на голову. Но по сравнению с тем, что было, – цветочки.

Вытащив блокнот, мэдчен Саддэн начала прикидывать, что ей понадобится в первую очередь. Во-первых, зелья для глаз – если ректор заметил, значит, пора закапывать заново. Во-вторых, эликсир для волос, это в академии она может ходить с секущейся косой. А вот для Отбора придется вернуть волосам блеск. Иначе с дерра Вальтера станется сказать, что она не старалась и ей не положен даже первый бонус.

– И все-таки, откуда в тебе эта страсть к наукам? Я бы не тратила быстро проходящую юность на такие глупости, – вновь отложила роман Адель.

– Неинтересная история? – сочувственно спросила Маргарет.

Адель упрямо смотрела на нее. Саддэн прищурилась – в резкое скудоумие соседки ей не верилось. А забыть, что каждый студент имеет личный браслет, фиксирующий начисляемые баллы, – невозможно. Вон он, браслет, торчит из-под рукава Адели.

– У тебя на левой руке есть золотой браслет, – медленно, почти по слогам произнесла Маргарет. – Неужели ты могла забыть, что при правильном ответе преподаватели одаривают студентов баллами? У кого больше баллов – тот лучший ученик. Или тебе настолько редко эти баллы начисляют, что ты спутала ученический браслет с обычным украшением?

– Мне хотя бы есть с чем путать, – фыркнула соседка. – При чем здесь лучший ученик?

– У меня денег нет, Адель. Они мне – нужны. И деньги, и чернила, и тетради. Или ты думаешь, я притворяюсь нищебродом?

– Так там же ерунда, – поразилась Адель. – На одно платье не хватит. Ну ты даешь. Был бы смысл напрягаться. Я читать, а ты учись, неудачница.

Мэдчен Дирран полностью потеряла интерес к разговору. А Маргарет только усмехнулась. Как же, на платье. Она и мелкого алдоранна со стипендии не платит, благо что академия своих лучших учеников обеспечивает абсолютно всем. Да, и перья, и чернила, и бумага – все низкого качества. Но тут вина самой Саддэн – нужно униженно просить, а не громко требовать. С другой стороны, ей были необходимы писчие принадлежности, и ждать она не могла – занятия уже начались.

Упорно прозанимавшись до полуночи, Маргарет собрала конспекты, тетради и унесла все в спальню. Долгий опыт общения с Аделью подсказывал, что та не погнушается прибрать к рукам плоды чужого труда. А профессора с большим удовольствием начисляют Маргарет минусы – ведь очень любопытно наблюдать за тем, как низкородная мэдчен, выбиваясь из сил, отрабатывает эти самые минусы.

Утром, подойдя с подносом к раздаточной и привычно проигнорировав дорогие деликатесы, Маргарет поймала на себе чей-то злой, завистливый взгляд. Поставив себе тарелку с содержимым жутковатого вида и стакан с чаем, она украдкой оглянулась. И передернулась – так или иначе, а на нее посматривал каждый. Не зря Адель умчалась до побудки – по всей академии языком помела.

Усевшись на свое место, мэдчен Саддэн мрачно посмотрела на буроватую овсянку и полупрозрачный чай. Было время, когда по утрам она вкушала воздушные пирожные и пуховую янтарную кашу. С яблоками.

Мрачно усмехнувшись воспоминаниям, она затолкала в себя три ложки густой, пресной гадости и залпом выпила переслащенный чай. Пора на занятия.

Но столь нерадостно начавшийся день обязан подкинуть еще какую-нибудь гадость. И когда на выходе из столовой Маргарет перехватил Винсент… Что ж, она не удивилась.

Огневик перехватил ее руку и больно сдавил, рассматривая розу. Затем резко ковырнул ногтем:

– Надо же, Делька не соврала. Что ж, Отбор не вечен.

Маргарет даже не успела ничего сказать, как маг оттолкнул ее и ушел. Глубоко вдохнув, она медленно выдохнула и пошла к лестнице. Кабинет теории запретной магии находился на третьем этаже. И не стоило опаздывать – преподавал теорию заместитель ректора, который за что-то невероятно невзлюбил Маргарет.

К кабинету она подошла одновременно с преподавателем. Который, издевательски усмехнувшись, открыл перед ней дверь и даже поклонился, пропуская вперед.

– Мэдчен Саддэн, ну что же вы, зачем так спешить? Мы, простые смертные, можем и подождать, пока Избранница короля соизволит почтить нас своим присутствием. Вам не дует? Закрыть окна? Или открыть? Нет? Так сядьте и приготовьтесь к лекции! Здесь ваша роза никого не впечатляет.

Больше всего мэдчен Саддэн хотела плюнуть профессору в глумливую морду. Но она, во-первых, была привычна к тому, что заместитель ректора ее ненавидит. А во-вторых, после конфуза с дерром Незнакомцем поклялась хотя бы попытаться приструнить дурной нрав.

– Сегодня мы поговорим о Черной Порче. Мэдчен Дирран, мы вас внимательно слушаем.

Адель бросила умоляющий взгляд на аудиторию, но увы, никто не стремился навлечь на себя гнев профессора Ирвинга. За одну подсказку можно было получить до минус пятидесяти баллов.

– Черная Порча – это порча, – уныло протянула Адель. – Она черная, потому что… потому что ее надо творить безлунной ночью.

Подавив смешок, Маргарет посочувствовала сама себе – Адель сейчас процитировала то, что было написано на той бумажке, которую Саддэн бросила в соседку. Наверняка ведь будет стенать весь вечер, что ее, тонкую и ранимую, обманули и подставили.

Профессор тонко усмехнулся и уточнил:

– Все ритуалы, творимые безлунной ночью, являются Черными?

– Да.

– Ритуал плодородия – тоже?

– Д-да, – неуверенно ответила Адель.

– Саддэн, помогите однокурснице.

Поджав губы, Маргарет встала. «Помогите однокурснице» значило одно – баллы за ответ будут поделены на два браслета. А вот минус за провал – удвоен и начислен только отвечающему.

– Черная Порча относится к классу Необратимых Проклятий. Для ее наложения требуется человеческая жертва. Время суток применительно к этому ритуалу не имеет значения. За участие в ритуале Свод Законов Кальдоранна предполагает смертную казнь.

– Это было кратко. Три балла Адель, три балла Саддэн.

Браслет рейтинга на руке Маргарет потеплел. Она потерла его и вздохнула, другой преподаватель за такой ответ начислил бы ей как минимум пятнадцать.

– Берем перья и записываем…

Маргарет впала в своеобразный транс – никак иначе за профессором было не успеть. К сожалению, дерр Ирвинг давал ту информацию, которой не было в учебнике. А если видел, что кто-то не успел законспектировать, на следующем занятии заваливал вопросами. И явно испытывал от этого большое удовольствие.