© Рамзан Саматов, 2019
ISBN 978-5-0050-1179-4
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предисловие
Уважаемый читатель! Мой первый сборник рассказов составлен благодаря публикациям на различных электронных ресурсах. Участие в конкурсах и принятие их публикой привели к мысли, что надо собрать воедино и выпустить в виде книги. Хочу выразить огромную благодарность за поддержку моих читателей в https://cont.ws/ – их конструктивная критика и обсуждение очередной публикации давали мне возможность с каждым разом улучшать написанное, вырезая целые абзацы, забросив, тем самым, собственное эго подальше и сконцентрироваться только на том, чтобы доставить кому-то удовольствие читать.
Колоссальный опыт дало участие в различных литературных проектах в https://golos.io/@poesie. Площадка для поэтов и писателей «Поэзия Голоса» – настоящее испытание на прочность. Выражаю бесконечную благодарность Анастасии @amidabudda, @anri anri за возможность публиковаться и их поддержку и высокую оценку. Не могу обойти вниманием Николаича @nikalaichistfak из Сообщества Истфак. Это он дал мне первое напутствие и вектор движения излагать собственные мысли на бумаге. Неоценимую помощь оказала корректор Фарида, за что ей огромная писательская благодарность.
Теперь собственно про рассказы. Не скрою, первая идея написать рассказ пришла после того, как однажды услышал любопытную историю на татарском языке. Давно происшедшая история про половину брюк (рассказ «Половина брюк, или бумеранг судьбы») настолько меня затронула, что я решил ее изложить в виде небольшого рассказа. Рассказ имел около восьми тысяч просмотров и более ста пятидесяти читателей приняли участие в обсуждении. Это стало стимулом для дальнейшей работы. Каждый рассказ, представленный в книге имеет собственную историю. Некоторые истории мною были услышаны на слух и изложены в виде рассказа, но многие подглядел в жизни. Поэтому я часто публиковал их под хештегом #жизеннныеистории. Мои жизненные истории кому-то покажутся неправдоподобными или, наоборот, что это он уже читал или слышал. Но такова жизнь – не только я вижу, слышу и воспринимаю. Более того, я допускаю мысль, что ни один хороший писатель не пропустил бы подобные истории. Но хочу предупредить, что все рассказы, размещенные в данной книге, проверены на уникальность на сайте https://text.ru и не имеют признаков плагиата. Приятного чтения!
Рамзан Саматов
Я – хороший! (Эссе)
В одной из южноафриканских племен есть традиция. Когда кто-нибудь из членов этого племени совершает что-то плохое, ошибочное, то его выставляют в центре деревни на всеобщее обозрение. При этом к нему подходит каждый член племени и говорит про всё лучшее и доброе, что он сделал за всю жизнь. Эта процедура продолжается в течение нескольких дней.
Люди из этой деревни полагают, что любой пришедший в этот мир рождается хорошим. Каждый желает мира, безопасности, любви и счастья. Но порой, в погоне за ними, человек может совершать ошибки. Люди из этого племени оценивают эти ошибки, как зов к помощи. Племя бросает клич, чтобы поддержать оступившегося собрата. Чтобы состыковать утраченную связь с его истинным Я, которая случайно оборвалась. Чтобы донести до него, кем он на самом деле является. Это происходит до тех пор, пока он не восстановит свою правду: «Я ХОРОШИЙ».
Действительно, мы иной раз говорим – в шутку ли, всерьез ли: сам себя не похвалишь, никто не похвалит. Вот африканское племя подошло к этому вопросу радикально. Попробуйте выдержать пытку похвалой в течение нескольких дней!
У меня есть друг, который на любую жизненную ситуацию смотрит с точки зрения какой-нибудь притчи. Иной раз и не понимаешь – сам придумал или чужую мудрость говорит.
Однажды был свидетелем его разговора с молодым коллегой. Они рассматривали ситуацию настойчивой попытки коллеги добиться любви у девушки.
– О, коллега, ничего у тебя не получится таким способом, – сказал мой друг. – Почему ты требуешь любви?
– Как? Я влюблен в неё! – удивился тот.
– Вот ответь, что ты станешь делать, если к тебе в квартиру придут незваные гости? Они будут стучать, кричать, требуя отворить!
– Я, пожалуй, испугаюсь и вызову полицию! Закроюсь на все замки!
– Вот и в любви так – не ломись в двери чужих сердец! Стань желанным «гостем» и тогда перед тобой откроется любое сердце.
– А что для этого надо сделать?
– Попробуй просто полюбить людей. Без взаимности. Главное, чтобы эта любовь была неподдельной – от сердца. Посмотри, для примера, на этот цветок, на который села пчела. Ты видел цветок, что гоняется за пчелами? Нет! Он дарит свой нектар и привлекает их к себе. Любовь – тот же нектар, на который слетаются люди. Стань хорошим! Таким, чтобы к тебе тянуло людей.
Бумеранг судьбы,
или половина брюк
До наступления праздника оставался один день. Старший сын Фатимы очень хотел отметить его среди сверстников в клубе, но, к сожалению, было нечего надеть. Нет, в магазине было, только купить не на что… У Фатимы, кроме него, ещё семеро по лавкам. Муж умер и оставил на её хрупких плечах восьмерых детей. Вы представляете, восемь детей?!
Ладно, что не голодали, да и огород собственный помогает. Только вот одежда в огороде не растёт! А старший сын разве что не плачет, так ему хочется пойти на ежегодный бал-маскарад в деревенский клуб… Молодой ведь, не пойдёт же к девушкам в старых, заштопанных штанах.
Делать нечего, собралась Фатима, пошла в деревенскую лавку. У магазина стояли несколько женщин, только вышли с покупками. Фатима вежливо поздоровалась с ними и прошла внутрь.
Внутри магазина, кроме дородной, почему-то излишне накрашенной продавщицы, никого не было. «Почему она так красится, ведь и так красивая», – подумала Фатима.
Продавщица была почти одного возраста с Фатимой, но по сравнению с ней выглядела намного моложе. Такая ухоженная, надменная, холодная… возвышалась над прилавком. На лице как будто маска, никаких эмоций. Может, она и красится так обильно, что скрывает своё истинное лицо?!
– Здрасьте! – Здрасьте!
– Тут такое дело… Я пришла к вам, уважаемая, с большой просьбой… – от стыда Фатима не знала, как начать разговор.
– Ну, говори! – прикрикнула на неё продавщица. – Чё надо? В долг не дам!
– Понимаешь, уважаемая, сын мой старший…
– Да знаю я твоего оболтуса!
– Зачем так говоришь, уважаемая? Он не оболтус, хороший воспитанный парень растёт. Помощник мне. Отца-то нет, ты же знаешь.. Вот, помогает мне растить младшеньких!
На лице продавщицы не отразилось ничего, по обыкновению… Только тонкие накрашенные губы вытянулись в усмешке.
– Может, ты свататься пришла ко мне? Расхваливаешь сыночка! Так у меня нет дочери на выданье… разве что сама?! – хохотнула продавщица, передёрнув округлыми плечами.
– Нет, что ты, уважаемая, рано ему жениться! Ещё в армии даже не отслужил… и школу надо закончить. Но он, знаешь, готовится, вот осенью призовут! Такой сильный он у меня! – улыбнулась своим словам Фатима.
– Ну, ладно-ладно! Я пошутила. Ишь, опять начала расхваливать! Говори, что хотела-то!
Фатима опять засмущалась, но, собрав волю в кулак, всё-таки изложила свою просьбу. Легко только расхваливать детей, тем более, когда есть за что. А вот просить она не привыкла, всегда обходилась сама.
– Уважаемая, – опять начала она с этого обращения, – сын мой собрался на маскарад. Завтра в клубе будет.
– Пусть идёт, – усмехнулась продавщица. – А я причём?
– Понимаешь, брюк у него нету… Вот у тебя брюки висят. Он уже приходил к тебе, примерял. Вон те, с краю… Тёмно-синие, – показала пальцем Фатима. – Но у меня, уважаемая, денег недостаточно. Вот принесла, что есть, полсуммы. Я отдам, как будет.
– Вот когда будет вся сумма, тогда и приходи, – отрезала продавщица. – Я же сказала, что в долг не дам!
Фатима покраснела от стыда, но чего не сделаешь ради детей – встала на колени, вытянув руки с деньгами:
– Пожалуйста, уважаемая, отпусти в долг! Прошу! Умоляю тебя!
Продавщица подумала немного и сказала:
– Ладно, давай деньги!
Взяла у вспыхнувшей от радости Фатимы деньги, положила в ящик кассы, сняла с вешалки те самые брюки и… одним движением разорвала брюки на две части.
– На, держи! За второй брючиной придёшь, когда деньги будут, – сказала продавщица, подталкивая Фатиму к выходу. – Иди-иди! Нечего тут слёзы распускать. Не разжалобишь!
Униженная, заплаканная, раздавленная стыдом женщина пошла по заснеженной улице в сторону своего дома. Навстречу ей попадались люди, здоровались, но она их не замечала. То ли слёзы мешали разглядеть встречных, то ли острые снежинки, бросаемые в лицо встречным ветром, она не отвечала…
* * *
В том году весна пришла необычайно рано. Всё таяло так быстро, что реки вышли из берегов, затопило подворья. В иных местах передвигались только в болотных сапогах, на лодках, даже по заборам.
Продавщица, поехавшая в район за товаром, угодила вместе с машиной под мост. На крики о помощи сбежались люди, в том числе сын Фатимы. Женщина беспомощно барахталась в воде. Оказывается её ногу придавило упавшим бревном.
Сын Фатимы, не задумываясь, прыгнул в ледяную воду и вытащил несчастную на берег, оказал первую помощь. Надел на неё свою, оставшуюся на берегу, сухую одежду и помог вместе с остальными довезти её до больницы.
Довольно долго прожила свою жизнь та женщина. Только без ноги, без правой ноги – отрезали медики. Так же, как она отрезала правую брючину.
Всю оставшуюся жизнь вспоминала она ту историю: «Даже длина одинаковая. Как раз, как оторванная брючина». И опять под себя примеряла тот поступок сына Фатимы: «И зачем только спас меня тогда?! Другой на его месте, наоборот, притопил бы».
Ни разу к ней не ходила Фатима, да и эта женщина не приковыляла просить прощения. Потом долго болела и умерла в мучениях в ушедшем году…
Не делай зла – вернётся бумерангом,
Не плюй в колодец – будешь воду пить,
Не оскорбляй того, кто ниже рангом,
А вдруг придётся что-нибудь просить.1
Необходимое послесловие. Фатима, в конце концов, выкупила оставшуюся половину брюк, аккуратно зашила. Только сын эти брюки не надел ни разу. Так и висели на спинке стула нетронутыми… Фатима сохранила их. Детям и внукам в назидание.
Родинка, или с любимыми не расставайтесь
В последнее время Илье не даёт покоя родинка на левом предплечье. Что-то стала беспокоить. И не объяснишь как… Будто сердце стучит. Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук… И ноет. Сердце ноет… Илья всю жизнь проработал машинистом поезда. Бывал в разных местах, куда его заводила железная дорога, останавливался на разных станциях, через которые походили железные пути… Видел многое: разную природу, разных людей, разные истории. Но только подъезжая именно к этой станции, чувствовал, как особенно сильно стучит в груди сердце, в висках молотят отбойные молотки. Только здесь ощущал особенную грусть. И только тут прорывалась особенная тоска по давно утерянному… Илья включил тормозную систему и поезд начал замедлять свой ход и, наконец, остановился совсем. Наступила мёртвая тишина. Во всяком случае так показалось машинисту. Он не слышал других звуков, кроме биения своего сердца.
Тук-тук… Тук-тук… Тук-тук…
* * *
Десять лет тому назад именно на этой станции он провожал Люсю. Вместе с маленьким сыночком. В какой-то город, название которого слышал впервые – Степанаван. Он так не хотел их отпускать одних, но Люся настояла: «Там моя единственная подруга выходит замуж – как я могу это пропустить?! Регина там одна. Если я не разделю её радость, то кто? Ты не волнуйся, Илья. Мы скоро вернёмся!»
Они с Региной выросли в одном детдоме. Дружили, стояли друг за дружку горой и… искали всю жизнь своих матерей. Однажды Регина прибежала с радостной вестью к Люсе.
– Люся! Я нашла маму! Она живёт в Армении…
Только впоследствии оказалось, что это была совершенно другая женщина. Зато вот нашла своё счастье. Скоро свадьба.
Люся тоже искала свою маму. Но разве можно найти такую мать, которая своего ребёнка может оставить в вагоне поезда?! Это не мать! Даже название придумать невозможно. Но Люся, как и другие брошенные дети, надеялась на чудо. А может мама просто отстала от поезда? Может она искала ребёнка, но не нашла? А, возможно, теперь ищет её по всем поездам, станциям? С надеждой найти свою маму Люся приехала в этот город после выпуска из детдома, устроилась на работу и встретила Илью.
Эту стройную, красивую и бледную до прозрачности девушку он сразу приметил на перроне. Люся разительно отличалась от своих сверстников. Смотрелась среди окружающего мира, как цветок, впервые зацветший среди пустыни. Настолько она была беспомощна и красива одновременно.
Илья подскочил к девушке, словно боялся, что кто-то раньше него может её перехватить. Она посмотрела на Илью, приставив ладонь козырьком к бровям, и улыбнулась. Господи! Ради этой улыбки стоило жить! Даже если искать всю жизнь – лучше не найти! Илья улыбнулся в ответ… И они больше не расставались. Кроме того дня.
Через некоторое время они купили дом. Когда сыну исполнилось три года, пришла телеграмма с приглашением на свадьбу.
– Хорошо, поедем, – сказал Илья. По-другому и нельзя было ответить.
Но, как говорится, мы предполагаем, а бог располагает. За день до отправления у матери Ильи случился инфаркт, и она скоропостижно скончалась. Вместо поездки на свадьбу пришлось заниматься похоронами. И Люся поехала одна.
Как убивался Рекс, не желая выпускать их со двора. Лаял, визжал, бросался под ноги. Прибежал к поезду – кое-как выгнали из вагона, так не хотел отпускать. Когда поезд тронулся – побежал за составом. И пропал. Вернулся только через неделю – без сил, исхудавший, облезлый. Вот ведь как – человек не чувствует, а животное почувствовало, что расстаётся навсегда.
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, —
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!
Илья вновь и вновь повторял эти стихи Кочеткова. Если бы он только знал…
Но беда, как известно, не приходит одна. Только похоронил мать, а теперь потерял жену и сына.
Уже пошёл одиннадцатый год, как он один…
Даже зимний лёд, который нельзя раздолбать железным ломом, тает под весенними лучами солнца. Чувствуя приближение весны, начинают петь птички, вить гнезда. Так и люди: ищут себе пару, пары создают семьи, семейные растят детей. Лишь Илья не принимает в этом участия: вместо сердца – лёд, а в душе тоска. Никого не видит вокруг, никого не замечает: работа-дом-работа… Всё надеется дождаться свою Люсю…
– Не вернётся уже она… На что ты надеешься? Уже столько лет прошло! – говорят ему.
– У умершего человека есть могила, а у неё – нет, и в списках погибших нет её, – отвечает Илья, пытаясь убедить самого себя в первую очередь.
В первое время были девушки, поглядывающие в сторону Ильи, но и они махнули на него рукой – безнадёжный вариант. Так и жил Илья.
Лишь одной-единой жаждой
Вот так многие живут,
День вчерашний видеть в каждой
Из отпущенных минут.
* * *
Идущий навстречу Эдик, увидев, как побледнел и покачнулся Илья, подхватил его за локоть.
– Пойдём, отведу тебя в медпункт, друг мой! Пока ты был в рейсе, туда пришла работать такая сестра милосердия, что закачаешься! Ммм… Только, никому её не отдам – имей в виду! – сказал он.
И на эту девушку не обратил своего внимания Илья. Молча прошёл в комнату, засучил рукава и приготовился к измерению давления. А вот Эдуард крутился вокруг медсестры как уж на сковородке – старался угодить, шутить…
– Не зря твоё имя – царица, королева, владычица! Собрал бы ради тебя все звезды на небе, только боюсь, что они давно собраны для тебя, – пел он дифирамбы.
Медицинская сестра то ли от слов Эдика, то ли по другой причине, краснела, вновь и вновь измеряла давление Илье.
– Ну, что там? – спросил Илья равнодушно.
От слов Ильи медсестра встрепенулась и спросила невпопад:
– А такая родинка есть ещё у кого-то?
– Какая родинка? – непонимающе уставился на неё Илья.
Медсестра коснулась прохладным точёным пальчиком до треугольной родинки на предплечье Ильи.
– Ах, это… Мама говорила, что по наследству передаётся. В нашем роду такая была у всех мужчин.
– А у сыновей ваших тоже есть?
– А он старый вдовец, – ответил за него Эдик.
– Простите…
– Не страшно… Была у меня жена, и сын был. Только они пропали во время землетрясения в Степанаване.
Чтобы не видеть жалости в глазах медсестры, Илья резко встал и направился к выходу. Как ни странно, сердце перестало ныть, а в висках прекратили долбить отбойные молотки. Когда уже коснулся до ручки двери, он обернулся и спросил:
– Как вас зовут-то?
– Регина.
– А меня Илья.
– Очень приятно.
– Значит, будем знакомы. Вы хорошая медсестра. Как будто ангелы по голове погладили – и сердце перестало ныть, и голова прекратила болеть. Спасибо вам!
– Вам нужен отдых!
– Зачем мне отдых? Мне не отдых, а душевный покой нужен…
Они с Эдиком вышли на улицу.
– Да-а, – удивился Эдуард. – Думал, что сам буду эту птичку обихаживать, но смотрю, вы понравились друг другу. Ладно, девушек много, а друг – один! Вручаю тебе, друг мой, охоту на неё!
С тех пор Илья начал захаживать в медпункт. Было бы желание, а причина всегда найдётся. Только никак не мог добиться, откуда она появилась в нашем городе.
И другие не прояснили ситуацию. Когда задал ей прямой вопрос:
– Где ты раньше жила?
– Между небом и землей, – ответила она в шутку.
Теперь у мужчины появился стимул к жизни. Он воспрял духом. Каждый день ждёт встречи с Региной. Чувствует, и она к нему неравнодушна. Илья знает, что она живёт не одна. У неё есть сын.
Однако Регина не особо обнадёжила Илью.
– Я уже побывала замужем.
– А кто он?
– Он умер.
– А что привело тебя в наши края?
– Поиски отца сына.
– Ты же сказала, что его отец умер.
– Я сказала, что умер мой муж. Но это не означает, что он был отцом ему…
Илья даже не знал, что сказать на это. Всё интереснее и интереснее.
– А как зовут отца? – спросил он бесцеремонно.
Но Регина не обиделась.
– Вот имени точно не знаю, – сказала она.
– Как это? – удивился опять Илья.
– Вот так, не знаю, – совершенно просто ответила Регина.
Илья не почувствовал в её голосе ни стеснения, ни отторжения.
– А сколько лет сыну?
– Тринадцать…
Тринадцать лет… И его сыну, если бы был жив, исполнилось бы тринадцать. Как Рексу. Когда купили дом, они приобрели в придачу и щенка для охраны. Как раз тринадцать лет назад. Вместе росли – только Рекс стал взрослым старым псом, а сын остался трёхлетним навсегда.
Несмотря на старость, в последнее время Рекс стал нервным и беспокойным. Раньше на улицу нельзя было выгнать, а теперь постоянно увивается за Ильёй. Приходится всё время сажать на цепь. Пусть сидит дома. Не ровен час – под машину попадёт.
Илья, приняв для себя решение, заявил:
– Хочу стать отцом для твоего сына. Не ищите другого!
Ответ Регины ещё больше удивил:
– Я не мама ему. Не настоящая мама.
Илья был шокирован настолько, что ни слова не смог вымолвить. Только и стоял, вытаращив глаза.
– Его настоящая мама умерла. В Армении, во время землетрясения. В доме, где мы находились, остались живы только мы вдвоём. Не думали, что выживем. Долго ждали помощи, потом долго восстанавливались. Он всё ждал маму, папу. А потом… Потом я его забрала к себе. Теперь он мой единственный близкий человек.
Опять Армения… Илье перестало хватать воздуха – он расстегнул ворот рубашки и потёр грудь.
– Не искали, что ли, сразу?
– Найдёшь тут, пожалуй… Я осталась одна в краю, где случилась большая трагедия. Я ведь сама вызвала его мать к себе! Стала причиной того, что мальчик остался сиротой и инвалидом. Решила: «Пускай думают, что все погибли. Кому нужен неполноценный ребёнок?!» Но молодость и природная сила взяли своё. Ребёнок, который должен был всю жизнь провести в постели, встал на ноги. Для этого понадобилось очень много времени. Потом я решила: он должен знать, что его отец жив! И приехала сюда. Вы не поверите, но я нашла его отца!
Отца?! Кто же этот счастливчик? Может… Нет, нет! Нельзя обмануться! Нельзя!
– Мне сначала надо организовать их встречу. Потом только дам вам ответ. Может, он своему отцу вовсе не нужен?
– Кто же откажется от родного ребёнка?
– Ответ дам я сама. Скоро. Да, очень скоро…
– Я тут подумала, может, ты нас с сыном в гости позовёшь?! – вдруг перейдя на ты, сказала Регина.
Илья был в восторге от этого предложения.
– Да, да! С удовольствием приглашаю! Я сам за вами приеду!
На это Регина была против.
– Нет, нет! Ты лучше нас встречай дома. Мы сами приедем, – сказала она.
В установленный день Илья все глаза проглядел, ожидая гостей. И Рекс вместе с ним беспокоился.
И вот, наконец, к дому подъехала машина с дорогими гостями. Из машины вышла сначала Регина, а за ним подросток. Рекс, как только увидел мальчика, вырвал поводок из рук и бросился к нему. Обхватил его лапами и стал лихорадочно вылизывать лицо. Испугавшись за мальчика, Илья тоже бросился к ним.
Что случилось с Рексом?! Он никогда не подпускал к себе ни одного чужого человека. А тут на тебе – сидит на корточках мальчик, обнимает того за шею.
– Рекс, Рекс, Рекс! – повторяет он, гладя пса по голове, а на предплечье то и дело мелькает тёмная родинка в виде треугольника.