1
– Мне одна знакомая дала билеты на художественную выставку, – как бы невзначай роняет Диляра, увлеченно наводя порядок на рабочем столе. – Не хочешь случайно сходить сегодня? Жалко, если пропадут.
– Спасибо, но не могу, – подчеркнуто вежливо отвечаю я, перекидывая через плечо спортивную сумку. – Другие планы.
Невозмутимое выражение на лице коллеги моментально трескается, уступая место беспомощности и отчаянию. Это ее четвертое или пятое предложение о совместной вылазке за последние пару месяцев, на которое я отвечаю отказом. Нет, я не злюсь на нее за то, что за спиной сдала Ильдару место празднования моего дня рождения и тем самым помешала прийти его брату. Ведь недаром говорят: где тонко, там и рвется. Рано или поздно полупрозрачная нитка, связывающая меня и Камиля, все равно бы порвалась.
Но проводить с Дилярой время, как раньше, все равно не хочется. Невозможно системно оправдывать ее глупость природными наивностью и простодушием. Пора и ей узнать, что инициатива всегда дрючит инициатора, а простота даже хуже воровства.
Состарилась я, что ли? Стала часто говорить пословицами.
– Дин! – жалобно пищит она, стоит мне взяться за дверную ручку. – Ты на меня обижаешься за тот случай на дне рождении, да? Ну я же как лучше хотела… Думала, тебе приятно будет, что бывший парень так сильно хочет тебя поздравить. Подумала, а вдруг вы…
– Много думаешь за других, Диляра, – перебиваю я, не оборачиваясь. – Научись для начала делать это за себя.
Чуть позже, стоя в лифте, плавно несущем меня в спортзал, я думаю о том, что, возможно, довела ее до слез. Испытываю ли я за это угрызения совести? Нет. Может быть, теперь к ней придет осознание, что использовать меня, как спасательный круг, больше не выйдет, и придется самой выходить в свет и заводить новых друзей.
– Привет, Дин, – улыбается администратор зала, Вика. – Ты сюда каждый день ходишь как на работу.
– Планирую выступить в роли фитнес-модели в следующем рекламном ролике, – подмигиваю я, забирая у нее ключи. – Посетителей много сегодня?
Вика многозначительно округляет глаза.
– Вечер пятницы, дорогая. Сама-то как думаешь? В зале пара-тройка энтузиастов, и все.
– Вот и отлично, – хмыкаю я и беззвучно иронизирую над собой же: – Браво, Дина. Мысли, достойные пиар-менеджера, денно и нощно трудящегося во благо привлечения новых посетителей.
Переодевшись в шорты и топ и засунув шейкер подмышку, я выхожу в зал. Отражение, встретившее меня в зеркале, заставляет улыбнуться. Спортивная пятидневка точно не проходит даром: пресс стал рельефным, а бицепс, который еще совсем недавно походил на ссохшийся березовый сучок, выглядит крепким и упругим.
Еще один очевидный плюс увольнения из автосалона – появление большого количества свободного времени. Теперь я успеваю не только тренироваться, но и посещать все значимые кинопремьеры, вечерами неспешно гулять в парке, вооружившись стаканом голубой матчи, а в выходные спать, сколько душе угодно, вместо того чтобы, наспех проглотив завтрак, садиться за ноутбук и доделывать все то, на что не хватило часов в офисе.
Воткнув наушники, я по привычке встаю на беговую дорожку и прибавляю скорость. Вика была права: помимо меня, желающих тренироваться в вечер пятницы немного, и почти всех из них я знаю: на степпере топчется Виталина с ресепшена, мечтающая к Новому году привести себя в форму после беременности, чуть поодаль со штангой приседает Андрей – завсегдатай «Холмов», приезжающий минимум раз в неделю. Пару раз он пытался пригласить меня на свидание, но я всегда отказывала. Во-первых, романы с иногородними меня не интересуют, во-вторых, романы меня не интересуют в принципе. По крайней мере, ближайшие лет десять. Мне и одной отлично.
– Здравствуйте, – улыбнувшись, я машу Алексею Валерьевичу – представительному дедуле лет шестидесяти пяти, с которым тоже познакомилась здесь же.
Он раскритиковал мою технику выполнения становой тяги и не отстал, пока не убедился, что я все делаю правильно. Потом мы разболтались, и, оказалось, что его офис находится в соседнем здании. Занимается, кстати, дедуля не чем-нибудь, а градостроительством, и имеет связи в высших эшелонах власти. Так выяснилось, что качая попу, можно нажить много полезных знакомств.
Мой взгляд медленно скользит по залу, беря в фокус еще неопознанного посетителя и, споткнувшись, замирает на его спине, обтянутой темно-синей, промокшей от пота футболке. Одновременно с этим кровь бросается в лицо, а пульс, и без того разогнанный бегом, учащается до критического. Я знала, что в фитнес-центр «Холмов» у Камиля есть пожизненный безлимитный абонемент, однако предполагала, что если за два месяца мы с ним ни разу здесь не увиделись, то и в будущем сможем этого избежать. Хрен вам.
Вернув глаза к экрану беговой дорожки, я прибавляю скорость. Если разогнаться посильнее, так, чтобы заныли икры, любая мысль о встрече с бывшим (или как еще можно назвать того, кто звонил каждый день, ходил с тобой на свидания, занимался сексом, но не удосужился прийти на день рождения?) вылетит из головы.
Моя спина обливается потом, когда совсем рядом раздается знакомый, по обыкновению сдержанный голос:
– Привет, Дина. Было предчувствие, что сегодня тебя увижу.
Ткнув кнопку «СТОП», я промакиваю лоб полотенцем и только после этого смотрю на Камиля. Требовалась еще пара секунд, чтобы подготовиться.
– Предчувствие тебя не обмануло. Привет, шеф.
За два месяца, что мы не виделись, Камиль нисколько не изменился. К сожалению. Заново взглянув на его лицо, я была бы, пожалуй, рада насчитать несколько новых морщин, поразиться тому, какой он на самом деле старый и некрасивый, и обнаружить, что моя увлеченность им была не более, чем временным помутнением рассудка, вызванным недостатком кислорода из-за пятнадцатичасового сидения в офисе.
Но черта с два. Выглядит этот сорокалетний мамонт едва ли не лучше, чем в нашу последнюю встречу. От нашего расставания не посерел, не похудел, не обрюзг и не полысел. Жаль, очень жаль.
– Как твои дела? – Даже катящиеся по лбу бисерины пота не мешают Камилю цепко смотреть мне в глаза.
– Хорошо, – нараспев отвечаю я. – После увольнения появилось время на спорт и отдых. Как поживает Карина?
– У нее тоже все хорошо. Мучает учителей и покоряет школу.
Я киваю: мол, понятно. Говорить нам больше будто бы и не о чем. Вернее, спросить можно еще много чего: например, как идут дела в автосалоне и справляется ли найденная мной замена со своими рабочими обязанностями; и как поживает Ильдар, с которым я практически перестала общаться. Можно, но для чего? На дружбу с Камилем я не претендую, и поддерживать разговор из вежливости – тоже не ко мне.
Очевидно, он придерживается того же мнения, потому что еще пару секунд поизучав меня глазами, сообщает:
– Ладно, не буду мешать.
Я киваю: мол, ага, не мешай уж, пожалуйста. А внутри знакомо ноет, совсем как тогда, в больнице, когда я сказала ему, что в наших отношениях нет перспектив. Хотелось, чтобы Камиль нашел аргументы, чтобы меня разубедить, но он не стал. Не пытается и сейчас.
Решив не смотреть, как он уходит, я снова увеличиваю скорость и прибавляю звук в наушниках. Но сквозь энергичный бит композиции из плейлиста с названием «Бег», все же прорываются его слова:
– Хорошо выглядишь, Дина. Отдых тебе к лицу.
2
Домой я приезжаю совершенно разбитая, и дело вовсе не в усиленной тренировке. Последние две недели меня почти удалось себя убедить в том, что я прожила, перешагнула… А выясняется, что все не так. Нашу короткую встречу с Камилем я успела перемотать в голове раз пять, а звучание его голоса до сих пор эхом отдается в барабанных перепонках.
Хорошо выглядишь, хорошо выглядишь, хорошо выглядишь… Дина, Дина, Дина, Дина…
Лучше бы не виделись, честное слово. Мое самодостаточное одиночество меня полностью устраивало, как и возможность снова принадлежать самой себе. Бабочки в животе, допустим, не порхают, зато вернулась трезвость ума и сконцентрированность. А сейчас, что? Всю поездку в такси думала о нем.
Разогрев упаковку гречневой лапши из супермаркета, я усаживаюсь перед телевизором и включаю любимый сериал, который на протяжении полутора месяцев скрашивал мои уединенные вечера. Главная героиня, которой везет на всяких придурков, изрядно меня веселит. Ее личная жизнь – еще большее дно, чем моя.
Треньк!
Отвлекшись на звук входящего сообщения, я заглядываю в телефон и от удивления перестаю жевать. Да что происходит? Парад планет? Солнечное затмение? Рак в рыбе?
Не успела я оправиться от встречи с Юсуповым-старшим, как младший тоже решил почтить меня своим виртуальным присутствием.
«Привет, Дина! Давно не виделись. Как твои дела? Как насчет встретиться завтра на кофе? Ничего криминального – просто поболтать».
Забыв о сериале, я разглядываю сообщение Ильдара и раздумываю над ответом. Последний раз мы разговаривали больше месяца назад. Он в очередной раз предложил встретиться, а я в очередной раз отказала, не удосужившись сочинить достойной причины. Тогда мне никого не хотелось видеть, и особенно тех, чья фамилия начинается на «Ю».
Отложив телефон в сторону, я снова смотрю в телевизор, но не выдерживаю и пары минут.
«Хорошо. Можем встретиться в „Холмах“ в обеденный перерыв. У меня будет полчаса».
Ответ Ильдара приходит так быстро, словно он все это время не выпускал мобильный из рук.
«Тогда договорились! До завтра!
P.S. Я очень по тебе скучал. По-дружески».
Закатив глаза, я выключаю экран и запускаю вилку в лапшу. Я и сама не знаю, с чем было связано мое нежелание с ним общаться. Причинил боль мне не он, а его старший брат, а если последнего больше нет в моей жизни, то нет повода рвать дружеские отношения.
Треньк!
Вздохнув, я снова тянусь к телефону. Что он на этот раз забыл?
Но там меня, на удивление, ждет сообщение не от Ильдара, а от Таисии, жены близкого друга Камиля, на которого я, кстати, работаю. Как-то раз я помогала ей в организации одного мероприятия, после которого мы сдружились.
«Динуль, привет! Еще не забыла меня?:) Я вот о тебе точно помню! В доказательство приглашаю тебя в следующие выходные на празднование своего дня рождения. Очень-очень надеюсь, что ты придешь. Будет всего человек десять-двенадцать близких друзей, ничего пышного и помпезного. Выпьем шампанского, поболтаем, потанцуем немного. Я по тебе соскучилась!».
Напрочь забыв о сериале и о лапше, я раз за разом перечитываю ее сообщение. Как такое возможно, что после двухмесячного затишья обо мне в один день разом вспомнили все!
Словно жизнь вдруг решила, что Динуле достаточно прохлаждаться в тишине и уединении, и ее нервам пора провести экзамен.
Отказываться от приглашения Таисии я не хочу: она не заслужила банальных отговорок. Для этого я слишком ее уважаю и люблю. Но в тоже время не могу не думать о том, что на праздновании будет Камиль. А с ним я встречаться еще не готова – сегодня у меня была возможность в этом убедиться.
Намотав несколько бесцельных кругов по квартире, я снова плюхаюсь на диван и беру телефон. Печатаю и стираю. Печатаю заново и заново стираю.
«Спасибо за приглашение! Я с удовольствием…»
«Я тоже очень соскучилась по тебе, но боюсь, что прийти не смогу…»
Нахмурившись, я легонько стукаю себя по лбу. Да что с тобой? Соберись.
«Привет! Здорово, что ты написала. Я тоже соскучилась, и мне лестно быть приглашенной. Приду с удовольствием!»
3
Наш последний разговор с Дилярой не прошел бесследно. Сегодня она не пытается бросать заискивающих взглядов и подсовывать стакан латте мне под руку со словами «Подумала, вдруг ты захочешь». За весь день она ни разу ничего не спросила, хотя обычно засыпала меня вопросами и вообще старается в мою сторону не смотреть, всем своим видом демонстрируя обиду.
Увы, это было предсказуемо. Для Диляры нет промежуточных состояний: она либо вцепляется в тебя, как влюбленный клещ, либо дуется. Ей невдомек, что я и не преследовала цель ее обидеть, а лишь хотела пояснить, что на дружбу «взасос» со мной больше не стоит рассчитывать. Во-первых, мы определенно разные люди, а во-вторых, меня утомила роль мамочки, призванной направлять, помогать и прощать. В отношениях с людьми, помимо отдачи, хочется еще и что-то получать, а так вышло, что я долгое время лишь отдавала. И речь сейчас не только о Диляре.
Бросив взгляд на часы и убедившись, что обеденный перерыв как раз наступил, я встаю. Ильдар уже пятнадцать минут как приехал, судя по присланной им фотографии кофе, сделанной на фоне интерьера лобби-бара.
Проходя к двери, я ловлю в отражении зеркала обиженный взгляд Диляры, красноречиво транслирующий «И даже с собой не позвала». Я вздыхаю. Да, так и есть. Она переполнена ожиданием, что я начну замаливать грех своей недавней жестокости. У меня для нее плохие новости. Никаких грехов я за собой не чувствую, и чем раньше она это поймет, тем меньше напряжения будет витать в воздухе.
Спустившись в вестибюль «Холмов», я обнаруживаю, что Ильдара в лобби нет, и иду в ресторан. Его темный, коротко стриженый затылок замечаю сразу и вместе с этим ощущаю легкий укол в груди. Сейчас Ильдар вызывает во мне двоякие чувства: с одной стороны, теплоту, как память о нашем общем детстве, а с другой, болезненность, как отголоски недавнего прошлого и настоящего.
Коснувшись его плеча вместо приветствия, я занимаю стул напротив. Проявлять излишний энтузиазм в общении не входит в мои планы. Так же я уверена, что это не последняя наша встреча. Я помню о намерении Ильдара упорно ждать, пока я, наконец, не приму факт, что он – тот самый; и это меня больше не устраивает. Единственное общение, к которому я сейчас готова – это общение, не обремененное чужими проблемами и ожиданиями.
– Привет! – Взгляд Ильдара быстро пробегается по моему лицу, и он по привычке широко улыбается. – За время, что мы не виделись, ничего не изменилось. Все та же красавица.
– Спасибо, – сдержанно, под стать его старшему брату отвечаю я. – Как твои дела?
Комплимент меня нисколько не радует, так как в нем видится настойчивое желание выйти за рамки дружбы. Да, за эти пару месяцев я успела стать еще и подозрительной.
– Дела вроде хорошо, – отвечает Ильдар, продолжая меня разглядывать. – Давай ты сначала заказ сделаешь. Голодная ведь, наверное?
Тут я не могу не улыбнуться, ибо накатила та самая теплота. Внимательность и джентльменство-всегда были его главными достоинствами.
Сказав официанту кодовое: «Как обычно», я снова смотрю на некогда лучшего друга. Выглядит он уверенно и свежо, и насколько я знаю, приступ, из-за которого его госпитализировали, никак не повлиял на его дальнейшую жизнь и самочувствие.
– Ну что тебе рассказать? – берет на себя разговорную инициативу Ильдар. – Пару недель назад закончил проходить обследования. Ничего нового и криминального в моей голове не обнаружили. Сказали, жить буду долго и счастливо. Работаю все так же у Кама, в сомнительные истории с поставщиками больше не влипал… Дом родителей мы выставили на продажу, кстати, так что теперь я живу в городе в той самой квартире, где жила ты.
– Отличный выбор, – с улыбкой киваю я, поневоле заражаясь его благодушием и позитивом. Есть у Ильдара такая черта: свою девяносто девяти процентную положительность он умеет передавать другим. – Надеюсь, где-то там не завалялось мое нестираное белье.
Он смеется.
– Нет, ты была примерным обитателем. Так, что у меня еще нового? А… Стал встречаться с девушкой…
Не донеся до рта стакан с водой, я округляю глаза: мол, да ладно? Параллельно прислушиваюсь к себе: как отзывается во мне эта информация? Не бунтует ли эго? Все же Ильдар был неравнодушен ко мне всю нашу сознательную жизнь.
Нет, эго не бунтует. Оно расслаблено и даже испытывает облегчение. Вот и ответ. К Ильдару, несмотря на наш недолгий и скоротечный роман, у меня нет никаких романтических чувств.
– Слушай, здорово! Я за тебя очень рада! – От неожиданности и легкого волнения я подаюсь вперед. – И как ее зовут?
– Аня, – улыбается Ильдар. – Ей двадцать три, работает в рекламном агентстве. Веселая, красивая, умная. Пока все хорошо.
– А ты, что, ждешь подвоха? – со смехом иронизируя я, ловя себя на том, что могу говорить так, как раньше – с юмором и не осторожничая.
– Да нет. Короче, сейчас все хорошо, и я этим наслаждаюсь.
– Здорово, – повторяю я. – Правда, очень за тебя рада. И за нее тоже, конечно! Классного парня себе отхватила.
– Спасибо. Теперь ты расскажи? Что у тебя нового? Как жизнь после увольнения.
Я снова тянусь за водой и неспешно пью, собираясь с мыслями.
– У меня тоже все хорошо. Много отдыхаю, хожу в спортзал, и ни с кем не встречаюсь.
Ильдар щурится.
– С тем своим парнем, получается, рассталась?
– Да, – подтверждаю я, на секунду отводя взгляд. Он до сих пор пребывает в счастливом неведении, что мой бывший так называемый парень – не кто иной, как его старший брат, и что отчасти виновником нашего расставания является сам Ильдар. – Так, что еще? Эти пару месяцев я провела в относительном уединении, и мне было хорошо. Правда, вчера позвонила Таисия и пригласила меня на свой день рождения.
– Да, точно, – кивает Ильдар. – Кам говорил, что идет.
И хотя я об этом и без того знала, сердце все равно взволнованно дребезжит. Воображение за секунду нарисовало картину нашей встречи.
– Надеюсь, меня пустят без пары, – брякаю я, чтобы скрыть свое замешательство.
– Как уж не пустят. Камиль вроде тоже пойдет один. Хотя кто его знает, – Ильдар усмехается. – С сопровождением у него обычно проблем не бывает.
4
Неделя, отделявшая мою затворническую жизнь до выхода в свет, приуроченного к дню рождения Таисии, пролетела так стремительно, что когда мне позвонили из салона красоты с напоминанием о записи на макияж и укладку, я первым делом уставилась на календарь: Что, уже? Так быстро? Но я еще не готова! В смысле, не готова снова увидеть его.
Но так как я уже согласилась прийти, а свое слово я привыкла держать, то в назначенное время оказываюсь сидеть в кресле стилиста, разрекламированного небезызвестной социальной сетью. Обычно я предпочитаю не тратиться на чудесное преображение, так как и сама неплохо управляюсь с феном и румянами, но в этот раз почему-то посчитала, что моих умений будет недостаточно. Все же недавняя любовная неудача ударила по мне сильнее, чем я полагала, раз мне требуются дополнительные усилия, чтобы вновь почувствовать себя уверенно в его присутствии.
Хотя, возможно, дело в словах Ильдара, о том, что у его брата обычно не бывает проблем с сопровождением. Я ведь даже не думала о том, что Камиль может прийти на празднование не один. А что, если может? Вдруг я увижу рядом с ним великолепный аналог красавицы Лики? Удирать в туалет со слезами не входит в мои планы. Хватит и моего провального двадцатипятилетия.
В общем, я решила подстраховаться. Мелькнула даже мысль позвать с собой Тимофея – красавчика-тренера с телом Аполлона и взглядом преданной хаски, с недавнего времени оказывающего мне знаки внимания, но я быстро ее отмела. Слишком уж это жалкий ход. Достаточно будет голливудских локонов и платья, облегающего пятую точку, как латексная перчатка руку врача.
– Пожелания к макияжу есть? – интересуется девушка-стилист, закончив щедро орошать мою голову лаком.
– Только одно. Чтобы я не была похожа на отчаявшуюся проститутку, и чтобы мое лицо не блестело, как сопля.
– Я вас поняла. – На ее лице не мелькает даже тени улыбки. Вот что значит серьезное отношение к работе.
Но, несмотря на явное отсутствие чувства юмора (что-то мне стало везти на таковых), свою работу девушка выполнила хорошо. К моменту выхода из салона мои волосы красиво пружинят, лицо приобрело естественное сияние, а взгляд, который в последнее время стал тяжелым и угрюмым, вернул былую жизнерадостность. То, что нужно, чтобы возместить потерянную уверенность.
До начала торжества остается около двух часов, чего с лихвой хватает на то, чтобы добраться до ресторана, где намечено празднование, и купить цветы. И даже времени на то, чтобы выпить кофе, остается.
Прихватив букет голубых гвоздик, я захожу в кофейню по соседству и, заказав у стойки латте, прохожу к столику у окна. Расположившись там, еще раз оглядываю лицо в карманном зеркале, чтоб убедиться, что мне не показалось и выгляжу я действительно жизнерадостно и свежо.
– Какая встреча, – раздается смутно знакомый голос над столом. – Если бы я верил в знаки, то непременно бы решил, что это и есть знак.
Задрав голову, я в течение нескольких секунд разглядываю мужика в дорогом костюме, не слишком вписывающимся в местный хипстерский интерьер, и никак не могу вспомнить, где я могла его видеть.
– Виктор, – подсказывает он, поняв, что рассчитывать на остроту девичьей памяти не стоит. – В первую и последнюю нашу встречу мы беседовали по поводу сотрудничества.
– Да, точно, – киваю я, не утруждаясь быть приветливой. Мне не нравится то и дело сталкиваться с людьми, не представляющими для меня интереса. – Вы меня преследуете?
Мужик смотрит на меня с почти отеческой укоризной. Мол, что за нелепые предположения?
– Разумеется, нет. В прошлый раз вы довольно ясно дали понять, что работа на меня вас не интересует.
Я снова киваю, давая понять, что с того момента ничего не изменилось.
– Правда, я слышал, что из автосалона вы уволились. Отличное решение. – Запустив руку в карман, он выкладывает на стол бархатистую визитку с золотым тиснением. – Это мой телефон, если передумаете. Уверен, что мы сработаемся.
Я скептически смотрю на черный прямоугольник. Еще один мамонт. Кто в наше время пользуется визитками?
– Раз уж вы столько обо мне знаете, то в курсе, что у меня уже есть работа.
– В курсе, конечно, – улыбается Виктор. – Но работать у меня вам будет куда интереснее.
В этот раз он не пытается раздражать меня долго и, склонив голову, ретируется. Я допиваю кофе и встаю. Вот и все, пора ехать.
Взгляд падает на визитку и я, сама не зная почему, засовываю ее в сумку. Наверное, потому что не люблю оставлять мусор на столе.