Глава 1
Весь дом пропитался удушающими цветочными запахами. В комнатах Кирилла не было ни одной сраной корзины с очередным флористическим шедевром, но навязчивый аромат все равно проникал внутрь. Запах скорби и фальши.
Чересчур много букетов, перебор высокопарных слов и лживых соболезнований, не значащих ничего.
Из сотни доставленных цветов с прикрепленными к ним записками с выражаемым сочувствием дай бог десять были хоть на грамм искренни. Станислава Игоревича Тихого, отца Кира, не любил никто. И он отвечал миру тем же. Был жесток, резок, склочен. Но в то же время умен, богат и опасен. А значит умел вызывать страх. Страх прочнее любви. Сильнее уважения.
И все эти записочки с принесенными соболезнованиями для Кирилла буквально воняли облегчением, что его отец позавчера сдох.
Не приходя в себя. В больнице. После огнестрельного ранения в голову.
Давило, что это облегчение он в какой-то мере разделял. Хотя времена предстояли тяжелые.
Приняв холодный отрезвляющий душ, Кир по привычке надел треники и худи, сунул в уши капельки наушников и уж было повернулся к выходу из спальни, но сил бегать не было. И вместо коридора он направился на большой открытый балкон. Достал заныканную пачку сигарет из тумбочки на террасе. Он бросал курить уже полгода с переменным успехом. Пачка лежала тут с месяц и была лишь наполовину пуста. Чиркнул отсыревшей зажигалкой. Раскуривая, глубоко втянул свеже- выбритые щеки, щурясь на серый, этим утром навевающий уныние вид.
Слишком тихо, слишком уединенно, слишком давит. Черное безмолвное озеро, вековые сосны, закрывающие свинцовое небо. Ни души. Даже птицы чирикали глухо и тоскливо, хотя, казалось бы, самое начало весны.
Телефон в кармане спортивных штанов завибрировал, оживая. Кирилл достал гаджет, посмотрел на экран, сощурился, сделал ещё пару глубоких затяжек и только после этого принял вызов.
– Да?
– Кирилл Станиславович, здравствуйте, можете говорить? – высокий Катин голос звучал тихо, потому что она шептала, и нарушался постукиванием в динамике её каблуков.
– Да, Кать, слушаю, – Кир сжал пальцами переносицу, раздумывая, зачем помощница отцовского нотариуса могла позвонить ему в такую рань. Четких версий не было, а вот ощущение леденящей тревожности нарастало с каждой секундой. И потому он поторопил, не сдержавшись, – Быстрее, что у тебя?
– Сейчас отойду, – обиженно буркнула в трубку секретарша Новицкого. В динамике послышалась ещё пара шагов, а затем раздался глухой стук, будто Катя захлопнула за собой дверь, – Кирилл Станиславович, я сейчас отправляла уведомление вам на оглашение завещания.
– Мхм, и какого числа? —слушая, Кирилл выкинул окурок прямо вниз на газон и вытянул из помятой пачки ещё одну сигарету.
– Двадцать второго в девять утра. Отправила вам, Иде Леонидовне и…– девичий голос в трубке подвис, вызывая у Кирилла новый виток глухого раздражения. Что за жеманство при разговоре о делах. Они же не на свидании, не в койке, но Катя всегда отличалась этим, потому и дальше помощницы, перебирающей почту и иногда сосущей под столом, пока не доросла.
– И ещё какой-то Решетовой Таисие Станиславовне, – наконец продолжила Екатерина, нарушая ход мыслей Кира и заставляя его замереть, – Значит, она тоже указана в…
– Я знаю, что это значит, – глухо перебил её Кирилл, лихорадочно соображая.
Бл…Отец никогда не обходился без дерьмо – сюрпризов, но это целая куча говна, а не просто дерьмо- сюрприз. Что именно он отписал этой бабе? Кто она???
Катя тем временем что-то продолжала лепетать. Кирилл, не слушая, резко перебил. В крови бешеный адреналин шпарил так, что сигарета в руке затряслась.
– Катюш, ты отправляла письмо, значит адрес есть этой Решетовой?
– Да, конечно. Запишите? – с готовностью отозвалась секретарша.
– Нет, пришли. Спасибо, Катюш, с меня подарок.
Отрубил. Глубоко затянулся, пытаясь успокоиться.
Девка какая-то…
Чего он взорвался раньше времени. Ну что отец мог ей отписать? Квартиру, пару миллионов? Херня…
Но лучше бы знать заранее и наверняка. До оглашения.
Как это сделать? Новицкий не расколется. Его честь на кону. Он обслуживает слишком именитых клиентов. Чудо, что Кир в свое время догадался пару раз трахнуть Катю, иначе бы двадцать второго его ждал шоковый сюрприз прямо на оглашении. Чёрт…
Телефон пиликнул входящим смс. Кир нахмурился. Таисия эта проживала в Ростовской области в какой-то дыре. Для любовницы совсем уж нереально. Но..вполне может быть возможным для…
Кирилл сглотнул, перед глазами красные круги пошли, пока он вглядывался в напечатанное в смске имя этой бабы.
Решетова Таисия Станиславовна.
Станиславовна. Отчество такое же, как у него…
Твою мать!
Внутри так рвануло, что он чудом не запульнул прямо в озеро ни в чем не повинный телефон. Не может быть.
Не. Может. Этого. Быть!
Хотя чисто технически может конечно. Это-то и самое страшное.
Так…
Растирая лоб пальцами, Кир глубоко подышал. Переправил смс безопаснику. Набрал Воронина.
– Григорьич, пробей девку. Срочно.
– Добро, Кирилл Станиславович.
Отрубил. Набрал свою секретаршу.
– Маш, билеты мне в Ростов-на- Дону. Ближайшие. Или джет.
Глава 2
Пик…пик…пик… Тая отрешенно наблюдала, как кассирша, тетя Оля, пробивает набранные продукты. От усталости ломило тело, хотелось доползти наконец до дома и просто упасть на кровать.
День выдался бесконечный.
Закрытие квартала на работе, все нервные. Зинчук наорала на нее за ошибку в табеле при всех, из-за чего Тайке даже пришлось поплакать пару минут в туалете. А потом автобус не приезжал полчаса, а на улице моросил дождь. Тот, самый противный, который бывает ранней весной или поздней осенью. Холодный, пробирающий до костей. А зонта у Таи не было. Она не забыла – его просто не было никогда. Тая не любила зонты, обходилась капюшоном. Но, стоя сейчас у кассы в супермаркете, промокшая до самого белья, она лениво раздумывала, что наверно все-таки стоит купить.
– Карта магазина?
Тая отрицательно покачала головой, тетя Оля раздраженно вздохнула и достала из кармана свою, дежурную.
– Тысяча восемьсот тридцать, – огласила результат.
Тая полезла в кошелек за карточкой. Очередь за ней недовольно зашипела: "сразу не подготовиться?","молодежь эта ни о чем не думает, а мы с работы", "ума нет"…
Заливаясь жгучим румянцем и делая вид, что не слышит, Тайка приложила найденную через полминуты карту. И, только оплата прошла, торопливо стала собирать продукты в пакет, мысленно отчитывая себя, что проворонила момент и не стала делать это сразу, а стояла и страдала ерундой..
Неодобрительные взгляды других покупателей так и липли к ней, делая движения суетливыми и рваными.
Ещё и телефон в сумке заорал. Чёрт.
Девушка на секунду замерла, раздумывая доставать гаджет или продолжить собирать продукты, которые мешали следующему покупателю. Решила, что лучше продукты.
Ускорилась, запихивая в пакет бананы, кефир, масло, а телефон все орал и орал, заставляя мысленно его ненавидеть. Даже тетя Оля, соседка по подъезду, неодобрительно покосилась на неё.
– Извините, – глухо просипела Тайка и наконец отошла.
Бросила тяжелый пакет на пол. Стала, закусив губу, искать телефон, роясь в безразмерной сумке. Отчего-то хотелось реветь. Такая глупость, но как-то все сразу…
Выловив орущий гаджет, увидела, что это бабуля. Ну вот почему она вечно так не вовремя!
– Да? – прозвучало глухо и грубо.
– Таюш, ты скоро? – поинтересовалась бабЛида каким-то странно взволнованным голосом, отчего он у нее звучал выше и тоньше, чем обычно.
Тая сразу это уловила. Нахмурилась. Глухое раздражение мигом сменилось нервным беспокойством.
– Нет, я в магазине, а что? Случилось что-то?
– Нет…Вернее, да, – бабулин голос так и дрожал в динамике, вызывая у Таи прилив болезненного адреналина.
Лидия Михайловна в бытности своей была крайне спокойным и уравновешенным человеком. Иногда даже чересчур, а тут так голос дребезжит…
– Гости у нас, Таюшенька. Тебя ждут. Давай быстрей, – продолжила бабЛида с тяжким прерывистым вздохом.
– Гости? Какие ещё гости? – не поняла Тая, но бабуля не ответила, успев отключиться.
Тайка посмотрела на гаснущий телефон, пожала плечами и, подхватив тяжеленный пакет, побрела из магазина.
“Какие ещё могут быть гости?!” – всё крутилось у неё в голове, пока брела по лужам, которые обойти не представлялось возможным.
Странно это всё. И тревожно.
Идей не было, а тянущее, тоскливое предчувствие уже появилось.
Натянув капюшон на самый нос, дотопала до подъезда, перекидывая режущий ладонь пакет из одной руки в другую. Пока прикладывала кнопку к домофону, взгляд зацепился за черный, блестящий покатыми боками мерседес представительского класса, припаркованный прямо в центре двора рядом с детской площадкой. У капота курил какой-то широкоплечий бритый мужик в костюме. Он повернул голову и, сощурившись, посмотрел на неё в упор. Тая быстро отвернулась и юркнула в подъезд, захлопнув за собой тяжелую дверь.
Сердце заполошно билось в груди, хотя никакой логики в этом не было.
Ну этот-то точно не к ним. Может ждёт кого-то? А машина красивая…Длинная как корабль. И к кому в их пятиэтажки могла такая заехать? Тая даже представить не могла.
Пыхтя, девушка поднялась по щербатым ступеням на третий этаж и, с усталым облегчением, что всё-таки добралась до дома, позвонила в звонок. Шаркающие бабушкины шаги по ту сторону двери раздались сразу.
– А вот и Таечка, – донесся до Тайки неественно высокий голос бабули, что-то кому-то объясняющей, – Пришла!
Дверь распахнулась. На пороге стояла бабушка. Напряженная, взъерошенная. Со сложенными на груди морщинистыми руками и тускло мерцающим беспокойным взглядом.
– Проходи, Таюш, гости у нас…– ломко выдавила Лидия Михайловна и отстранилась, давая дорогу.
Тая шагнула в коридор, но чужих вещей не увидела. Ни обуви, ни куртки. Удивленно вскинула бровь.
– Там, на кухне, – махнула бабЛида рукой, – разувайся и проходи.
И сама первая пошла в сторону кухни, забрав у Тайки пакет с продуктами.
– А кто, бабуль? – окликнула старушку девушка, присев на кушетку, чтобы разуться.
– Кто? – бабЛида обернулась, прежде чем скрыться за поворотом узкого коридорчика. По лицу ее пробежала заметная тень, – Говорит, брат твой. Вот так.
Глава 3
Тая застыла, так и склонившись к промокшим ботинкам. Кто???
Какой ещё брат?!
Братьев у неё отродясь не было. Как и родителей. Мать, не трезвая, попала под машину, выскочив на ночную неосвещенную дорогу, когда Тае было чуть больше двух, а отец…
Отца она и вовсе никогда не видела. Знала о нем только, что зовут его Станислав, что он был прилично старше мамы, и что познакомились они в одном ростовском клубе, где та подрабатывала официанткой в студенческие годы. Во всяком случае, так Тае рассказала бабушка.
Ещё они с бабулей догадывались, что отец Таи был далеко не бедным человеком, потому что после смерти матери на бабушкин счет каждый месяц стала приходить неплохая сумма, превышающая среднюю зарплату в их небольшом южном городке. Не так много, чтобы шиковать, но достаточно, чтобы жить безбедно.
Они и жили все эти годы, с тревогой ожидая Таиного восемнадцатилетия. Им казалось, что призрачный благодетель после достижения Таей совершеннолетия помогать перестанет. Это было бы логично, но по каким-то причинам не произошло.
Можно было бы подумать, что отец – щедрый человек, но две детали не давали Тае покоя и отбивали всякое желание попробовать что-то о нем разузнать и уж тем более познакомиться. Первая – сумма, которую он присылал, не была одинаковой, а индексировалась каждый год согласно инфляции по центробанку. До копеек, до смешного – будто не человек, а бездушный робот её отправлял. Вторая – бабуля сказала, что при рождении мать Таи подписала бумаги, что они никогда ни на что претендовать не будут, а через два года передумала. Начала этого Станислава искать. Но уже через месяц так нелепо погибла… Случайное трагическое совпадение, но от него веяло могильным холодом. И не хотелось кликать беду и на себя. Да и не нужны ей были никакие богатства от неизвестного человека, который, зная её адрес и номер банковского счета бабушки, за двадцать лет так и не потрудился хоть раз увидеться.
Нет, Тая могла прожить и сама. Сейчас она уже на четвертом курсе на заочном училась в ДГТУ на экономическом и работала помощником бухгалтера на химзаводе. Деньги пока платили маленькие, но ей всего двадцать и диплома нет. По окончанию универа обещали больше…
– Таюш! Ну что ты там? – требовательно и тонко позвала бабуля.
Тая дернула головой, прогоняя ворох закружившихся мыслей, и, вытирая повлажневшие ладони о джинсы, пошла на кухню. Ноги передвигались с трудом, наливаясь чугуном при каждом новом движении. Сердце противно застучало в горле.
Кого она там увидит? Зачем он пришел?
Замерла в нерешительности в дверях, впиваясь глазами в посетившего их незнакомца. Не помнила, чтобы на кого-то или что-то в своей жизни так жадно смотрела. Крохотная пятиметровая кухня – он занял её всю.
Бабушка жалась за его широкой спиной к мойке, обхватив себя руками. Выглядела серым размытым пятном, потом что мужчина как спрут вытягивал невидимыми щупальцами всё внимание на себя.
Не старый, но взрослый. Высокий, даже сидя на табуретке.Одетый во все черное и с виду дорогое. У мужчины был такой неуловимо лощеный вид, будто он даже весь в навозе перепачкавшись, будет чище, чем Тая после бани.
Лоск и врожденное благополучие, которые разъедали глаза и внушали окружающим некое чувство ущербности, низшей касты. На его подбородке с ямочкой едва заметно пробивалась темная однодневная щетина, черты были рублеными, словно вышедшими из-под тесака нетерпеливого скульптора, взгляд карих глаз – тяжелым и глубоким, а широкие нависающие брови с крутым изломом. Этот излом придавал лицу незнакомца выражение вечного требовательного недовольства даже в покое, заставляя чувствовать себя неуютно под прицелом карих глаз. Во всяком случае Тая ощутила именно так.
Она невольно поежилась и сделала шаг на кухню, отлипая от дверного косяка. Мужчина, вертя в длинных пальцах металлическую зажигалку, не стесняясь, сверлил её глазами исподлобья, явно изучая как зверушку в цирке.
– Здравствуйте, – Тая опустилась на соседний табурет, провела рукой по скатерти, разглаживая.
Мужчина коротко кивнул, продолжая её в упор разглядывать. Кожу от этого пекло, как будто она присела у печки. Тая вздернула подбородок, пытаясь показать, что ее это раздражает, и встретилась с ним взглядом. Зря. Внутри похолодело от абсолютно непроницаемого выражения его глаз. Будто он не на живого человека смотрел, а на предмет. Обезличенный и не очень ему приятный.
– Лидия Михайловна, оставьте нас, – мужчина даже не повернулся к бабуле, говоря это.
Старушка растерянно захлопала глазами, не зная слушаться или нет.
– А при ней нельзя? – поинтересовалась Тая, а после и вовсе его упрекнула неровным от душившего волнения голосом, – Вы даже не представились.
– Хорошо, можно и при ней, – с прорвавшемся раздржением вздохнул мужчина и отклонился от стола, доставая пачку сигарет из кармана.
– Мы не курим, – нахмурилась Тая, смотря как он зажимает зубами фильтр.
Мужчина выгнул одну бровь, взглянув на нее, будто не поверил, что она правда ему это сказала, и кивнул бабЛиде.
– Лидия Михайловна, будьте добры, откройте окно.
Чиркнул зажигалкой, не дожидаясь. Бабуля поспешила распахнуть форточку, чтобы дым хоть немного выходил. Крохотную кухоньку мгновенно заволокло сизым табачным облаком. Тая поморщилась. Мужчина, сделав глубокую затяжку с явным наслаждением, продолжил как ни в чем не бывало.
– Вы знали Станислава Игоревича Тихого? – и карие глаза нашли точку на её лбу, просверливая в нем дыру.
– Нет, – Тая покачала головой, уворачиваясь от этого неприятного ощущения.
– Странно, он вам деньги много лет переводил, – мужчина снова затянулся, щурясь.
– Я догадываюсь, кто это, но я его не знала, – ответила девушка, взглянув на незнакомца.
Их глаза снова встретились. Секундная молчаливая дуэль. Мужчина выпустил серый дым вбок.
– Он умер позавчера, – после паузы сказал без единой эмоции.
А Тая вздрогнула как от удара. Умер? Стянуло внезапной горечью от опущенной возможности. Не знала, а теперь и не узнает уже никогда. Никогда…Перед глазами появилась пелена… У плиты охнула и вспомнила Господа бабушка.
– Он указал вас в завещании, – низкий голос незнакомца звучал для Таи приглушенно, как из аквариума.
Она с трудом заставила себя снова сконцентрироваться на мужчине.
– Я вам соболезную. Вы его сын? – отозвалась глухо.
– Да, сын, спасибо, – тот снова затянулся, рассматривая её из-под полуприкрытых век и считывая реакцию.
Тая лишь рассеянно кивнула. Почему-то тот факт, что этот холодно-наглый, незнакомый мужчина – по всей видимости её единокровный брат, никак её не трогал. Она не находила ни малейшего внешнего сходства, не чувствовала внутреннего и больше всего мечтала, чтобы он как можно скорее убрался из её кухни и из её жизни. Мысли возвращались обратно к умершему отцу, который теперь так и останется лишь тающей тенью. Уже наверняка. Может, оно и к лучшему…
– Вернемся к теме нашего разговора, – незнакомец снова заставил обратить на него внимание, – Что он вам отписал? Он говорил?
– Я с ним никогда не говорила и никогда его не видела, – повторила тихо Тая. Чуть нахмурилась, раздумывая, – Он присылал деньги бабушке каждый месяц. Чуть больше пятидесяти тысяч. Может быть, написал распоряжение, чтобы выплаты продолжились…
– Может быть – может быть…– мужчина сдавил пальцами переносицу, закрыв глаза.
И в этом жесте было столько усталости, что только сейчас Тая заметила, что у него темные круги и резко выделяющиеся носогубные складки. Он выглядел изможденным, если сильно приглядеться.
– Хотите чаю? – вырвалось у неё.
Он поднял на неё тяжелый взгляд.
– Нет, я хочу, чтобы вы поехали со мной на оглашение завещания. Вам всё равно придется. Нотариус уже отправил уведомление.
– Что будет, если я не поеду? – поинтересовалась Тая.
Она ничего не смыслила в этих делах.
Да и ехать куда-то с этим человеком, который до сих пор так и не удосужился представиться, ей совершенно не хотелось.
Услышав её вопрос, незнакомец посмотрел на неё странно – остро и хищно. Его губы впервые тронула улыбка. Кривая, больше похожая на оскал.
– Возможно, вы не вступите в наследство…Не хотите ехать? – он будто давил голосом, вынуждая сказать "да".
Тая растерялась, не зная, что ответить, но вдруг в беседу вмешалась бабушка, все это время молчавшая у незнакомца за спиной.
– Нет уж, Кирилл Станиславович,Таюша поедет. Поедет и получит всё, что ей причитается! Нечего тут! Не обеднеете, если что-то моему ребенку перепадет!
Тая удивленно уставилась на бабулю. Её воинственный взвинченный тон очень уж не вязался с обычным состоянием бабушки. Старушка упрямо поджала губы, всем своим видом показывая внучке, чтобы та даже не думала пасовать.
Мужчина, которого оказывается звали Кирилл, резанул по Лидие Михайловне неприязненным взглядом, и снова повернулся к раскрасневшейся Тае.
– Что ж, вы в своем праве, Таисия. Тогда собирайтесь. Вылет у нас рано утром, выезжаем в Ростов сейчас. Жду вас на улице, – он крутанул запястьем, посмотрев на часы, – У вас полчаса, – отрезал и встал из-за стола, мигом заняв своей высокой фигурой, кажется, всё пространство кухоньки.
– Я…у меня работа…я не могу…вот так! – вскинула Тая на него растерянный взгляд.
– Если не можете, пишите отказ, и закроем вопрос, – вкрадчиво предложил Кирилл.
Тая закусила губу. Мужчина, замерев, ждал. Бабушка насквозь прожигала её взглядом, умоляя проявить стойкость в защите своих интересов. И Тая решилась. Почему собственно она должна отказываться?! Не должна! Может быть это её шанс…На что-то…На что-то большее!
Нет, она не упустит. И она не крадет у него. Имеет право. Полное!
– Нет, я поеду, – прошептала твердо, заливаясь лихорадочным румянцем.
Бабушка облегченно выдохнула, а у Кирилла по щекам заметно прокатились желваки.
– Полчаса, – только и бросил, выходя из их маленькой квартиры.
Глава 4
За Кириллом Станиславовичем громко захлопнулась дверь. Тая вздрогнула и так и осталась, ошарашенная, сидеть на табуретке. Куда ехать? Что брать с собой? А главное…
Отец…умер.
Это новость её размазала. Пусть она его не знала, пусть! Но эти суммы, приходящие от него каждый месяц, давали некое чувство защищенности. Внушали, что она всё-таки не одна. Позволяли украдкой мечтать…О чем? Тая и сама себе не смогла бы четко ответить. О большой семье, о доме – крепости…То, что папа существовал где-то там и помнил о ней, давало ей призрачный тыл. А сейчас всё. Будто к самому обрыву поставили, на все ветра. Один неверный шаг – и пропасть, и не подстрахует никто. Бездна.
– Надо собираться, Таюш, – вздохнула бабушка, – А то и правда, выждет ровно полчаса и уедет.
– Не хочу я с ним. Жуткий он какой-то, не заметила? Может, как придет уведомление, сама съезжу? И на работе отпрошусь нормально, – нахмурилась Тая, раздумывая.
– Вот еще, – всплеснула бабуля руками, – Это ж на билеты тратиться, самой искать где там остановиться, за койку платить, кушать что-то, везде ездить…Там метро, город огромный, заблудишься еще, а на такси денег нет! Да может уже и не будет никогда! Кто его знает, этого папку твоего, что он мог тебе отписать. Вдруг кота какого старого досматривать. Вот хохма будет! А ты все сбережения отложенные на это потратишь.
Тая слушала доводы Лидии Михайловны и медленно кивала, рассматривая узор скатерти. Ромбики, кружочки…Да, бабуля, права. Всё так.
– Ладно, пошла собираться тогда, – сдалась.
***
Не зная, что брать, накидала в чемодан всего, под завязку. Быстренько переоделась в чистые сухие джинсы и простую толстовку с капюшоном, перевязала потуже хвост. Под обеспокоенным взглядом бабушки надела кроссовки, так как ботинки до сих пор были влажные, куртку пришлось мокрую надевать – она была одна, шапка…
– Ну все, пока.
Крепко обнялась с бабулей, пряча лицо в её мягком плече и глубоко вдыхая самый родной запах.
– Ты там аккуратней, ладно, Таюш,– всхлипнула Лидия Михайловна, – Ушки на макушке держи! Ты у меня умница, я знаю.
– Всё хорошо будет, не переживай, я позвоню, – Тая слабо улыбнулась, отстраняясь. Взгляд отвела. Не чувствовало она, что будет все хорошо, и боялась, что бабушка увидит это в её глазах.
Когда вышла на улицу, Кирилла увидела сразу. Он курил у того самого чёрного мерседеса, на который она обратила внимание, когда заходила в свой подъезд. Заметив её, мужчина в последний раз длинно затянулся, сверля её тяжелым взглядом исподлобья, выкинул окурок и, открыв заднюю пассажирскую дверь, сел в салон. Ни рукой не махнул. Ничего…А мог бы и с чемоданом помочь. Тая поджала губы и покатила свой скарб сама, чувствуя себя глупо – будто навязывается, хотя он ведь сам её нашел, приехал и это предложил. Но через секунду из машины вышел водитель – тот самый бритый мужик, подскочил к ней, молча забрал чемодан и распахнул заднюю дверь, тоже приглашая в салон.
Что ж, наверно это просто не царское дело…
Тая пробормотала " спасибо" и села в машину. Водитель захлопнул за ней дверь. Внутри автомобиля было просторно, тепло, темно и пахло выделанной кожей вперемешку с холодным мужским парфюмом. Или это веяло холодом от Кирилла Станиславовича, который сидел от нее через широкий, напичканный разными кнопками подлокотник.
Мужчина мазнул по девушке нечитаемым взглядом и снова уткнулся в свой телефон.
Разговаривать он явно не планировал. Тая ощущала такую робость, что её это полностью устраивало. Она не представляла о чем они вообще могли бы говорить.
Об отце? Как-то неловко…Она ведь, получается, плод измены, а он законный сын, так? А его мать жива? Она знает?!
Вопросы мучали, но Тая сейчас была не состоянии их задать. Вместо этого она украдкой разглядывала строгую роскошь салона, так как раньше никогда не ездила в автомобилях подобного класса. И ещё она чуть- чуть, боковым зрением, следила за мужчиной справа. Его резкий нахмуренный профиль был как магнит.
Водитель загрузил Таину сумку в багажник, сел на свое место, и машина плавно тронулась. Как корабль, бесшумно и быстро, поплыла по знакомым улочкам, стремительно покидая их маленький городок.
– Показывает, что приедем через час сорок, Кирилл Станиславович, – водитель повернул к ним голову.
Кирилл оторвался от телефона. Медленно моргнул.
– Хорошо, – и нажал какую-то кнопку на подлокотнике, отгораживая передние сидения от задних черной непроницаемой шторкой.
Снова уткнулся в свой гаджет, а ее будто рядом и не было. Для Таи в салоне повисла напряженная, душная тишина. Девушка, не зная куда деть себя и чем заняться, поначалу отвернулась к окну, рассеянно следя за пейзажем, но скоро там стало совершенно не на что смотреть. Городок быстро кончился, и пошли одни бесконечные поля с редкими деревеньками, да и темнело стремительно. Достала из кармана куртки телефон, а он как назло сел. Чёрт…
– Кхм, – подала голос, привлекая к себе внимание сидящего рядом мужчины.
Тот едва заметно повернулся и вопросительно выгнул бровь.
– Кирилл Станиславович…
– Лучше просто Кирилл, – сразу перебил.
– Кирилл, – послушно повторила Тая и мучительно покраснела – так интимно ей это показалось по отношению к этому далекому, чужому человеку, – А здесь можно зарядить телефон? Блок питания у меня есть, – и, порывшись, достала из сумки зарядку, будто на слово он мог ей не поверить.
Кирилл смотрел на неё, не мигая, пару секунд, потом кивнул на розетку, которая, оказывается, была встроена в перегородку внизу у самых её ног.
– Спасибо, – Тая, пользуясь тем, что подключала телефон, намеренно не поднимала на мужчину глаз, зато отлично чувствовала её тяжелый пронизывающий взгляд на своём лице, – А мой…кхм…Станислав Игоревич, он как умер? Он болел?
– Нет, огнестрельное ранение в голову, – ровно отозвался мужчина тоном, которым принято говорить который час, – Впал в кому, через сутки скончался в больнице, не приходя в сознание. Гроб будет закрытым. Похороны через три дня.
– Его что? Убили?! – охнула Тая, холодея.
Резко села и уставилась на Кира, со скучающим видом развалившегося на своем сидении.
В его карих глазах мелькнуло презрительное снисхождение. И Тая отчетливо уловила посланную эмоцию, мол, а ты думала, в сказку попала, сельская дура?! Так четко, будто он на самом деле это сказал.
– Следствие идет. Пока сложно говорить, – вкрадчиво проговорил мужчина вслух.
– То есть это может быть самоубийство?
Кирилл неопределенно пожал плечами и чуть склонил голову, разглядывая девушку. У Таи мысли путались от такого пристального, ничем не прикрытого внимания. Оно казалось ей чем-то унизительным. Так не смотрят на людей, которых считают равными себе. О границах которых хоть чуть-чуть задумываются. И вряд ли этот лощеный мужчина об этом не знал.
– А где…– Тая сглотнула сухой ком, вставший в горле и мешавший говорить, – Где это произошло?
– В его кабинете, в нашем загородном доме.
– Ясно, – пробормотала Тая.
Кивнув, мужчина отвел взгляд и снова уставился в свой телефон, намекая, что разговор окончен. Тая намек поняла и до самого аэропорта больше не решилась с ним заговорить.