000
ОтложитьЧитал
– Я и говорю! Тут праздник каждый день!
– А что скажете, насчет этого велосипеда Халила? – спросил Перун.
– Он выглядит…странно, но непонятным образом эта штука работает. Она действительно заряжает аккумуляторы, которые питают здесь все: лампочки в домах, теплокостюмы, обогреватели! – описал Антенна в характерной ему задумчивой манере, когда он потирает подбородок. Эх, был бы я девчонкой, уже бы кипятком изошелся от этого сообразительного крепыша.
– Канализации у них нет, они все глубоко в землю закапывают прямо под собой. Я сам видел эти ямы, – добавил Рафаэлка.
– А не залез случаем туда, чтобы образцов набрать? – спросил я со смешком.
Рафаэлка не понимает шутки, намеки, метафоры, иносказания и вообще всяческую дипломатию. Ему надо все в лоб говорить. Вот и сейчас он выдал в своем тугоумном репертуаре:
– Я могу лопатой в ведро накидать…
– Ой, да замолчи!
– Они готовят очень редко, овощи в основном едят сырыми. Они стараются создавать минимальное количество выбросов, – заметил Буддист.
– Это неважно. Их тела и без того источают достаточное количество запахов, чтобы сюда сбежались все кровососы в радиусе двух километров, – прокомментировал Антенна.
– Их выгодное расположение в этой низменности – критический фактор. Без геологических барьеров тут не выжить, – вставила Ольга.
– Но ведь в этом и суть! Какая разница из чего сделан барьер, если он работает?
– Хорошо, а что с качеством жизни? – спросил Перун.
– Дома у них, конечно, ни к черту! Но их можно подлатать тем, что есть у нас на базе! А если…
– Эй! Да о чем вы тут говорите? – Тесса перебила меня.
Как и весь дух веселья и надежды. Стерва же.
– У нас есть Протокол! И согласно Протоколу мы должны их эвакуировать на базу!
Все замолкли. Прям под корень рубанула. Говорю же – стерва!
– Но они живут здесь уже четыре года, и до сих пор…
– Да какая разница? – не успокаивалась Тесса. – У них нет укреплений! Вместо забора висит хлюпкая сетка, из оружия восемь автоматов с полупустыми магазинами! У них нет турелей, нет видеокамер, нет обученных солдат! Здесь куча детей, женщин и стариков!
– Тесса права. Они полностью беззащитны, все равно что голым на морозе стоять.
– Ой, Жижа, да отлижи ты ей уже!
– Иди к черту, болван!
– Конечно, поддержишь своего командира! А сама-то слюньки пускала, как увидела теплицы! Думаешь, я не заметил?
Жижа смерила меня, как ей кажется, убийственным взглядом, который на самом деле больше похож на взгляд испуганной салаги, которая только что осознала, что нассала в штаны.
На минуту все смолкли. Никто не хотел участвовать в споре с Тессой в открытую, хотя большинство из нас уже давно повязаны одними и теми же повстанческими настроениями. Они словно ждали какого-то пинка под зад, который возьмет на себя первую волну контратаки. И это мне только на руку. Быть зачинателем восстания – вот истинная участь Тормунда Фунчозы Великого!
– Слушай, Тесс, давай начистоту! – начал я и поразился тому, как зрело звучу, даже Ляжка бровь вскинула, мол, ты ее только что по имени назвал? – Когда последний раз мы видели группу зомбаков хотя бы из десяти особей?
– К чему ты клонишь, Фунчоза? – Тесса сощурилась, заведомо выстраивая баррикаду моим атакам.
– Я к тому, что численность зараженных редеет с каждым годом! Пятнадцать лет назад отряды специального назначения каждую гребанную вылазку совершали, как подвиг, потому что здесь все вокруг на сотни километров кишело этими зомбаками! После каждой вылазки по пять человек минимум теряли!
Я сделал многозначительную паузу, чтобы мои собратья набрались смелости возразить наконец этой приспешнице Протокола, защищаемой самим Полковником. Мои собратья должны знать, что нас много, и наше слово весомо!
– Потому у нас и экипировка такая, что на Марсе выживем. И даже боевые машины пехоты возим с собой, потому что раньше без них вообще бесполезно было наружу выбираться! А сегодня что? Целые Аяксы прем через леса с сорокамиллиметровыми пушками для того, чтобы металлолом и керосин загрузить по самую крышу! Мы из бронированных Аяксов грузовые тележки сделали! А тепловизоры только и сигнализируют о суслике или полудохлом зомбаке, который нас и на восемьсот метров не учуял! Пятнадцать лет назад в этих тепловизорах даже смысла не было! Зомби тут, как муравьи водились! И не говори мне, что это не так!
Тесса смотрела на меня оценивающим взглядом, изредка посматривала на остальных присутствующих – измеряла вольтметр их решительности.
– Давай же, сверхчувствительная Тесса! Скажи, почему с годами их количество так резко поредело? – я хочу ее добить.
Тесса ответила не сразу.
– У меня нет ответа на твой вопрос. Задай его исследовательскому блоку.
– Да, Тесса! Уже задал! Угадай, что они ответили! Что зомби находятся в спячке!
– Так может, тебе следует им поверить?
– А может, я верю в слишком большое количество дерьма на ушах?!
Все молчат. Но я жопой чую, как как у них волоски дыбом встали оттого, что я только что посягнул на религию Генералитета, на которую нас насаживают, как тупых сикушных шлюх. Еще ни разу мы в открытую не подвергали критике уклад, заведенный Генералом, это все равно что подтереться страницами из Протокола. Но сколько уже можно под одеялами шептаться? Эта деревня стала переломным моментом, потому что просто кричала о том, что все, во что мы верили, было набором хлюпких бездоказательных соплей.
– Если они просто в спячке, значит их количество не должно редеть. Они должны тут целыми вонючими кучками лежать на каждом шагу! – продолжаю я. – Где же они, Тесса? Может, научились читать? Построили ракету по чертежам и отправились в другую галактику? Они же такие, мать их, умные, что двери открывают с компьютерных пультов управления!
– Хватит! – прошипела Тесса. – Я знаю, что ты пытаешься сделать, Тормунд, – она назвала меня по имени. Значит увидела достойного соперника.
– Просвети!
– Ты пытаешься организовать бунт на корабле.
– Я пытаюсь заставить людей думать и задавать вопросы вместо того, чтобы принимать все на веру!
– Странным образом я тоже, – тихо и задумчиво произнесла Тесса.
– Каким образом? Пытаясь запугать людей чепухой про гениальных зомбаков?
– По крайней мере, не попытками рисковать собственными жизнями ради этой халупы!
Тесса окинула взглядом хижину вокруг. Сквозь щели в потолке из старого линолеума завывал ветер, в углу лежала какая-то куча тряпья, от которого смердело какими-то отходами, а мы стояли настолько плотно, что могли разглядеть поры на лицах друг друга. Ну хорошо. Здесь ты эффектно разыграла карту.
– Мы могли бы привести здесь все в порядок. У нас есть для этого мощности и возможности, – произнес Антенна.
Отлично! Мой план начал действовать. Вот и первый солдат присоединился к моему бунтующему духу. Еще парочку красивых аргументов и я уничтожу эту суку вместе с ее драгоценным Генералитетом!
Тесса вперила взгляд в нашего мавра с испещренным белыми линиями лицом, потом огляделась и вернулась ко мне. Я понял, что она спросит.
– Кто еще состоит в твоем кружке восставших? – спросила она.
Я тут же почувствовал, как напряглись спины командиров и сержантов.
– Какая разница? Главное, что нас много!
– Я бы хотела доложить Полковнику Триггеру о бунтарских настроениях у него в отрядах.
В толпе послышались смешки и вздохи.
– Ну конечно!
– Разумеется!
– А для чего же еще.
Тесса огляделась и с удовлетворенной улыбкой перечислила:
– Ляжка, Муха, Перун, Антенна.
Все тут же стихли, осознав, что выдали себя перед ее элементарной уловкой разозлить врага и заставить самого обозначить себя. Но больше всего меня разозлило, что они и впрямь испугались рапорта на них. Неужели вы до сих пор не поняли, что пора кончать со всем этим подземельным гниением заживо? Я успокаивал себя мыслью о том, что не все обладают моим уровнем отваги высказать вслух недовольство действующим режимом. Но решающий момент близок, и пора бы всем им определиться со стороной, которую они изберут в итоговой битве за власть.
– Да, конечно! Продолжай заниматься своим любимым делом! Стучи на нас! – я встал на защиту своих бунтарей.
– О, будь уверен. О вас всех будет доложено, – ответила она.
Вот же сука.
– Тесса, ты ведь одна из нас. Ты с нами совершаешь вылазки. Я не верю, что ты не замечаешь, как с каждым годом здесь на поверхности становится все тише. Поэтому и появляются такие вот деревни. Сорок лет прошло с кризиса Вспышки…
– Хочешь сказать, что вирус взял и исчез? – Тесса перебила Ляжку.
– Нет. Но заражение идет на спад! Потому что некого уже заражать, им нечем питаться. Девяносто процентов населения земли было уничтожено за десять лет Вспышки, – ответила Ляжка.
– И благодаря вам мы быстро потеряем и последние десять!
– А что если и этих десяти уже нет? – Антенна пошел в атаку. – Сколько людей было уничтожено после Вспышки? Сколько людей умерло за последующие тридцать лет? Никто не знает, никто не ведет записей. Но вдруг кровососов становится меньше по естественным причинам? Что если они действительно вымирают из-за долгого отсутствия пищи? Ведь спячка не может длиться вечно. И ни один ученый не даст тебе конкретных сроков в ближайшее время. Изучение их спячки будет длиться двадцать, тридцать, сорок лет, чтобы получить достоверные результаты!
– Отлично! Вот ровно столько мы и пробудем на Желяве!
Эту упрямую идиотку ничем не переубедить.
– Мы не утверждаем, что зараженных нет. Да, они есть! Они до сих пор бродят по земле и в этих лесах. Но мы можем с ними справиться и на поверхности. Какой смысл сидеть под землей, когда вот тебе доказательство – деревня живет уже четыре года! Они выходят в лес и еще ни разу не столкнулись ни с одним из зараженных, – вторил Легавый.
Моя армия росла на глазах.
– Сколько нам еще, по-твоему, сидеть под землей и ждать того волшебного дня, когда на поверхности станет безопасно? Может этот день и не настанет никогда? Может, мы сами должны его обозначить! – вставила Ляжка.
– Ты боец, Тесс. Ты лучше остальных знаешь, что добыча в руки сама не идет. Ее надо заслужить. Но сидя под землей, трясясь от страха, дергаясь от каждого подозрительного шороха – это невозможно! Я готов бороться за свою мечту! – произнес сержант Буддиста Муха – сокращенно от Мухаммед.
Буддист всегда был дальновидным парнем и окружил себя сержантами из рядов религиозных фанатиков. Черта с два его нагнешь теперь, Генерал требует уважать религии.
Тесса вновь и вновь осматривала всех собравшихся, пытаясь вычленить моих союзников. Я и не спорю, я не обладаю абсолютным числом голосов, но здесь главное не количество, а их значимость. И Тесса уже поняла, что все авторитетные голоса – на моей стороне.
– А ты молодец, Тормунд. Долго обрабатывал их мозги этой чушью про доблесть сражения?
Как я и предполагал, Тесса остается верна своему мнению. Разделенному с Полковником.
– А какое будущее ты видишь для нас? – парирую я. – Через семь-десять лет Триггер станет Генералом – это факт. Место Триггера займешь ты? И вы вдвоем продолжите запугивать людей байками про зомбаков, чтобы мы продолжали сидеть в норах, такие удобно выдрессированные подчиняться вашей воле?
– Как же ты достал меня, Тормунд, этой брехней про заговор между мной и Триггером!
– Да срать я хотел на ваши договоренности! Мне важно не сгнить заживо в подвалах!
– Поэтому организуешь бунт, чтобы самому оказаться в кресле Полковника?
– Мне достаточно тебя не подпускать к нему!
– Какой же ты идиот, Тормунд!
– А ты трусиха! Каждый раз прячешься за Протокол, словно он богом написан, а не такими же людьми, как мы! Угадай что, Тесса! Они тоже совершали ошибки, и, возможно, засунуть нас в подземелье была не из лучших идей!
– Тебе жизнь спасли!
– А теперь я хочу найти лучший угол для своей задницы. Чем это плохо?
– Тем, что рискуешь своей никчемной жизнью и другим головы морочишь!
Тесса начинала переходить на крик. Я прямо мурашками покрывался от удовольствия, наблюдая за тем, как вывожу ее из выдрессированного самообладания.
– Спор уже зашел никуда. Нам надо что-то решать, потому что скоро база потребует ответа, почему мы так долго не выходим на связь. По времени мы уже должны быть на подходе к базе, – Буддист прервал нашу перепалку.
Я его понимаю. Как и Тесса. Как и все остальные. Мы спорим тут о том, что произойдет еще только через чертову десятку лет, если вообще произойдет. Нынешняя наша проблема – это сохранить наш первый найденный достойный населенный пункт на поверхности. И защитить его вовсе не от зараженных. А от Генерала.
– Нам надо придумать, что сказать Полковнику, – начал Перун.
– Ничего мы придумывать не будем! Мы скажем так, как есть! – упиралась Тесса.
– Черт подери, Тесса! Ты хоть соображаешь, что ты требуешь? – взорвался Легавый.
Ситуация накалялась.
– Соблюдай субординацию, сержант! Если хочешь высказать недовольство мною, жалуйся своему командиру! – Тесса все больше теряла терпение, как и контроль над своими эмоциями.
Я клянусь, мы ее достанем! Мы ее изживем!
– Мой сержант хочет сказать, что жители здесь счастливы. Мы не сможем просто так утащить их за собой в подземелье! – Ляжка встала на защиту своего подчиненного.
– Ляжка права, мы не сможем их уговорить. Только не по-хорошему… – добавил Антенна.
Я прям задницей почувствовал, как дрожь прошлась по спинам моих товарищей. Мы все прекрасно осознаем, что повлечет за собой отказ людей эвакуироваться на базу.
– Это дело не меняет! У нас есть Протокол, и он написан не просто так. Вы знаете, почему мы должны их эвакуировать!
– Опять же, Тесса! Сами они не уйдут! – Ляжка тоже начала кричать.
Еще чуть-чуть и мы кулаками начнем махать. Ух, я бы провалился в экстаз, если бы пару раз дал по морде этой уродливой генеральской шлюхе!
А дрожь продолжала колошматить ребят, потому что никто не хотел повторения печального расклада. Мы все помним, что случилось в лесу с теми стариками пару лет назад. Ребята понимали, на что их может вынудить приказ Генерала. И никому не хотелось этого варианта событий! И мне, мать вашу, тоже!
– А это уже другая история! Сначала мы свяжемся с базой, – сука-Тесса была непреклонна.
Раздался хор тяжелых длинных вздохов.
Антенна вышел вперед и начал раздраженно настраивать рацию, которую он расположил перед нами на столе. Пока устанавливалась связь, я оглядел командиров с сержантами, пытаясь просчитать, кто из них поддержит меня. Потому что момент настал. Мы все давно хотели вырваться на свободу – вот тебе и случай. Хотите нежиться под солнцем, как мой Бульбазавр с луковичкой? Начинайте действовать, а не пустословить! Довольно перешептываний и пряток за спинами других! Пора бы озвучить собственные требования! Я видел, что большинство ребят склоняются к тому, чтобы сотрудничать с этой чудо-фермой, ведь отсюда столько выгоды можно извлечь. Я приезжал бы сюда на лето! Мой летний домик! Моя дача!
Возможно, мы бы не переселялись сюда резко и кучно. Возможно, мы бы начали постепенно! Сначала возвести монолитные укрепления, потом привести в порядок эти хижины-халупы. Зациклить солнечные панели с чудо-велосипедом и проблема обогрева и электричества решена! Конечно, поселить сюда еще пятнадцать тысяч человек не представляется возможным, но здесь можно создать дополнительную базу: по-настоящему нормальный агроблок с теплицами, тренировочную базу для отрядов специального назначения, транспортный узел для перевозки керосина и мазута с нефтяной станции, мой, мать его, дачный домик, в конце концов!
– Прошу опознавательный код, – раздался в рации голос первого офицера узла связи на базе, который прервал мои мечтания.
– Ноль-пять-четыре-восемь-Терра-Эко, – произнесла Тесса.
– База на связи. Что у вас там, птенчики? – зазвучал голос Триггера.
Тесса уже раскрыла рот, но хрена с два я позволю ей отнять у меня домик для каникул!
– Полковник! Мы нашли выживших. Целую базу выживших!
– Это – потрясающая новость! Что это за база? Назови координаты! – было слышно, как Полковник тут же воодушевился. Мы ему давно не приносим вести о выживших. А тут целых тысячи триста выживших!
– Это… это… это – сельскохозяйственная исследовательская база!
Тесса пыталась взорвать меня своим взглядом, но пошла она к черту! Я не соврал! Просто чуть приукрасил! А кто их знает, может, они и в самом деле изучают кабачковых мутантов в их грядках?
– Сэр, здесь одна тысяча триста человек, – подхватил Антенна.
– Сколько?! —Триггер аж поперхнулся.
Такие большие скопления людей мы никогда не находили.
– Какие условия на базе? – спросил Триггер, чуть погодя. Видимо, переваривая маловероятную информацию.
– Выбросы, притягивающие зараженных, практически равны нулю, – ответила Ляжка.
– Что, значит, практически?
Тут мы все замолчали. Такую информацию Триггеру надо подавать аккуратно, чтоб не затыкал раньше, чем мы наберем воздуха в грудь, чтобы изложить остальные аргументы.
– Это значит, они под открытым небом, – рубанула Тесса.
Вот же сука!
Рация замолчала. Может сдохла от радости?
– Это – первый критерий опасности согласно Протоколу, почему я должен вам об этом напоминать? – голос Триггера стал похожим на натянутую струну.
Иногда мне кажется, что в такие моменты он держит руку в кармане и тянет себя за волосы на яйцах.
– Потому что остальные отсутствуют, сэр, – тут же ответил Антенна.
Мы пустились в красочные рассказы о том, как населению численностью почти полторы тысячи человек удавалось выживать четыре года на ферме под открытым небом. Поначалу мне казалось, что наши попытки смешны и безнадежны, потому что Триггер всегда казался не сдвигаемой монолитной скалой, но наш откровенный и многоголосый напор возымел действие на холодные расчеты Полковника. Любые опасения Триггера мы разбивали дружным хором веских аргументов, пытаясь заставить его отойти от черствых стандартов тридцатилетней давности и увидеть новые перспективы. И в какой-то момент мне показалось, что лед тронулся. Поначалу его вопросы несли провокационный характер, мол, попробуй-ка ответь, если ты такой умный, что пытаешься установить здесь новые правила. Но вскоре он и впрямь заинтересовался тем фактом, что вопреки всем прогнозам ученых и военных, деревня существует на поверхности целых четыре года! Даже если допустить, что выбросы с деревни выходят за границы гор тонкой струйкой, это все равно бы не дало четыре года беззаботной жизни! Зомби обнаружили бы их в течение нескольких дней, и это доказывало, что деревня герметична благодаря ландшафту – природа всегда сама изобретала укрытия от хищников. Более того, Триггер тоже не дурак. Он представляет масштабы найденного чуда. Целая деревня с почти полтора тысячами жителей! Да в нынешних обстоятельствах это – целый мегаполис! Как ты представляешь себе его эвакуацию?
Поэтому мы должны костьми лечь, но доказать Триггеру необходимость обосновать здесь опорный пункт, а не тащить обезумевших от горя людей в подземелье! В конце концов, скольких еще может укрыть Желява при нынешнем распределении ресурсов? Мы уже подходим к границе исчерпания технических ресурсов, когда инженера все чаще латают один и тот же станок, а заплатки на трубопроводе клеятся одна к другой, потому что сами трубы уже пора менять. Вот только чем? Не на век Триггера, так на наш выпадет череда последствий наших монотонно-нищенских жизней, если мы экстренно не начнем что-то предпринимать. И Триггер это ясно осознавал. Если мы ходим сохранить нынешний темп жизни, нам необходимо снизить нагрузку на эксплуатационные системы, иначе следующее поколение войдет в период катаклизмов. Так что Триггер прекрасно понимал потенциал найденного поселения, но к сожалению, факт того, что деревня существует на поверхности – фактор опасности, на котором стоит весь Протокол – играл критическую роль, который поставил нас в позицию незавидного компромисса: доверится опасной поверхности или напрягать ресурсы базы на тысяча триста человек больше?
– Ну хорошо. А что с ограждениями? – спросил Триггер после затянувшегося молчания, который мне показался добрым знаком.
Но нельзя терять бдительность, надо продолжать быть аккуратным.
– Над ограждением мы смогли бы поработать и сделать его прочнее… – начал я, но Стерва снова меня перебила.
– Сэр! Ограждения – это сетка рабица со штырями!
Тесса даже не смотрела на нас. Ей было наплевать на наше священное братство кольца, и она просто гнула свою линию.
– Сэр! Мы могли бы помочь им выстроить нормальные укрепительные стены. Я уверен, это малая плата за то, что они могут нам дать! – я должен уговорить Полковника поддержать мою позицию!
– Тормунд, оградить целое поселение стеной с пулеметными вышками – это затратное дело. Нам проще переселить их на базу.
– Хорошо, сэр! Позвольте взять слово!
– Кто это?
– Сержант Перун, сэр!
– Говори.
– Я сделал некоторые подсчеты. Вместимость Аяксов не больше пятнадцати человек. Учитывая необходимость присутствия минимального конвоя и водителей, для перевозки всех людей нам понадобится около сотни машин. Путь сюда и обратно на базу, плюс погрузка и выгрузка людей, заправка на нефтяной станции займут ровно день. Это около двадцати дней только лишь перевозки. Учитывая угрозу цепной миграции, которая обязательно будет приведена в действие постоянным передвижением наших транспортников, Полковник Трухина не даст мне соврать, мы не сможем совершать больше одного выезда в неделю, чтобы не ворошить осиное гнездо. А это в свою очередь продлевает весь период эвакуации до полугода минимум, сэр!
Триггер молчал. Видимо, совещался с остальными Полковниками, которые тоже дивились размерам найденного поселения.
– Я хочу сказать, сэр, что перевозка металлолома и конструкций для постройки укреплений вокруг этой деревни будет гораздо быстрее и гораздо менее опасной. Мы можем собрать необходимый материал с местной нефтяной станции, она всего в двух километрах езды отсюда.
– Полковник, мы могли бы построить на этом месте своеобразный перевалочный пункт. Эта деревня могла бы стать филиалом нашей базы! – поддержал Тормунд.
На минуту воцарилось гробовое молчание. Мы молча переглядывались между собой, ожидая вердикта и мысленно прося всех святых и несвятых помочь Полковникам принять верное решение. Тесса же не моргая сверлила блок радиосвязи взором-стрелой, словно в нем могла мысленно повлиять на решение Триггера. Наконец рация зашуршала, и Триггер взял слово:
– Я понял, чего вы все хотите. Но я в свою очередь хочу, чтобы вы еще раз обратили внимание на тот факт, что этот населенный пункт находится на поверхности. Тридцать лет назад мы неспроста переселились с поверхности под землю. Зараженные обладают поистине огромной физической силой. Они сметали наши стальные заборы, как цунами. Они преодолевали бетонные ограждения, наваливаясь целым кучами к стенам. Никакое ограждение не спасет от них!
– Мы выставим наблюдательные вышки. Наши винтовки оборудованы глушителями. По сути это будут те же самые турели, что окружают нашу базу, – вставила Ляжка.
– К тому же нельзя игнорировать тот факт, что деревня существует уже четыре года. И единственная угроза, которая их нашла – это мы с тепловизорами! – вставил я.
– И все же мы их нашли, – добавила Тесса.
Вот бы вмазал ей сейчас!
– А что сами жители? – спросил Триггер.
Мы все молчали. Никто не хотел касаться этой темы. Я думаю, Триггер уже и сам все понял, но Ляжка взяла слово:
– Сэр, я не думаю, что они захотят оставить свой дом. Они слишком любят его, говорят о нем, как о рае, который очень долго искали. Они уверены в его полной безопасности.
– Видимо, и вас в этом убедили, – задумчиво произнес Триггер.
Ляжка рубанула последним имеющимся у нас аргументом. Теперь Триггер имел полную картину перед глазами, и мне кажется, его молчание обозначало его солидарность с нами. По крайней мере, он понимал, почему мы настаиваем на том, чтобы оставить здесь все, как есть.
– Я понял вас, ребята. Решение непростое. Сейчас я хочу услышать от каждого командира его последнее слово. Тормунд?
– Я за сотрудничество с деревней! Определенно!
– Ноа?
– Я бы хотел попробовать дать нам шанс создать здесь первое безопасное поселение на земле. Сама природа создала это место таким.
– Ольга?
– Я не думаю, что жители уйдут отсюда добровольно. Так что, нет, сэр. Я не хочу их принуждать. Я за то, чтобы они остались.
– Тони?
– Здесь небезопасно. Здесь предстоит сделать очень много работы, чтобы приблизить это место хотя бы к отдаленному понятию безопасного места. Но я готов взяться за эту работу. Деревня должна остаться.
– Тесса?
Да мне даже слушать ее не надо, я уже знаю, что она скажет.
– Я за Протокол.
Сказала, как отрезала. И объяснять ничего не хочет. А чего объяснять? В безжалостном Протоколе все доходчиво написано!
Триггер снова замолчал. Видимо, совещался с остальными Полковниками. А потом рация зашуршала и вынесла приговор:
– Что ж, в таком случае, приказываю вам следовать Протоколу, – отрезал Полковник.
Я аж подпрыгнул! Тут же взорвалась бомба негодования.
– Но почему?!
– Да как же так?!
– Вы издеваетесь?!
– К чему вообще это голосование?!
Все командиры нервно взмахивали руками, переступали с ноги на ногу, толкая друг друга в этой узкой хибаре, и в один голос выражали недовольство тем фактом, что их мнение не учитывается. А я так готов был броситься на Тессу и содрать с нее кожу во второй раз! Почему Полковник всегда поддерживает ее? Что у них за договоренность? Почему Генералитет продолжает это безумие? Она действительно подстилка Триггера? Черт, да он видел ее рожу?!
Гневный окрик Полковника заставил гомон голосов заткнуться.
– Я призываю вас к дисциплине, иначе по возвращению все пойдете под трибунал! – зарычал Полковник.
Мы замолкли. Но наши лица он не видел, а потому мы дали волю эмоциям мимикой. Мы раздраженно переглядывались и корчили гневные рожи. Ей богу, были бы у нас в мозгах встроены котлы, пар бы валил из всех ушей, а хижина в итоге улетела бы небо!
Лишь лицо Стервы оставалось каменным. Мне даже показалось, что она слегка ухмыляется.
Хотя может ее кривой обожженный глаз создает такой эффект.
– Это не голосование! Я спросил вашего мнения! Я хочу знать, как мои командиры смотрят на эту ситуацию, хочу знать единодушны ли ваши взгляды! Но решение всегда принимает главный руководящий состав! И это не вы! – Полковник отчеканил каждое слово.
В доме надолго воцарилось молчание.
Мы пытались смириться с приказом командира. Я придумывал пытку для Тессы. А Полковник продолжал тянуть волосы на яйцах.
– Вы поговорите с руководством этой непонятной базы, доведете до их сведения последствия отказа эвакуироваться на Желяву. Их окончательное решение вы мне доложите немедленно! Всем ясно? – кричал Полковник.
– Да, сэр.
– Так точно, сэр.
– Есть, сэр.
Согласились мы все. Без энтузиазма, без эмоций, смиренно и с мысленным обещанием сжечь в скором времени весь этот хренов Протокол дотла!
– Тесса! По возвращению на базу ты лично доложишь мне обо всем, что там происходит у вас! Мне интересно знать, почему лично мною отобранные пять командиров стали шататься из стороны в сторону, потеряв единственно важный ориентир, который я вам вдалбливаю каждый день! Максимальная скрытность и бдительность – единственные способы выжить в сегодняшнем мире! Но кто-то стал это забывать и теперь мутит воду в моем батальоне! Я этого не допущу! И буду пресекать это всякий раз горькими для вас последствиями! Тесса, поняла меня? Лично доложишь!
– Даже не сомневайтесь, сэр.
Тесса оглядела нас – главных зачинщиков бунта – удовлетворенной ухмылкой.
– А раз среди вас лишь единственный человек избрал Протокол, то она и отправится на переговоры. Конец связи.
Рация заглохла.
Теперь я довольный взглянул на Тессу. Ее ухмылку как ветром сдуло, а лицо стало покрываться красными пятнами! Гнев? Страх? Скорее все вместе! Поделом тебе, упрямая истеричка! Потому что я совершенно точно знаю, что жители откажутся уходить отсюда. И тогда ты поймешь, в какое дерьмо наступила твоя нога! От такого количества невинной крови ты никогда не отмоешься. А я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты вспоминала о своем провале каждый божий день вплоть до твоей кончины, о которой ты после такой резни будешь только мечтать!
20 декабря 2071 года. 16:00
Тесса.
Я в дерьме. Причем по самую макушку.
Полковник снова поддержал мою позицию, но из-за того, что я опять имела храбрость восстать против всех, он меня наказывает за то, что я отделилась от товарищей. Вот такое он чмо. Говорит, что ты права, и тут же бьет по голове. Он называет это закалкой боевого духа, чтобы не терять почву под ногами и не возносить нос к небу. Благие дела не освобождаются от горьких последствий. Привыкай быть наказанной за правду.
И я привыкаю.
Похоже, в этом мире не сделаешь ничего стоящего, будучи просто хорошим человеком. Надо обязательно быть ублюдком. Теcса никогда не добьется высокого звания, а вот Стальная Стерва просто кишит потенциалом.
Я иду в центральное кирпичное здание – там заседают старейшины. Я иду, чтобы дать им иллюзию выбора, потому что жизнь или смерть – это не выбор. Это – дерьмо.
«Отряды специального назначения – единственная возможность поиска выживших на зараженных землях после глобальной эпидемии» – написано в Протоколе, который я хочу сжечь. Красивая фраза, которая вызывает гордость за нашу военную базу, ведь она совершенно безвозмездно оказывает уцелевшим помощь: дает кров, пищу, возможность выучиться и получить профессию. Наша база дает людям надежду на то, что еще не все потеряно, пока дышит хотя бы один здоровый человек. Он может зажечь свет в беспросветной тюрьме и подарить человечеству шанс вернуть свой мир.
Вот только после этой фразы в Протоколе аж целых семьдесят две страницы исписаны правилами, которые четко разграничивают, кого мы обязаны спасать, кого можно спасти с сотней «если», а кого спасать нет нужды. И ладно, если бы мы просто закрывали перед ними двери, оставляя их жизни в их руках. Нет. Их жизни мы забираем без их согласия.
Когда я вышла из той халупы, про которую ребята клялись Полковнику, что ее можно восстановить, как и остальные дома в этой деревне, взгляды моих товарищей искренне с мольбой в глазах желали мне сдохнуть. Я, видишь ли, уничтожила их шанс на прекрасную жизнь. Сначала меня, разумеется, охватил гнев из-за того, что сильное желание вырваться из тюрьмы ослепило и оглушило их разум. Но я быстро остываю. Бриджит говорит, что это – моя характерная черта: я не умею держать зла, я не мстительна, я скорее равнодушна. И я не знаю, что из этого хуже.
Ярость ребят мне понятна. Мы не просто устали. Мы измождены. Они все пришли в отряды специального назначения, потому что хотели взглянуть краем глаза на жизнь снаружи. И вот представьте, что они находят то место из их сновидений, где нет зараженных и нет подземной тюрьмы. Разве вы не вцепились бы в эту возможность? Да я бы сама ухватилась за нее всеми зубами, руками и ногами! Я бы боролась за нее и использовала все свое красноречие и умение придумывать правдивые аргументы, чтобы защитить этот шанс!