Конев против Жукова. Поединок маршалов

© Рунов В.А., 2020

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Сайт издательства www.veche.ru

Введение

После завершения Великой Отечественной войны и особенно после развенчания культа личности И.В. Сталина историки и литераторы начали наперебой поднимать вопрос о личном вкладе в дело Победы конкретных государственных и военных деятелей, многие из которых в то время еще были живы. В числе первых был поставлен вопрос о Г.К. Жукове и И.С. Коневе. Ветераны 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов спорили о том, кто из них поставил окончательную точку в деле разгрома фашистской Германии.

Безусловно, ведущая роль Г.К. Жукова в Великой Отечественной войне признавалась всеми. Но было много тех, кто считал, что своим заслугам Георгий Константинович обязан не выдающемуся таланту полководца, а своим служебным положением и жестким методам управления. В том месте советско-германского фронта, где он появлялся, как правило, готовилось наступление и туда Ставкой направлялись значительные резервы. Поставленные задачи Г.К. Жуков выполнял, не считаясь с людскими потерями. Поэтому салюты Москвы в честь одержанных им побед были одновременно и траурными салютами по погибшим.

И.С. Конев в годы Великой Отечественной войны по служебному положению стоял несколько ниже Г.К. Жукова, который был первым заместителем и членом Ставки Верховного главнокомандования. Но в это трудное для страны время он дольше других военачальников командовал фронтами, которые находились на решающих направлениях военных действий, а это значит, был непосредственно ответственным за успехи и неудачи конкретных операций. Поэтому у военных историков всегда были основания для анализа военного искусства И.С. Конева на конкретных примерах со всеми вытекающими из этого выводами. И то, что самые ответственные периоды Великой Отечественной войны Г.К. Жуков и И.С. Конев всегда оказывались рядом, давало основание утверждать, что Иван Степанович по уровню полководческого мастерства ничем не уступал Георгию Константиновичу и по ряду моментов даже превосходил его.

Безусловно, обоих полководцев всегда интересовало то, как к ним относится руководство страны. Во времена И.В. Сталина от этого напрямую зависела не только карьера, но и жизнь человека. Каждый крупный чиновник, как гражданский, так и военный, должны были соответствовать требованиям того времени. Совсем другое дело – мнение подчиненных. И.С. Конев намного раньше Г.К. Жукова начал задумываться над этим. В результате лично обиженных командующим среди генералов и высших офицеров на возглавляемых им фронтах было намного меньше, чем у Г.К. Жукова.

Резкость характера и поведения Г.К. Жукова стали результатом «трофейного дела», которое сильно подпортило карьеру и авторитет маршала. Стяжательство в крупных размерах считалось недопустимым в условиях разоренной войной страны. И.С. Конев нисколько не был уличен в таком «грязном» деле. Поэтому неудивительно, что в период с 1946 по 1950 год Иван Степанович, являясь главнокомандующим Сухопутными войсками, был непосредственным начальником для Г.К. Жукова, который в это время командовал войсками одного из военных округов.

События, произошедшие в СССР после смерти И.В. Сталина, способствовали возвращению Г.К. Жукова на вершины политической власти страны. Но в это время также высоко поднялся и И.С. Конев. Первый стал министром обороны СССР, второй – главнокомандующим Объединенными вооруженными силами стран Варшавского Договора. Оба – члены Центрального комитета КПСС… Но октябрьский пленум ЦК КПСС поставил жирную точку в служебной, государственной и партийной карьере Г.К. Жукова, на долгие годы превратив этого амбициозного и деятельного человека в пенсионера союзного значения, которому оставалось только писать мемуары.

И.С. Конев после 1957 года продолжал оставаться в строю еще 15 лет, занимая ответственные должности. Это было непростое время: хрущевская оттепель, начало брежневских времен, возведение Берлинской стены, Пражская весна 1968 года, начало диссидентского движения в СССР. Постепенно меняются политические ориентиры, отношение к личностям, после долгих лет «забвения» начинает возрождаться образ И.В. Сталина…

И опять дотошные историки будоражат тему, связанную с ролью военачальников в Великой Отечественной войне. К тому времени «доросли» до маршальских званий И.Х. Баграмян, П.Ф. Батицкий, С.С. Бирюзов, К.А. Вершинин, Ф.И. Голиков, А.А. Гречко, М.В. Захаров, П.К. Кошевой, В.И. Чуйков, многие военачальники стали генералами армии. Практически все они писали мемуары и статьи, выступали на конференциях, стремясь высветить в положительном свете свою роль в Великой Отечественной войне. При этом некоторые из них, объясняя причины военных неудач, нередко делали в этом виновными других, в том числе Г.К. Жукова и И.С. Конева. Также предметом обсуждений оставался и личный вклад этих полководцев в дело Победы.

Сразу же нужно сказать, что фактов острых дискуссий по вопросам военного искусства в годы Великой Отечественной войны между Г.К. Жуковым и И.С. Коневым историками не отмечено, поэтому едва ли у кого из них получится раздуть данную тему до состояния острой интриги. Но при этом отдельные «шероховатости» в их отношениях все же имели место. Война и политика – слишком скользкое поле, преодолеть которое, не поскользнувшись, сложно.

В своей книге «Воспоминания и размышления» Г.К. Жуков неоднократно называет имя И.С. Конева, несколько раз описывает отдельные эпизоды, связанные с деятельностью этого военачальника. Но при этом ни хвалебных, ни отрицательных оценок там нет. Точно так же нет многоплановых оценок деятельности Г.К. Жукова в мемуарах И.С. Конева. Вывод один – в период Великой Отечественной войны каждый из этих полководцев целиком и полностью отдавался решению поставленных перед ним задач, не опускаясь до мелочных интриг. Это лучшее качество любого государственного и военного деятеля, и слава богу, что в столь трудное время в нашей стране такие люди нашлись и их было достаточно много.

Но известно, что всякого рода разборы начинаются уже после того, как главное дело завершено, и чем дальше отодвигается данное историческое событие, тем больше появляется людей, желающих со всех сторон обсудить эту тему. Но стравить между собой Г.К. Жукова и И.С. Конева и им не удалось. Георгий Константинович упорно молчал. Но Иван Степанович оказался более податливым. Однажды он заявил: «Много лет спустя я решил записать для себя события тех далеких лет, чтобы правдиво, на основе фактов оценить роль и деятельность маршала Жукова в период Великой Отечественной войны, отдать ему должное в той работе, которую он выполнял, и отметить те ошибки, которые им были допущены в период пребывания главнокомандующим Группой войск в Германии». Это в очередной раз разбудило аппетиты всякого рода писак, готовых погреть руки на любом деле, возведя его в ранг сенсации.

Признаюсь, приступая к этой книге, я также рассчитывал на многое. До этого я уже писал и о Г.К. Жукове, и о И.С. Коневе, делал анализ проведенных ими операций. Более того, я встречался и с дочерьми Георгия Константиновича, и с дочерью Ивана Степановича, с детьми ряда крупных советских военачальников, много времени работал в архивах. За 30 лет работы на кафедре истории военного искусства ведущей военной академии страны я имел возможность не просто разобраться в ходе Великой Отечественной войны, но и, как мне казалось, выявить многие взаимосвязи, обусловившие события этой грандиозной эпопеи. Личности Г.К. Жукова и И.С. Конева практически всегда находились на вершине этих событий, являясь их главными действующими лицами. По своим масштабам это были титаны, истинную величину которых простому человеку понять не только сложно, но и практически невозможно.

Тем не менее я решился взяться за эту работу по нескольким причинам. Во-первых, мне хотелось в очередной раз, семьдесят пять десятилетий спустя, напомнить подрастающему поколению о Великой Отечественной войне и людях, которым мы обязаны Победой и последующей жизнью. Во-вторых, чтобы возвести еще одну преграду на пути фальсификаторов отечественной истории, которых в России и вокруг нее становится с каждым годом все больше. В-третьих, я все-таки хочу высказать свое собственное мнение по вопросам военного искусства в операциях, проведенных Г.К. Жуковым и И.С. Коневым в различные периоды Великой Отечественной войны.

Известно, что история не терпит сослагательных наклонений, а военное дело находится в постоянном развитии. Сегодня нельзя добиться победы, целиком базируясь на опыте операций периода Великой Отечественной войны. Но отдельные его моменты, а особенно методы работы командующих, безусловно, сохраняют свое значение и останутся актуальными и в будущем.

Глава первая. Становление

Начало пути

Начало XX века стало очень сложным и щедрым на события для истории России. Вначале война с Японией, затем – Первая мировая и Гражданская войны. Ни одна из этих войн не была развязана в благо российского общества, зато каждая из них принесла ему неисчислимые страдания. Это в полной мере коснулось и наших героев.

Начало жизненного пути Георгия Жукова и Ивана Конева было во многом схожим. Первый (родился 1 декабря 1896 года) всего на год старше другого (родился 28 декабря 1897 года), оба родились в бедной крестьянской семье, оба начали свою военную службу с нижних чинов во время Первой мировой войны. Но при этом служили по-разному.

Жуков храбро сражался за «царя и Отечество», в строю, а точнее – в седле, выслужил чин унтер-офицера, участвовал во многих боях, был награжден двумя георгиевскими крестами.

Конев в армию был призван весной 1916 года и как грамотный (окончил земское училище) вместо фронта был направлен в Москву, в учебную артиллерийскую команду, готовившую унтер-офицеров. Там он и встретил февральские события 1917 года. На фронте он оказался только летом того же года, но в боевых действиях не участвовал. К тому времени июльское наступление русских армий закончилось провалом. Разложенные различными агитаторами солдаты не хотели воевать, зато они с готовностью митинговали часами. Тогда «революционной горячкой» заболел и Конев. Как грамотный, он читает солдатам газеты, объясняет сложившуюся политическую ситуацию и, как следствие, избирается членом солдатского комитета в своем дивизионе.

Таким образом, унтер-офицер Г.К. Жуков по итогам Первой мировой войны существенно отличался от унтер-офицера И.С. Конева, и прежде всего боевым опытом. Стать георгиевским кавалером было не просто – нужен был личный подвиг на поле боя, засвидетельствованный не только командирами, но и товарищами. А Георгий Жуков за боевые заслуги имел два креста… Такие люди пользовались большим уважение не только у командования, но и у товарищей. Эти два креста, несмотря на наличие многих других наград, Георгий Константинович бережно хранил всю свою жизнь. Он был весьма далек от политики, и не вызывает сомнений, что и дальше верой и правдой служил бы (или трудился) во имя веры, царя и Отечества.

Но произошла Октябрьская революция, которая привела обоих бывших унтер-офицеров под красные знамена. Сразу же нужно отметить, что в октябрьских событиях ни Конев, ни Жуков не участвовали и узнали о них только из газет и от заезжих агитаторов. Вполне понятно, что трудов Маркса, Энгельса, Ленина они не читали и большевиками не были. Но события разворачивались так, что оставаться дольше в прежнем состоянии было невозможно.

Георгий Жуков в Красную армию вступил добровольно в августе 1918 года. Командовал кавалерийским взводом и эскадроном. Также стал членом РКП(б). Окончил краткосрочные кавалерийские курсы. В 1921 году участвовал в подавлении крестьянского восстания в Тамбовской губернии. За боевые заслуги был награжден орденом Красного Знамени. За годы Гражданской войны он стал убежденным большевиком, опытным командиром одного из подразделений Красной армии.

И.С. Конев в феврале 1918 года был демобилизован в связи с роспуском старой армии и возвратился в родное село Лодейкино. К тому времени 21-летний молодой человек уже успел понять перспективы советской власти. Поэтому он ехал домой вовсе не для того, чтобы заняться крестьянским трудом. Уже на следующие сутки после своего приезда Иван Степанович был назначен военкомом Никольского уезда и приступил к формированию частей Красной армии. Тогда же он вступил в ряды РКП(б) и уже как коммунист и советский служащий был избран делегатом на V Всероссийский съезд Советов и направлен в Москву. После этого в родные места Конев уже не возвратился. Он участвовал в подавлении восстания левых эсеров, а затем был направлен на Восточный фронт, где войска молодой Красной армии вели борьбу с белогвардейцами и примкнувшими к ним чехословаками. Там он был комиссаром бронепоезда, стрелковой бригады. В 1921 году, являясь делегатом X съезда РКА(б), участвовал в подавлении восстания в Кронштадте.

Таким образом, Гражданская война выдвинула Г.К. Жукова и И.С. Конева в число командиров Красной армии, активно сражавшихся за советскую власть, как с белогвардейцами, так и с представителями народа, восставшими против этой власти. Но если первый начал свою карьеру в Красной армии по командной линии, то второй шел по партийной линии. И это наложило серьезный отпечаток на всю их последующую жизнь.

Также показательно и то, что И.С. Конев с Дальнего Востока на X съезд партии почти месяц ехал в одном купе с другим комиссаром, Александром Булыгой, который в последующем стал известен как писатель Александр Фадеев. Затем они вместе участвовали в подавлении Кронштадтского восстания, а по возвращении в Москву в Свердловском зале Кремля сфотографировались с В.И. Лениным. Иван Степанович до конца своей жизни очень гордился этим снимком…

Заслуги перед советской властью в годы Гражданской войны позволили Г.К. Жукову и И.С. Коневу остаться в рядах Красной армии, несмотря на то что численность ее была сокращена почти в 10 раз. Более того, оба были назначены на вышестоящие должности. Более того, И.С. Конев назначается комиссаром штаба Народно-революционной армии Дальневосточной Республики и рядом с В.К. Блюхером способствует установлению советской власти на Дальнем Востоке.

В июне 1924 года И.С. Конев был переведен в Московский военный округ и назначен комиссаром и начальником политотдела стрелковой дивизии, дислоцировавшейся в Нижнем Новгороде. В это время Г.К. Жуков командовал кавалерийским полком, учился в Ленинграде в Высшей кавалерийской школе вместе с К.К. Рокоссовским, И.Х. Баграмяном, А.И. Еременко. И.С. Конев также в середине 20-х окончил Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии РККА имени М.В. Фрунзе. На этих курсах вместе с ним учились будущие маршал Бронетанковых войск П.С. Рыбалко, генерал армии Г.К. Маландин, генерал-полковники И.В. Болдин и Г.М. Штерн.

После окончания учебы на курсах Г.К. Жуков продолжает карьеру по командной линии. В 1930 году он повышает свою квалификацию на Курсах усовершенствования высшего начальствующего состава при Военной академии имени М.В. Фрунзе, затем командует кавалерийскими бригадой, дивизией, корпусом в Белорусском военном округе.

И.С. Конев, также стремясь повысить свою теоретическую подготовку, в 1934 году оканчивает Военную академию имени М.В. Фрунзе, после чего также направляется в Белорусский военный округ, где командует дивизией.

В те дни «военные тучи» сгустились над Дальним Востоком, где японские милитаристы, сосредоточивают в оккупированной ими Маньчжурии на границах Советского Союза огромную армию, совершают одну военную провокацию за другой.

В 1937 году последовал вызов к наркому обороны, и Конев направляется в Монголию. Там он становится командиром особого корпуса. В 1939 году его назначают командующим 2-й Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией, а в 1940 году генерал-лейтенант И.С. Конев становится командующим войсками Забайкальского военного округа.

Комкор Г.К. Жуков, продолжая службу в Белорусском военном округе, в 1938 году назначается заместителем командующего по кавалерии. В то самое время, когда И.С. Конев уехал из Монголии, Георгий Константинович приезжает туда в качестве командующего группировкой советских войск на территории этой страны. Победа над японцами на реке Халхин-Гол стала звездным часом в биографии Г.К. Жукова, ему было присвоено звание Героя Советского Союза, а воинское – командарма 2-го ранга.

В апреле 1940 года Г.К. Жуков и И.С. Конев встретились в Москве на совещании высшего начальствующего состава РККА, на котором обсуждались итоги советско-финляндской войны. На этом совещании впервые в весьма категорической форме было заявлено о недостатках в подготовке командиров, штабов и войск, которые негативно повлияли на ход военных действий, и были поставлены задачи по их устранению. Вместо К.Е. Ворошилова наркомом обороны был назначен С.К. Тимошенко. Г.К. Жуков был назначен командующим Киевским особым военным округом, И.С. Конев – Забайкальским военным округом.

Таким образом, в начале своего карьерного пути в РККА Г.К. Жуков и И.С. Конев практически шли параллельно, но не пересекаясь друг с другом. Правда, на завершающем отрезке этого пути Георгий Константинович сделал определенный «рывок» вперед, став Героем Советского Союза и всенародно признанным героем Халхин-Гола, а И.С. Конев не мог похвастаться наличием такого боевого опыта. У обоих в то время были хорошие партийные биографии, несмотря на то что в разное время они служили и тесно общались с различными «врагами народа». В результате оба военачальника входили в состав высшей военной элиты Советского Союза, который стоял на пороге серьезных испытаний.

Декабрьское совещание 1940 года

В конце декабря 1940 года в Москве состоялось очередное совещание высшего начальствующего состава РККА, на котором подводились итоги подготовки Красной армии в том году и определялись задачи на будущий год. На нем присутствовал весь руководящий состав Наркомата обороны и Генерального штаба, начальники центральных управлений, командующие, члены военных советов, начальники штабов военных округов и армий, начальники военных академий, генерал-инспекторы родов войск, командиры некоторых корпусов, дивизий – всего более 270 человек. Г.К. Жуков и И.С. Конев также присутствовали на этом совещании.

К тому времени в Европе уже более года полыхала Вторая мировая война и шел интенсивный передел мира. Войска Германии в ходе блестящих молниеносных операций разгромили польские войска и оккупировали большую часть территории этой страны, захватили Данию, Норвегию, Бельгию, Голландию, Люксембург, нанесли поражение англо-французским войскам во Фландрии и оккупировали северную и центральную часть Франции.

В это же самое время Красная армия в результате «освободительных» походов отторгла от Польши области Западной Белоруссии и Западной Украины, нанесла поражение Финляндии и овладела частью территории этой страны и, наконец, в результате политической игры получила Прибалтику, Бессарабию и Северную Буковину. В итоге к концу 1940 года на карте Европы четко выделились два гигантских государства, каждое из которых прочно опиралось на тоталитарную идеологию, мощные вооруженные силы и претендовало на мировое господство. На действия А. Гитлера и И.В. Сталина в оцепенении смотрел весь мир, со страхом ожидая дальнейшего развития событий.

На повестку дня было вынесено пять главных вопросов: итоги и задачи боевой подготовки войск, ВВС и оперативной подготовки высшего начсостава; наступательная операция; оборонительная операция; действие танков при прорыве обороны противника и использование авиации. Пятым вопросом был доклад бывшего генерал-инспектора пехоты А.К. Смирнова на тему «Бой стрелковой дивизии в наступлении и обороне».

С докладом по первому вопросу выступил начальник Генерального штаба Красной армии генерал армии К.А. Мерецков. В начале своего выступления он напомнил о недостатках, выявленных при подведении итогов советско-финляндской войны. Рассмотрев ряд вопросов тактического характера, начальник Генерального штаба перешел к проблемам оперативного значения. «Опыт последних войн, учений и полевых поездок показал недостаточную оперативную подготовленность и военную культуру высшего командного состава, войсковых, армейских, фронтовых и особенно авиационных штабов, – отметил он. – Этим вопросом раньше не занимались. Основной тормоз в том, что в течение многих лет отсутствовали указания по вождению крупных современных соединений… Неясно было, как требуется применять крупные авиационные и механизированные соединения, куда направлять главные усилия авиации – на обеспечение войск или на самостоятельную операцию, или то и другое делать в меру необходимости».

Из данного признания начальника Генерального штаба следовало, что на конец 1940 года вопросы применения объединений и крупных соединений Сухопутных войск и ВВС, несмотря на горькие уроки советско-финляндской войны и имевшийся опыт освободительных походов советских войск 1939–1940 годов, оставались открытыми. Главная задача данного совещания как раз и сводилась к получению ответов на эти вопросы.

В развитие доклада К.А. Мерецкова выступили генерал-инспектор пехоты РККА генерал-лейтенант А.К. Смирнов, начальник управления боевой подготовки РККА генерал-лейтенант В.И. Курдюмов, генерал-инспектор артиллерии РККА генерал-лейтенант М.А. Парсегов, начальник Главного автобронетанкового управления РККА генерал-лейтенант Я.Н. Федоренко, помощник начальника Генерального штаба по ВВС генерал-лейтенант Я.В. Смушкевич и другие.

Собравшиеся генералы внимательно слушали выступавших, чутко реагируя на каждое замечание в адрес подведомственных им войск и служб. Но это была только давно установившаяся традиция. В душе каждый ждал главного – определения конкретных задач на ближайшее будущее.

Утром 25 декабря на трибуну поднялся невысокий бритоголовый генерал с золотой звездой Героя Советского Союза на груди. Это был командующий войсками Киевского Особого военного округа генерал армии Г.К. Жуков. Было объявлено, что он сделает доклад на тему «Характер современной наступательной операции» на основании опыта боевых действий советских войск на реке Халхин-Гол и в войне с Финляндией.

Жуков открыл папку с текстом доклада, отпил глоток холодного чая из стоявшего на трибуне стакана, прокашлялся и обвел зал внимательным взглядом. Сотни генеральских глаз были устремлены на него, сотни ушей находились в готовности услышать его слова. Но сам Георгий Константинович, не так давно вошедший в состав советской военной элиты, еще не совсем готов был к такому вниманию. Тем не менее, преодолевая некоторое смущение, излишне громким голосом он произнес:

– Товарищи! Прежде чем доложить свои соображения о характере современной наступательной операции, я хочу очень коротко остановиться на общих условиях ведения современной наступательной операции, на опыте современных войн и развития вооруженных сил.

Чему учит опыт проведения больших и малых операций, локальных и больших войн? Опыт учит прежде всего тому, что развитие современных армий и совершенствование их оперативно-тактического искусства проходит неравномерно. Там, где экономические условия позволяют, там военная мысль и воспитание армии чужды консерватизму, там развитие и совершенствование армии проходит более быстрыми темпами, и эти армии в современном сражении оказались способными вести успешно современные войны, современные операции, современные сражения. Там, где этих условий не было, армии оказались неспособными противостоять уничтожающему удару современного подготовленного противника.

Жуков оторвал глаза от текста доклада и снова обвел внимательным взглядом присутствующих. Многие генералы слабым кивком головы выражали свое согласие с докладчиком. Другие продолжали смотреть на него выжидательно, надеясь услышать главное.

– Несмотря на хорошую экономическую базу, вследствие внутренней политической слабости страны, консерватизма военной мысли, главного командования и буржуазного правительства надежды на то, что удастся повернуть Гитлера против Советского Союза, такие армии, как французская и английская, оказались неподготовленными к ведению современной войны, не готовыми не только для активных наступательных операций, но оказались даже не готовыми вести оборонительную войну.

Жуков снова окинул взглядом зал. Согласно кивающих голов было уже больше. Красные генералы с готовностью соглашались с тем, что передовая идеология стоит выше материальной сытости и определяет боеспособность армии. Как носители самой передовой советской идеологии они ни на минуту не сомневались в этом и готовы были с этой точки зрения критиковать других.

Затем Георгий Константинович неудачи испанского республиканского руководства в гражданской войне против Франко объяснял с точки зрения его неумения готовить и проводить наступательные операции. Это был камешек в огород К.А. Мерецкова, который во время войны в Испании был главным военным советником при республиканском руководстве и косвенно отвечал за действия их войск.

После этого Г.К. Жуков подробно остановился на характере боевых действий в военном конфликте на реке Халхин-Гол. Он заявил: «Генеральная наступательная операция… является современной операцией, достаточно поучительной как с точки зрения ее организации, материального обеспечения, так и проведения». И он достаточно глубоко и всесторонне описал эту операцию. Уделяя большое внимание вопросу достижения внезапности, Г.К. Жуков отметил, что усилия советского командования «сводились к тому, чтобы создать у противника впечатление, что мы не готовимся наступать, а готовимся обороняться».

Говоря о наступательных операциях советско-финляндской войны, Георгий Константинович отметил, что первые из них были сорваны по причине «совершенно неудовлетворительной подготовки».

Затем Георгий Константинович перешел к наступательным операциям начавшейся Второй мировой войны. Он раскритиковал поляков за их неумение вести не только наступательные, но и оборонительные операции и отметил высокое военное искусство германского командования. «Кто играл главную роль в проведении этой стратегической операции? – спрашивал Георгий Константинович и сам же отвечал: – Главную роль, как видите, играет авиация и мотобронетанковые соединения, которые своими глубокими и стремительными ударами терроризировали, по существу, всю польскую армию, управление и всю страну».

Далее он указал, что проведению наступательной операции германскими войсками «предшествовала заблаговременная выработка мощной сети шпионской агентуры и диверсионных групп». Он подчеркивал умение немцев добиваться непрерывности операций.

Охарактеризовав, таким образом, уже имевшие место наступательные операции, Георгий Константинович перешел к главному вопросу – выработке взглядов на проведение такой операции в будущем. Он отметил, что фронт должен наступать в полосе 400–450 километров на глубину до 200–300 километров с темпом 25–30 километров в сутки. Указал на возрастание роли нанесения главного удара на узком участке фронта и маневра во фланг и тыл обороняющимся войскам.

– По какой линии продолжает идти развитие вооруженных сил? – задал Георгий Константинович вопрос аудитории и сам на него ответил: – Главные усилия передовых армий шли по линии создания наступательных средств ведения войны. Это значит, что развитие шло и идет как в количественном, так и особенно в качественном отношении. Основные силы нацелены на создание крупных военно-воздушных сил, бронетанковых соединений, развитие механизированной артиллерии и, наконец, моторизации армии. В результате этого оперативное искусство получило такие могучие факторы, как скорость и сила удара, значительно увеличилась оперативная и тактическая внезапность, маневренность и дальнебойность операции. Все это позволило главному командованию не только окружать и уничтожать противника в условиях маневренной войны, но и уничтожать, прорывая, сильные укрепления…

Доклад Г.К. Жукова продолжался немногим более часа. Собравшиеся в зале совещания военачальники внимательно слушали этот доклад, согласно кивая. Все понимали, что жуковский доклад появился неслучайно. Он был предварительно хорошо согласован с высшим руководством страны и РККА и косвенно является инструктажом о порядке действий на ближайшее будущее. Для большинства из них вопрос был настолько понятен, что не вызывал никаких сомнений. Это был «козырный» доклад, который был призван не столько внести новизну в данную проблему, сколько еще раз показать высокое место докладчика в иерархии высшего командного состава РККА. И сам Георгий Константинович также нисколько не сомневался в этом.

– Красной армии, где бы ее части в настоящее время ни находились, нужно быть готовой драться с искусным и технически оснащенным противником, – сказал Г.К. Жуков в заключение своего доклада. – Но для того, чтобы искусно вести современные наступательные операции, необходимо иметь отлично подготовленные войска, командиров и штабы. Надо помочь комсоставу овладеть искусством организации и проведения наступательных операций…

Завершение доклада Г.К. Жукова было отмечено одобрительными аплодисментами собравшихся, а затем его основные тезисы были поддержаны и развиты другими выступавшими. Стенограмма выступления Г.К. Жукова была отпечатана в тот же день и роздана для ознакомления всем основным участникам совещания.

И.С. Конев также выступал на этом совещании по вопросам подготовки войск Забайкальского военного округа, доложил об имевших место недостатках, особенно остановившись на низком качестве профессиональной подготовки командно-штабного состава. Он заявил о необходимости обобщения опыта Халхин-Гола и советско-финляндской войны. В то же время он говорил о вредности назначений на высокие должности лиц без соответствующего опыта данной работы. «Нужно прекратить перестраивать кадры, – сказал он. – У нас кадры не подбираются для назначения, а переставляются… с одного места на другое без всяких оснований… В результате средний комсостав, даже комбаты, командуют 3–4 месяца, а потом назначаются в новые части и подразделения» (РГВА. Ф. 4. Оп. 18. Л. 55, 186–198).

Откровенно говоря, это было рядовое выступление, четко обусловленное рамками темы. Все обозначенные в нем вопросы были, безусловно, важными, но не уровня командующего округом. В нем ни одного вопроса не то что стратегического масштаба, но даже оперативного поставлено не было. Правда, позже в отношении этого совещания Конев говорил: