Пролог
Ранним утром одиннадцатого сентября 7145 года на пристани острова Кульзя стоял колдун в голубом плаще. На горизонте уже показалась курьерская альдарея из Серой Земли.
Последние сто лет этот маленький каменистый остров в восьмице пути от метрополии использовался для каторжных работ. Сюда ссылали тех, чья вина слишком мала для смертной казни или заточения в Промонцери Хилери. В основном это неблагонадежные подданные – уличенные в связях с иностранцами, приверженцы нектулхуистских религий, уклоняющиеся от военной службы… да мало ли найдется причин, чтобы отправить человека на каторгу?
Хотя с некоторых пор поток ссыльных заметно уменьшился. В Иххарии построили портал в Лэнг, и большую часть неблагонадежных стали отправлять туда. Демоны всегда найдут применение человеческому материалу.
А два месяца назад альдареи с каторжниками перестали приходить совсем. В Серой Земле произошел переворот, и государственная политика круто переменилась. Подробности до сих пор неизвестны – на Кульзю новости приходят с большим запозданием, до живущих здесь никому нет дела.
Гаймордос Пердун тоскливо вздохнул. У него на редкость паршивое прозвище. Да и сама его жизнь на редкость паршива. Шестьдесят восемь лет, а на плечах до сих пор голубой плащ. Скорее всего, выше он уже не поднимется. Должность коменданта Кульзи – его личный потолок, и следует радоваться, что он достиг хотя бы этого.
К Гаймордосу подошла Саркапетлава Попрыгунья – как всегда, веселая и беззаботная. Ничего, она еще поймет, в какую дыру угодила. Саркапетлава получила фиолетовый плащ только в этом году, а должность заместителя коменданта – три месяца назад. Она пока еще думает, что это все временно, что через несколько месяцев ее ждет синий плащ, а вместе с ним повышение, перевод в местечко получше… Гаймордос тоже так думал, когда впервые ступил на берег Кульзи.
С тех пор прошло сорок лет.
– Вы знаете, кто сегодня приедет, повелитель Гаймордос? – прощебетала юная колдунья.
– Мне не сообщили, – мрачно ответил ее начальник. – Велели только подготовить дела всех ссыльных.
– Всех-всех? А мы успеем? Их же так много!
– У меня уже все готово, – снисходительно посмотрел на заместительницу Гаймордос.
– Правда? Все-все?
Гаймордос ничего не ответил. Эта пустоголовая девчонка уже три месяца на острове, а до сих пор понятия не имеет, как здесь все функционирует. Да он не особо-то и стремился ее во что-либо посвящать – зачем? Достаточно поговорить с Саркапетлавой пять минут, чтобы уразуметь, насколько та глупа. С трудом верится, что она смогла сдать выпускные экзамены. Не иначе воспользовалась своими… способностями.
Альдарея «Дикарь» пришвартовалась на том же месте, что и десятки предыдущих раз. Это тяжелое круглобокое судно ежемесячно доставляло на остров припасы и каторжников, а забирало очередную партию гранита и немногочисленных амнистированных.
Гаймордос ожидал увидеть на борту собрата-колдуна. Иххарийского ревизора или, если Ктулху увидел приятный сон, своего сменщика. В конце концов, он прозябает в этой дыре уже сорок проклятых лет – и за все это время не давал ни малейшего повода к нареканиям. Неужели он до сих пор не заслуживает повышения?! Сойдет любая должность, лишь бы подальше от Кульзи!
Однако по трапу сошел некто очень странный. Молодой статный мужчина, с ног до головы закованный в доспехи из серебристого металла, с длинным мечом за спиной. Гаймордос и Саркапетлава ужасно растерялись при виде этой фигуры – неужели на Серой Земле все изменилось до такой степени, что колдуны стали носить доспехи? Или это вообще не колдун… но тогда все становится еще более непонятным.
– Да хранит вас Пречистая Дева в это утро, – кивнул паладин, подходя ближе. – Мое имя лод Бетох, я прибыл с поручением от Совета Двенадцати и лично святого Креола.
– А… – замялся Гаймордос. – Я… Я Гаймордос Пердун, комендант этого острова… приветствую вас…
– Ктулху фхтагн, повелитель Бетох! – радостно прощебетала Саркапетлава, делая книксен. – Меня зовут Саркапетлава Попрыгунья, и мне очень, ну просто очень приятно с вами познакомиться! Вы женаты?
– Как я понимаю, вы здесь не в курсе изменений, произошедших на вашей родине? – предположил лод Бетох, пропуская мимо ушей вопрос колдуньи.
– Мне сообщали, но только в общих чертах… – поморщился Гаймордос. – У нас тут такое захолустье, что… ну, сами видите.
– Вижу, – согласился паладин.
Городок, представший его взору, напоминал дряхлого, погруженного в крепкую спячку медведя. Едва ли сотня зданий, разбитые мостовые и ни души кругом. Кроме прибывшей только что альдареи в крохотном порту стоят лишь два утлых рыбацких суденышка и ветхий сторожевой бриг.
– Простите мое любопытство, сударь Гаймордос, но не раскроете ли вы мне – отчего у вас такое прозвище? – поинтересовался лод Бетох. – Вероятно, вы специалист по ядовитым газам или…
– Нет, просто у меня метеоризм, – равнодушно ответил Гаймордос. – Неизлечимый. И это одна из причин, почему мне досталась такая паршивая должность.
– Сочувствую. А прозвище вашей очаровательной коллеги очевидно связано с…
– Саркапетлава, пройдись-ка вдоль пирса, – попросил Гаймордос.
Молодая колдунья послушно исполнила распоряжение. Глаза ее начальника и прибывшего паладина невольно заходили вверх-вниз – в такт подпрыгивающим…
– Да, теперь я понял, – задумчиво кивнул лод Бетох.
– Она увеличила их колдовством, – негромко сказал ему Гаймордос.
– Не знал, что колдовство способно на подобные вещи. Однако давайте перейдем к делу. Я уполномочен провести у вас здесь ревизию, просмотреть дела ссыльных, а также подготовить амнистию.
– Кого конкретно будут амнистировать?
– Судя по тем инструкциям, что я получил… почти всех.
– Почти всех?! Но их же тут тысячи!
– Как я уже сказал, в Серой Земле произошли изменения. Очень большие изменения.
Глава 1
Ванесса Ли сладко зевнула и принялась неохотно разлеплять глаза. Сначала левый, потом правый. Пока она раскрывала правый, левый опять закрылся, желая урвать еще хоть секундочку дремы.
Прошло две томительных минуты, прежде чем Ванесса наконец рассталась со сном окончательно. Они прибыли с Плонета поздно вечером, а потом до глубокой ночи праздновали возвращение. Хотя можно ли назвать возвращением прибытие туда, где ты до этого ни разу не был? До вчерашнего дня ни Креол, ни Ванесса, ни лод Гвэйдеон не бывали в Иххарии – да и вообще на Серой Земле.
Сбросив одеяло и спустив ноги на пол, Вон принялась рассматривать комнату. Вот они какие – ее личные апартаменты в Промонцери Царука. Вчерашняя вечеринка происходила не здесь, а в коцебу, под крылом заботливого Хуберта, поэтому дворец серых властителей Ванесса пока еще толком не видела.
Первоначально они с Креолом вообще собирались ночевать в своем уютном летающем особняке, но уже к концу праздника кому-то ударило в голову, что надо немедленно отправиться в Промонцери Царука и принять бразды правления.
Ванесса не помнила, кому именно пришла эта мысль, но очень надеялась, что Креолу.
В любом случае после того момента она не помнила уже ничего вообще. Все-таки выпито было порядочно. Хорошо хоть, что она проснулась в своей опочивальне, а не где-нибудь еще. Судя по тому, что Креола рядом нет, он тоже сейчас в своей опочивальне.
Или где-нибудь еще.
Апартаменты Ванессе достались поистине роскошные. Очень просторная комната с мраморным полом, накрытым пышным ковром. Одну стену занимает большое окно, выходящее на главную городскую площадь, на другой громадный шелковый гобелен. Рядом восьмиугольный стол из розового мрамора с белыми прожилками, чуть дальше – массивный платяной шкаф с зеркальной стенкой, покрытый резьбой сервант и невысокий открытый буфет, заставленный драгоценным хрусталем и фарфором, серебряной посудой, бронзовыми статуэтками.
А уж кровать! Невероятных размеров и тяжести, предназначенная словно для приземления самолетов, а не спокойного ночного сна. Каждая деревянная деталь покрыта резьбой так обильно, что нетронутые места приходится искать с лупой, да и то не факт, что найдешь. В изголовье специальные ниши для свечей – судя по оплывшим огаркам, они горели всю ночь. Ножки очень толстые и неуклюжие, с тяжелыми утолщениями в виде луковицы – к ним прикреплен шелковый балдахин, покрытый искусной аппликацией.
На этом великанском ложе поместилось бы пять-шесть таких девушек, как Ванесса.
Маленькая дверь слева вела в умывальную комнату. Там Вон обнаружила ночной горшок, мраморную ванну и раковину для умывания. Вода лилась не из крана, а из небольшого фонтанчика – достаточно было подставить руки, чтобы их окатило прохладной струей. Вряд ли на Рари уже изобрели сенсорные элементы, так что это явно магия. Опустив голову в раковину и прижавшись щекой к холодному кафелю, Ванесса снова вспомнила вчерашний праздник.
Он вполне удался.
Возле раковины висело удивительно мягкое полотенце, на полочке сбоку лежал брусок душистого мыла и деревянная шкатулка с зубным порошком. Однако никаких зубных щеток. Немного поискав, Ванесса решила отложить чистку зубов, пока не разживется щеткой, и последний раз ополоснула лицо.
Вытираясь на ходу, Вон раскрыла платяной шкаф и принялась с интересом рассматривать свой гардероб. Почти все платья пошиты совсем недавно, выглядят очень миленько. И серые плащи, конечно – целых восемь экземпляров. Одного и того же фасона, почти одинаковые, но все же чуть-чуть различающиеся – для теплой погоды, для холодной, будничный, торжественный…
Честно говоря, Ванесса по-прежнему чувствовала себя неловко, надевая эту колдовскую униформу. Как-то неприятно носить одежду, которая еще недавно ассоциировалась с врагом. Но здесь такие традиции – для колдунов цвет плаща означает то же, что для военных звездочки на погонах. И если уж ей по статусу положен генеральский мундир, будет глупо его не носить.
Зеркало отразило миловидную двадцатипятилетнюю женщину с азиатскими чертами, одетую в неброское темное платье и серый плащ, означающий принадлежность к Совету Двенадцати. Ванесса улыбнулась своему отражению и осталась вполне удовлетворенной. Застегнув на поясе ремень с кобурой, она почувствовала себя совершенно собранной.
В дверь негромко постучали.
– Войдите! – крикнула Ванесса, проверяя, легко ли извлекается из кобуры «Беретта».
В комнату деликатно протиснулся хрупкий старичок в желтом плаще. Седой, морщинистый, с аккуратно уложенными волосами, завитыми в три идеальные кудряшки с каждой стороны. Несмотря на преклонный возраст, он отличался великолепной выправкой, хотя и помогал себе при ходьбе тростью.
– Доброе утро, повелительница Ванесса, – почтительно поклонился старик. – Я еще не имел чести вам представиться – меня зовут Ропер Чистящий, я дворецкий, камергер и главный управляющий Промонцери Царука, занимаю эту должность уже больше двадцати лет. Поскольку вы впервые в нашей цитадели, я хотел бы спросить, не могу ли чем-нибудь вам помочь.
– Да, вы очень кстати, – задумчиво кивнула Вон. – У меня к вам три… да, три вопроса.
– Я весь внимание, повелительница.
– Первое – где сейчас мой жених?
– Владыка Креол все еще почивает.
– И где именно он почивает?
– В нескольких шагах от вас, повелительница. Разрешите, я покажу.
Ропер Чистящий на цыпочках прошагал к гобелену и отдернул неприметную занавесочку, которую Ванесса до этого не замечала – она совершенно сливалась с фоном. За ней обнаружилась маленькая дверца – от силы пяти футов высотой. Вон с любопытством открыла ее и попала в крохотный темный коридорчик – в конце него виднелась еще одна дверца.
– Креол там? – уточнила девушка.
– Совершенно верно. Владыка Креол спит в опочивальне, принадлежавшей покойному Искашмиру Молнии.
– Вот как?.. А эта комната, значит…
– В вашей опочивальне когда-то жила покойная Руаха Карга, – закончил Ропер.
– Надо же… – с новым интересом осмотрела комнату Ванесса. – И долго она тут жила?
– Очень долго. Владыка Искашмир и повелительница Руаха заняли эти опочивальни сразу после свадьбы – именно тогда между ними и был проделан проход. Однако овдовев, повелительница Руаха больше не хотела здесь жить, а потому переехала в другую опочивальню, в противоположном крыле цитадели. Последние двадцать два года эта опочивальня пустовала. Мы только в прошлом месяце начали готовить ее для новой хозяйки… вас, повелительница.
– А почему вы решили заселить меня именно сюда?
– Это решал не я, повелительница. Соответствующее распоряжение отдал владыка Тивилдорм.
– А. Ну… спасибо ему. Кстати, Ропер… повелитель Ропер, так положено?..
– Что вы, ни в коем случае! – ужаснулся дворецкий. – Повелительница, я же всего лишь желтый плащ! Серые плащи даже друг друга называют «повелителями» только по желанию, если хотят выказать уважение. Обращаться же так к нижестоящим плащам ни в коем случае не следует!
– Почему? Это запрещено?
– Нет, конечно, не запрещено, но… проводя аналогию с другими странами, это будет все равно как если король станет кланяться своим подданным. Вы – серый плащ, повелительница, над вами нет повелителей. Лишь к владыке Креолу и владыке Тивилдорму вы должны обращаться официально, ибо первый из них – действующий глава Совета, а второй был главой Совета прежде.
– Ничего, перебьются, – фыркнула Ванесса.
Ропер Чистящий покорно поклонился, хотя про себя подумал, что владыке Тивилдорму это не понравится. Насчет владыки Креола он пока не мог сказать того же самого, ибо видел его лишь вчера – в обнимку с повелителем Шамшуддином, горланящего шумерскую песню. Потом владыка Креол рухнул на кровать, грязно выругался, швырнул в Ропера сапог (не попал) и громко захрапел.
– Хорошо, Креол пусть пока спит… – задумалась Ванесса. – Второй вопрос – где тут можно достать зубную щетку?
– Зубную щетку, повелительница?.. – с непониманием переспросил Ропер.
– Ну да. Обычную зубную щетку. И зубная нить бы не помешала.
– К сожалению, я не знаю, что это такое. Но если вы мне расскажете, я постараюсь исполнить ваше желание.
Ванесса немного удивилась, но все же объяснила в двух словах, что зубная щетка – это такое приспособление для чистки зубов. В конце концов, зубной порошок же здесь есть!
Дворецкий согласился, что описанная повелительницей щетка действительно должна быть весьма удобным и полезным устройством, однако в Серой Земле такие не в ходу. А зубы здесь чистят попросту пальцем – его сначала нужно облизать, потом обмакнуть в порошок, а затем тереть зубы, стараясь при этом не касаться десен. После чистки рот споласкивают водой или вином, а затем промокают полотенцем.
Ванессе это показалось ужасно непродуктивным, и она попросила послать кого-нибудь в коцебу за щеткой. И вообще взяла на заметку – наладить в Серой Земле соответствующее производство. Негигиенично же.
– Зато хотя бы зубной порошок у вас есть, – отметила Ванесса. – Уже неплохо.
– О да, у нас отличный зубной порошок, – согласился Ропер. – Его делают из жженых меда и соли, кожуры граната, красных цветков персика и большого количества сахара.
– Из сахара?! – ужаснулась Ванесса. – Но ведь тогда он должен разрушать эмаль!
– Зато вкус очень приятный.
– Не уверена, что меня это устраивает.
– В таком случае я могу предложить вам другой порошок, – сделал магический пасс дворецкий. У него на ладони материализовалась круглая коробочка. – Из обожженных ветвей розмарина, смешанных с жжеными квасцами. Он не так приятен на вкус, зато…
– Да, я предпочту этот… или нет, лучше я предпочту нашу зубную пасту, с Земли. Ее тоже принесите из коцебу, о’кей?
– Как вам будет угодно, повелительница, – поклонился дворецкий. – Насколько я помню, у вас был еще и третий вопрос?
– Да. Во сколько здесь завтракают?
– Завтракают, повелительница? – приподнял брови Ропер. – В Серой Земле не принято завтракать.
– То есть как?
– Благородные колдуны едят дважды в день, но плотно. Обед будет подан в полдень, ужин – на закате.
– А сколько раз едят простолюдины?
– Об их режиме питания говорить бессмысленно, повелительница. Они едят, когда у них есть еда.
– Не позавидуешь. Но как же это – без завтрака? Может, хотя бы пару тостов можно где-нибудь перехватить? Я сейчас бегемота съесть могу!
– Но до полудня осталось всего полчаса, повелительница.
Ванесса посмотрела на часы и удивленно присвистнула. Действительно, уже половина двенадцатого – а она и не заметила, что так заспалась. Хотя ничего удивительного – спать-то они легли… во сколько? В половине пятого, кажется, если не еще позже.
– Хорошо, тогда проводите меня в столовую.
– Как вам будет угодно, повелительница. Но если это не покажется слишком дерзким, у меня есть к вам небольшая просьба.
– Никаких проблем, – проявила отзывчивость Ванесса. – Что конкретно?
– Не могли бы вы разбудить владыку Креола? Если он не поспешит, то опоздает к обеду, и владыка Тивилдорм будет недоволен. Он запланировал на послеобеденное время приветственную церемонию.
– О’кей, сейчас я его растолкаю. А почему вы сами не…
– Укладываясь почивать, владыка Креол пообещал испепелить меня, если я потревожу его покой.
Разбудить Креола оказалось нелегким делом даже для Ванессы. На какой-то миг ей показалось, что он вновь впал в ту магическую кому, в которой пролежал пять тысяч лет. Однако в конце концов шумерский архимаг все же соизволил разомкнуть очи.
Первым делом он исполнил ритуал снятия похмелья – глядя на это, Вон порадовалась, что не перебарщивала вчера со спиртным. В отличие от Креола, она пила только легкий геремиадский рислинг – очень мягкий, почти не оставляющий последствий.
– Прошу сюда, владыка, – поклонился Ропер Чистящий, открывая перед Креолом дверь. – Столовая Совета Двенадцати расположена двумя этажами ниже, в зале Бозеса.
– Кто такой этот Бозес? – брюзгливо спросил Креол.
– Бозес Победитель, один из величайших колдунов в истории Серой Земли, глава Совета Двенадцати с 6247 по 6302 годы. Можно сказать, что при нем Промонцери Царука и был возведен.
– Так при нем или не при нем? – не понял Креол. – Что значит «можно сказать»?
– Промонцери Царука начали строить при Бозесе Победителе, однако закончили уже при его преемнице – Солоквизде Истории.
– Во главе Совета Двенадцати были женщины? – оживилась Ванесса.
– Разумеется, были. Всем памятны такие великие владычицы, как Солоквизда История, Гонитва Война, Хеттазо Природа, Хонни Чудесная, Садкаличета Мысль…
– А вот в нашей Гильдии женщины никогда не становились Верховными Магами, – заметил Креол.
– Неужели не было ни одной подходящей? – удивилась Ванесса.
– Это же женщины, – снисходительно посмотрел на нее Креол. – Женщина по определению глупее мужчины. Раз этак в десять.
– Сказала бы я тебе, кто ты есть…
– Я и сам знаю, кто я есть. Я Верховный Маг.
Подходя к дверям столовой, Креол и Ванесса встретились с худощавой колдуньей в красном плаще. Лет сорока на вид, сухопарая, остроносая, с близко посаженными глазами. Эту женщину нельзя было назвать красивой, однако в ней все же чувствовался определенный шарм. При виде двух серых плащей она склонила голову, отступая к стене.
Креол прошел, как мимо пустого места. А вот Ванесса задержалась. Она все еще чувствовала внутри себя обиду, и ей хотелось пообщаться с другой женщиной в колдовском плаще. Тем более, что плащ у этой особы красный – а значит, это должна быть могущественная колдунья. Гораздо, гораздо более могущественная, чем сама Ванесса.
Впрочем, она-то пока что уступает даже фиолетовым плащам. Странно ожидать большего, не проучившись и одного года.
– Могу ли я чем-то вам помочь, повелительница? – хриплым, словно прокуренным голосом спросила колдунья.
– Да нет… Просто мы ведь еще не знакомы… как вас зовут?
– Я Делиль Ураган. А вы Ванесса Внезапная, верно?
– Мне не нравится это прозвище. Вы занимаетесь аэромантией, Делиль?
– Я сильнейший аэромант Серой Земли, – равнодушно ответила колдунья. Чувствовалось, что в ее словах нет хвастовства – просто констатация факта.
– О-о!.. Это весьма… впечатляет, – закивала Ванесса, очень надеясь, что Делиль не спросит, чем занимается она сама.
Однако та не спросила. Выжидающе глядя на собеседницу, колдунья просто молча стояла, явно не испытывая интереса к разговору. Ванесса помялась, чувствуя неловкость, и уже хотела было распрощаться, как из дверей столовой вылетел рослый серокожий юноша в офицерской форме.
– Хозяин велел, чтобы я… – начал было он, но заметил Делиль и расплылся в похотливой улыбке. – Здра-а-авствуйте!.. Крошка, у тебя глаза…
– Что с ними? – с беспокойством коснулась века Делиль.
– …очень красивые. Я в них просто утопаю!
– Я не имею чести быть с вами знакомой, – равнодушно глянула на юнца колдунья. – Могу ли я идти, повелительница Ванесса?
– Да-да, безусловно…
– В таком случае прошу меня извинить.
Делиль Ураган коротко поклонилась и направилась прочь. Однако ее воздыхатель не пожелал просто с этим смириться. Он в два прыжка догнал колдунью, схватил ее за плечо и воскликнул, умильно улыбаясь:
– Куда же ты, моя сладкая? Неужели для меня не найдется местечка в твоем сердце? Один поцелуй, и я отстану, честное…
Делиль окинула настырного ухажера брезгливым взглядом и чуть-чуть, совсем легонечко дунула. Несчастный юноша, прерванный на полуслове, отлетел к стене, словно им выстрелили из пушки – он впечатался в камень со страшной силой и медленно сполз на пол.
– Черт возьми!.. – ужаснулась Ванесса.
– Я не люблю, когда они распускают руки, – холодно произнесла Делиль.
Уже не оборачиваясь, она пошла дальше, оставив Ванессу растерянно смотреть на бедного офицерика.
Какую-то секунду Вон думала, что несчастный и правда мертв, однако тот шевельнул рукой… ногой… а потом вскочил на ноги, как пружинный болванчик, весь раздулся и с громким хлопком… превратился в одноглазого великана с рогом во лбу.
– Подумаешь, какая недотрога! – обиженно воскликнул Хубаксис. – Еще пожалеешь потом!
– Черт, мне следовало догадаться… – слабым голосом произнесла Вон. – Я должна была знать, что ни один местный не посмеет так нагло клеиться к колдунье… Ты как вообще, в порядке?
– Джинна трудно убить, Вон, не переживай, – хмыкнул Хубаксис. – Хозяин колотил меня десятки лет, а я до сих пор живой.
– И с превращениями, гляжу, у тебя прогресс…
– Ага! Я тренировался!
– В превращениях?.. Или в обольщении?..
– Во всем, – расплылся в дурацкой улыбке джинн. – Хочешь, покажу, как я теперь умею превращаться? А то вчера вы не захотели…
Ванесса смутно припомнила, что Хубаксис действительно вчера все порывался что-то им с Креолом показать. Она тогда не успела спросить, что именно – Креол приказал своему рабу заткнуться, а потом и вовсе прогнал с глаз долой.
– Немного позже, – пообещала она. – А то я умираю с голоду.
Зал Бозеса оказался мрачным, скудно освещенным помещением. Вдоль стен тускло мерцали магические светильники, сверху свисала огромная люстра с обыкновенными восковыми свечами. Они не горели – эта штука болталась здесь исключительно как дань традиции.
Между светильников висели картины. Десятки портретов, изображающих прежних членов Совета Двенадцати. Разумеется, большинство лиц Ванесса раньше не видела, однако некоторые оказались знакомыми. Вот этот, например – если добавить морщин и прозрачности, получится Тивилдорм Призрак. А эта ослепительная красавица, если приглядеться, неуловимо напоминает Руаху Каргу. Рядом с ней, вероятнее всего, любящий супруг – Искашмир Молния.
А в самом центре, на полуфутовом возвышении стоял круглый стол с двенадцатью креслами. На спинке каждого было вырезано соответствующее число.
За столом сидело всего пятеро. В кресле «один» развалился Креол, справа от него читал книжку Шамшуддин, чуть дальше чинно восседал лод Гвэйдеон, а на противоположном конце устроился маршал Хобокен.
Еще за столом присутствовал толстый румяный колдун с приветливой улыбкой – его Ванесса раньше не встречала. Вероятно, это и есть тот самый Клевентин Предатель, который сыграл ключевую роль в захвате Серой Земли, в нужный момент подставив своим ножку.
Ванесса плюхнулась в свободное кресло слева от Креола и принялась заинтересованно ощупывать стол взглядом. На нем пока что не было ничего, даже посуды. Голая деревянная столешница.
– А профессор Лакласторос нас не посетит? – спросила Вон у дворецкого.
– Повелитель Лакласторос просил передать свои извинения, – поклонился Ропер. – В настоящий момент он очень занят в своем… колдовском городе, и не может отлучиться.
– Ладно, подождем… Кстати, чего мы еще ждем?
– Владыку Тивилдорма. Он должен появиться с минуты на минуту.
– Да он же все равно ничего не ест… – вздохнула Вон, с вожделением поглядывая на дверь в дальнем конце. Оттуда неслись восхитительные ароматы.
Поскучав с полминуты, девушка спросила у Шамшуддина:
– Что читаете?
– Книгу по истории, – рассеянно ответил маргул, наливая себе чашечку кофе.
– Интересно?
– Совсем нет. Но факты попадаются занятные. Если верить этой книге, Серая Земля – действительно древнейшее государство Рари…
– Нашему Китаю уже четыре тысячи лет, – пожала плечами Ванесса.
– Представь себе, дева моя, Серая Земля еще древнее. Правда, чем дальше в глубь веков, тем сомнительнее становится информация… Хотя известна точная дата, когда предшественник Серой Земли – королевство Дрем – был переименован в Серую Землю. 1538 год по летосчислению эйстов. До этого Дремом правил великий король, завоевавший остальные одиннадцать королевств этого огромного острова, и ставший править ими единолично. А в 1538 году он неожиданно умер, не оставив наследников, империя стала республикой и была переименована в Серую Землю. Однако никаких колдунов здесь тогда не было – они появились намного позже. По непроверенным данным, все колдовство серых пошло с некой книги, найденной в каком-то подвале тысячи лет назад…
– Это всего лишь историческая легенда, повелитель Шамшуддин, – вмешался в разговор Клевентин. – Серьезные историки считают, что колдовство просто развивалось постепенно – от малого к великому, от отдельных колдунов-самоучек к профессиональным гимнасиям. Те далекие времена вообще изучены очень плохо, сведения крайне туманны и противоречивы. Например, этот самый последний король Дрема – о нем не известно ничего, кроме того, что он существовал. И то эта информация основывается лишь на нескольких строчках из древней летописи: «В годе одна тысяча пятисот тридцать осьмом презрел земные блага и отошел в мир призрачный король велик, что собрал под руцей своей двенадесять королевств меж морей четверых и соделал Дрем державой сильномогучей. Не оставиши наследников и письма завещательного, соделал смертию своей Дрем державой сиротливой и безправной, что великия смуты породило, докудова спустя годы многая не воссел вкруг стола Совет Двенадцати, правя мудро и влекодушно землею, что Серой отныне рековалась».
– Как это все… интересно, – вежливо кивнула Ванесса.
– Кстати, насчет даты тоже идут споры, – добавил Клевентин. – Многие считают, что 1538 год, упомянутый в летописи, относится не к современному летосчислению, принадлежащему эйстам, а некоему другому, забытому. И это вполне возможно – в те далекие времена эйсты были полудикими созданиями, живущими стаями на морском дне. Людям тогда не было дела ни до них, ни до их хронологии – если она вообще у них тогда была. Большинство историков сходится на том, что эйсты начали отсчитывать годы «от Нисхождения Ивы» сразу с трехтысячного года, если не с еще большего. Так что вполне может быть, что нашей Серой Земле не пятьдесят шесть веков, как то считается официально, а значительно меньше.
– Все это замечательно, но времени уже половина первого, – нетерпеливо произнесла Ванесса. – Нам в конце концов дадут поесть или бросят умирать с голоду?
Она уже хотела потребовать, чтобы обед начинали немедленно, не дожидаясь отсутствующих, но тут Тивилдорм Призрак как раз появился. Даже не подумав извиниться за опоздание, он подплыл к столу, бегло осмотрел его и процедил сквозь зубы:
– Не так сели!
При этом он сверлил Ванессу особенно злым взглядом. Та поежилась, не понимая, в чем проблема, и воинственно спросила:
– Что не так?
– Ты четвертая в Совете, – хмуро ответил Тивилдорм. – Ты должна сидеть вон там, в кресле «четыре». А на этом месте должен сидеть я.
– Но я хочу сидеть рядом со своим женихом.
– Это против правил. Пересядь на свое место.
– Чрево Тиамат, ученица, давай просто сядем в конце стола, – поморщился Креол, покидая кресло. – Половина мест свободны.
Ванесса не возражала. Ей было абсолютно все равно, как пронумеровано ее кресло. Судя по лицам лода Гвэйдеона, Хобокена и Шамшуддина, их это тоже нимало не беспокоило. Единственным, кому такое решение Креола не понравилось, оказался все тот же Тивилдорм.
– Это по-прежнему против правил, владыка Креол, – наставительно заявил он. – Вы должны сидеть на первом месте, я – на втором, повелитель Шамшуддин – на третьем, ваша невеста – на четвертом. Сядьте как положено.
– Молчать! – рявкнул Креол. – Я глава Совета Двенадцати?!
– Безусловно.
– В таком случае я буду сидеть там, где хочу!
Тивилдорм Призрак гневно насупился, а его лицо стало еще прозрачнее обычного. Однако спорить дальше он не стал, просто устроившись в отвоеванном у Ванессы кресле «два». Трудно сказать, зачем ему все это было нужно – сидеть по-настоящему он все равно не мог, да и в еде отнюдь не нуждался.
За столом присутствовало всего семь человек. Двое из них не были магами, а еще одну можно было причислить к магам только формально. Трое не были живыми, пятеро не принадлежали к серой расе, четверо явились из другого мира. Еще никогда Совет Двенадцати не был настолько необычным и разношерстным. Однако обед проходил по откатанной за века схеме, точно так же, как при Бестельглосуде, при Искашмире, при Козарине и при десятках предыдущих глав Совета.
Вначале в зал вошли двое слуг, разостлавших на столе скатерть. Затем еще четверо внесли подносы с хлебом, солью и приправами, а трое других разлили по кубкам вино. После этого вошли двадцать четыре лакея, несущие двадцать четыре блюда. Повар, вошедший следом, торжественно объявил каждое блюдо, показательно отрезав и съев от каждого маленький кусочек. Когда все кушанья оказались на столе, повар поклонился Креолу – ему, как первому в Совете, предстояло первому выбрать, что из поданного он желает кушать. За ним, соответственно, выбирал второй, потом третий и так далее.
Сегодня на выбор подали отварную говядину, отварную баранину, отварную телятину, жаркое из баранины, жареного ягненка, жареного козленка, жареного лебедя, жареного гуся, жареную цаплю, жареного фазана, жареного петуха, жареных каплунов, жареных куропаток, жареных ржанок, запеченную курицу, тушеных кроликов, тушеных цыплят, тушеных голубей, тушеных жаворонков, морского угря, блюдо с фруктами, сладкий крем из яиц и молока, фруктовый пирог и оладьи. Также в большом количестве гречневый и пшеничный хлеб, миски с приправленной овощами кашей, местное пиво и импортное вино.