Один интеллигент уселся на дороге

Очень люблю Рубину. Люблю за ее остроумные (точнее, острые и умные) формулировки, за живые и узнаваемые персонажи, за понятные и близкие проблемы, знакомые конфликты, яркие неповторимые образы-метафоры.Ни одного лишнего слова, в каждом – определенная картинка или настроение. Т.е. не лишь бы написать, как это частенько встречается в современной литературе, а – знает, что и для чего пишет.Ее рассказы-повести-романы можно раскладывать на абзацы, строчки, предложения и – смаковать, наслаждаться, вдумываться и представлять.В сборнике 3 рассказа:"Один интеллигент уселся на дороге": несмотря на любовь к автору, именно этот рассказ не очень лег на душу. Персонажи слишком странноватые, несколько придурковатые. Не люблю я такое. Как, к примеру, не люблю описания пьяных людей. А вот "Яблоки из сада Шлицбутера" и "Любка" – это просто шедевр. И в плане сюжета, и в плане характеров, и в плане проблематики. Несколько страничек – а сколько разных, сложных, многогранных судеб, прописанных так точно, что хоть сейчас бери книгу в руки и фильм снимай.

Я вообще не знаю, как писать рецензии на рассказы Дины Рубиной. Во-первых, они как правило напоминают сильно разветвленное дерево. И следя взглядом за веткой, мы уходим далеко-далеко от ствола, а потом вновь возвращаемся назад и это уже совсем другой ствол. Каким образом обычный ироничный рассказ, наполненный байками, о том, как героиня моталась по Москве пытаясь пристроить в издательство «рассказ узбекского писателя на русском языке на еврейскую тему» превратился в маленький горький эпизод из прошлого – непонятно. Но Рубина умеет. Во-вторых, они бессюжетны, даже если наполнены событиями. Я никогда не рискну ответить на вопрос – «О чем рассказ „Любка“?». Я не знаю. Это до боли реальная история о том, как две судьбы, две реки встретились на перепутье, какое-то время текли рядом, сливаясь и переплетаясь, а потом вновь потекли каждая в свою сторону, но для каждой это кратковременное совместное существование оставило неизгладимый след в судьбе. Когда, при каких условиях могли стать роднее родных интеллигентная тихая неприспособленная врачиха-еврейка и лихая вольная атаманша-налетчица? То ли общее положение гонимых (дело происходит в период позорной травли, оставшейся в истории как «дело врачей»), то ли та самая проскочившая искра ? Невозможно ответить на такой вопрос, вот так получилось и по-другому быть не могло. А милая трепотня ни о чем творческой интеллигенции в знаменитом доме творчества «Малеевка» препарированная острым взглядом автора, неожиданно приводит к очень интересному выводуИ как задумаюсь – мне становится всех-всех жаль. И мрачного Кириллова, который безвинно тащит по жизни свой ужасный акцент, и Мишу с Русей, сочиняющих бодягу, и милую старую дуру Эмилию Кондратьевну, и Маринкиного мужа Ленечку, от которого она все время куда-то уезжает; мне жаль и Косю, который болтается по жизни, как дерьмо в проруби, и Татьяну Евсеевну, которой не с кем поговорить о покойной маме, жаль психоаналитика Соломона Яковлевича, который ловит в стакане чая размокшие куски печенья и искренне верит, что может научить счастью существо с серым ежиком на голове; мне жаль и интеллигента в светлом плаще, а когда я поднимаю взгляд в небо, мне до смешного жаль Того огромного, неведомого, одинокого, который зачем-то создал всех нас по Своему подобию…