Эмиграция, тень у огня

Дина Ильинична неподражаема! Как же я люблю ее речевые обороты, ее фирменный красочный слог. Не читала, а слушала, так как голос Автора можно слушать бесконечно. Это сборник, целиком составленный из цепко схваченных впечатлений, накопленных за несколько лет. Возможно, вы их уже читали, как, например, я. То есть это не новая книга. Тем не менее я наслаждалась! Будто сидишь напротив старинной приятельницы, слушаешь ее рассказы, пересыпанные забавными словечками и порой ругательствами (да, Дина Ильинична любит добавить соли и перчику). Книга хороша как путевые зарисовки эмигранта, щедро сдобренные подмеченными случаями из жизни и немного философией. Очень советую поклонникам Автора!

Сборник автобиографичных рассказов, объединенных единой темой эмиграции в Израиль. Грустные, смешные, иногда абсурдные истории о том, как люди ищут себя на новом месте, заводят знакомства, ищут работу, пускаются в авантюры, прогорают и снова пробуют. Автор с присущей ей иронией делится историями из жизни, и хоть именно таких историй у меня лично не было, да и время сейчас другое – я услышала в них очень много близкого, ободряющего и утешительного.

Во мне примерно стакан еврейской крови, столько же, сколько и польской.Во мне есть кровь кубанских казаков, алтайских охотников и луганских крестьян.Но на вопрос, какой я национальности, всегда твердо отвечаю – я сибирячка!А вот у Дины Рубиной с самоопределением все сложно: «На моих выступлениях мне задают один и тот же вопрос: кем я себя ощущаю: русским писателем? еврейским писателем, пишущим на русском языке? или израильским русскоязычным писателем? И еще ни разу я не ответила на этот вопрос внятно, просто потому, что не знаю ответа».Книга «Эмиграция, тень у огня» не только об эмиграции, хотя о ней в большей степени, со злобой и горечью.Эмоции, пережитые самим человеком, помноженные на опыт другого, всегда «бьют в нерв» больнее! Как точно и как страшно об эмиграции пишет Дина Ильинична:«Будете выть волчьим воем, будете биться головой о стены, будете немыми, глухими, безхозными. Ничьими будете. Для местных аборигенов – просто слабоумными».Но много в «Эмиграции» и того, за что Рубину любят в России, Израиле и вообще, во всем мире: неподражаемого еврейско-русско-узбекского юмора! Приведу только один пример:«Вот история переименования одной нашей семейной вещицы, а именно – глиняного дракона с клыками и вываленным, как у забегавшейся таксы, языком, с интимной домашней кличкой Сашка Ибрагимов.Ибрагимов довольно долго носил звучное тюркское имя, пока мой сын не вступил в полосу освоения непечатных выражений.Однажды, вытирая с Ибрагимова пыль, я обнаружила на задней левой лапе чернильную надпись: „Сукин с.“.– Ты глуп, – горько сказала я паршивцу, – можно было толковее зашифровать, например – „С. сын“.Стоит ли говорить, что бедный Ибрагимов сразу переименовался в Сукина Эса, тем самым приобретя турецко-китайский колор. Со временем он вообще плавно перетек в латиноамериканского, а то и мексиканского, если не испанского Сукинеса:– Куда я справку ту подевал, из жэка?– Посмотри под Сукинесом».Надеюсь, убедила хоть кого-то взяться за прозу Рубиной, как за лекарство, если вам сейчас плохо, горько и безрадостно.