000
ОтложитьЧитал
– Я больше не могу. Такими темпами вы убьёте меня, – пожаловалась Кира.
– Значит сдохнешь, так и не успев утолить свою жажду мести. Судьба жестока, девчонка, привыкай. Поднимайся! Вставай! Дерись, пока твоё сердце всё ещё бьётся! Невозможно победить человека, который не сдаётся.
Кира медленно поднялась на ноги, вновь схватившись за меч.
– Не должно быть вещи в этом мире, способной тебя остановить, – продолжила госпожа. – Ты должна быть жестока, сильна и беспощадна. Равнодушна к смерти и страданиям других. В тебе не должно остаться ни капли сомнений, ни капли сожаления, лишь цель… лишь месть. Тебе придётся убивать, тебе придётся проливать кровь, в том числе и невинную. Твоё имя должно вселять ужас всякому, кто его произнесёт! Кира Ленн. Да… мне уже интересно, как тебя прозовут. Какой кличкой тобой будут пугать детей. Разве ты не желаешь этого, Кира? Если нет, то просто смирись со своим ничтожным существованием… и убирайся из моего дома! К чему ты тратишь моё время и ноешь при мне?! Ненавижу слабых и трусливых людей.
Кира глубоко вздохнула. Успокоилась. Она постаралась отбросить резкие словесные выпады госпожи и направила на неё меч.
– Однажды я пообещала дорогому мне человеку, что никогда больше не пролью слёз. Поэтому, простите мне мою слабость, госпожа. Я не слаба и не труслива, и докажу это, – уверенно произнесла ученица.
– Славно. Это я и хотела услышать. Бейся!
Селенна напала. Кира отразила, прикрывшись мечом. Она старательно пыталась заглушить мысли, что пугали её, и думала лишь о мести. Госпожа давила её своим мастерством, не давая никаких поблажек. Била, что есть сил, порой задевая кожу, но пекарша терпела острую боль и продолжала защищаться. Вдруг она зашипела от резкого удара в пах, но не растерялась и отпрыгнула в сторону. Селенна заметила.
– «Как шустро», – ухмыльнулась она.
Кира быстро отошла от госпожи и приняла боевую стойку, ожидая очередного нападения. Селенна замерла, уставившись на свою ученицу с изумлённым видом.
– Что это за поза? Ты что, сейчас обосрёшься? – спросила она.
Поза Киры напоминала пьяного солдата, готового броситься в бой. Ноги широко расставлены. Спина кривая. Меч вовсе смотрел куда-то в пол.
– Ты кого-то копируешь, – приметила Селенна, прищурив глаза. – Да, точно. Ты где-то увидела, как кто-то махает мечом и пытаешься повторить эти клоунские манеры.
– В моей деревне жил мечник, – ответила пекарша. – Он часто тренировался в поле. Многие зеваки собирались, чтобы поглазеть.
– Мечник – мужчина?
– Да.
– Когда я только начинала тренироваться, то моим учителем был мужчина. Он показывал мне приёмы, обучал и вечно трепался о правильном положении тела. Он обучил меня базе, но дальше я просто не в состоянии была продвинуться. У меня просто не получалось. В конце концов он плюнул и заявил, что женщине никогда не стать умелой фехтовальщицей… Полоумный идиот. Конечно же, он ошибался. Может природа и обделила нас, женщин, крупными, бычьими мышцами, но дала взамен куда больше.
Селенна взмахнула мечом. Её выпады напоминали молнию. Она двигалась столь плавно и быстро, что меч исчезал в её руках. Казалось, что даже воздух замирал, скользя по слепому лезвию.
– Ловкость! – резко выкрикнула госпожа и сделала очередной чарующий выпад. – Скорость! – и снова взмах мечом, напоминающий танец. – Тактичность!
Она выпрямилась, гордо закинув голову. Серебряный клинок сливался с её распущенными белыми волосами. Она напоминала героиню былых поэм.
– Да… Если бы только женщины осознали, на что они способны, а не томились в гнилых лачугах, мы бы давно построили прекрасный мир. Понимаешь, девочка?
– Да, я понимаю.
– Славно. Подними меч и сражайся как женщина, и с этих самых пор, бери пример лишь с женщин. Ни один мужчина не научит тебя быть настоящей воительницей. Будь хитрой и неуловимой. Будь непредсказуемой и безумной в каждом своём решении.
Кира задумчиво взглянула на меч. Краем глаза осмотрелась по сторонам. Она резко сделала шаг вперёд. Селенна приготовилась к нападению, выставив меч, но ученица и не думала приближаться. Она крутанулась и метнула меч в мастершу, словно тяжёлый булыжник. Клинок вылетел столь быстро и решительно, что Селенна едва успела увернуться в самый последний момент. Меч звонко ударился о стену.
– Ну, и что теперь будешь делать без оружия? – ухмыляясь, спросила госпожа.
Кира взяла со стены тонкую саблю и направила на Селенну.
– Славно… Нападай, – бросила мастерша.
Кира бросилась к ней навстречу. Она наносила прямые удары «иглой», стараясь попасть в самые открытые места, но госпожа демонстрировала свои выдающиеся мастерство и ловкость. Она парировала, отражала, отбивала, отпрыгивала от острого клинка, и при этом, не переставала довольно ухмыляться. В один момент она схватила Киру за волосы, выбила из рук саблю, ударив прямо по кистям, и отбросила её от себя, так, что в ладони у неё остался клочок светлых локонов. Ученица схватилась за голову. На кончиках пальцев осталась алая кровь.
– Плевать, – произнесла Селенна, выбросив вырванный клок на пол. – Всё равно тебе стричься. На сегодня закончим наше развлечение. Иди прими ванну, Кира. Я велю Хорсту привести тебя в порядок. Не бойся оголяться перед ним. Этот старый хрыч уже давно импотент. Хочу, чтобы к ужину ты была краше принцессы Гретанской.
– С вырванным клочком волос? Если только принцесса лысая.
– Шутишь? Славно. Это я люблю. Вот только вырванные волосы – это самое малое, что тебя ждёт.
Селенна подмигнула и покинула боевой подвал. Кира осталась одна. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Ещё мгновение назад здесь звенела сталь, а сейчас – покой. В этом месте, в этой тишине Киру окружали мысли. Пульсирующая боль отошла на второй план. Забылась. На неё накатила усталость. Ей хотелось упасть на пол. Дать отдохнуть ноющим мышцам. Выбросить ненужные переживания и страхи. Но кровь всё ещё бурлила в её жилах. Сердце всё ещё бешено колотилось, после ожесточённой тренировки. Она поднялась на ноги, вернула саблю и меч на место, и покинула подвал. У двери её уже ожидал Хорст. Он держал в руках позолоченную шкатулку.
– Пройдёмте, госпожа Ленн, – вежливо произнёс он и отправился на второй этаж.
Слуга вошёл в большую ванную комнату. Белоснежная наполненная ванна стояла посреди комнаты. Множество зеркал и тумб с ванными принадлежностями. Хорст ждал. Кира вспомнила слова госпожи и без сомнения оголилась перед ним. Слуга сразу же поднял её вонючие, рванные вещи и бросил в угол комнаты. Пекарша залезла в тёплую ванну. Вода сначала потемнела, а затем приняла алый оттенок. Месиво из грязи и крови превратило воду в нечто напоминающее сточные испражнения. Киру это мало волновало. Тёплая вода успокаивала. Нескрываемое удовольствие. Она прикрыла глаза, полностью расслабившись. Слуга подошёл сзади, приподняв девушку за плечи. Он заметил синяки и пятна крови на голове, поэтому прикасался осторожно, стараясь не дёргать запутавшиеся локоны. Сначала он умело выпрямил их, выглаживая меж пальцев. Затем расчесал толстой расчёской и закрепил часть волос шпилькой. Он поднёс ножницы и принялся стричь слипнувшиеся пряди. Хорст обстригал уверенно, довольно большие объёмы. В конечном итоге от длинных волос осталась лишь короткая причёска, едва дотягивающаяся до щёк. Кира поднялась, и Хорст накинул на неё полотенце, вытирая с ног до головы.
– Вам явно нужно набрать вес, госпожа Ленн, – добавил он.
– Да, наверное, ты прав, – согласилась худощавая девушка.
Слуга вынес ей белый наряд. Он напоминал броское платье Селенны с жемчужинами, с элегантными подвязками и с поясом, строго обтягивающим талию. Кира влезла в него идеально. Мастерша умело подобрала размер, чем вызвала некоторые вопросы.
– Это платье некогда принадлежало госпоже Роммель, – ответил Хорст, заметив любопытство девушки. – Ваша стройная фигура очень похожа на её… Конечно же, в молодые годы. Госпожа Роммель уже ждёт вас в зале на первом этаже. Приятно аппетита, госпожа Ленн.
– Ты не пойдёшь со мной?
– Нет, госпожи едят отдельно от прислуги. Скоро вы освоитесь, госпожа Ленн. Ступайте же, не заставляйте госпожу Роммель ждать.
Киру изумляло почтение и преданность слуги. Никогда в своей речи он не смел назвать ни Киру, ни Селенну иначе, как госпожа, и повторял это в каждом своём обращении. Своими манерами он располагал к себе и заслуживал безграничное доверие. Спина исключительно прямо, руки спрятаны позади, на лице улыбка, а взгляд устремлён на собеседника. Хорст не жестикулировал, не мямлил, говорил чётко и по делу. Наверное, поэтому Селенна доверяла ему все свои тайны и желания, а может, это она и воспитала его таким, какой он сейчас. Кира кивнула ему и спустилась на первый этаж. Платье было весьма комфортным. Не стягивало, не путалось. Казалось даже, что пекарша двигалась в нём куда быстрее, чем обычно. Тёплый запах веял из просторного зала. Он охватил буквально весь этаж, пробуждая аппетит. За столом сидела Селенна, вертя в руках серебряную вилку. За столом было всего два места, поэтому Кира быстро заняла свободное. Блюда выглядели роскошно: рыба, нарезанные овощи и фрукты, свежий хлеб, и даже цветы, плавающие в стакане с чаем.
– Прекрасно выглядишь, – отметила Селенна, взглянув на ученицу.
– Спасибо, госпожа.
– К сожалению, моё зрение уже не такое чёткое, как раньше. Помню, я могла поразить летящего ястреба с одного выстрела, а теперь… едва могу разглядеть, сидит ли на тебе моё платье.
– Оно сидит идеально, как будто под меня сшили.
– Славно. Я так и подумала, когда впервые тебя увидела. Ты так напоминаешь мне… меня.
Селенна отрезала кусок рыбы и положила в рот.
– Скажите, госпожа. Я долго должна тут пробыть?
– Во-первых, ты никому ничего не должна. Только мне, разумеется. А во-вторых, я хочу, чтобы ты выполнила для меня дело, когда будешь готова.
– Когда же я буду готова?
– А-а… мести хочется. Вот в чём дело. Не терпится пойти пролить кровь. Ты будешь готова, когда я тебе скажу. Слушай меня, и добьёшься своей цели. Поняла?
– Да, госпожа.
– Видишь ли, Кира Ленн. Всё это богатство вокруг заполучено не просто так. Хоть я и родилась с серебряной ложкой в жопе, в этом мире приходится вертеться даже таким, как я. Но с каждым годом я осознаю, что уже не могу убивать и получать от этого удовольствие, как и раньше. Мой лимит подходит к концу. Смерть дала, смерть и забирает. Поэтому ты выполнишь дело за меня, и будешь свободна. Более того, я укажу тебе путь.
Кира оторвала взгляд от тарелки.
– Укажите путь?
– Именно. Дело в том, Кира Ленн, что я лично знаю человека, которого ты ищешь… фаль Дреанна. Его имя сейчас у многих на устах на этой части материка. Он тот ещё ублюдок, можешь верить.
– Я сделаю всё, что вы скажите, госпожа. Я хочу его смерти.
– Конечно, хочешь. Завтра мы продолжим твоё обучение. И послезавтра, и послепослезавтра, и каждый день, пока я не скажу тебе, что ты готова. А пока, подай мне соль.
Кира взглянула на три подписанные баночки на столе с белым содержимым. Она знала буквы, пытаясь разобрать каждую поочерёдно, но Селенна уже протянула руку, так что ученица поторопилась передать ближайшую баночку.
– И конечно же, в первую очередь научу тебя читать. Ты дала мне крахмал, тупая ты деревенщина, – повысила голос госпожа. – Ты же пекла хлеб, могла хотя бы по внешнему виду определить. Учись, Кира Ленн, пока у тебя есть такая возможность. Никто не будет воспринимать тебя всерьёз, если ты выглядишь как отребье, ведёшь себя как деревенщина, а мозгов у тебя как у вшивого скотника.
Селенна поднялась из-за стола, и подошла к Кире сзади, положив руки на плечи.
– Ну, ничего. Я научу тебя. Ты станешь истинной госпожой. Я позабочусь об этом. Приятного аппетита, Кира Ленн.
Она оставила ученицу одну в тёмном зале. Вновь тишина. Кира следила на свечой, что освещала стол. Огонь медленно догорал, напоминая ей о Космее.
– «Слишком спокойный огонь. Ни искр, ни дикого пламени, ни тошнотворного запаха. Нет, это не Космея», – думала Кира.
Она спокойно доела свой ужин. Аккуратно приложила свои волосы. Вытерла руки и губы салфеткой. Взглянула на своё отражение на дне тарелки. Красива и строга. Взгляд пылал. Безупречно и пугающе. Именно такое отражение Кира хотела видеть всегда – безупречное отражение.
***
Кира видела лицо Космеи. Целовала её шею. Чуяла её возбуждающий запах. Угли догорали в камине. Становилось холодно, поэтому пекарша ещё сильнее скрутилась в одеяло. Солнце уже просачивалось сквозь штору, но из-за мороза вставать совершенно не хотелось. Она попыталась вновь уснуть, чтобы продолжить видеть незабытую подругу, но всё тщетно. В голову лезли уже совершенно иные мысли.
– «Славный… славный сон», – подумала она. – «Жаль, что он закончился».
Кира поднялась с кровати. Первым же делом она подошла к камину и взяла ведро с тёплой водой. Она тщательно вымыла лицо, руки и ноги. Причесалась. Уложила свои волосы назад, немного покрасовавшись голой перед зеркалом. Нанесла на щёки лёгкие румяна и тёмную туш на глаза. Влезла в белоснежное платье и затянула пояс, снова взглянув на своё отражение.
– Безупречно, – произнесла она.
Кира покинула свою комнату и направилась прямиком на кухню. Хорст готовил завтрак и, увидав девушку, довольно улыбнулся.
– Доброе утро, госпожа Ленн. Как вам спалось?
– Славно, Хорст. Очередной прекрасный день.
– Сегодня, Госпожа Ленн, действительно прекрасный день. Выгляните на улицу. Выпал снег.
– Неужели? Зима близко.
– Я бы сказал, очень близко, госпожа Ленн. Придётся топить больше печей. Морозы, чую я, будут те ещё.
– Представляю.
Кира смотрела в окно. Белый снег покрыл всё вокруг.
– Как думаешь, Хорст, госпожа скоро отправит меня выполнить её поручение?
– Думаю, что скоро, госпожа Ленн. Вы здесь уже четыре месяца и многому научились. Лично я считаю, что вы истинная госпожа.
– Вари кашу, Хорст. И подай её вовремя.
– Конечно, госпожа Ленн.
Кира покинула кухню и заметила Селенну, стоящую у окна.
– Иней на окне, – заметила она. – Знаешь, что это значит?
– Что на улице мороз?
– Именно… мороз, мать его. Зима – жестокое время. Люди гибнут как мухи, и чтобы выжить готовы на многое: убивать, грабить, переступать через свои принципы и идеи. На всё ради жизни. Пойдём, разведаем обстановку.
– Значит завтрак отменяется?
– Пожрать ещё успеешь. Одевайся тепло. Хорст!
– Да, госпожа Роммель? – выскочил из кухни слуга.
– Подготовь нам коней.
– Слушаюсь, госпожа Роммель.
Он тут же поспешил в конюшни, накинув на себя шерстяной плед. Кира вернулась в свою комнату и залезла в шкаф. Белое длинное пальто с меховыми рукавами и высоким воротником сразу же ей приглянулись. Ленн надела пальто, такие же белые перчатки и сапоги, и поторопилась во двор. Хорст уже вывел белогривых лошадей, что в снежном окружении блистали особо привлекательно. Кира уверенно седлала коня. Селенна вышла из дома, натягивая белые перчатки.
– Чтобы к нашему приходу, завтрак был на столе, – приказала она.
– Слушаюсь, госпожа Роммель. Удачной вылазки.
Кони погарцевали через широкие ворота в город. Селенна ехала впереди. Кира не отставала, заодно оглядывалась по сторонам. Людей вокруг было заметно меньше, нежели летом. Нищие, укутанные в несколько порванных одеял, сидели прямо на холодной земле и просили милостыню. Торговцы позакрывали свои палатки, переместившись внутрь собственных домов, поэтому улицы заполонили бедняки, попрошайки и воры, бегающие глазами в поисках жертв. Госпожи приближались к главному дворцу Л'э Сакрэ, к тому самому, в котором жила королевская семья. В любое время года, днём и ночью, ворота во дворец отворялись лишь в редких случаях. Дворец был окружён высоченным забором, что с его верхушки, казалось, можно разглядеть всю столицу. Стражники, гретанские рыцари, солдаты и божественный орден охраняли это место ценой своих жизней, свято веря, что король и его семья благословлены на правление самим Богом. Селенна медленно проходила вдоль стального, покрытого морозным инеем, забора.
– Здесь живёт твоя цель, – обратилась она к Кире.
– Моя цель?
– Именно. Здесь живёт граф Вентор. Поговаривают, что даже жена короля не столь близка к королю, как этот граф. Именно он уговорил короля не атаковать алланов до весны. Именно он управляет большинством военных формирований, и поговаривают даже самими рыцарями Гретани. Твоя задача – убить этого ублюдка. За его изуродованную башку, лежащую на кафели, мне предложили немалую сумму. У тебя не будет права на ошибку. Если тебя поймают, то тебя будут пытать и, в конечном итоге, сожгут на площади.
– Меня не поймают, госпожа. Я всё сделаю, как надо.
– Славно. Значит, слушай. Через два дня во дворце отмечают день рождения принцессы. Именно в этот день главные ворота будут открыты, так что с проходом через ворота проблем не возникнет. Но тебе нужно проникнуть куда дальше, в сам дворец, куда уже не пускают кого попало. Поэтому подготовься как следует.
– Я готова. Мне уже не терпится.
– Славно. Покажешь, чему ты научилась за эти месяцы. Надеюсь, что мои усилия не пропали даром. Зайдёшь во дворец, отыщешь Вентора, убьёшь его, отрубишь ему голову и уйдёшь. Всё просто. Остерегайся стражи и рыцарей, их будет очень много. Но самое главное – не попадайся на глаза ёбанного ордена. Эти фанатики – поехавшие мрази, коих тебе не доводилось видеть в своей жизни. Воспользуйся своей хитростью и ловкостью. Не забывай шевелить мозгами и всё у тебя получится.
– Конечно, госпожа. Я всё сделаю как надо.
– Славно… Фу-х, дубак. Возвращаемся.
Кони галопом ринулись вперёд. Кира обернулась на, объятый снегом, королевский дворец.
***
Спустя два дня весь город разбудили звонкими ударами колокола. Народ с самого раннего утра собирался у дворцовых ворот, хотя открывались они ближе к вечеру. Звон колокола разносился по всей столице. Кира зарылась в подушку, скорчив недовольную мину.
– Ебучий колокол, мать вашу! – воскликнула она, вскочив с постели.
Кира вылетела из комнаты, направившись на первый этаж.
– Хорст! – звала она.
– Да, госпожа Ленн? – откликнулся слуга.
– И долго они будут по ушам ездить?
– Около часа, госпожа Ленн.
– Часа? Ты что, блять, шутишь? В такую рань? Ещё даже не рассвело.
– Каждый год одно и тоже, госпожа Ленн. Каждый житель Л'э Сакрэ обязан праздновать день рождения её милости.
–Может тогда мне и её прикончить, раз всё равно загляну.
–Уверенна в себе, да? Славно, но не строй из себя маньячку, – влезла в разговор Селенна, спускаясь по лестнице. – В первую очередь сделай своё дело, и не привлекай лишнего внимания.
– Я знаю, госпожа. Каждый день напоминаете.
– Напоминаю, чтобы ты запомнила!
Кира взглянула на слугу.
– Хорст, мне нужна твоя одежда.
– Принесу всё, что пожелаете, госпожа Ленн.
– Я сама возьму.
Кира устремилась на второй этаж и вошла в спальню Хорста. Скромное обиталище, хоть и весьма уютное. Она залезла в шкаф. Множество разнообразной одежды от элегантных костюмов до ношенных рубашек. Ленн перебрала несколько широких невзрачных штанов, подобрала топ с капюшоном, и не оставила в стороне даже грязные сапоги. Она схватила одёжку и вернулась в свою комнату, бросив тряпки на пол. Кира упала обратно на кровать, прикрыв уши подушкой.
– «Этот звон закончится», – думала она. – «Хочу видеть дивный сон. Хочу увидеть её ещё хоть раз».
Время будто ускользнуло у неё из-под рук. Казалось, что прошло мгновение, но на деле пролетели часы. Звон колокола прерывался и начинался вновь, заставляя Киру витать между сном и пробуждением. Она пыталась уловить блеклый облик Космеи, но он всё время ускользал прочь.
– «Надоело».
Кира открыла глаза и поднялась на ноги. Примерила одежду Хорста, что валялась на полу и взглянула на себя в зеркало. Мешковатая одежда слуги смотрелась на ней, как брошенные тряпки на вешало. Непримечательно. Скучно. Бедно.
– Славно. В самый раз, – кивнула Ленн, прикрыв верхнюю часть лица капюшоном.
Она спустилась по лестнице. В доме было тихо и темно. На улице медленно вечерело. Кира не стала искать ни Хорста, ни Селенну и сразу отправилась к выходу. Едва она вышла на улицу, как конь заржал, привлекая внимание хозяйки.
– Не сегодня, – ответила Кира.
Конь успокоился, провожая госпожу взглядом. Ленн направилась прямо к королевскому дворцу. Из всех окон домов излучался яркий свет. В центре было людно, но на крайних улицах народу виднелось куда меньше. У ворот высыпала целая толпа нищих. Они всё ждали, когда же откроются главные врата. Ждали, когда к ним упадут объедки с королевского стола. Ленн остановилась неподалёку, высматривая происходящее со стороны.
– Дай монетку, дорогая, – обратился к ней нищий, лежащий на земле у одного из домов.
Кира взглянула на него. Чумазый. Неотёсанный. В кудрявой бороде гниющие крошки от еды. Вместо одежды – грязные лохмотья. Он похотливо глядел на неё, пучил глаза и подёргивался, то ли нетерпеливо предвкушая подачку, то ли скрытно мастурбируя на незнакомку под пледом.
– На кой тебе монетка? На бутылку сивухи? – спросила Кира.
– Нет, что ты, я уже давно с этим завязал. Хочу убраться из Л'э Сакрэ. Надоел мне этот город. Нихрена тут хорошего. Сука.
– Королевские подачки просить не пойдёшь? Говорят, даже монетки подкинут.
– Нет, – буркнул нищий и отвернулся, словно обидевшись. – Я не прошу подачки у этих ка-ра-ле-й…
– Надо же, какой гордый в обосранных портках. У меня монету ты попросил, а у короля не хочешь.
– Так, это… по тебе я вижу, что ты нормальная, наша деваха, так сказать. А эти… во дворцах – не наши. Мы с тобой живём в аду – в величайшем творении Господа. Оглянись вокруг, мы уже горим во всех котлах ада.
– Какие возвышенные мысли в голове у нищего. Если мы жители ада, то кто тогда тебе богачи во дворцах?
– Слуги дьявола.
Кира осмотрелась. На поверхности грязной лужи сверкала луна. Королевские врата начали медленно отворятся. Рыцари и стража теснили толпу, что торопилась прорваться вперёд. Ленн вытащила из рукава монету в десять крон. Нищий жадно вытаращил глаза и протянул руку. Кира поиграла пальцами прямо перед его носом и скрыла монету за ладонью.
– У тебя есть два пути, – обратилась она к нищему. – Первый, ты возьмёшь эту монету и пропьёшь её в первом же пабе, или второй, ты купишь на эту монету место на корабле, или повозке, или на неведомом вездеходе, мне плевать, и отправишься в лучшие места. Твой выбор. Это покажет, говоришь ли ты правду или нагло лжёшь.
Нищий испуганно взглянул в её, леденящие душу, глаза. Его руки задрожали, и он торопливо их спрятал. Кира швырнула крону ему на колени и направилась в сторону дворца. Нищий провожал её взглядом. Блестящая монета лежала на его коленях. Он жадно спрятал её, прижав к груди, и побежал по пустой улице. Неизвестно куда он отправился. Послушал зов разума и умчался из города или же поспешил в ближайший паб. Кто знает, но в столице выпивку в тот день наливали совершенно бесплатно.
Кира смешалась с толпой, медленно продвигаясь через ворота. Люди пытались разойтись в разные стороны, но стража отталкивала их обратно, создавая собой непроходимую стену. Вдруг толпа остановилась. Напыщенно разодетый мужчина приковал к себе взгляды. Его одежда светилась. Факелы и лампы горели вокруг него столь ярко, что даже светлый дворец блек на его фоне.
– До-о-бро пож-ж-аловать в Л'э Сакрэ – город мечты! – воскликнул он столь пафосно, словно готовился к этому всю жизнь. – Сегодня день рождения нашей с вами любимой принцессы. Прекрасный день. Чудесный день! Эй, ты, – обратился он к незнакомцу из толпы, тыкнув в него пальцем, – да, да, ты! Ты похож на самого короля, ей Богу, только лицо не такое одухотворённое. Ха-ха-ха!
Нищие переглянулись, не особо оценив шутку.
– Эх, ладно, чёрт с вами, – продолжил артист. – Какая сложная аудитория. Скоро принесут вам ваше хрючево, Божьи твари! Всем хватит сполна!
Толпа заметно оживилась, подняв руки. Кира начала протискиваться сквозь толпу. Стражник даже не заметил, как она шустро скрылась за ближайшим кустом, коих было много вдоль дворцового сада. Она свободно прошла дальше. Рыцари охраняли центральный вход во дворец, но у самой двери, что была настежь распахнута, было пусто. Ленн быстро устремилась к ней, совершая на носочках длинные шаги. Она ворвалась во дворец и даже не заметила чернокожего слугу, что стоял прямо перед ней.
– Здрастюите, госпоше, допре позаловать в гости её велычества. Хотити напитак? – с жутким акцентом обратился он, поклонившись.
Кира сняла капюшон, приняв серьёзный, высокомерный вид. Она взяла стакан с напитком с подноса.
– Говорить бы научился, раз служишь здесь, – ответила она, отхлебнув освежающего напитка. – Фу! Мерзость, – Кира сморщилась и швырнула стакан об стену. – Убери это, обезьяна, и уйди с дороги.
Слуга послушался и отошёл. Кира устремилась вверх по лестнице. Она заметила воинов святого ордена. Они бросались в глаза. Их холодные взгляды и надменные лица. Их острые шляпы и сверкающие доспехи. Мимо них нельзя было пройти без внимания. Кира спряталась, решив пойти по другому коридору. Королевский дворец был куда больше дворца Селенны. Множество комнат, коридоров, лестниц и проходов, как и куча бродящего народа: служанки, гости, стражники, дворяне. Кира проходила мимо них уверенно. Её светлые волосы сияли. Бледная кожа придавала аристократичности. Зелёные глаза, как у истинной дворянки. Никто бы не посмел даже обратиться к ней, и уж тем более остановить без должных на то причин. Кира вдруг схватила пробегающую мимо служанку за руку. Та дёрнулась, со страхом взглянув в глаза незнакомой госпожи.
– Скажи мне, дорогая, где мне найти графа Вентора? Подскажешь? – спросила Кира, словно заигрывая со служанкой.
– Если честно… я не з-знаю, госпожа. Но, кажется, его видели на третьем этаже с гостями.
– Славно. Ступай, красотка.
Она отпустила служанку, и та бросилась бежать дальше, испуганно обернувшись. Кира отыскала лестницу и поднялась на третий этаж. Казалось, что с каждым этажом рыцарей и воинов ордена становилось всё больше. Они стояли чуть ли не у каждой двери и каждого коридора, а служанок и гостей вовсе не было заметно. Кира накинула капюшон, внимательно оглядываясь по сторонам. Она схватилась за отцовский клинок на поясе. Шла незаметно. Тихо. Неуловимо. Голоса становились отчётливее. Гул толпы слышался где-то за стеной. Кто-то громко смеялся. Кира остановилась у одной из дверей и прислушалась.
– О-о-о, госпожа Кац, вы, несомненно, самая прелестная дама во всём Л'э Сакрэ. Я повидал немало нынешних красавиц, так что можете мне верить. И… только, между нами, вы краше даже самой королевы.
– Ха-ха-ха! Граф Вентор, вы мне льстите.
– Как просто было тебя найти, – улыбнулась Кира и вошла в комнату.
Золотой стол. Золотые фонари. Золотая мебель. И даже стаканы, и те из золота.
– Чёрт возьми! Роскошно живёшь граф, – обратилась пекарша, осмотревшись.
– Вы кто, госпожа? – спросил он.
Кира резко вытащила клинок и метнула в девушку рядом. Остриё пробило ей грудь. Бежевое платье разорвалось. Она рухнула на пол, забившись в конвульсиях. Густая лужа крови расплылась под ней. Граф с ужасом взглянул на неё. Её лицо уже не было прелестным. Рот открыт. Слюна лилась по щекам. Широко раскрытые глаза застыли на мёртвой точке. Её дыхание сбилось, и она замерла с подобным выражением лица.
– Давно хотела окропить этот клинок кровью. Ей не повезло, что она была с тобой.
– Что за дьявол? Ты убила её. Господи! Стража!
Кира накинулась на графа, повалив его на пол. Она села прямо на него, прижав рот ладонью и взглянув в глаза. Он боялся. Ленн чувствовала его страх, и он доставлял ей удовольствие. Она вытащила клинок из груди девушки. Кровь довольно быстро залила золотистый пол.
– Я слышала, граф, что ты на хорошем счету у короля, – прошептала Кира. – Слышала, что ты не хочешь бить алланов. Они тебя купили? Или может ты хочешь, чтобы здесь была Алланария? Или ты просто трусливая сучка и боишься войны? Один хуй ты мне не нравишься. Я ненавижу алланов, и всех, кто якшается с этими мразями. Я ненавижу тебя, Вентор. Алланы сожгли мой дом. Мой дом! – воскликнула она. – Меня зовут Кира Ленн фаль Тренна и это имя последнее, что просвистит в твоей башке… конечно, вместе с моим клинком.
Граф широко раскрыл глаза. Кира замахнулась и ударила остриём прямо в лицо. Она била в глаза, в рот, в щёки, в лоб. Ещё и ещё. Кровь брызгала во все стороны. Вентор дёргался, махал руками, но ничего не мог поделать. Кира превращала его лицо в кровавый фарш. Она улыбалась. Граф перестал подавать признаки жизни. Ленн схватила его волосы и начала резать плоть вдоль шеи. Грубо, небрежно, словно кусок мяса. Она потянула, и голова отделилась от туловища. Кира бросила голову на золотой стол, а сама упала на пол, пытаясь отдышаться. С пальцев капала тёплая кровь. Она сидела в грязной алой луже.
– Славно. Славно, – шептала она.
Кира сделала глубокий вдох и поднялась. Она залезла в гардероб графа, и, схватив, первую попавшуюся, одежду, вытерла с себя кровь. Ленн вышла из комнаты и резко остановилась. Перед стоял мальчик в элегантном костюме. Броские рукава, высокий воротник, золотистые пуговицы и вышивка ручной работы. Знатный мальчуган. Он улыбчиво смотрел на девушку не отрываясь.
– Чего тебе, пацан? – спросила Кира.
– А почему ты вся грязная? – наивно задал он встречный вопрос.
– Упала в лужу.
– Когда я падаю, меня сразу ведут купаться.
– Богатенький?
– Мой папа – наместник Л'э Сакрэ.
– Даже так. Твой батя крутой, что могу сказать.
– Да, я знаю. А твой папа тоже крутой?
– Мой папа – мёртвый.
– Ох, это плохо.
– Ты вообще, чего тут делаешь? Где твой крутой папа?
– Он на балу. Празднует день рождения принцессы. А я сбежал. Скучно у них там, а я играть хочу.
– Хочешь я с тобой поиграю, пацан?
Мальчишка довольно кивнул.
– Хорошо, в таком случае, я жду тебя у западного дома. Знаешь, где запад?
– Знаю. Меня в академии всему учат. Только папа мне говорит за пределы дворца не ходить.
– Ну ты же хочешь поиграть, правда? Поверь, там очень весело.
– Ну, хорошо, я приду.
– Славно. Я буду тебя там ждать. Не заблудись.
Кира вылезла через ближайшее окно. Мальчишка побежал по лестнице, чтобы поспеть за новой подругой. Она прошла тем же путём. Нищие уже радостно жрали объедки с земли, не забывая набить друг другу морды и обматерить с ног до головы. Артист всё время смеялся и подначивал жадный люд. Кира ворвалась в толпу. Шустро растолкала всех на своём пути и вышла через открытые ворота, как ни в чём не бывало. Она подобрала ржавый топор, торчащий из пенька, и остановилась у западного дома. Мальчишка, словно собака, вырыл под забором землю и пролез через дыру. Он осмотрелся и увидел подругу, что смотрела на яркую луну.