Опер, задержи меня

Глава 1

– Эй, куда прешь, урод!

Проезжающая мимо машина обливает все мое тело ледяной водой из лужи, делая одежду насквозь мокрой. Проклятье, этого еще не хватало. Сильнее руками обхватываю ребра, быстро оглядываясь назад. Черт, черт возьми! Куда идти, куда же?

Недалеко от дома замечаю черную тонированную тачку. Большая, солидная. Кажется, заведенная, но в салоне нет никого.

Быстренько подбегаю к этой машинке и дергаю за ручку задней двери. Закрыто. Не сдаюсь и пытаюсь открыть багажник. Мне не может так повезти, но да! Открыто. Ручка сразу же поддается, и я залезаю в огромный багажник, подползаю прямо к самому сиденью, пытаясь согреться, однако даже глаза прикрыть не успеваю.

Щелкают передние двери, и я слышу, как в машину кто-то садится. В воздухе сразу же улавливаю аромат мужского одеколона и табака. Ладно. Ничего. По пути вылезу. Мне все равно свалить надо.

Машина резко срывается с места, и, не успев схватиться за сиденье, я перекачиваюсь по этому огромному багажнику, как небольшой мешок с картошкой.

Водитель едет долго, и мне вскоре надоедает ждать. Отсюда вообще ничего не видно, и я даже не знаю, куда он направляется. В душе мелькает совсем небольшой холодок.

Я же вообще его не знаю. Кто этот мужик? А вдруг он психопат какой? Хотя в багажнике такие обычно лопаты возят. Я не знаю наверняка, так, слышала как-то. У этого же вроде нет никаких лопат, хотя… блин! Замечаю маленький топор и еще биту. Елки. Что-то мне уже совсем не нравится мой спутник, и я понимаю, что пора делать ноги. Дура, Васька, надо было хоть подумать, к кому в тачку забираться!

Машина несется на полном ходу, но мне плевать. После сегодняшнего, кажется, хуже быть уже просто не может. Сейчас вылезу, там уже как-то доберусь обратно.

Резко дергаю ручку багажника, но та, к моему ужасу, не поддается. Повторяю снова и снова, сбивая пальцы, но ничего не происходит.

Закрыто. Черт возьми. Он что, все двери заблокировал?!

Начинаю нервничать. Куда этот мужик едет так долго? Молча притом. Вообще ни слова. Из-за высоких сидений я вижу только его широченные выглядывающие плечи, большую руку на коробке передач и короткие темно-русые волосы.

Блин. Вот же попала. Что теперь делать, вот что?

В салоне прохладно. Он не включает печку, а я понимаю, что начинаю замерзать. Моя одежда насквозь мокрая и совсем не высыхает. Тело пробирает дрожь. На улице уже начало октября, так и воспаление подхватить можно запросто, хотя… на мне все как на собаке обычно заживает.

Тело отбрасывает в сторону, когда машина куда-то резко сворачивает и въезжает за высокие металлические ворота. Когда же я немного поднимаюсь и через лобовое стекло вижу, КУДА мы приехали, реветь хочется в уже голос.

«Милиция. Центральный отдел».

Я аж рот приоткрываю от шока. Твою ж мамашу! Он что, мент, получается, или кто?

Как, ну как я не увидела этого? Хотя… машина была с обычными номерами, вообще не отличить от гражданской. Попала, Васька.

В этот момент мне нужно было притихнуть и просто затаиться, если бы я смачно, просто-таки на весь салон не чихнула. Не смогла удержаться, организм кричал о том, что мне холодно и я начинаю простужаться.

Не прошло и секунды, как я ощутила, что водитель резко ударил по тормозам, заставляя меня больно влететь головой в боковую стенку багажника.

Перед глазами замелькали темные мушки. Черт. Надо было мне хотя бы держаться за что-то, а то так и сотрясение недалеко получить.

– Какого черта?

Голос очень жесткий и, кажется, даже жестокий, басистый. Мужчина вмиг останавливает машину и оборачивается назад. Я же, втянув голову в плечи, замираю, спрятавшись за сиденьем. Не дышу почти что даже.

Пусть идет себе по своим делам. Я потом из его тачки вылезу, как он свалит. Блин. Ну, отвернись же. Чего ты смотришь?

Изо всех сил затаиваюсь и максимально подползаю под сиденье, чтобы меня не было видно. Надеюсь, пронесет, ведь, если этот мужик и правда мент, меня ждут большие проблемы.

Прислушиваюсь. Фух. Вроде пронесло. Водитель и правда больше не смотрит. Он выходит из машины, громко хлопнув дверью, однако вместо того, чтобы свалить, быстро обходит тачку и одним махом открывает багажник.

В глаза бьет яркий дневной свет, и я невольно упираюсь в заднее сиденье от страха, видя перед собой почти что двухметрового взрослого мужика, в шикарную тачку которого я совершенно не случайно залезла.

***

Я бы могла лучше подготовиться и придумать историю, но времени на то, чтобы адаптироваться, мне просто не дают. Уже в следующую секунду этот крепкий мужик, точно щенка, хватает меня за шкирку и вытаскивает из багажника.

– Сюда иди.

– Эй, полегче!

Сильной рукой он держит за капюшон красной кофты, почти что отрывая меня от земли и удерживая на весу.

Черт. Как ни дергаюсь, вырваться не получается. Крепко держит. Намертво просто.

От неожиданности я словно замираю, прекрасно помня, что у черта этого в багажнике топорик и бита лежат, и наверняка он пользуется ими при надобности, хотя… судя по комплектации, этот мужик и голыми руками меня завалить запросто может.

Васька, надо же тебе было так лохануться. Что, нормального водилу выбрать не могла?

– Ты кто?

Низкий хриплый голос заставляет съежиться.

Поднимаю голову. Передо мной стоит очень высокий и крепкий мужик. Точно не парень, с какими я во дворе пересекаюсь, и именно мужик. Взрослый, такой весь… строгий и суровый. Серьезный. Хоть бы не мент, ну пожалуйста…

– Я? Никто. Я это… машину перепутала. Не туда села. Я шла, подумала, что это моя тачка, и залезла. Ну я пойду… Дядь, спасибо, что, типа, подкинул.

Пытаюсь выбраться из этого крепкого захвата, но мужик даже не думает меня отпускать. Махаю руками, но у него стальная хватка просто. Блин. Да что ж такое-то? Он что, боец какой-то? Судя по выправке, какой-то военный или что.

Мужчина смотрит на меня прямо, с неприкрытым презрением, отчего у меня почему-то начинает быстро колотиться сердце. Нет, я не из пугливых, вообще-то, но его стремаюсь.

– Стоять! Бред не неси. Какого черта ты делала в багажнике моей машины?

Он сильнее перехватывает мой капюшон, и я чувствую, как кофта задирается. В голую поясницу дует холодный осенний ветер. Все вещи на мне мокрые, отчего тело уже нехило вздрагивает.

– Пусти! Я же говорю, перепутала, что не понятно?! Да и вообще ты должен гордиться тем, что любезно подвез меня на своем автомобиле!

Вырываюсь, но, блин, какой он сильный.

Замечаю едкий смешок, но, если честно, он больше на оскал звериный похож. Удивительно, этот тип еще смеяться умеет, вот только от улыбки его у меня по спине муравьи ползти начинают.

– Ты из какой психушки вылезла, мартышка?

– Что?! Это я мартышка? Да на себя посмотри! Ты… ты! Этот… этот!

Что-то мои колкие словечки все разбежались, и я понимаю, что начинаю нервничать, так как он меня не отпускает. Блин. Вот же попала!

Приглядываюсь. Передо мной стоит взрослый мужик со статной выправкой, широкими плечами и стальным взглядом серых глаз. Судя по силе его рук и осанке, он точно не обычный гражданский, и от этого мне еще хуже становится.

– Отпусти, дай мне уйти! Да отпусти же!

Наконец сильная рука разжимается, и я едва не падаю, но все же получается устоять на ногах.

Во рту пересыхает. Быстро бросаю взгляд на открытые ворота. Туда мне надо. На выход, и поскорее. Бежать всего двадцать метров. Ну же…

– Кто тебе морду разворотил?

Голос басит. Низкий. Такой… пробирающий до костей. Жесткий. Командный.

– Никто. Я это… упала. На камень. Сама!

Рассказываю свою заезженную историю, но, судя по реакции, мужик мне не верит от слова совсем.

Поднимаю глаза и вглядываюсь в его строгое лицо. Серьезен. С таким не пошутишь. Кровь застывает от взгляда этих темных серых глаз.

Он точно не простой гражданский. Я читаю в нем власть. Не знаю почему. Просто этот тип создает впечатление того, кто отдает приказы.

– Пошли.

– Что? Куда это?

– В отдел. Расскажешь, как на камень падала.

Сердце учащает ритм. Я что-то не планировала идти в ментовку, вот вообще ни разу.

– Ты что… мент?

– Следователь, майор Огнев.

Дыхание спирает. О нет, нет-нет! Надо ж было так попасть. Он мент, мусор поганый, проклятье!

В ментовку мне точно не хочется. Судя по рассказам парней со двора, менты не особо приятно принимают таких молодых, как мы. Нет уж. Извольте!

Этот черт берет меня за предплечье и начинает волочь прямо к двери с надписью “Вход”, отчего у меня внутри все переворачивается.

Блин…

– Нет, я не пойду! Отвали от меня, ментяра!

– Ты че такая дерзкая, мелочь? По губам мало получала?

– Иди ты на хрен!

– Ну все, коза. Вместе сейчас пойдем.

Я пытаюсь упираться, но этот майор в сто раз сильнее, и, кажется, он даже не слушает меня.

Понимаю, что в отдел мне уж точно нельзя, поэтому предпринимаю то, что делаю обычно в опасных ситуациях. Использую свой талант по максимуму.

Уже в следующую секунду я плюхаюсь на землю, закатываю глаза и дергаюсь, как умалишенная, хрипя и издавая такие звуки, от которых самой страшно.

Мент останавливается и смотрит на меня. Долго так смотрит, слишком долго. У меня уже реально воздуха не хватает.

Ну, иди уже, брось меня тут!

Я же мертвая почти!

Ну! Иди же!

Глава 2

Уже подъезжая к отделу, я услышал копошение в багажнике. Звук можно было бы списать на поломку машины, если бы этот лишний груз не начал чихать. Выругался про себя. Какого черта?

Когда открыл багажник, увидел, кого вез все это время. Какое-то ободранное мокрое животное, хотя нет… человек. Девчонка. Ее длинные рыжие волосы слипшимися сосульками спадали на худые плечи. Огромные карие глаза в пол-лица смотрели на меня из-под прямых бровей недоверчиво и дико, озлобленно даже, горделиво, что, несомненно, изрядно позабавило.

На нижней губе девчонки я сразу же увидел запекшуюся кровь и явную припухлость, которая бывает только от прямого удара. А это уже интересно.

Выволок оборванку одним махом из машины, стараясь лишний раз не прикасаться к ней. Никогда не любил бродяжек, хотя хрен разберешь ее. Одежда не такая уж и дырявая. Мокрая только да грязная.

Крысеныш оказался буйным, махал руками и шипел на меня, точно бешеный, поэтому я удерживал его на расстоянии вытянутой руки.

Сначала было подумал, что это какой-то засланный казачок в моей машине катается, но, судя по унылому виду этой рыжей вороны, подставой тут и не пахнет.

Девочка была, мягко говоря, странной и перепуганной, словно только что из клетки сбежала, хотя я в своем отделе и не такое перевидал за шестнадцать лет службы. Все было. Наверное, проще сказать, чего не было на моем опыте, так что сопля эта вообще не вызвала никакого удивления.

Скорее раздражение и желание еще раз перепроверить, закрыты ли все двери машины. Я не любил, когда мои вещи трогают. Особенно такие оборванки дикие, как эта.

Судя по виду, этой вороне было лет пятнадцать, ну, может, шестнадцать с натяжкой. Мелкая и худая, в глазах только огонек дикий плескался. Девчонка была мокрой и тряслась от холода, вместе с тем отчаянно брыкаясь и стараясь любым способом вырваться из моих рук.

Этот понедельник я хотел нормально начать, но он уже скатился по пизде. Как только к отделу потянул недоразумение, в девчонке словно что-то переключилось. Хоть я ее только за капюшон тащил, реакция была недетской.

Бестия мигом упала на колени, а после и вовсе завалилась на спину, словно в каком-то припадке. Я видел такие раньше. Бывали случаи эпилепсии в отделе, но это было что-то другое.

Глаза оборванки закатились, лицо враз покраснело, а на шее отчетливо проступила сетка жил оттого, что она задыхалась. Все ее тело начало трястись от судорог, а пальцы сильно дрожали. Изо рта вырывались хрипы.

Я смотрел на нее долго, пытаясь уловить обман, но ее состояние ухудшалось с каждой секундой. Выругавшись, переключился на мобильник, но, как только моя рука перестала удерживать ее кофту, эта сопля враз открыла глаза, начала дышать и мигом подскочила на ноги.

Приступ прошел сам собой так же быстро, как и появился. Она меня провела. Сука! Уже через секунду эта бестия начала уносить ноги к выходу так быстро, что аж гай зашумел.

– Стоять! Не двигаться!

Я достал ствол и направил на ее худосочную убегающую тушку, но стрелять не стал. У меня и без этой сопли полно дел. Она и так потратила слишком много моего времени.

Вложил пистолет обратно в кобуру и сцепил зубы.

Эта девчонка прикинулась полудохлой, чтобы ее не трогали. Хороший ход. Актриса, мать ее.

Сучка малолетняя. Рыжая притом, грива огненная.

Настоящая лисица, вот только если еще раз увижу, этот дешевый театр ее больше не спасет.

***

Оказавшись в крепких руках того майора, я реально уже думала, что мне крышка, но каким-то чудом мне все же удалось унести от него ноги, буквально в последний момент!

Он приказывал остановиться, но в гробу я видала всякие там приказы и просто сваливала подальше от этой богадельни и ментовского кубла.

Сейчас же, пробежав без остановки пару километров, я сгибаюсь пополам от жуткой боли в боку.

Жадно хватаю ртом воздух. Разгибаюсь, стараясь выровнять дыхание.

Опасливо оборачиваюсь. Вроде не гонится он за мной, да и на кой черт я ему вообще сдалась? Я даже не взяла у этого мента ничего. Его топор или бита мне как бы особо не пригодятся, хотя насчёт последнего я не была бы такой уверенной.

На улице как нельзя пакостно, поэтому я шлепаю до дома пешком прямо под моросящим дождем.

Прекрасно, Василиса, чудесней даже быть не может! Сама сбежала, сама залезла к менту в машину и приехала в участок. Пацанам на районе расскажи, вовек от подколов не отмоешься.

Бр-р… По телу мурашки бегут, как только вспоминаю внешность того майора. Страшный тип, суровый. Такой точно может дать по почкам, потом костей не соберу. Хорошо все-таки, что сбежала оттуда. Вроде пронесло.

К тому моменту, как дождь прекращает моросить, у меня уже зуб на зуб не попадает, но я упорно иду. Не хватало еще окоченеть тут. Ну уж нет! И не такое проходили, выберусь.

Подойдя к пятиэтажке в спальном районе, поднимаю голову и вижу включенный свет в своей квартире на втором этаже. Горит ярко, из открытой форточки на кухне доносятся грубые голоса. Снова, что ли? Елки.

Обхватив себя руками, разворачиваюсь и иду в соседний район. Знаю, я наглею, но ночевать сегодня дома уж точно не смогу.

Уже через пятнадцать минут звоню в двери Дашке. Такие… бежевого цвета, дорогие. И коврик под ними светленький.

Мне аж неловко становится. Я-то приперлась вся грязная и мокрая. Самой от себя тошно.

Дашка открывает мне вся нарядная, светится от красоты. Платье, красивый макияж, волосы уложены, отчего мне становится еще более хреново.

– Василиса? Мама дорогая, тебя что, машина сбила?

Прикусываю губу.

– Че, реально так плохо выгляжу?

– Если честно, то да. Что случилось?

– Как обычно. А потом еще и под дождь попала.

Подруга сочувственно смотрит на меня, а я улавливаю просто охренительный запах пирожков, которые сегодня напекла ее мама. С капустой. Сто процентов. Мой до жути голодный желудок улавливает этот прекрасный запах даже из подъезда.

– Дашка, пусти переночевать. Я знаю, что наглею уже немного, но сегодня реально не могу домой идти.

Подружка опускает глаза и виновато вздыхает, хотя я понимаю, что она тут ни при чем совсем. Если ты тонешь, то это только твои проблемы и больше ничьи. Никому до тебя нет никакого дела. Никакой помощи и сострадания. Я как бы уже привыкла. Все норм.

– Вась… слушай, я не могу. Ну, прости-прости! Просто сегодня Владик придет, мы ждем его на ужин. Ну понимаешь, с родителями познакомить и все такое. Если бы ты заранее предупредила…

Вижу, как ей неловко, как сжалась вся, но лишь сильнее кутаюсь в свою насквозь мокрую кофту. Ощущение такое, что даже кости промерзли. Блядь.

– Ладно, да не парься. Пойду я.

Разворачиваюсь, чтобы свалить уже из этого места счастья и доброты, когда Дашка одергивает меня в последний миг:

– Стой! Подожди.

Она скрывается за дверью, а после выносит мне на белой салфетке два румяных парующих пирожка.

– Вот. Возьми! Теплые еще.

Не могу сдержать улыбку. Даша добрая душа, вот только пирожки мне эти с барской руки на салфеточке точно поперек горла встанут.

– Спасибо, Даш. Да не надо! Владика своего лучше покорми ими.

Натягиваю капюшон на голову, разворачиваюсь и быстро скачу по ступенькам.

Не приду я больше к ней. На меня и так ее предки уже волком смотрят. Ясно все с ними. Не их уровень. Куда там. На хрен мне пирожки ее сдались. К черту!

Выхожу на улицу. Темно уже очень. Сыро, промозгло и тошно.

В животе так урчит от голода, что рыдать хочется, но это фигня. Мне надо бы ночлег на сегодня найти. Хоть какой уже. На лавке точно не вариант останавливаться, да и боязно как-то.

Улыбаюсь сквозь слезы. У меня вроде как есть дом, а переночевать там не могу. Шатаюсь, точно какой-то бомж, на улице, ища приют.

Дожила. Молодец, Василиса! Зашибись просто, умница!

Вот только от правды этой в голос орать хочется, но я молчу. Привыкла уже. Будь оно неладно.

Прищуриваюсь, смотря на загорающиеся желтые фонари улицы, и настроение все же поднимается.

Знаю я, куда еще можно пойти. Есть одно кубло подходящее, как раз для моей тушки.

Глава 3

– О, здорово, Мурка!

Подхожу к небольшому костру, горящему в бочке на заброшенном складе. Знаю это место отлично, хоть и не нравится оно мне совсем. Единственный плюс – крыша над головой и отсутствие сквозняков.

От клички этой аж передергивает. Ненавижу ее. На дух не переношу, когда Тоха меня так зовет.

– Я не Мурка! Василиса я, запомнить не можешь никак?!

– Да ладно, не бузи! Каким макаром тебя занесло? Я уж думал, тебя где-то повязали.

Тоха прикуривает, а я жадно втягиваю серый дым, хоть это и обычный табак. Уже не знаю, чего больше хочу – курить или есть. Наверное, того и того. Сильно.

– Соскучилась, и хрен меня кто повяжет! Слушай, Тох, стрельни сигаретку, а?

– Пф… с чего это?

– Ну, дай! Тебе жалко, что ли?

Тянусь руками к Тохе, он меня дразнит, но все же делится.

– Ладно, малая. На.

Тоха по возрасту как и я, тоже восемнадцать, хоть он и выглядит на пятнадцать.

Впрочем, я тоже недалеко ушла от него. Мелкая и худая. Вот какая я, но, если честно, я нравлюсь себе даже такой. Фигура у меня как у модели, рост только чуть меньше, зато на диетах себя не изматываю, как некоторые мои знакомые. Такой проблемы вообще нет, весь частенько засыпаю голодной, но это ерунда.

Мне все нравится в себе. Глаза темно-карие, и особенно волосы свои люблю. Тяжелые и длинные, с явным рыжим отливом.

Если честно, я бы не хотела иметь другую внешность, тем более что из-за такой комплекции, как у меня, необходимости в частой покупке шмоток просто нет. Удобно.

Мне вполне подходит по размеру та одежда, которую я носила, будучи подростком. Зашибись, конечно, просто. Зато здорово экономлю на этом.

Я сажусь на какой-то холодный ящик и протягиваю руки к горящему огню. Пламя костра обжигает заледенелую кожу пальцев, но мне приятно. Нравится даже. Так хоть согреюсь немного, да и одежда просохнуть должна, а то до утра наверняка кашлять буду, хотя я вроде говорила уже, что меня ничего не берет.

Это на вид я хилая, а на самом деле вроде как здорова. Да и сила в руках есть, ну если поем с утра что-то, конечно.

– Так что, рыжая? Как твои дела вообще? Не видел тебя тут уже месяц.

– Ну вот, видишь. Живая. Доволен?

– Доволен. Я на дело иду завтра. Пойдешь со мной? Деня и Серый тоже будут.

Докуриваю сигарету и выбрасываю окурок прямо в костер. Курю уже почти два года периодами, когда сигареты стрелять получается. Тоха как раз и научил. Препод чертов.

– Что за дело?

– Да так, по мелочи, но выручка сразу.

Усмехаюсь.

– Я не хочу в ментовку. Судя по рассказам, и твоим в том числе, там несладко.

Тоха у нас опытный уже в этом плане. Его трижды задерживали, тогда как меня еще ни разу. Судя по его рассказам, менты те еще твари и выбьют из тебя даже то, чего ты не делал, а я так точно не хочу.

От рассказов этих у меня всегда по спине мороз идет. Жуть же просто! Бр-р…

– Как хочешь, но за сигаретами тогда больше не приходи. Я, вообще-то, тут не просто так собираю парней. Если ссышь, нечего тебе тут шататься. Ты или с нами, или давай проваливай и сиди дальше без бабла!

Обхватываю себя руками. Как ни крути, а Тоха прав. И Серый, и Денька с ним водятся, так у них всегда баблишка в карманах немерено.

А я что, хуже их буду? Пф-ф… Конечно, нет!

– Ну, бывай, Васек.

– Подожди!

Вскакиваю с этого ободранного ящика и догоняю Тоху. Щуплый, но высокий. Бреется уже, ха, вырос, значит.

– Чего тебе?

– Ну хорошо! Это… возьмите и меня завтра на дело.

– С какого макара я должен возиться с тобой?

– Мне деньги тоже нужны. Ну и ты знаешь, я буду поумнее твоего Серого и Дени, вместе взятых, и бегаю куда лучше них.

Тоха докуривает и выпускает дым через ноздри. Типа круто так. Я где-то слышала. Смотрит на меня довольно. Победитель чертов.

– Завтра в семь чтобы собрана уже была. Выходим пораньше.

Довольно киваю ему, а после залезаю на ободранный диван этого заброшенного склада. Да, не хоромы, но зато здесь горит костер, и я могу хоть немного перевести дух, готовясь к завтрашнему своему первому делу.

Какому именно, я не знаю, если честно, но меня радует возможность хоть как-то самой заработать.

***

– Васька! Я тебе что говорил, в семь уже чтоб собрана была!

Открываю глаза и резко вскакиваю на диване. От холода зуб на зуб не попадает. Боже, как же здесь паршиво!

– Блин! Сейчас. Я встала уже. Все. Готова.

Быстро провожу руками по лицу. Разбитая губа все еще щиплет, но зато уже не так болит. Заживает. Отлично!

– Пошли. Давай живее!

Выходим с Тохой из этой конуры. Деня и Серый подтягиваются минут через двадцать. Они не ночевали здесь и делают это скорее для забавы, а не для денег, в отличие от меня.

Я же волнуюсь. Не хочу нажить себе еще больше проблем. Их и так у меня до хренища.

– Так что делаем-то? Что за дело?

Тоха закуривает, но на этот раз сигарету мне не дает. Жлоб.

– Идем на остановку. Садимся все вместе в первый автобус. Чуть что, расходимся.

Сглатываю. Что-то я ни черта не понимаю, о чем он говорит.

– Зачем?

– Че, дура, что ли?

Смотрю на Тоху. Осознание приходит быстро, и мне уже не нравится эта затея.

– Да ладно! Я не буду крысятничать так! Я думала, мы, там, на рынок пойдем или перенести что-то помочь. Ну, заработать нормально.

– Не хочешь – не иди. Никто не тащит. Пошли, пацаны! Эта обделалась уже.

Сжимаю зубы. Обделалась, значит? Ну ладно, сынки. Посмотрим!

– Подождите! С вами я! В деле.

Едва догоняю пацанов. Если они думают, что я, типа, слабая девочка, то ох как ошибаются. Я их всех уделаю. Всех до одного. Я привыкла так жить, и будь они на моем месте, уже обделались бы давно.

К остановке подъезжает автобус, и мы все вчетвером заплываем в него вместе с кучей народу. Отлично! Мне уж точно будет где разгуляться.

Машина двигается с места, а я жадно хватаю ртом воздух, стараясь не задохнуться от этой давучки. Черт возьми! Уродилась же такой тощей, теперь вот мучайся, ну зато и ловкости мне не занимать.

Переглядываюсь с Тохой. Он стоит впереди меня. Подмигивает и очень быстро залезает рукой в карман какого-то мужика, доставая его бумажник.

Застываю в ужасе. Увидят же, но нет! Никто не видит, и все спокойно едут молча. Ловлю взглядом рожу Тохи. Доволен, черт, сияет прямо.

Деня и Серый едут сзади и, похоже, тоже уже работают, но я их не вижу.

В груди что-то сильно бьет, но я понимаю, что эти сволочи просто не могут меня уделать, или я не я.

Нет уж. Я не слабее и не хуже их. Увидят сейчас сами.

Если честно, я еще ни разу не щипала и не воровала кошельки, но, похоже, пришла пора учиться. Я тоже так могу. Даже лучше!

Ловлю взглядом какую-то тетеньку. Стоит с сумками. Яблоки, кажется, или что. На плече небрежно накинута торба, а там кошелек выглядывающий, но, как только я взгляд на него бросаю, тетка отворачивается и убирает свою сумку от меня подальше. Блин! Не успела. Ладно. Еще попытка.

Руки немного дрожат, но я собираю все свои силы.

Быстро по пассажирам пробегаюсь глазами. Ну же, ну… есть! Разодетая бабуля стоит спиной ко мне. Судя по золотой цепочке и серьгам, в ее кошельке тоже должно быть не пусто.

Это мой шанс! Я покажу, что тоже могу работать и быть полезной.

Так… ну и где кошелек-то этот чертов? Есть! Сумка немного не закрыта. Надо только за собачку потянуть.

Ладошки потеют, но я быстро собираюсь с силами. Все идет как надо. До следующей остановки еще метров пятьдесят. Успею. Сто раз еще успею!

Ловко поднимаю руку, незаметно расстегиваю ее сумку и сразу же нащупываю кошелек. Есть!

Счастью просто нет предела.

Осторожно достаю этот кошелек, но, когда пытаюсь его себе в штаны спрятать, мою руку обжигает чья-то цепкая хватка, едва не ломающая кость.

– Попалась! Остановите автобус! Немедленно! У нас тут щипачка едет!

– Эй, пустите! Вы что делаете?!

Ору громко, но им плевать. С ужасом поднимаю глаза и вижу, что эта самая бабуля зло зыркает на меня и больно удерживает руку, а сзади, видимо, муженек ее, или кто, уже преградил мне дорогу на выход.

– Тоха, пацаны!

Оборачиваюсь и зову громко, ища взглядом своих напарников, но их нет! То ли отвернулись, то ли что… Блин.

– Отпустите руку, мне больно!

Ною как можно более жалобно, но, похоже, на эту мадам не действует моя игра. Проклятье! А хватка, что самое смешное, у нее как у бультерьера. Рука уже горит прямо огнем. Ведьма.

– Стоять! Не дергайся.

В салоне автобуса начинается какой-то балаган. С ужасом вижу, как еще двое облапошенных поднимают вой и злостно тыкают в меня пальцами. Они что, типа все на меня свалить хотят? Похоже, что да.

– У меня тоже пропал кошелек. Это она! Рыжая эта, совсем бесстыжая. Я тоже на тебя заяву напишу ментам! Сволочь такая.

Упоминание про ментов больно сжимает мне сердце.

– Бабушка, да отпустите!

– Вызовите милицию! Достали уже эти карманные ворюги. Получишь по заслугам, воровка! Я тебя надолго засажу, не сомневайся!

Эта зло-бабуля шипит на меня, точно ядовитая змея, а у меня в душе холодеет. Вот же попала!

Автобус останавливается, и я с ужасом вижу, как из него буквально выпрыгивают Тоха, Деня и Серый. Они все расходятся в разные стороны, а меня выволакивают на улицу эти злющие людишки, больно держа за руку.

Мне не сбежать. Тут уже толпа целая стоит и сторожит меня, точно я террорист какой-то особо опасный.

От стыда не знаю, куда деть свои глаза. Ощущая пронизывающий ветер, я остаюсь на улице ждать наряд, который уже вызвали по мою жалкую душонку.