Предисловие
Когда у меня впервые возник сюжет этой книги, он показался мне довольно-таки избитым и банальным. Однако, когда мы стали обсуждать идею этого произведения, и возможное развитие сюжета с моим сыном Андреем, он первый высказал предположение, что история может оказаться достаточно долгой и интересной, со множеством интересных и самобытных персонажей. Но даже тогда я и подумать не мог, что в результате получится книга больше чем на тысячу страниц.
Когда я начал писать, персонажи возникали в моем воображении сами собой, и каждый из них, казалось, жил своей собственной жизнью. В процессе описания видимых мною деталей этой истории у меня очень часто создавалось впечатление, что я не придумываю сюжет, а просто смотрю фильм и описываю увиденное. И что интересно, к концу книги у меня никак не получалось ее закончить. Персонажи, казалось, требовали к себе специального внимания, и я должен был рассказать о них все до конца, пока их история не придет сама собой к естественному логическому завершению.
Когда книга была опубликована, я хотел, было, воспользоваться услугой издательства, чтобы опубликовать ее не только в электронном виде, но и в печатном. Однако после верстки оказалось, что она слишком большая, более тысячи страниц, что превышало лимит, предоставляемый издательством для ее публикации в печатном виде.
Уменьшать было просто неприемлемо.
И вот тогда у меня возникла идея выпустить ее в двух томах, тем более, что вполне логически книга естественным образом делится как бы на две части почти посередине. К этому времени многие уже ее прочитали и, рассказывая мне о своих впечатлениях, тоже говорили, что объем произведения большой, и его хорошо бы поделить пополам.
Итак, перед вами второй том и продолжение истории принца Азария, наследника престола, похищенного пиратами, узнавшего, кто он есть на самом деле, после его освобождения из тюрьмы.
Приятного вам чтения.
Глава 1
Для Астэр наступившее утро было ужасным. Ее всю ночь мучили кошмары, и она совершенно не выспалась. Перед самым рассветом она все же забылась ненадолго каким-то тяжелым и тревожным сном, из которого ее вывело громкое стрекотание птиц. Стиснув зубы от злости на маленьких пернатых тварей, она выскочила из постели и подбежала к окну. Оказалось, что под крышей над ее окном ласточки свили свое гнездо.
«Вот ведь твари! – подумала она. – Нужно будет сказать безмозглым рабам, чтобы они разорили это гнездо».
Астэр поняла, что уже больше не уснет, и пошла приводить себя в порядок. Стоя перед зеркалом, она вдруг поняла, как сильно постарела и осунулась за последние два-три месяца. Морщины, мешки под глазами, светящаяся тут и там проседь на волосах.
Нет! Она себе определенно не нравилась!
С огромным усилием царица заставила себя позвать к себе рабынь, чтобы они сделали с ней то, что они делали всегда, чтобы придать ей приемлемый вид, однако, как они не старались, она все равно была недовольна тем, как выглядит.
В конце концов, приказав старшему надзирателю высечь всех рабынь, она отправилась в трапезную.
Завтрак был отвратительным. Без всякого аппетита Астэр смотрела на два яичных пирожка, которые лежали на ее блюде и, попробовав один из них, подумала:
«Похоже, что сегодня поваром Евстафий! Мне никогда не нравилось, как он готовит».
Оставив пищу почти нетронутой, она поднялась к себе, и почти сразу к ней прибежал посыльный и принес письмо.
– Это от сотника Дария для И́рис, – пугливо донес он. – Я обязан отнести его к ней, потому что, вы знаете, госпожа, насчет нее особое распоряжение… но… поскольку вы приказали…
– Да-да, так и есть, – замахнулась на него Астэр так, что он вздрогнул, а она резко выхватила новый еще хрустящий пергамент свитка из руки раба. – Все, что приходит, все письма и послания сначала мне, а потом куда надо.
Цыкнув с досады, она бегло прочитала написанное аккуратным почерком послание сотника:
Для Ирис от Дария.
Все очень печально. Получилось повидать твоего Сахира. Беднягу зря забрали. Думаю, что он совсем тронулся. Тебя теперь, дорогая, ждет нелегкая участь. Где нам теперь встретиться? Наверное, дома. Сообщу более подробно, когда ситуация в гарнизоне станет более-менее ясно.
«Ситуация станет более-менее ясно!» Тоже мне, грамотей, – усмехнулась она и сказала посыльному:
– Можешь отнести это Ирис.
Взяв письмо, посыльный облегченно вздыхая как можно быстрей ушел, дабы не получить возможного наказания.
Как только он ушел, к царице подбежал другой посыльный и упал к ней в ноги.
– Докладывай. Что там у тебя? – спросила Астэр, давая рабу знак, чтобы он поднялся.
– Госпожа, только что умер ваш управляющий Картезиус.
– Картезиус?! От чего?
– Неизвестно, госпожа. Просто внезапно умер. Упал как подкошенный на ровном месте и умер, – ответил раб дрожащим голосом, зная, что принести плохую новость для царицы может стоить ему жизни.
Однако ошарашенная этими словами Астэр подняла было руку, чтобы ударить его, но на удивление рабу так и замерла с поднятой рукой, поскольку ей на память вдруг отчетливо пришли слова жреца:
«Жертва принесена. Значит умрет кто-то другой вместо этого вашего Ятона».
Тяжело вздохнув, она опустила руку и приказала посыльному:
– Ладно. Пойди, срочно позови мне Тенера.
Счастливый, что легко отделался на этот раз, раб убежал выполнять приказ, а Астэр подумала:
«Что ж, этого следовало ожидать. Значит теперь у меня будет другой управляющий.
***
Ах! Как же чудесно пели птицы!
Ирис проснулась от яркого солнечного света, которое, выйдя из-за горизонта теперь светило своими лучами прямо ей в лицо. Она чувствовала себя прекрасно выспавшейся и отдохнувшей, хотя легла значительно позже обычного и долго не могла уснуть из-за переживания за Сахира.
Первое, на что обратила внимание девушка, когда открыла глаза, это веселый птичий гомон у нее за окном, от которого веяло мощной энергией жизни и радости.
Выскочив из постели, она подбежала к окну и выглянула наружу. Оказалось, что на приличном расстоянии от нее под крышей замка ласточки свили свое гнездо, и теперь со смешным стрекотом влетали и вылетали из него.
«Как чудесно! Какие они славные! – подумала она, и побежала приводить себя в порядок.
Из маленького зеркала на нее смотрела веселая, зеленоглазая, с рыжими из-за солнечного света волосами красавица, с пухлыми губами, немного сонная, но счастливая.
«Сахиру понравлюсь! – подумала она. – Как он там, кстати?»
Она прислушалась к своему сердцу. Внутри царил мир.
Наскоро приведя себя в порядок, она побежала в трапезную, чувствуя легкий голод.
Завтрак был изумительно вкусный, поэтому, проглотив все, что было предложено Ирис подбежала к повару и искренно сказала:
– Евстафий, огромное спасибо. Все, как обычно, потрясающе вкусно.
– Рад стараться, – ответил повар с радостной улыбкой, помешивая какой-то соус.
После завтрака, не успела Ирис подняться к себе, как к ней постучались.
Открыв дверь, от которой она даже не успела отойти, она увидела посыльного по имени Амон, который радостно протянул ей письмо.
У нее екнуло сердце. Поблагодарив посыльного, Ирис отошла от двери и, встав у окна, развернула тугой из нового пергамента свиток и прочитала:
Для Ирис от Дария.
Все очень печально. Получилось повидать твоего Сахира. Беднягу зря забрали. Думаю, что он совсем тронулся. Тебя теперь, дорогая, ждет нелегкая участь. Где нам можно встретиться? Наверное, дома. Сообщу более подробно, когда ситуация в гарнизоне станет более-менее ясно.
«Что?! Что-то пошло не так?! – подумала она, и тут вспомнила: – Стоп-стоп! Мы же условились, что нужно будет читать каждое третье слово».
Она перечитала письмо, которое теперь гласило следующее:
Все получилось. Сахира забрали. Он тебя ждет. Где встретиться, сообщу, когда станет ясно.
«О, Боже! У них все получилось! Мой Сахир теперь на свободе! А значит, мы снова скоро встретимся! Как чудесно! Спасибо Тебе, Боже! Спасибо!»
Она стала лихорадочно соображать, как же им теперь встретиться, чтобы побыстрее, но потом, остановившись, сказала сама себе, глядя на свое отражение в зеркальце:
– Успокойся, рыжая, и не суетись! Дарий наверняка все уже продумал, и теперь нужно просто дождаться. Ты так долго ждала, так что, ничего страшного, если подождешь еще немного.
Она вышла из своей комнаты и сходила на конюшню. Пообщавшись немного с конюхами, она попросила их на всякий случай приготовить ей Тантума, если она вдруг отправится погулять. Затем она вернулась в свою комнату и заставила себя успокоиться и заняться своими делами. Рано или поздно ей все сообщат и скажут, что делать.
***
За столом царила возбужденная атмосфера обсуждения.
– Тише-тише, не стоит так эмоционально реагировать на небольшие неудачи, – говорил циркачам Тертий, пытаясь разрядить обстановку. – Подумаешь, не получилось пару трюков.
– Но, из-за этих неудачных трюков мы меньше заработаем, – возразил ему Дункан. – Если так пойдет и дальше, мы и за два года не заработаем, чтобы высвободить Сахира.
– Не стоит так переживать, Дункан, – подал голос один из музыкантов по имени Конь. – Я считаю, что для третьего самостоятельного выступления все очень даже неплохо.
– Я тоже так считаю, – поддержал его Тертий. – Ребята, самое главное, что в целом публика была довольна. Вас не закидали остатками пищи, и никто не потребовал назад своих денег. Продукцию покупали, и если посмотреть по количеству, то как раз столько, сколько нужно, чтобы хватило на все дни. Если сегодня вечером будет хотя бы столько же народу, сколько было вчера, значит, вы нравитесь публике. А если будет хотя бы немного больше, то это уже успех, и чем дальше, тем значительней.
– Я бы тоже не стала унывать. – Сказала Фелиция, положив нежно руку на плечо сидящего рядом Серта. – А те трюки, которые у нас не получаются, со временем обязательно получатся. Вы не представляете, как много брат тренировался. Каждый день по несколько часов. Поэтому он и сумел всему этому научиться.
– Я не знаю, где вообще этому можно научиться? – воскликнул Ермоген. – Одна только его качающаяся походка чего стоит. Я сколько не пытался, это же просто жуть, какие сильные ноги надо иметь! А выглядит, один в один как хамелеон.
– У хамелеона и научился, – ответил Серт. – Он вообще любил за всякими тварями наблюдать и копировать их движения.
– В общем, будем тренироваться дальше, – подытожил Дункан как раз в тот момент, когда к ним на веранду вошел посыльный Тертия и доложил:
– Господин, к вам офицер по имени Дарий.
– Дарий!? – воскликнули сразу несколько голосов.
– Пусть скорее идет сюда! – распорядился Тертий Руф.
***
Когда Дарий вошел, Руф, чтобы поприветствовать его, встал к нему навстречу, и вместе с ним поднялись и все остальные. Улыбнувшись, Дарий поднял две ладони кверху и сказал:
– Всем привет. Простите, я не хотел прервать вашу трапезу. Пожалуйста, продолжайте завтракать.
Все опустились на свои места, но никто не стал есть. Все ждали, что он им скажет, так как понимали, что Дарий не пришел бы просто так. У него явно были для них новости, и по выражению его лица было видно, что новости хорошие.
– Ладно-ладно… вижу, что, пока я вам не расскажу с чем пожаловал, вы дальше завтракать не станете.
– Может быть, присоединитесь к нашей трапезе? – предложил Тертий.
– Нет, спасибо. Я недавно из-за стола.
– Тогда, мы все – внимание! – торжественно сказала Фелиция, и все поддержали ее радостным гомоном.
Дарий обвел присутствующих взглядом, приложил палец к губам и, понизив тон почти до шепота, спросил:
– Вы хотите помочь Сахиру?
Все дружно одобрительно загалдели в ответ.
– И вы конечно же не хотите, чтобы ему угрожала опасность?
– Нет, конечно, нет! – снова дружно загалдели в ответ циркачи.
– Тогда обещайте мне, что то, что я вам сейчас скажу останется только между нами здесь присутствующими, и вы ни при каких условиях и обстоятельствах не будете разглашать это, чтоб там ни случилось, и кто б вас чего ни спрашивал.
– Обещаем, конечно, мы обещаем, – снова загалдели все в ответ, дружно кивая головами.
– Что ж. Тогда я скажу вам нечто очень важное. – Дарий сделал многозначительную паузу, а затем, возвысив голос, торжественно объявил: – И́рис получила наследство от отца и выкупила нашего Сахира, и он уже на свободе!
Что тут началось! Циркачи стали в буквальном смысле слова ходить на головах. У некоторых из них на радостях даже стали получаться те трюки, которые не получались. Кто-то скакал, кто-то хохотал, кто-то хлопал в ладоши, кто-то обнимался, а кто-то поднял чаши с вином, поздравляя друг друга и провозглашая тосты.
Дарий с легкой ухмылкой наблюдал за этим, а затем поднял вверх две руки, призывая всех к тишине.
Когда они угомонились, Дункан спросил прежде, чем офицер сумел что-то сказать:
– И когда мы теперь сможем снова выступать вместе?
Покачав головой, Дарий ответил:
– Боюсь, что нескоро. И именно поэтому я и призываю всех к секретности.
– Почему?
– Что случилось?
Стали спрашивать сразу несколько человек.
– Потому что, хотя мы и вызволили его из тюрьмы, но это произошло благодаря совершенно чудесному стечению обстоятельств, и никто из тех, кто его упрятал за решетку не должны знать о том, что он на свободе. Иначе ему грозит опасность угодить туда заново, или, возможно даже, умереть. Поэтому ни о каких публичных выступлениях на людях не может быть и речи. Во всяком случае, пока.
– А-а… а мы уже подумали… – разочарованно протянул Ермоген.
– Нет-нет, все нормально! Ничего мы такого не подумали! – Воскликнула тут же Фея. – Мой брат на свободе, и это главное. Мы и так прекрасно справляемся.
– Да-да, все нормально, – подтвердил Дункан. – Главное, что он цел и невредим. Ему нужна какая-то помощь? Может быть, деньги? Мы уже начали их собирать.
– Да, может быть, нужно что-то такое, что мы можем сделать? – в тон ему подхватил Серт. – И вообще, когда мы можем с ним увидеться?
– Точно пока сказать не могу? – ответил Дарий. – Мы его вытащили только сегодня ночью, и он попросил вас оповестить в первую очередь. Сейчас я отправляюсь к нему, и тогда все станет ясно. Деньги ему точно не нужны. Ирис дала достаточно, чтобы хватило на все, что только может быть нужно. Самое главное, что вы должны помнить, что… об этом никто и ничего не должен знать. Договорились?
– Конечно! Не вопрос! Мы могила! – загомонили в ответ циркачи.
– У меня есть деньги. Его доля, которую он вручил мне в день, когда его арестовали. – сказал Дункан. – Мне нужно их ему передать.
– Я думаю, мы скоро найдем способ, как ему с вами встретиться. Тогда и передашь, – ответил Дарий и, обращаясь ко всем, добавил: – Я думаю, на этом пока все. Мне нужно спешить. Все остальные вопросы оставим на потом. Так что… всем счастливо оставаться.
В знак прощания он хлопнул себя по груди, вытянул руку вперед и поспешно ушел с веранды. Однако Тертий Руф тут же вышел за ним и, подойдя, тихо сказал:
– Господин Дарий, передайте пожалуйста принцу Азарию, что у меня тоже есть кое-что для него, о чем мы условились в самом начале нашего сотрудничества.
Дарий кивнул и ответил, подняв вверх указательный палец:
– Хорошо, передам, но только… никто ни в коем случае не должен знать, что он принц. Пока что мы все держим это в секрете.
– Да-да, я понимаю, – ответил Тертий, согласно кивая головой.
Они пожали друг другу руки по-римски, после чего Дарий удалился.
Глядя ему вслед, Тертий Руф задумчиво проговорил, мысленно обращаясь к Сахиру:
– А ведь, вы родились под счастливой звездой, принц Азарий. Явно под счастливой…
***
От Руфа Дарий сразу отправился в Перикхару. Как ему и посоветовал Зера, он уже выходя из дома, оделся не в форму, а в обычную одежду, и отправился сначала в Плитос. Как он ни оглядывался, и ни присматривался, шпионов он за собой так и не заметил, но решил все-таки зайти к Кинику и попросил, чтобы тот его преобразил.
Оказалось, что Киник уже обо всем предупрежден. Он оглядел Дария критичным взглядом и, чуть подумав, одел на него темный парик с удлиненными почти до плеч волнистыми волосами. Поверх парика нахлобучил на офицера смешную повязку, как у арабских купцов, подвел ему усы и брови, предупредив, что краска легко смывается теплой водой с небольшим количеством уксуса. Напоследок он надел на Дария разноцветную накидку тоже на арабский манер и поднес к нему зеркало.
Посмотрев на себя, римлянин расхохотался. Он действительно был изменен до неузнаваемости за считанные минуты. Теперь он был действительно похож на арабского купца.
– Когда примкнете к группе, просто снимите повязку и накидку, – подвел итог Киник.
– Ну, вы мастер своего дела! – восхищенно ответил Дарий.
– С вас четыре динария. – Бесстрастно ответил тот. – Это на тот случай, если вы не вернете мне эти вещи. А если вернете, то я вам верну половину суммы.
Дарий пожал плечами.
– Хорошо. Как скажете. А если мне понадобится снова изменить внешность?
– Не переживайте. Это моя работа. У меня всегда найдется, как это сделать.
Выйдя от Киника через финиковый сад, Дарий смешался с толпой гуляющих, и какое-то время ходил вокруг различных греческих статуй, которых здесь было множество, пока не заметил группу бродяг, сидящих в тени развесистой акации и играющих в трости. Дарий подошел к ним, понаблюдал какое-то время за игрой, и убедившись, что за ним никто не смотрит, снял повязку и накидку и, подойдя совсем близко, тихо сказал:
– Привет, бродяги. У меня срочное дело к Берту.
Это был тот пароль, который они должны были знать.
– А, вы, наверное, к Шалу, да? – спросил один из них. – Подождите немного, сейчас вернутся двое наших, и пойдете.
«Шалу?! – подумал Дарий. – Где-то я уже это слышал».
Он присел на траву вместе с ними и продолжил наблюдать за игрой. Через пару минут действительно пришли еще двое бродяг, неся с собой котомки с едой, и половина из сидящей группы поднялась и отправилась в путь, показав Дарию, чтобы он следовал за ними. Офицер уже давно понял, что под видом бродяг скрываются люди совершенно другого толка, а вот какого именно, он и пытался понять, незаметно наблюдая за ними, и слушая их разговоры. Уяснил он пока только одно, у этих людей были уши и глаза повсюду.
Пока он думал и гадал, как они доберутся до Перикхары, до которой идти пешком было очень далеко, они вышли на окраину Плитоса, и остановились там, как казалось со стороны, просто, чтобы отдохнуть. Однако не прошло и трех минут, как к ним подъехала большая крытая колесница с запряженной в нее тройкой коней.
– Загружаемся, народ! – воскликнул кто-то, и все мигом залезли в колесницу, включая Дария.
Возничий был, по-видимому, любителем очень быстрой езды, поскольку он дернул вожжами, и лошади понеслись во весь опор. На этом транспорте они домчались до Перикхары меньше чем за полчаса. Когда они остановились у ворот деревни, Дарий вытер пот со лба и подумал:
«Ух! Даже верхом, наверное, я бы не доехал быстрее!»
***
Когда он подошел к дому Атэса, оказалось, что его нет на месте. Дарий уже начал волноваться и стучал в его дверь до тех пор, пока из соседнего дома не выглянула миловидная полная женщина и не сказала:
– Вы к Шалу, да? Он недавно ушел.
– А куда? – спросил Дарий, и снова попробовал вспомнить, где и кто уже называл Атэса Шалу.
«А, точно! Нирей сказал вчера, что так его звали раньше, когда он уже жил в этом поселке».
– Я думаю, что он в это время, как обычно, на кольце. Это ровно десять домов вправо и один налево. Там перед домом растет большая сикомора, а сам дом из большого тесанного бруса.
Поблагодарив соседку, Дарий отправился по указанному адресу, размышляя, что такое «на кольце».
Как оказалось, «кольцом» на местном диалекте называлась просторная крытая арена для тренировок, оборудованная не хуже, чем такая же для подготовки римских воинов у них в гарнизоне. Дом из тесанного бруса был только лишь входом в саму арену, которая представляла из себя ровную круглую площадку, застеленную туго обтянутыми кожей и плотно подогнанными друг к другу квадратными деревянными щитами. С одной стороны арены стояли добротно сделанные из дерева сиденья по типу амфитеатра, а на самой площадке были установлены различные приспособления для тренировок.
Когда Дарий зашел, на одном из этих приспособлений занимался какой-то молодой парень с очень короткой стрижкой и бородой, отрабатывая замысловатую комбинацию с мечом и будучи настолько увлеченным тренировкой, что даже не заметил, как кто-то вошел в помещение. Если бы не уже знакомый стиль движений, римлянин вряд ли узнал бы в нем Атэса.
Какое-то время Дарий смотрел за тем, как брат оттачивает каждое движения, с удовольствием наблюдая, как играют его мышцы, и с какой легкостью он справляется со сложнейшими приемами, пока его не вывел из этого состояния созерцания детский смешок.
Оглянувшись, он увидел нескольких мальчишек, сидящих на одном из сидений амфитеатра и также, как и он, наблюдающих за тренировкой Атэса, который, услышав смешок, тоже оглянулся на звук, и тут увидел Дария.
Видимо из-за длинных волос парика и подведенных усов и бровей, Атэс его узнал не сразу, поскольку какое-то время просто стоял и молча смотрел на него, и лишь потом неуверенно помахал рукой и, повернувшись к мальчишкам, громко крикнул им: – А вас кто сюда пустил? Ну-ка, кыш отсюда!
Мальчишки с виноватым и обиженным видом встали, чтобы уйти, но один из них, который по виду был старше остальных, все-таки осмелился попросить:
– Дядя Шалу, а научите меня сражаться, как вы?
– Путь тебя твой папа учит, – засмеялся Атэс.
– Папа как вы не умеет, – обиженным тоном заявил парнишка.
– А ты уже все умеешь, что умеет папа?
– Не-е, пока еще не все, – замотал головой мальчуган.
– Вот-вот. Сначала научись всему тому, что умеет папа, а потом просись в ученики к кому-то еще.
– А если я научусь? – не сдавался паренек.
– Если… не если… Пока не научишься всему, что умеет папа, можешь ко мне даже не подходить.
Парнишка тяжело вздохнул и нехотя ушел вслед за остальными, бубня себе под нос что-то типа:
– Пока не научишься, пока не научишься… а что делать, если он не учит?
– А ты понастойчивей проси, – крикнул ему вслед Атэс и подошел к Дарию.
– Ну, здравствуй, брат! – Сказал тот, и подал ему руку.
– Здравствуй, – Атэс пожал руку и улыбнулся.
– Это кто тебя так, Фрат? – спросил Дарий, разглядывая его лицо.
Кроме короткой стрижки у Атэса теперь были большие крылатые брови, ровно остриженные усы и короткая квадратиком бородка посреди подбородка. Все это сильно меняло его облик, и на первый взгляд, если не приглядываться, это был совершенно другой человек.
– Ну, да, он… – ответил Атэс. – Есть еще это.
Он достал из своей сумы какие-то две белые гладкие продолговатые костяшки и вставил себе в щеки, отчего его лицо еще сильнее преобразилось.
– Ха-ха-ха, – весело засмеялся Дарий. – Вот это маскарад! Точно Зера подметил, родная мать не узнает.
– Посмотри еще на это.
Атэс отошел в сторонку, где лежал римский военный шлем и надел его на голову. Дарий представил его еще и в доспехах, и воскликнул:
– Да в таком виде мы с тобой можем хоть сейчас смело ехать в гарнизон. Да, что там, в гарнизон! Куда угодно! Тебя невозможно узнать.
– С И́рис можем встретиться?
– Так и знал, что ты об этом спросишь. Смотри, брат. Самое главное насчет Ирис, это избавиться от слежки. Что касается тебя, то, насколько я знаю, Астэр даже не подозревает о том, что тебя подменили, поэтому за мной ей следить незачем и, как следствие, и за тобой тоже. Хотя терять осторожность не стоит. А вот Ирис, это другой вопрос. Царица же теперь наверняка думает, что, раз тебя нет, то есть смысл поднажать на нее в отношении своего сыночка. Поэтому за ней скорее всего установлена постоянная слежка. И если Астэр увидит, что Ирис все время куда-то уезжает, и убегает от шпионов, это может вызвать серьезные подозрения.
– Я не говорю о том, чтобы постоянно уезжать, я говорю хотя бы об одной встрече, – воскликнул Атэс.
– Сегодня после обеда, – кивнул Дарий.
– Что, правда?!
– Да. Я уже все организовал, хотя Ирис об этом еще пока ничего не знает.
– И где?
– Да, на том же месте. В том самом лесу.
– Да ладно!? На самом виду?!
– А почему тебя это удивляет? Она постоянно там гуляет верхом на своем любимом жеребце. Я наоборот намерен сделать все максимально открыто, чтобы было как можно меньше подозрений.
– А как именно?
– Возьму с собой Эмиля и отряд человек в шесть. Ты будешь седьмым, одетым, как и все. Ни у кого и мысли не возникнет. Подъедем к воротам. Вы останетесь снаружи. Я пойду к дяде, ну, в смысле, к царю. Мы поговорим о том о сем, а затем я скажу ему, что хочу взять Ирис на прогулку, чтобы якобы поговорить с ней о ее новом торговом предприятии. Мы же дружим с детства, и раньше, бывало, тоже гуляли вместе. Так что, это, как раз, будет очень даже понятно и естественно.
– А твои солдаты? Им можно доверять?
– Конечно! Во-первых, они о тебе ничего не знают. Все, что они знают, это, что я вместе с начальником тюрьмы исполнял какой-то срочный приказ по доставке важного человека с одного места на другое. А во-вторых, они научены хранить военную тайну, так что, здесь все будет надежно. Я вполне могу представить тебя, как легионера, прибывшего из другого гарнизона под мое начало, и что у тебя здесь какая-то своя особая военная миссия. Кроме того, сегодня я с собой возьму не тех, кого брал в прошлый раз, да, даже если бы взял и тех, ты настолько не похож сам на себя, что они ничего бы не поняли. А насчет Ирис, мало ли с какой девушкой и для каких целей хочет встретиться их начальник. Это их не должно волновать.
– Меня бы волновало, хотя, ладно, убедил, и что дальше? – учтиво спросил Атэс, никак не проявляя свое нетерпение.
– Мы с ней поедем вперед, вы за мной, а когда заедем в лес, трое воинов с Эмилем проедут по тропе вперед, за поляну, а трое остановятся со мной на тропе перед поляной. Так что, если за нами будет слежка с той или с другой стороны, мои ребята их умело нейтрализуют. А вы с ней останетесь на поляне, и пожалуйста, общайтесь, сколько хотите, ну… в пределах разумного, конечно. Только имей в виду, Ирис до последнего момента ничего не будет знать, ну… по известным причинам. Все-таки, девушка, может разволноваться и выдать тебя своими излишними эмоциями. Так что, смотри, чтобы она не закричала на весь лес, когда она тебя узнает. Хорошо?
Глаза Атэса просияли от счастья.
– Спасибо, брат! Ты не представляешь, что это для меня значит! – сказал он. – И что, отправляемся в путь прямо сейчас?
Дарий чуть подумал и неопределенно покачал головой.
– Что? – спросил Атэс.
– Да… я вот здесь подумал… у нас сейчас пока еще есть немного времени. Ты не покажешь мне один приемчик? А то у меня никак не получается его освоить.
– Ты серьезно, Дарий? – удивленно воскликнул Атэс.
– Более чем серьезно, брат. Пока Эмиль незаметно организовывает вашу с Ирис встречу, мы с тобой вполне можем немного потренироваться.
Атэс смиренно пожал плечами.
– Потренироваться, так, потренироваться. Вообще-то старший брат должен тренировать младшего.
– М-м… н-да, но… бывают же исключения из правил.
– Ладно, – вздохнул Атэс и вытащил две гладких костяшки у себя изо рта. – Какой ты там хотел прием?
Сотник довольно улыбнулся, снял с себя парик и взялся за тренировочный меч.