Жили-были, ели-пили. Семейные истории

Как же я люблю читать о таких обыкновенно-необыкновенных семьях! И жанр мне нравится. Вот кажется, что именно в таких кулинарно-бытовых сюжетах и хранятся настоящие секреты счастливых семей.А то, что семья была счастливой (да и есть, собственно!) – это видно невооруженным глазом. И чувствуется сразу.Ведь только счастливый человек может с такой теплотой и добротой писать о своих родных, друзьях, многочисленных людях, посещавших отчий дом.И неважно, что иногда, когда гости особо расходились и маленькая Катя не могла заснуть всю ночь, приходилось припечатывать всю эту толпу однозначно: «Все вы Говны!»И вовсе дело не в том, что люди в гостях всегда были не простые. Да что уж там, сливки общества это были! Но ведь нет какого-то подобострастия: абсолютно адекватные, ироничные, остроумные оценки и замечания.Я думаю, что всё-таки дело в абсолютно здоровой атмосфере, которая царила в семье замечательного поэта. Дело – в адекватных и умных домочадцах, правильно воспитывавших девочек..Дело в том, что в этой семье всегда царила любовь и уважение.Почему я так решила?!Да потому, что эту книгу написала счастливая женщина! И в этом нет никаких сомнений.Вкусно. Тепло. Осязаемо и обояемо. Просто – классно!Количество знаменитостей зашкаливает, но это опять же не хвастовство, не пафос – просто констатация. Да, так было!В четвертом классе Ксене и остальным по домоводству задали на дом задание – сделать борщ. А чтобы понять, как оценить, попросили родителей написать честный отзыв. Ксеня долго пыхтела, чистила, резала, варила, солила. Сделала, наконец. А тут, как водится, пришли гости. Борща хватило на всех, очень хороший получился. Когда Ксенька принесла назавтра отзыв из дома, учительница тихо сказала; «ёёёё…», просто произнесла эту долгую букву, и всё, ничего такого. После хвалебных слов в адрес повара и борща стояли подписи: Посол СССР во Франции Ю. Воронцов, народный артист СССР И. Кобзон, народная артистка СССР Т. Лионозова, народный артист РСФСР М. Таривердиев. Бумажку эту с автографами носили потом к директору.Необычно. Много ли школьниц могут похвастаться такими знакомствами?!А ведь ещё были и Высоцкий с Влади, близкий друг Леонид Рошаль, Евгений Урбанский, Богословский, Евтушенко, Фельцман и … Да разве можно всех перечислить тут?!С большим удовольствием прочитала книгу. И рецепты вспомнила. Далеко не все готовили в моей семье (в силу национальных традиций и территориальных возможностей). Но звучат некоторые, как песня! Всю жизнь мечтала попробовать настоящий форшмак и фаршированную рыбу.Кто его знает?! А вдруг когда-нибудь получится???

Эту книгу я взяла исключительно из-за личности автора. Мне нравится Екатерина Рождественская, мне нравятся ее работы фотохудожника, мне нравится ее художественная проза. Я с большой симпатией отношусь к творчеству ее отца, мне интересна эта семья и потому книга давно ждала своего часаЯ не разочарована. Вот это то, что называется – русская интеллигентная семья. Не надо придираться к не совсем русской прабабушке, с удовольствием готовящей «гефилте фиш», тут главное – именно интеллигентность. Четыре поколения в одно квартире, от прабабушки Поли до Екатерины. Дружелюбие, терпимость, отсутствие снобизма, радушие, готовность принять в своем кругу друзей и родных, не чинясь званиями, и в то же время умение многое делать своими руками. Атмосфера шестидесятых – детство автора – передана вполне убедительно. Да, семья не самая простая и родители привозили из-за рубежа невиданные в те годы личи и авокадо, но сколько тех поездок? А так как все стояли в очередях, затаривались случайно попавшим в продажу дефицитом, в общем жили как большинство. Во всяком случае в тексте нигде не проскальзывает ни малейшей тени избранности и причастностиНу и рецепты. Домашние, испытанные, свои. Профессиональные повара могут скривиться – пусть. А я читала и представляла – пирожное «Картошка», баклажанная икра, которую в семье называли «губернаторской», малосольные огурцы или молочная лапша, пельмени и морковное варенье… Описано просто и как-то по-домашнему. И главное – масштабы. Это готовилось на большую семью, на большой круг гостей, очень хлебосольно и радушно. Да и в конце концов, эта книга не столько про рецепты, сколько про семью, про семейный уклад, про теплый круг общения. Ну да, именитые гости. Но вот я вспоминаю свою семью и друзей родителей. Нет знаменитых, на 90 % ИТР. Что с того, что среди друзей родителей не было Оси Кобзона или Стасика Красаускаса, мне друзья родителей ближе и милее. А вот атмосфера очень похожая.Удовольствие получила колоссальное.

Все начинается с Любви …Твердят: «Вначале было слово …»А я провозглашаю снова:Все начинается с Любви!..К этой книге можно отнестись по-разному.Кто-то увидит красивое жизнеописание. Кто-то – гастрономические изыски. Кто-то – заметит, что и богатые тоже плачут. А кто-то – почувствует большую любовь в этой семье. Вот и для меня эта книга просто была пронизана любовью к своим близким. Не наигранной, искренней и очень преданной.Дочь талантливейшего поэта – шестидесятника приоткрыла завесу жизни известной семьи. Бабушки-прабабушки, работа и быт, друзья и родственники, путешествия и прогулки, дети и внуки. Вся жизнь клана Рождественских как на ладони.Его называли «главным романтиком эпохи». Роберт Рождественский. Если выстроить стихи и поэмы Рождественского в хронологическом порядке, то можно увидеть зарифмованную советскую эпоху. Эпоху огромной страны. Жизнь целого поколения с переживаниями и радостями, обретениями и потерями. Он умел говорить о великом просто. О любви, о стране, о человеке. Объездил весь мир. Трижды был в жюри Канского кинофестиваля. Обладал потрясающим чувством юмора, имел огромную популярность: книги расхватывались, творческие вечера проходили при полных залах, государственные премии следовали одна за другой. И при этом Рождественский читал любому, кто умел и хотел слушать! Помимо стихов и поэм Рождественского есть еще и песни на его стихи – а их более шестисот! – которые были и остаются популярными и сегодня. Можно вспомнить хотя бы «Мгновения» из «Семнадцати мгновений весны» и «Погоню» из «Неуловимых мстителей».Пусть голова моя седа,Зимы мне нечего пугаться,Не только грусть мои года,Мои года моё богатство.И это тоже Роберт Рождественский…