Мертвый Брюгге

Я готова кричать во весь голос, воспевая книгу, которая отравила меня своей чёрной средневековой меланхолией. Мне хочется распространить эту заразу, как чуму .В ней мой любимый Брюгге, такой сказочный пряничный город в реальной жизни, напоминает больную скрюченную старуху, тщетно пытающуюся согреть пальцы у камина. Он становится пропитанной ядом декорацией, в которой медленно сходит с ума герой с невыносимо поэтичным именем – Гюг Виан.Да и сама проза печального Жоржа Роденбаха – чистой воды поэзия символизма, совершенный в своей простоте и красоте декаданс, ужасное и прекрасное одновременно гниение красоты. Повесть короткая и лаконичная, но в ней спрессовано столько безысходности и отчаяния, что memento mori перестаёт быть отвлеченной грустной фразой, разрастаясь сонмом ужасных смыслов и откровений. Мы все умрем. Ничто в жизни не имеет смысла. Посмотри в эти чёрные воды и умри внутренне еще при жизни.Фабула романа тоже довольно безыскусна: после трагической кончины жены, Гюг и сам перестал жить, он ищет забвения в сонных улочках и недвижных каналах созвучного его душевному состоянию Брюгге. Город становится адом на земле именно в искажённом разбитом зеркале его воображения. И тут, как невесомое видение, на мостовой Гюгу является девушка в белом, как две капли воды похожая на его покойную жену. Ясное дело, что тема двойничества в литературе никогда не символизирует ничего хорошего.И Гюг без конца повторял: «Мертвый… мертвый… мертвый Брюгге…» машинально, изменившимся голосом, пробуя соразмерить эти слова с ритмом последних колоколов, утомленных, медленных, словно подавленных старостью, – колоколов, которые точно бросали замирая – на город или на могилу? – свои железные цветыПосле того, как последняя фраза мертвым цветком свернулась у меня на ладони, я кинулась читать о самом Роденбахе. И поняла, что для него эти рассуждения о тлене, смерти и бренности всего сущего – не просто писательский пафос, не ради красного словца, это его мироощущение и его камень на шее. Потому что умер он действительно довольно рано и скоропостижно. И все же несмотря на пик распада, которым кончается роман, после него наоборот хочется жить светло и осознанно. Долой тлетворную разъедающую разум печаль! Всем сказочного Брюгге и побеждающей время и смерть любви!Таким Брюгге встретил меня в октябре.

Главный герой повести Жоржа Роденбаха – сам Брюгге. Город-сказка? Город-дыра? Гюг Виан поселяется в средневековом Брюгге после смерти жены. В город, который давно уже не жив. Не сыщется на Земле более подходящего места для безутешного вдовца. Блуждая по фламандским улочкам, Гюг находит не сочувствие и сострадание, нет, уныние – естественная атмосфера северного городка, а потому он находит здесь свой приют, покой. Вместо воздуха – печаль, любой цвет кроме серого выглядит здесь кощунственным, а всякое дерево кроме ивы – чужеродным. Кто сказал, что дождь не может идти вечно?Но на одной из своих сонных прогулок Гюг замечает женщину, крайне похожую на его умершую жену. Надежда заставляет его очнуться, крик черной птицы: «Nevermore» перестаёт быть слышен. Брюгге встрепенулся, ведь врата декаданса откроются перед каждым, кому комфортно в собственной меланхолии, но оставь надежду, всяк сюда входящий. Город не прощает тех, кто не чтит его заповедей. Финал, произведения, которое начинается со слов: «день умирал», вполне ожидаем. Нет повести печальнее на свете. «Мертвый Брюгге» – классический образец декадентской литературы. Погружение в грусть и получение странного удовольствия от этого процесса.Мертвый… мертвый… мертвый Брюгге…

Повесть, в которой место главного героя отдано городу.Брюгге – город, в который вдовец Гюг переезжает после смерти жены. Сливаясь с городом, меланхоличный вдовец утопает в своём горе, воспоминания о жене заставляют его обратить в религию свою потерянную любовь. Параллели, которые проводит автор между реликвиями старого города и вещами погибшей женщины, ставшими реликвиями для Гюга, легко считываются."Но черты умерших, сохраняясь некоторое время в нашей памяти, мало-помалу стираются, бледнеют, точно пастель без стекла, которая исчезает бесследно. И в нашей душе наши умершие умирают во второй раз!"Однажды герой встречает женщину, похожую на погибшую супругу. К чему приведёт вспыхнувшая страсть, какие раны разбередит в душе героя и готов ли он вырваться из объятий поглотившего его города?"Это было точно сострадание судьбы, дарившей опору его памяти, помогая ему бороться с забвением, заменяя живым изображением то, которое бледнело, желтело и портилось от времени".Данная повесть – пример классического произведения, наполненного символизмом, в котором поднимаются вопросы смерти и одиночества. Затрагиваются также религиозные вопросы, вопросы психического нездоровья.Герой предаёт свой идеал, подвергается нападкам со стороны общества, вступает в конфликт с самим собой, тем самым разрушая свое внутреннее "я", предпосылки разрушения которого, впрочем, начинаются именно с идеализации прошлого, которое не отпускают «дома, имеющие вид монастырей, остроконечные крыши в форме митр, улицы, украшенные Мадоннами, ветер, полный колокольного звона..»Дух упадничества пронизывает повесть, а тема угасания является ключевой.Думаю, произведение аллегорично, связано с историей Бюрге и Бельгии, но утверждать с точностью не могу, так как история данной страны мне не знакома.Любителям классики, которых не пугают детальные описания архитектуры, душевных терзаний и минимальное количество диалогов в тексте, должно понравится. Лаконично, символично, тонко.