Глава 1
– Анна, садись за руль, – произнес высокий светловолосый юноша, резво выскакивая из машины. – Я попробую подтолкнуть тачку сзади.
Девушка в белоснежной рубашке, еще более юная на вид, послушно кивнула и тут же перебралась на водительское кресло.
Сумерки, еще мгновение назад сгущавшиеся тяжелым серо-синим пятном над верхушками сосен, вдруг плавно поползли из леса во все стороны, оседая на еще влажную после вечернего ливня землю. Стало заметно холоднее, и Анна, судорожно вцепившаяся обеими руками в руль, невольно подернула плечами.
– Давай! – донесся откуда-то позади молодой мужской голос, и Анна тут же провернула в замке зажигания поблескивающий ключ.
Однако ничего не произошло. Сердито фыркнув и выпустив облако едкого дыма, автомобиль тут же уперто замер, и вокруг воцарилась непроницаемая тишина.
– Ничего не выходит, Эдвард, – с тяжелым вздохом проговорила девушка, отпуская руль и с тревогой выглядывая через распахнутую переднюю дверцу. – Что же нам теперь делать?
В голосе Анны пронеслись панические нотки. Холодный безлюдный пейзаж, простилавшийся во все стороны, насколько хватало глаз, совсем не внушал девушке доверия. Даже днем здесь было хмуро и темно, а бесконечные осенние ливни, захватившие округ с наступлением сентября, только еще больше погружали местность в пучину какого-то тоскливого запустения.
– Давай попробуем еще раз, – уверенно ответил Эдвард, быстро шагая обратно. – Ну-ка, подвинься!
Он забрался в машину, обхватил рулевое колесо своими цепкими пальцами, вдавил в пол педаль и одновременно провернул в замке ключ. Однако упрямая машина в этот раз даже не дрогнула, не подав ни единого признака жизни.
– Я же говорила тебе, Эд, – встревоженно понизив голос, пробормотала девушка. – Нужно было держаться объездной дороги…
– Хватит, Анна, – отмахнулся молодой мужчина. – Даже не вздумай снова затевать ссору на пустом месте.
– Пустом месте? – девушка громко всхлипнула. – Эдвард, если бы ты послушал меня, то мы бы уже давно были дома. Не стоило нам съезжать с шоссе и пересекать границу резервации!
– Серьезно? – парень закатил глаза и повернулся к своей спутнице. – Ты в самом деле полагаешь, что дело именно в этом?
– А в чем же еще?
Она уставилась ему прямо в глаза, не скрывая укора. Эдвард молча вздохнул и потер уставшие ладони. От долгих и безуспешных попыток завести автомобиль, он успел изрядно проголодаться, но, как назло, они не прихватили с собой в путь ничего съестного.
– Анна, это корыто требовало капитального ремонта еще до того, как ты появилась на свет, – спокойно возразил он наконец. – И мы могли бы с легкостью заглохнуть на любом участке трассы.
– Вот именно, Эд! – девушка прикрыла ладонями лицо и сделала судорожный вздох. – На трассе! Но мы заглохли именно здесь – в месте, где даже не у кого попросить помощи!
– То есть, – молодой мужчина вдруг развернулся к собеседнице всем корпусом и нахмурился. – Ты сейчас пытаешься сказать, что это я во всем виноват, верно?
Вместо ответа девушка смахнула со щек слезы, а затем молча скрестила руки на груди, демонстративно отвернувшись к стеклу, за которым снова припустил унылый осенний дождь.
– Вот как? – разочарованно протянул парень. – Значит, ты решила спустить всех собак на меня, как ты обычно и поступаешь, когда все идет не так гладко, как тебе бы этого хотелось. Просто замечательно, Анна.
Она по-прежнему упрямо молчала, таращась куда-то вдаль сквозь залитое крупными каплями окно автомобиля.
– Знаешь, – Эдвард бессильно откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. – Я мог бы тебе сейчас напомнить о том, что именно ты пожелала как можно скорее вернуться в город, а потому несколько раз просила меня срезать путь через боковое шоссе. Но я предпочту сохранить собственное достоинство и не делать этого.
Ливень у подножия леса загрохотал с новой силой, и теперь в густом влажном мороке едва ли можно было различить даже смутные очертания соседних деревьев, ссутулившихся на обочине гравийной тропы, на дальнем отрезке которой и замер темно-синий автомобиль.
Долину медленно, но неотвратимо поглощала густая сентябрьская ночь. И в какой-то момент Анна отчетливо осознала, что им обоим почти наверняка придется остаться здесь до самого утра.
– Эдвард, – жалобно произнесла она, поворачивая к нему голову. – Я не хочу сейчас ссориться. Я просто… просто хочу домой.
– Придется потерпеть, – молодой мужчина миролюбиво притянул девушку к себе, а затем взлохматил ее длинные темные волосы. – Я не думаю, что покидать машину в такую погоду – это хорошая затея. Тем более, что здесь на многие мили вокруг никого нет. Даже до поселения индейцев, живущих в этой резервации, нам придется добираться пешком добрую половину ночи.
– И что же тогда нам делать?
Анна зажмурила глаза и уткнулась своим носом в плечо юноши, пропахшее терпким одеколоном, который она сама подарила ему всего несколько недель назад. Это был очень дорогой мужской одеколон, на покупку которого она потратила почти треть своих карманных денег.
– Переночуем здесь, – ответил Эдвард, успокаивающе поглаживая Анну по спине. – А утром двинем за помощью. Ничего сложного.
Он ободряюще улыбнулся девушке, однако в ее глазах по-прежнему плескалось смятение.
– В конце концов, Анна, – подмигнул он вдруг. – Такое романтическое приключение выпадает далеко не каждый день. Здесь тихо и красиво, вокруг нет ни людей, ни свалки мусора. Ты видела, как здесь чисто? Сбоку от нас – древний вечнозеленый лес, а над головой – бескрайнее ночное небо, пусть и затянутое грозовыми тучами. По-моему, это отличное место, чтобы скоротать ночь на лоне природы, а если тебе вдруг станет скучно, я знаю, чем мы могли бы заняться…
– Не смешно, Эдвард! – резко перебила юношу Анна. – Здесь темно, холодно и страшно! И я хочу домой!.. Я… Я не буду ночевать здесь. Давай попробуем найти помощь или, по крайней мере, добраться до деревни индейцев!
– Но Анна…
– Я не стану ночевать в машине посреди этой глуши! – категорично заявила она, сердито сверкая расширенными в полутьме зрачками. – Мы можем пойти прямо сейчас и сократить путь через лес, тогда нам не придется торчать здесь до утра.
Эдвард вновь нахмурился. Он молча поглядел сквозь мутное лобовое стекло туда, где черной громадой темнели сосны. Изредка небо над их полуголыми вершинами озаряла косая вспышка молнии, и тогда нелюдимый осенний пейзаж на несколько секунд выхватывался из тугого мрака, пугая своей бесконечной протяженностью.
– Я не думаю, что соваться в лес ночью, да еще и в такой ливень – это хорошая идея, Анна. Мы можем заплутать, и тогда нам придется провести здесь уже не одну жалкую ночь, а несколько суток.
– У тебя в бардачке есть компас и фонарик, Эдвард, – тут же возразила девушка. – И прежде ты не раз выбирался с отцом в эти края.
– В детстве, Анна! – юноша сокрушенно взмахнул ладонями, и едва не сшиб ими зеркало заднего вида, бликующее рядом с его обеспокоенным лицом. – Это было, по меньшей мере, лет десять назад! И мы со стариком никогда не углублялись в чащу, растущую в резервации…
– Да какая разница, Эд? – повысила голос девушка. – Все леса одинаковы. Мы просто пересечем его с юго-запада на северо-восток по прямой линии, чтобы поскорее добраться до деревни индейцев. А затем позвоним оттуда шерифу и попросим, чтобы он выслал за нами тягач.
Парень исступленно взъерошил свои светлые волосы и ненадолго задумался. В салоне видавшей виды машины воцарилась удушающая тишина, нарушаемая лишь стуком капель по капоту и редкими раскатами клокочущего в ночных небесах грома.
Анна выглядела настолько же решительной, насколько и испуганной. Спорить с ней было бы сейчас просто бесполезной тратой времени. И, возможно, девушка даже была в чем-то права, однако Эдварду упорно не нравилась идея пересекать лес индейцев в полнейшей темноте. Более того – стоило ему лишь об этом подумать, как где-то под ребрами начинало усиленно трепетать сердце, а по спине словно скользили чьи-то ледяные пальцы, едва касаясь его кожи.
– Анна, давай просто подождем утра, – взмолился юноша, прекрасно осознавая, что это не поможет. – Ливень наверняка закончится к рассвету, и мы сможем…
– Утром я планирую быть уже дома, Эдвард, – оборвал его дрожащий голос. – Я не смогу провести здесь ночь, не выдержу даже пары часов. Эд, пожалуйста!..
Она с мольбой заглянула в глаза молодого мужчины. По ее аккуратному, еще по-детски курносому личику, струились крупные капли слез – почти такие же большие, как те, что стекали сейчас снаружи по автомобильным стеклам.
Эдвард вдруг осознал, что Анна в самом деле едва сдерживается от того, чтобы не удариться в отчаянную панику. С наступлением темноты она настолько разволновалась и была так неистово напугана, что была готова ринуться за спасением даже в дебри соснового бора. Лишь бы не оставаться на месте в томительном ожидании неизвестности, утопая в безлюдной глуши, окутанной проливными дождями.
– Ладно… – тяжело выдохнул он. – Давай попробуем добраться до поселения краснокожих. Ты ведь все равно не оставишь меня в покое до самого рассвета, если я откажусь.
– Спасибо, Эд, – она уперлась мокрым носом в его горячую щеку и слабо улыбнулась.
Однако, в отличие от своей спутницы, юноша начинал тревожиться с каждым мгновением только сильнее. Какое-то гадкое, тянуще-томительное предчувствие неотвратимой беды подкрадывалось к его горлу, сдавливая своими железными тисками глотку и мешая дышать.
Когда Эдвард захлопнул дверцу машины и закинул за спину небольшой городской рюкзак, это ощущение внезапно стало таким отчетливым, словно его даже можно было украдкой нащупать в темноте, ухватив за длинный скользкий хвост.
– Идем, Анна, – мрачно проговорил он, поворачиваясь к авто спиной и вытягивая правую руку с зажатым в ней портативным фонариком. – Надеюсь, ты окажешься права, и мы не пожалеем о том, что сунулись в лес.
Ливень грубо ронял тяжелые капли на капюшон куртки, норовил забраться в ноздри, скользил по кончику носа. Анна, не отстававшая ни на шаг, то и дело оттряхивала складки ядовито-оранжевого дождевика от скопившейся воды.
Путь до кромки леса занял не более получаса – несмотря на проливной дождь, густой настил из мха и пожелтевшей травы под ногами отлично впитывал грязную жижу, не мешая передвижению. Единственное, что беспокоило Эдварда, шедшего впереди и прокладывавшего путь – это практически непроницаемая тьма, окружавшая долину тугим кольцом. Вдобавок, грозовое небо над головой напрочь затянуло густыми черными тучами, а потому единственным источником света в этом царстве мрака был лишь робкий золотой луч карманного фонарика.
Стоило им пересечь первую линию бесконечно высоких деревьев, как дождь тут же ослабил свою силу, и юноша впервые смог вздохнуть с облегчением. По крайней мере, в лесу ливень не колотил со всех сторон по лицу, а мерзкие ледяные капли не затекали за шиворот и не скатывались по шее вниз, чтобы вымочить одежду под тонкой курткой.
– Здесь так темно, – едва слышно выдохнула Анна. – И тихо.
Она вскинула голову вверх – туда, где верхушки старых сосен скребли черно-сапфировое небо, похожее на переливающуюся бархатную ткань. Казалось, что время и пространство застыли где-то между корявых хвойных ветвей, неуклюже зацепившись за их шершавую кору.
– Не отставай, Анна, – вместо ответа скомандовал Эдвард, углубляясь все дальше в лес и на ходу сверяясь с циферблатом компаса. – Впереди нас ждут еще несколько часов пути.
Девушка наконец оторвала взгляд от мрачного небосвода, сделала шаг вперед и набрала в грудь побольше воздуха, чтобы о чем-то рассказать юноше, однако внезапно застыла на месте, будто парализованная.
Ее глаза расширились от ужаса, в ушах громко зазвучало собственное сердцебиение.
– Эдвард! – пронзительно вскрикнула она, с трудом поборов оцепенение. – О боже!
Раздался хруст опавших ветвей, и спустя мгновение рядом с перекошенной от страха Анной возник встревоженный Эдвард.
– Что случилось? – он непонимающе таращился в ее побелевшее лицо, лихорадочно высвечивая его из тьмы лучом фонарика. – Анна?
– Эд… – выдохнула она, дрожа всем телом. – Там кто-то есть…
Она вытянула руку вперед и ткнула пальцем куда-то в темный провал перед собой.
Резко обернувшись, Эдвард направил в густую пустоту луч фонаря, и тот беспокойно заметался по округе, освещая то поросшие мхом камни, то обнаженные еловые стволы. Но как бы юноша ни старался, он так и не сумел ничего заметить в хитросплетениях полусухих ветвей.
– О чем ты говоришь, Анна? – он с беспокойством оглядел пустой лес еще раз. – Я ничего не вижу.
– Там, – она вновь указала трясущимся пальцем в никуда, а затем обхватила себя за плечи обеими руками. – Кто-то… смотрит на меня.
Но как Эдвард ни силился разглядеть хотя бы что-то в обступившей их силуэты липкой темноте, он по-прежнему не мог понять, что же так сильно напугало Анну. В лесу было тихо и пустынно, и ничего тревожного вокруг он не заметил – лишь время от времени высоко над их головами переливался сердитым урчанием гром.
– Здесь ничего нет, – устало выдохнул молодой мужчина спустя несколько минут. – Тебе, наверное, просто показалось.
– Я… – девушка вдруг неловко замялась, и Эдвард отчетливо увидел, как по ее щекам расползся пунцовый румянец. – Наверное, ты прав. Прости… Я…
Она умолкла и потупила взгляд. Юноша опустил фонарь и поспешил заключить ее в свои объятия, утешающе погладил по сырым волосам, а затем ободряюще произнес:
– Пустяки, Анна. Ты просто перенервничала, с кем не бывает. К тому же, ночью в лесу чего только не померещится.
– Да… Да, наверное, – она судорожно обхватила шею Эдварда и приникла к нему всем телом. – Мне показалось, что я увидела чье-то лицо среди деревьев. Как будто… кто-то смотрел прямо на меня. Но потом ты посветил туда фонариком, и я поняла, что это были лишь ветки. Издали они и правда были похожи на чье-то лицо… Ты прав, остальное дорисовало мое воображение.
– Я всегда прав, Анна, – серьезно ответил парень, целуя все еще опечаленную девушку в переносицу. – А теперь давай продолжим путь, чтобы как можно скорее выбраться из леса и добраться до деревни индейцев.
Анна измученно улыбнулась в ответ, а затем согласно кивнула. Однако ее лицо все еще оставалось неестественно бледным, и пока Эдвард не видел, она несколько раз бросила испуганный взгляд в ту часть сумрачного леса, где перед ней возникло жуткое видение.
– Помнишь, как мы смеялись, когда выяснилось, что Билби до одури боится грозы? – спросил юноша, возобновляя путь и сверяясь со своим компасом. – Каждый раз, когда гремел гром, этот глупый щенок начинал визжать, а затем пытался забиться в вентиляционную шахту на кухне.
– Такое сложно забыть, – согласилась девушка, ступая вровень с Эдвардом и стараясь не отставать от него ни на шаг. – Он стал таким толстым, что в конце концов просто застрял, и отцу пришлось разбирать стену, чтобы вытащить его из вентиляции.
Парень улыбнулся и стряхнул со своих волос остатки дождевых капель. В чаще леса было гораздо теплее, чем в долине, и даже изрядно намокшая одежда почти перестала причинять неудобства. Казалось, что от земли вверх поднимается влажное тепло, накрывая своим прозрачным одеялом старые сосны.
Они прошли еще несколько сотен ярдов, бодро огибая густо заросший темным мхом валежник, то и дело выскакивающий из темноты. Анна наконец перестала дрожать и боязливо оглядываться по сторонам – должно быть, Эдвард нарочно отвлекал ее, раз за разом втягивая в диалог, чтобы разрядить возникшее напряжение.
– Боюсь представить, в каком ужасе будут твои родители, когда мы наконец вернемся, – хмыкнул он, ловко перепрыгивая через замшелый валун и протягивая Анне свою ладонь. – Твой отец ведь до сих пор меня заметно недолюбливает.
– Эд, – с легкой улыбкой заметила девушка, аккуратно переступая через преграду. – Если бы он и правда тебя недолюбливал, то уже давно подстрелил из своего охотничьего ружья.
– Правда? – молодой мужчина с интересом взглянул в лицо своей спутницы. – Значит, можно сказать, что я ему нравлюсь?
– Ну, если твоя голова не красуется над его каминной полкой… – Анна задумчиво потерла подбородок. – Да, скорее всего, ты и правда ему по душе.
Они переглянулись. Юноша тихо засмеялся, но затем неожиданно замедлил шаг и остановился.
Лес внезапно стал гуще – теперь острые хвойные ветви топорщились со всех сторон, будто норовя проткнуть нежданных ночных гостей за столь дерзкий визит. Эдвард растерянно огляделся по сторонам, а затем едва слышно пробормотал:
– Странно… Я ведь шел по компасу и держался кромки леса…
– Эдвард? – взволнованно проговорила Анна, пытаясь в полутьме вглядеться в его лицо. – Что-то не так?
– Все отлично, Анна, – тут же соврал парень. – Просто мы, похоже, немного отклонились от курса. Кажется, мы забрели в самое сердце чащи вместо того, чтобы двигаться по касательной.
В круглых глазах девушки вновь промелькнул испуг. Она схватила свободную руку юноши и прижалась к ней, в ужасе оглядываясь вокруг.
– Что… Что это значит, Эд? Мы заблудились?
– Разве что совсем немного, – задумчиво ответил он, однако прежней уверенности в его голосе уже не было. – Давай-ка свернем на восток и попытаемся выйти к нашей тропе.
Анна сглотнула свинцовый ком, подступивший к горлу, а затем согласно кивнула. Кончики ее пальцев стали противно-холодными и теперь мелко дрожали, выдавая панический ужас. Однако девушка старалась не подавать вида, а потому сжала ладони в кулаки, чтобы Эдвард не заметил, как сильно она напугана.
В этот момент она впервые пожалела о том, что покинула машину. Наверное, им действительно стоило заночевать в долине, дождаться наступления рассвета, и только затем отправляться на поиски индейской деревушки. Но сейчас для сожалений было уже слишком поздно.
Теперь их со всех сторон обступал неприступной стеной старый хвойный лес, и на многие мили вокруг не было ни души. Некому было прийти им на помощь, и даже если бы она вздумала взобраться на самую верхушку высокой ели и принялась кричать оттуда что есть сил, ее бы все равно никто не услышал.
– Не вешай нос, Анна, – будто подгадав ее мысли, спокойно проговорил Эдвард. – Мы просто немного поплутали по округе. Я найду для нас верный курс.
Она молча сжала его ладонь своими пальцами и вновь слабо кивнула в ответ. Все внутренности в ее животе будто бы сдавило, смяло в один большой пульсирующий ком.
Она никогда и нигде прежде не терялась. Тем более, Анна понятия не имела о том смертельном, липком ужасе и беспросветном отчаянии, которые испытывает каждый заблудившийся в лесу человек. Даже не догадывалась о том, какая черная безысходность накатывает, сбивая с ног и лишая надежды, когда все, что видят твои расширенные от страха глаза – это бесконечные, одинаковые деревья.
Она, должно быть, так и простояла бы в ступоре, охватившем каждую клетку ее тела, еще много часов, однако настойчивый голос юноши вернул девушку в сознание:
– Пошли, Анна. Ну же, не будем медлить!
Послушно понурив голову, она поплелась вслед за Эдвардом, который шел уже совсем не так уверенно и быстро, как в самом начале их пути. То и дело останавливаясь, он сверялся со своим компасом, с задумчивым видом бормотал себе что-то под нос, а затем подолгу светил фонариком то в одну, то в другую сторону, словно пытаясь отыскать нечто знакомое среди бескрайней и безучастной армии столетних сосен.
Они провели еще несколько часов, плутая по чащобе, и, как казалось Анне, лишь еще больше углубляясь в лес.
– Давай сделаем привал, – произнес юноша, без сил опускаясь на поваленное дерево. – Кажется, мы шли целую вечность… Который час, Анна?
Девушка опустошенно рухнула рядом, вытянув ноющие от долгой ходьбы ноги, сделала тяжелый вдох и взглянула на часы.
Хотя стрелки трудолюбиво вращались по кругу, а механизм едва слышно тикал под плотной тканью оранжевого дождевика, время, которое показывали часы, никак не могло быть правильным.
– Ох… Кажется, я их промочила, – утомленно выдохнула она, зачем-то тряхнув кистью руки. – Часы показывают восемь утра.
– Придется подарить тебе новые, – с бледной улыбкой заметил Эдвард. – Хотя, знаешь, Анна… Мне и правда кажется, будто мы провели здесь целую ночь… Или даже больше. Наверное, когда плутаешь по лесу – это обыденное явление. Из-за однотипного антуража ощущение времени теряется.
– Да, – без особой уверенности согласилась девушка. – Ох! Черт, кажется, я натерла ногу…
С трудом стащив с левой стопы ботинок, она со вздохом отчаяния показала юноше свою ногу. Белоснежный носок на пятке был насквозь пропитан кровью. Стоило Анне аккуратно его стянуть, как она увидела огромную ссадину на щиколотке. Края у нее были припухшие, ярко-красные и отечные.
– Погоди, – Эдвард принялся копошиться в своем рюкзаке, а затем выудил из него небольшую металлическую флягу. – У меня есть немного крепкого виски. Давай промоем твою рану.
Он уложил карманный фонарик на ствол поваленной сосны, пересел поближе к Анне и осторожно обхватил ее за щиколотку.
– Щиплет, – тут же скривилась девушка. – Но теперь почти не болит.
Эдвард молча улыбнулся, погладил Анну по щеке, а затем подтянул ее к себе, чтобы она могла откинуться спиной на его грудь.
– Отдохнем пару часов, ладно? – предложил он. – Пусть твоя рана немного затянется.
Они сидели в чаще леса, прижимаясь друг к другу, пока бледный свет фонарика выхватывал из вездесущей тьмы фрагменты унылого пейзажа: облущенные стволы деревьев, покрытые темными иглами разлапистые ветви и поросшие мхом камни.
Эдвард надеялся, что Анна, сморенная усталостью, вскоре уснет, а когда проснется, бесконечная ночь наконец иссякнет, и под сводами древних сосен уже будет заправлять хмурое сентябрьское утро.
Он бросил встревоженный взгляд на ослабевающий луч фонаря, который теперь казался темно-оранжевым, как восходящая на черный небосвод луна.