Глава 1.
– Эй, Катзилла, просыпайся, засоня! – младший брат рухнул на мою кровать всеми своими восьмьюдесятью килограммами великолепия, от чего меня подбросило ударной волной над матрасом не хуже, чем на батуте. – Нет сил молчать, я просто обязан порадовать тебя с самого утра! – продолжал он настойчиво меня будить.
– Сгинь, неразумный, подальше! – бью его подушкой.
Давно пора понять, что по утрам со мной лучше не связываться.
– Я бы и рад, но не могу, – грустно вздыхая, заявляет братец. – К нам едет мама!
О-оу! Моментально забываю о несанкционированном вторжении младшенького на мою территорию, о беспардонном запуске моего бренного тела над землей, и даже его ненавистная манера коверкания моего имени сейчас волнует не так сильно, как эта новость.
Известие оказывается для меня не столько неприятным, сколько неожиданным!
Я уже пять лет живу отдельно от родителей с тех пор, как поступила в институт в другом городе. А затем, закончив его, осталась здесь жить и работать. Но каждый раз визит мамы приводит меня в первобытный ужас, ведь он равен проверке санэпидемстанции, налоговой и пожарной инспекции в одном лице.
Возможно, это выглядит очень странно со стороны. Взрослая двадцатитрехлетняя девушка с двумя высшими образованиями за спиной боится приезда своей властной маман. Но, поверьте, для нее мой возраст, образование, уровень дохода и житейского опыта не играют никакой роли, если не вписываются в ее видение прекрасного и общепринятые нормы. А если не вписываются, то она сделает все, чтобы исправить и устранить досадный дефект. Поэтому чаще всего мне проще согласиться с ней, покорно покивать головой и сделать все по-своему.
Единственный раз на моей памяти, когда нам удалось одержать верх в споре с ней – это поступление Андрея в театральный и переезд ко мне. Тогда мама, поджав губы, согласилась с нами, но при любом удобном случае неустанно напоминает, что она была против.
Так и живем. С настороженностью и опаской ждем ее визита – даже когда нам нечего скрывать. А уж сейчас, когда есть, то и подавно!
Дело в том, что полгода назад я ушла с официальной работы и посвятила себя развитию личного блога. Что мне, кстати, удалось на все сто. Но разве для мамы это аргумент?
– Что делать будем, Катсан? – уже не так весело, с ноткой тревоги спрашивает братишка.
– То же самое, что и всегда, Андрон. Молчать и мило улыбаться. – изрекаю философски. – Что мы, пару дней не протянем, что ли?
Но нет. Не протянем, как оказалось.
Вернее, пару деньков-то мы бы осилили, не напрягаясь. А вот месяц отпуска, который Марта Леонидовна решила бескорыстно посвятить своим ненаглядным чадам, уже вряд ли. «Ведь бедным деткам сейчас особенно трудно. У Анрюшеньки – сессия, а у Катюшеньки – серьезная работа, график вообще не нормирован! Чем они там питаются? Да им и за продуктами-то некогда сходить!»
Так что мама настроена всерьез причинить нам добро. Хотим мы того или нет.
Вот теперь стало по-настоящему страшно.
– Дюююш, что делать-то будем? – жалобно спрашиваю у младшенького после разговора с предками по телефону.
– Ты меня спрашиваешь? – искренне удивляется брат, едва не подавившись бутербродом от неожиданности.
Ну да, это же я обычно генерирую планы на случай экстренного спасения.
Хорошо. Допустим, фото- и видеотехнику мы к Славику сможем спрятать (Славик – это сосед). Да и уйти из дома на весь день под предлогом работы – тоже не проблема. Но как быть с контентом? Что же делать с блогом весь этот месяц? К соседу переехать и у него творить?
– Тебе все равно придется им рассказать рано или поздно, – отвлекает меня Андрей от планов по конспирации.
– Лучше поздно…
– А может, тебе тогда на самом деле на работу устроиться? – выдаёт еще более гениальную мысль братец.
– Ага, тогда моему блогу можно сразу панихиду заказывать. – кисло замечаю я.
– Ну тогда озадачь Славика по самое не балуй. Иначе зачем тебе вообще нужен пиар-менеджер?
А вот это уже здравая мысль. Не зря я все-таки младшенького кормлю! Вон он как после пары бутербродов резко поумнел.
Шевцов Вячеслав – не только мой закадычный соседушка, но по совместительству еще и коллега блогер. Правда, его блог бешеной популярностью не пользуется, и Слава им занимается скорее как отдушиной. Однако у него есть и другой не менее ценный талант – раскручивать и продвигать чужие блоги. А еще перенаправлять неприятности себе во благо!
– Тебе нужно устроиться на работу, – заявляет этот жук, выслушав мою печальную историю.
– Да вы сговорились все что ли? – злюсь я на своего горе-пиарщика. – Уж от кого-кого, но от тебя не ожидала! – обиженно выпятив губу и сложив руки на груди, я плюхаюсь на мягкий диван. – Как этот совет вообще сочетается с развитием блога, а? Ты точно мне добра желаешь? – посмотрела на него с подозрением.
– Коть, я тебя хоть раз подводил? – самоуверенно спрашивает Славик, плюхнувшись на диван рядом и забрасывая мне на плечи свою руку.
Честно пытаюсь припомнить такой случай, но никак не выходит.
– Все бывает в первый раз, – наконец-то отвечаю ему и обмякаю в крепких дружеских объятиях, сдаваясь на милость его нестандартного видения.
– Тише, Котик, не мандражируй! Лучше послушай, что я предложу. – лукаво подмигивает Славик.
Глава 2.
– Так, Славик, еще раз. Ты хочешь, чтобы моя работа стала заданием в блогерском батле? – я еще не до конца осознала всю гениальность плана моего пиар-менеджера, но уже готова его расцеловать за это.
– Ага! – кивает он с ухмылкой на довольной физиономии.
– И откуда же возьмется такое идиотское задание? – хмурюсь я.
– А вот это самое интересное, Котик! – интригует меня Славик ещё больше и ищет что-то в своем телефоне. – Вот, нашел.
Друг включает ролик с отрывком монолога какого-то неизвестного мне предпринимателя и бизнес-коуча на Ютубе, а я в недоумении смотрю на Славика.
– Минуту. – друг правильно расценил мой взгляд, полный скептицизма и прокручивает видео вперед до нужного момента. – Вот! Слушай внимательно.
«Социальные сети наводнили молодые люди, пропагандирующие беспечный образ жизни. «Жить в кайф», как они говорят. Они не работают, не создают семьи, не несут ничего полезного в массы. И молодое поколение, глядя на них, желает того же. Хотят всего и сразу. Ведь в современном медиапространстве любая бездарность – извините за грубость – кривляясь на камеру, может стать популярным и востребованным блогером, для этого много ума не надо. У меня порой вообще создается впечатление, что в блогеры идут те, кто не способен трудиться по-настоящему. Вот эта ваша Катя Котик, о которой вы говорили раньше. Ну посмотрите на нее, разве она работала хоть один день в своей жизни? Готов поспорить на свою ламборгини, что эта девочка не выдержит и недели в офисе. Это вам не губы красить на камеру и своей «кардашьян» трясти».
Славик нажимает на паузу. А я готова взорваться от возмущения!
Да, у меня действительно есть и такой контент, но он занимает не более пяти процентов моей страницы. К тому же, чтобы так качественно «красить губы на камеру», как выразился этот ценитель прекрасного, тоже надо немало постараться. Я, между прочим, не одни курсы по профессиональному макияжу посетила и дорогущую камеру приобрела с необходимым фотооборудованием. Не каждый может похвастаться таким качеством контента! И вообще, это была реклама косметической продукции Dior! А про «кардашьян»…
Очевидно, весь спектр моих эмоций очень красочно отразился на перекошенном от праведного гнева лице, потому что Славик, не выдержав, рассмеялся:
– Котя, хорош пыхнеть! Этому ролику уже неделя, и, если бы не обстоятельства, то я ни за что не показал бы его тебе. Но тут просто звезды сошлись!
Сквозь гнев и негодование до меня стало медленно доходить, что где-то между оскорблениями интернет-знаменитостей хам в костюме от Армани что-то говорил про Ламборгини и про спор.
– Да ладно? – все еще не до конца веря в эту авантюру, говорю я. – Хочешь ответить на его вызов?
–А почему бы и нет? – отвечает вопросом на вопрос Славик. – Этот позер не в первый раз негативно высказывается про блогеров, хотя сам он бывший мажорчик, которого папочка пару лет назад обещал лишить наследства и содержания, если он не возьмется за ум. Взялся. Теперь вот в политики метит, готовит почву для предвыборной компании. Речи умные пихает, за моральный облик молодежи переживает. Не хочешь поставить его на место и бонусом получить крутую тачку, а? – мой пиарщик знает, на что стоит надавить. Чувство справедливости и природный азарт берут верх.
– Хорошо! – я потираю руки в предвкушении моей скорой победы в батле, который даже еще не объявлен. – Осталось только найти мне временное место работы на месяц, – уже не так радостно добавляю я.
– Считай, что я сегодня твоя добрая фея крестная! – с энтузиазмом отзывается Славик. – Так уж случилось, что у Яра бессменная личная помощница сломала ногу и в ближайший месяц не трудоспособна, ты на это место подходишь идеально!
–У Яра? У твоего брата? – ошарашено уточняю я. – У того, про кого вы говорите только шепотом, и кто предпочитает работу семейным праздникам? Ты хочешь отправить меня к тирану-трудоголику на месяц?
Мой ужас вовсе не наигранный. Я неплохо знакома с семьей Шевцова, с его родителями, старшей сестрой Инной и еще лучше с его племенником Сёмой, который частенько зависает у Славика, пока его родители сражаются с маленькими отвязными близнецами. Мы не раз были у них в гостях на семейных посиделках и ни разу там не встречали старшего сына Шевцовых.
По обрывкам коротких фраз о Ярославе и его упорном игнорировании родных у меня заочно сложилось так себе мнение об этом мужчине.
– Да ладно, Коть. Не такой уж он и страшный, не надумывай. К тому же свой скверный характер он щедро компенсирует премиями, насколько я знаю, – уговаривает меня мой личный змей-искуситель. – Это очень хорошая должность. Лучшая из тех, что ты можешь найти на месяц!
Ну что ж, надеюсь сохранение нервной системы моей матери и новенькая ламборгини того стоят.
Глава 3.
Первым делом мы со Славиком записали короткий видеоответ для моего личного хейтера и выложили на моей страничке в инстаграм с почти полумиллионной аудиторией. Мы не стали уподобляться Руслану Белецкому – так звали этого борца за моральный облик молодежи – и переходить на оскорбления, но, тем не менее, мое обращение получилось дерзким и вызывающим. У бизнесмена не осталось и шанса оставить мою реакцию на его вызов без внимания. Общественность такого ему не простит.
– Ну все, Катёна. Отдыхай эти выходные и в понедельник Ярослав будет ждать тебя в офисе. Как время будет – забеги, обсудим формат контента на время твоей трудовой повинности. – Славик звонко чмокает меня в щеку и ненавязчиво отправляет восвояси.
Выходные это, конечно, громко сказано, ведь перед выходом на работу мне необходимо утрясти ряд неотложных дел: привести в порядок свой внешний вид, например – он ведь должен соответствовать стилю безупречного офисного планктона. Ни у мамы, ни у моего будущего начальника не должно остаться ни малейших сомнений: перед ними – настоящий профессионал.
Пришлось срезать цветные кончики волос и обновить стрижку, вышло аккуратно и мило. Та же участь постигла мой яркий цветной маникюр, я заменила его на лаконичный нюд. Но больше всего пришлось потрудиться над гардеробом, так как вещей, подходящих под категорию «офисных», у меня было катастрофически мало.
Справедливо решив, что одной мне не справиться с этой сверхзадачей, я вызвала на подмогу тяжелую артиллерию в лице мой лучшей подруги Милы. Несмотря на то, что она порой полностью соответствовала своим поведением и образом мышления извечному стереотипу про блондинок, в безупречности ее вкуса мог усомниться только слепой. Как стилист она пользовалась большой популярностью в медийной тусовке. Среди ее клиентов было много жен состоятельных бизнесменов, интернет-знаменитостей и даже несколько звезд шоубиза. А мне, как лучшей подруге, был дан полный карт-бланш на эксплуатацию ее уникальных навыков. Правда, пользовалась я ими в самых крайних случаях – таких, как сейчас.
Мила с радостью согласилась мне помочь и сразу же выехала на встречу. Не последнюю роль сыграл и выложенный накануне ролик. Подруга жаждала подробностей.
– Котенька, ламба крутая, конечно, тачка. Но ты точно готова идти на такие жертвы ради нее? – с искренним беспокойством в голосе спрашивала Мила. – Добровольно заточить себя в это жуткое место! Лишиться своей индивидуальности в угоду дресс-коду… – продолжала негодовать подруга.
Для Милы, как человека творческого и свободолюбивого, любая работа от звонка до звонка, с четкими требованиями и указаниями была одним их самых страшных кошмаров. Но ее озабоченность резко сменилась заинтересованностью, как только речь зашла о загадочном Ярославе. А когда мы приступили к скоростному забегу по бутикам, Мила и вовсе растворилась в любимом деле, забыв все печали, чего не скажешь обо мне.
Примеряя на себя сто пятисотый бежевый пиджак, я была готова уже взвыть от усталости и бессилья. Но Мила успешно игнорировала мой красноречивый жалобный взгляд.
– Нет, этот тоже никуда не годится, – безапелляционно заявила она.
– Пиджак есть пиджак, Мила! Я еще моделей двадцать назад перестала их различать. Я на работу иду, а не на подиум.
– Для работы тебе и самый первый подходил, – снисходительно пояснила она. – А вот чтобы произвести впечатление на красавчика-босса, нужно что-то более серьезное, женственное, но не вызывающее…
– Мила! – пресекаю подругу, уже выходя из себя. – Да с чего ты вообще решила, что он красавчик? Может, он толстый и лысый, с кривыми ногами и зубами.
Растерянность мелькнула на ее лице буквально на долю секунды.
– Фу. – Мила брезгливо сморщила свой аккуратный носик. – И зачем ты только такое себе визуализируешь? – задает она риторический вопрос в пустоту и, всучив мне в руки очередной пиджак, убегает с новым рейдом по магазину. Так что бурчание о том, что мне вообще все равно, как выглядит мой начальник, она уже не слышит.
Однако спустя семь часов шопинга с личным стилистом, наконец, удается создать приличную подборку повседневных образов «секретарши-лапочки» – именно так Мила окрестила стиль моего рабочего гардероба.
В воскресенье я потратила еще немного времени, чтобы снять короткий ролик с новыми образами и доснять материал для «до и после». Вдруг пригодится для контента в рамках задания?
Мама должна была приехать только во вторник, поэтому у меня в запасе была еще пара дней для работы над блогом, о чем я и сообщила Славику вечером воскресенья.
– Это хорошо, – задумчиво протянул он. – Но основной твоей локацией для съемок теперь должен стать офис. Видео из серии «здесь и сейчас» – людям нравится смотреть реалити. А значит, формат сториз станет приоритетным.
Я только пожимаю плечами:
–Нет проблем, могу и в офисе поснимать.
–Только тут такое дело… В общем, я не сказал брату о твоем текущем виде деятельности, – виновато пролепетал Славик.
– А, да ерунда, сама скажу, – отмахнулась я, задумавшись о том, что именно надо снять в первую очередь на рабочем месте.
– Лучше не надо! – протестует друг.
– Почему? – напряженно спрашиваю его. – Если он боится, что я стану пренебрегать основной работой, то это не так. Снимать я могу и в пятиминутных перерывах, ты же меня знаешь.
– Знаю, Котя. – Славик тяжело вздыхает. – Но дело в том, что Ярик вообще не любит блогеров. Не знаю точно, почему, была у него в прошлом какая-то мутная история с одной девицей. С тех пор он к этому делу относится с предубеждением, только фыркает, если я хоть как-то касаюсь данной темы.
Ошарашено смотрю на своего пиар-менеджера.
– Славик, а как ты мне предлагаешь контент добывать тогда? – вкрадчиво спрашиваю друга елейным голоском, а сама сверлю его далеко не добрым взглядом.
– Тайно? – неуверенно спрашивает друг.
– Тайно? Я что тебе, спец-агент? – меня пробивает на нервный смех. – Блогер под прикрытием, не иначе.
Смеюсь и одновременно утираю слезы, выступившие на глазах, тыльной стороной ладони. Смотрю на Славика, ожидая увидеть его веселую рожицу. Уж он-то должен был оценить эту шутку. Но вместо этого ловлю полный восхищения взгляд.
– Котя, ты гений! Даже я не придумал бы лучше! – серьезно заявляет Славик.
Глава 4.
Пока Славик бился в припадке экстаза от шикарной маркетинговой фишки с тайным агентом, прикидывал пути продвижения проекта, а затем предвкушал нереальные охваты и ажиотаж публики, я уже в красках представляла свою незавидную долюшку.
Шевцов решил, что работу под прикрытием мы объясним моим стремлением честной игры. Мол, не отсиживаюсь где-то по блату, а штурмую передовую офисного фронта. В качестве доказательства он предлагает мне включать прямые эфиры прямо на рабочем месте в формате скрытой камеры. Чувствую, придется мне ещё пожалеть об этом…
Вечером я скрупулезно готовлю все для первого рабочего дня. Завожу будильник. И еще один. И еще. Так, на всякий случай. Записываю сториз, отвечаю своим подписчикам, которые волнуются за меня и желают удачи. Ну что за лапочки!
Засыпаю с блаженной улыбкой на губах, представляя, как уезжаю в закат на своей новенькой ламборгини, а Белецкий смотрит мне вслед. Он утирает скупую мужскую слезу рукавом своего брендового костюмчика и раскаивается за каждое пренебрежительное слово, сказанное в мой адрес. Дальше меня закружил вихрь не менее приятных сновидений.
А вот пробуждение было не из приятных.
– Котя, проснись! – тормошил меня Славик. – Ну ты даешь, конечно. Проспать в первый же рабочий день! Да проснись же ты, Данилова! – начинает уже всерьез сердиться он.
Мозг никак не хочет включатся в рабочий режим. Краем сознания отмечаю, что: а) я проснулась не по будильнику и б) меня почему-то будит Славик, который раньше двенадцати не просыпается. В этом мы с ним, кстати, очень похожи…
Стоп! Он сказал «проспала»?
Подскакиваю моментально с кровати и тут же врезаюсь лбом в соседа, который не ожидал от меня такой прыти.
– Котя, блин! – гнусавит он, зажав нос.
– Сколько времени? Сильно опоздала? – хватаю свой телефон. Ну надо же! Разряжен, зараза. Обо всем позаботилась, кроме самого главного – зарядки своего телефончика. Позор моим блогерским сединам!
–У тебя есть сорок минут, чтобы собраться и добраться до места, – говорит Славик, ощупывая свой нос на предмет повреждений. – Как знал, завел будильник. И вот она, благодарность. – бубнит друг, удаляясь на кухню.
Через двадцать минут я уже при параде. Даже укладку успела сделать и нанести легкий макияж.
Славик в это время приготовил мне бутерброд с авокадо и сварил кофе.
– Жуй, но по-быстрому. – великодушно разрешает мой спаситель. – Пойду машину подгоню, спускайся через пять минут! – грозит он мне указательным пальцем.
Но выйти через пять минут мне, увы, не удалось. Сначала я подавилась бутербродом и так сильно кашляла, что расплескала кофе себе на блузку. Молниеносно переодевшись в другой рабочий комплект, я быстро выпрыгнула из квартиры и тут же рухнула на пол, больно ударившись коленями.
Каблук, будь он неладен, выломан с корнем!
К тому моменту, как я вышла из подъезда взъерошенной, злой и слегка покалеченной, я уже была готова бросить эту идею с работой. И это я еще даже до офиса не добралась. Сама Вселенная мне очень настойчиво пытается о чем-то сообщить. Кто я вообще такая, чтобы с ней спорить?
– М-да, Котя, тебя и на минуту нельзя оставить одну!– веселится Славик, пока я обрабатываю коленки перекисью, которую захватила с собой.
Друг высадил меня у входа в здание и поспешил скрыться из виду в неизвестном направлении. Адреналин несется по венам, подгоняя, и в кабинет нового начальника я практически влетаю, чтобы тут же замереть на месте.
Мой новый начальник сидел за большим деревянным столом, вальяжно откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. Он медленно выпрямился, от чего темная рубашка на его плечах натянулась еще больше, акцентируя внимание на их внушительном размахе, а руки переместились на стол. Шевцов-старший неторопливо прошелся по мне сканирующим взглядом, отмечая весьма растрепанный внешний вид своего нового сотрудника. Ни мои содранные коленки, ни слегка выправившаяся блузка, ни вихрь на голове не укрылись от него. Невольно по коже пробежал табун взволнованных мурашек от такого пристального внимания.
Наверное, стоило поздороваться и извиниться за опоздание, но на меня внезапно напало оторопь. Эффект неожиданности сыграл со мной злую шутку. Просто я совсем не ожидала, что мой начальник будет настолько сногсшибательно шикарен. Темные волосы аккуратно уложены в модную строгую прическу, четко выделенные скулы, широкий мужественный подбородок и прямой нос, на котором красуются невероятные очки в стильной круглой оправе. Выглядит это так, словно Кларк Кент решил сделать косплей на Гарри Поттера, но забыл отключить функцию сверхсексуальности Супермена. Сквозь круглые стекла на меня смотрели карие глаза с полуопущенными веками, создающие эффект томного взгляда, от которого мои мурашки устроили повторное шествие.
Но дело было не только во внешности. Он весь словно излучал ауру силы и мужественности, и производил впечатление человека, знающего себе цену.
Весь этот восторженный бред пронесся в моей голове за доли секунды, и моим коленкам уже грозил рецидив с падением, но Ярослав Витальевич вовремя решил прервать затянувшееся молчание:
– Вы опоздали, Данилочкина. – строго сказал он низким голосом. – Я очень надеюсь, что этот инцидент произошел первый и последний раз. Не думайте, что ваше трудоустройство по знакомству дает вам хоть какие-то особые привилегии. – отчитал меня он, тем самым спуская на землю.
– Данилова. – робко говорю я, когда Шевцов закончил свою тираду.
– Что? – он выглядит сбитым с толку.
– Моя фамилия – Данилова, не Данилочкина. – поясняю ему. – Не люблю, когда коверкают мое имя или фамилию. – добавляю зачем-то.
– Я запомню. – тем же серьезным тоном обещает он. – Надеюсь, вы так же запомните, чего не люблю я. – выделяет он последнее слово.
– Конечно, Ярослав Витальевич, – натягиваю на лицо смиренную улыбку. – Это ведь теперь моя работа.
Судя по разглаживающейся складке между бровей, босса удовлетворила моя покорность.
А вот во мне начинает невольно зарождаться протест против диктаторских замашек Шевцова, хотя я понимаю, что он абсолютно прав в данном случае и имеет все основания указывать мне на оплошность. Но ведь мог быть и помягче, это все-таки мой первый рабочий день! Поздороваться для начала было бы и вовсе неплохо. Однако правила хорошего тона, видно, чужды офисным диктаторам.
Босс тем временем встает из-за стола и направляется в мою сторону.
– Идёмте, Екатерина. Я покажу ваше рабочее место и дам задания на первую половину дня, – тем же строгим тоном говорит Ярослав Витальевич, быстро поравнявшись со мной у выхода, отчего я резко дергаюсь в сторону и врезаюсь в дверной косяк – Надеюсь, мне не придется жалеть о своем решении принять вас на работу,– тихо добавляет он, покидая кабинет, а я уныло плетусь за ним, интенсивно растирая ушибленное плечо.