Подставная невеста

Пролог

Омск

– Кристина, погуляй с Настей, накорми и спать уложи, – услышала голос матери, когда спускалась на нижний этаж, чтобы проверить пирог в духовке.

– У меня сегодня тренировка и ночная смена, – сказала, понимая, что сейчас начнется скандал. В последнее время они стали случаться чаще.

Мать тут же оказалась рядом, за несколько секунд преодолев длинный коридор. Высокая, стройная блондинка с короткой стрижкой – именно так выглядела Титова Ольга Николаевна, утонченная и стильная женщина. Она прищурилась и яростно процедила:

– Ты не слышала, что я тебе сказала?!

Ага, как же… Не услышать мою маму довольно трудно. Ее командный тон может добить и глухого.

– Я объяснила…

– Да мне все равно на твои проблемы, моя дорогая. У меня работа. Работа, которая нас хорошо кормит, и с твоей подработкой рядом не стояла.

– Настя – не моя дочь. Почему ее воспитываю я? У ребенка есть мать и отец!

– Ты воспитываешь? Много на себя взяла, моя дорогая. Ты всего лишь помогаешь мне. Иногда.

– Я учусь, если ты забыла.

– Учишься? Ты учишься? Что за учеба такая? Учатся, когда твоя будущая работа будет нужна и необходима. А ты кем будешь? Тренером? Зачем? Какая польза в этом?

– Не помню, чтобы ты так отцу говорила, а он всю жизнь был спортсменом, тренером.

– Не смей мне хамить! Твое поведение невыносимо. Не зря меня предупреждал Максим, что еще устроишь мне ад на земле с твоим характером. Пусть отец с тобой поговорит.

– Он мне не отец! – заявила, не собираясь так его называть. Да Максима… мужчиной было трудно назвать. Трутень с красивым телом и вечными проблемами, которые решает моя мать, забыв про детей.

Совсем другое дело – мой отец! Мастер спорта, четырехкратный чемпион мира по ММА, двукратный по вольной борьбе, тренер сборной России по боксу. Вот это был настоящий мужчина!

А этот…

Червь с красивыми речами и накаченным телом, уделяющий своей прическе больше времени, чем я своим длинным волосам за месяц. Кстати, младше матери на двенадцать лет. Скользкий хитрый лис, от которого у матери помутился рассудок.

И это у хирурга престижного медицинского центра с высшей квалификационной категорией, имеющей ученую степень кандидата и доктора медицинских наук.

– Он для тебя отец!

– Ты ошибаешься, Воропаев Максим – всего лишь твой муж.

Ольга Николаевна с укором посмотрела на меня, а потом с обидой выдала:

– Почему ты такая резкая? Если бы была немного нежнее, то у тебя было бы все.

– Все? Вот это «все» имеет твой муженек, а я тут нянька, уборщица и повариха. Ты даже учиться мне не даешь. В чем проблема?

– Это временно. Сейчас я не могу тратиться.

– И что у нас случилось? – спросила, надеясь узнать правду. Как этот паразит поселился в нашем доме, он стал напоминать секретную организацию.

– Не волнуйся, все решится, но сейчас мне как никогда нужна твоя помощь.

– Мама, я помогаю: и с ребенком, и с домом, и со всем. Ничего не прошу, но ты должна предупреждать меня о проблемах.

– Не забивай голову. Я справлюсь.

– И все равно… – начала, не собираясь отступать, – у меня ночная смена в ресторане.

– Поменяйся или что ты делаешь, когда не получается?

– Я не могу поменяться. График ставит администратор.

– Кристи, решай сама. И завтра отвези ребенка в больницу на прием. Там нужно несколько врачей пройти. Год ей уже.

– Нет. У меня учеба.

И тут мать вышла из себя. Она резко пошла на меня и процедила:

– Ты решила меня взбесить?

– Я не могу пропускать. У меня тренировочные бои в универе.

– И что? Все равно сломаешь себе что-нибудь, так хоть отсрочишь.

– Я ничего не ломаю…

– Так другие помогут. Что еще ждать от боев?

– Мам, я чемпионка России по нескольким…

– А мне этого не нужно! Понимаешь? Все это глупости! Спорт твой только калечит, он ничего не дает.

– Если ты про папу…

– Он оставил нас! Я его предупреждала каждый раз, когда выходил на свой чертов ринг, но он не слушал. Ему было плевать на меня, на тебя, и нашу жизнь. Только этот кровавый спорт!

– Мама…

– Не говори! Я не хочу слышать! Понимаешь, я больше не хочу об этом слышать…

Мой отец скончался во время боя ММА от удара соперника в область живота. После этого мать сильно сдала. Ее ничего не радовало, не волновало. Стало просто безразлично на себя, меня и весь белый свет.

Тогда я очень переживала, пыталась вернуть ее к нормальной жизни, хоть сама очень страдала. Но было не до себя, я не хотела потерять второго любимого человека.

В таком амебном состоянии мать находилась до встречи с Максимом. И тогда начались кардинальные изменения в нашей семье, которые коснулись и меня. Мать совершенно поменялась. Казалось, она нашла свой идеал – мужчину, за которым присматривала как мать, и что странно, Максим слушался ее, заглядывая в рот, жалуясь на все, плача и вымаливая поддержку в любых своих безумных идеях. С отцом и со мной мать не могла использовать свою гиперопеку, так как мы решали свои проблемы сами, оберегая ее, и, оказывается, зря. Не знаю, что этот гадкий мужик ей напел, но она стала подозревать меня в немыслимых деяниях и контролировать, запрещая спорт, требуя полного подчинения. Макс плел ей о том, какие должны быть настоящие девушки, и я совершенно не вписывалась в его рамки.

Вспомнила случай, когда я тренировалась с метательными ножами, точно попадая в цель, и он случайно проходил мимо. Других же мест прогуляться в нашем шикарном саду не было, только у этого дерева. Замечу, нож его не задел, но он пролетел в сантиметре от его лица, что конкретно напугало мужчину. Час квакал на кухне, показывая на меня пальцем.

Итог: мать запретила метать ножи, а потом и все остальное. И это учитывая, что на территории дома у нас два спортивных домика. Отец позаботился.

Когда мама забеременела, все ухудшилось. Под влиянием своего дармоеда она решила, что пришла пора меня «правильно» воспитать, чтобы не потерять. Я старалась понять, учитывая ее деликатное состояние, и ждала.

А зря…

Мама родила чудесную девочку, которая свалилась на меня, так как некому стало выплачивать долги вечно-завывающего альфонса. И до сих пор проблемы этого паразита не заканчиваются.

– Я не могу отменить смену, завтра мне нужно внести плату за спортивный инвентарь.

– Не проблема, после купим.

– Ты три месяца назад так говорила.

– У меня пока нет возможности.

– Это не играет роли, когда мне нужно заниматься. Не ты, значит, я.

– Как хочешь, но завтра в больницу с малой непременно поедешь.

– Мама…

– Никаких мам! Ты сидишь с ней!

– Пусть Максим твой сидит! – в отчаянии закричала. Да, нервишки у меня порой шалили, как не пыталась себя контролировать. Просто в последнее время стало совсем тяжело.

– Он занят.

– Чем это? Пузо чешет на диване?

– Что?! Ты его осуждаешь? Ему и так тяжело!

И каждый раз что-то в этом духе. Как мне надоело «понимать» всяких трутней.

– И чего же ему так тяжело? – закричала, не понимая, с какой стати она его вечно защищает. Это ведь первосортный прихлебатель из клана дармоедов.

– Он потерял свою мать, и с работы его несправедливо уволили, повесив огромную сумму.

– Мама! – закричала, перехватывая ее за руки. – Ты себя послушай! Ну, послушай же! Ты разве не понимаешь, какой бред несешь? Когда он работал? Он же диванный прощелыга!

– Отпусти! Я опаздываю! – яростно сказала она и дернулась, на что сразу отреагировала, отступив на шаг.

– Ты должна появиться не позже восьми вечера, в противном случае твою дочь я оставлю отцу. Пусть для разнообразия посидит с ребенком.

– Максима не трогай, я постараюсь успеть. Сейчас он спит, не буди его.

– Ага… как же… разбудишь его. Если только бомбой или тарелкой в нос.

И зачем сказала? Мать моментально забыла, что ей нужно было куда-то идти, и поспешила ко мне для уточнений и рекомендаций. Еще бы… для нее сейчас прозвучала угроза в сторону муженька, насколько понимала по ее учащенному дыханию.

– И если еще раз его ударишь или обидишь, то я…

Вот честное слово, кто его бил? Массу наел, а сам как мышь трясется от каждого взмаха. Руку поднять нельзя.

– Что? Лишишь меня денег? Ты лишила. Перестанешь тратить на меня деньги? Ты перестала. Что там по списку у нас дальше? Выгнать из дома? А кто будет смотреть за вашей дочерью и выполнять роль прислуги?

– Тебе от меня только деньги нужны, да?

Вот и приехали! Все разговоры всегда сводятся именно к этой фразе.

– Нет. Но если ты не содержишь, дай мне себя содержать.

– Жилье есть, продукты я покупаю, за учебу платить не нужно.

– Есть такое, но расходы никто не отменял, даже банально проезд.

– Ты сама виновата в моем отношении. Я тебе предложила вариант: учиться на хирурга. С моими связями и возможностями…

– Мама, какой из меня хирург? Ну, какой? – воскликнула, удивляясь тому, что ей на протяжении двух лет не наскучило обсуждать эту тему. – Я боец.

– Ты девушка, а не боец! Понимаешь? Девушка, – по слогам сказала мать, видимо, на тот случай, если я забыла буквы. – Женщина, будущая мать. А все спортсменки калеки.

– Не нагнетай, ладно?

– А что я не так сказала? Каждый день вижу, оперирую тех, кто из-за спорта гробит свое здоровье. Да что говорить? Ты сама сколько раз ломала конечности?

– Мам…

– Все! Раз выбрала быть тренером, хочешь ломать себе кости, сама решай свои проблемы. Я не касаюсь. Одно скажу – ты на своей жизни поставила крест, – последнее она выдала дрожащим голосом и резко вышла из дома, громко хлопая дверью.

Выдала рык и ударила кулаком о стену, прислонившись всем телом, не в силах плакать.

Я не могла.

Не могла и все…

Даже когда отец скончался… Я ведь тогда находилась в зале и с ужасом наблюдала кошмарную картину смерти любимого мужчины. Я просто в отчаянии хрипела, пытаясь пробиться к рингу.

Отец с детства приучил меня держаться стойко, смело, не оглядываться назад и никогда не сдаваться.

И сейчас мне его так не хватало!

Громкий крик вернул в реальность.

Младшая сестра проснулась.

Быстро направилась в детскую спальню, где в кроватке стояла милая голубоглазая девочка и горько плакала, вытирая слезы маленькими ручками.

– Ты чего, малая? – сказала, подхватив на руки, понимая, что мокрая. – Вон оно что. Ну, бывает… Сейчас решим.

Через пять минут усадила чистую и довольную Настю на стульчик для кормления и села рядом на стул, размешивая суп-пюре, который приготовила еще в обед. Замечу, пирог не сгорел.

– Ну, давай, покушаем и пойдем гулять.

Отмечая, как загорелись глаза сестры, усмехнулась.

Любительница погулять.

Малышка как раз съела первую ложку, когда послышался шум. На втором этаже кто-то топал как слон. Гадать не стоило, это проснулся пан министр – лоботряс Максим.

Воропаев вышел в одних джинсах, щеголяя голым торсом. Вечно так ходил, очевидно, представляя себя в спортзале. Естественно, первым делом сразу направился к холодильнику. Замечу, его любимое место обитания. Схватив бутылку пива, он плюхнулся на плетеный стул и открыл крышку об стол, жадно глотая янтарную жидкость.

– Жрать готово?

Самый насущный вопрос у дармоеда.

Молчала.

Купить надо бы беруши для комфортного общения. Хотя, с другой стороны, кто знает этого психа? Вдруг от бешенства нападет.

Да и чего разговаривать, когда этот нахлебник вечно меня провоцировал? Получит, а потом маме жалуется.

Нытик.

– Э, ты оглохла?

Третья ложечка чудесно вошла в открытый ротик. Как бы еще десять таких ложек и можно спокойно выдохнуть. Улыбнулась малышке, чтобы не пугалась, и повернулась к этому аборигену.

– Сейчас ты оглохнешь… – процедила, притом с улыбкой. Научилась виртуозно улыбаться, как только появился маленький ребенок в доме.

– Ты как с отцом разговариваешь! – возмущенно выдал он и вновь глотнул из бутылки.

Посмотрела по сторонам, отмечая камеру. Не работала.

Обычно мама любовалась семейной идиллией на работе, но когда Макс поселился здесь, то их отключили. Он чувствовал себя под прицелом, как жаловался матери.

Ага, под прицелом… Как же! Специально отключил, чтобы она не видела, как он целыми днями пьет и телевизор гоняет.

Тем временем оболтус продолжал испепелять меня взглядом.

– Собери мне поесть! – услышала я приказ.

Погладила по голове сестру и, засунув в рот ложку с рагу, повернулась и очень даже мило проговорила:

– Если я соберу, то непременно добавлю мышьяк. Я же такая… коварная и подлая, как ты вчера сказал маме. Так что непременно отравлю, чтобы соответствовать.

Тут его взгляд изменился. Стал хитрее.

– Слушай, а почему нам с тобой не подружиться?

О, что-то новенькое! И что случилось?

– Непременно, но с условием: если только не буду тебя видеть.

– И чем я тебе не нравлюсь? Между прочим, у нас разница небольшая. Десять лет. Могли бы и подружиться.

– Мы не подружимся, – успокоила его.

– Почему же? Меня любят женщины.

Кто бы сомневался?

Неотразимый альфонс!

Промолчала, продолжая кормить малую. В последнее время аппетит ее оставлял желать лучшего, а тут лопала. Вероятно, хорошо, что в больницу пойдем, проверимся. Часто болеет в последнее время.

– Я бы мог уговорить мать вернуть твои карманные деньги, как и снять ограничения и запреты. Поверь, со мной можно договориться.

Вот и доели! Взяла пустую тарелку и вручила малой непроливайку с соком, направляясь к раковине. Быстро сполоснув, вытерла руки, тут же реагируя на приближение Максима. Обернулась, мгновенно выставляя руку, отталкивая от себя.

Прет как динозавр.

– Так что? – спросил, нагло улыбаясь.

– Проблемы нужны? – любезно уточнила. Я всегда очень любезная перед нападением, так сказать, даю шанс уйти по-хорошему. Но Максим всегда плохо понимает намеки, так что уточнила на всякий случай.

– Проблемы у тебя, пока ты сопротивляешься, – вдруг заметил отчим, начиная жадно шарить глазами по моему телу.

«Я не вижу. Не замечаю. Мне показалось… – уговаривала себя не вступать в конфликт. Зачем мне нужен скандал перед работой? Я справлюсь. – Сейчас он поймет и свалит…»

– Как я понимаю, подбиваешь клинья? – осторожно осведомилась.

– Я нет. Вовсе нет. Я хочу подружиться, – сказал и потянул руку, которую тут же перехватила, с силой сжав.

– А я нет… – предупредила жестко, усиливая нажим.

– И надолго тебя хватит? – спросил, скривившись на боль. – Мать будет недовольна, когда узнает…

Раз узнает, можно и поставить на место. Не просто же так получать. За дело, так за дело.

– Уди! – послышался тонкий голос сестры, которая била непроливайкой по ноге отца. Мужчина отпихнул ее ногой, отчего она упала и зарыдала.

Захотелось прибить этого горе-папашу, но, учитывая, что ребенок не на шутку испугался, схватила ее и стала успокаивать:

– Ну, все, Настюша, не плачь. Все, он ушел. Никто тебя не обидит, а если еще раз он толкнет тебя, я ему ноги сломаю, руки и каждое ребро в отдельности, а потом скажу, что так и было.

Говорила и смотрела этому дармоеду в глаза, обещая расплату конкретно и немедленно.

Порадовало, что он понял и поспешно ретировался.

Стоило ребенку увидеть, что папы нет, сразу успокоилась.

– Пошли собираться? – предложила и вытерла пальцами слезы на нежном личике, начиная подниматься по лестнице, слыша, как хлопает входная дверь. Максим ушел.

Через двадцать минут были полностью готовы. Не забыли два раза сходить на горшок, так что можно было спокойно гулять.

Полилась мелодия. Звонила тетя Зина, подруга моей матери.

– Здравствуйте, – сказала, оставляя сестру в манеже.

– Привет, Кристина. Слушай, а что у вас происходит?

Вопрос заставил напрячься.

– Происходит?

– Ну да… У меня же Петька работает в нотариальной конторе. Вот он рассказал сегодня утром, что вчера Оля переписала дом на своего мужа. Мой вел сделку.

Забыла, как дышать.

Пораженно замахала густыми ресницами, пытаясь принять информацию.

Не выходило.

– Разве так может быть? А как же мы? – растерянно спросила у нее.

– Может. И что странно, она вас всех, в том числе и себя, прописала на даче.

– На даче? Но там же землянка… Да и зачем?!

– Я не знаю, что у вас случилось, но ты там смотри за матерью, как бы на улице не остались. Она ведь так любит своего красивого мальчика, души в нем не чает, а это ничего хорошего не сулит. Так Олега не любила, как его боготворит.

Стало неприятно. И ведь этот паразит ничего для нее не сделал, только все тянет и тянет. Отец любил мать, старался для нее, всей душой боготворил.

– Это точно?

– Да… – тут Зинаида Петровна выдала недовольный возглас. – Петя не хотел рассказывать, знает, что сейчас мы особо не общаемся, но все же не вытерпел. Я сразу тебе. Переживаю ведь…

– Спасибо, теть Зин, – прошептала и отключилась, ощущая отчаяние.

Подошла к сестре и некоторое время смотрела, пытаясь понять поступок матери. Ведь умная женщина, как попалась в сети хитреца? В том, что альфонс обманул ее, я даже не сомневалась. По нему же видно – еще тот мошенник.

Но что скулить? Нужно достучаться до матери, если понадобится, то и поругаться. Она не должна с нами так поступать.

Вручила малой кубик с деталями внутри, который давала, чтобы занять на то время, пока занята, и стала названивать матери. Очень надеялась, что ответит.

Не отвечала.

Неужели обиделась?

Зря я ей нагрубила…

Хотя если бы знала о передаче недвижимости, еще бы поругалась.

Черт!

А гудки все шли…

Когда я уже отчаялась, она, наконец, взяла.

– Что ты хотела? – мама сразу перешла к делу, тяжело дыша.

– Ты действительно оформила наш дом на Максима?

– Он мой муж, – напомнила она мне, будто я могу забыть.

– Это наш дом! Наш, не его! Мой в том числе. Папа его строил. Папа! Мой отец, если забыла. Как ты могла?

– Папы нет, а нам нужно дальше жить.

– Жить? Ты обеспечила своего мужика жильем, оставив дочерей без всего. Это нормально? Классно поживем, да?

– Дочка, ему нужна недвижимость, чтобы оформить кредит на бизнес. После Максим вернет нам два таких дома. Так что твои опасения напрасны.

Она серьезно? Серьезно?!

Что за бред я сейчас услышала?!

– Мама, ты что наделала?! Этот ленивец не знает слова «отдать», только «взять» и «попросить».

– Этот дом строился до твоего рождения, поэтому…

– Ты не имела права! Не имела!

– Знаешь, я не заслужила такую дочь, которая думает только о себе и ни капли о матери. Я воспитала тебя, все сделала, а в ответ слышу только упреки. Перестань! Дай мне жить для себя!

– Для себя? Отлично, мам. Пожалуйста, живи. Я рада за тебя. Но твоя маленькая дочь как же? Если со мной закончила дела, то есть еще Настя. Ты на что ее обрекла?

– Да пойми, это временная проблема, после я найму няню, а пока есть ты, сестра Насти.

– Мама…

– Я уже не могу говорить, подхожу к заводу.

– К какому заводу? Ты разве не на работу поехала?

– Нет, тут возникли неприятности, и я согласилась на встречу. Шантажисты чертовы! Только вот я и не думала, что здесь проехать нельзя. Дорога убита, бросила машину. Вот иду.

– Подожди, ты говоришь про заброшенный завод пластмасс на окраине города?

– Ну, да.

– Ты зачем так далеко уехала? Тем более, одна?!

– Говорю же… пришлось. О, а она не побоялась проехать.

В следующую секунду послышался скрежет колес, женский крик и звук мотора.

– Мама? Мама! – звала ее, пытаясь понять, что произошло.

Почему не отвечает?!

Как не пыталась, никто не отвечал, а потом и вовсе абонент отключился.

В груди все сжалось. В это мгновение четко осознала, что случилась беда.

Глава 1

Спустя пять лет

– Вы приняты на работу дневным воспитателем. Можно приступать с завтрашнего дня, – с улыбкой сказал директор детского дома, чуть склонив голову набок. Замечу, что Лапкина Милана Алексеевна – приятная женщина, создающая тепло при общении.

Задумалась, что намеренно показала, рассчитывая на реакцию. Лапкина тут же отреагировала и спросила:

– Что-то не так?

– Скажите, а можно в комнате проживать на постоянной основе хотя бы на первое время?

Вид, как и положено, с надеждой и отчаянием.

– У вас нет жилья? – с волнением спросила Милана Алексеевна, прижав руку к груди, а потом поспешно открыла мой паспорт, который я еще не успела забрать. Хотя и не собиралась, мне было необходимо остаться здесь.

– Прописана на даче, как и жила… – виновато выдала, кусая губы. – Очень скоро будет холодно…

В глазах женщины увидела волнение и страх. Конечно, скоро ноябрь, не самое лучшее время жить на даче. Лапкина запереживала, что видела по ее рукам, теребящим ткань своей блузки. Не зря ей дали характеристику Матери Терезы. Самая настоящая.

Прежде чем подать документы на собеседование, я пробила абсолютно каждого сотрудника детского дома, подбирая к ним индивидуальный подход.

– Ох, понятно, не продолжайте. Но адрес дачи…

– Через сто метров находится жилой микрорайон Амур-2.

– Ну, тогда ясно. Конечно. Обычно так не делаем, но можем рассмотреть такой вариант… – тут женщина посмотрела на меня и задала интересующий ее вопрос: – А вы там с кем-то проживали или одна?

– Одна. Мама погибла пять лет назад, когда мне было девятнадцать. Отец скончался раньше на ринге от удара соперника в область живота.

– Ох, – женщина сцепила руки, с грустью вглядываясь в мое лицо. Ей было меня жаль.

Кое-как удержалась от желания отвернуться. Обычно я никому никогда не рассказывала свою историю, но не сейчас. Мне нужно было устроиться работать в детский дом.

– Какой ужас! – воскликнула женщина. – Примите мои искренние соболезнования! Если вам что-то нужно…

– Благодарю вас! Только работу и крышу над головой, если возможно, – поспешно ответила, желая прекратить эту тему. Пора переходить к основной теме.

– Насколько я понимаю, у вас еще есть работа?

Так… Тут нужно чуток недосказать.

– Да, я работаю в небольшой фирме… – с улыбкой проговорила. – График как раз два через два, как здесь. Непременно все буду успевать.

– Ох, без выходных тяжело работать, – с сочувствием пролепетала Лапкина.

– Не волнуйтесь, я справлюсь.

– Верю и понимаю. Сама приехала из деревни. Хорошо, что мне встретился чудесный человек, и больше не пришлось снимать, так что я, как никто, вас понимаю. Тем более, вы такая молодая. У нас есть комната, вы можете жить там, пока работаете у нас. Помните о графике и о режиме дня. Я все вам непременно расскажу. Только меня смущает несколько моментов… Если судить по вашему диплому, вы чемпионка в… – тут она замялась, вспоминая, в чем именно. Не вспомнила и просто улыбнулась, давая понять, что это неважно. – Почему решили работать у нас?

– Много причин. Травмы… – с грустью ответила, давая ей возможность додумать за меня.

– Ох… Понимаю…

– Всегда хотела работать с детьми… – сказала, на что получила ее одобряющую улыбку.

– Вы молодец! Только хочу сказать, что для каждого нашего ребенка – любая женщина, что пришла сюда, это мама.

– Я понимаю и буду ей. Не переживайте.

– И у нас заработная плата, как я уже говорила, небольшая, даже крохотная.

– Пока этого достаточно, тем более я буду работать два через два, и вы разрешили мне жить здесь.

– Это да, но все же заработная плата имеет значение. У нас большая текучка, поэтому я надеюсь, что вы останетесь, хотя понимаю, что на такой заработок особо не проживешь.

– Не переживайте. Я справлюсь, – как можно спокойнее сказала, сдерживая себя от желания посмотреть на часы. Вечером у меня работа – охрана частного лица. Нужно встретить певицу в аэропорту и отвезти в гостиницу. До этого еще необходимо забежать в охранное агентство, чтобы расписаться за оружие и необходимое обмундирование.

– У нас несколько семей по 8 детей в каждой. Ваша самая младшая. В семье несколько комнат. Всего четыре воспитателя: дневные и ночные. Меняются два через два. Столовая на первом этаже.

Женщина все говорила и говорила, притом с такой любовью, что невольно залюбовалась. Она на своем месте – невольно подумала, желая прекратить беседу. Всю информацию я уже узнала от болтливой воспитательницы, работавшей здесь всего несколько месяцев. Уволена за видео и стримы с детьми на канале «Как живут сироты», где рассказывала все что нужно и не нужно. Так что была в курсе.

Сейчас мне непременно хотелось увидеть Настю.

Какая она стала?

Наконец-то я нашла сестру…

Закрыла глаза, вспоминая тот ад, который пережила после убийства матери. До сих пор в душе все переворачивалось, стоило только вспомнить.

Похороны, расследование, унизительное вышвыривание из дома после неудачной попытки отчима сблизиться, бесполезные суды.

Кто бы мог подумать, что мать подпишет столько ужасающих документов, в которых клятвенно заверяла, что находится в здравом уме и никто ее не заставляет подписывать и продавать. Такое ощущение, что ничего не читала, с закрытыми глазами подписывала. И что особенно раздражало, что ни к чему нельзя было придраться. Будто кто-то знал, что случится несчастье, и на этот момент приготовил бумаги. Адвокаты только пожимали плечами.

Никто! Никто особо и не пытался помочь, как ни умоляла.

Так я оказалась на улице в девятнадцать лет.

Скривилась, ощутив ярость, которая до сих пор рвала на части меня.

Мать убили, но до сих пор не нашли убийцу. Территория завода пластмасс представляла огромную площадь с заброшенными зданиями и разбитыми дорогами. Там только фильмы ужасов снимать, идеальное место съемок. За эти годы я была там сотни раз: ходила, пытаясь понять, как все произошло.

Если бы только знать…

Как она могла поехать на встречу с шантажистами? Кто ее шантажировал? В полиции посчитали, что я перечитала романов и не так услышала, выдвинув версию, что мою мать просто сбили.

Как все просто для тех, кого это не касается…

А про сестру… отдельный разговор.

После того как меня выгнали, я следила за домом. Воропаев сразу же привел в дом женщину, которая оказалась в интересном положении. Она заботилась о Насте. Через год сестра исчезла. Я ее нигде не видела – как сквозь землю провалилась. Своими не совсем вежливыми подходами я попала в дом, но там не оказалось Анастасии. Запуганная и побитая новая жена Максима рассказала, что он сдал девочку в детский дом, так как им мешала. Я нашла горе-папашу… за что чуть не поплатилась свободой, так как он нанял частное охранное агентство для своей охраны. Так я и познакомилась с Глебом. Он директор ЧОПа «АРТ-Охрана», который после нашего столкновения и моего побега нашел меня на даче и предложил работу. Там я работаю по сей день.

Глеб помог мне найти детский дом, но было поздно: Настю удочерила семья, уже через месяц переехавшая в Краснодарский край. И мы вновь потерялись. И вот месяц назад сестру вернули в детдом, так как семья распалась, и мама решила отказаться.

Мне очень хотелось забрать сестру. Но как? Ни мужа, ни квартиры. Хотя на последнее я коплю. Возможно, даже хватит на приличную однокомнатную. Я боялась ипотек, кредитов, поэтому собирала полную сумму.

Спустя несколько бессонных ночей решила познакомиться с сестрой на ее территории и уже потом определиться, что делать дальше. Мне хотелось быть рядом…

– Если вам будет что-то нужно, вы скажите. Я всегда пойму и помогу чем смогу, – с добротой сказала Лапкина.

– Спасибо огромное. Если все, тогда я пойду, – сказала и поднялась со стула.

– Да, конечно. Я скоро подойду, чтобы вас всем представить.

– Вы занимайтесь своими делами, я найду дорогу и познакомлюсь. Поверьте, я справлюсь.

– Замечательно! Тогда скажите Глаше, что комнатушка без окна ваша.

– Хорошо, – сказала и вышла, радуясь, что все получилось так, как и хотела. Теперь нужно познакомиться с малой.

Пришла пора.

А потом… я найду вариант, как ее отсюда забрать. Даже рассматривала вариант брака. Например, найду фиктивного мужа, а через время разведусь. Главное – купить жилье. И желательно двушку. Жаль, что пока я копила, квартиры выросли в четыре раза.

Но если бы знать, где упасть, то было бы слишком просто жить.

Поднялась на второй этаж и увидела довольно интересную картину: девушка в оранжевом платье бегала за маленькой девочкой, со смехом ползающей под столами.

– Ах ты маленькая егоза! – ворчала девушка, уже теряя силы, тяжело дыша.

Наблюдала, а потом направилась к следующему столику, к которому планировала ползти девочка. Через минуту она выскочила и попала в мои руки.

Наши взгляды встретились, и я застыла на месте, всматриваясь в небесно-голубые глаза.

– Привет, Настя, – сказала, ни капли не сомневаясь.

– Откуда ты меня знаешь?

– Ну как не знать? Всех красивых девочек непременно зовут Настями.

Отмечая, как округлились ее глаза, улыбнулась. Напоминала совенка. Лупоглазого, очаровательного и невероятно родного.

– Правда? Правда?

– Конечно! – заявила, понимая, что у меня чудесная сестренка.

– А как тебя зовут? – спросила она и протянула руку, осторожно касаясь пальчиками моих волос.

– Кристина.

– Получается, все Кристины тоже красивые? – в ее вопросе было столько живого интереса, что хотелось обнять.

Засмеялась и, щелкнув малую по носу, сказала:

– Не знаю, но спасибо за комплимент.

– А кто ты? Мама?

– Я? – даже растерялась от ее вопроса. – Я твоя…

– Вы новый дневной воспитатель? – спросила девушка, приближаясь ко мне.

– Да, – ответила ей и вновь посмотрела на малышку. – Дружить будем?

– Будем! – восторженно ответила, демонстрируя милые ямочки.

* * *

Проехала через пост охраны и нахмурилась, всматриваясь в машину Глеба. Что он забыл у меня на даче? Через минуту уже схватила пакет с продуктами с заднего сидения и направилась к высокой двери, закрытой на ключ.

Интересно, как он вошел?

Бизонов рубил дрова, демонстрируя шикарный рельефный торс. Ну, что сказать? Мужчина хоть куда, но не для меня. И зачем переспала с ним? Несколько раз было, но я поняла, что дальше не хочу продолжать, мужчина же был настроен на большее, хоть мы все обсуждали.

Прошла в сторону бани, где лежали поленья, и, поставив пакет на деревянный стол в небольшой беседке с крышей, приблизилась к нему.

– Не помню, чтобы я тебе ключи давала.

Высокий мужчина с модной мужской стрижкой шикарно улыбнулся и с довольным видом признался:

– Я перепрыгнул через забор. Кстати, он заваливается.

Будто что-то новое мне рассказал. Забор заваливается еще с того времени, как дед с бабой перестали сюда захаживать, переехав в Петербург к старшему сыну. Больше тридцати лет назад, это точно.

– И что ты здесь забыл? – спросила, как можно резче. Расслабляться с этим мужчиной нельзя.

– Решил помочь. Раз не хочешь переезжать ко мне, то нужно помочь тебе подготовиться к зиме. Этого… – он указал рукой на поленья, – точно не хватит. Нужно как минимум еще две машины дров, да и угля не помешает.

– Я знаю. Уже заказала, – сказала, сложив руки на груди.

Замечу, что Глеб Бизонов очень даже красивый мужчина. Было на что посмотреть, да и довольно умный. Кстати, друг он отменный. Мы столько лет дружили…

И я все испортила.

– Не рада мне? – в лоб спросил он, попадая в точку.

– Нет.

– Могла бы и соврать.

– Зачем?

– Что не так?

– Глеб, давай без объяснений? Вроде как уже все обсудили.

– Все равно не уеду, пока не помогу.