Северное Сияние

Чтобы сварить вкусный и крепкий кофе, очень важно не упустить момент, когда кофе надо перемешать в первый и во второй раз. Так же и с ощущением счастья: главное, во время осадить нахлынувшую на тебя волну, чтобы не захлебнуться, тогда за ней непременно последует следующая, и ещё одна, и ещё… Когда мне очень хорошо, когда меня переполняет чувство всеобъемлющей радости, я чувствую, как увлажняются мои глаза. Нет, это не похоже на «мокрые глазки» – первый признак накатывающих слез. Обычно я просто чувствую, как мои глаза наполняются влагой, совсем чуть-чуть, так, что даже силуэты не теряют четких очертаний. Наверное, посмотрев со стороны, любой человек сказал бы, что они блестят. Может так и есть, я никогда в эти моменты не смотрела в зеркало. Дело в том, что это случается всегда по разным причинам. Могу идти по улице, с неба будет светить солнце, айпод будет играть жизнеутверждающие песни, и тогда я подумаю, что все, черт подери, прекрасно, и мои глаза заблестят. Могу мчаться на встречу с молодым человеком, от мыслей о котором что-то раздувается у меня внутри, пульсирует, потом резко сжимается, трепещет, разливается теплом, бежит мурашками по коже и вливается в мои глаза. Могу получить зачет после нервных бессонных ночей, выйти из аудитории и чуть не побежать по любимым лестницам и коридорам, впитывая глазами стены, ступени и таблички одного из самых лучших мест на земле.Да что уж там. Думаю, нет необходимости перечислять вещи, которые могут радовать в неполные восемнадцать лет. Но моя совесть просто не позволяет мне промолчать в данном случае.Я никогда не пробовала вино из одуванчиков. Но могу с точностью сказать, что «Вино из одуванчиков» – очень вкусное. Я, по стечению обстоятельств, открыла книгу Брэдберри первого июня и погрузилась в лето. Роман пропитан им, он им пахнет, оно остается на кончиках пальцев и проникает глубоко в душу. Книга пропитана ностальгией от форзаца до форзаца, от первой буквы до последней, каждая страница, каждый абзац, каждое междустрочие. С каждой записью Дугласа в его дневнике, с каждым его открытием, неважно, грустным или радостным, с каждым событием в небольшом американском городке, я менялась. Это звучит довольно глупо, но мои чувства будто обострились. Вы чувствуете, как пахнет воздух после ночного дождя? Вы замечаете, как смешно воробей трясет головой, чтобы отщипнуть крошку от большого куска хлеба? Вы думаете, чему улыбается та девочка в метро? Я – да. Каждый рассказ, входящий в состав романа, по-своему очарователен, мудр и оптимистичен. А даже если он и грустный, то эта печаль светлая, теплая. В этой книге можно найти замечательные сравнения, красочные описания, добрый юмор и море житейских истин, нет! океан.Я буквально проглатывала содержимое, переносясь в далекий 1928 год, вдруг оказывалась в разных уголках города Грин Таун, штат Иллинойс. Я валялась вместе с мальчиками в траве, каталась с детьми на последнем в истории города трамвае, была свидетельницей обличения соседки в колдовстве вместе с миссис Браун, боялась душегуба вместе с молодыми девушками… На деле же чуть не плакала в метро, чувствуя обиду за несправедливость судьбы в случае Билла Форрестера и мисс Лумис, и все-таки не смогла сдержать слезы, когда слушала звуки из окна далекого Мехико через телефонную трубку вместе с полковником Фрилеем.Кажется, когда я закрыла книгу, внутри меня повернулся включатель, ответственный за душевное равновесие. Она развеселила меня, подбодрила меня, вылечила меня. Сделала так, чтобы мои глаза заблестели надолго. Именно такие книги надо брать на необитаемые острова, в космос и на подводные станции.Только у меня есть единственное пожелание. Пожалуйста, смакуйте это произведение. Вживитесь в него, дозируйте его, чувствуйте его, вдумайтесь в каждую мысль. Сказать честно? Книга – концентрация счастья, а счастья тоже может быть слишком много.10 из 10.

Мне часто не везет с книгами, о которых много и востороженно говорят. Вот и с этим произведением произошло то же самое. Я уверена, что никто тут мне плюсики не поставит, но высказаться все же хочу. Книгу называют доброй, прекрасной, напоенной радостью и счастьем. Но одна только сцена с детьми и старушкой, когда детьми высказывалась мысль, что старый человек не мог быть ребенком, просто вызвала у меня отвращение. Дети настолько жестоко при этом себя вели (пренбрежительно разговаривали с пожилым человеком, уличали ее якобы во лжи, украли дорогие ей вещи), что я хотела побыстрее пролистать это. И не стоит рассуждать о том, что дети не осознавали то, что они говорили. Если в 5-10 лет ребенок не понимает, что люди стареют, он умственно отсталый.А сцена, когда зеленый автомобиль сумасшедших бабулек сбил другого человека? вот уж счастье и умиротворение, зашибись.Каждый рассказ, ощущение такое, просто прерывался ни на чем. То есть есть завязка, кажется, что тебе сейчас скажут что-то важное, к чему-то подведут, но тут же все прерывается и происходит переключение на другую историю. Сидишь и думаешь, что это было вообще.Еще добила фраза:"В конурах комьями влажной шерсти – взмокшие собаки"Конечно, «комья влажной шерсти» звучит очень и очень поэтично, но не нужно даже заканчивать школу и углубляться в анатомию собак, чтобы понять, что собаки не могут взмокнуть от пота, просто потому что потовых желез в коже у них нет (только на подушках лап и на носу). Достаточно просто посмотреть на одну-единственную собаку, когда ей жарко: она высовывает язык и часто дышит (испарение слюны способствует терморегуляции). Хорошо, что не купила эту книгу, а так – распечатанные листы не жалко выбрасывать.

Добрый дедушка Рэймонд и его запечатанное лето.Которую книгу уже читаю, и всё одно понимаю – не задалось у меня с Брэдбери. И вот с этим романом понимание только укрепилось. Через силу я читал роман, буквально заставляя себя, около двух недель вытягивал. И всё это только для того, чтобы понять – больше никакого крупного произведения этого автора я читать не буду! Хватит! Хотя, особо больших и не осталось… Однако же, признаюсь – я всему этому не рад. Мне бы хотелось, чтобы он мне нравился. Ведь объективно то я понимаю, что книга очень хороша. Может быть даже это – шедевр мировой литературы. Душевный шедевр.Рэймонд представляет читателю искреннюю частичку себя, своей любви к миру и человеку. Он представляет частичку концентрированного лета, доброты, жизни, счастья и грусти. И всё в одном! И всё он пытается подать очень пронзительно, с красивыми, но понятными метафорами, с интересными героями и своей личной мягкой философией. И как мило он рисует свой город при помощи большого количества персонажей и небольших сюжетных линий! Будто сидя в кресле, он рассуждает: о лесе и городе, о теннисных туфлях, о нужном хламе, о человеке и природе, о счастье и грусти, о детстве и старости, о жизни и смерти, и о многом другом, столь же важном, о чём поразмышлять лишний раз совсем не помешает. И ведь вспоминаю я себя в детстве – помню соседскую бабушку, с которой я часто разговаривал, помню, как она потом умерла, и как тяжело я это перенёс; помню опасный овраг в городе, где частенько происходили убийства и как я там в детстве играл; помню как с сестрой в лесу играли в семью, разделив лес на квартиры, улицы и города; помню как с другом за мидиями нырял, и мы их тут же на костре готовили; помню, как через весь город с сестрой мяч гнали – бабушка на окрошку позвала; помню, как в старом доме древнюю картину нашёл, а она потом рассыпалась; помню, как мне однажды отомстила ядовитая лягушка… Да я и сейчас люблю природу, жизнь – люблю посмотреть в окно, на небо. Я и сейчас очень люблю живое общение. Люблю размышления о жизни. И вот, по всем законам, должна была понравиться мне книга, должна была тронуть. Мол, понимаю автора, принимаю его философию, и всё такое… Но не сложилось. Так в чём же дело? Наверное, как раз в этом – не интересны мне воспоминания и размышления Брэдбери, у меня и свои есть ничуть не хуже. Я не люблю лето, мне нравится зима. Я не люблю спиртное, мне нравится сок. Я не люблю яблоки, мне нравятся ягоды. Я не люблю спокойные солнечные дни – я обожаю буйство природы. Ну и так далее по списку. Не интересны мне были эти, с виду, милые рассказы Рэймонда (из которых, по сути, состоит роман). По всем поднимаемым им вопросам мне и своего всего хватает. И не нужна мне эта книжка, чтобы вышеупомянутые воспоминания и размышления воскресли – они постоянно у меня перед глазами. И вот поэтому скучно чтение прошло. Дико скучно. Но ещё и потому, что Брэдбери не приемлет, чего там читатель может любить. Своё счастье и свою грусть он рисует как всеобщую аксиому. Да у него все герои – точные клоны друг друга! Он рассуждает о детстве не как взрослый, а как старик-консерватор! Навязывание ценностей звучит в его романе, а такое мне совсем не по нутру…3/5.П.С: во новость – из одуванчиков реально можно вино готовить! А я и не знал…