– Ты ворвалась в мою жизнь, как ураган. С первого взгляда я захотел тебя.
Подчинить себе. Взять… себе. Сделать своей.
Только своей.
Мой ураган.
– Лёлик! Ты шутишь?
– Я же просил не называть меня так.
Приземистый полноватый мужчина поморщился, услышав обращение ухоженной блондинки, с восторгом смотрящей на трёхэтажный кирпичный дом. Но высказал недовольство скорее по привычке. Взвизгнувшая от восторга Полина, по совместительству его любовница, могла вить из него верёвки и прекрасно об этом знала. Вот и сейчас, не обратив на его слова ни капли внимания, обернулась к нему, направляясь ко входу в коттедж, который он купил для неё в подарок, и мягко попросила:
– Лёлик, покажешь мне дом сам?
Когда она делала так – превращалась из визжащей восторженной девчонки в мягкую кошечку – можно было простить ей всё. Ненавистное обращение – в первую очередь.
– Идём. Сейчас как раз Саша должен подъехать.
– Саша?
– Да. Лучший в своём деле. Будет переделывать ванные. Остальное готово.
– И джакузи будет?
Полина снова превратилась в восторженную девчонку, но на этот раз притихшую, а «Лёлик», в деловых кругах известный как Алексей Степанов, усмехнулся, помогая ей снять куртку.
– И джакузи будет. Всё, что ни захочешь – будет.
– Ох, Лёлик! – Поля быстро чмокнула его в губы и побежала наверх по лестнице, ведущей на второй этаж. – Сегодня тебя ждёт сюрприз!
Этот дом, который он решил купить Полине в подарок, обошёлся Степанову в кругленькую сумму. Бонусом шли сложности, когда Алексею пришлось извернуться, чтобы скрыть покупку от жены, но оно того стоило. Когда была счастлива Поля, был счастлив и он.
Они познакомились пару лет назад, тогда Полина была спутницей его делового партнёра, с которым он должен был заключить важную сделку. Дела были улажены, а Поля оказалась в его постели. Но то, что Степанов поначалу принял за интрижку, коих у него было с избытком и до Поли, вдруг стало навязчивой потребностью. Он хотел видеть Полину рядом с собой. Всегда. Ну, насколько это позволял сделать статус женатого мужчины, который не собирался ничего кардинально менять в своей жизни. Так Полина стала его любовницей, ради которой он готов был разбиться в лепёшку. Многого не требовала, и ему это нравилось. Ни кольца на палец, ни серьёзных отношений. Если был занят, понимала и ждала. Была полностью удовлетворена той жизнью, которую он ей обеспечивал, а в постели выдавала такое, от чего сходил с ума. И не только в постели. Чем дольше был рядом с Полиной, тем чаще задумывался о том, что его уверенность в невозможности разрушить брак с нелюбимой женой, вполне может пошатнуться. Пока держался. Что будет дальше – не знал.
– Лёли-и-и-ик! Это просто… Я не знаю, что сказать…
– Скажи хоть что-нибудь.
Алексей притянул Полину к себе и крепко обнял, глядя в светящиеся восторгом глаза любовницы.
– Просто потрясно! Это и правда мне? Прямо вот совсем-совсем мне?
– Совсем-совсем. Но с одним условием.
Поля нахмурилась, глядя на него с непониманием, а он успел подумать о том, что она чего-то опасается. Интересно, чего?
– Каким?
– Будешь ждать меня здесь в любой вечер, когда я позвоню и скажу, что смогу приехать.
Полина запрокинула голову и счастливо рассмеялась. Обняла его за шею крепче и, подавшись к Алексею, прошептала на ухо:
– Всё, что захочешь. Сегодня планирую глубоко тебя порадовать. Очень-очень глубоко. Ты же свободен?
– Свободен. Часа три ещё точно свободен. – Голос Степанова стал глухим и хриплым. Он с силой сжал руками ягодицы Поли, прижимая её к себе, чтобы поняла, насколько возбуждён.
– Тогда сейчас разберёмся с твоим Сашей и сразу к нам, идёт?
– Идёт?
Во дворе взвизгнули тормоза, и Поля поморщилась, нехотя отходя от Алексея. Подошла к окну – огромному, от пола до потолка, выглянула на улицу.
– Да уж. Мастер твой вообще машины выбирать не умеет.
Глядя на то, как Саша паркует видавший виды Шевроле, с долей интереса ожидала, когда из машины выйдет водитель. Интересно, почему Степанов взял его на работу? Проще было нанять какого-нибудь подрядчика, который бы сделал всё быстро, хорошо и дорого.
– Зато отремонтирует всё как надо. Ты с ним плитку выбери, ну это потом обговорим.
– Я?
– Ну не я же. – Степанов снова привлёк к себе Полину и небрежно поцеловал. – Тебе же тут жить.
– Хорошо. Но выберу всё самое лучшее.
– Всё самое, самое, самое, – перемежая слова поцелуями, промурлыкал Лёлик, – самое лучшее.
С гораздо большим удовольствием Саша бы занялся любимым делом – музыкой. Но деньги были нужны позарез, а приятель отца – Степанов, которого он знал весьма поверхностно – платил очень хорошо. Потому пришлось в очередной раз послать куда подальше мечту записать, наконец, альбом и снова взяться за плиткорез и правило. Огромный особняк, больше походивший на резиденцию какого-нибудь правителя российской империи, выглядел внушительно и безлико. Один из многих домов, которые могут себе позволить богатые толстосумы для себя и своих выскочек-жён. Не то, чтобы Саша пренебрежительно относился к таким клиентам. Просто они были где-то вне его орбиты. Как другая вселенная, с которой он никогда близко не соприкоснётся. Такие «вселенные» могли обеспечить его работой, а уж он-то всегда выполнял её качественно и ответственно. Но иногда задавался извечным вопросом: почему он не заслужил такого же безоблачного существования?
Выйдя из машины, Саша достал инструмент и объёмную сумку. Обычно он приезжал смотреть объект налегке, но в этот раз Степанов заверил его, что он в любом случае возьмёт на работу только его, и даже не рассматривает другие кандидатуры. Была ли это дань дружбе с отцом Саши или же Алексей и вправду оценил качество выполненных Сашей заказов, пока было неясно. Потому, собрав нехитрый скарб – надувной матрас, чайник, любимую кружку с прикольным рисунком и запас продуктов на пару дней, Саша отправился загород, чтобы выполнить все прихоти Степанова.
Зайдя внутрь, он оказался во внушительном холле, присвистнул и наскоро окинул придирчивым взглядом отделку. Не идеально, кое-что он бы сделал иначе, но жить можно. Кинув сумки на пол, начал подниматься по лестнице на второй этаж, откуда доносился мужской голос. Хотелось разделаться с формальностями и поскорее приступить к работе, которую всегда старался выполнять быстро и хорошо. Пока шёл по ступеням, быстро осматривался, замечая намётанным взглядом небольшие «косяки», оставленные бригадой рабочих, которые занимались отделкой до него.
– Ох! Чё-ё-ёрт! – выдохнул кто-то, врезавшись в Сашу, едва он оказался на лестничной площадке второго этажа. Инстинктивно ухватившись за перила одной рукой, второй он прижал к себе девушку, которая, в свою очередь, вцепилась пальцами в его плечи. Настоящий ураган. Красивая блондинка, ухоженная, окунувшая его в шлейф аромата дорогих духов.
– Ну, не совсем чёрт, но что-то близко, – отшутился он, так и не отпуская девушку. И представился: – Саша.
Она смотрела на него внимательно. Сначала – нескончаемо долго – в глаза. Потом опустилась ниже, глядя на губы. И вдруг, совершенно внезапно, будто застеснявшись, отвела взгляд.
– Отпусти, пожалуйста, мне неудобно, – попросила едва слышно, так и не поднимая глаз. А ему захотелось сделать что угодно, только бы не выполнять её просьбу. Чертовщина какая-то.
– Извини. – Он нехотя разжал руки, и девушка отступила, давая ему возможность перестать балансировать на верхней ступени лестницы. – Боялся, что упадёшь.
– Да ничего. – Блондинка развернулась и пошла по направлению к одной из дверей. – Тебя Лёлик уже заждался.
Последняя фраза – вернее, тон, которой она была произнесена – Саше не понравилась. Будто девушка намеренно разграничила пространство между ними, переводя беседу в деловое русло. Осталось лишь пожать плечами и пойти следом. Он здесь только ради работы, ему нужны деньги. Остальное – неважно.
Бородатый брутальный мужик весь в татуировках. Интересно, чем думал Лёлик, когда нанимал его на работу? Наверное, знал Полину гораздо лучше, чем она сама себя знала. Как бы привлекателен ни был парень, наличие старенькой машины и метод заработка говорили сами за себя. На таких Полина обычно не смотрела. Ну, могла взглянуть пару раз, оценить внешнюю привлекательность и только.
Для неё всегда был очень важен статус. Положение в обществе, которое занимал любовник. Замуж Поля не стремилась, хотя, если бы её позвал под венец тот же Степанов, наверное пошла бы не раздумывая. Он был ей приятен, щедро одаривал и – Полина видела это – с ума по ней сходил. А что ещё было нужно для брака? Ей – ничего.
Идя по коридору сразу после столкновения с Сашей, Поля поймала себя на том, что намеренно виляет бёдрами. Инстинктивно. Будто собирается привлечь к себе внимание этого ремонтника, от которого за версту пахло недорогой туалетной водой, бедностью и… сексом. Она же видела, как он на неё смотрел, когда прижимал к себе, чтобы она «не упала». Знала этот взгляд. Вот только какими бы голодными ни были его глаза, вряд ли она сможет кинуть ему хотя бы кость.
– Лёль, Саша твой приехал, – отстранённо проговорила, отходя к окну, чтобы не мешать. Она умела быть незаметной, когда это было нужно. Очень ценное качество для той, кого считают дорогим атрибутом. Но исподтишка бросала на Сашу быстрые взгляды, делая вид, что он ни капли её не интересует. И когда ловила ответный взгляд, отворачивалась, ругая себя из-за того, что испытывала ликование.
Он всего лишь ремонтник.
Он беден и ей не под стать.
И пусть он был чертовски привлекателен во всём – в том, как стоял, небрежно засунув руки в карманы джинсов; в том, как внимательно слушал, иногда вставляя в беседу короткие профессиональные комментарии; в том, как смотрел на неё – он ей не ровня. И точка.
Саша сделал музыку громче и присел на несколько сложенных друг на друга мешков с клеем, доставая сигарету. Работы было много, но он ещё и не с такими объёмами справлялся. И зачем людям сразу три огромных ванных комнаты? Слонов купать?
Он закурил, настойчиво отгоняя мысли о Полине. Идиотские, надо сказать, мысли, потому что видел её один раз в жизни. Она была слишком… далёкой. Как другая галактика, до которой ему никогда не добраться, как бы ни хотел. Дорогая штучка, на такую не заработать, даже если он с утроенной скоростью будет выполнять такие заказы, как этот. И всё равно не шла из головы. Наверное, потому что была настолько недосягаема.
– Вообще-то курить здесь не стоит. – Эти слова прозвучали так неожиданно, что Саша невольно вздрогнул. Он так глубоко ушёл в размышления, что перестал замечать окружающую действительность. Это была Полина. Одна. Наверное, приехала выбрать плитку, как и собиралась.
– Чего боишься? Что дом сгорит или что пропахнет сигаретами?
– Второе.
– Вряд ли. Выветрится. Но если тебя это так волнует…
– Да нет. Если выветрится, то можно.
Она прошлась по ванной, над которой он работал последние пару дней, убирая недоделки той бригады, что выполняла здесь ремонт до него. А Саша так и сидел, наблюдая за ней и делая жадные тяги. Полина была одета в короткую шубу и джинсы. Вроде – ничего особенного, но те так ладно на ней сидели, что Саша с трудом уговаривал себя перестать пялиться на девушку.
– Я в этом ничего не понимаю, но вижу, что работа у тебя есть и без плитки?
– Есть.
– Понятно. Лёлик, как всегда экономит.
– Бывает.
Он докурил и затушил окурок прежде чем подняться со своего импровизированного стула. Подошёл к ней, вставая рядом и засунув руки в карманы джинсов, будто хотел избавиться от желания прикоснуться. Только вдыхал тонкий аромат её духов, смешанный с запахом сигаретного дыма.
– Вообще я люблю, когда курят. Папа курил, – неожиданно произнесла она, не поворачиваясь к нему и глядя на то, что можно было назвать самой скучной картиной в жизни – цементную стяжку на стене.
– Ясно, – только и смог ответить Саша, не зная, что ещё сказать. – А я люблю курить.
– Я это поняла. – Она всё же повернула голову и посмотрела на него, как тогда, когда столкнулись на лестнице. – И тебе идёт.
– Идёт… курить?
– Да. Сигарета тебе идёт. Ну, знаешь, некоторые курят, и это будто из другой оперы. А тебе – идёт.
Это был странный разговор. И Саша чувствовал себя странно. Будто они могли поговорить о чём-то более интересном, но не решались этого сделать. Или, наоборот, лучше было бы вообще беседовать только о деле, а им хотелось затронуть ещё какие-то темы.
– Если это комплимент, то спасибо.
– Не за что.
Она отошла, доставая из сумки маленький ноутбук, и Саша едва удержался, чтобы не потрясти головой в попытке избавиться от этого наваждения. Мысли о Поле были такими контрастными, что от них хоть на стенку лезь. То он пытался воспринимать её только как работодателя. То размышлял о том, почему у него проскакивают мысли: «а смог ли бы он содержать её, если бы вдруг у них что-то было»? Это казалось таким беспросветно-идиотским, что Саша не узнавал сам себя. Никогда он ещё не реагировал на девушку так. И понять причину, почему теперь всё иначе, пока не мог.
– Ладно. Мне нужна твоя консультация. – Полина осмотрелась, ища глазами, куда бы присесть, и Саша неожиданно для самого себя сделал то, что совершенно не собирался. Стащил через голову футболку и кинул на мешки плитонита.
– Она чистая, – уточнил зачем-то, как будто могло быть по-другому.
– М-м-м, спасибо. – Полина поспешно отвела глаза и, кажется, даже покраснела, чего от неё совершенно не ожидал. Но садиться не стала. Поставила ноутбук на его футболку и подошла к нему. – Красиво. Больно было?
Она с интересом рассматривала его татуировки – от предплечья они шли наверх, к шее, а после спускались на лопатки.
– Терпимо.
– Можно потрогать?
– Можно.
– Я бы себе тоже сделала. Небольшую.
Саша вздрогнул, когда прохладные пальцы Полины невесомо прошлись по его предплечью и спине. Она стояла позади него, а он чувствовал себя подростком, которому срочно нужно было отойти и подрочить. Простые прикосновения возбуждали так, как ничто и никогда раньше.
– Не советую, – глухо ответил, сжимая руки в кулаки.
– Почему?
– Просто не советую.
– Ладно.
Она убрала руку, и Саша, не поворачиваясь к ней, пошёл к двери.
– Я сейчас. Покурить хочу.
– Кури здесь.
– Сейчас вернусь.
Выйдя, он в который раз обругал себя последними словами и присел на нижнюю ступеньку лестницы. Саша мог поспорить: Полина прекрасно знала, как именно действует на мужчин. И на него – в частности. А ему было нельзя позволять себе ничего в отношении неё. От слова «совсем». Только удержаться будет очень сложно.
Может, послать всё к чертям и сказать Степанову, чтобы искал кого-то другого вместо него? Нет, это не вариант. На деньги, которые заработает здесь, он сможет записать альбом. А это – самое важное, и должно таковым оставаться.
Саша потер подбородок. Эрекция исчезла, можно было возвращаться к Полине. И сосредоточиться на деле, а не на мыслях, которые больше подошли бы прыщавому юнцу.
Ему даже удалось сделать вид, что он целиком и полностью увлечён выбором плитки. Он рассказывал Полине об особенностях изготовления керамики, перечислял фирмы, которым доверял больше остальных, и даже умудрился развязать короткий спор, доказывая, что цена и страна-изготовитель – не показатель качества. В общем и целом, вёл себя так, как и подобало вести с той, кто обеспечивает тебя работой. Они сошлись на нескольких вариантах и договорились через пару дней вместе покататься по магазинам и посмотреть материал вживую.
По правде говоря, Сашу это скорее пугало, чем радовало. Всё, что касалось Полины и их совместных встреч – пусть они и были по делу – будоражило его фантазию. И чем это закончится для него, он даже предположить не мог. Он вытер руки, собираясь перекусить, вышел из ванной и стал спускаться по лестнице на первый этаж. И замер, услышав голос Полины. Нет, он совершенно не собирался подслушивать, но почему-то не смог сдвинуться с места, когда понял, что она говорит о нём.
– Да. С татуировками. Симпатичный. Очень даже. Мил, ну ты что? – Поля рассмеялась, и Саша сделал вдох, а вот выдохнуть не смог. – Нет, дурочка! Это исключено. Он всего лишь ремонтник. Да нет, одет так себе. И машина так себе. Сильно так себе. Ладно, хватит об этом.
В её голосе он слышал те нотки, которые появлялись там, когда Полина говорила со Степановым. Льдистые, искусственные. Значит, всего лишь ремонтник. А чего, собственно, он ожидал? Усмехнувшись, Саша спустился вниз, на ходу доставая из кармана сотовый, чтобы забить в поисковик запрос о магазинах, которые находятся вблизи посёлка.
– Уезжаешь? – Полина нахмурилась, бросила быстрый взгляд на телефон в своей руке и перевела глаза на Сашу.
– За продуктами. Мало с собой взял.
– А! Понятно. Я могу тебя подвезти, если хочешь. У меня время есть.
– Не надо. Ты пока тут будешь?
– А нужна?
– Кому?
– Ну, здесь.
– Да нет. Вроде всё обговорили.
– Ясно.
– Ты так говоришь, будто подозреваешь, что я гоню тебя из собственного дома.
– Ничего подобного. Я вообще ни о чём таком не думала.
– Ну, хорошо. Ладно, я поехал. Если не увидимся – до встречи.
– Я завтра буду.
– Окей.
– Саш…
– Что?
– Что-то случилось?
– У кого?
– У тебя.
– Нет. А у тебя?
– И у меня нет.
– Тогда до завтра.
Он вышел, отгоняя от себя настойчивое желание вернуться и… Впрочем, дальше этого «и» придумать он не мог. Да и не было у них с Полиной никакого «и».
Когда вернулся – Поля уже уехала. И это не могло не радовать. Он – всего лишь ремонтник на «сильно так себе» машине.
На том и стоило остановиться.
Звонили настойчиво, будто поставили перед собой цель поджечь дом из-за перегревшегося элемента питания звонка. Саша чертыхнулся, отложил инструмент и вытер перепачканные руки.
– Кто?
– Свои.
Полина, что ли? Он нахмурился, нажимая на дверную ручку. Точно, Полина. Пьяная, с бутылкой шампанского, которую держит за горлышко, и чертовской улыбкой на лице. Её невозможно игнорировать. Невозможно не смотреть только на неё.
– Ты ещё здесь? – произносит глухо, отодвигая его с прохода и буквально вваливаясь в дом.
– Как видишь. – Пожав плечами, Саша закрывает дверь за девушкой и поворачивается к ней. Какие черти её сюда принесли?
– Жаль. Хотела побыть одна. – Она прикладывается к горлышку бутылки и делает внушительный глоток. Отирает губы тыльной стороной ладони. Снова смотрит на него взглядом, в котором загорается адское пламя.
– Мне уйти?
– Нет. Зачем? Я буду делать вид, что тебя не замечаю.
– У тебя это прекрасно получится. Уверен.
Саша криво улыбается, уходит туда, где ждёт работа. Она – всего лишь испорченная и избалованная девица, которой богатый любовник делает дорогостоящий ремонт. Он – исполнитель задуманных прихотей. И ему наплевать на то, что она одна и пьяная в этом огромном пустом доме.
Наплевать.
Когда Саша берётся за работу, он почти убеждает себя в том, что это действительно так.
– У тебя поесть ничего нет?
Появившаяся в дверях Полина вырывает из плена мыслей, где каждая направлена на то, чтобы запретить себе думать о ней. О том, что она рядом одна, нетрезвая. Желанная.
– Ты такое не будешь, – отвечает глухим голосом, так и не повернувшись. Она обещала Саше не замечать его, а на деле выходит, что это он вынужден делать вид, что рядом никого нет.
– Откуда ты знаешь, что я буду, а что нет?
Слова произносит с вызовом. Словно хочет довести его до чего-то. Понять бы ещё – до чего.
– Окей. – Саша поднимается, поворачивается к Полине и поднимает руки вверх, будто сдаётся. – Только потом пеняй сама на себя.
– Напугал.
В её ладони всё ещё зажата большая бутылка спиртного. В ней примерно треть. Интересно, остальное выпила сама или кто-то помог перед тем, как она приехала сюда? И почему это его волнует?
– Там, где начала бухать, закуски не выдавали?
– Грубиян.
– Всего лишь «ремонтник». Помню, ты их не особенно жалуешь.
– Прости, я не знала, что ты всё слышал. – Подходит к нему почти вплотную и смотрит прямо в глаза, чуть пьяно покачиваясь. – Простишь?
– Перестань. Пошли, накормлю.
– И как ты ешь эту гадость? – увлечённо уничтожая лапшу быстрого приготовления, интересуется Полина с набитым ртом. Сейчас она совсем не выглядит как та фифа, с которой познакомился несколько дней назад. Скорее как голодная девушка, подвыпившая, но всё такая же привлекательная. Они стоят возле подоконника, который служит Саше столом и мини-складом продуктов. Саша и сам не может понять, что в Полине так влечёт. Просто смотрит с улыбкой на то, как она ест. Сначала раздумывая над тем, взять ли хлеб, а после – начиная уминать его с такой скоростью, будто не ела несколько дней.
– Что? – спрашивает она, наконец откладывая вилку.
– Ничего. – Он всё же находит в себе силы отвернуться.
С ним такое впервые. Опыта общения с девушками у него не особо много, на то есть свои причины, потому такая странная симпатия, возникшая из ниоткуда – в новинку. А может и не симпатия это вовсе, а так…
– Ты всегда такой?
– Какой?
– Бука.
Саша не выдерживает и смеётся. Так его никогда ещё не называли.
– Не всегда.
– Только со мной?
Он просто качает головой в ответ, так и продолжая улыбаться. Только с ней он совсем не бука. Он просто сам себя не узнаёт. Особенно от того, как кайфует от этих странных разговоров, от того, что даже представить не в силах, чем они могут обернуться. Саша видит Полину в третий раз в жизни, а ураган внутри него с каждой минутой, что они проводят вместе, становится всё яростнее.
– Что будет, если сюда сейчас приедет Степанов? – вопросом на вопрос отвечает Саша.
– Боишься?
– Лёлика? – произносит с улыбкой.
Она тоже смеётся. Но через мгновение становится серьёзной.
– Он не приедет.
– Почему?
– Потому что ему есть, с кем и где сейчас быть.
– Поэтому ты здесь?
– Не поэтому.
– А почему?
Она смотрит на него внимательно, но что хочет прочесть на его лице – Саша не знает.
– Пей, – вместо ответа настойчиво произносит Полина, протягивая ему бутылку. И Саша послушно берёт её, правда, не торопится исполнять прихоть. Просто смотрит Поле в глаза, пытаясь угадать, о чём она думает.
– Зачем?
– Просто так. Пожалуйста.
Это её «пожалуйста» окончательно выбивает почву из-под ног. Саша не знает, где Полина настоящая, а где – играет, но сейчас, когда она с ним, ему хочется верить, что он видит перед собой Полю без прикрас. Без того наносного, к чему она привыкла, когда общается со своими любовниками. Интересно, сколько их у неё было? Десять, двадцать, больше? Его это не должно волновать, но отчего-то он в который раз задаётся этим вопросом. А сейчас, когда она рядом и вокруг никого – чувствует себя идиотом-счастливчиком.
Саша всё же подносит бутылку ко рту и на мгновение застывает, когда губы прикасаются к прохладе стекла, которой совсем недавно касались губы Полины. Это так интимно, что по венам разливается адское желание. Делает глоток приторной сладкой жидкости. Как она пьёт эту гадость?
– Так пойдёт?
– Пойдёт. Теперь я.
– Тебе не хватит? – спрашивает, позволяя ей забрать бутылку. Он ей не старший брат и уж тем более не один из её Лёликов. Кстати, а где Степанов? И как часто позволяет ей вот так задерживаться там, где сам бы Саша никогда не позволил?
– Не хватит.
Она, не брезгуя, пьёт следом за ним, и он сжимает пальцы, чтобы не податься к Поле и не отобрать у неё бутылку. Давняя привычка. Ненужная.
– Делай, как сама знаешь.
– Не всегда выходит.
– Почему?
– Мир – это не только мои желания.
– И иногда надо исполнять чужие, чтобы в нём было жить комфортно?
– А ты что-то имеешь против?
Он сам не знает, почему задал этот вопрос, но по тону Полины, в котором сквозит вызов, по тому, как она прищурилась, глядя на него, понимает, что ступил на чужую территорию.
– Нет. Мне просто интересно.
– Понятно.
– А если бы имел?
Он подаётся к ней, снова забирает бутылку и почти допивает тёплое шампанское. Знает, что их беседа может окончиться чем угодно, но избавиться от желания продолжать разговор – не в силах.
– А хотел бы иметь?
– А если бы хотел?
Она улыбается, открыто, совсем не так, как делает это, когда рядом Степанов. Но, тут же посерьёзнев, признаётся:
– Я люблю комфорт. Но иногда хочется, чтобы был кто-то, кто взял бы за шкирку и хорошенько встряхнул.
– Зачем?
– Люблю чувствовать силу. Подчиняться.
– По тебе не скажешь.
– Я умею притворяться.
– Это опасно. Не для тебя. Для других.
– Почему?
– Я бы стал задаваться вопросом: «настоящая ли ты со мной или притворяешься?»
Он намеренно говорит о себе, потому что Саше важно понять, где та граница, заступать за которую нельзя. Во флирте, в том числе. Потому что знает одно: вряд ли Полина приезжает вот так под вечер нетрезвая туда, где есть такие Саши, как он. Её слова о том, что хотела побыть одна – искусная ложь. Или ему просто хочется в это верить?
– Допей шампанское, – кивает она на бутылку, и Саша послушно подносит ту ко рту и делает последний глоток. То, что творит Полина после, происходит так неожиданно, что он замирает. Она оказывается лицом к лицу с ним и, обнимая Сашу за шею, прикасается губами к его губам. Легко, осторожно. Словно и она хочет понять, где та самая грань.
– Если сделаешь это ещё раз, у тебя не останется шансов сказать мне «нет».
– На что?
– Я тебя трахну.
– А если я этого хочу?
– А если я – совсем не тот, кто может это делать?
Она впивается ноготками в его плечи, и он стискивает зубы от боли. Разозлил. Но иначе никак. Полина нетрезва, а пользоваться этим Саша не собирается. Как бы ни хотел её. Понять наутро, что она будет считать, будто испачкалась в нём, как в дерьме – непомерная цена за исполнение этого желания.
– Зачем ты приехала?
– Захотела.
– Я понял, что насильно тебя сюда никто не притаскивал. И всё же?
– Ты мне нравишься.
– Я – не один из твоих Лёликов.
Она снова улыбается, поджимает губы, будто сдерживает смех. А Саше совсем не до веселья. Сейчас он на той самой грани, за которую либо перейдёт, либо нет. Поле стоит только убрать руки и сделать шаг назад, и он будет делать вид, что ничего не было. Как бы сложно ему ни пришлось. Но если она скажет, что ей всё равно, и что она понимает разницу между ним и её чёртовыми любовниками – обратной дороги у них не будет.
– Тем и нравишься, – выдыхает едва слышно, и у Саши сносит крышу.
Бутылка падает на бетонный пол, чудом не разбившись, откатывается куда-то, а он прижимает Полину к себе. Впивается ртом в её губы, слышит сдавленный всхлип, начинает целовать. Сначала не слишком настойчиво, но она такая сладкая, так хочется распробовать вкус её поцелуев, что сдержаться невозможно.
– Саш, пойдём, пожалуйста, – выдыхает она, чуть отстраняясь, просит о чём-то. Он не в силах сообразить, о чём именно. Просто врёт себе, что имеет право делать всё это. Сначала целовать, сходить с ума от того, как она отвечает, будто он – это всё, что нужно Полине. Такая искренняя ложь, что в неё веришь беспрекословно. Дурман алкоголя, аромата её духов и податливого тела – ураган в двенадцать баллов. Ему невозможно противостоять, да и не хочется вовсе.
– Идём, – соглашается он, с трудом разрывая поцелуй и ведя Полю туда, где обосновался на то время, пока занят работой.
Пыльная комната в доме, который купил Полине её любовник, и матрас на полу – вот и всё, что он может предложить ей сегодня. Но думать об этом не получается. Наверное, если бы мог, возненавидел бы сам себя за то, что так жаждал сделать.
– Ты меня безумно завёл, – шепчет она, стаскивая с себя одежду. Перемежает слова поцелуями, словно в каждом из них – её новый глоток воздуха.
– И я тебя хочу.
Саша снимает через голову футболку, берётся за ремень джинсов, потом, словно передумав, опускает руки. Делает шаг, понуждая Полину отступить туда, где на полу лежит матрас. В комнате почти темно, тусклый свет с улицы, проникающий через высокое окно, не в силах рассеять тьму. Но даёт возможность видеть Полю и дофантазировать то, что рассмотреть не получается.
Она почти полностью обнажена, из одежды на ней – только крошечные трусики. Саша подхватывает Полину на руки, и она обнимает его ногами, нетерпеливо ёрзает, доставляя ему дискомфорт. Каменный от стояка член болезненно пульсирует в чёртовых джинсах.
– Разденься, – просит Поля, когда оказывается под Сашей, распятая на бархатистой поверхности.
– Не сегодня, окей?
Прежде, чем она возмутится, закрывает ей рот новым жадным поцелуем, устраиваясь между её ног. Начинает двигаться так, будто он – в ней. Словно нет преграды из ткани и он может трахать её. Сделать то, чего ему так хочется в данную минуту. Чего хотелось с тех пор, как увидел.
Полина впивается ногтями в его плечи, царапает их, причиняя сладкую боль, отвечает на каждое его прикосновение и поцелуй так, будто всегда нуждалась только в них.
– Саша… пожалуйста, – шепчет Поля, ёрзая под ним. Подставляет его губам грудь, притягивает его голову к себе, зарываясь пальцами в волосы на затылке. – Ну же, сделай что-нибудь.
А он готов сделать всё, что ни попросит. Только боится, что для обоих это будет слишком. Саша не может позволить себе большего, хотя хочется так, что зубы сводит от желания.
Он отстраняется, припадает губами к груди Поли, прикусывает сосок, получает наградой её выдох. Полина разводит ноги шире, пытается стянуть трусики, на что получает его короткое:
– Оставь.
– Трахни меня.
– Сейчас.
– Я хочу чувствовать тебя внутри.
Ему нельзя брать её так, как она того хочет, но в силах Саши доставить ей удовольствие. Когда он отодвигает полоску трусиков и вбивает в неё два пальца, не может сдержать приглушённого рычания. Она тесная и мокрая. Такая, что тормоза срывает окончательно.
– Ах-х-х… – Протяжный стон превращается во всхлип, стоит Саше приподнять Полину, подсунув одну ладонь ей под ягодицы и провести языком по влажному лону. Она инстинктивно сжимает собой его пальцы, которые пока просто растягивают её. Она нереальная на вкус, а то, как отдаётся его ласкам, вынуждает Сашу снизить ритм, чтобы продлить их взаимное удовольствие. И совсем не хочется думать о том, что она принадлежит другому. Он двигается в ней неспешно, слизывает терпкую влагу, ласкает языком то быстро, то намеренно медленно, с удовольствием слушай приглушённые стоны. Сейчас Поля настолько его, что хочется верить только в это.
Наконец она кончает, бурно и долго, а он продолжает двигаться, лишь бы только получала удовольствие. Хотя, от собственного стояка член готов взорваться.
– Саша… – выдыхает она, едва приходит в себя. Подаётся к нему, чтобы обнять за шею, притянуть к себе и жадно поцеловать. – Хочу, чтобы и тебе было хорошо.
– Мне хорошо.
– Ты не хочешь продолжать?
– В другой раз, хорошо?
– Почему?
– У меня нет резинки.
– Я предохраняюсь.
– В другой раз.