Медовый месяц на Бали

– Из-за той статьи, в которой цитировали слова Греты: «Алессандра – вот кого я люблю больше всех на свете», да?

Снова ужасное, душераздирающее молчание. Как она ни крепилась, из глаз у нее хлынули слезы.

«Я много лет искал их недостатки, слабые места. И нанес удар»…

Ему недостаточно БФИ и БСС. Он хочет как можно больнее задеть их лично. Особенно Грету.

Он все продумал заранее. Спланировал. И выполнил идеально.

А она влюбилась в него по уши… Развернувшись, она кое-как вытерла глаза и посмотрела на него в упор. На место боли пришла такая ярость, какой она прежде не знала.

– Как же именно, по-твоему, развиваются события? Чего ты ждешь от меня, пока сам ломаешь жизни моих близких?

– Живи как жила… как если бы ничего не знала. Строй семью. Проведи со мной остаток жизни. Сдержи обещания, данные у алтаря.

– Наш брак… просто фарс!

– Нет! Я ведь женился на тебе, Алессандра. И поклялся быть с тобой до конца, в горе и в радости.

Алекс пытливо заглянула ему в лицо, надеясь увидеть хоть искру чего-то, на что можно опереться. Его неумолимый взгляд не смягчился.

– Почему ты на мне женился? Мог бы просто соблазнить меня и уйти… Я ведь, можно сказать, сама прыгнула к тебе в постель. Ты… мог бы бросить меня после того, как мы переспали. Сказать, что я для тебя всего лишь игрушка.

– Я не обращаюсь с женщинами, как с игрушками. Так поступают Брунетти.

– Тогда почему?

– Ты красива, ты умна, ты – настоящее сокровище, которым хотел бы обладать любой мужчина. Для человека, который вырос в нищете, навсегда останется незаконнорожденным, который выстроил свою империю, сметая все и всех на своем пути, ты, Алессандра, – настоящая награда. Я женился на тебе, потому что впервые в жизни захотел что-то помимо мести. Помимо кампании, которая поглощала меня последние двадцать с лишним лет. И еще… мне казалось, что я нанесу последний удар, уведя тебя от старухи.

Алессандра кивнула, хотя внутри у нее все сжималось.

– Не знаю, что сказать человеку, который думает, что можно увести меня от женщины, давшей мне кров, который думает, что я поддержу полное уничтожение моей семьи. Кто думает, что обладание мною… каким-то образом укрепит его положение. Я не награда, которую можно… выиграть. Которой можно обладать. Или выхватить из чьих-то рук, использовать как орудие против других. – Алекс заставила себя посмотреть на него в упор. – А сейчас уходи. Уйди из этого дома. Пока я не могу с этим справиться. Ви, прошу тебя, уйди.

Он долго стоял неподвижно. Ей показалось, что прошла вечность, прежде чем он кивнул. И ушел.

Алекс стояла у окна. В горле у нее пересохло. В груди было пусто.

Конечно, он женился на ней не ради ее самой. Она не в сказке, где можно взмахнуть волшебной палочкой или поцеловать Винченцо в губы, чтобы жаба превратилась в принца.

– Она уехала.

– Куда, черт побери? – рявкнул Винченцо, обращаясь к Массимо Брунетти. Потом свирепо посмотрел на двух мужчин, расслабленно развалившихся в шезлонгах на балконе в этот не по сезону теплый июньский день.

Он живо представил, как все здесь разломает, снесет до основания… Правда, сейчас его одолевали другие заботы.

Алессандра пять дней не отвечала на его звонки, и ему пришлось еще раз приехать на виллу. Его выдержка, которая последние дни подвергалась суровым испытаниям, грозила оставить его, особенно после последней выходки его любимой жены.

Давно у него не было такой плохой недели!

Все началось с провала одной финансовой операции; затем Алессандра улетела с Бали в Милан, не предупредив его. Он догнал ее, но их встреча была неудачной. Брунетти успели настроить ее против него. Затем позвонила мамина сиделка; пришлось срочно ехать в тосканскую усадьбу. Он не хотел так надолго оставлять Алессандру наедине с Брунетти, которые наверняка рассказывали ей гадости о нем.

Но у него не было другого выхода. Пришлось срочно ехать к матери и заботиться о ней.

– Не стоило оставлять ее в таком состоянии… – с задумчивым видом проговорил Леонардо. – Тем более сразу после того, как она узнала, какой ты на самом деле. Наверное, если бы она накричала на тебя… даже ударила, как она умеет, было бы лучше. А так… ей нелегко иметь дело с последствиями твоего предательства.

– Я ее не предавал… – Винченцо осекся и заставил себя успокоиться.

Он не предавал Алессандру. Просто скрыл нечто важное. Он надеялся все объяснить ей позже. Он полагался на ее обостренное чувство справедливости, но недооценил степень ее привязанности к проклятым Брунетти.

– У меня возникли неотложные дела. Говорите, где она!

– Мы не знаем, где находится Алекс, – ответил Массимо. – После того как ты ушел, она заперлась в своей комнате, а на следующее утро, когда Натали зашла узнать, как она, ее уже не было.

– Думаете, я поверю, что Алессандра не попросила вас спрятать ее от меня? А вы охотно помогаете расстроить мои планы?

– Ты прав, – кивнул Лео. Винченцо по-прежнему не слышал злобы в его голосе. Лишь едва заметное любопытство. – Мы бы с радостью приняли участие в такой игре. Она – единственный человек, который не имеет к происходящему никакого отношения. Но ты забываешь, что у Алекс имеются высокопоставленные знакомые, причем по всему миру. В людях, готовых спрятать ее в трудных обстоятельствах, недостатка нет. Она поняла, как сильно ты нас ненавидишь. Теперь она сделает все, лишь бы не давать тебе оружия против нас. Она знала, что ты станешь выведывать, где она. Храня свое пребывание в тайне, она защищает нас.

– Она набросилась на меня, как львица, потому что считает нужным защищать вас от меня. И вы не пришли ей на помощь?

– Кавалли, ты меня не слушаешь. Алекс давно уехала. Никто не знает, когда она вернется и вернется ли вообще.

Впервые за неделю Винченцо почувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Ни в голосе Массимо, ни во взгляде Лео он не заметил злорадства по поводу того, что Алекс его переиграла. Только тревогу за нее.

– Она не может скрыться от собственной жизни. У нее есть обязательства, у нее карьера… – возразил он.

– Карьера, с которой она постепенно развязывается. Она перестала заключать новые контракты, – сообщил Массимо. – И надо же было тебе появиться в ее жизни в такое непростое время!

– О чем ты? – спросил брата Лео, хотя Винченцо сам хотел задать тот же вопрос.

– Несколько месяцев назад она порвала со своим бойфрендом-фотографом, Хавьером Диасом… Она собирается оставить модельный бизнес. И все же я не понимаю, почему она вышла практически за незнакомца после…

– Мы с Алессандрой знакомы несколько недель, – возразил Винченцо, все больше теряя почву под ногами.

– Ты для нее по-прежнему незнакомец. Но теперь я кое-что понимаю. – Массимо впился в него взглядом. – Она досталась тебе, так сказать, рикошетом после Хавьера. Ты стал для нее отдушиной. Временным помешательством.

Винченцо очень хотелось сбить самодовольную ухмылку с физиономии этого технического гения, но такой шаг шел вразрез со всеми его убеждениями.

– Думай, что говоришь, Массимо!

– Уходи, Кавалли. – Его более молодой противник встал. – До тебя еще не дошло? Алекс уехала. Она всегда уезжает, когда ей становится слишком больно.

Винченцо утратил дар речи. Такую Алессандру он не знал. Он помнил утонченную, искушенную и вместе с тем беззащитную красавицу, которая разрушила его самообладание одной искренней улыбкой. Помнил женщину, которая за несколько дней отвлекла его от многолетних планов…

Но что ему в самом деле было известно об Алессандре помимо досье, которое представила ему помощница, и гламурных фото в журналах?

– Не важно, веришь ты нам или нет. Мы знаем Алекс уже давно, – с довольным видом продолжал Массимо. – Ты обманул ее доверие. Когда она узнала, как с тобой обошлась Грета, получила новый удар. И если я разбираюсь в твоем извилистом, похожем на лабиринт мозгу – а я начинаю в нем разбираться, – ты хотел воспользоваться ею против нас! – В его проницательных глазах блеснули огоньки, и Винченцо показалось, будто он увидел собственное отражение в зеркале. – Догадываюсь, что она тоже все поняла. Правда, Алессандра всегда хорошо знала свои слабости, – с таинственным видом продолжал он.

Винченцо понял, что с него хватит.

– Если таким образом она предлагает мне выбирать между нею и моими первоначальными намерениями.

– Если бы она считала, что способна заставить тебя отказаться от безумной мести, на которой ты помешан… – в глазах Леонардо впервые вспыхнули злые огоньки, – она бы не сбежала из собственного дома среди ночи, ничего не сказав нам! Значит, ты не развеял ее подозрений. Не доказал, что она – не очередная пешка в твоей игре.

– Мои планы, связанные с Брунетти, не имеют к ней никакого отношения!

– Похоже, ты в самом деле не понимаешь, что для Алекс значит семья. Что такое семья вообще… – Лео сочувственно покачал головой. – Кавалли, пойми: она ушла, уехала. И в ближайшее время не вернется.

От слов Лео у Винченцо закружилась голова. Изнутри поднимались гнев и досада. Будущее, к которому за последние недели он начал привыкать, ускользало между пальцев…

Значит, вот какая Алессандра на самом деле! Она бежит при первых признаках трудностей… Бросает мужа, потому что все обернулось круче, чем ей хотелось…

Массимо посмотрел на него с жалостью:

– Готов поспорить, что она опрометью кинулась назад, в объятия Хавьера. И я ее не виню, ведь тот, кого она считала принцем, обернулся жабой. И хотя твои мозги привыкли к интригам и похожи на металлический капкан, скорее всего, она не найдется, пока сама не захочет, чтобы ее нашли.

Глава 3

Девять недель спустя

Пата будет высокой.

Чертовски высокой.

Алессандра стояла у лифтов; ноги словно приросли к полу. Она смотрела на дверь темного дуба на противоположной стороне просторного вестибюля.

Ее так и подмывало сбежать отсюда. От него. Но с бегством она покончила.

Взглянув на свое отражение в металлической обшивке всех шести лифтов, она пожалела, что приехала в здание БФИ в центре Милана сразу из аэропорта, после долгого рейса из Сан-Франциско.

Ей хотелось под душ; она не переодевалась уже двое суток. В глаза точно песка насыпали: последние две недели ей пришлось без конца менять часовые пояса. Зато в таком виде ее никто не узнавал.

После первого судебного заседания в Штатах и последующих встреч с адвокатами сил у нее осталось только на то, чтобы нанять частный самолет, который доставил ее в Италию. Она испытывала терпение своего агента, двух помощниц, Греты, Лео, Массимо… Правда, Массимо, по крайней мере, сочувствовал ей и предупреждал, что она просто оттягивает финал. Она в очередной раз разругалась с Хавьером. И вот предстоит обратиться за помощью к человеку, сидевшему за дубовой дверью.

Ей казалось, что она обречена на вечные скитания. Она летала, ездила, стараясь не думать. Стоит ей остановиться, даже ненадолго задержаться в одном месте, и придется прислушаться к своему сердцу. К жалкому, израненному, глупому сердцу.

Придется смириться с тем, что мамы больше нет… Во время их последней встречи Алекс наговорила ей много лишнего… И теперь у нее остались лишь воспоминания о неестественных, натянутых встречах последних лет. Ей придется забыть о горечи, которую она испытала, поняв, что мать любит ее маленького брата Чарли гораздо больше, чем ее. Из-за той же отчаянной, душераздирающей потребности быть кому-то нужной, любимой она опрометчиво вышла замуж за человека, которого совсем не знала. Она подарила свое сердце мужчине, который не оценил подарка. Перед ее глазами встало заплаканное, испуганное личико Чарли. При ней он старался держаться. Поэтому она обязана поступить с ним по справедливости. Несмотря на сложные отношения с матерью, она полюбила Чарли с первой же секунды, когда семь лет назад увидела его новорожденным. Теперь не время ни для вины, ни для горя, ни для сожалений. Пора действовать. Убедиться в том, что Чарли не пострадает от ошибок взрослых, как она в свое время.

Значит, хватит бегать. Она должна быть сильной ради этого невинного мальчика. И сейчас посмотрит в лицо человеку, которого она больше не хочет видеть.

За девять недель, что она пряталась, мир взорвался всевозможными домыслами о таинственном миллиардере Винченцо Кавалли, главе компании «Кавалли энтерпрайзис». Его называли акулой, которая отхватывала крупные куски в разных отраслях. Писали, что он борется с Леонардо Брунетти за пост главного управляющего БФИ, хотя никто не знал, почему. Его называли математическим гением, который заработал первый миллиард на фондовой бирже. Писали, что он безжалостен к врагам.

Ничего этого Алекс не знала, когда он предложил ей руку и сердце, а она ответила: «Да».

Она по-прежнему не понимала, как тот нежный, добрый, заботливый мужчина, с которым она познакомилась на Бали, мог так жестоко нападать на Брунетти. Она пряталась от него девять недель… А ведь ей придется умолять… Нет, она не будет ни о чем умолять. Она потребует, чтобы он пошел ей навстречу. Нельзя показывать слабость человеку, который не понимает, что такое семья.

– Миссис Кавалли?

– Не называйте меня так! – отрезала Алекс.

– Простите. Вы… сейчас не похожи на себя, – робко ответила секретарша в приемной. Похоже, могущественный Винченцо Кавалли запугивает всех.

Но только не ее.

– Да, это я. – Она расправила плечи.

– Может быть, позвать вам кого-нибудь из Брунетти? Они оба здесь, – предложила другая секретарша, оглядев Алекс с головы до ног.

– Нет, спасибо. – Как ни влиятельны Лео и Массимо, сейчас они не в силах ей помочь. Только дьявол, с которым она связала свою жизнь. – На первом этаже мне сказали, что мистер Кавалли занял этот этаж. Верно?

– Да. Он уже произвел много перемен…

– Он сейчас здесь? – перебила секретаршу Алекс.

– Да.

– Хорошо. Спасибо! Не нужно предупреждать его о моем приходе.

Секретарша кивнула; ее взгляд светился сочувствием.

Алекс отвернулась. Она уже упустила возможность развестись быстро и без шума. Теперь ей нужно выжать из своего брака все, что только можно. Винченцо это наверняка понравится, разве нет?

Но только на время, обещала она себе.

О чем бы они ни договорились с Винченцо, все продлится лишь до тех пор, пока он ей нужен. Потом она уйдет навсегда. Подальше от него. И от собственного наивного сердца и глупых надежд.

Винченцо гадал, не начались ли у него галлюцинации после долгой бессонницы. Может, он сходит с ума? Алессандры не было девять недель. Никто не знал, где она… Он стал вспыльчивым до крайности. Даже его сотрудники, проработавшие с ним больше десяти лет, старались обходить его стороной. Больнее всего ему было от той легкости, с какой Алессандра отделалась от их короткого брака…

И все же он не собирался сдаваться. Скрипнула дверь. Он рявкнул, чтобы его оставили в покое. Но лишился дара речи: на пороге стояла его жена. Она так стиснула кулак, что побелели костяшки пальцев, сжимающих ремень сумочки.

– Здравствуй, Винченцо, – сказала Алекс, и он наконец понял, что она – реальность.

Даже во сне ему мерещился ее тихий голос со странной смесью американского и итальянского акцентов. Во сне он обладал ею, а она шептала ему на ухо нежные слова.

При первых признаках неприятностей она сбежала. Вполне возможно, прямо в объятия своего бывшего.

Он смотрел на нее, и сердце готово было выскочить из груди. Как легко она пробуждает в нем желание! Но в ней что-то изменилось.

Новая Алессандра не была похожа на женщину, которая не скрывала боли, узнав, кто он такой. Она как будто держалась из последних сил. Ее можно было принять за бедную студентку, у которой не хватает времени и желания на что-либо, кроме учебы. Волосы спутаны, всегда золотистая кожа покрыта загаром, как будто она много дней трудилась на свежем воздухе.

«Наверное, развлекалась на пляже со своим бывшим», – подсказал ему внутренний голос, разжигая ревность.

Больше всего переменились ее глаза. В них горел огонь, которого Винченцо раньше не видел. Он ожидал, что, вернувшись, Алессандра испытает вину или стыд, но в ее глазах горел вызов. Чувственные губы были плотно сжаты. Преодолев первое потрясение, он угадал в ее позе решимость и силу. Она вовсе не хотела к нему вернуться. Ей от него что-то нужно.

– С возвращением, принцесса! – Он отодвинулся от стола, но не встал. В горле у него пересохло, сердце колотилось в бешеном ритме. Она сбежала, не сказав ни слова, и он несколько недель пребывал в аду. – Что, надоело слоняться по миру с бывшим? – спросил он с язвительной улыбкой.

Она вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Оттолкнувшись от двери, сделала несколько шажков вперед.

– Ничего более нелепого я в жизни не слышала. К Хавьеру я не приближалась.

Чем жарче пылал в нем гнев, тем хладнокровнее Винченцо старался выглядеть. Будь он проклят, если снова утратит самообладание при виде женщины, которая бросила его при первых признаках беды!

– В самом деле? Вы с ним оба очень кстати исчезли на два с лишним месяца. Поэтому я и предположил.

Она фыркнула, неприязненно наморщив носик:

– Думаешь, я сбежала от одного вероломного обманщика к другому?

Винченцо провел рукой по волосам.

– Я ему позвонил. Твой бывший не отрицал, что ты была с ним.

Алекс вздохнула.

– Это потому, что Хавьер такой же коварный ублюдок, как и ты. Он что угодно скажет, лишь бы тебя помучить.

Винченцо услышал усталость в ее голосе, но она не смягчила его воспаленное воображение. Он вспомнил насмешливую улыбку Массимо, который предположил, что Алекс досталась Винченцо рикошетом.

– Но он знал, где ты, si?

– Да, – призналась она, вглядываясь в его лицо. – Он связал меня с одним своим знакомым, владельцем конной фермы в Бразилии. – В выражении ее лица что-то изменилось. – Но его не было со мной рядом.

– А пока ты успокаивала нервы, катаясь на лошадках в Бразилии, не думала о том, как твое поведение скажется на мне? Девять недель, Алессандра, тебя не было девять недель – и ни слова! Ни одной проклятой эсэмэски!

– Ты знал, что я в безопасности, через неделю после моего отъезда. Я велела Массимо тебе передать.

Винченцо в два шага оказался с ней рядом. Алессандра, почти одного с ним роста, смотрела на него в упор, подняв подбородок, расправив плечи. Боже, куда подевалась соблазнительная, милая красавица, очаровавшая его на Бали?

– Я твой муж. Не стоит передавать мне, что ты в безопасности, через третьих лиц, тем более через такого ядовитого зануду, как Массимо!

Она нахмурилась:

– Ви, а чего ты от меня хотел? Я теперь сомневаюсь во всем, что ты мне говорил… Мне невыносимо даже смотреться в зеркало, потому что я оказалась полной дурой… Меня тошнит, когда я думаю, что находилась рядом с тобой, пока ты топил Массимо и Лео! Я должна была убраться подальше от тебя, от Греты. От всего.

– И что теперь?

– Ты меня допрашиваешь, что ли? Неужели не понимаешь, что все наши обещания ничего не значат, если сам фундамент треснул?

– А если фундамент треснул, ты просто уходишь вместо того, чтобы его починить? – спросил он обманчиво спокойным тоном.

Она по-прежнему не дрогнула.

– Да, если он рассыпался в пыль, как мое доверие к тебе.

– Наверное, Массимо прав. Та Алессандра, которую прославляют в газетах, которая привлекает миллионы сердец своей благотворительностью, – подделка. Та Алессандра, которая говорила, что всегда мечтала о большой семье, – ложь. На самом деле моя жена – порывистая девчонка, которая убегает, когда что-то идет не так, как ей хочется! Чьи обещания ничего не значат. Которая явно считает, что семья – это развлечения, секс и романтические эскапады. Она настолько незрелая, что не в силах находиться с человеком, которому обещала вместе идти по жизни!

Глава 4

Порывистая. Незрелая.

Она уже слышала эти слова. Слишком часто ее мать, Алисса, употребляла их по отношению к ней. Она говорила так всякий раз, когда Алекс отказывалась сделать шаг навстречу и как-то наладить их отношения.

Обвинения, прозвучавшие из уст Винченцо, попали в цель и глубоко ранили ее. Но больнее всего было видеть разочарование в его глазах, особенно тяжело после похорон матери и отчима.

Она ожидала, что Винченцо придет в ярость. Массимо предупреждал ее, что Винченцо становится все вспыльчивее. Что ж, он высокомерен и безжалостен; он привык, чтобы все было, как он хочет.

«Бегство от проблем лишь усугубляет их, piccola^[4]». – Она вспомнила мудрые слова своего биологического отца. После очередной ссоры с матерью она умоляла позволить ей переехать к нему. В конце концов Карлос согласился, и в результате пропасть между ней и Алиссой стала непреодолимой.

Неужели и сейчас она поступила так же? Неужели у нее есть какие-то обязательства по отношению к человеку, который опутал ее паутиной лжи?

С другой стороны, пока он ничего не выиграл, женившись на ней.

«Я женился на тебе, потому что впервые в жизни захотел чего-то помимо мести».

Ее обдало жаром, но она отказывалась признать, что не права.

– Если я извинюсь за свои действия, это будет неправдой, – сказала она наконец. – Ты не оставил мне другого выхода.

– А сейчас, bella? Нашла выход? Ты поэтому решила вернуться?

У Алекс закружилась голова. Какое-то время она просто наслаждалась его близостью. Близостью мужчины, которого она впустила в свое сердце. Власть и надменность окружали его, как вторая кожа. И это отталкивало ее. Но на Бали он был другим. Он впустил ее в свое сердце. А может быть, она просто наивно верила в сказку, которой не существовало? И как она не заметила сходства между ним, Лео и Массимо? Как он похож на своих единокровных братьев! Настоящий Брунетти до мозга костей.

Она прекрасно понимала, что такое сравнение ему не понравится. Уверенность, властность – все досталось Винченцо с боем, и сбросить эту личину тоже будет трудно. Под его глазами залегли темные тени… Какие у него красивые серые глаза под золотистыми длинными ресницами! От почти женственной красоты его спасали орлиный нос, сломанный по крайней мере дважды, и мужественный подбородок. Чувственные губы презрительно изогнулись.

В расстегнутом вороте серой рубашки Алекс видела его грудь, которую не так давно покрывала поцелуями. Ей захотелось дотронуться до него, почувствовать его мускулы. У нее всегда мерзли пальцы на руках; а он согревал ее сразу, едва заключив в объятия. Она живо представила, как ее ладонь скользит все ниже по его скульптурной груди, к мускулистому животу, ниже, к бедрам…

– Алессандра!

Отвлекшись от приятных мыслей, Алекс хрипло ответила:

– Нашла выход?

– Что побудило тебя вернуться? Грета обещала спасти тебя от злого серого волка? Лео и Массимо сказали, что оградят тебя от негодяя, с которым ты связалась?

– В моем бою мне никто не нужен, – отрезала Алекс. На смену томным мыслям пришла ярость. Глупые мечты лишь отвлекают ее от того, что она должна сделать. – Я оказалась в ситуации, когда…

– Что?

– Ты мне нужен. – Она собиралась произнести последние слова воинственно, но они прозвучали как мольба.

Атмосфера в комнате изменилась, как будто она произнесла заклинание. Как на Бали, когда их взгляды встретились, и между ними протянулась ниточка. Точнее, в них обоих ударила молния. Его лучистые серые глаза опасно вспыхнули, и пульс у нее участился. Когда же ее глупое сердце и глупое тело поймут, что они не пара?

– Для чего я тебе нужен, bella? Когда-то я ошибся, слепо поверив тебе. Больше я такой ошибки не повторю.

– С языка снял! – усмехнулась Алекс, стараясь не выдавать волнения и понимая, как он ей нужен! И нужен не просто так. – Мне нужна видимость нашего брака, – отчетливо проговорила она, глядя прямо ему в глаза. – Поэтому я и вернулась.

Сжав зубы, он гневно смотрел на нее и молчал. Она тяжело вздохнула.

– Две недели назад моя мать с отчимом попали в аварию и погибли… Я прилетела сюда прямо с похорон в Сан-Франциско… Мой отчим был состоятельным человеком. Он все оставил Чарли, своему сыну и моему брату по маме. Ему всего семь лет, но его дяди по отцовской линии уже дерутся за право опекунства, чтобы завладеть его состоянием. – Она ненадолго отвернулась, прогоняя слезы.

– Сочувствую, это в самом деле ужасно. – Его голос раздался совсем близко, у нее за спиной. Она вдохнула его аромат и словно очутилась вдали от тревог. – Алессандра, тебе не нужно было всем заниматься самой.

Нежность в его голосе манила. У нее ушли все силы на то, чтобы не броситься ему на грудь. Не позволить себе утонуть в горе. Не позволить его сильным рукам обнимать ее, отгоняя боль. Она снова развернулась к нему лицом.

– Пришлось, – пылко проговорила она, отвергая предложенное им утешение. – Я всегда разбиралась со своими проблемами сама. – Он снова поджал губы; на лице проступила досада. Он снова стал излучать силу. – Я хочу оформить над ним опеку, – продолжала она. – Я хочу воспитывать Чарли. Хочу, чтобы у него была такая семья, какую он заслуживает, безопасность, которой мне самой так недоставало в детстве… Я не могу отдать его братьям отчима. Они уже сейчас ссорятся из-за него, как будто он – кошелек с деньгами… – Она подняла голову, чтобы понять, слушает ли он ее. Радуясь, что он ее не перебивает, она продолжила: – Я поговорила с нашими адвокатами, и они выразились недвусмысленно: я не выиграю дело, если буду добиваться опеки при моем теперешнем образе жизни… Пока никто не знает, что я замужем. Я путешествую по всему миру; у меня нет ни прочного положения, ни корней. В последнее время я часто оказываюсь в центре внимания СМИ… Мой разрыв с Хавьером стал центральной темой во многих новостях. Дяди Чарли собираются воспользоваться любыми сведениями обо мне, даже глупостями, которые я делала десять лет назад, исключительно с целью доказать, что я не гожусь в опекуны… И тут на сцену выходишь ты, – подытожила она.

– Каким образом? – резко спросил он, метнув на нее испепеляющий взгляд. – Ты вернулась ко мне только потому, что была вынуждена так поступить. Для того чтобы ты вернулась, должна была случиться настоящая трагедия. А твои брачные обеты по-прежнему ничего для тебя не значат… Так что именно я должен для тебя сделать, bella? Говори, не стесняйся.

Ей стало стыдно. Но она продолжила, глядя на него в упор:

– Я уже приняла решение уйти из модельного бизнеса – еще до того, как это случилось. Я собираюсь доказать, что достойна опекать Чарли, сколько бы времени это ни занимало. Мне только нужно выполнить обязательства по нынешним контрактам, приобрести постоянное жилье и вести не такую сумбурную жизнь. С мужем, чтобы доказать в суде, что у Чарли будет нормальный дом и семья с двумя родителями.

– И все? – сухо спросил он.

– Да, все, – отрезала она. Усталость накрыла ее. – А поскольку у меня очень кстати уже есть муж, я подумала, что могу воспользоваться им, чтобы выиграть дело.

– А если нет?

– А если нет, я избавлюсь от нынешнего мужа и отправлюсь на поиски нового. Что же еще? – Она закатила глаза. Голова заболела от недосыпа; она буквально падала с ног от усталости. – И я не шучу.

– Стоит ли мне на сей раз тебе поверить, bella?

– Ты мой должник, Ви!

– Твой должник, принцесса? – Он надменно поднял брови.

– Да. Ты женился на мне, не сказав всей правды. Очень кстати умолчал о своих ошибках ради фарса, каким стала наша свадьба. Ты дал мне о себе неверное представление, и теперь я хочу возмещения ущерба.

– Повторяю, для меня наш брак – не фарс.

– Ви, нам с тобой не нужно жить долго и счастливо до конца дней, – перебила его она, и на ее лице снова появилась непроницаемая маска. – Сказка как-то утратила для меня свое очарование. Но поскольку мы уже законные супруги, ты поможешь мне составить счастье маленького мальчика, который только что потерял родителей и очутился в центре сражения между жадными взрослыми, которым нужны только деньги. Ты ведь когда-то мальчишкой боролся за выживание и наверняка понимаешь, что на карту поставлена его жизнь…

Винченцо не думал, что после всех передряг в его жизни может произойти нечто, способное его потрясти. Но это случилось.

Перед ним женщина, из-за которой он потерял голову. Беззащитная и вместе с тем сильная. Раньше ему казалось, что она станет его тылом. Она пылко боролась с несправедливостью. Она способна понять причины его долгой борьбы, его желания расквитаться. Он считал, что его жена перейдет на его сторону и не станет защищать людей, которые даже не были ее кровными родственниками.

Но ему не хотелось снова терять из-за нее голову. Нельзя забывать, что она его бросила и не вернулась бы к нему, если бы не жестокий поворот судьбы.

Но, несмотря на внешнюю сдержанность, он не мог не растрогаться при виде неподдельного горя в ее глазах, чувства вины всякий раз, как она заговаривала о матери, безнадежности, когда она рассказывала о битве из-за Чарли. Эти чувства были ему хорошо знакомы!

– Ты хоть понимаешь, какую огромную ответственность возложишь на себя, оформив опеку над Чарли? – тихо спросил он.

– Да, – ответила она спокойно и уверенно, глядя ему в глаза.

– Надеюсь, ты не приняла импульсивное решение. Судя по всему, ты – королева импульсивных поступков.

– Так нечестно.

– Cara, пока ты скрывалась, мне удалось составить о тебе более полное представление. Очевидно, ты часто принимала важные решения, повинуясь прихоти или порыву.

Она подошла к его столу и налила себе стакан воды.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Ты подписала контракт с модельным агентством только потому, что знала: твоя мать этого не одобрит. Ты разорвала двухмиллионный контракт с косметической фирмой, когда обнаружилось, что они допускают эксплуатацию. Спряталась после разрыва отношений на Бали, где тебя нашел я. Потом решила вовсе бросить модельный бизнес – по неизвестным причинам. И наконец, ты вышла за меня замуж… потому что бывший тебя бросил.

Ее миндалевидные глаза расширились.

– Опять Хавьер?!

– Нет-нет, я только повторяю слова Массимо. В твое отсутствие он разговорился и охотно предоставлял кое-какие сведения о тебе. Наверное, так он мне мстит. Он понимает, как я рассердился из-за твоего неожиданного бегства. Ему захотелось посмеяться. – Винченцо понял, что Массимо отчего-то находит его бесконечно забавным. Чертовски тяжело ненавидеть человека, который заходит к тебе в кабинет поболтать, как будто вы – друзья детства. Однако Винченцо не готов был признать, что и он испытывает такое же любопытство по отношению к компьютерному гению. – Значит, это правда?

– Что правда? – спросила она.

Винченцо показалось, что она с ним играет. И все же он не мог не задать вопрос, который последние недели жег его изнутри:

– Принцесса, ты вышла за меня замуж, так сказать, рикошетом?

Алекс посмотрела на него из-под длинных ресниц, притворившись, что думает, как ответить.

– Возможно, что-то в этом есть. Как иначе объяснить временное помешательство, овладевшее мной на Бали? Мы с Хави… строили такие грандиозные совместные планы, а потом все рассыпалось с треском. Мои отношения потерпели крах. И работа больше не доставляла мне удовольствия… Я полетела на Бали, сломленная, уничтоженная, чтобы вновь обрести почву под ногами… И вот появился ты… Настоящий сказочный принц, который явился меня спасти! Только ты больше похож на скользкую, холодную жабу, чем на принца.