Медный всадник

5 сентября 1775 года – расцвет правления Екатерины Великой, только что покончено с бунтовщиком Емелькой Пугачевым. Молодая столица, заложенная Петром, продолжает расти и укрепляться. 9 лет назад российский посланник в Париже князь Голицын заключил контракт с французским скульптором Фальконе на создание монументальной статуи первого русского императора. 6 лет назад создана первая гипсовая модель памятника, тогда же в окрестностях деревни Конная Лахта обнаружен «Гром-камень», которому суждено стать постаментом памятника.И вот, ровно 245 лет назад – утром 5 сентября 1775 года – другой Емелька, по фамилии Хайлов, начинает отливку из бронзы «Медного всадника». Но до торжественного открытия монумента оставалось еще 7 долгих лет, таким образом, от задумки до её воплощения прошло целых 16 лет, невесты успели вырасти.Я недаром помянул, что статуя на самом деле бронзовая, но стала медной с лёгкой руки Пушкина, который либо не знал наверняка из какого материала исполнен монумент, либо слово «медный» лучше подходит для размера поэмы, которая тоже, кстати, повесть. И именно под этим именем бронзовый Петр стал символом северной столицы и всей Российской империи.Строки из поэмы-повести стали настолько крылатыми, что их можно цитировать и цитировать, и все они будут близкими и узнаваемыми, многие из них превратились в поговорки. Поэтому я удержусь от излишнего цитирования, а если где и припомню несколько строк, не судите меня строго.То, что в повести Пушкин первым поднимает тему «маленького человека», которую потом подхватят и разовьют Гоголь и Достоевский, мы знаем еще со школьных уроков литературы. Правда, Пушкин, в отличие от позднейших авторов, представляет «маленького» Евгения в экстремальной ситуации – он и его возлюбленная становятся жертвами одного из самых страшных питерских наводнений 1824 года. Не в состоянии принять удар судьбы, Евгений сходит с ума, обвинив в своих бедах умершего 100 лет назад императора, чья вина состоит в том, что ради геополитических интересов он основал город не в самом удачном месте:Отсель грозить мы будем шведу,Здесь будет город заложенНа зло надменному соседу.Природой здесь нам сужденоВ Европу прорубить окно."Маленький человек" чувствует себя заложником государственной политики, ориентированной на имперские интересы, а не на нужды и чаяния простых людей. Увы, но с той поры для «маленького человека» ничего не изменилось, ни в нашей стране, ни за границей, его – маленького человека – интересы не являются для политиков первичными.Медный всадник, простирающий вперед руку, существует в ином измерении, не в том, где ютятся лачуги Евгениев и Параш, – он символ власти, а власть безличностна, даже если её представляет сильная личность, вошедшая в историю. Власть руководствуется иными принципами, чем простые люди, она для них холодна и неприступна, от неё веет мертвенной медью. И при столкновению с властью глупо рассчитывать на проявление ею человеческих качеств, но она неумолимо потребует своё, и будет преследовать, пока не получит:И во всю ночь безумец бедный,Куда стопы ни обращал,За ним повсюду Всадник МедныйС тяжелым топотом скакал.Проблему противостояния человека и власти Пушкин упрятал в мистическую обертку, создав, может быть, первое серьезное сюрреалистическое произведение русской литературы, получившее у литературоведов особую отметку «мистического петербургского текста».В завершение, несколько интересных наблюдений. Имя главного героя – Евгений – Пушкин использует уже не в первый раз, сначала был Евгений Онегин. Любовь классика к этому имени можно объяснить его специфичностью, три слога с ударением на втором, в эту схему попадают еще Савелий, Арсений, Викентий, Лаврентий, но согласитесь, Евгений среди них самое мягкое.У «Медного всадника» можно найти некоторую перекличку с другой поэмой автора «Домик в Коломне». Коломна – один из районов столицы, в котором живет и герой «Медного всадника», а кроме того, его возлюбленная носит то же имя, что и героиня «Домика» – Параша.И, наконец, именно в «Медном всаднике» впервые прозвучало будущее имя российской столицы, которое она получит через 80 лет после написания повести – в 1914 году – Петроград.Над омраченным ПетроградомДышал ноябрь осенним хладом.

Грозно нависает над водоюНебосвода серый монолит…Может тучи так готовность к боюПоказать решили… Город спитИ ещё не ведает предела,До которого рыча, как лев,Водная стихия ночью белойСтанет грозною из королев,Что когда-то тут бывали раньше…Мостовые Петербурга клокВырвут у реальности без фальшиИ тумана вычурный платокНа парализованные стеныЗданий вдруг накинут без стыда…Медью жидкой наполняет веныМертвая, холодная вода…Чу… Ладони с дырками от копийИ с безумием слюнявый вальс,Увлекут в болотистые топи,Где копыт пестрит иконостасВ призрачном, убогом антураже…Кто ты сам??? Пойди-ка, разберись…Жизни смысл на распродаже дажеВсё равно венчает эту жизнь…Против всех идти конечно можно,Но итог, увы, как медный таз -Громко загрохочет и прохожийЗапоздалый в профиль и анфасСуть кошмара собственного эгоВдруг узрит на мокрой мостовой…Поводок от брега и до брегаИ, как песня, подневольный вой…Никто и никогда не смог и не сможет дать ту самую истинную, настоящую, исконную свободу народным массам… Ни бунты, ни революции, ни перевороты во благо и ради всех не смогли и не смогут грамотно распорядиться результатами своих триумфов… Декабристы и прочие реформаторы хороши, но дворянские условности уже изначально дают народу свободу в очень урезанном виде, как её не крути… Александр Сергеевич Пушкин романтик и вольнодумец, но его представления о народном счастье тоже все более возвышенные и и с жёсткой реальностью не имеют особой родственной связи… Ну, поэт, ну гений, ну, сукин сын – но никак не вестник новых реформ… Воспевать их он мастак, но талант не может проникнуть в самое нутро крестьянского горя и цепного прозябания…Поэма пронизывает время и пространство, цепляя скалы магического реализма, обмывая берега драматического перформанса петербургского разлива, цементируя фундамент мифов и легенд того времени ещё одним образом мрачного и туманного вершителя человеческих судеб… По делам вашим будет вам и наказание… Вода вычистит грязь, стихия без страха и упрека расправиться с нечистью… Образ Евгения – метафорический образ бунтаря, может не всегда одной личности, а целой группы заговорщиков… Вот поэтому мне кажется тут был явный намек на декабристов… Хотя это может быть сугубо моё мнение…Тот трагический декабрь, словно позорное тату на престоле романовском – ведь так близко была плаха для коронованных особ… Именно так – вряд ли господа декабристы долго бы держали себя в роли добреньких реформаторов… Полилась бы кровушка, как всегда было и будет…Всадник – метафорическая хтонь – не особо разбирается в личности жертвы, тут это не главная особенность… Он чует страх… Боишься, значит виноват в чём-то, значит грешен, окаянный!!! А возражения типа «да я на за хлебушком в ночной выскочил, а извозчик, подлец, не дождался» не проканают – медная длань справедливости (в узком понимании товарища на коне) бьёт всего два раза – раз в лоб, второй по днищу утонувшей лодки… Нева – тоже не менее главный персонаж поэмы, как и Пётр Первый, как и души сотен тысяч погибших строителей северной столицы… Это весьма специфическая вечеринка с печальным финалом для всех, кто причастен к данной истории… Все бесы в гости к нам, но шведские точно только после особо пристального фейсконтроля…)5 из 5 – классика школьная и не только заполняет меня, как буйное наводнение уже не первый год и я, не строя особых перспектив и иллюзий, собираюсь умирать в блаженном настроении, ибо мне, как книголюбу, именно так и видится нирвана, шамбала, рай и прочие утопические локации… Но помирать мне рановато – ждут меня ещё дома тома!!!)

Как обычно бывает со многими произведениями классиков, в школе изучается часть «Медного всадника», только вступление, где и всадник-то еще не всадник, стоит дум великих полн, где наше всё Александр Сергеевич разливается соловьем о том, как и за что он любит Санкт-Петербург, творение Петра, и совершенно еще не раскрывается сюжет. Правда в конце вступления следует предупреждение: «Печален будет мой рассказ».А сюжет – трагедия одного человека, которая разворачивается на фоне большой трагедии, случившейся с Петербургом в далеком 1824 году. Как мне представляется, великий поэт хотел показать, что этим наводнением природа попыталась взять реванш у человека (в обобщенном понимании или конкретно у Петра Великого). Мол, город ты мне тут забабахал, а на тебе наводнение, да такое, что много разрушений за собой приведет, сотру сейчас твой город со своего лица нафиг. Но город выстоял, хоть и трагедия была большая. Поэтому и столь выдающееся вступление, дальше которого многие не читали. Отсель, все-таки, Петр собирался грозит шведу, то есть всему остальному миру, не желающего признавать Россию как полноправного участника мировой истории и политики. Вопреки всему человек в обобщенном понимании или лично Петр Великий победил стихию и затем, водворив угрозу шведу в жизнь, заявил о своей империи как о полноправном участнике мировой истории и политики. И вот, спустя век с хвостиком, природа попыталась вернуть свое, а немного ранее очередной крупный мироед в лице Наполеона Бонапарта уже успел обломаться. И вот, представитель человека в обобщенном понимании, некто Евгений, оказавшись один на один со стихией, к сожалению, потерпел поражение. Но дух Петра Великого, в лице Медного всадника, явился ему. Зрелище не для слабонервных, вот бедняга и сошел с ума. Не считаю спойлером, что поведал что же сталось с главным героем. Он тут совершенно не главное действующее лицо. Да, он пытался спасти свою невесту, отважно отправился на лодчонке ее спасать. Но это лишь один срез масштабной трагедии. На примере бедного Евгения и его видений, Александр Сергеевич, вероятно, хотел показать, что со стихией, вместе с человеком в обобщенном понимании, боролся и лично дух Петра Великого. И снова победил в конечном-то итоге. А трагедия конкретного человека Евгения показана для контраста. Ведь, хоть конкретно его борьба со стихией закончилась его поражением, из-за таких как он, по духу близким Петру, человека в обобщенном понимании снова не удалось победить стихии. И город, как мы знаем, зализал раны, восстановился и до сих пор все последующие наводнения уже встречал во всеоружии.