Я убил Бессмертного. Том 3

Пролог

– Они нашли его, – устало выдохнула Эмбер, без стука заваливаясь в номер Йоко. – Всё прошло именно так, как они хотели: он прибежал спасать Старса от пожара, ну, и…

– Всё-то у наших мачо получается, – в голосе Йоко сквозило насмешкой. – Того гляди, загордятся.

Эмбер пожала плечами.

– Плевать, насколько идиотским был план. Главное, что он сработал – Артур Готфрид с ними, и сейчас они активно уговаривают нашего гениального дурачка видеть в нас друзей, а не врагов.

– Так Крейн сказал правду? – тонкая бровь Йоко поползла вверх. – Вот уж сюрприз. Мне казалось, это та ещё сказочка.

– Мы не знаем, о чём ещё Крейн умолчал и сколько у него скелетов в шкафу, – отозвалась Эмбер, вытаскивая из мини-бара банку ледяной «Колы» и открывая её. После всей нервотрёпки этого долгого, полного забот и волнений дня на девушку навалилась усталость. – Но то, что он сказал, подтверждается. Это и правда его приёмный сын… и он и правда немного не в себе. Джеб написал, работа предстоит тяжёлая, он и правда путает реальность с иллюзиями…

– Он против Крейна, так? – пальцы Йоко побарабанили по столешнице. – Вот и пользуемся этим моментом. Говорим ему, что мы тоже против говнюка – и увозим в Нью-Йорк, как и собирались.

– Это программа максимум, – согласилась Эмбер. – Но до момента, как он дозреет… ещё работать и работать.

В номере повисла тишина; Эмбер отхлебнула из банки. Ледяной напиток немного остудил кипящие мозги, и мысли перестали сплавляться в единый шевелящийся ком.

– Я вот о чём думаю… – кисть Йоко пощёлкала пару раз в воздухе. – Вот о чём… Как так вышло, что двадцатилетний придурок сумел провернуть всё это?

Эмбер пожала плечами.

– Наша невнимательность – а точнее, неосведомлённость. Мы не знали, с какой стороны ждать удара, готовились вообще не к тому…

– Он вырубил Старса, детка, – ироничный смешок и покачивание головой показали, что думает об этом Йоко. – Вырубил. Старса. Ты же была вместе с ним в Тумане, видела его в бою. Все мы видели. Мы Лига Плутающих, блин! Не Лига Дистрофиков!

– Удар монтировкой по голове…

– Хоть мачтой парусника! Это же Старс, Эмбер, подумай сама.

Эмбер и так знала, что всё верно. Вопрос о том, как простой паренёк заставил одного из сильнейших Плутающих США потерять сознание, а затем запихнул его в каменный гроб… оставался открытым.

– Он точно был не один, – в принципе, мысли Йоко и в остальном совпадали с мыслями Эмбер. – Ему кто-то помог. Довёз дотуда, в конце концов…

– Это понятно, – согласилась девушка. – Старс уже сказал, что их было двое, но из-за темноты он не видел лица водителя.

– Он ещё и номера не запомнил, – в новом смешке Йоко читалось неприкрытое презрение.

– Не суди его строго…

– Чтобы он и дальше позорил репутацию Лиги?

Эмбер пожала плечами.

– Что уж теперь. Да, очевидно – Готфрид действовал не один. Но, может быть, они сейчас сумеют раскрутить его на откровенность и узнают ответ на все эти вопросы.

– Псих… – накрашенные ногти Йоко прошлись по вискам, массируя их. – Против нас воевал обычный псих.

– Я бы не сказала, что обычный…

– Ладно, необычный псих. Сказочный придурок! А как он сюда забрался? Он ведь даже ко мне в дверь стучался, а мне даже не пришло в голову заподозрить, кто этот парень в маске!

– Как и говорил Крейн, – криво усмехнулась Эмбер. – Безумие пополам с гениальностью. Он ведь не из тех умственно отсталых детишек, которые еле-еле бормочут слова и ходят кое-как. Он выглядит совершенно здоровым, нормально ведёт речь… просто окружён своими фантазиями.

– Разберёмся в его фантазиях, – вторая банка из мини-бара перекочевала к Йоко, только это была уже не газировка, а алкогольный коктейль. – А вот оставаться дальше в этой гостинице… у них и правда хреновый уровень безопасности.

– Они уверяли нас, что наивысший. Куча проверок, камеры…

– И как это помогло?

Взгляд обоих Плутающих переместился к большому пятну на ковре. Здесь разлилось шампанское, сбитое падающим телом массажиста.

– Никак, – признала Эмбер. – Хочешь съехать отсюда, Йоко?

– Это же лучший из вариантов, – на лице Йоко появилось издевательское выражение. – Самое надёжное из доступного. Ну, переедем, и что дальше? Всё станет только ещё хуже?

Эмбер пожала плечами.

– Во всяком случае, сюда его не повезут, а значит, есть шанс, что Крейн не узнает, что он у нас.

– Ой ли? А что, если он следил за нашими следопытами?

– Ты думаешь, Ральф не способен распознать слежку? – возмутилась Эмбер, причём совершенно искренне. – Он нашёл эту глухую деревню, причём просто по следам шин и другим… да я не знаю, по чему.

– Он способен выследить кого угодно и где угодно, кто ж спорит, – взгляд Йоко оставался насмешливым. – Но он патерналист. Уверенность в себе, маскулинность, нежелание принимать ошибки. Крейн мог вычислить его погоню ещё в самом начале, а потом делать вид, что ни о чём не знает – попутно вешая нам лапшу на уши. Так… куда там они везут этого Готфрида?

– Мотель на окраине, – Эмбер прикрыла глаза. – Самое дешёвое и глухое, что нашли. Место, в котором их никто не станет искать.

– Не станет… – воркующий голос Йоко буквально мурлыкал, убаюкивая своим манерным ритмом. – Если только не будет знать заранее, где их искать. Кто даст гарантию, детка, что их уже не пасут, вот прямо сейчас, пока мы тут мирно беседуем?

Эмбер пожала плечами.

– Значит, нужно попробовать сделать всё побыстрее. Чем скорее мы убедим его лететь с нами, тем скорее он окажется на территории Соединённых Штатов, а уж там Крейн ничего не сможет с этим поделать.

– Он ведь будет в ярости, – по лицу Йоко расплывалась кошачья улыбка. – Обманули его с этим контрактом, выкрали одного из его ведущих учёных…

– Для человека, скрывающего такое количество секретов и тайн, он должен быть благодарен, что мы вообще не засудили его, – допив газировку, Эмбер отшвырнула банку в угол. – Попробует вякнуть – общественность узнает о том, что произошло здесь. Все его… постыдные секретики выйдут наружу. Тогда он не заключит сделки не только с нами, но и вообще с кем-либо.

– Звучит разумно, – по выражению лица Йоко было сложно понять, сарказм это или настоящая мысль. – Что ж, поживём – увидим, к чему это всё приведёт. И… детка, будь так добра, подними банку. Не пачкай пол в моём номере.

Глава 1

Самым сложным было… не рассмеяться Джебедайе и Старсу в лицо. Конечно, я справился с этой задачей, но… Боже, ну и абсурд. Я – пасынок Крейна?..

Да ещё и аутист, судя по тому, как пытался говорить со мной святоша. Что мне оставалось?..

Только не разрушать их светлых иллюзий. Не сейчас, во всяком случае. Почему-то мне казалось, что лучшим решением будет подыграть им. Да, это слегка неожиданно для меня, но… разве позиция «приёмного сына главного злодея» не открывает передо мной новых перспектив? Оставалось только вытянуть из американцев всю информацию, в деталях.

Прямо сейчас мы ехали в «надёжное место». Я понятия не имел, что эта братия считает надёжным местом, но… совершенно не волновался. Во-первых, минуту назад Август подтвердил мне, что добрался до места, и теперь едет обратно. А во-вторых…

Становилось совершенно очевидно, что убивать меня никто не собирается. В какую бы версию не поверили американцы, я был им нужен живым, и более того – я был им нужен сговорчивым. Добровольцем, а не невольником.

Старс, судя по всему, тоже пребывал в недоумении. Его, лишь недавно вытащенного из могильника, либо вообще не просветили на мой счёт, либо сделали это лишь в самых общих чертах. А вот Ральф ван Дольф, который сейчас и вёл машину, кидал на меня такие взгляды, что становилось понятно – военный просвещён по полной программе.

Разумеется, план с горящей деревней принадлежал именно ему, потомку гордых угнетателей Вьетнама – я специально спросил об этом у троицы минуту назад, удобно расположившись на заднем сидении, сбоку от Джебедайи.

– Старый военный трюк, – сухо буркнул Ральф, как будто не целился в меня из снайперской винтовки пятнадцать минут тому назад. – Поджечь дом и дать противнику подумать, что там осталось что-то ценное.

– Так я противник? – притворно ужаснулся я, уставившись на него. – Вы же говорили, что не враги. Как это вообще понимать?

Если меня считают дурачком – почему бы не отыграть дурачка? Меньше спрос, больше простор для тупых (и полезных) вопросов. Меньше расхождений с версией Крейна… а главное – мне это просто нравилось. Наблюдать, как Джебедайя терпеливо подбирает слова, доступные моему разумению.

– Нет-нет, – ласковым тоном увещевал он. – Мы друзья…

– Тогда к чему эти трюки?

– К тому, что во время предыдущей попытки просто поговорить ты ударил меня по голове! – не выдержал Старс; его лицо перекосилось от эмоций. – И запихнул в этот… в этот…

Ха. Какие мы нежные, скажите тоже.

– Там тебя не нашёл бы Крейн, – пожал я плечами. – Он опасен, понимаете? Куда опаснее, чем вы думаете. Может, я погорячился… но нужно было убедиться, что вы поймёте, кто он такой на самом деле.

– Послушай, – так же осторожно покачал головой Джебедайя. – Мы знаем, что тебе пришлось несладко, живя под одной крышей с Майклом Крейном…

…побольше таких мыслей, и мне начнут сниться кошмары!

– Ещё как, – подтвердил я. – Я ведь для него кто? Никто, верно? У него есть родные дети, а я так…

– Он искренне любил твою мать, – заключил Джебедайя. – Настолько, что принял её вместе с тобой, ребёнком от своего соперника. И поверь, он уж точно невиновен в её смерти…

Ха. Ну, с этим действительно трудно спорить. Впрочем, я уже услышал достаточно, чтобы сделать выводы и… отвечать.

– С чего бы вам знать об этом? – я злобно зыркнул на темнокожего святошу. – Вы прилетели когда? Два дня назад? Вас даже не было здесь, когда это произошло!

– Хэ, – неожиданно на лице Ральфа, отражённом в зеркале заднего вида, появилась мясницкая ухмылка. – А вот действительно, Джеб. Откуда ты знаешь, что паренёк не говорит правду, а Крейн не пытается представить всё в выгодном ему свете?

– Ральф, – вздохнул Джебедайя. – Я бы очень попросил тебя не… сбивать с мысли ни меня, ни…

Выразительный кивок в мою сторону красноречиво показал, кого здесь не надо сбивать с мысли.

– Он врёт, – презрительно фыркнул я.

– Кто? – внезапно встрепенулся Старс, нервно вздрогнув.

– Крейн, – отрезал я. – Он врёт. Всегда, обо всём. Его империя построена на лжи. Что он там наплёл вам про меня? Что принял в дом, как родного сына? Что заботился и любил?

Джебедайя открыл было рот, но я не дал ему вставить и слова.

– Он терпеть меня не мог. Стыдился меня. Вечно называл дебила куском, имбецилом, испортившим ему жизнь, и всё такое.

Я хмыкнул.

– Сколько у него детей? Официально? Двое, верно? Он скрывал меня, как какой-то прыщик на заднице, как что-то постыдное.

– Он дал тебе кров и пищу, хотя и не был обязан, – мягко возразил Джебедайя.

– Потому что мама настояла, – хмыкнул я. Хмыкнул совершенно искренне – у меня в голове стояла картинка Анны, вертящейся в гробу от таких слов, и это почему-то очень меня забавило. – Он по своей воле и пальцем о палец не ударил бы ради меня. Знаете, как прошло моё детство?

– Давай, пацан, жги, – добродушно проговорил Ральф, заворачивая куда-то. – Моё детство прошло в разъездах, рядом с боевыми точками. Отец погиб, когда мне было восемь, затем погибли дядя и двое старших братьев… Думаешь, ты сможешь меня удивить?

– У вас хотя бы был отец, – мои глаза наполнились слезами. Не так-то просто заплакать «по команде», но если ты однажды научился делать это, то умение останется с тобой навсегда. – Знаете, как это было? Гюнтер и Герда жили в своих комнатах, а я – в тесной каморке. У меня даже не было нормальной кровати, я спал на голом полу, на досках!

Все трое американцев уставились на меня. Видимо, история о бедном сиротке тронула их в самые американские сердечки.

– Мама пыталась как-то это изменить, но он орал на неё. На публике всё было чинно, на публике они – счастливая пара, а знаете, что было дома? – продолжал нагнетать я. – Теперь о еде. Думаю, уже понятно, что питался я объедками с его стола. Я бы и одежду донашивал за Гюнтером, но я был старше, и его одежда была мне мала. Так что он доставал где-то дешёвый хлам…

– Приехали, – буркнул Ральф, тормозя. – Чёрт его знает, правду ты несёшь или нет, но ты меня убедил – твоему детству не позавидуешь.

– Он считал меня ни на что не способным дурачком, от которого одни беды, – продолжал жаловаться я, вылезая из машины. – Он мечтал, чтобы я… А где это мы?

Я где-то читал, что такое характерно для психов – быстро менять темы, полностью переключаясь со старого на новое. Впрочем, вопрос о том, где мы, действительно меня интересовал.

Здание имело три этажа и вид настолько затрапезный, что я даже засомневался, можно ли туда заходить. Если бы не целые окна и не горящий в них свет – это бы выглядело как заброшенный дом… ну, или как бандитский притон, кому что ближе.

«Белые ночи», горделиво сообщала безвкусно намалёванная вывеска над входом.

– Артур, – обернулся на меня Джебедайя. – Скажи одну вещь… ты ведь не планировал возвращаться в дом к Крейну?

– Нет, конечно! – возмутился я. – Теперь, когда мамы не стало, я… он же просто прикончит меня! Вы видели те танки, которые он гоняет по улицам? Это он меня ищет.

– Он ищет Александра Талла, – вздохнул Ральф. – И он только зря гоняет технику.

– Нет, меня! – с обидой в голосе настоял я.

– Хорошо, хорошо, тебя, – закивал Джебедайя. – Поэтому мы и здесь.

Вот так. Можно сколько угодно нести неправдоподобную пургу, и тебе будут внимать, заглядывая в рот, но стоит только сказать правду – как тебе тут же не верят.

– В общем, – продолжил Ральф. – Тебе нужно где-то перекантоваться. В месте, в котором он тебя и не подумает искать.

Я огляделся по сторонам, будто бы осматривая мотель «Белые ночи». На самом деле, я искал табличку с улицей и номером дома. Нужно было направить Августа, Сената и Люка по какому-то ориентиру…

Конечно, я давно мог бы попросить их вмешаться, и они бы вмешались. Ещё как вмешались бы! Но… Сначала мне нужно было выяснить простейшую вещь.

Чего на самом деле хотят американцы и как использовать их в своих целях?

– Ладно, – я пожал плечами. – Слушайте, у меня есть убежище. Надёжное убежище, Крейн никогда его не отыщет. Я не такой дурак, как он считает.

– Он вовсе не считает тебя дураком, – напомнил мне Джебедайя. – Он даже доверил тебе работу над Интерфейсом 2.0 и другими проектами!

Ах, да. Точно. Я же лаборант профессора Ханагавы, как я мог забыть. Интересная версия получается… Нет, что бы кто ни говорил, а в здоровой, активно работающей фантазии Крейну отказать нельзя.

– Что вы об этом знаете? – возмутился я. – Просто он в какой-то момент понял, что я могу приносить пользу, и заявил, что больше не будет кормить меня задаром. Другие учёные получали деньги за свою работу, Нобелевскую премию, пока я работал за еду! Он даже не позволял мне печататься в научных журналах, хотя я просил его!..

Что ж, если американцы правда верят, что я учёный, кое-что становится на место. Я им нужен не просто как сувенир на память о путешествии в далёкую Россию, а как видный учёный… которого, к тому же, можно легко убедить в чём угодно.

Интересно, как скоро они попытаются уговорить меня лететь с ними в Америку? Теперь я был практически уверен, что это и есть их конечная цель. К чёрту контракт, даёшь свой собственный Интерфейс – независимый, демократический, американский!

– А вот это совершенно недопустимо, – подтверждая мои мысли, кивнул Джебедайя. – Талант нельзя прятать в железный ящик, талант нужен для того, чтобы его развивать…

– Вот! – я посмотрел на него честными и искренними глазами. – Вы понимаете меня!

Затем я пожал плечами.

– Так зачем мы всё-таки сюда приехали? Как этот мотель поможет нам бороться с Крейном?

Ха. Американцы, конечно же, не собираются с ним бороться. Но нужно же было спросить. Обозначить, так сказать, свою идею фикс.

– Для начала – мы хотим спрятать тебя от него, – улыбнулся Джебедайя. – И поговорить. Узнать всё о его настоящих планах, о том, что он скрывает.

Я махнул рукой.

– А мотель-то зачем?

Поизображаем новую волну подозрительности.

– Чтобы мы точно знали, где ты, – отозвался Старс.

– Заходим, – подытожил Ральф.

– Ясно, – надулся я. – Вы мне не доверяете.

– Ты запихнул меня в гроб, – в очередной раз напомнил Старс. – После этого… тебе сложно доверять.

– Но вы всё ещё хотите, чтобы я доверял вам, – резонно возразил я. – С чего мне делать это?

Одного они меня в этом мотеле не оставят – побоятся, что сбегу. А учитывая, что до этого я вырубил Старса… охранять меня, скорее всего, будет Ральф.

А дальше начнётся обработка. Медленная, постепенная, умелая. Мне будут расписывать, как хорошо в Америке, как меня там оценят по достоинству – нужно только полететь с ними!

Скажем так, будь я действительно тем, за кого они меня принимают – у них ушло бы на это несколько дней, после чего успех был бы гарантирован. Вот только… им и правда нет никакого резона устраивать с Крейном войну. Наоборот – они заходят сделать всё тихо и незаметно.

– Доверие начинается с малого, – улыбнулся Джебедайя такой мудрой улыбкой, будто ему было известно что-то, недоступное другим. – Давай просто войдём уже в мотель.

– А если вы на самом деле хотите выслужиться перед ним? – изображал я несогласие и упрямство. – Если просто хотите сказать ему, где я, чтобы он убил меня? Я зайду, а вы…

– Нет, – хмыкнул Ральф. – Просто нет. Я не работаю на Майкла Крейна. И не пытаюсь ему угодить, чтобы выбить процент от сделки.

– Но…

– Потому что мы вообще не собираемся заключать эту сделку, – завершил он.

– Зачем платить деньги Крейну, усиливая его власть, – рассудил Джебедайя, – если можно заплатить их тебе? Ты ведь знаешь Интерфейс лучше него.

– Конечно! – гордо кивнул я. – Знаю отлично.

– Ну, вот, – согласился святоша. – Лучше заключить сделку с тобой – так меньше шансов, что нас обманут.

– Так вам это нужно? – я изобразил, что до меня только что дошло. – Чтобы я работал на вас? Вы…

Я помотал головой.

– Нужна будет лаборатория, люди, ресурсы. Деньги – много денег! Вы же понимаете, что я не смогу собрать Интерфейс 2.0 на коленке, даже если захочу?

– За нами стоят влиятельные люди, – заявил Старс. – И богатые. Поверь, достаточно богатые.

Что ж… если сказать гениальному аутисту о том, что ему дадут новые игрушки для его хобби, что произойдёт? Правильно – у него загорятся глаза.

– Ладно, – согласился я, заметно повеселев и глядя между лицами своих собеседников.

Август был на пути сюда. Проверив новые сообщения (именно на них я и глядел на самом деле), я увидел новое – парень спрашивал, подъезжать ли ему сразу к мотелю, адрес которого я назвал, или делать что-то другое.

«Не подъезжай близко», – быстро ответил я. – «Будь наготове, но тебя не должны заметить – пока. Жди инструкций».

Кажется, у меня наконец родился план.

– Но погодите, – я снова переводил глаза то на мотель, то на американцев. – Вы же не хотите, чтобы лаборатория расположилась здесь? Это… здесь…

– Нет, конечно, – согласился Старс.

– Но вы хотите, чтобы я был здесь.

– Это временная мера, – кивнул Джебедайя. – Для начала мы хотим узнать друг друга, установить доверительные отношения. Отдохни пока, а мы разберёмся с Крейном…

Ага, разберётесь, как же.

– Затем из Америки привезут всё необходимое, и мы обустроим тут эту лабораторию – такую, какую захочешь…

…конечно. И пятьсот эскимо впридачу. Готов биться от заклад, в нужный момент они скажут, что «мы не смогли привезти ресурсы, но в Америке всё есть – летим с нами!»

Что ж, облегчим им задачу.

– Я придумал! – просиял я. – А что, если вы увезёте меня в Америку? Там Крейн никогда меня не достанет, там вы сможете оборудовать эту лабораторию…

– Чего? – сощурился Ральф.

– Ну, пожалуйста! – уставился я на него. – Я хочу с вами в Америку! И не придётся прятаться по всяким мотелям, не придётся бояться… Там я буду в безопасности! Ну, пожалуйста, вы же сами сказали, что мы друзья!

Американцы переглядывались, находясь в лёгком недоумении. Они явно настроились на долгие уговоры, на то, что я буду подозревать их и не соглашаться…

Что сказать. Нужно всегда быть на шаг впереди своего соперника.

Глава 2

Машина быстро гнала по направлению к аэропорту. Кажется, американские гости очень боялись, что я передумаю – что взять с психа? – и им всё-таки придётся долго, мучительно уговаривать меня. Но я, напротив, был само вдохновение, словно меня озарило, и теперь я видел в этой идее путь к светлому будущему в Стране Всех Свобод.

– Вы же из разных городов? – я привстал в кресле, держась за спинку водительского сидения. – В каком городе будет лаборатория?

– Пока неизвестно, – ответил Джебедайя, – но будь уверен, мы предоставим тебе и лабораторию, и ресурсы. Ты сможешь…

– А может, в Калифорнии? – перебил его я. – Пожалуйста, пусть это будет Калифорния!

– Почему Калифорния? – удивился Старс.

– Потому что в Калифорнии Диснейленд, – с таким аргументов сложно было спорить. – Я всегда мечтал побывать там.

Ладно. Кажется, с актёрской игрой достаточно. Я уже полностью убедил их в версии Крейна – в том, что я инфантильный, наивный, но в то же время гениальный паренёк с талантом в магической кибернетике. Теперь пришло время для шага номер два.

– Крейн будет в ярости, – ликовал я. – Я – и Америка! Он всегда говорил, что я недостаточно хорош, что моё место на запасных ролях… Он точно будет в ярости, когда узнает, чего я добился!

– Мы и говорить ему не будем, – подтвердил Ральф. – Пусть думает, что ты удачно от него скрываешься, и портит улицы танками до посинения.

– Так я уже сообщил ему, – уставился я на него. – Но мы ведь уже едем в аэропорт, так? Он не успеет ничего сделать, да и не посмеет тронуть меня, пока я с вами.

Американцы уставились на меня как на безумца. Ну, я же именно эту роль и отыгрываю, разве нет?

– Что… ты сделал? – уточнил Джебедайя.

– И как?

– Интерфейс 2.0 имеет встроенную связь, вы разве не знали? – я удивлённо вытянул лицо. – И – эй, я не дурак! Я не писал ему, где мы, я просто сообщил, что он может искать меня сколько угодно, я еду в Америку, потому что я достоин большего, чем его подачки!

Американцы молча переглядывались. Чувствовалось, что сейчас между ними происходит какой-то немой диалог, понятный им троим, но совершенно непереводимый для меня.

– Гоним быстрее, – наконец, определился Ральф, втапливая педаль в пол. – Может быть, и правда успеем…

– Артур, – мягко пожурил меня Джебедайя. – Больше… не надо так делать, хорошо? Ты же сам говорил, какой коварный этот Крейн, как он охотится за тобой… а теперь ты берёшь и выдаёшь ему, где мы?

– Я не говорил ему, где мы, – повторил я, нахмурившись. – Но… я не мог не сказать ему… Я слишком долго этого ждал!

– Написал бы уже из Америки, – не выдержал Старс. – Твои решения всегда такие… скоропалительные?

А он обидчивый. Всё никак не может простить мне этих суток в могиле.

– Старс, – укоризненно поглядел на него Джебедайя. – Артур, а эту внутреннюю связь… можно отследить?

– Можно, если ты учёный и разбираешься в этом, – улыбнулся я улыбкой уверенного в собственном превосходстве человека, попутно вглядываясь в зеркала заднего вида. Ох… Ральф гнал быстро, слишком быстро. Кажется, я не учёл этот момент в своём плане. Что, если мы прибудем в аэропорт раньше, чем всё будет готово? Как быстро дадут вылет их частному рейсу?

– Но ведь у Крейна полный штат учёных, – заметил Ральф. Я завис на минуту, будто бы озадаченный этой мысль… а потом махнул рукой:

– Мы же будем на месте раньше, чем они разберутся, что делать.

Последние несколько слов я произнёс уже не очень уверенным тоном. Будем имитировать перепады настроения. То излишняя уверенность, то напротив – паранойя.

– Или нет… – пробормотал я. – Чёрт, чёрт, чёрт, я правда зря сделал это…

– Успокойся, – чёрная рука Джебедайи легла мне на плечо. – Успокойся, Артур. Мы успеем доехать до аэропорта раньше, чем он что-то сделает. Ты прав, ничего страшного не произошло. Думай о том, что будет дальше, думай об Америке…

Всё-таки очень легко подавлять человеческий скептицизм. В иной ситуации они бы крепко задумались над всеми «сюжетными дырами» и нелогичностями. Почему я написал Крейну? Почему я так легко согласился? Действительно ли я тот, кем они считают меня?..

Но критическое мышление – штука тонкая. У большинства людей оно может полностью отказать, если предложить им то, чего они хотят. Американцы настроились на долгие уговоры, и теперь – когда перед ними замаячил шанс увезти меня быстро и легко – они ринулись делать это, закрыв глаза на любые странности.

«Приём», – я прикрыл глаза, переключаясь на Интерфейс. – «Август, ты видишь нас?»

Слишком быстро гонит, слишком быстро…

«Нет», – пришёл мне ответ от Августа почти сразу же. – «Мы потеряли вас минуты две назад – машина рванула очень быстро, моя столько не выжмет».

Чёрт… промашка. Ладно, импровизация всегда была моей сильной стороной. Помотав головой, я отмёл совершенно безумную мысль, пришедшую мне в голову. Картинка машины, бегущей по ночной автостраде на огромной скорости, на высоте четырёх-пяти метров, шагающей при помощи щупалец Сената, словно гигантский паук… нет, эффектно, но слишком заметно.

– А в какой аэропорт мы едем? – уточнил я. – Куда конкретно?

– Пулково, – отозвался Ральф. – Ехать ещё долго, но мы успеем.

Пулково, Пулково. Так, Интерфейс – дай мне карту. Я вжался в кресло, пытаясь изобразить паническую атаку и дикое переживание за успех предприятия, на самом же деле я пытался сосредоточиться на карте.

Ральф был прав – ехать действительно долго. Возможно… Вот. Ага, это место сгодится. Если машина Августа срежет – то нагонит Ральфа, едущего по более долгому пути.

Теперь задача в том, чтобы убедить его ехать по этому самому, более долгому пути. В конце концов, у него тоже есть GPS-навигатор.

Машина резко свернула налево.

– Нет! – взвился я, снова хватаясь за спинку кресла. – Нет, нет!

– Что такое? – не понял Ральф… но скорость не сбавил.

– Там повсюду камеры, много зданий Крейна… – я глубоко выдохнул. – Там… ему будет легче нас найти, догнать… Другая дорога. Чуть дольше, но зато безопаснее…

– Ральф, – мягко, но настойчиво заявил Джебедайя.

– Что? – изумился тот. – Я еду так, как короче!

– Мы же не хотим, чтобы наш друг, – Джебедайя выделил это слово, – заподозрил нас в сотрудничестве с Крейном. Десять минут из-за объезда ничего не решат.

– Эй, а я бы не рисковал, – заволновался Старс. – Он ведь правда написал ему, если Крейн уже в курсе всего…

– Дайте, я выйду! – я в «панике» задёргал ручку дверцы. – Поедем завтра, поедем потом, когда он успокоится!.. Я сделал глупость, да, нужно подождать…

Хрена с два они выпустят из рук то, что уже почти считают своим.

– Чёрт с тобой, – заключил Ральф, разворачивая машину.

– Не употребляй имя…

– Да, да, знаю, – закатил он глаза. – Не употребляй имя нечистого, все дела. Мы тут ценного учёного вывозим, нелегальным путём – имей снисхождение к моим маленьким слабостям.

Отлично. Пока он снова доедет до перекрёстка, пока развернётся… вот и необходимая фора. Я написал Августу, обозначив, как ему ехать и где перехватывать машину.

– Пока никакой погони не видно, – было неясно, кого Джебедайя хочет успокоить – меня или себя самого – но он выглянул в окно. – Не уверен, что Крейн решится на неё – всё-таки он не захочет ссориться с нами…

– Я ведь не просто его сотрудник, – поморщился я. – Я жил с ним в одном доме, знаю его секреты… Простите, простите. Я правда сделал глупость.

…в конце концов, именно глупостей от меня и ждут. Потому и поверили в «сообщение Крейну» безоговорочно. Может, и правда отправить ему нечто подобное, чтобы потом они в нужный момент нашли это сообщение?

Ну, нет. Только вмешательства настоящего Крейна мне в этот драматический момент не хватало.

Продолжая координировать Августа, я вглядывался в зеркало заднего вида. Вокруг стояла темнота, разрываемая редкими фонарными столбами – мы ехали по самой окраине – но я всё пытался высмотреть, не появится ли где-то вдали красная побитая жизнью машинка.

Август (22:11):

ВИДИМ ВАС!!!

Отлично. Я торжествующе улыбнулся про себя.

Вы (22:12):

А теперь тарань машину со всей силы. Пусть Сенат поможет тебе, если что.

Наверное, если бы это был реальный диалог, то сейчас повисло бы изумлённое молчание. Я отлично представлял себе лицо Августа, прочитавшего задание. В конце концов, я не говорил ему, что нужно будет делать.

Ральф сосредоточенно вёл машину, радуясь тому, что я прекратил орать и мешать ему. Что ж… сейчас порадуешься снова. Простите, ребята, но сервис каршеринга слупит с вас огромный штраф.

Август (22:14):

Ты уверен? Что, если ты пострадаешь?

Я закатил глаза. Почему никто не хочет просто делать то, что говорят…

Вы (22:14):

Люк сидит рядом с тобой?

Август (22:14):

Да

Вы (22:15):

Ну, вот и не задавай глупых вопросов.

Наверняка как раз вопросов у него теперь – море. Ничего, потерпит.

Красная машина, появившаяся сзади, быстро приближалась. Разница в скоростях сказывалась, но на коротких дистанциях у машины был шанс – а Август сейчас выжимал из неё всё возможное.

– Эй, – вдруг насторожился Старс, – они нас что, преследуют?

– Успокойся, – помотал головой Джебедайя. – Просто машина, просто едет по своим делам.

– Да нет – красавчик прав, – резко напрягся Ральф. – Они правда преследуют нас. Кажется…

– Это Крейн!! – заорал я дурниной прямо у него над ухом, сбивая с мысли. – Он нашёл нас!

Не хватало ещё, чтобы он предпринял ответный манёвр.

Впрочем… я почти не волновался за успех предприятия. Люк сидел в машине… и если я погибну или улечу в солнечную Калифорнию – для него это будет невезением.

То есть, ситуацией практически невозможной.

– Так быстро? – ужаснулся Джебедайя. – Но…

Удар.

Что ж, если Август и тупил только что, то задание он выполнил безупречно – именно так, как нужно. Машину тряхнуло; мы все повалились друг на друга, руль вырвало из рук у Ральфа, и автомобиль понесло куда-то на обочину.

Август (22:17):

Что дальше?

Ох, блин. Я что, забыл ему сказать?

Вы (22:18):

Уезжайте подальше отсюда, они не должны догнать вас или разглядеть.

Вы (22:18):

А Сенат пусть останется где-нибудь на обочине и притаится.

Я поморщился – удар был болезненным. Джебедайю швырнуло на меня – а он, даром что святоша и моралист, весил немало. Никакого жира, не подумайте – чистые мускулы. Рука нашего доброго брата Я-верую-в-Господа была в обхвате как толстая металлическая труба, и такая же твёрдая.

Впрочем, мне-то как раз пришлось легче против. Основной удар пришёлся как раз на ту сторону, где сидели Джебедайя и Старс, и теперь они стонали, пытаясь оправиться от удара.