Ум за пределами смерти

Дзогчен Понлоп Ринпоче

Наланда, Западный Сиэтл, Вашингтон, 7 октября 2006 г.

Глава 1
Момент истины

Каждый раз, когда мы отправляемся в долгое путешествие, то ощущаем влияние принципа смерти и перерождения. Те переживания, с которыми нам доведётся встретиться, так или иначе связаны с переходным состоянием – неким интервалом, или промежутком. Стоит нам только ступить за порог родного дома и закрыть за собой дверь, в тот же момент мы оставляем свою прошлую жизнь позади. Мы прощаемся с членами семьи и друзьями, со своей комнатой, со своими привычными рутинными делами. Когда мы садимся в такси, которое повезёт нас в аэропорт, у нас возникают смешанные чувства – печаль и радостное волнение. Когда наш дом скрывается за поворотом, мы ощущаем грусть разлуки и радость избавления от всего, что определяло нашу жизнь прежде. Мы с энтузиазмом обращаем свой взор на новую территорию; мы начинаем думать о том месте, куда отправляемся, о новых людях, обычаях и окружающей обстановке – обо всех новых переживаниях, что нас ждут впереди.

Пока мы не прибудем на место назначения, мы находимся в переходном состоянии – в промежутке между двумя пунктами. Прошлый мир уже исчез, как сон, увиденный прошлой ночью, а следующий ещё не появился. В этом промежуточном пространстве возникает ощущение полной свободы – мы чувствуем себя свободными от обязанности быть привычным собой, мы больше не связаны требованиями повседневного мира в той степени, в какой были связаны ими раньше. Мы ощущаем свежесть и способность присутствовать в моменте здесь и сейчас. В то же время у нас может периодически возникать страх и ощущение потери опоры, поскольку мы вступаем на совершенно новую территорию. У нас нет никакой уверенности, что с нами произойдёт в следующий момент, куда нас это приведёт. Однако стоит нам расслабиться – вся наша неуверенность исчезает сама собой, и окружающий мир предстаёт дружелюбным и готовым прийти на помощь. Мы снова чувствуем себя легко и свободно в окружающей обстановке и способны уверенно двигаться вперёд как ни в чём не бывало.

Но следует признать, что путешествия не всегда идут по намеченному плану. Если мы запланировали перелёт, рейс может быть задержан или даже отменён. Если мы едем по скоростному шоссе, то у машины может спустить колесо, и это заставит нас отклониться от маршрута, чтобы заехать в близлежащий городок в поисках автосервиса. Поэтому разумнее было бы учитывать в своих планах все подобные происшествия. Это поможет нам взять с собой всё, что может понадобиться в той или иной чрезвычайной ситуации. Нам следует хорошо знать маршрут своего передвижения – понимать, где в случае необходимости искать соответствующие услуги и сервисы; знать местные обычаи и правила. Это поможет нам расслабиться и оставаться собой, то есть жить в моменте здесь и сейчас.

Уход из жизни во многом похож на долгое путешествие. Но только в этом случае наше путешествие – это путешествие ума. Мы покидаем своё тело, расстаёмся со своими близкими, имуществом, оставляем позади все яркие переживания, выпавшие на нашу долю в этой жизни, и отправляемся к следующей. Мы находимся в переходном состоянии, в промежутке между двумя пунктами. Мы уже покинули дом, но ещё не добрались до следующего места назначения. Мы ни в прошлом, ни в будущем. Мы оказались между вчера и завтра. И теперь мы присутствуем в настоящем – в единственном месте, где мы можем присутствовать.

В тибетском буддизме опыт переживания присутствия в текущем моменте известен как пребывание в бардо. Дословно термин бардо можно перевести как «интервал», «промежуток» или «промежуточное состояние». Таким образом, можно сказать, что каждый раз, когда мы находимся в интервале между двумя моментами, мы пребываем в состоянии бардо. Прошедший момент уже закончился, а будущий ещё не возник. Это некий пробел, в котором присутствует ощущение настоящего, ощущение чистой открытости, сохраняющееся до момента возникновения нового проявления – будь это просто мысль в нашем уме или следующая жизнь. То же самое происходит, когда мы куда-то перемещаемся. Мы попадаем в промежуточное состояние – даже если это поездка с работы домой или путешествие в другую местность. Если мы способны сохранять внимание в этом промежуточном состоянии, осознавать в такие моменты окружающую ситуацию, это указывает на то, что мы сможем это делать и в состоянии за пределами текущей жизни – во время нашего путешествия в бардо умирания и бардо, следующих после смерти. Мы сможем более эффективно осуществлять контроль за своим путешествием и сохраним способность проходить через различные переживания, сохраняя ясность и стабильность ума.

Когда мы полностью присутствуем в тех событиях опыта восприятия, которые происходят с нами в бардо смерти, они становятся чем-то простым и естественным. Мы можем позволить себе оставить позади надежду и страх и просто расслабиться. У нас может даже появиться определённое любопытство по отношению к тем событиям, которые происходят с нами в текущий момент. Мы также можем узнать о себе кое-что новое: то, чем мы являемся на абсолютном уровне, простирается далеко за пределы нашего ограниченного восприятия самого себя как отдельного «эго». В этом переходном состоянии у нас появляется возможность выйти за пределы обычного восприятия и, распознав истинную природу своего ума, трансформировать смерть в переживание пробуждения.

В обычной жизни мы тщательно готовимся к каждому путешествию – пакуем одежду и другие нужные вещи. Точно так же нам стоит хорошенько подготовиться к нашему грядущему важному путешествию – переходу из этой жизни в следующую.

Учения бардо

Согласно учениям тибетского буддизма, сущность духовного пути заключается в том, что он начинается и заканчивается в текущий момент. Все буддийские философские школы и традиционные наставления по медитации говорят об этом состоянии простоты. Наиболее знаменитыми и провокационными из подобных буддийских учений считаются тантрические учения о шести бардо, или шести промежуточных состояниях существования. Наибольшее внимание в этих учениях уделяется описанию шести разных видов опыта – три из них связаны с текущей жизнью, а три другие – со смертью, состоянием после смерти и новым рождением. Если рассматривать шесть бардо подробно, то станет очевидно, что с ними связаны все виды восприятия, свойственные живым существам, – как в жизни, так и в смерти.

В учениях о шести бардо говорится об основополагающей непрерывности ума, сохраняющейся во всех состояниях. С этой точки зрения то, что мы называем «жизнь» и «смерть», – лишь концепции – относительные обозначения, которые определяют непрерывный поток бытия, неразрушимое, нерождённое, бессмертное осознавание. В то время как непостоянство – постоянный процесс возникновения и прекращения – охватывает все феномены, которые мы можем видеть, слышать, пробовать на вкус, ощущать тактильно или воображать в уме, чистый изначальный ум неизменен и преодолевает все границы, создаваемые двойственным мышлением. Несмотря на то что мы можем цепляться за эту жизнь и страшиться её конца, ум продолжает присутствовать и после смерти, а там, где присутствует ум, всегда происходит непрерывная игра проявления – всеобъемлющая и светоносная.

Однако то, остаётся ли подобное понимание лишь успокаивающей идеей или становится ключом к более глубоким знаниям и окончательной свободе, зависит исключительно от нас самих. Собственно говоря, мы действительно остаёмся несвободными до тех пор, пока не распознаем истинную природу ума. Эта истинная природа является пустотной, светоносной мудростью; это изначально чистое осознавание; это состояние пробуждённости, выходящее за пределы двойственности.

Несмотря на то что мы нераздельны с этой природой, мы не видим её. Вместо этого мы видим себя такими, какими себе кажемся; такими, какими обычно себя воспринимаем. Мы воспринимаем собственное «я», созданное мыслями, и внешний искусственно созданный мир, подобный миру в сновидении. Практикуя методы, позволяющие натренировать памятование и бдительность, мы развиваем различающую мудрость, или праджню, которая помогает нам получить прямой опыт видения природы ума. В тот момент, когда мы полностью реализуем эту природу ума, наше путешествие по бардо завершится. Считается, что момент смерти и последующие промежуточные состояния бардо предоставляют наиболее благоприятную возможность обрести подобную совершенную реализацию, но лишь в том случае, если мы сумеем к этому подготовиться.

Что такое бардо?

Цикл шести бардо достоверно описывает наше путешествие по различным состояниям сознания, связанным с жизнью и смертью. Для того чтобы лучше понять и оценить наставления, представленные в следующих главах, было бы полезно сначала проанализировать, что представляет собой бардо на самом основополагающем уровне. Сами наставления по практике в бардо не смогут стать для нас реальным подспорьем, если мы не будем понимать, о чём, собственно, идёт речь. Прежде всего следует обратить внимание на то, что термин «бардо» имеет два значения. Первое из них легко понять, поскольку оно связано с бардо относительного уровня, которое определяется с помощью концепций. Другое обозначает бардо абсолютного уровня, и его понять гораздо сложнее, поскольку нельзя описать с помощью концепций. Выходящее за пределы концепций бардо считается сущностью, или истинной природой, опыта переживания состояния бардо.

Понимание бардо приходит поэтапно – так же, как и любое другое знание. Подобная реализация может возникнуть в любой момент, когда ум открыт и находится в расслабленном состоянии. Поэтому может случиться так, что мы реализуем природу бардо, когда будем смотреть телевизор или наслаждаться едой, а вовсе не во время чтения книги. Но, при каких бы обстоятельствах это ни произошло, путешествие, которое нам пришлось предпринять, чтобы прийти к пониманию, является путём, ведущим к прямому переживанию природы собственного ума. Этот путь ведёт к проблеску чистого осознавания, пребывающего за пределами мышления. Мы снова и снова будем слышать о том, что уже обладаем чистым умом прямо сейчас – он ближе к нам, чем наш собственная тень.

Как только мы обретём некоторое понимание, что собой представляет бардо, то сможем получить пользу от многообразия соответствующих наставлений по практике. Когда мы начинаем применять эти наставления к собственному уму, то этим готовимся к долгому путешествию. Это подготовка к встрече с собственным умом, к его распознаванию; это развитие навыка контроля ума в разнообразных бросающих нам вызов ситуациях. Все буддийские методы тренировки ума предназначены именно для этого, вне зависимости от того, насколько хорошо мы освоились с понятием «бардо».

Концептуальное и сущностное бардо

С одной стороны, бардо является опытом восприятия, длящимся на протяжении определённого промежутка времени, который отмечен начальным моментом, некой продолжительностью и моментом окончания. Этот промежуток может длиться лишь краткое время, сопоставимое с временем, которое уходит на щелчок пальцами, а может быть гораздо продолжительнее – например, от рождения до смерти или от рождения до достижения просветления. Поэтому можно сказать, что бардо связано с определённым моментом, когда мы переживаем некий опыт, и не играет роли то, сколько этот момент длится.

Мы также можем заметить, что продолжительность момента не является самим опытом, который мы переживаем. Ощущение времени приходит к нам позже – оно вне самого переживания. Например, когда у нас болит голова, мы можем сказать: «Утром у меня болела голова, и это продолжалось вплоть до четырёх часов дня». Когда мы присваиваем нашей головной боли характеристику длительности по времени, это является концептуальным обозначением. С точки зрения самого переживания – того, что мы чувствовали, – его нельзя обозначить такой мерой, как длительность. Вот почему в буддийских учениях время и пространство обычно описываются как относительные феномены. Подобное воззрение соотносится с западными идеями, такими как теория относительности пространства и времени Альберта Эйнштейна. Например, некое событие может казаться очень кратким одному наблюдателю, а другой будет воспринимать его так, как будто оно длилось целый эон. Таким образом, когда мы рассматриваем бардо с точки зрения его фиксированной продолжительности во времени, то наблюдаем относительную величину, или относительный аспект бардо. Когда мы, например, говорим: «От рождения до смерти», то подразумеваем длинную цепь моментов, связанных концептуальным умом таким образом, чтобы можно было воспринимать их как единое целое.

Когда мы рассматриваем бардо с точки зрения его сущности, то имеем дело с абсолютным или неконцептуальным аспектом бардо. Сущность бардо раскрывается в переживании текущего момента «сейчас», в промежутке между прекращением предыдущего момента и наступлением следующего. Эта сущность является не чем иным, как самоосознающей мудростью, основополагающей природой нашего ума. В учениях традиции махамудры эта природа ума называется «обычный ум», а традиции дзогчен – «ригпа», то есть «незаслонённое осознавание» или «обнажённое осознавание». Эта мудрость не существует как некая субстанциональная форма. Она присутствует как чистое осознавание, как светоносность ума. Если мы не осознаём эту природу, то воспринимаем мир через заблуждение, что ведёт к возникновению страдания. Если мы осознаём её, то воспринимаем мир через ясность, что ведёт к освобождению.

Развилка на пути

Опыт пребывания в промежутке между прекращением предыдущего момента и возникновением следующего – это не что иное, как «момент истины», который будет определять характер и форму нашего будущего опыта восприятия. В Тибете люди уверены, что в каждый момент мы оказываемся на распутье, своего рода развилке на пути. Если в этот момент мы распознаём природу своего ума, то, обретя ясность воззрения, воспринимаем всё, что возникает, как проявления абсолютной истины, как истинную реальность. Если мы не распознаём природу ума и упираемся в следующую развилку, то, оставаясь в рамках омрачённого воззрения, воспринимаем всё, что возникает, как вводящие в заблуждение проявления относительной истины. Поэтому бардо является решающим моментом, важнейшим и определяющим пунктом нашего путешествия.

На какой бы развилке мы ни оказались, какую бы дорогу ни выбрали, очень важно понимать, что в конечном итоге все проявления являются проявлениями природы нашего ума. Они не существуют как нечто, от нашего ума не зависящее. В учениях сказано, что любой, кто осознает это, уже больше не вовлечётся в цикл шести бардо. Для таких существ все бардо будут естественным образом самоосвобождаться. В то же время любой, кто не сможет это реализовать, будет вынужден продолжить своё путешествие. Однако в учениях также говорится, что каждое живое существо изначально обладает обнажённым осознаванием. Оно естественным образом присутствует в потоке ума всех без исключения живых существ.

Для того чтобы получить прямой опыт переживания природы ума, нет необходимости соответствовать каким-то особым критериям. Не нужна также и специальная тренировка, и уж тем более нет нужды официально быть последователем какой-то религии. Не обязательно быть учёным, великим мастером медитации, выдающимся логиком или философом. Чистое осознавание, которое является сущностью текущего момента нашего сознания, не обусловлено всеми этими обозначениями и концепциями – будь то религиозные или философские идеи. Вопрос не в том, обладаем мы таким осознаванием или нет, а в том, способны ли мы его распознать. Несмотря на то что у каждого из нас есть такая возможность, мы раз за разом её упускаем. Однако есть такие ситуации, когда увидеть её проще, чем обычно. Легче всего это сделать в те моменты, когда ум функционирует наиболее интенсивно.

Соответствующие такой интенсивной работе ума яркие состояния могут возникнуть в силу разных обстоятельств – связанных как с болью, так и с удовольствием. Мы можем испытывать гнев, зависть или раздражение, а можем ощущать счастье, радость или блаженство. В любой из подобных ситуаций наш опыт переживания может достичь такой интенсивности, что мы вдруг распознаем обнажённое осознавание, которое является сущностью любого переживания. Поэтому нет никакой разницы, какие именно обстоятельства к этому приведут. Если мы сможем просто наблюдать за своим умом и осознавать возникновение мыслей и эмоций, то распознавание природы ума произойдёт само собой. И даже если мы не способны на это прямо сейчас, то всё, что от нас требуется, – это лишь продолжать наблюдение. Однажды это наблюдение приведёт нас к долгожданному моменту. Однако не стоит надеяться, что нам удастся распознать природу ума, не прилагая усилий.

Ловушка времени

Если внимательно проанализировать опыт восприятия в рамках повседневной жизни, то мы увидим, что редко присутствуем в текущем моменте. Вместо этого мы живём в прошлом или будущем. Наше восприятие всё время обусловлено концепциями, поскольку мы непрерывно витаем в потоке мыслей – сейчас вспоминаем о том, что было в нашей жизни раньше, через мгновение думаем о том, что произойдёт в будущем.

Мы проводим бóльшую часть времени и тратим бóльшую часть энергии на размышления о будущем – надеемся и мечтаем о чём-то, что осуществится позже. И всю эту трудную работу мы выполняем на благо индивидуума, который в будущем обретёт плоды наших усилий, а не для того «меня», собственного «я», которое присутствует прямо сейчас, в текущем моменте. Будущее где-то там, оно ждёт нас впереди, но никогда не соприкасается с нашим текущим миром таким образом, чтобы мы смогли насладиться плодами своей напряжённой работы. Учитывая всё это, с какой стати нам так неистово трудиться, как будто мы свихнувшиеся роботы? Это то же самое, как готовить одно вкусное блюдо за другим, чтобы в результате так никогда и не попробовать ни одного из них. Это выглядит так, как если бы голод и жажда приводили нас в такой ужас, что мы не могли бы остановиться, набивая кладовую запасами провизии. И вот мы забили холодильник бутылками с содовой, а полки шкафов ломятся от консервов, но мы ничего из этого не трогаем, поскольку всё это для того, чтобы утолить голод и жажду в будущем. Вот что происходит в нашей обычной повседневной жизни, которая подразумевает, что мы все свои усилия направляем на достижение чего-то в будущем. Как же нам избавиться от мук голода и жажды – и страха, которые они вызывают? Пока мы упускаем текущий момент, не присутствуем «сейчас», у нас точно ничего не получится.

Другая привычная склонность, которой все мы обладаем, – это привычка жить в иллюзорном мире прошлого, настойчиво прокручивая в уме ушедшие события снова и снова. Мы млеем от воспоминаний об одних и впадаем в уныние от других. Однако сейчас прошлого уже нет. Исчезло всё – личность, которой мы тогда были, наши друзья и враги, да и сами события. Когда мы пытаемся воскресить что-то из прошлого, это не становится тем же самым событием. Каждый раз, когда мы его вспоминаем, мы переживаем его немного по-другому. Почему так получается? Одно наше переживание отличается от другого потому, что окружающая ситуация, в которой находится наш ум, всё время меняется. Поэтому наше переживание подвергается воздействию той мысли, которая была в нашем уме за мгновение до воспоминания, а также той, что возникнет следом. Таким образом, наши воспоминания о прошлом всегда так или иначе искажены. Мы не можем испытать точно то же самое переживание снова, будь оно приятным или отвратительным.

Понимая это, мы обычно говорим, что истину можно обнаружить лишь в текущем моменте, в том мимолётном ускользающем переживании, которое присутствует прямо сейчас. Так почему же мы называем воспоминания «прошлым»? Каждая мысль возникает в настоящем моменте. То переживание, которое мы испытываем сейчас, является новым. Оно не из тех переживаний, которые мы испытывали в прошлом; мы создали его прямо сейчас, в текущем моменте. Обычное возвращение к прошлым переживаниям – это невроз и одержимость, которые не могут принести нам никакой пользы. А вот если мы научимся правильно использовать такие переживания, размышляя о прошлых событиях, сохраняя памятование и бдительность, то сможем лучше понять свои поступки. Если подобное размышление поможет нам избавиться от привычных склонностей, то нет никаких сомнений в том, что в данном случае воспоминания явно пошли нам на пользу.

В целом, однако, если мы не владеем действенными методами работы с умом, то все эти воспоминания о прошлом и проекции будущего абсолютно бесполезны. Из-за них мы никогда не присутствуем в настоящем. Нам ни за что не познать реальность и не реализовать истинную природу ума.