Эрта: Армия Акана

В жаркой рубке, в кровавом месиве войны сходятся и погибают одни, но рассказать об их подвигах суждено другим.

Из дневника Мореса Тага

Глава первая

Вторжение северян застало терратос Аканов врасплох. Парламент вел какую-то свою игру, но она, скорее, была связана с растущим недовольством народа терратоса. В городских жандармериях пополнялись оружейки, пехотные и кавалерийские корпуса под видом маневров разворачивались близ крупных городов, а тайная жандармерия, не смыкая глаз, искала заговорщиков и бунтарей. Не было дела парламенту до того, что происходит на северных границах терратоса, малочисленные гарнизоны пограничных корпусов, упразднение дорожной жандармерии, разгул бандитизма в предгорьях – это было на руку северянам, которые давно мечтали о богатых местах в предгорьях. Уголь, руда, соляные копи, вековые хвойные леса на склонах, золотоносные реки в узких долинах – все это, по мнению северян, настало время взять. Терратос Аканов погряз в пороке, в склоках властей, но пришла война… Костлявая старуха в рубище, пропитанном кровью, довольно скалясь, разжигала топку очередной кровавой бани.

Тек, охваченный во многих местах пожарами, напоминал слоеный пирог, уже второй день на его улицах шли бои. Было непонятно, что происходит в самом городе. Наспех сформированная дружина самообороны из армейцев, которым посчастливилось вырваться из окружения у Северного форта, городских жандармов и простых жителей, взявших в руки оружие, с трудом удерживала натиск все прибывающего и прибывающего противника. Кольцо почти замкнулось, северяне все еще не могли взять станцию воздухоплавания и депо, откуда вывозили раненых и куда успел прибыть единственный состав с отрядом жандармов из Мьента, что охраняли каторжан на шахтах. Несмолкающая стрельба в городе, завывание подлетающих снарядов, выпущенных из мортир противника, взрывы… и ранее не очень-то живописный город теперь превращался в руины и одно большое кострище. Северянам было плевать на город, он был им не нужен, им нужен выход к предгорьям, а Тек этому сильно мешал.

– Я никогда так не ждал ночи, как сейчас, – сквозь зубы процедил Кинт.

С Сартом и Гратом он добрался до окраин Тека к полудню, а не к рассвету, как надеялся, из-за того, что пришлось обходить большой отряд противника, который пешим порядком прошел горными тропами и спустился к Теку с западной стороны. Наверняка не обошлось без предательства со стороны местных контрабандистов, хотя не обязательно, за последнее время в приграничном городе появлялось все больше северян, они просачивались в Тек теми же тропами, которыми водили свои обозы с контрабандой. Кинту было непонятно, почему пал Северный форт, и с той стороны удалось вырваться лишь двум небольшим отрядам армейцев и жандармов пограничного корпуса.

Троица расположилась на поросшем лесом холме, в плотном колючем кустарнике. До города не более пяти сотен шагов, которые, пустив лошадь в карьер, можно преодолеть, не успев сосчитать до десяти, но внизу, у крайних домов, как раз расположился противник. Отряд штыков в пятьдесят, да еще звено артиллеристов, стараются, неторопливо и размеренно бьют из мортир по депо, пытаясь подавить сопротивление обороняющихся. Мелкие группы красных мундиров – в такую форму были одеты солдаты противника – то и дело снуют по улицам, выходящим на западную окраину Тека. Похоже, пройти по некоторым они не могут – мешают спешно сооруженные баррикады и малочисленные группы сопротивления.

– Грат, будь здесь, наблюдай, а мы с Сартом пока соберем все, прежде чем идти в город, и лошадей придется оставить, пойдем в город пешком. – Кинт отвлекся от наблюдения за окраинами города в подзорную трубу.

Как только начало темнеть, они пошли по узкой тропе вниз и параллельно окраине города. Рядом была старая ферма, огороженная каменным забором – камни, что выдавливала земля на протяжении нескольких сотен лет, поколения фермеров укладывали по периметру фермы. Укрытие подходящее, вдоль забора подкрались к самой ферме… Бум! Бум! – в очередной раз артиллеристы выпустили снаряды в сторону депо. За мгновение вспышек двух выстрелов Кинт успел оценить обстановку.

– Надо с этими мортирами что-то делать, – прошептал Кинт, присев за забором. – Грат, прикроешь, Сарт, за мной!

Скинув ранцы и все лишнее, Кинт и Сарт, пригнувшись, побежали вдоль забора, звуки непрекращающегося боя позволяли красться быстро, почти бежать, не боясь нашуметь. Две притулившиеся друг к другу лачуги, сараи и два звена артиллеристов противника, за ними длинная телега со снарядными ящиками и бочонками с порохом… Пехота в очередной раз пошла на прорыв забаррикадированных улиц.

– Сиди здесь, если заметят, то не давай им стрелять по мне, после каждого выстрела перемещайся, не торчи в одном месте.

– Угу, – ответил Сарт, вытер рукавом вспотевший лоб и положил карабин на каменную ограду.

Кинт скатился в придорожную канаву, прополз немного и поднял голову над дорогой. Возница и два солдата противника разгружают ящики и бочонки на землю рядом с телегой. Спустя несколько минут телега покинула позиции артиллеристов, а Кинт, прижимаясь к земле, пополз вперед. Замерев и дождавшись, когда двое солдат понесут очередной ящик к мортирам, Кинт вскочил и что было сил рванул к ящикам и бочонкам, вынув пробки из нескольких, повалил их на землю. Затем, схватив один из бочонков и рассыпая порох, стал быстро, пятясь назад, отходить к канаве, у которой чиркнул огнивом по пороховой дорожке. Прыгнув в канаву, побежал, чавкая сапогами по смердящему месиву сточных вод. Яркая вспышка, переходящая в какой-то рев, а потом взрыв, крики, еще взрыв… Старые лачуги сдуло, не говоря уже о находящихся рядом людях, в голове у Кинта звенело и, пытаясь перекричать шум в ушах, он схватил свой карабин и, сильно дернув за рукав Сарта, сказал:

– Назад! К Грату!

В центр города пробирались переулками, иногда проходя дома насквозь, то есть влезая в окна и выходя с другой стороны тоже через окна. Несколько раз они были обстреляны, то ли кем-то из горожан, то ли группами противника, снующими по городу, вступали в перестрелки с красномундирниками, но, не ввязываясь в бой, уходили переулками, чердаками, горящими крышами… Через два часа уставшие, с испачканными копотью лицами Кинт, Сарт и Грат наконец пробрались на улицу, где находился дом Григо. Вырываясь из окон, гигантские языки пламени облизывали фасады каменных зданий. Дом Григо тоже горел, его черепичная крыша уже провалилась внутрь, перекрытия обрушились… По улицам метались перепуганные люди… женщины, прижимающие к груди младенцев, мужчины с котомками. Кругом царила паника и неразбериха, лежали обгоревшие тела, запах горелого мяса, отовсюду крик и стоны… Кованый забор у дома Григо был разворочен взрывом, у чудом уцелевшей каменной конюшни Кинт заметил женщину, затем из цоколя горящего дома выбежал какой-то парень.

– Мадэ! – Кинт подбежал к ним. – Где Сэт, где Григо?

Не сразу узнав заросшего, грязного Кинта, стоящего перед ней, Мадэ бросилась ему на шею…

– Они… они… они…

– Соберитесь же! – Ухватив за плечи Мадэ, Кинт встряхнул ее хорошенько.

– Они в мастерской… там рядом баррикада…

– Целы?

– Да… Я могу проводить.

– А вы что тут делаете?

– Спасаю… все, что еще можно спасти.

– Зачем? – закричал Кинт. – Берите самое необходимое и идемте!

– Куда? – Лицо Мадэ больше выражало безразличие, чем страх или панику… она потеряла всё: дом, работу, будущее…

– Идемте, Мадэ, вы нужны Сэт, ведите нас к ним.

Покопавшись несколько минут, Мадэ собрала небольшой узелок из вещей, что удалось спасти, и повела Кинта с друзьями в сторону мастерской…

– У ратуши бой… весь центр завален трупами, – на ходу говорила Мадэ, – как раз недалеко от мастерской две большие баррикады держат единственную оставшуюся свободную улицу до станции, там дома высокие, снаряды чуть ли не падают на мостовую… Аааа!

Из проулка выскочили пятеро стрелков в красных мундирах… Быстро сообразив, Кинт подставил подножку Мадэ, толкнув ее на стену дома… Противник – до него можно было дотянуться рукой – слишком близко, слишком все быстро. Схватив за ствол винтовку, которую один из северян уже разворачивал в сторону Сарта, Кинт задрал ее вверх… грохнул выстрел, Кинт прямым ударом ноги толкнул северянина на двух других красномундирников и выстрелил в него из револьвера. Сарт и Грат среагировали моментально и, тоже выхватив револьверы, начали стрелять…

– Вставайте, вставайте, Мадэ. – Кинт помог Мадэ подняться. – Надо идти дальше.

– Северяне, должно быть, уже полностью окружили баррикады, – всхлипывая, ответила Мадэ, – мы можем не пройти дальше по улицам, не успеем.

– Пробьемся… – Кинт наклонился к одному из северян и стащил с него пояс с подсумками, затем поднял его винтовку, приставил к ней штык. – Бегом, бегом!

Грат и Сарт повторили за Кинтом, прихватив трофеи. Грату было тяжело, видно, что негнущаяся в колене нога стала очень беспокоить его.

– Что… совсем тяжело?

– Не обращай внимания, Кинт, идем, – ответил Грат и оперся на трофейную винтовку, уперев ее прикладом в булыжник мостовой.

Раздался свист, а через мгновение, слева и чуть позади, в двадцати шагах ухнул взрыв, всех повалило ударной волной.

– Стен домов справа держимся, – поднимаясь, крикнул Кинт. – Все целы?

– Вроде все, – Сарт помог Мадэ подняться.

Через час перебежек под постоянными обстрелами, меж горящих домов, в подвалы которых набились горожане в надежде укрыться, вся компания наконец подошла к перекрестку. От него к депо спускалась широкая улица ремесленников, застроенная мастерскими и маленькими каменными зданиями магазинчиков и салонов. Правда, до самого перекрестка, где высилась баррикада из повозок, телег и мебели, которую выкинули из окон домов, еще оставалось каких-то сто шагов. Сто шагов… но переулок, в который упирается улица ремесленников, простреливается северянами, а к ним со стороны площади подходит еще подкрепление. Сзади послышался стук копыт…

– Сюда! В арку! – Кинт потянул за собой Мадэ… Небольшой дворик, похожий на тот, где живет Кинт в Латинге. Только беглецы успели скрыться в арке, как из-за угла дома выскочили несколько всадников противника, а за ними две пары лошадей катили пушку на тяжелом лафете.

– Они сейчас разнесут баррикаду, – выглядывая из-за угла, сказал Грат.

Всадники спешились и в почти полной темноте узкого переулка помогали артиллеристам развернуть и установить орудие, защитникам баррикады явно не видно, что творится напротив.

– Я сейчас, – ответил Кинт и побежал к ближайшей двери в цоколе, из-за которой пробивался тусклый, еле заметный свет.

Жильцов в доме не было, а обстановка внутри говорила о том, что они уходили в спешке. Осмотревшись, Кинт снял с балки пузатую колбу стеклянной масляной лампы, тускло горевшей под потолком, поболтал, вглядываясь в мутное зеленоватое стекло…

– Отлично! – С лампой в руке Кинт выбежал наружу.

Оставив лампу во дворе, он вернулся к Грату, который вместе с Сартом уже соорудил из валявшихся в арке ящиков и прочего хлама бруствер. Стрельба стихла, и северяне притихли, со стороны баррикады доносились звуки вялой перестрелки. Штурмовать баррикаду противник уже не желал, чего-то ждал…

– Что там? – Кинт опустился на колено рядом с Сартом.

– Заряжают…

Кинт осторожно выглянул в переулок, несколько секунд вглядывался в темноту, а затем побежал во двор. Схватив лампу, он максимально выкрутил фитиль и открыл пробку. Выскочив в проулок и сильно замахнувшись, Кинт метнул лампу в стену дома напротив, где копошились у пушки северяне. Ламповое масло вспыхнуло моментально, осветив переулок, а Кинт, Грат и Сарт открыли огонь по противнику. Со стороны баррикады одновременно началась интенсивная стрельба. Артиллеристы пытались укрыться, залечь, но бесполезно – плотный огонь из арки и со стороны баррикады за несколько минут уничтожил противника. Стрельба снова стихла, а потом Кинт разглядел, что по переулку со стороны баррикады крадутся несколько человек.

– Эй! В арке! – приглушенно окрикнули с той стороны.

– Да!

– Давайте к нам… проведем вас к баррикаде. Голос показался Кинту знакомым, но Мадэ сообразила быстрей…

– Гэрт?

– Мадэ?

– Да! Это мы с Кинтом!

Громыхая сапогами, к арке подбежали четыре вооруженных человека и среди них один из охранников Григо – Гэрт, тот самый телохранитель, который уже несколько лет ходил тенью за Сэт.

– Кинт! Вот Григо обрадуется-то! Да я и сам рад тебя видеть! – Гэрт сгреб своими ручищами Кинта и обнял.

– Давайте к тем пушкарям, соберите все трофеи, – скомандовал Гэрт своим людям.

– Сарт, Грат, помогите, – сказал Кинт, кивнув в сторону пушки. – Грат, и сотвори там что-нибудь с этой пушкой…

– Понял.

– А как вы прошли? – поинтересовался Кинт.

– По винному подвалу одного старого знакомого господина Григо, он как раз под улицей проходит, – ответил Гэрт, оскалившись белыми зубами в темноте, его лицо было в ссадинах и перепачканное копотью.

В конце переулка, таща на себе трофеи, все зашли в маленький ресторанчик на углу, спустились в подвал, затем по узкому проходу под дорогой прошли в дом за баррикадой.

Кинт сразу и не узнал Григо, он как-то выпрямился, живот втянулся… крест-накрест у него на груди висели пояса с подсумками, за ремень с револьвером в кобуре заткнут еще один револьвер, кавалерийский, с длинным стволом. Размахивая винтовкой, Григо командовал обороняющимися за баррикадой.

– Кинт! – Григо даже присел. – Умеешь же ты найти время и место, чтобы появиться!

– Я тоже рад вас видеть в добром здравии, Григо, где Сэт?

– В том доме, готовит последних раненых к отправке, на станции собирают обоз, который уходит на юг, и пока тракт еще не перерезан северянами, их вывозят в сторону Мьента… Солдаты и жандармы, те, кто остался, еще держат подходы к тракту.

Прискакавший разгоряченный жандарм прервал разговор:

– Григо! Там на станции воздухоплавания смогли починить газовую установку, так что дирижабль будет! Раненых всех туда отправляйте, дирижабль в Латинг полетит.

– Отлично! – ответил Григо и повернулся к Кинту: – Ты пойдешь с Сэт, сопроводи обозы с ранеными до дирижабля…

– И посажу Сэт на этот дирижабль! Нечего ей тут делать, у меня дома, в Латинге, пусть и остается.

– Спасибо, сынок… Давай поторопись!

– Останьтесь с Григо, – сказал Кинт Сарту и Грату.

– Кинт, может… – Сарт замялся, – может, ты с Сэт полетишь, в Латинг?

– А в морду не хочешь?

– Да, а…

– Все! К баррикаде, провожу Сэт – вернусь, – прикрикнул Кинт на Сарта и побежал к дому, из арки которого выносили раненых и укладывали в две моторные повозки.

В свете факелов и масляных ламп в узком дворике Сэт предстала перед Кинтом в костюме для верховой езды и сапогах, и пояс с револьвером был к месту… Она, закончив перевязку горожанина, подняла глаза.

– Кинт!

В суете между погрузкой раненых не место для объятий и поцелуев, поэтому Кинт лишь взял Сэт за руку, вложил в ладонь ключ и начал быстро говорить:

– Слушай и запоминай. Этих раненых сейчас повезем на станцию воздухоплавания, там дирижабль ждет, прилетите с Мадэ в Латинг, идите ко мне во флигель, живите там – и никуда!

– Кинт…

– Не перебивай! – Кинт сжал руку Сэт. – Рядом с камином чугунный лист, на котором поленья, отодвинешь его, там тайник, денег должно хватить надолго, ни во что не ввязывайтесь там, живите тихо, понятно?

– Понятно… – Сэт начала шмыгать носом и всхлипывать. – Я боюсь, Кинт, я не хочу без тебя никуда…

– Пожалуйста, послушайся меня, Сэт, очень прошу… Все закончится – и я приеду.

– А когда? Когда все закончится? – огромными, полными слез глазами Сэт смотрела на Кинта.

– Не знаю!

– Можно ехать! – крикнул кто-то из механиков повозок.

– Я сейчас! – Кинт бросился к баррикаде, где застал Мадэ, отстегивающую портупею с тела убитого жандарма. Кинт вырвал из ее рук винтовку: – Ты едешь с Сэт!

Фургоны, громыхая, быстро мчались по дороге к станции воздухоплавания. Удерживаясь сзади фургона, стоя над двигателем и вцепившись в крышу, Кинт повернулся и посмотрел на город… все в дыму, зарево пожаров, взрывы… на баррикаду, что прикрывала дорогу, началась очередная атака северян…

Погрузка раненых на станции уже закончилась, в дирижабль хотели прорваться несколько мужчин, но, Кинт, стоявший на площадке швартовочной башни, угрожая оружием, не пустил их, сказав, что летят только раненые, женщины и дети, а у них есть два пути: либо самостоятельно к баррикадам, либо с его помощью вниз головой с башни. Те выбрали первый вариант и, оглядываясь на направленный в их сторону ствол револьвера, побежали вниз по железной лестнице. Наконец погрузка закончилась, взревели моторы, а дежурный на входе, помахав Кинту, откинул швартовочные тросы и закрыл дверь гондолы.

– Ты же погибнешь! – Сэт кричала Кинту из маленького окошка гондолы транспортного дирижабля, тщетно пытаясь перекричать шум винтов.

– Это вряд ли. Береги себя! – крикнул Кинт в ответ и, помахав рукой, еле успел прижать шляпу, которую чуть не сорвало потоком воздуха.

Винты вертикального разгона работали на полную мощность, оторвавшись от башни, дирижабль начал набирать высоту, поднимаясь неповоротливым огромным бобом в ночное северное небо, которое вместо туч затянуло дымом со стороны города.

Глава вторая

Дирижабль погасил корпусные огни, его уже не было видно на ночном небе, только гул силовых установок и шум винтов, рассекающих воздух, доносился до Кинта. Он еще несколько минут смотрел в небо, потом развернулся в сторону железнодорожной станции, наблюдая, как многочисленные повозки, люди, толкающие перед собой какие-то тележки с котомками, и просто бредущие налегке, устремились на юг, по торговому тракту, проложенному почти параллельно железной дороге. На привокзальной площади еще толкались и грузились люди… Подумав о том, что с ними всеми будет, если противник сломит сопротивление Григо и его людей на баррикаде, Кинт, громыхая сапогами по железу лестницы, побежал вниз.

– Что вы тут делаете? – спросил Кинт у двух круглолицых городовых, которые стояли у швартовочной башни и, наблюдая за потоком беженцев, переговаривались.

– Не понял, – развернулся один из них, – тебе чего?

– Я спрашиваю, что вы тут делаете?

– Так, а… за порядком следим.

– Если прорвут баррикаду в начале улицы, то незачем будет и следить, бежим!

– Чего это? – Тот, что потолще, отставил ногу в сторону, выпятил живот и положил руку на рукоять револьвера. – Ты кто вообще?

Хруст, с которым кулак Кинта погрузился в лицо городового, был весьма громким, второму досталось между ног… Забрав у двух бесполезных кусков мяса оружие и боеприпасы, Кинт вскочил на их повозку, что стояла рядом, бранно ругнулся и хлестнул пару лошадей вожжами.

Западный ветер уже который день не менял направления, огибая горы с южной стороны, способствовал огню, пожирающему город. Грохоча, повозка неслась в дыму вверх по дороге, но участившиеся взрывы и звуки выстрелов заглушали ее. Свист перешел в завывание… вспышка и взрыв… Кинт кубарем полетел вперед.

Неизвестно, сколько Кинт пролежал рядом с трупом лошади, но, придя в себя, он обшарил перевернутую повозку, нашел два пояса с револьверами и патронами и, шатаясь и припадая на правую ногу, побежал дальше. Защитников баррикады почти не осталось, передвигаясь вдоль домов и опираясь на каменные стены, Кинт наконец дошел… Дико болела голова, слезились глаза от заволакивающего округу дыма и все плыло вокруг.

– Григо! – закричал Кинт, укрывшись от пуль, которые выбили каменную крошку из стен чуть выше головы, за какими-то ящиками у стены дома.

– Что… Кто это? Кинт! – С налитыми злостью глазами и перекошенным лицом Григо подбежал к Кинту. – Ну что?

– Улетели… – выдохнул Кинт, пошатнулся и потерял сознание.

Откуда-то издалека, словно через подушку, до Кинта долетело пение птиц, а еще запах чего-то вкусного. Он открыл глаза и сразу нащупал под бушлатом рукоять пистолета… Сквозь деревья пробивались лучи солнца, у костра пять человек что-то варят, чуть в стороне несколько лошадей, на одной из них Кинт разглядел свой ранец.

– Григо… – Кинт поднялся и сел, держась обеими руками за голову.

– Кинт, ну что, как ты?

– Паршиво! Но очень хочу есть.

– Еще бы! Сутки растолкать тебя не могли.

– Чего?

– Того! Ты же как рухнул там, у баррикады, думал все, покойник. Лицо в крови, не дышал почти… Где так тебя?

– Когда к вам ехал, прямо перед повозкой снаряд… считай, лошади собой меня прикрыли.

– Голову тебе посекло немного, вот, – Григо протянул маленький кусочек чугуна, – во лбу у тебя торчал. Везучий ты, сынок…

Кинт потрогал перевязанную голову, вздохнул и спросил:

– А есть что сожрать?

– Да, только что кашу сварили.

– Сарт… Грат?

– Грат погиб, отчаянный парень, пал в рукопашной… со штыком… ты бы его видел! Жаль парня… А карманник твой жив, в охранении пока, скоро сменится.

– Григо, вы… ты… не называй его так.

– Хорошо, – улыбнулся Григо, – он тоже молодец, пока лошадьми не разжились, он тебя на себе нес, выносливый и смелый парень.

Кинт поднялся и, пошатываясь, подошел к костру. Бойцы, сидящие вокруг, пододвинулись, один из них зачерпнул медной миской из котелка кашу с какими-то копченостями и подал Кинту.

– Спасибо, – кивнул Кинт и засмотрелся на того, кто протянул ему миску…

– Да, мастер-жандарм Кинт, это я.

– Локт? – узнал Кинт бойца, который был когда-то в его подчинении в Северном форте, а после расформирования подался в городовые Тека.

– Узнал, – улыбнулся Локт.

– Я всех своих в звене помню… – Кинт сел на землю и начал работать ложкой.

– И не сомневаюсь, вообще, приятно было узнать, что ты с нами.

– Вы знакомы, что ли? – присел рядом Григо.

– Конечно! Это же мой звеньевой, как его за глаза называли – «мертвый жандарм».

– Это почему?

– Отчаянный… смерти будто искал и нас с собой везде таскал… но я лично ему за это только благодарен, многому научился. Одна наша экспедиция к пещерам чего стоила…

– Какая еще экспедиция? – спросил Григо.

– Да потом как-нибудь расскажу…

– А мы где вообще? – осмотрелся Кинт. – На северный склон похоже.

– Да, мы за перевалом, полдня пути до тракта и часа три до Северного форта.

– Тек?

– Руины, – вздохнул Григо, – моего города больше нет, они уничтожили мой город!

Один из бойцов поднялся и ушел вниз, за деревья, а через несколько минут оттуда вышел Сарт, увидел сидящего у костра Кинта и подбежал…

– Ты как?

– Бывало похуже… Сарт сел рядом.

– А я думал, ты всё…

– Не дождешься, я еще человека из тебя сделать не успел.

Кинт молча доел кашу, кивком поблагодарил Локта за протянутую им флягу с водой, запил, как выяснилось, обед и похлопал по карманам. Трубка, извлеченная нагрудного кармана, оказалась с отломанным наполовину мундштуком, недовольно скривившись, он вытянул нож и более или менее обработал то, что от него осталось…

– Значит, мы в тылу, – ни к кому не обращаясь и глядя на затухающий огонь, произнес Кинт, затянулся и выдохнул дым, который, перемешавшись с потоком горячего воздуха от костра, быстро устремился вверх, – а что-нибудь вообще известно о действиях армии нашего терратоса? Что предпринимает парламент?

– В участок, прежде чем нас вывели на сооружение баррикад, – Локт пошевелил палкой угли, – принесли телеграмму о начавшейся мобилизации и соответственно об объявлении военного положения.

– Понятно, значит, можно считать себя мобилизованными, – кивнул Кинт, не отрывая взгляда от углей, которые вспыхивали красным с каждым порывом ветерка.

– Маловат отрядец, – сказал Григо, – хотя с такими парнями, как вы, я думаю, можно делать дела… воевать то есть.

– Что у нас с оружием?

– Оружие есть, а вот патронов… – заговорил молчавший до этого парень в мундире пограничного корпуса, – патронов на пару минут боя.

– Тебя как звать? – посмотрел Кинт на пограничника.

– Акли.

– Что случилось с Северным фортом?

– Предательство… Там в подвалах около сотни солдат заперто, наверное, как рабов скоро переправят на север, или уже переправили.

Кинт вытряхнул пепел, поковырял веточкой внутри трубки, убрал ее в карман, встал и, поправив под ремнем бушлат, спросил:

– Ну и как, вы уже думали, что делать, пока я отсыпался на муравейнике?

– Вообще-то мы ждали, когда ты в себя придешь… С нами еще три парня были, но они ушли, сказали, что будут пробиваться на юг.

– Давно? – нахмурился Кинт.

– Пару часов назад.

– Надо уходить! Попадутся и приведут за собой северян.

– Может и такое быть, – кивнул Григо, – только подожди, прежде чем начать что-то делать, и уж тем более воевать, надо определиться с командованием в нашем… эм…

– В звене, – вставил Локт, – для отряда мало нас. А так как из всех присутствующих я знаю только одного звеньевого, то, если важно мое мнение, я за Кинта…

– И я за Кинта, – подал голос Сарт.

– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся Григо, – я тоже не против.

– А я как все, – встал пограничник, отряхивая сухую прошлогоднюю листву со штанов.

– Тогда снимаемся. Сарт, сбегай за бойцом из охранения, надо уходить, будем искать место для постоянного лагеря.

– Я знаю такое место, – предложил Григо, подойдя к лошади и проверив пряжки подпруги, – думаю, если поторопимся, то к вечеру будем в Черном ущелье.

– Хорошее место, и от тракта недалеко, – кивнул Кинт, – я согласен, едем туда.

Шестеро всадников отправились в путь по еле заметной старой горной тропе контрабандистов. До торгового тракта добрались уже в вечерних сумерках. Как хотели, то есть прийти в Черное ущелье сегодня уже не получалось. Дорога по тропам и днем-то опасна, приходилось несколько раз спешиваться, чтобы провести лошадей под уздцы, рискуя сорваться вниз. Так что Кинт принял решение остановиться на ночлег, не доехав до тракта. Уже завтра на рассвете, выслав дозор, можно будет пересечь торговый тракт и двигаться дальше, в Черное ущелье, а если повезет, то может получиться напасть на движущийся по тракту обоз северян. Остановились на ночлег в котловине, меж двумя средними вершинами перевала. По дороге собирали хворост, и теперь было на чем приготовить еду и согреться самим.

На рассвете, послав вперед Локта и Акли, малочисленный отряд снялся и отправился дальше. Через пару часов пути вернулись дозорные…

– Все, за той седловиной северный тракт, – сообщил Локт, – но к нему спуск плохой, мелкая осыпь по тропе и северяне на нашем посту расположились.

– Значит, пешком, придерживая лошадей… Там выступ должен быть.

– Да, есть такой, с него хорошо тракт просматривается.

– Сколько северян?

– Я видел пять лошадей и двоих красномундирников, сколько в самом посту, не видно.

– Пост берем в любом случае! Наверняка там есть фураж и нормальное бивачное снаряжение, без него околеем за пару ночей, да и патронами разживемся…

По торговому тракту, к посту дорожной жандармерии, устроенному в нише скалы, медленно поднималась повозка. В ней сидели трое красномундирников, до поста совсем немного, каких-то полчаса неспешной езды, да и нельзя по-другому на этом участке дороги – опасно. Сорваться вниз, на камни высохшей реки очень просто, достаточно одному колесу соскочить – и все полетят вниз. Огибая скалу и поворачивая, повозка остановилась…

– Это кто? Ну-ка проверьте и скиньте его с дороги! – Красномундирник отложил вожжи и потянулся за винтовкой.

На дороге, спиной к повозке лежал человек, двое северян спрыгнули на землю и направились к телу.

– Мертвый, похоже. – Один из северян нагнулся, чтобы перевернуть тело.

Но тело перевернулось само, быстро и неожиданно, стволы двух пистолетов ткнулись в красномундирников, а с небольшого уступа в повозку спрыгнул человек и опустил на кожаное кепи северянина рукоять револьвера.

Допрос был быстрый и результативный. Это оказались фуражиры, они ехали как раз на пост, на перевал, из Северного форта, где расположились разного рода тыловые службы армии северян. Получив всю необходимую информацию, Кинт приказал пленных раздеть, заколоть штыками и сбросить с обрыва. Все складывалось удачно, и спустя полчаса повозка подъехала к посту. Часто загромыхали выстрелы, застигнутые врасплох и не имеющие никаких шансов солдаты северян на посту были уничтожены.

Все было заранее спланировано, двое бойцов бросились собирать трофеи, один поскакал вперед, наблюдать за дорогой, второй остался в тылу, а Кинт и Григо, осмотрев лошадей северян, стали грузить вьюки, которые им готовили на посту бойцы, собирая трофеи. Через пятнадцать минут шесть всадников и пять навьюченных лошадей осторожно спускались по узкой тропе в Черное ущелье – пристанище кочевников и контрабандистов. Первых можно было не опасаться, вряд ли они покажутся там, где идет война, да и вторым теперь в ущелье нечего делать.