Глава 1
Дорога была бесконечной. Десять дней безумной выматывающей гонки, вытряхнувшей из меня не только внутренности, но и последние крупицы терпения, в корне поменявшей представление о величии нашей империи. В буквальном смысле слова.
Почти сразу же я пожалела о своем согласии. На самом деле выбора-то и не было. Послание моему отцу содержало не просьбу, а приказ. Одну из незамужних дочерей нужно было посадить в карету, прибывшую вместе со стражниками, и отправить в столицу на смотрины невест императора. Без вариантов.
Кроме возраста и отсутствия тяжелых увечий, других «пожеланий» не было. Граница – от семнадцати до двадцати пяти лет. Довольно либеральные требования, даже странно. Ни великой красоты, ни невинности, ни богатств, ни талантов не требовалось.
Дочерей у папы было трое. Я и мои две младшие сестренки. Но вот незадача. Анна, которой двадцать один, неделю назад успела выскочить замуж и вовсю наслаждалась медовым месяцем. Восемнадцатилетняя Ильма заключила помолвку (пока только с ее слов) с «любовью всей жизни», прекрасным неотразимым Альварчиком, и естественно, закатила истерику после прочтения отцом императорского указа на семейном собрании.
Остаюсь я, двадцатипятилетняя старая дева. Строго говоря, двадцать пять мне исполнится только через два месяца, поэтому фактически я подходила под указанные параметры. Если мы только не задержимся в дороге или не сломаю случайно ногу.
Хотя даже со сломанной ногой меня потащат во дворец, потому что уж слишком настойчивыми были гвардейцы, слишком категоричным приказ императора.
Не понравились мне ни тихое ругательство отца сквозь зубы, ни странный испуганный взгляд мамы, которая резко побледнела после прочтения указа. Заметив это, я очень удивилась, так как родом мама была из столицы, великолепной и неповторимой Лимпии, которую мечтает посетить каждый житель империи, не исключая и меня. Мама выросла среди роскошных дворцов, площадей, фонтанов, о которых я только читала в газетах. А еще она некоторое время была фрейлиной вдовствующей императрицы Изольды. Там, во дворце, она и познакомилась с папой, и как только он сделал ей предложение, сразу уехала на юг, в нашу глушь, и никогда больше не вспоминала о своей прошлой жизни, ни о дворце, ни о столице, хотя мы частенько ее умоляли рассказать хоть что-то.
Съездить в столицу нам с сестрами не довелось ни разу. Во-первых, она находится на противоположном конце империи; во-вторых, у нас банально не было денег на такую дальнюю поездку. Пусть мы являемся одними из крупнейших землевладельцев королевства, имеем титул, поместье, мраморные рудники и много всего прочего, достаток в нашей семье небольшой, так как почти все забирают в виде налогов. А то, что остается, уходит на оплату работникам и развитие поместья. Мы с сестрами обходимся одной горничной на троих, сами убираем свои комнаты, Ильма, когда подросла, увлеклась шитьем одежды для слуг, а мама руководит кухней, закупает еду, торгуясь за каждый медяк.
– Это уже какой по счету? – отец отложил бумаги в сторону и обернулся к маме. На лице застыло озабоченное выражение.
– Последний, – выдохнула она, – десятый.
Да, забыла сказать, по древней традиции отборов всегда десять. Мне было страшно любопытно, почему именно столько? Неужели императору не может приглянуться девушка из первой или второй партии? Что именно он ищет? Точнее, кого именно? Отборы начинаются с двадцати лет, и к тридцати император должен выбрать жену. Иногда он начинает позже, иногда раньше. Например, отец нынешнего правителя женился в сорок.
Каждый год во дворец привозят несколько сотен девушек. Возникает странное чувство, что император таким способом за десять лет жаждет перезнакомиться со всеми титулованными женщинами, живущими в империи. Очень любопытно. Когда мы с сестрами спрашивали маму, как происходят отборы и что нужно императору, у нее резко портилось настроение, и она отсылала нас прочь, дав работу или поручение.
Отец с мамой повернулись ко мне. Видя их хмурые лица, я забеспокоилась.
– Ничего страшного, – криво улыбнулась я, – съезжу в столицу и приеду назад. Вряд ли я заинтересую владыку.
Мама взволнованно поджала губы, а отец задумчиво кивнул, словно соглашаясь с моими словами. Крошечная обида кольнула сердце. Нет, я реально смотрела на ситуацию – я далеко не красавица. Когда-то давно, целую жизнь назад, я берегла кожу от беспощадного южного солнца, пользовалась кремами, косметикой, ложилась вовремя спать, старалась красиво одеваться. Тогда у меня был любимый человек, счастливое будущее, мечты. А сейчас… У меня нет ничего, поэтому и беречь нечего, особенно кожу. Я давно махнула на себя рукой. Смуглая, дочерна загоревшая, я была похожа на рудокопа. Даже не скажешь, что благородная леди.
Сестры, решив, что проблема решена и еду я, радостно выпорхнули из комнаты. Мама подошла ближе.
– Возьмешь старые платья, никаких красивых причесок и косметики, – низким тихим голосом произнесла она, – старайся выглядеть как можно хуже.
Я недоуменно округлила глаза.
– Давай я вообще не поеду, – хмуро предложила, собираясь обидеться на родителей. Такой чудовищной несправедливости я от них не ожидала. Они всегда хвалили меня, называли талантливой умницей, сокровищем. А сейчас то, что я выиграю конкурс невест и стану императрицей, ими даже не рассматривалось. Понятно, мне двадцать пять, я перестарок, плохо выгляжу, меня не выберут, но так унижать дочь…
– Не ехать нельзя. – Отец развернулся в сторону окна и кивнул. Я подошла и непроизвольно ахнула. Наш небольшой двор оккупировали два десятка имперских стражников с мушкетами наперевес. Они рассредоточились по периметру, закрыли главный выезд и боковую калитку. Желание игнорировать императорский указ пропало совершенно.
– Зато бесплатно съездишь в столицу. – Радость от этого события почему-то отдавала горечью. – Ты же всегда хотела там побывать? Вот и посмотришь.
Меньше чем за час был собран небольшой скарб. Несколько смен белья, три старых выцветших платья, расческа, зубная щетка, и так, по мелочи. В последний момент в чемодан сунула журнал со статьей об археологии, которую в итоге мне так и не удалось прочитать из-за страшной тряски. Отец и мама со скорбными лицами посадили меня в карету и отправили на отбор, дав странное напутствие постараться не привлекать внимания.
Четверку коней меняли каждые шесть часов. Ночевала я на постоялых дворах, в окруженной стражниками спальне, внутрь никого не пускали, еду приносили они же. Я была постоянно сонная, уставшая и злая. Зато за поездку научилась есть, спать и ходить в туалет по расписанию.
«Могли бы прислать механическую повозку вместо кареты. Не обеднели бы, – бурчала я под нос, – хоть какое-то развлечение». В прошлом году в Тувии, столице нашего королевства, устроили выставку технических новинок империи. Самоходная тележка, которая передвигалась без лошадей, вызвала всеобщий ажиотаж. Нам с сестрами даже разрешили немного покататься. Правда, ехала она медленно и странно пахла, да и стоила неоправданно много. Даже наш добряк король не заинтересовался покупкой, что уж говорить о папе.
Как бы там ни было, к концу поездки я относительно успокоилась. Если не могу повлиять на ситуацию, нужно попытаться найти в ней положительные стороны. А их было предостаточно. Столица империи Лимпиа заслуженно считалась самым прекрасным городом на свете. Говорили, что она парит в облаках, что фонтаны и памятники украшены драгоценными камнями, а мостовые выложены розовым мрамором даже в бедных кварталах. Что император ест с золотых тарелок и купается в золотой ванной. Что на праздниках он бросает в толпу не медь и серебро, а настоящие драгоценные камни и золотые монеты. Но самое интересное для меня – в музеях столицы представлены бесценные реликвии, собранные за сотни лет правления династии Амедалов. Вот их-то я и собиралась посмотреть. Историей и раскопками я увлеклась сразу же, как только выбралась из пленок. Мне было четыре года, когда я выкопала первый глиняный горшок в карьере на территории нашего поместья. После тяжелых событий, произошедших со мной семь лет назад, я на время забросила раскопки, но сейчас понемногу возвращаюсь к своему увлечению в свободное от работы по дому время.
В столицу мы приехали глубокой ночью. Стражники предупредили, что останавливаться на ночлег в таверне смысла нет, так как осталось совсем немного. Я только вымучено кивнула. Полусонную меня вытащили из кареты, подхватили под руки и повели в громадное темное здание. От усталости я ничего не соображала. Меня раздели, расплели волосы, облачили в ночную рубашку и положили в кровать. Я отключилась, как только коснулась головой подушки.
И в первую же ночь мне приснился странный сон. Словно ко мне в комнату кто-то стучится. Настойчиво, громко, требовательно. Я так устала, что даже во сне отвернулась и накрыла голову одеялом, отмахнувшись от назойливого визитера, так до конца и не поняв, был это сон или явь.
Глава 2
Разбудила меня горничная. И, по-моему, очень рано.
– Вы приехали самой последней, леди Токамак. – Упрек в ее голосе удивил несказанно. Можно подумать, я виновата в том, что так далеко живу. Наше королевство находилось на самой южной границе империи. Южнее – только бескрайний океан и пустынные каменистые острова.
Пока девушка раздвигала шторы, я смогла рассмотреть покои, куда меня поселили. Ну что ж – все в высшей степени роскошно. Даже слишком. Огромная кровать с балдахином, стены затянуты галлийским шелком, самой дорогой тканью в империи, изысканная резная мебель розового цвета с бледно-желтыми разводами в виде завитков. Даже не знаю, какое дерево обладает подобным эффектом. На полу пушистый белоснежный ковер.
– Я помогу вам умыться и позавтракать, – продолжала горничная, протягивая розовый пеньюар, – через час подойдет камеристка. Она поможет подобрать платье и сделать прическу. Через два часа первый отбор.
Придется встать – нежиться в постели мне не дадут. Вспомнились стражники в тавернах, те тоже будили спозаранок. Невесты императора, по-видимому, находятся на самой нижней ступени иерархии во дворце.
– А сколько всего девушек приехало? – поинтересовалась я вскользь.
– Много, – отрезала горничная недовольно, отбивая всякую охоту продолжать разговор. Камеристка так же не стала себя утруждать любезностью.
– Вы собрались одеться в это убожество? – воскликнула она, когда я показала ей привезенное из дома платье. Пришлось самой распаковывать чемодан и вытаскивать свою одежду – о багаже никто не побеспокоился, с ночи он стоял у порога забытый всеми.
– Для всех невест приготовлен отдельный гардероб, – произнесла женщина, – вы можете взять лишь личные вещи, все остальное предоставлено дворцом. Приказ императора, – добавила она злорадно, увидев возмущение на моем лице. Я заметила, что и гвардейцы, и работники дворца очень любили эту фразу и вставляли ее почти везде, с поводом и без.
Ладно, приказ так приказ. План мамы по превращению меня в пугало дал первый сбой.
Одев на меня первое попавшееся ничем не примечательное платье, камеристка выпихнула в коридор. Там уже толпились претендентки, выстраиваясь в линию. Моей соседкой оказалась миленькая светловолосая девушка, и она была одета почти в такое же платье, какое было на мне, только другого цвета. Да что говорить, все были одеты примерно одинаково.
– Так эти платья, – я весело хмыкнула, – достались нам от предыдущих невест? А император исключительно рациональный.
– Думаю, императору нет дела, во что нас одевают, – поддержала смешком она, – скорее казначей постарался. Марианна.
– Зои, – представилась я и добавила на тон ниже: – Зато хоть белье новое.
Утром, войдя в гардеробную, сначала я удивилась, что все платья были подогнаны под мой размер. Как это можно сделать за одну ночь? Теперь поняла. Если до нас было множество смотрин, то и подходящих размеров тоже множество. И уж, конечно, нашлась девушка такой же комплекции, как и я.
Нас привели в большой пустой зал с длинной балюстрадой, ограждающей балкон, и выстроили в две шеренги полукругом. Я осмотрелась. Девушек было около сотни, может, чуть больше. Блондинки, брюнетки, рыжие, низкие, высокие, стройные, полненькие. Были настоящие красавицы, были и, скажем так, не слишком. На любой, самый предвзятый вкус. В этот последний отбор девушек привезли с периферии, дальних бедных королевств. Отлично – не хотелось бы скандалов из-за разницы в социальном положении.
Прошлый же, для покойного отца нынешнего императора, наоборот, начинался с конца, и императрицей стала уроженка столицы.
Разномастная группа нервно топталась на месте, украдкой переглядываясь. Я стояла спокойно и ровно. Если сейчас проходят десятые смотрины, значит, Его Императорское Величество желает чего-то особенного, необычного. Или просто тянет время, не желая связывать себя узами брака. В любом случае от нас ничего не зависит.
– Доброе утро, леди, – к нам подошел церемониймейстер, важный пожилой мужчина, c умным холеным лицом и благородной сединой на висках, одетый в расшитый золотом камзол, – сегодня вы не встретитесь с Его Императорским Величеством, – отовсюду послышались разочарованные вздохи, – я сам произведу первый отбор.
«Неудивительно, – подумала я, – зачем еще императору с такой толпой разговаривать, тратить свое драгоценнейшее время».
– Девушкам, которым не посчастливится перейти во второй тур, будут выданы утешительные подарки. Кто захочет, может остаться на несколько дней, посмотреть столицу, потом их отправят домой.
«Это мне как раз и нужно, – обрадовалась я, – обидно было бы вот как уехать, только переночевав».
После этого мужчина направился в начало шеренги и начал медленно идти справа налево, рассматривая девушек.
– Вы нам не подходите, леди Анжела, сожалею, – произнес он, стоя напротив пухленькой круглолицей девицы. Так мгновенно разрыдалась, словно с самого начала готовилась к подобному. Церемониймейстер пожал плечами, кивнул кому-то вбок, и к девушке подошли два высоких гвардейца, взяли под локотки и, невзирая на вопли несчастной, повели на выход. А здесь не церемонятся с невестами. Кстати, стражников вокруг было очень много. Они стояли в коридорах, у дверей, по периметру комнаты. Даже странно. Зачем в самом сердце столицы такое количество охраны?
Я находилась ближе к концу, поэтому смогла в полной мере насладиться представлением. Некоторые несчастные уходили сами, других пришлось выпроваживать. Тенденцию я заметила уже после первых десяти отсеянных. Убирали всех слишком. Слишком толстых, слишком худых, слишком высоких и слишком низких. По красоте предпочтений не было. Только однажды церемониймейстер отправил на выход девушку, у которой было родимое пятно странной формы на шее. Скорее всего, после девяти предыдущих смотрин у Его Величества (а соответственно и у его приближенных) выработался определенный вкусовой ценз. Рост – от и до, вес – от и до.
Как я мысленно ни бахвалилась, что мне все равно, но сердечко все же екало и дрожали коленки. Росту во мне было немного, но коротышкой я не была. Комплекция тоже средняя. Скорее худощавая, чем в теле. Ни родинок, ни уродств. Руки, ноги, голова, небольшая грудь, обычное лицо, миленькое в юности, сейчас выглядевшее уставшим, с крошечными горестными морщинками в уголках губ. Все-таки уже двадцать пять. Средней длины волосы, не густые и не тонкие. Коротко обрезанные ногти без украшений. Ни особой красоты, ни очарования молодости, как у других невест. Церемониймейстер на секунду задержался возле меня, дружелюбно улыбнулся и пошел дальше.
«Баронесса Зои Фредерика Токамак. Ну, привет, Зои», – вдруг донеслось откуда-то сбоку. Я вздрогнула и недоуменно повернулась, сначала влево, потом вправо. Слева церемониймейстер разговаривал с очередной претенденткой, справа стояла Марианна, девушка, с которой мы сюда пришли. Она, кстати, тоже прошла во второй тур.
– Привет, – недоуменно произнесла я. Марианна радостно заулыбалась.
– Мы же здоровались, – звонко ответила она, – а… может, у вас есть традиции приветствовать по два раза? Тогда, привет еще раз!
Девушка светилась счастьем, настроение было самое что ни на есть победное, словно ее уже выбрали и завтра свадьба с императором.
«Неужели… Нашел?» – едва слышимый шепот с безграничным удивлением в тоне. Да что ж такое! У меня галлюцинации?
Додумать не позволили. Церемониймейстер закончил первый тур, встал посредине и объявил, что завтра в десять часов поутру Его Императорское Величество соизволит пообщаться с претендентками лично. После этого разрешил нам уйти.
Девушек осталось меньше трети. Я быстренько подсчитала в уме. Даже если с каждой он поговорит десять минут, то на тридцать девушек (а приблизительно столько и оставалось) ему потребуется около пяти часов. А если по полчаса, то потратит весь день и вечер. Для занятого человека слишком долго. Мне даже стало по-человечески жаль императора. Нелегкое это дело – выбирать себе жену. И так десять раз за десять лет.
– Ты пойдешь на прогулку? – поинтересовалась я у Марианны.
– Конечно, – поддержала она меня, – ни разу не была в столице, живу далеко. Всегда мечтала посетить Лимпию.
– Как и я. – Настроение чуть повысилось. Мне задержка только на руку – очень хотелось посмотреть город. А отбор? Рядом со мной такие красавицы… Вот взять хоть Марианну. Юная белокурая семнадцатилетняя девушка с нежной кожей, голубыми глазами, ямочками на щеках. Восторженная и милая. Чем не императрица?
Весело переговариваясь, мы направились в свои покои. Встретиться договорились сразу же после обеда, заодно и расспросим маршрут.
Камеристка заявила, что в столице абсолютно безопасно, у них придерживаются свободных нравов, одиноким девушкам позволено ходить где угодно без сопровождения.
– Главное, не выходите за второй круг, – произнесла странную фразу, – и ничего с вами не случится. – Немного подумала и добавила: – да и в третьем, думаю, тоже.
Марианна оказалась более знающей, чем я. Мне родители почти ничего не рассказывали о столице, словно она была зачумленной, а вот мама Марианны не была столь скрытной. Оказывается, город поделен на кольца, точнее, на полукольца, основа которых идет от императорского дворца. В первом полукольце – дворцовые парки, административные постройки, конюшни. Во втором – самые дорогие магазины, рестораны, музеи; в третьем живут богатейшие аристократы и приближенные императорской семьи, там же расположены лицеи, университеты, гарнизоны гвардейцев и прочее. И так далее. Последний круг – самая окраина, беднота, порт, черные рынки. Он где-то десятый. Туда мы точно не сунемся. Районы были отделены друг от друга неприступными заборами, ворота охраняли стражники.
По словам Марианны, в первом и во втором круге никогда не бывает никаких происшествий, здесь так же безопасно, как во дворце. Даже сам император частенько гуляет здесь без охраны.
– Неужели не боится? Наверное, многие хотят от него избавиться, – произнесла я, не подумав. Марианна пораженно кашлянула и схватила меня за руку.
– Ты с ума сошла! – прошипела она, оглядываясь по сторонам. – Как можно говорить такое?! Никто не посмеет навредить владыке. Он единственный!
– Ну конечно! – скривилась иронично я. – Незаменимый, бесценный, уникальный. Бред все это! Незаменимых людей нет.
В нашей семье привыкли разговаривать об императорской семье без лишнего пиетета, так сказать. Мы говорим то, что думаем и об их тирании, безграничной власти, и еще о многом таком, о чем нельзя упоминать вслух. Слишком часто приходилось испытывать последствия императорской диктатуры на своей шкуре.
Но лишь посмотрев в глаза Марианне, я вспомнила, что не дома, здесь царят другие порядки и нужно держать рот на замке.
– Прости, забылась, – буркнула тихо, – давай сегодня не будем обсуждать правителя. Еще наговоримся о нем.
Мы продолжили неторопливый путь и вскоре опять принялись непринужденно болтать, обсуждая увиденные красоты. Полчаса нам потребовалось, чтобы выйти за пределы построек дворца, и еще полчаса, чтобы добраться до главной обзорной площадки. Потом мы синхронно ахнули и замерли в восхищении. Отсюда открывался ошеломительный вид. Дворец действительно парил в небе. Вплотную к нему примыкали неприступные исполинские скалы. Казалось, он вырастает из них, является их продолжением. Гранитные глыбы нависали над самой крышей, обнимая стены гигантскими руками. Вокруг скал и над кровлей пенились белоснежные облака, они и укутывали шпили, купола, создавая самый невероятный вид на свете.
Да и сам дворец производил сногсшибательное впечатление. Он сливался с горной грядой, причудливо образуя единое целое. Массивные сводчатые колонны веером соединяли дворец с горными утесами. В самом дворце скульптуры невозможно было охватить взглядом, но сейчас, отойдя от него на приличное расстояние, они престали перед нами во всей красе.
Я была потрясена и очарована. Уже из-за одного этого вида можно было приехать в столицу. Выматывающее путешествие полностью себя оправдало.
– Пойдем дальше, – Марианна потянула за руку, – я еще хочу посмотреть на знаменитый фонтан двадцати королевств. Он должен быть недалеко.
На самом деле в составе империи было девятнадцать королевств, но для гармоничного звучания выбрали целое число.
Я подчинилась, но некоторое время шла спиной вперед, не желая расставаться с дивной, лишающей самообладания картиной. Я никогда не видела гор, у нас на юге природа пустынна. Степи и редкие низенькие лесочки, вот и весь пейзаж. На все наше королевство была одна-единственная, не слишком полноводная река, которая добегала до моря тонким ручейком, так как многочисленные каналы забирали всю воду для полей. В городках и поселках жители пользовались водой из колодцев. В нашем поместье колодцев было пять, но все равно воды катастрофически не хватало. Берегли каждую каплю. Мы даже мылись и стирали одежду в одном из оросительных каналов. Вода из колодцев использовалась только для питья и готовки. Здесь, на севере, воду не экономили. Я с восхищением и потрясением рассматривала фонтаны, искусственные водопады, небольшие декоративные пруды, которые нам встречались на каждом шагу.
За пару часов мы сделали обзорную экскурсию по первому и второму полукругу, не задерживаясь более нигде. Решили, что еще успеем заглянуть в архитектурный и музей исторического наследия. Хотя Марианне музеи были не слишком интересны, гораздо более ее привлекали шикарные наряды, выставленные в витринах магазинов.
– Даже не верится! Завтра мы увидим самого императора! – воскликнула девушка, раз в сотый, наверное, за последний час. Я только устало вздохнула. Ее наивные представления о прекрасном и великодушном императоре раздражали. Для меня он был что-то вроде солнца – высоко, недостижимо, непонятно и очень опасно.
Могущественный последний отпрыск великого рода был (исходя из статей в газетах) красив, умен, щедр и благороден. Кладезь всевозможных достоинств и идеальных качеств. Он держал (в своем-то молодом возрасте) всю империю в кулаке, правил мудро и справедливо. Девятнадцать королевств империи уважали (считай, боялись) его власть. Он трудился на благо народа двадцать часов в сутки, забывая про сон и еду.
«Наверное, именно поэтому ему и невесту некогда выбрать», – подумала я скептически.
Не то чтобы я не верила журналистам. В своей жизни я не видела ни одного человека, в ком собрались бы вместе все вышеперечисленные достоинства. Но ведь и императоров мне не доводилось видеть. Напрягали лишь несколько моментов – монополия на огнестрельное оружие, огромное количество имперских стражников (даже в нашем захолустье, а в столице они и вовсе были на каждом шагу), цензура, непомерные налоги и… много чего другого. Да, насчет «несколько» это я погорячилась.
Например, мой отец владел обширными пахотными землями, соляными шахтами и мраморными рудниками. Со стороны должно казаться, что моя семья чрезмерно богата. Ан нет. Львиная доля прибыли уплывала нашему королю, а от него шла в имперскую столицу. И так же обстояли дела у всех. Будь ты дворянином, купцом или мелким лавочником. Две трети золота мы отдаем. Куда девается столько добра? И почему все провинции исправно платят, не возмущаясь? Эти вопросы я стала задавать отцу, лишь только немного выросла и осознала действительность. Папа сказал, что император защищает нас от катастрофы. От нашествия монстров, которые опустошили наш мир несколько сотен лет назад во время кровопролитной войны.
Оказывается, вся империя, от северных гор до южного океана, боится каких-то страшных существ, которые живут на другой стороне континента. Три сотни лет назад эти монстры нашли проход в наш мир и развязали кровопролитную войну. Они были злыми, очень жестокими и неуязвимыми. На картинках в исторических книгах завоеватели выглядели подобно паукам. Громадные, сгорбленные, передвигающиеся на четвереньках, одетые в странные доспехи. Жуткое зрелище. Когда я впервые увидела их в учебнике, пару ночей подряд не могла уснуть.
Так вот. Первый Амедал каким-то невероятным способом победил монстров, загнал их на другую сторону континента и запечатал проход. Во время битв он был простым генералом. Но благодарный народ, объединившийся после разрушительной войны, избрал его своим первым императором.
Это та история, которую мы все учили в детстве. Которую воспевают в песнях и рассказывают в балладах. Которую передают из уст в уста, из поколения в поколение.
Но и это не все. Только потомок Амедала сможет сдержать новое нашествие орды. Лишь он, единственный из всех живущих людей, обладает какими-то необычными свойствами (в книжках я так и не нашла, какими именно), которых боятся монстры. Поэтому все входящие в империю королевства безропотно позволяют править этой семейке, отдают в столицу большую часть доходов и даже не помышляют о революциях.
И так сотни лет подряд. Хорошо устроились Амедалы.
– Он совсем молодой! Всего тридцать! И такой красавец! – опять воскликнула Марианна. Я очнулась от раздумий.
– Знаю, – произнесла, улыбнувшись. Инаугурация, состоявшаяся десять лет назад, прошла с большим размахом. Волны докатились даже до нашего захолустья. Портреты новоявленного императора украшали каждый столб на площади, каждую стену магазинов или административных зданий. Газеты расхваливали Его Императорское Величество на все лады. Адриан Четырнадцатый, император (далее шли перечисления стран и народов почти на полстраницы, общая территория занимала весь обитаемый континент), единственный сын и наследник, наша надежда и опора. Я знала, что предыдущий император скончался пятнадцать лет назад. До совершеннолетия Адриана империей правила его мать, которая после инаугурации удалилась в дальнее имение.
– А ты действительно хочешь стать императрицей? – поинтересовалась я у Марианны.
– Конечно! – с абсолютной уверенностью заявила та. – Только представь – стать самой влиятельной и богатой женщиной империи, жить в этом прекрасном дворце с императором. Ты разве не хочешь?
– Не особо, – пожала плечами. Вынужденная поездка в столицу была для меня скорее бесплатной экскурсией, чем надеждой на брак. Во мне не было ничего интересного. Смуглая, темноволосая, с карими глазами и узким подбородком, я была типичной представительницей женщин южных провинций. Ну, может быть, могла похвастаться здравомыслием, хладнокровием и хорошей памятью. Мой род не слишком знатен и не слишком богат. Да, образование у меня было неплохое, и то только потому, что я увлекалась историей и много читала с детства. В азартные игры (которые иногда мы устраивали с сестрами) мне катастрофически не везло. Боюсь, и сейчас не повезет. До нас было множество отборов, и если император не нашел невесту среди первых красавиц империи, то вероятность найти среди нас стремится к нулю. Я не стала делиться своими подозрениями с Марианной, еще расстроится.
– Ну и зря! Я крупно поссорилась со старшей сестрой, которая тоже хотела поехать, – продолжила разговор девушка, – вот она удивится, когда я выиграю конкурс.
– Да ты оптимистка, – улыбнулась я, – а сколько у тебя сестер?
– Одна, – ответила Марианна, – и два брата.
– Повезло, – вздохнула я. Мне очень хотелось иметь брата. Сестры не разделяли мое увлечение археологией, а с братом мы бы ходили вместе в мраморный карьер на раскопки. Как с… Нет! Не хочу вспоминать!
Уставшие, мы вбежали за ворота первого круга, когда солнце почти село. На севере темнело рано, мы спешили как могли. Да и замерзли прилично. Хоть сейчас и лето, в столице, у самых гор, температура даже днем редко поднималась выше восемнадцати градусов.
– До завтра! – Марианна махнула мне рукой и побежала на третий этаж. Я жила на втором, в апартаментах номер одиннадцать. Камеристка утром поведала, что номера к дверям приколотили специально для невест. В остальное время комнаты пронумерованы не были.
В спальне на столике стоял не слишком аппетитный остывший ужин, горничной не наблюдалось. Да я и не надеялась, что она меня дождется. Сама сниму платье и расплету волосы. Руки не отвалятся. К невестам здесь относились как к неизбежному злу. Минимум уважения и обслуживания. За десять лет (по закону императору следовало жениться сразу после инаугурации, значит, он начал искать невесту давно), наверное, мы надоели слугам до чертиков. Но мне это только на руку. Не люблю слишком назойливого внимания и суеты.