Всепрощающий

– Ладно. – не стал отпираться Риаз и пошёл готовиться к походу в душ.

– И не забудь за собой волосы смыть. А то они белые валяются по всей ванной и складывается ощущение что не ты купался, а пожилой старик, страдающий от облысения. – сказала ему вдогонку Хелена и ушла выключать телевизор.

В ванной Риаз целый час разглядывал себя в зеркало, пытаясь найти в себе изъян. Он чувствовал, как в нём что-то изменилось, но никак не мог понять что. В какой момент ему даже показалось от паранойи, обретённой за столь короткий срок, что его белки глаз слегка потемнели буквально совсем на чуть-чуть, но это сомнение пришло всего на мгновение. Уверив себя, что всё нормально и боятся нечего, он включил душ. Риаз залез под тёплый поток воды и закрыл глаза от накопившейся усталости.

Тьма. Повсюду была тьма. Она простиралась так далеко, что невидно было границ. Куда бы он ни посмотрел, она везде встречала его. Но свет всё же был. И бил точно по центру этого необъёмного пространства. Свет был словно от повисшей на стене лампы, но самой её не существовало. И помимо всего этого. Там внутри. Освещаемая светом, стояла клетка. Обычная клетка. Навскидку в ней бы уместились три павлина стоящих друг на дружке вместе с хвостами, но пока там была всего лишь одна. Это была птица поменьше. Та самая из парка, которая носилась по ветке и потом свалилась. Она, как тогда, громко голосила и билась о железные прутья, надеясь вырваться на свободу. Птица была полупрозрачной, а в её груди горел жёлтый огонёк. Протянуть руку. Он решил протянуть руку. Птица по-прежнему билась. Белая лапа тянется к клетке. Как только пальцы касаются клетки, всё пропадает, и он падает вниз. Риаз просыпается в поту и вскакивает с кровати. Сердце билось в бешеном ритме. Опять. А вспотел так что одеяло, подушка и простыня оказались насквозь мокрыми. Риаз, чтобы хоть как-то успокоить сердце, положил руку на грудь. Ритм постепенно пришёл в норму и начало клонить в сон. Посмотрев на светильник и убедившись, что свет горит, Риаз лёг обратно в постель. Со стороны может показаться, что он ничуточки не переживает, но на самом деле это не так. Риаз переживал из-за увиденного во сне. Или же это был не сон? У него в голове всплывали всё новые вопросы, которые пока оставались без ответа. Внешне это никак не проявлялось, потому что сон был сильнее переживаний.

Следующий день Риазу принёс приятную неожиданность. Преподаватель по физкультуре, который однажды увидел, как он бегает за уезжающим автобусом, предложил поучаствовать в забеге на окраине парка. Риаз, конечно же согласился, как только услышал, что приз за первое место крутой брелок с оленем, освобождение от уроков на целый день, самая высокая отметка по физкультуре и почетная медаль. К тому же это была прекрасная возможность отличится и получить шанс на хорошие отношения со сверстниками. Соревнование решили провести вместо первого урока в этот же день. Риазу выдали форму, номер и направили в палатку. Когда он вышел оттуда готовым к соревнованию в шортиках и футболке, его на выходе встретил Джонас, который, судя по всему, сбежал с урока, чтобы поддержать участника.

– Готов к забегу? – поинтересовался Джонас.

– Не очень. Кроссовки неудобные попались и футболка маленькая.

– Что тебе и кроссовки выдали?

– Ну да. Это всем такое выдают. Сказали, что так честнее будет.

Участникам дали команду и все, в том числе и Риаз, встали на старт. До начала забега оставалось семь минут.

– Как настрой? – спросил подошедший преподаватель.

– Увы, никак. Мне в кроссовках неудобно. Можно я их сниму?

– В смысле снять? А как ты бегать будешь? – спросил преподаватель с усмешкой.

– Без кроссовок. – ответил по-простому Риаз.

Тот понял, что он не шутит и серьезно ему ответил:

– Нет, такой уж регламент. Поэтому тебе придётся потерпеть.

– А намордник? Намордник можно снять?

– Нет, Риаз, нельзя. Это не от меня зависит. Удачи.

Преподаватель, пожелав всем удачи, направился к финишу, чтобы встретить подопечных там. Риаз, закатил глаза с мыслью, когда всё это кончится, нагнулся, чтобы поправить шнурки.

– О, а я не знал у тебя есть хвостик. – удивился Джонас, стоящий у него за спиной.

Риаз резко выпрямился и подтянул штаны, чтобы скрыть этот малоизвестный факт. Он засмущался и повернулся к другу.

– Только никому не говори ладно? – попросил Риаз Джонаса. – А то меня засмеют.

– Не бойся, я могила. – заверил Джонас, что не расскажет его секрет. – Ладно, увидимся на финише.

Джонас убежал вслед за преподавателем и оставил Риаза с остальными участниками. Они встали на линию старта и приготовились рвануть с места. Сердце каждого из них билось в бешеном ритме. Каждый из них готов был выложится на полную, чтобы получить свою награду. Но лишь один среди них желал в глубине души иной приз – всеобщее принятие. Риаз согласился, только потому что эта победа могла помочь начать жить нормально как все люди и не терпеть розыгрышей, шуток, издевательств, грубого отношения, гонений, которые ему готовили каждый день с того самого момента, когда он переехал в этот городок. Раздался свисток и всё разом побежали вперёд по грунтовой дороге. Сначала Риаз отставал. Обувь, которую ему выдали, приносила ему неудобства и бегать было тяжело. Однако, когда его стал обгонять десятый, он взял себя в руки и через не хочу начал набирать темп. Девятый…Восьмой и седьмой…Четвёртый…Сбилось дыхание. Он снова терял темп. Ветер бил в лицо и мешал восстановить дыхание. Впереди, наконец, показался финиш и Риаз, сделав последний рывок, первым пересёк черту. Зрители и болельщики буквально разорвали тишину аплодисментами.

– Итак, первым приходит участник номер тридцать два. Вторым приходит номер семнадцать. И третьим номер два. Поздравляю вас парни! Вы в тройке лучших! – поздравил их диктор, комментирующий их движения и все вокруг снова зааплодировали. Джонас хлопал энергичнее всех. Победителей провели к пьедесталу и под шум аплодисментов Риазу дали первым взойти на своё почетное место. На него надели медаль занявшего первое место и со всех сторон посыпались вспышки камер. Риаз, для более сильного эффекта, изящно поклонился, стоя на пьедестале. Потом после небольшой речи директора, который соизволил явиться, им вручили призы, и все стали потихонечку расходится. Он спрыгнул с места и подошёл к Джонасу, заждавшегося своего приятеля-призёра.

– Молодец, я в тебе не сомневался, дай пять!

– Что дать? – не понял Риаз.

– Э-э-э…– растерялся Джонас, не ожидая такого поворота. – Дай пять – это,… когда два человека одновременно поднимают руку и хлопают ею в ладонь другого человека.

– А почему называют «дай пять»?

– Потому что у ладони пять пальцев.

Риаз посмотрел на руку и сказал:

– А у меня только четыре.

– Ну, тогда дай четыре!

Они подняли руки и хлопнули друг друга в ладоши.

– Спасибо, Риаз, не подвёл. – поблагодарил преподаватель, подойдя к ним. – Я в тебе не сомневался. Можешь уже забрать свой последний приз.

– Как ещё приз?

– Освобождение на целый день. Ты разве не хочешь домой?

– А можно и я домой пойду. – влез в разговор Джонас, почуяв возможность уйти домой. – Я его поддерживал.

– Ага, размечтался. Бегом в школу на раз два. – обломал его надежды преподаватель. – Приду, проверю твою посещаемость.

Риаз посмеялся над неудачной попыткой друга освободится пораньше и ушёл переодеваться. Прежде чем уйти домой он в последний момент вспомнил, что обещал кое-что своему дяде. Достав тетрадку и ручку, Риаз ушёл к назначенному месту, чтобы следовать дальнейшему обговоренному сценарию…

Полдень. Стояла прекрасная погода для небольшой прогулки в парке или пикника со своей семьёй. Сайд сидела в кафе на веранде и пила кофе. Счёт она уже оплатила, поскольку больше ничего не собиралась заказывать, и спокойно время от времени лазила в телефоне, закинув ногу на ногу. Совсем недавно Сайд стала свободна как никогда. Она уволилась с работы, причем с громким скандалом. Придя в офис к шерифу, недовольная своим бездействием в органах порядка и закона, она потребовала, чтобы ей выдали хоть какую-то работу. Ведь до этого начальство дало ясно понять, что три месяца отстранения от дел – это три месяца неоплачиваемого отпуска, который она собиралась брать летом. Шериф наотрез отказался. И вот тогда-то Сайд выплеснула весь свой негатив, что накопила за последние дни. В каждом её произносимом слове было столько желчи и недовольства, что некоторые сотрудники заткнули уши. В завершение своего как прозвали его сотрудники администрации «ядерного монолога» она бросила ему на стол заявление об уходе по собственному желанию, зло подула на мешающий пучок волос, маячащий перед глазами, и гордо вышла из кабинета. Так Сайд лишилась работы. Теперь ей предстояло выбрать новый род занятий. Может вернуться в спорт? Вряд ли. Может, стоит увлечься готовкой и начать осваивать новые блюда? Может быть. Над этим ещё предстояло как следует подумать. Вдруг в её затылок прилетело что-то легкое. Это был скомканный лист тетради. Она подняла его с пола и развернула. На скомканном листке синей шариковой ручкой по-детски была нарисована она в полицейской форме и то, как бежит за Риазом. И надо заметить Риаз был куда лучше нарисован, чем она. Сайд повернулась и увидела Риаза стоящего на тротуаре. Он стоял неподалёку от веранды и смотрел на неё с лёгкой улыбкой на лице. В его руке была ручка.

– Ты на проблемы нарываешься, пацан. – предупредила его Сайд. – Вали отсюда.

Она уткнулась снова в свой телефон и продолжила лазить в социальных сетях. Такая более спокойная реакция объяснялась тем, что Сайд хоть в каком-то веке решила проигнорировать провокацию. Не было у неё настроя разбираться с кем-либо. Однако следующим «подарком в затылок» была ручка. Чего он добивается? Сайд резко повернулась в сторону Риаза, который явно нарывался на проблемы.

– Тебе, что, прошлого раза не хватило? – грозно спросила Сайд, у которой окончательно испортилось настроение.

– Рыжая гарпия. – задорно сказал Риаз и показал ей язык.

Сайд встала со стула и чуть не упала, а столик неожиданно дёрнулся, разливая стакан кофе на телефон. Как оказалось шнурки кроссовок были привязаны к ножке столика, что привело к небольшой, но серьезной катастрофе для Сайд. Она заскрипела зубами и взялась судорожно развязывать шнурки. То, что это была проделка Риаза, сомневаться не приходилось. В одном Сайд была уверена на все двести процентов – она воткнёт в землю это мелкое отродье по самые рога и заставит уважать старших. Риаз не стал дожидаться, пока та развяжется и побежал прочь от кафе. Сайд быстро привела себя в порядок и пустилась в погоню. Риаз убежал достаточно далеко, но он всё равно был в поле её зрения, и догнать его не составило труда. В этот же момент Риаз осознавал своё печальное положение и выжимал из себя все силы. Риаз, чтобы от неё оторваться, забежал в ресторан и нырнул под первый попавшийся столик возле окна. Сайд зашла вслед за ним и стала смотреть под столами, что находились возле окон. Она смотрела под каждым столом до тех пор, пока не услышала знакомый голос:

– О, какая приятная встреча.

Сайд подняла голову и увидела сидящего в одиночестве Бруно с меню в руках. На этот раз он был без гипса.

– Опять ты! – набычилась Сайд, сжимая кулак.

– В смысле опять я.– возмутился Бруно. – Ты сама ко мне пришла.

Вдруг кто-то постучал в окно. Сайд с Бруно посмотрели в окно и увидели Риаза, махающего им ручкой по ту сторону стекла.

– Надо же какой гаденыш попался…– только и смогла сказать зловещим голосом Сайд, которая стояла в такой позе можно было подумать, что она кинется на него сквозь стекло.

– А, по-моему, он молодец. Свел нас в ресторане. Наверно, это судьба.

– Да я сейчас вас обеих в землю по шею засуну! – начала ругаться Сайд.

И пока Сайд отвлеклась на Бруно, Риаз потихонечку скрылся из виду.

– Почему ты постоянно ругаешься? – спокойно спросил Бруно.

– Потому что вы мне мешаете нормально отдохнуть и посидеть в тишине, два идиота!

– Давай тогда посидим вместе. Отдохнёшь. – предложил Бруно. – Чем тебе не тихое место. И кстати, если ты ещё не заметила, то ресторан называется «Тихая гавань».

В ресторане и в самом деле было тихо. Все вели себя спокойно, и никто громко не разговаривал. Единственным здесь источником шума была Сайд. Она немного подумала и решила принять его предложение. Ей было интересно, что будет дальше. Сев напротив Бруно, Сайд услышала в свой адрес следующую догадку, которую он осмелился рассказать:

– Ты так себя ведёшь не для того, чтобы показать или доказать всём свою несгибаемость, силу, упорство и стремление к цели, а потому что тебе больно быть слабой. – сказал Бруно ей глядя прямо в глаза.

Это было довольно смелое заявление и весьма рискованное, зная боевой настрой собеседницы, но Сайд только отвела взгляд. Скорее всего он угадал.

– Мне понадобилось получить два удара в голову и пару синяков, чтобы понять это. И я прекрасно тебя понимаю.

Бруно отдал листок с заказом подошедшему официанту и продолжил:

– У нас с братом в детстве были не простые отношения. Он был сильным, крепким, имел уважение в школе, нравился девушкам. А вот я был слабаком. В общем, полная противоположность. Мы постоянно соперничали друг с другом и не имели ничего общего. Однако мы любили одну и ту же девушку, впоследствии на которой он женился. Но не об этом речь. Как только я появился в школе на меня сразу повесили клеймо слабака, над которым можно издеваться, хотя не было на то причин. И меня это дико бесило. Я как ты стремился к цели во чтобы ни стало, чтобы доказать всем, что нельзя судить по внешности и физическим параметрам. Остановить меня тогда мог только я сам. А потом, в один прекрасный день я понял кое-что. К чему это всё? Почему я должен кому-то что-то доказывать? Поэтому чуть позже я наплевал на все их мнения обо мне и просто стал лучшим в том, что моему брату никогда не достигнуть успеха. У меня до тебя было целых пять девушек, и их всех я любил всем сердцем, а брат смог полюбить только одну. Он зарабатывает неплохие деньги, а я зарабатывал огромные. Так, что я тебя понимаю. Трудно вести себя под стандартами общественного мнения и больно быть слабаком для всех, когда ты в душе совсем другой… Знаешь, я теперь восхищаюсь тобой ещё больше. Ведь ты не остановилась и пошла дальше. Гораздо дальше. И в итоге превратилась в того, кем сейчас являешься.

Возле столика появились официанты и принесли заказ на две персоны: бутылку хорошего вина, бокалы, салат «Цезарь», грибной крем-суп и жаренную красную рыбу с печеной картошкой.

– Да, ты всё правильно сказал. Но в одном ты не угадал. – загадочно сказала Сайд, отодвигая тарелку с жаренным. – Я ненавижу рыбу.

Бруно скукожился и приготовился получить по лицу, но вместо этого Сайд ухмыльнулась и налила себе в бокал вина. Бруно не верил своим глазам. После долгих стараний у него получилось! Теперь главное не испортить этот тонкий момент.

– А что касается этого рогатого, то рано или поздно я его поймаю…– сказала Сайд неведомо кому, кладя бокал на край стола.

– Вижу, мой племянник крепко тебя достал. – сказал Бруно смеясь.

– Племянник? – не расслышала Сайд.

– Ага. – подтвердил Бруно. – Племянник.

Сайд обработала эту информацию у себя в мозгу и выдала умозаключение:

– Ты всё подстроил!

– Я что похож на самоубийцу? Мне не хочется от тебя в очередной раз получать по голове.

Сайд долго думала, поверить его словам или нет. Пока Бруно кусал губы от волнения, она решила посидеть с ним ещё немного и дать ему последний шанс.

– А как так получилось, что он стал твоим племянником? – поинтересовалась Сайд, хотя на самом деле ей было по большому счёту всё равно. Она задала этот вопрос чисто, чтобы поддержать разговор.

– О, это очень интересная история! – воскликнул Бруно и расслабился. Он выпил залпом бокал вина и начал увлекательный рассказ. Сначала Сайд было неинтересно, но походу развития сюжета начала внимательно слушать. Бруно оказался весёлым парнем и хорошим рассказчиком. Он сумел передать биографию Риаза в красках и деталях, конечно же, не забывая об курьёзных моментах в раннем детстве, которые заставляли смеяться. Сайд поняла, что Риаз не такой уж плохой как ей показалось на первый взгляд. Когда бутылка вина кончилась, тарелки начали пустеть, а история подходить к концу, Сайд аккуратно вытерла рот и, положив руки на стол, сказала:

– На этом мы и закончим.

Бруно прервался и посмотрел на собеседницу с непониманием.

– В смысле? – не понял Бруно.

– Пойми, Бруно, мы не сможем встречаться. Всё-таки мы слишком с тобой разные.

– Ну и хорошо. Хоть со скуки не помрем.

– Прости, но нет. – вынесла вердикт Сайд и встала из-за стола.

– Может, передумаешь?

– Зачем? Чтобы потом я стала шестой?

– Нет. Чтобы потом ты стала моей женой.

Повисла неловкая пауза. В зале по-прежнему царила тихая обстановка. Казалось, что весь ресторан смотрит на них. Любая женщина, мечтающая о замужестве услышав такие слова, наверняка бы запрыгала от счастья и без раздумий села к нему обратно. Но Сайд отнеслась к этому весьма холодно.

– Лучше держись от меня пока подальше. – интригующе сказала Сайд и подмигнула.

Бруно, заметив жест, изрядно повеселел. Это означало, что она пока не готова к таким отношениям и ей нужно время. Всё, что от него требуется это дождаться и ничего не испортить.

Вечер следующего дня. Джонас с Риазом возвращались из школы. Они шли и, как всегда, болтали. В этот раз они пошли через спортивную площадку с тренажёрами, качелями и т. д. Площадка находилась недалеко от школы, но ребята пошли через неё не из-за любви к спорту. Там же, рядом, находился маленький продуктовый магазин. Они остановились возле качелей, бросили рюкзаки на скамейку и Джонас сказал:

– Подожди меня здесь, я сейчас воды куплю и приду.

– А почему ты в школе не попил? Там же кулер с водой был.

– Стаканы кончились. – пояснил Джонас. – Тебе что взять?

– Спасибо, но нет. – вежливо отказался Риаз. – Мама сегодня обещала приготовить утку по-пекински. Не хочу перед ужином наедаться.

– Ладно. Я быстро.

Джонас побежал в магазин. Риаз, дожидаясь друга, сел на качели. Вокруг не было ни души. Он стал потихоньку раскачиваться и погружаться в свои мысли. Почему Сайд стала следить за ним? Неужели она до сих пор злится? Если так, то у него большие проблемы. Сайд работает в органах. С ней связываться себе дороже. Для неё составить обвинение против него пустяк, но тогда не сходится другое. Прошло столько времени после того инцидента. Почему она решила заняться этим сейчас? Чем больше Риаз рассуждал, тем больше возникало вопросов, но никак не ответов. Он бы и дальше мучил себя размышлениями, раскачиваясь на качелях, если не старшеклассники. Те появились словно из ниоткуда и направлялись к Риазу. Он перестал раскачиваться и напрягся: от таких в такое время добра не жди. Их было трое: один в красной кепке, другой в зелёной толстовке и третий в жёлтой спортивной куртке. Они подходили к нему уже с дурацкой ухмылкой и руками в карманах. Один из них, подходя к качелям, сказал:

– Парни, гляньте, это ведь тот самый ослокозёл. – они его обступили со всех сторон. – Ну, чё, чудик, тебе намордник не жмёт?

Старшеклассники дружно загоготали. Тип в красной кепке схватил Риаза за рог и сказал:

– Это площадка по вечерам наша. А ты её испоганил своим присутствием. Плати или проваливай!

– У меня нет денег. – честно сказал Риаз морщась от боли.

– Тогда придётся отработать!

Тот оттолкнул его от себя и Риаз свалился на землю.

– Будешь мусор по всей площадке собирать.

– А если плохо будешь работать, то придётся твою сестру подключить! – сказал другой в зелёной толстовке, и они снова загоготали.

Риаз встал с земли, отряхнулся и мигом преобразился. Из добродушного милого Риаза он превратился в серьёзного и настроенного на драку мальчика, смотрящего на обидчиков исподлобья.

– Вы можете оскорблять меня сколько вам угодно. Но бить себя и оскорблять сестру я вам не дам. – сказал Риаз на полном серьёзе.

Те сделали вид что испугались. Тип в красной кепке подошёл в плотную и сказал:

– О, неужели ты меня ударишь?

Риаз ему не ответил. Он продолжал сопеть ноздрями и смотреть на обидчика, рискуя сорваться. Не дождавшись от него ответа тот продолжил:

– Ну, видимо, ты не такой смелый, как говорила моей маме твоя приёмная мамаша.

Последняя фраза поставила точку на терпении Риаза. Он сжал правую кисть руки в кулак, как только мог. Риаз почувствовал, как та самая неестественная энергия, которую он ощутил в парке, переливается в его руку. Напряжение мышц достигло предела и Риаз, что было силы, ударил того в живот. Парень в красной кепке сложился пополам и застонал от боли.

– Ах ты урод рогатый! – вступился за своего другой тип в зелёной толстовке и ударил Риаза в нос. Он охнул и упал навзничь. Дальше третий, тот, что в жёлтой спортивной куртке, подбежал к Риазу и ударил его носком ботинка в бок. Риаз скорчился от боли. Пока задиры поднимали товарища, Риаз пытался встать, но не получилось. Боль была сильной. Те трое воспользовались ситуацией и принялись его избивать. Джонас выходящий из магазина увидел, как избивают друга, бросил всё что купил и побежал его выручать.

– Отстаньте от моего друга! – сказал Джонас так как будто это его боевой клич и сходу бросился с кулаками на ближайшего задиру.

Поначалу успех был на его стороне, но через минуту преимущество исчезло. Джонаса также уложили на землю, и тот потерял сознание после сильного удара в челюсть. Риаз пытался ему помочь, но ему быстро напомнили, в каком положении он сейчас находится. Тогда Риаз сделал единственное, что смог сделать из последних сил – прижал Джонаса к себе и обнял, стараясь закрыть его от большинства ударов. Хулиганы продолжали их избивать, напрочь забыв о совести и всех моральных принципах. Риаз плакал от боли, которую испытывал с каждым наносимым ему ударом, но не издавал и звука, продолжая держатся. Неизвестно сколько бы ещё это продолжалось, если бы не знакомый голос:

– Эй! А ну стоять, уроды малолетние!

Послышались стремительно приближающиеся шаги и один из хулиганов крикнул:

– Всё, уходим! Рыжая гарпия идёт!

Они прекратили их избивать и бросились наутек кто куда. Это была Сайд. Она проезжала мимо и решила взглянуть, что тут происходит. И как выходит не зря. Когда она подошла в плотную, то её глазам представилась печальная картина. Избитый Риаз, зажмурив глаза, лежал на земле и дрожал от испытываемой боли. Джонас лежал в его объятиях и никак себя не проявлял. Сайд сняла кожаную куртку и накрыла ей ребят, а сама пошла за водой, которая лежала в паре метрах.

– Эй, мальчики, вы как? – спросила Сайд у ребят с бутылкой воды, готовая полить обеих водой.

Никто из них не отозвался. Сайд, видя, что дело плохо, достала телефон, чтобы набрать скорую помощь.

– Нет, не надо звонить в скорую! – жалобно начал говорить Риаз сквозь слёзы, схватив её за руку. – Джонаса отвезите! Меня не надо!

– Почему, дурачок? – обеспокоенно спросила Сайд, боясь, что Риаз и другой мальчик получили серьёзные травмы.

– Мне там не помогут. Не захотят! Мне нужно домой!

Риаз заныл пуще прежнего, схватился за бок и уткнулся носом в землю при попытке встать на ноги.

– Так, всё едут в больницу. – твердо решила Сайд. – Риаз, встать сможешь?

Риаз закивал и с её помощью встал. Сайд взяла на руки Джонаса и, не забывая о Риазе и помогая ему, добралась до машины. Джонаса она положила на заднее сиденье, а Риаза – на переднее. Также по просьбе Риаза Сайд быстро закинула рюкзаки в багажник и со скоростью пули помчалась в больницу. По её приезду врачи всё подготовили, поскольку она сообщила им заранее. Джонас, который очнулся по дороге в больницу, смог сам встать и выйти из машины. Его сразу приняли и повезли в палату без проблем, предварительно позвонив матери. Однако, когда настала очередь Риаза, начались проблемы:

– Простите, но мы не сможем его принять. – отказал в приёме врач.

– Что?! Какой отказ?! Да ему больше всего досталось! Вы обязаны его принять!!– начала повышать голос Сайд.

– Мы не имеем права оказывать ему помощь. – неустанно повторял врач.

– Вы же давали клятву Гиппократа! Вы должны ему помочь! Это ваш долг!

– Это распоряжение главврача. – раскололся наконец врач. – Если нарушим приказ, то нам грозит увольнение.

– По-твоему жизнь ребёнка ничто по сравнению с рабочим местом?!

– Она уволит всё отделение, Анна. И поверь мне, она это сделает. А ведь у нас тоже есть дети и семья, которых надо кормить. Мне жаль.

– Пожалуйста, отвези меня домой. – жалобно раздалось из автомобиля и громкий всхлип.

Сайд хотела начать ругаться, но при Риазе не стала. Она заскрипела зубами от злости и села в машину. Накрыв Риаза курткой и сняв с него намордник, Сайд тронулась с места.

– Где ты живёшь? – спросила она, выезжая на дорогу.

– Четырьмя домами дальше Катера. – вяло ответил Риаз.

– А дома кто-нибудь есть?

– Мама дома. – также ответил Риаз и снова всхлипнул.

Постепенно Риаз успокоился и стих. Хоть он и молчал, но Сайд чувствовала, как ему плохо и ей стало его жаль. Она знала эту боль. Хорошо знала.

– Дядя Бруно хороший. – неожиданно сказал Риаз. – Просто ему не везёт. Прошу, не обижайте его.

Сайд посмотрела на Риаза и тут же отвела взгляд. Тот выглядел ужасно. Риаз тупо смотрел в окно, уставившись в одну точку. Из его ноздри начала капать кровь, но ему было всё равно. Что касается Бруно, то он и в самом деле ей понравился, но пока была не готова дать ответ. Вскоре Сайд проехала перекрёсток и через пару домов остановилась. В доме, возле которого она припарковалась, горел свет. Сайд просигналила три раза и вышла из машины. Она спешно открыла Риазу дверь, взяла его на руки и понесла к дому. Входная дверь открылась и на крыльцо вышла Агнес с телефоном в руках. Видимо она уже собиралась звонить в полицию, чтобы заявить о пропаже сына.

– О, боже, Риаз, что с тобой?!– взволнованно спросила Агнес, идя к ним на встречу.

– Его избили с каким-то пацаном на спортивной площадке недалеко от школы.– начала рассказывать Сайд.– Я повезла их в больницу, но там принять его отказались. У вас есть знакомый врач?

– К чёрту этих врачей, несите его скорее в ванну!

Сайд с Агнес отнесли Риаза в дом и положили в ванну. Агнес там вместе с Сайд оказала первую помощь, конечно же, как могли, затем она его раздела, быстренько помыла и высушила сухим полотенцем. Далее она уложила его в кровать, взбила подушку и укрыла одеялом.

– Облачко моё, ты как? – спросила Агнес у Риаза, не скрывая своего беспокойства.

Риаз как и тогда в машине смотрел в одну точку и лишь изредка моргал. Сайд стояла в дверном проёме и наблюдала, скрестив руки на груди.

– Ты голоден? Хочешь, я тебе бутерброд с ветчиной принесу?

Риаз одобрительно моргнул, и Агнес побежала на кухню за любимой едой сына. Когда Агнес отошла, Сайд, вместо тысячи одобрительных, утешительных и подбадривающих слов, решила дать ему совет, основанный на собственном опыте:

– Я, конечно, не мастер давать советы, но позволь всё же дать тебе один. Правило, относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе, больше не работает. Теперь всё зависит оттого, как ты себя покажешь. Либо ты будешь сильным наглецом, либо застенчивым слабаком. Одно из двух. И третьего, как ни старайся, не дано. Поэтому я бы на твоём месте уже задумалась. А что касается ран, то не беспокойся – они пройдут.

Агнес прибежала в комнату с тарелкой, на которой лежал бутерброд. Она села на край кровати и помогла Риазу привстать. Риаз достал руки из-под одеяла и взял в руки принесенную еду. Он ел не спеша. Когда от бутерброда с ветчиной остались одни крошки на тарелке, Агнес помогла ему лечь обратно и начала гладить по головке. Риаз закрыл глаза и буквально через две минуты уснул. Агнес это поняла по едва слышимому сопению. Она долго сидела рядом с ним. Не хотела его оставлять. Агнес, поцеловав его в лобик и выключив свет, вместе с Сайд спустилась на кухню, где сделали себе по чашке зелёного чая взятый по совету мистера Катера. Однако никто из них не притронулся к горячему напитку. Они сидели в тишине, пока Сайд не спросила:

– Как вы себя чувствуете, миссис Элл?

Агнес выглядела подавленной. И без всяких вопросов было видно, что ей плохо. Но она не плакала и стойко держалась, сдерживая никому не нужные слёзы в себе. Сразу было видно в кого пошёл Риаз.

– Как вы думаете, что может чувствовать мать, когда находит своего ребёнка избитым, грязным и истекающим кровью на руках чужой женщины. – ответила ей Агнес.

Сайд знала, что зря задала этот вопрос, но всё равно продолжала:

– Не расстраивайтесь, миссис Элл, с ним всё будет хорошо. Я сама через это проходила, он это выдержит. Просто ему сейчас хороший уход и ваша поддержка. Это было с ним первый и последний раз.

– Почему вы в этом так уверены?

– Учитывая, как вы его воспитали, это было с ним в последний раз. Конечно, будут драки, и он будет возвращаться домой с синяком под глазом и ватой в носу, но такого больше не будет. Поверьте. Кстати, вы уже сообщили родным?

– Да, я им SMS отправила. Не смогла по телефону сказать.

В дом кто-то зашёл. После небольшой возни в коридоре на кухню явилась Хелена. Судя по праздничному наряду, она неплохо проводила время.

– Здравствуйте. – поздоровалась Хелена с Сайд. – Мам, что случилось? Я прочла твоё сообщение, но ничего не поняла.

Агнес больше не была в состоянии говорить. Тогда Сайд сказала за неё:

– Твоего брата избили. Сейчас он лежит у себя и спит, поэтому ты пока к нему не заходи.

Хелена поджала губы и побежала на второй этаж. Сайд встала и вышла с кухни. Она больше не желала находиться здесь.

– Спасибо вам за всё. – поблагодарила вдогонку Агнес.

– Пожалуйста. Если вам потребуется помощь, то обращайтесь. До свидания. – сказала напоследок Сайд и ушла.

Через пару часов пришёл и Максимус, прихватив с собой Бруно, после того как Хелена позвонила и объяснила суть маминых сообщений. Когда он приехал и увидел всё своими глазами, Максимус впал в бешенство. Он лично звонил главврачу треклятой больницы и грозил подать в суд на каждого, кто не оказал помощь его сыну. Главврач принёс свои скудные извинения и свалил всю вину на вышестоящие инстанции на чём разговор кончился. Хулиганов найти не удалось. Как ни старались их описать, никто не подходил в городе под описание. Тогда родители обратились к Сайд. Несмотря на то, что Сайд лишилась работы, она пообещала помочь и подключить кое-какие связи. А бедному Риазу пришлось целых три недели сидеть дома, чтобы восстановится. Он надеялся, что его друг Джонас навестит его, если ему стало лучше или хотя бы позвонит, чтобы поговорить. Но, увы, эти две недели Риазу пришлось скучать лежа в постели, хоть и Хелена пыталась скрасить его не лучшие дни. На последний день отдыха, когда Риаз готовился к завтрашнему дню в школе, в дверь позвонили. Дверь открыла Агнес, у который был выходной. На пороге дома стояла миссис Трики – мама Джонаса.