000
ОтложитьЧитал
– Да нельзя же, нельзя так делать! Сколько можно говорить, что одного электромонтёра на объект направлять не разрешается, – капризно проскрипел паренёк. – Если с ним, не дай Бог, там что-нибудь приключится, обязательно должен быть напарник, который окажет первую медицинскую помощь, сообщит куда следует и вообще…
– Я тебя, Славка, умоляю – да что с ним там, на слаботочке, да ещё на подготовительных работах, может приключиться? – не дав договорит, саркастически хмыкнул Ким Иванович.
– Ну-у, не знаю что, всякое!?.. – беспомощно глянул в сторону директора мастер. – Так меня дядя Олег учил.
– Правильно и учил, – по-деловому кивнул хозяин. – На объекте всё что угодно может случиться: сверло в шальную жилу попадёт, стремянка опору потеряет, да просто – плохо вдруг станет человеку в рабочее время, и тогда обязательно приедет трудовая инспекция, комиссия для проверки всех обстоятельств происшедшего и, если что не так, то мало никому не покажется.
– А ты-то откуда это знаешь? – с интересом и невольным уважением уставился на директора профессор-договорник. – Ты ж вроде б в монтаже никогда не промышлял раньше.
– Здрасти, пожалуйста, – развел руками господин Маркизов. – Я ж в студенческие годы на городских стройках, дай Бог каждому, сколько похалтурил. Да и в администрации, кстати, тоже, будучи инженером Пульта, чего, только не делал.
– Стоп!.. А это кто тут у нас… в гостях?.. – заметив в углу комнаты Старикова, начальственным голосом прогудел капитан первого ранга.
– Это?.. – от неожиданности опешил тот. – Ах да! – обрадовался, вспомнив, – это же от Павла Сергеевича к нам новый перспективный работник, армейский офицер запаса, пришёл трудоустраиваться.
– Флотский, – машинально поправил Феликс, вставая со своего стула.
– Да без разницы, – также машинально парировал директор с удовольствием, как и Едонев накануне, потирая руки от пришедшей ему вдруг на ум гениальной мысли: во-первых, закрыть производственную брешь, а, во-вторых, тем самым отделаться от нудного профессора по поводу срыва договорных сроков. – Вот вас-то, дорогой наш господин перспективный работник, мы как раз и направим завтра на часовой завод…
– Есть, – снова привычно коротко выстрелил отставник, – то есть, понял, – негромко поправился.
– Скажите, уважаемый, а вы на флоте, в каких должностях и званиях пребывали? – продолжил допытываться капитан первого ранга.
– Старший лейтенант запаса Стариков, – уверено доложил отставник, – служил в должностях командиром рейдового тральщика и офицера штаба…
– У-у-у, – не дав договорить, иронично протянул профессор, – по специальности какого-нибудь вооружения корабля или того хуже – штурмана.
– Так точно, – сверкнули глаза Феликса, – почти.
– Да с таким профилем работы, не то, что самостоятельно на объект посылать, – в сторону господина Маркизова пробасил погонный договорник, – в подмастерье не к каждому бригадиру ставить следует, а тут такой ответственный объект.
– У меня в дипломе, товарищ капитан первого ранга, – не выдержал флотский, – по гражданской специальности записана квалификация инженера-электротехника.
– Да знаю я ваши инженерные квалификации в командных ВУЗах, – безнадёжно махнул рукой солидный, – там вам всё что угодно могут записать, это же не значит, что…
– А ведь это идея!.. – неожиданно вступила в разговор хозяйка дома Татьяна Владимировка. – Его можно оформить инженером, правда, пока без опыта работы, на низшую ставку без категории.
– Да зачем мне ещё один инженер? – капризно скривился молодой мастер. – Мне вон, – глянул в сторону Кима Ивановича, – и одного руководителя на окладе вполне хватает…
– Нет-нет, ни в коем случае, никаких окладов, – прервал дискуссию директор. – Оформляй электромонтером четвертого разряда, – кивнул своему кадровому сотруднику-жене, – на сделку. А ты, Вячеслав… э-э-э Владимирович, – это он уже мастеру, – формируй новую бригаду на часовой завод, а его туда ставь учеником.
– Из кого формируй-то? – снова заныл мастер. – К кому учеником?.. Все опытные бригадиры и монтёры расписаны по объектам и бригадам на месяц вперед.
– Из кого хочешь из того и формируй, это не моя забота, хотя, стоп, – вдруг улыбнулся своим мыслям, – а бригадиром к нему оформляй Славку Игнатова.
– Да неужто Павел Сергеевич своего лучшего специалиста так просто на халтуру отпустит? – удивлённо вскинул брови молодой. – Он же его, как зеницу ока, бережёт.
– Да и сам Игнатов не согласится ученика себе на шею вешать, – вставил свои пять копеек профессор-договорник.
– А это, братцы, уже не наши с вами проблемы, – парировал директор. – Тут пусть Едонев сам со своими кадрами разбирается, в конце-то концов, это его была идея. А вы, – это он уже отставнику, – сейчас же, как только Татьяна Владимировна закончит оформление ваших документов, езжайте с нашим мастером на склад, получайте материал, проектную и конструкторскую документацию и заезжайте на объект, часовой завод.
– Понял, – безэмоционально, не понимая, радоваться ль или огорчаться такому обороту событий, коротко кивнул отставник.
– А ты, – повернулся директор в сторону племянника, – господин мастер, не забудь провести инструктаж по технике безопасности и всё остальное… объяснить господину армейскому, то есть флотскому… отставнику.
– Погодите, тут нужно ещё… – начал, было, Ким Иванович.
– Всё!.. – твердо прервал его директор. – Ничего больше не нужно, остальное всё на потом!.. А вы, – это он снова Старикову, – просто появитесь на объекте, помаячите там недельку другую перед персоналом, походите туда-сюда с умным видом, пока остальные бригады немного освободятся, а уж там… мы чего-нибудь придумаем.
– Понял, – снова коротко и с едва уловимым отчаяньем выстрелил бывший командир корабля, в очередной раз, отогнав от себя навязчивую неприятную мысль…
Ничего не попишешь, никто и нигде, нигде и никто… и никого, в общем-то, не ждёт с распростертыми объятьями, ненужно обманываться в этом, как бы кого до этого понимания не баловала жизнь.
Каждый из нас должен суметь сам справиться со своими возникшими обстоятельствами, по-другому в жизни не бывает: «Лишь тот достоин счастья и свободы, кто каждый день за них идёт на бой».
Так было, так есть… и так будет.
И это, пожалуй, справедливо…
…
– Вот и ладушки, вперёд, – хлопнув пухлыми ладошками, дежурно улыбнулся директор, убегая куда-то внутрь своего немного необычного офиса-квартиры.
– Ну, что ж, пошли, – неохотно кивнул отставнику мастер Славик.
– Посмотрим-посмотрим, – пророчески проворчал профессор-договорник, капризно покачивая головой.
– Оставьте свой паспорт на столе, – равнодушно бросила, убегая вслед за директором, кадровик-бухгалтер. – Завтра загляните к нам подписать договор и принесите с собой две фотографии три на четыре для удостоверения и личного дела…
Эх, какой смысл сейчас, спустя почти два года, вспоминать, как в этих новых непонятных, а главное, неправильных, как казалось Старикову, обстоятельствах, он делал те свои первые неуверенные шаги?
Много воды утекло с тех окаянных дней, многое забылось и виделось теперь совсем по-другому: каким-то мелким, незначительным, неважным, что ли. Так и что теперь говорить про это, куда как важней смотреть дальше, вперёд, в будущее.
…
– Здравствуйте, разрешите войти, – по-военному громко выкрикнул Феликс, заглянув в кабинет заведующей, как значилось на табличке входной двери, отдела сбыта. – Меня направили к вам для выполнения работ в соответствии с договором, заключённым вашим заводом с нашим строительно-монтажным кооперативом «Ремстройналадка.
– Ой, здравствуйте, здравствуйте! – похоже, искренне обрадовалась немолодая статная женщина. – Давно, очень давно ждём… вас, – нарочито укоризненно покачала головой, – понимаете, – затараторила, заспешила, – вся документация на изделия нашего часового завода, теперь хранится прямо здесь, у нас в отделе. Неожиданно сократили практически все непроизводственные службы предприятия, склады, даже целиком первый отдел, говорят – оптимизация, вот нам в отделе срочно и понадобилась ваша сигнализация.
– Есть!.. – негромко выдохнул недавний отставник, а ныне электромонтёр 4-го разряда слаботочных линий связи и электрооборудования, держа в руках два увесистых баула монтажного оборудования, – ну-у, то есть, понял, – тут же поправился. – Сделаем всё в лучшем виде, не переживайте, скажите только где у вас в отделе временно разместить мои инструменты и приборы.
– А вещи кладите прямо здесь, в моем кабинете у окна, – показала на дальний свободный угол помещения, – у меня не пропадут и, если что нужно будет ещё, говорите, не стесняйтесь, мы все окажем полное содействие.
– Спасибо, – коротко отозвался монтёр, тут же отправившись со знанием дела располагаться у окна.
– А на вас, кстати, если не ошибаюсь, рабочая корабельная форма: тужурка-мичманка?
– Точно так, – сухо кивнул в ответ. – Откуда знаете?
– Да у меня муж капитан третьего ранга в нашем военно-морском училище начальником курса служит, – улыбнулась дама. – А откуда она у вас?
– Откуда-откуда? – невесело пробормотал вчерашний отставник. – Оттуда, вестимо! Откуда же ещё?
– И всё же?
– С корабля, конечно.
– А-а-а!.. Так вы бывший боцман, мичман в запасе?!
– Почти… командир корабля 4-го ранга, старший лейтенант запаса, – представился почти по уставу.
– Вас уволили? – округлила глаза заведующая. – За что? – глянула строго, придирчиво. – За пьянку?
– Почему ж это сразу… за пьянку? – нахмурился монтажник. – Сам ушел… по сокращению штата.
– Как это сам?.. – очень удивилась дама. – По какому ещё сокращению, да к тому же в монтажники?
– Монтаж – это временно, – отрезал бывший командир, невольно сверкнув глазами, – нужно с чего-то начинать, вот и приходится учиться, ведь наш военный диплом, оказывается, для гражданской жизни никуда не годится…
– Как это не годится? – перебив, искренне возмутилась дама. – Пришли б к нам, на завод, хотя б простым инженером.
– Да был я у вас на заводе, был!.. Всё, как и везде: вакансий ноль, сокращения идут по всем направлениям и службам. Да вы, кстати, и сами это только что подтвердили.
– Подтвердила?!.. – растерялась. – Но как же вы теперь? – вдруг смягчился голос. – После стольких лет…
– Как и все! – не дав договорить очевидное, веско проронил Стариков. – А прошедшие годы даром не прошли, не Боги горшки обжигают, с кораблём когда-то совладал, справлюсь как-нибудь и с этим, да и не время теперь от работы бегать, скоро, таких как я здесь тысячи, десятки тысяч будут, похоже, грядут масштабные сокращения… и не только военных, кстати.
– Не знаю, не знаю… – задумалась заведующая, но, глянув на свой стол, быстро сменила тему. – А скажите, сколько времени понадобится для выполнения вашей работы?
– Ну-у, – неопределённо протянул электромонтер. – Я вообще-то здесь человек новый, можно сказать ученик, но, заглянув в проектную документацию, могу предположить, что за неделю должны управиться.
– Да вы что, какую неделю?! – в этот момент в кабинет неожиданно заглянул коренастый молодой человек лет тридцати в чистеньком стильном темно-синем, будто мастер цеха, халате, с непослушно выбивающимся из-под такого же цвета колпачка-берета рыжим кучерявым чубом. – Месяц, не меньше! – безапелляционно заявил он.
– А вы-ы? – удивилась дама. – Кто?
– Я с Пульта, – приветливо улыбнулся коренастый. – Здравствуйте. Моя фамилия Игнатов, назначен бригадиром работ на вашем объекте.
– Добрый день, товарищ бригадир… с Пульта, – почему-то недоброжелательно нахмурилась дама. – А нельзя ли как-то ускориться с проведением работ? Я тут вашему товарищу объяснила, что работа ответственная, срочная.
– Сделаем всё возможное, – отрезал бригадир и, протянув руку ученику, представился. – Вячеслав.
– Стариков, можно просто Феликс, – сдержано ответил тот.
– Почему, Феликс? – удивился Игнатов. – А мне сказали…
– Да-да, всё верно, Валерий Феликсович, – пояснил ученик, – так повелось ещё со школы, с момента появления в имени отчества все почему-то начинают звать меня именно по нему, а я не против, так даже удобней, короче.
– Ну, хорошо, – неопределённо улыбнулся бригадир и, бегло глянув на сумки, притащенные сюда учеником, добавил, – берите, Феликс, документацию и пошли осматривать объект.
– Понял, – снова коротко, словно привычное «есть» с едва уловимым отчаяньем, выстрелил Стариков, отогнав от себя вновь подкатившие ненужные мысли…
А и правда эта, не покидающая его тогда мысль о том, что никто и нигде, нигде и никто… не ждет дипломированного военного специалиста со стажем руководящей деятельности, с распростертыми объятиями, к себе на работу, была совершенно непродуктивной, абсолютно лишней и даже вредной. Вот и надо ли Старикову теперь на этом судьбоносном собеседовании вспоминать, как спустя три дня от начала своей рабочей деятельности в должности ученика-монтажника его бригадир, придя с Пульта после завершения рабочего дня, чтоб, наконец, начать обучение, пораженно качал головой, глядя на выполненный им объем.
…
– Непло-охо, – протянул Игнатов, непроизвольно покручивая на пальце свой непослушный рыжий чуб, выбившийся из-под стильного синего берета мастера, – правда-правда, о-очень даже неплохо.
– Вячеслав, а не могли бы вы проверить схему подключения извещателей в шлейфы приборов? – обрадовался приходу наставника ученик, легко спрыгнув с подоконника, где на откосе окна только что завершил крепление индикаторных ламп, тем самым, ставя точку в работе, которую бригадир планировал выполнить в течение месяца. – В приборной документации ничего толком нет на этот счет, а без вас я не решился её запускать.
– И как вам только это удалось? – не слушая его, продолжал придирчиво всматриваться в выполненный монтаж бригадир. – Ну, никак не ожидал от вас такого, честное слово!.. – наконец сдержано улыбнулся, переведя внимательный взгляд на необычного ученика. – И как вам только это удалось?
Вообще-то старший техник главного диспетчерского центра администрации Пригородного района Вячеслав Игнатов, он же по совместительству бригадир монтажной бригады оказался на редкость интересным и открытым человеком, добрым и отзывчивым наставником и… товарищем. Стариков легко подружился с ним и с удовольствием многому научился у него.
Славка увлекался всем, чем только можно было представить: радиотехникой, конструированием, изобретательством, моделированием. Даже у себя дома, в небольшой двухкомнатной квартире у первоклассницы-дочки в детской сварганил миниатюрный столик верстак, где вместе с ней постоянно что-то паял, собирал, варганил. При всем при том он много читал, везде и всюду таская с собой кипы каких-то специальных журналов, брошюр, газет, учебников, казалось, что он постоянно учится, умеет и знает буквально всё, кроме, пожалуй, спортивных игр и… самого спорта, считая это всё бесполезной тратой времени.
Если уж он брался за что-то, то делал это до крайности скрупулезно, добросовестно, доводя всё до полного совершенства, очень удивляясь и обижаясь, если кто-то другой поступает иначе
– Ну, не… знаю как, – от неожиданной похвалы Феликс даже непривычно смутился, – тут персонал просто попался с пониманием, создали условия для работы с шести утра до двадцати трех, хотя у самих рабочий день с девяти до пяти. Так что пока их не было, можно было и спокойненько погреметь, посверлить и провода под потолком порастягивать.
Одним словом техник Пульта был настоящим перфекционистом и, поначалу, приняв своего ученика за банального протеже своего начальника Пульта, сухо отнёсся к идее стать наставником невзрачного молоденького паренька с внимательным и даже, пожалуй, неприятным… цепким тяжёлым взглядом.
– Да неужели вам действительно самому удалось вот так сразу разобраться во всех тонкостях проектной документации и нормах её выполнения? – искренне продолжал удивляться его наставник. – И бетонные переборки самостоятельно прошли, не обвалив штукатурку, и датчиками по всем правилам закрепили, и вообще?..
Кто знает, может из-за этого накатившего вдруг смущения или от того, что Феликс не знал, как среагирует бригадир, он не стал говорить о том, что вечерами, когда персонал покидал рабочие места, ему здесь помогал отец, выдавив что-то невразумительное из себя в ответ.
– Ну, не совсем сразу… и самостоятельно.
Старый опытный корабельный механик-электрик, ныне пенсионер, достаточно быстро и доходчиво показал сыну, дипломированному инженеру, как и что нужно делать с электроинструментом, проводами, схемами. Всё остальное оказалось делом техники – терпение и труд всё перетрут! – точнее желания, которого у Старикова было хоть отбавляй. Он должен был доказать им всем и прежде всего себе, что всё-таки что-то его диплом инженера-электротехника и четыре года прошедшей службы на кораблях, да значат, стоят. Даже попадание в шальную электрическую жилу в стене, о которой предупреждал его и отец, и директор кооператива, тряхнувшую его в первый день под потолком, скинув с трехметровой стремянки, не остудили тогда его пыла. Стариков, как и прежде, на флоте, продолжил идти выбранным правильным курсом, руководствуясь принятыми когда-то простыми житейскими принципами, услышанных когда-то на своём совсем ещё небольшом пути: «Глаза боятся, а руки делают»; «Под лежащий камень вода не течет»; «Кто хочет, тот ищет способы, а кто не хочет, – причины».
А он хотел, очень хотел найти способы занять своё новое место в строю!
– Молодец, – не слушая бормотание напарника, наконец уверено заключил Вячеслав и, широко расставив многократно побитые молотком и обожжённые паяльником пальцы, протянул свою огромную ладонь, – всё правильно смонтировал и подключил, – и, пожав крепко руку, добавил, – и давай на «ты», что мы действительно, словно не коллеги.
Полученная премиальная выплата за досрочно сданный объект, поделенная ими честно за труд и наставничество пополам, – пуско-наладочные работы смонтированного комплекса сигнализации Славка провел ударными темпами за сутки! – оказалась как никогда кстати обоим. Запасы денег, накопленные молодой семьей Старикова за годы службы, уже подошли к концу. А у Славки сбылась, наконец, мечта по покупке компактного сварочного аппарата у кого-то с рук, о котором тот так долго мечтал.
После этого они быстро сдружились.
Славка показал новому товарищу своё рабочее место на центральной автоматизированной телефонной станции района в огромном кроссовом зале, плотно заставленном какими-то железными ящиками, называемыми исполнительными полукомплектами и торчащими из них в разные стороны многочисленными проводами. Побывали и в его домашней мастерской, и непосредственно в диспетчерском зале Пульта, также плотно напичканного грудой незнакомого оборудования, за которой с серьёзными лицами, закопавшись в куче документации и телефонных коммутаторах, сидели десятки операторов-телефонистов. Феликс жадно впитывал новые знания, свалившиеся вдруг на него через своего нового наставника, с удовольствием вникал в его хобби и увлечения, втягивался в его мысли и рассуждения о происходящем вокруг них событиях, названных кем-то красивым словом «Перестройка». Со своей стороны Славка тоже с большим интересом подолгу слушал рваные сумбурные, но неизменно весёлые «…морские небылицы» Старикова, а заодно и его отношение к происходящим вокруг них крутым переменам.