Последняя любовь в Константинополе

Странное такое произведение. Поначалу думала – ерунда. Но ерунда затягивающая. С интересными мыслями. Красиво написанная. Это если не брать возможность раскинуть карты и читать главы не по порядку, а согласно выпавшим комбинациям. Я попробовала. Результат тот же. От перестановки слагаемых сумма не меняется. А если еще взять аудиокнигу, начитанную Чонишвили, то играться можно бесконечно, меняя главы в произвольном порядке. Кто сказал, что у книги должен быть смысл, а у писателя иная цель кроме экспериментов с формой. Ведь если брать содержание – все уже написано до нас. Не зря Малевич свою картину закрасил черным. В литературе та же проблема. Новую тему найти крайне сложно.Чувствуется стилизация под старину. Я бы отнесла книгу к готике, но скорее всего Павич имел в качестве образца для подражания что-то еще. Точно пусть критики определяют. Работать со словом автор определенно умеет. Смысл ускользает, как вода сквозь пальцы, но сюжет все равно удерживает внимание читателя.Отважные сербы – герои романа. Одни воюют за французов, другие – за австрийцев. И не в личных разборках дело, а в том, почему они не отстаивают интересы родной страны, добиваясь славы и почестей в чужих краях.Поколение победителей и побежденных. Их сыновья и дочери. Какими они вырастут? Как отразиться на детях победа или поражение отцов? История, предыстория, последствия. Игра для двоих. Автор и читатель, мужчина и женщина, отцы и дети, общежители и индивидуалисты. Мечты и давние долги. Тайна, тяжелая как камень и ее носитель. Предсказания и их воплощения. Война вечно юного человечества и любовь, лишающая мудрости.Приходилось встречать такое явление – книги писали по мотивам песен. А вот чтобы по мотивам карт – впервые. Интересно. Необычно. Увлекательно. Отличный стиль. Не стану делать вид, что все поняла, но читать мне определенно понравилось.

…No, you can't go back to Constantinople(c)Полная противоположность от прочитанного до это Пелевина – смысл остался в тумане, но зато стиль волшебный. Язык завораживает как при колдовстве. Хочется смотреть в рот рассказчику и слушать, слушать, не переставая. Какие-то просто стихи в прозе – чудесные метафоры, образы, аллегории. Текст очень афористичен, лаконичен, но при этом изобилует словесными кружевами и завитушками.Вот несколько примеровСудьбу женщины всегда решает ее «да», а судьбу мужчины – его «нет»…– Какая дорога правильная, отче, – спросил он наконец. – Как распознать ее среди других дорог, – Если движешься в том направлении, в котором твой страх растет, ты на правильном пути.…Мысль – свеча, от которой можно зажечь чужую свечу, но для этого нужно иметь огонь.…Это было началом великой любви. А от великой любви быстро стареют. От великой любви стареют быстрее, чем от долгой, несчастливой и тяжелой жизни.……он знал, что и в атаке, и в любви выдох важнее вдоха……Он знает, что между народами любви нет, но есть ненависть. Он любит говорить, что у победы много отцов, а поражение всегда сирота. Но, кроме того, он думает, хотя не произносит вслух этого, что и у победы, и у поражения одна мать.…Любой день содержит хоть что-то разумное, и любой цветок – хоть немного меда…Я ровесница человечества, потому что человечеству всегда семнадцать лет. Это значит, что любой народ всегда остается ребенком. Он постоянно растет, и ему постоянно становится тесен его язык, его дух, его память и даже его будущее. И поэтому каждый народ должен время от времени менять костюм, который снова и снова становится ему коротким, сковывает движения и трещит по швам оттого, что сам он растет. Это одновременно и трудно и радостно. Ты говоришь – язык. Во сне мы понимаем все языки. Сон – родина времен Вавилонской башни. Во сне мы говорим одним, единым для всех праязыком, общим для всех нас, живых и мертвых… Зачем тогда войны? Почему нужно двигаться в истории назад, Каждое убийство – это отчасти и самоубийство.…Я не видел его с тех пор как камень похудел, а ветер прибавил в весе.…Вы, люди, не умеете измерять свои дни. Вы мерите только их длину и говорите, что день длится двадцать четыре часа. А дни ваши иногда имеют и глубину, причем большую, чем длина, и глубина эта может достигать месяца или даже года длины дней. Поэтому вы не можете окинуть взглядом свою жизнь. Не говоря уж о смерти…свернуть–Эта повесть – гимн символизму. Впрочем, что ещё ожидать от повести где каждая из двадцати двух глав иллюстрирует ключ к соответствующей карте Таро? Остаётся только гадать, что же имел в виду автор.Объясняя в послесловии смысл Таро, автор подчеркивает, что важна не только раскрывшаяся карта, но и то как она легла. Сторона, которой она повернута может полностью перевернуть и её значение. Так же и сам текст, где автор будто бы перетасовал словарь и из нескольких вслепую раскрытых слов составил свои чарующие предложения, полные тайных (для меня) смыслов.Наверное, не будет ошибкой сказать, что повесть написана в жанре магического реализма (или магического символизма, если такое есть). Но в отличие от Маркеса или, и того хуже, Курниавана, мистика здесь вполне элегантная и не только не отталкивает, но даже наоборот.Согласно Павичу, в жизни есть поколения победителей и побежденных. Дети поколения побежденных становятся победителями, поскольку им нужно рано повзрослеть и отомстить, тогда как дети поколения победителей становятся поколением побежденных, поскольку они всегда в тени своих отцов. И вот жизни двух поколений двух больших семей – сербы Обуичи и австрийцы Тенецкие тесно переплетены. Слишком тесно. Они пытаются убить друг друга на поле брани и влюбляются за его пределами. Но кто же из них будет победителем, а кто побежденным? Как ляжет карта.Не могу утверждать наверняка, но похоже, что это книга о любви (запретной, невозможной, неосознанной, роковой, кровосмесительной и много ещё какой), о ненависти, о войне, о судьбе, о таких разных, но всегда сложных отношениях между родителями и детьми.Автор утверждает, что читать главы можно в любом порядке, выбирая следующую как карту из колоды. Ну, не знаю. По-моему, там совершенно четкий конец и было бы нелепо окажись он вначале или посередине. Разве что перетасовать только первые или средние главы? В общем, для меня чтение этого произведения уже стало экспериментом, и читать его ещё кельтским крестом или большой триадой уже не тянет.Ключи Таро я раскрывал с помощью Сергея Чонишвили, что было, как всегда, великолепно.02:19

Они гадали на таро,С волненьем карты раскрывалиИ свои судьбы доверялиГаданью, что как мир старо.Из чувства справедливости, должна заметить, что оценку я поставила не только автору – новатору и человеку, обладающим воистину волшебной властью подчинить сознание читателя, да что там, он порабощает своим творчеством ещё и все чувства.А талант человека, озвучившего книгу-загадку, книгу-головоломку, давно признан. Его имя стало знаком качества, отдельной рекомендацией.И все-таки…в очередной раз Сергей Чонишвили делает нечто невообразимое, проживает, пропускает через себя, проговаривает, добавляет заряда и оживляет слово. Моё восхищение работой этого человека столь велико, что переходит в чувство священного трепета. Безусловно, чтец понимает нечто, гораздо большее, что можно увидеть в чёрных буквицах на белоснежные листах…Не понимаю, не знаю и никогда не стану разгадывать тайну гадания на Таро…Потому единственный доступный для меня способ чтения «Последней любви…» простой линейный, а вот для знатоков увлекательно будет пройти этот путь ещё, как минимум, три раза, в соответствии с указанными способами гадания – Магический крест, Большая Триада, Кельтский крест. А, возможно, есть ещё не один – исключительно для адептов. Мне же хватило единственного из доступных, чтобы понять силу таланта, затейливость фантазии и вечную тягу к эксперименту. Да, иногда форма произведения главенствует над сюжетом. Но какая это форма!О логике сюжета…Тонкая игра, вызов – герои встречаются и расстаются на ваших глазах, под мерный шорох карт испытывают радость побед и горечь поражений в военных походах и в любовных делах, сеть из таинственных предзнаменований и не менее загадочных мотивов, как покров укутывает то, что непостоянно и лишь скользит по канве сюжета. И это несмотря на то, что главные герои присутствуют в каждой из истории, представляя два противоборствующих лагеря – Опуичей и Калоперовичией. Хотя противоборствующими называть их не совсем корректно – они скорее притягиваются друг к другу, совершенно необьяснимыми мистически заряженными силами, как два разнозначных магнитных полюса.Героев повествования так и тянет разделить на две группы не только по чувствам, которые они испытывают, либо совсем даже нет, друг к другу. Мужские представители семей – это отпрыски героев-победителей и героев поколения «проигравших», тщательно и неоднократно подчеркиваемая черта для объяснения предназначения и рока, тяготеющего над ними. Война, битвы которой можно легко опознать по датам и названиям полей сражения, в то же время субъективная и постоянная величина – не только как реальность, но и как единоборство с одиночеством, со смертью и, возможно, как желание выиграть какую то другую долю для себя.О тайне…Софроний Опуич – главный носитель, но не единственный. Каждый из героев причастен к неизведанной, много значительной и разноплановой загадке. А тот кто все же рискнул взять в руки колоду и разложить карты одним из предложенных способов, натолкнувшись на тайну Софрония, примерит её на себя…Он носил в себе с самого детства хорошо запрятанную большую тайнуДва чувства сопровождают её – боль и голод.Все это походило на легкий голод, который, как боль, сворачивается под сердцем, или на легкую боль, которая пробуждается в душе, подобно голоду…Это какая-то маленькая боль под сердцем, которая плачет, как слабый голод. Или, лучше сказать, слабый голод, который ищет боль.Гадание искусно связано с тайной, та , в свою очередь, опора для человеческого стремления к счастью, а счастье, понятие столь эфемерное, симбиоз различных составляющих, в совершенно непредсказуемой последовательности. И тем ни менее, всегда есть место для любви и для славы. И человеку важны мудрость и обязательное наличие других людей, чтобы страх одиночества не сломал их. И необходима разгадка для секретов, чтобы иногда побеждать смерть.Независимо от того какой путь вы выберете – от начала последовательно к финальной главе…или рискнете раскинуть свою вариацию – в любом случае вы почувствуете себя соавтором, окажитесь на грани двух миров, испытаете трепет причастности к развитию и исходу.