Ангел мертвеца

Пролог

Чудесны старые московские переулки. Короткие, в один-два дома, и длинные, походящие на быстро закончившиеся улицы; извивающиеся, как кудри красотки, и прямые, острым стилетом; умиротворённые раскидистыми деревьями и закованные в бетон и кирпич… Сплетение старинных переулков, незаметно переходящих один в другой, сливающихся с улицами и вытекающих из них уже с другим именем, а то превращающихся в тупички, из которых, кажется, нет никакого выхода… Древний московский центр формирует неповторимый узор прекрасных зданий и таинственных ощущений, которые, кажется, только усиливаются благодаря смешенью совершенно несочетаемых строений, которыми на протяжении ста последних лет разрывали ткань старого города архитектурные психопаты. Двухэтажные торговые домики соседствуют со стеклянными фасадами офисных центров; доходные дома – с уродливым бетоном бездарнейших архитекторов семидесятых годов ХХ столетия, которым следовало бы проектировать всемирную штаб-квартиру Цирка уродов, а не столицу прекрасной страны.

Старые московские переулки чудесны… и таинственны.

И не только по ночам, когда в тенях нечастых фонарей невозможные образы рождаются на каждом шагу и всё вокруг становится иным, но и вечерами, когда кисточка сумрака проходит по Москве первыми мазками, постепенно смывая будничные краски дня с облика Тайного Города. Ещё более древнего и загадочного, чем русская столица. Жизнь в нём кипела и при солнечном свете, однако тени аккуратно вырезали Город из полотна обыденности, и порой получалось так, что разглядеть его истинное лицо можно было даже без «различителя», позволяющего тем, кто не владел магией, видеть сквозь морок…

Разглядеть то, что в действительности происходит в таинственных московских переулках… тупичках… и двориках…

Зачем, к примеру, так долго не уезжает на заслуженный ночной отдых мобильная кофейня «Весёлое утро»? Хотя сегодняшнее утро давным-давно осталось в стрелках часов, а сидящий на раскладном стульчике владелец – или служащий? – подвижного заведения не выглядел особенно весёлым. Это был худощавый черноволосый парень лет двадцати, обыкновенно одетый – джинсы, кроссовки, футболка, – а отсутствие на его лице признаков веселья объяснялось тем, что продавец был полностью поглощён чтением бумажной книги, на суперобложке которой любопытствующие могли с лёгкостью прочитать название: «Как правильно смотреть на мир не открывая глаз?» Читал он внимательно, периодически делая пометки карандашом и крайне редко отвлекаясь на работу – только если подходили новые клиенты. А постоянные знали правила: либо клали в ящик наличные, сами выбирая из неё сдачу, либо скидывали деньги на карточку, после чего брали бумажные стаканчики и нажимали на нужную кнопку. Если судить по количеству постоянных клиентов, кофе черноволосый любитель книг готовил отменный, дополнительным плюсом служил огромный выбор специй, вызывающий не только удивление, но и подозрения у служителей закона, из-за чего мобильную кофейню не реже одного раза в день обнюхивала натасканная на наркотики собака из ближайшего полицейского участка – просто проходя мимо. Собаку продавец знал и всегда угощал печеньем, собака печенье принимала, но обнюхивала специи тщательно. В итоге все оставались довольны.

Незадолго до полуночи поток клиентов изрядно оскудел. Читать тоже стало неуютно, несмотря на то, что парень включил настольную лампу как только стало темнеть, поэтому он отложил книгу, проверил состояние счёта, затем оглядел коробку с деньгами, удовлетворённо хмыкнул, поднялся, потянулся и… улыбнулся проходящей мимо девушке. Худенькой и востроносой, которая медленно шла по переулку, разглядывая дома. По «Весёлому утру» она скользнула равнодушным взглядом, однако задержалась, услышав:

– Последний стаканчик лучшего кофе в городе, красавица! Неужели вы пройдёте мимо?

Проведя весь день за книгой, продавец изрядно заскучал и был не прочь пообщаться. Девушка, в свою очередь, хоть и остановилась, но промолчала, глядя на парня так, словно не понимала, чего он хочет. Или же пыталась понять, хочет ли кофе.

– Существует распространённое заблуждение, что пить кофе следует только по утрам – для бодрости, но поверьте: это полная ерунда. В моём чудесном заведении можно выбрать любую из невероятного количества специй, которые не только придадут вашему кофе новый вкус – либо подчеркнут его собственный, – но позволят взбодриться или расслабиться, немного успокоиться или развеселиться, незаметно и быстро заснуть или оставаться на ногах до утра. Всё зависит от ваших планов на вечер. Вы, кстати, уже решили, где мы будем ужинать?

– Я не голодна, – коротко ответила девушка. После чего медленно подошла к кофейне и попросила: – Чёрный, без сахара, средний стакан.

Чем изрядно воодушевила продавца.

– В таком случае рекомендую посыпать ваш кофе порошком аппетита. Бывает так, что мы сильно устаём за день, или жара, или депрессия, во время которой ничего не хочется, но есть, как вы понимаете, надо. Щепотка этого порошка… – Парень кивнул на баночку с чем-то розоватым. – Не только сделает вкус напитка утончённым, но и напомнит организму, что пора ужинать. А что может быть лучше ужина в моей компании?

– Я не голодна, потому что только что перекусила, – улыбнулась девушка.

– И здесь вам поможет смесь «Лёгкость»…

– Хинус, ты по-прежнему барыжишь дурью собственного приготовления?

– Чтоб вас Спящий к проктологу отправил, – едва слышно пробормотал продавец.

Он не испугался, но было видно, что появление троицы мощных молодых ребят – все они были рыжими, только разных оттенков – парня не обрадовало.

– Вы знаете, что это не дурь, – громко ответил он, не оборачиваясь, и тихо сказал девушке: – Вам лучше уйти.

И услышал совершенно неожиданный ответ:

– Я жду кофе. С «Лёгкостью».

Неожиданный и совершенно спокойный. Услышал, но удивиться ему так, как должен был, не успел – рыжие подошли к кофейне, и их вожак осведомился:

– Что за девчонка?

– Левая, – ответил Хинус.

– Пусть уйдёт.

– Я жду кофе, – ровно повторила востроносая.

– Дерзкая, – сказал второй рыжий.

– Смелая, – не согласился с ним третий.

Они посмотрели на вожака, а вожак неожиданно сказал:

– Мы подождём. – Дав понять, что «дело» у него только к продавцу, а трогать девчонку, которую он решил считать смелой, а не дерзкой, не собирается. Его приятели с решением согласились – молча, а востроносая – нет. И с прежним спокойствием сказала:

– Нет, вы уйдёте. Мы с Хинусом собирались поужинать.

На несколько мгновений вокруг кофейни воцарилась тишина, после чего вожак с улыбкой предложил:

– Поужинаете, когда он выйдет из больницы.

– Нет, сегодня.

Рыжие заулыбались, а второй спросил продавца:

– Так она «левая» или нет?

– Только не надо мне указывать, кому назначать свидания.

– То есть мы не вовремя?

– В общем, да.

Тем временем автомат пискнул, и все посмотрели на готовый кофе.

– Щепотку «Лёгкости», – напомнила девушка.

– Да у тебя не нервы, а стальные канаты, – с уважением произнёс вожак.

– У меня их вообще нет, – ответила востроносая, наблюдая за тем, как Хинус исполняет её просьбу. Руки у парня не дрожали.

– Ну, это ты себе льстишь, конечно, – улыбнулся второй. – Просто они у тебя крепкие.

– Просто вы не знаете того, что знаю я, – улыбнулась девушка. – Вам известны лишь классические формы организмов, да и то не вам, а Хинусу, который зубрил их много лет подряд. Он бы мог вам рассказать, что даже в нынешней версии природы существуют лишённые нервной системы организмы, однако им недоступна высшая деятельность. Но повторюсь: это связано всего лишь с недостатком знаний и отсутствием образцов для исследований. С другой стороны, вам проще и легче предположить, что я уверена в себе и в том, что вы либо сделаете то, о чём я попросила, либо…

– Либо что?

– Откуда ты знаешь, что я учусь на доктора?

– Что это за девчонка?

– И половинку ложечки сахара, пожалуйста.

– Конечно. – Окончательно растерявшийся Хинус положил в стакан сахар и размешал.

– Просто уходи, – попросил вожак и легко прикоснулся к плечу девушки.

Он действительно не хотел ничего плохого, просто чуть усилить давление, чтобы незнакомка поняла, что шутки закончились и ей тут делать нечего. Не хотел. Поэтому и с ним ничего особенно дурного не произошло – вожак просто отлетел на три ярда в сторону и врезался спиной в стену дома.

– Ого!

Это воскликнул Хинус. В принципе, оставшиеся на ногах рыжие тоже могли издать какие-то звуки, но не успели: отбросив главного, востроносая мгновенно повернулась и столкнула их головами. Повернулась, одновременно разведя в стороны руки, схватила парней за головы и врезала друг в друга. Учитывая, что рыжие стояли в паре ярдов друг от друга, а ростом девушка едва дотягивала парням до плеч, как она сумела провернуть этот фокус, было абсолютно непонятно. А заметить Хинус не успел, потому что провернула она его с невероятной скоростью: повернулась – стук голов – повернулась и улыбнулась:

– Это мой кофе?

– Да, – кивнул парень.

– Спасибо. – Она взяла стакан. – Извини, но с ужином не получится.

– Я… я понимаю.

– А тебе, наверное, лучше уехать.

– А они?

– Скоро очнутся, – пожала плечами востроносая. – Рыжие крепкие, да и по башке получать привычные. – Сделала маленький глоток и кивнула: – Очень хороший.

– Спасибо. – Хинус кашлянул. – Кофе это у меня хобби, и чтобы смеси придумывать разные, ну и так, для денег… Я ведь на врача учусь.

– Я видела, что написано в твоей книге.

– На обложке?

– Нет, внутри. – Девушка вновь улыбнулась, неожиданно потянулась, поцеловала Хинуса в щёку и сделала шаг назад. – Пока.

– Кто ты? – выпалил он.

И услышал:

– Ангел.

– Как тебя зовут?

– Крода! – Девушка тихонько рассмеялась и свернула за угол, оставив парня растерянно разглядывать оглушённых рыжих.

Глава 1

«Как стало известно нашей редакции, в связи с участившимися случаями вандализма федеральное Министерство внутренних дел разослало по всем регионам особое предписание, требующее провести проверку находящихся в зоне ответственности территориальных полицейских управлений кладбищ и принять дополнительные меры по охране…» («РБК»)

«Так что же случилось в подземельях Солянки, за что был арестован центур Машар – один из высших офицеров Внутренней Агемы, куда исчезла Джира и что будет дальше? Об этом поговорим сегодня с лучшими аналитиками Тайного Города, временно находящимися за его пределами…» («MG online»)

«Расследование событий «ночи MG» продолжается, и виновным в совершении преступлений предъявляются обвинения. Вчера были задержаны два молодых люда, подозреваемых в нападении на факторов Внутренней Агемы, а сегодня утром стало известно об аресте Клемента Луминара, видного представителя семьи Масан, обвиняемого в безосновательном убийстве трёх протестующих…» («Тиградком»)

Межотраслевая генно-седативная лаборатория

корпускулярных технологий ФПП

Москва, Малый Власьевский переулок

Чудесны старые московские переулки и особенно – в самой глубине своих эклектичных переплетений, прогуливаясь по одному из которых можно полюбоваться зданием, исполненным высоким сталинским стилем, пройти мимо прямоугольника многоквартирного жилого дома и наткнуться на прекрасно сохранившийся особняк XIX века. Пусть старый, но ухоженный, не подвергнутый ни лубочному обновлению, превращающему благородный хлеб в яркие и потому кажущиеся ненастоящими пряники; ни варварской перестройке ради «сохранения исторического фасада», после которого над прекрасным домом вырастает злокачественная опухоль современной башни. Особняк сохранился и продолжал спокойно жить на своём месте в бурную эпоху целенаправленного уничтожения памятников архитектуры, и в этом, возможно, ему помогла принадлежность к странной организации, о чём говорила бронзовая табличка справа от входной двери:

МЕЖОТРАСЛЕВАЯ

ГЕННО-СЕДАТИВНАЯ ЛАБОРАТОРИЯ

КОРПУСКУЛЯРНЫХ ТЕХНОЛОГИЙ

ФПП

Судя по тому, что особняк не только сохранился, но и не перешёл в собственность какого-нибудь приватизатора, ФПП зорко следила за сохранностью своей лаборатории. Хотя в действительности никакого ФПП никогда не существовало, а сокращение изобретатель таблички – Леонид «Тыжеумер» Клопицкий, просто выдумал, чтобы поставить жирную точку в тексте… Все остальные слова которого он тоже придумал.

Лёня был величайшим артефактором в истории Тайного Города, заслуги которого признавали даже Великие Дома. И даже – эталонным артефактором, поскольку ничего, кроме как изготавливать магические устройства, он делать не умел, зато их создавал виртуозно. И дом свой, постепенно, шаг за шагом, превратил в один гигантский, неимоверно сложный артефакт, в задачу которого входило… всё. Абсолютно всё, начиная от потакания импульсивному хозяину и заканчивая его защитой.

С чем дом однажды не справился…

И в целом полностью соответствовал Тыжеумеру, представляя собой нечто среднее между выставкой новейших достижений в создании артефактов, смешного ярмарочного аттракциона с непредсказуемыми последствиями и ловушками для кроликов.

Лиссет Кумар, юная шаса, первая и последняя ученица Клопицкого, которой дом достался по наследству, не стала в нём ничего менять – просто не нашла в себе сил, – и потому жители Тайного Города вели себя в обители артефактора с привычной осторожностью. Старались ничего не трогать, взглядом ни с чем и ни с кем не встречаться, а кричать – только шёпотом.

– Лисс! – негромко позвал Хинус, приоткрыв входную дверь, но не рискуя входить в большой холл. – Лисс, это я!

– Я! – отозвался дом. – Я! Я?

– Я, – зачем-то уточнил юноша.

– Я, я, я… – подтвердило эхо.

А когда оно растаяло, в доме вновь стало тихо-тихо, словно Хинус и не думал тревожить его своим шёпотом.

– Опять то же самое, – пробормотал юноша, делая маленький шаг вперёд. И замер, услышав, как захлопнулась входная дверь. Хотел выругаться, но не успел, оказавшись в полной темноте, и вместо тихой, но крепкой ругани из него вырвалось тоскливое: – Лисс…

– Свежее мясо! Свежее мясо!

Возбуждённое восклицание заставило Хинуса подпрыгнуть и попытаться прижаться к стене, но в темноте юноша перепутал направление, шагнул не в ту сторону и едва не упал.

– Свежее мясо! – Мимо Хинуса промчалась изрядных размеров крыса в ночном колпаке и распахнутом халате. В левой передней лапе крыса держала фонарь, а в правой металлическую миску с надписью «Mickey Rat», которой и позвякивала, периодически стуча ею о плитку пола. – Свежее мясо!

– Проклятье…

– А что ты хотел – время ужина, – громко сказал кто-то прямо на ухо юноше, заставив его подпрыгнуть повторно.

– Кто здесь?

– О чём ты сейчас подумал?

– Ты что, психотерапевт?

– Нужна кушетка?

– Это безумие какое-то.

– Да, я – психотерапевт.

– Киви, перестань издеваться над моими друзьями!

– Лисс! – взвыл несчастный. – Лисс, пожалуйста, прекрати всё это и спаси меня!

– Хинус, успокойся, ты в моём доме! Здесь тебе ничего не грозит.

– Я бы не был в этом так уверен, – не согласился прежний голос.

– Киви! Кому сказала!

На этот раз в голосе девушки звякнул такой металл, что Киви пришлось подчиниться. Свет неожиданно включился, резанув по глазам, и Хинус обнаружил себя на телефонной тумбочке, нежно прижимающим к груди чучело крупного белого попугая. Впрочем, чучелом юноша считал птицу недолго. Ровно до тех пор, пока попугай не завопил:

– Обнимашки!

После чего Хинус выпустил птицу и выругался, узнав гремевший в темноте голос.

– Скотина.

– Что ты делаешь на тумбочке? – поинтересовалась Лисс.

– И куда ты дел телефон? – поддакнул Киви.

– Телефона там никогда не было.

– Когда-то был, только его во что-то переделали… Не помню во что.

– Хорошо же ты встречаешь друзей, – пробурчал Хинус, спускаясь с тумбочки.

– Надо было предупредить о визите, – вздохнула девушка.

– Я был неподалёку и решил заскочить, угостить тебя кофе.

– Это он только что приехал на уродливой тачке, которая с утра стоит под окнами, – сообщила наглая птица. – И портит вид на город.

– На переулок, – поправила его Лисс.

– Разве это не город?

Девушка махнула рукой, показав, что давно перестала надеяться переспорить попугая, и обратилась к другу:

– Ты купил мне кофе?

– Сам сварил, – гордо ответил Хинус. – У меня ведь своя мобильная кофейня! Забыла?

– Ты не говорил.

– Пару месяцев как.

– Зачем?

– Во-первых, лёгкие карманные деньги. Во-вторых, тренируюсь создавать сухие смеси. У меня экзамен скоро.

Хинус был эрлийцем, то есть потомственным врачевателем, но поскольку его семья, Эрли, так же, как и Шась – семья Лиссет Кумар, были подданными Тёмного Двора, Хинус отличался здоровым прагматизмом: зачем просто так делать смеси, если их можно продавать? То есть проверять результат не на себе и не бесплатно.

– Нет, не наркотики, если ты вдруг подумала, просто разнообразные добавки в кофе.

– Собирается стать крупным поставщиком БАДов, – прокомментировал Киви. – Создаст стартап, устроит шумиху, продастся крупной корпорации и уедет жить на Фиджи.

– Почему на Фиджи? – не понял Хинус.

– А почему нет? – вопросом на вопрос ответила птица. – Все вы только и думаете, как побыстрее свалить на Фиджи.

Несколько мгновений эрлиец смотрел попугаю в глаза, понял, что не пересмотрит, и перевёл взгляд на Лисс:

– Он не кусается? У моего дяди тоже ара, так он из меня однажды кусок мяса вырвал.

– Просто так вырвал? – скрипучим голосом осведомилась птица.

– Просто так, – подтвердил Хинус, не глядя на него.

– Дразнил небось?

– Ну… я маленький был.

– Ты с тех пор мало изменился, – сообщил попугай. – А за дразнилки я бы тебя так заклевал…

– Нет, Киви не кусается. – Лисс выразительно посмотрела на птицу. – Он вообще чучело.

Птица ответила не менее выразительным взглядом и воинственно подняла гребень. Но решила не молчать и осведомилась:

– А где кофе?

Хинус посмотрел на пустые руки и улыбнулся:

– Ну, могу сделать. Я ведь не знал, какой тебе захочется.

– Никакого, – мягко ответила Лисс и взяла юношу за руку. – Пойдём в гостиную.

И устроившись в кресле напротив плюхнувшегося на диван эрлийца, продолжила:

– Я редко пью по вечерам кофе.

– Я могу добавить щепотку одного порошка…

– Обойдёмся без твоих порошков. Просто скажи, зачем приехал?

– И не ври мне тут, – добавил попугай, устраиваясь на вделанной в стену жёрдочке – посадочных мест по дому было рассыпано в достатке.

– Он будет слушать наш разговор? – нахмурился юноша.

– Я могу его выгнать, но он всё равно подслушает.

Хинус посмотрел на Киви, Киви пожал крыльями и принял самый дружелюбный вид из всех ему доступных.

– Ладно, – сдался эрлиец. – Ну… у меня действительно есть пара дел.

– Не стесняйся.

– Первое связано с моим нынешним бизнесом.

– Прости, но я ничего не понимаю ни в смесях, ни в кофейном рынке, – вновь улыбнулась Лиссет.

– Мне нужна другая помощь.

– Какая?

– Дело в том, что я… – Хинус бросил взгляд на попугая, вздохнул, окончательно смирившись с его присутствием, и продолжил: – Дело в том, что есть трое рыжих, которые…

– Достают? – негромко спросила девушка, поняв, что эрлийцу трудно просить о подобной помощи.

– Очень.

– Они из Агемы?

– Нет, просто хулиганы, которые решили, что стало можно.

Созданный Консулом Альянс изменил расстановку сил в Тайном Городе. Навы, основатели Тёмного Двора, под защитой которых эрлийцы, шасы и прочие вассальные семьи чувствовали себя в полной безопасности, заперлись в Цитадели. Они помогали Сопротивлению всем чем могли, но сами штаб-квартиру не покидали из опасения услышать «слово князя» и стать его верным подданным. И в их отсутствии активизировались те, кто по тем или иным причинам принял Альянс – они упрекали вассальные семьи тёмных в «ненужном» сопротивлении, и хулиганы, которые просто пользовались удобным случаем обидеть или оскорбить, зная, что им за это ничего не будет. Хулиганами чаще всего становились глуповатые юнцы.

– И что ты от меня хочешь?

– Артефакт для защиты.

– Боевой?

Просьбу Хинус выдохнул весьма жёстким тоном, а услышав логичный и более чем обоснованный в данной ситуации вопрос, неожиданно стушевался, вернувшись к прежней неуверенности.

– Но они ведь ничего такого не применяют, просто…

– Достают.

– Да.

– Хочешь проучить их в ответ? – медленно спросила девушка.

– Да.

– А ты уверен, что после того, как ты их проучишь, без членовредительства, конечно, они не поднимут ставки? И в следующий раз тебе понадобится боевой артефакт?

– Думаю, я сумею им воспользоваться, – неожиданно ответил Хинус. И Лисс поняла, что сумеет, – после «ночи MG» её друзья стали жёстче. Однако это был не тот ответ, на который она рассчитывала, поэтому девушка задала следующий вопрос:

– А кто из вас сумеет раньше?

И так заставила эрлийца задуматься.

– Напоминаешь, что они лучше подготовлены?

– Они действительно лучше подготовлены.

– Я знаю. – Хинус тяжело вздохнул. – И что мне делать? Терпеть?

– Позови ребят из «Михельсона» и обязательно чуда, – предложила Лисс. – Покажи хулиганам, что ты не один.

– Подраться с ними?

– Нет, поговорить. Подраться – если потребуется, но в первую очередь поговорить. Пусть они увидят, что ты не один. Пусть поймут, насколько отвратительно их поведение.

– Думаешь, сработает? – неуверенно спросил эрлиец.

– Надеюсь, что сработает.

– Или твои дружки им наваляют, – встрял в разговор Киви. – Если хулиганов трое, то позови шестерых.

– Вижу, ты в этом разбираешься, – съязвил Хинус.

Попытался съязвить.

– Я тоже был маленьким, – ответил попугай и разинул клюв в улыбке. В смысле, он просто разинул клюв, но эрлиец был уверен, что птица улыбается.

И вновь посмотрел на девушку:

– Спасибо, Лисс, я подумаю над твоим предложением… Оно кажется правильным.

– Обращайся. – Шаса откинулась на спинку кресла. – Чаю попьём? Или ты уже уезжаешь?

Она догадывалась, что не уезжает, что история о хулиганах нужна была парню для того, чтобы перейти к настоящему разговору, и не ошиблась:

– Я хотел поговорить о «Михельсоне», о том, что там происходит.

– А что там происходит? – ровным голосом поинтересовалась девушка.

– Все затаились и ждут, что будешь делать ты.

– Почему я?

– А кто?

Ну, да, всё верно – она. Точнее, не только она: все ждут, как поведут себя после «ночи MG» и событий на Солянке Лисс и Джира. Бри для участников Сопротивления пока оставалась в тени, а вот шаса и боевая ведьма засветились очень сильно. Джира ярче – она стала настоящим знаменем Сопротивления для всего Тайного Города, открыто бросив вызов Консулу. А Лиссет… Лиссет, так уж получилось, стала неформальным лидером «Михельсона», где собирались молодые противники Альянса. Лисс призывала их к активным действиям, а теперь заперлась в доме и вот уже два дня не кажет нос на улицу.

И дождалась гонца.

От тех, кто ей поверил.

От тех, кто рискнул.

От тех, чьи друзья погибли в «ночи MG».

Они хотели знать, что дальше. А она… она не могла сказать, что сама не знает, что дальше, потому что получила от Консула полное прощение. Одноразовое, но полное, стоившее ей так много, что лучше было бы умереть там, в подземельях Солянки, чем знать, что ради её спасения Дориан пожертвовал собой.

Но получилось так, как получилось: Дориан пожертвовал собой, она получила прощение и теперь… и теперь не высовывается на улицу, потому что слово Консула крепко, но слово прозвучало так: полное прощение за всё, что Лисс совершила до разговора в подземелье. Любое следующее преступление будет жестоко наказано. Вот она и сидит в доме… Не зная, что делать дальше. И пытаясь разобраться, что она сейчас: испугалась и спряталась? Или затаилась? Хочет ли войны или два суровых испытания: «ночь MG» и сражение в подземельях Солянки наглядно продемонстрировали ей хрупкость, а главное – ценность жизни. Не только её собственной, но и жизни друзей, которых она призывала к сопротивлению.

К войне…

И призывала так хорошо, что они, кажется, готовы продолжать и прислали к ней гонца… Конечно, прислали, они ведь не знают про её договорённость с Консулом.

Точнее, про договорённость Дориана, которому Консул почему-то решил сохранить жизнь и предложил сдаться в обмен на полное прощение любимой.

«Дориан…»

– Многие уехали из Города, – продолжал тем временем Хинус. – Ну, в основном те, кто был замешан в убийствах факторов Агемы. Ты ведь слышала, что Консул приказал массово применять при расследовании «поцелуй русалки»?

– Да, слышала.

– Я не имею ничего против того, чтобы целоваться с блондинками, но «поцелуй» гарантированно вскрывает правду…

И нет никакой защиты, ни обычной, ни магической, даже у сверхмощного колдуна: если зелёная ведьма вцепится в твои губы – ты расскажешь всё, что она захочет знать. И расскажешь искренне. А за убийство фактора предусматривалось одно наказание – смерть.

– А что остальные ребята? Те, что остались?

– Консул сказал, что страница «ночь MG» перевёрнута, и не станет преследовать тех, кто просто выражал недовольство появлением Альянса… Как он уточнил: «были обмануты пропагандой»… Ты что, вообще новости не смотрела?

– Прости, нет. Не было желания на это смотреть.

Ответ вызвал понятное удивление:

– Понимаю, но…

Однако Лисс поспешила перебить юношу:

– Вы поверили обещаниям Консула?

– А что нам остаётся? – развёл руками Хинус.

Действительно, что?

Случившееся приказано считать естественным эмоциональным всплеском. Гормоны заиграли, потянули на подвиги, потребовали срочного самовыражения, плюс подключились умелые пропагандисты Тёмного Двора, и всё покатилось снежным комом. Выступление получилось кровавым, утреннее похмелье – тяжёлым, захват участников и непонятные для большинства жителей Тайного Города события в подземельях Солянки – страшными, и все ждали, что будет дальше.

А дальше наступила тишина.

Случившееся приказано считать естественным эмоциональным всплеском.

И все почувствовали облегчение. Не сразу, но почувствовали. И те, кто не был причастен к смерти факторов Внутренней Агемы, этому порадовались. И этот результат был самым важным – они обрадовались тому, что «не потеряли голову». Обрадовались возможности «жить нормальной жизнью».

– Не обидишься, если я спрошу… – Хинус помялся. – Ты что, боишься выходить из дома?

– Мне нужно подумать и решить, что делать дальше.

– Так я и подумал, – кивнул эрлиец. – А что говорит Джира?

– Мы не виделись… и не разговаривали.

– Она тоже спряталась?

Киви щёлкнул клювом и выразительно посмотрел на Лисс. Но девушка и сама знала, что настало время ответить максимально чётко и по делу. И твёрдо ответила:

– Хинус, будем откровенны: наша атака провалилась, Консул показал силу, показал, что не будет колебаться в её применении, но одновременно готов к разумным компромиссам. Он действует очень грамотно. Впрочем, ничего другого от него ждать не приходится: не будь Консул умным, не сумел бы свалить два Великих Дома и запереть в Цитадели третий.

– Что это значит? – растерялся юноша. – Нам нужно отступить? Сдаться?

– Это значит, что к следующему разу нужно тщательно подготовиться, потому что больше он нас прощать не станет.

В этом Лисс была уверена на сто процентов.

– То есть следующий раз будет? – сообразил Хинус. – Мы не сдаёмся?

– Навы по-прежнему сидят в Цитадели. Великий магистр Ордена скрывается. Многие высшие маги покинули Тайный Город и наверняка связались друг с другом, обсуждая дальнейшие шаги. Тайный Город – их дом, Тайный Город – наш дом, и я не сомневаюсь в том, что Консулу будет брошен вызов. Так что да, Хинус, ещё ничего не закончено и следующий раз обязательно будет.

– И ты предлагаешь ждать?

– Я предлагаю не торопиться.

– Ребятам это не понравится.

– Ребятам нужно проявить благоразумие.

– Ты стала говорить, как родители. Раньше ты такой не была.

Да, раньше Лисс говорила совсем иные слова. Но теперь многое поменялось, и сделка с Консулом была лишь одной из причин, по которой девушка заговорила «как родители».

– Меня изменили смерти ребят, – медленно произнесла она, глядя юноше в глаза.

– А нас? А меня?

– На этот вопрос я не могу ответить, Хинус, зато могу сказать, что не предлагаю обо всём забыть. Я предлагаю выдержать паузу.

Попугай важно кивнул головой и поёрзал на жёрдочке.

– Ты знаешь, чем это, скорее всего, закончится, – ответил эрлиец. – Эмоции схлынут, смерти друзей забудутся, ребята вспомнят, что нужно учиться. Или работать. Строить карьеру. В общем, жить. И как-то встраиваться в то, что нас окружает теперь. Мы примем Альянс и успокоимся.

– На это и расчёт.

– Твой?

– Консула.

– А твой? У тебя есть расчёт?

– Свои резоны я тебе высказала: нужно повременить и посмотреть, что будут делать основные игроки – высшие маги, которых Консул изгнал из Города, и поддержать их. Я думаю, они ждут, когда Консул ослабеет или расслабится, решив, что его карта сыграла и он полностью контролирует Город, после чего нанесут удар. Но при этом ты прав: очень трудно сохранить тот запал, который в нас есть. Но если он настоящий, если мы действительно неприемлем Альянс, то он никуда не денется.

– Внутренняя Агема сделает всё, чтобы его уничтожить.

– Они будут использовать и кнут, и пряник: прессовать всех, кого подозревают в нелояльности, и награждать сдавшихся.

– Ты поэтому заперлась в доме?

– Не только… Но и поэтому тоже.

– Ясно… – Юноша помолчал. – Что мне сказать ребятам?

– Скажи, что я обязательно и очень скоро приеду в «Михельсон».

– Правда? – обрадовался Хинус.

– Даю слово.

– Сколько ждать?

– Постараюсь придумать что-то к завтрашнему вечеру.

– Отлично! – Судя по всему, на большее эрлиец не рассчитывал. – Тогда я пойду?

– Не забудь увезти из-под наших окон свою уродливую тачку, – проскрипел Киви.

– Тебя забыл спросить, чучело. – Хинус помялся. – Я смогу выйти без приключений?

– Сможешь, – рассмеялась девушка, поднимаясь с дивана. – Но на всякий случай я тебя провожу…

Киви хмыкнул, но промолчал. И остался на жёрдочке, изо всех сил изображая чучело, а когда Лиссет вернулась в гостиную, негромко, но очень серьёзно произнёс:

– Скоро он перестанет тебе доверять. И все они тоже.

– Я знаю, – ответила девушка. Она прошла мимо дивана, постояла у окна, вид из которого перестала портить «уродливая тачка» Хинуса, повернулась, но посмотрела не на попугая, а на камин. Посмотрела так, словно подумала его разжечь.

– И что ты будешь делать?

– Думать.

– Это понятно. Но я знаю, о чём ты действительно думаешь.

– Ты слишком болтлив.

– Я слишком умён.

Она захотела бросить ему что-нибудь обидное. Или просто – бросить в птицу чем-нибудь нелёгким, чтобы она заткнулась и перестала говорить то, что Лисс не хотела слышать, но яростный порыв исчез так же быстро, как появился. И девушка грустно улыбнулась, признавая правоту Киви. Который, в отличие от Хинуса, знал о происходящем всё. Ну, или почти всё.

– Ты его не спасёшь, – угрюмо произнёс попугай.