К созданию тульпы Марк подходил со всей серьёзностью, основательно. Ему не нужно было аморфное нечто, с которым можно поболтать в минуты одиночества. Нет. Это должен был быть высокий худощавый мужчина сорока восьми лет. Водянистые серые глаза за толстыми линзами очков. Сеточка морщин на коротком лбу. Стильная стрижка… Нет, не стрижка. Рыже-седые пучки волос, торчащие во все стороны в полном беспорядке. Да, именно так. Уродливое родимое пятно, начинающееся над правой бровью и уходящее к виску. Бледные дрожащие губы. Тонкие костлявые пальцы на трясущихся руках… Жалкое, безвольное, трусливое существо.
Марку не нужен был вымышленный друг. Ему нужен был антипод его начальника, Соколова Дениса Евгеньевича – человека властного, сурового и скорого на расправу. Человека, сломавшего ему жизнь.
Соколов появился в их компании не случайно. Директор несколько месяцев выбирал подходящую кандидатуру на должность своего заместителя. Ему нужен был прирождённый лидер, который сможет твёрдой рукой править фирмой, пока шеф занимается другими делами. Офисный цербер, нацеленный на результат.
С появлением Соколова в компании многое изменилось. Стало тихо, мрачно и… эффективно. Началась текучка, потому что зам скрупулёзно изучал показатели каждого сотрудника и безжалостно избавлялся от тех, кто тормозил работу отлаженного механизма. Ему было наплевать на людей с их проблемами, потребностями и ожиданиями. Полная самоотдача во благо компании – удержаться теперь в своём кресле можно было только так.
И Марк держался. Вкалывал, как вол. Терпеливо сносил придирки, молча выслушивал оскорбления, на которые Соколов никогда не скупился. Ничего личного, нет, но кому приятно слышать, что ты «ржавая шестерёнка», «груз на шее компании» и «протиратель штанов»? И это при том, что Марк не просто справлялся со своими обязанностями, а ещё и постоянно перевыполнял план.
Хуже всего было то, что диалог с заместителем директора в общении с подчинёнными предусмотрен не был. Это всегда был монолог на повышенных тонах, где Соколов сурово вещал и сулил неприятности, а его собеседник терпеливо помалкивал или глотал слюну от страха. Его боялись. Уважением там и не пахло.
