«Кандидат наук и тот…» 1
Нас тогда без усмешек встречали
Все цветы на дорогах земли. 2
Он вошёл в дверь как-то боком в своих здоровенных аспирантских окулярах. В том смысле, что завёл их еще, когда свои минимумы сдавал. Мама подарила. Я с сомнением перевел взгляд на пиджак, подозрительно блестевший на локтях – одной рукой он обнимал что-то объемистое.
– Ну, здорово уже, однокашник! Как сам? В каком теперь звании? – Я раскрыл объятия. «Хорошо, что хоть сам футболку успел перекинуть поновее».
– Да в том же кандидатском. – Игорь виновато глянул, опустил локоть, и я увидел пластиковый контейнер. – Дим, слушай, подержи кота недельку.
Я к своим сорока с небольшим уже порядком отвык удивляться, а тут щеки будто сами надулись.
– Вот ты даешь! Двадцать лет почти не виделись. Я-то раскатал: посидим, бухнём, повспоминаем. – Улыбался-то я вполне искренне, хотя, что с ним вспоминать – преподов да названия теорем?
И тут он неожиданно просиял, очки блеснули, и другой рукой достал откуда-то бутылку, смотревшуюся весьма прилично.
– Блин, Игорёк! Выйди и зайди, как следует! – Я перехватил у него снаряд, бегло глянув на этикетку, и двинулся в кухню, соображая, что в наличии, и чего докупить пока не поздно.
Всех вспомнили. Пару человек помянули, не чокаясь. Игорь остался «в науке». Докторскую потихоньку собирает. Преподает, аспирантов тащит. Зовут вроде в частный сектор, но опасается – думает пока. Слушал я его и как-то кисло мне на душе делалось.
– Нуу… А ты как? – Его подвижные глаза замерли за толстыми стеклами. Первый отстрелялся – моя очередь докладывать.
– Я что, чему учили – произвожу код. В последнее время ещё и буквами стал баловаться. – Начал я свою нехитрую исповедь.
– Буквы? – Мне показалось, или очки у него имели свойство подниматься вместе с бровями.
– Ага, статейки пописываю для разных сайтов программерских.
– И тебе за это платят? – Он совсем по-детски изумлялся, очки каждый раз подпрыгивали.
– Прикинь! За код вообще-то платят всё лучше и лучше. Я ж теперь командами рулю уже, не джуниор какой-то. – И карикатурно задрал нос к кухонному абажуру.
– Сениор, значит? – Игорь саркастически хмыкнул. – А за буквы?
– Не бог весть что, но тоже копейка прилипает. Да и отдушина всё же. – Я его, конечно, обманул, но не сильно. Копирайтерские мои амбиции простирались гораздо шире айтишной тематики. – С буквами видишь, какая петрушка. Если взять тот же код, это само совершенство. По крайне мере, мой код. А буквы всегда должны что-то продавать. Вот если бы платили за сами буквы, но это уже совсем иное творчество…
– Это как? – На этот раз очки не только прыгнули, но и вспотели – наверное, выдохнул неудачно.
– Если помнишь ещё, есть такая, художественная литература. – Я широко улыбнулся, но не засмеялся – наоборот: внимательно следил за его реакцией.
– Ой, нет! – Очки не шелохнулись. – Брось. Её же не читает никто.
– Ты хотел сказать, что ты не читаешь. – Мне не понравилось такое однозначное пренебрежение, хотя я изо всех сил старался не показаться уязвленным. – Но ты прав, художкой не прокормиться.
– Нуу… Ты только не обижайся. – Игорёк расплылся в улыбке и, по всему видать, готовился сказать какую-то пакость. – За собственно код тоже никто не платит, даже за такой совершенный как твой.
Я не стал спорить. «Ты уже прими сначала предложения, пока предлагают, и начни деньги зарабатывать нормальные, а потом поговорим, кому и за что платят, и сколько это стоит на самом деле».
Кота под конец он уже чуть не передумал оставлять. «Да вот в командировку опять, но если тебе неудобно…». Какие у него командировки? Ну, бог с ним, мне не жалко.
С котом, правда, у меня сразу не заладилось. Как только дверь за хозяином захлопнулась, он тут же занял позицию напротив неё под зеркалом. Я еще подумал: «Надо же какая преданность!» Мне простительно было ошибиться. У меня в доме с детства кроме рыбок никакой живности не обитало. Молока-то я ему предложил – «чиста, растопить лёд в отношениях». На кухне, значит, тарелку поставил. Он туда опасливо… Хм, или может важно проследовал. Молоко слизал в момент. «Мне бы такой язык!» И мигом обратно – шасть в прихожую. Короче, там я его и устроил.
А из головы почему-то не шёл тот – самый знаменитый. Действительно, если вы начнёте вбивать в поисковую строчку Гугл слово «кот», то в первой подсказке увидите фамилию этого господина. Он поставил над животным весьма жуткий эксперимент, пусть и мысленный. Хотя, быть может, это мой Гугл его на первое место ставит. Вы можете проверить.
Когда впервые услышал выражение, я и подумать не мог, что упоминается животное. Я не сомневался, что там код через Д. Вообще-то, это был обрывок разговора старшекурсников с соседнего факультета, а значит физиков. К физике интереса не было даже минимального, так что детали я выяснять не стал.
Оказывается, кот не может быть одновременно и живым и мертвым3. Вот ведь! А человек? Типа, ни жив, ни мертв? Мда. Не хотелось бы.
Я смотрел на кота Игоря и мне чудилась в происходящем некая загадка, а я, стало быть, на пороге её разрешения. Имя-то у него должно быть, по крайней мере. Почему он мне его не сказал? Ладно, пусть будет просто кот. Раньше жил здесь только код, а теперь ещё и кот.
Работать он мне не мешал, целыми днями дверь караулил. Каждый вход и выход для меня сопровождался натуральным стрессом. Я живо представлял себе, как отдаю Игорю пустую конуру… Одним словом, я не мог себе позволить по отношению к нему ещё и чувство вины. Наверное, уровень тоски тогда достиг бы запредельных значений.
А потом произошло неожиданное. Звоню Кристине. У настоящего джентльмена, а я себя таковым привык не то, чтобы считать, но, по крайней мере, называл не вслух. Так вот у настоящего джентльмена, не обременённого семейными обязательствами, может же быть несколько знакомых. То есть, таких, с которыми он уже преодолел скучноватые прелести конфетно-букетного… Вот буквально только что преодолел. Эх, если бы эти мгновения можно было продлевать, я согласился бы на любую почасовую. Чтобы в более зрелые стадии ни ногой! Ни шагу на пути к безутешному финалу. Брак-то я не рассматриваю в принципе, а убеждения сильней любой привязанности. Кристина была на тот момент бесспорный намбаван.
Звоню, значит:
– Крис, привет. Чего-как?
– Димулик, чао. – Узнала меня. – Да сегодня шеф нагрузил. Пахала, не разгибаясь. – Она привычно расхохоталась своими хрипловатыми колокольчиками.
«Нагрузил» и «пахала» могло означать, что у шефа случилось несколько встреч в один день, и «бедной Кристиночке» пришлось сварить несколько чашек кофе, то есть столько же раз нажать на кнопку капсульной кофемашинки.
– Так приезжай – отдохнёшь. Отдохнём, то есть. Я тоже сегодня уработался.
– Ой, Дим, сегодня даже не знаю. – Она затянула, загнусавила, и я уже понял, что настоящую причину я не узнаю и, что также верно, Крис сегодня своим зажигательным смехом мою холостяцкую берлогу (боже, какой штамп) не согреет.
– Ну что у тебя нового? – Она, тем не менее, прощаться не собиралась, а может, ей было неудобно «так сразу»
– Что нового, что нового? – Я оглянулся по сторонам. Уборка, похоже, откладывалась на неопределенный срок. Взгляд наткнулся на кота. – У меня вот кот завёлся.
– У тебя? Кот? – Она аж взвизгнула. Третьяков, ты меня разыгрываешь?
– Да нет. Действительно кот. Приятель оставил подержать. – Я был абсолютно спокоен, не разделяя её возбуждения. Не могу сказать, что сильно расстроился отказом, но прикидывал, чем бы заняться – работать совсем не хотелось.
– Ну, он рисковал, твой приятель! – Она опять засмеялась, а я затосковал. – Погоди-ка. – И она поставила меня на холд.
На холде у неё играло: «О, эти сумасшедшие москвички»4, и я начал тихонько подпевать. Вот это олдóво так олдóво! По моим подсчетам Кристиночке в те годы было… Да не было её ещё тогда.
– Дим, слышишь? Алё! – Кристина снова ворвалась в трубку. – Я тебя обманула. Я сегодня свободна. Ща буду. Жди. – Трубка отключилась.
«Вот это интересно» Неужели я на пятом десятке начинаю понимать, для чего люди заводят котов.
«Или кот или я» 5
Знают мыши, знают блохи,
Что с котами шутки плохи,
Пусть теперь узнают псы,
Что сочтены у них часы. 6
«Не может быть!» Я лихорадочно вспоминал подробности столь нежной любви Кристины к кошачьим, пытаясь одновременно побриться и хоть немного прибраться. Звонок в дверь все равно застал врасплох. Я открыл, но Кристину не увидел. Её миниатюрная фигурка полностью скрывалась за здоровенным пакетом кошачьего корма. Я чмокнул пакет, потом Крис и пригласил их войти.
– Ты, небось, даже еды нормальной животному не купил? – Кристина разматывала какое-то подобие шарфа – наверняка ультрамодное. Лето не баловало. – Угадала, да?
– Мы с котиком, между прочим, неплохо проводим время. У меня отличное односолодовое молоко. – Я церемонно принял шарф, ответив на дебильную гримасу не менее идиотской ухмылкой. – Фермерское, если что.
– А кроме молока, даме будет что-то предложено? – Кристина жеманно подломила запястье и замерла в ожидании особого приглашения.
Я сделал несколько энергичных сумбурно-круговых движений обеими руками на манер мосфильмовских мушкетеров, и дама соблаговолила проследовать. Кот уже каким-то ветром жмурился у неё на руках. «Когда успел?»
– Помимо молока могу предложить пузырики.
– А они достаточно сухие?
– Экстремально! Сам сушил.
– Ну, хорошо. – Она прикрыла глаза. – И льдинку! – Упала на диван, приоткрыла один глаз и опять засмеялась, уже беззвучно. Зверюга мурчал у неё под мышкой.
В холодильнике поближе к полюсу холода – около морозилки, у меня всегда лежит бутылка просекко. В непредвиденных случаях она компенсирует даже «не успел побриться».
Мы выпили, и я потянул ее к себе. Кот, переместившийся к тому времени к ней на колени, заворчал. «Нормально. Этот подкидыш уже обладает моей девушкой … В то время, когда я только делаю безуспешные попытки». Попытка и впрямь оказалась неудачной, поскольку Крис решила выдать одну из своих коронок:
– Погодите вы целоваться, гражданин. Сперва развлекли бы даму разговором. – И давай меня по рукам своими крохотными ладошками. Глаза на выкате, морда уткой.
Попробовал отшутиться:
– Да ладно, мож, потом?
Но не прокатило. Эта вдруг завопит, как заполошная:
– Аааа! Нет! Стоп!
Я, уже чуя очередную сумасшедшую идею, про себя молю: «Только бы не переться никуда на ночь глядя».
– Мне же кино насоветовали вот-такенское! Включай, пару серий успеем, там короткие. – Она разворачивается к телевизору, сгружает кота рядом на диван и начинает ему начесывать.
Я опять испытываю зависть к существу низшего порядка, но устроившемуся, очевидно, лучше. Крис оборачивается ко мне и с милой улыбкой помахивает пустым бокалом.
Что мне оставалось? Кот занял почетное место по правую руку принцессы. Я был удручен. Фильм тоской сводил зубы. Я медленно съехал с дивана на ковёр и прислонился головой к колену Крис. Тут же почувствовал её холодные пальцы в своих редеющих волосах. «Удостоился. Ну, хоть так».
Дальше было два часа ада. Посмотрели мы конечно не две, а я уже потерял счёт этим сериям. И в каждой одно и то же: два старпера обсуждают всякую хрень – наркозависимость, похороны, простатит. Как это можно смотреть? Кристина при этом хохочет, то и дело наклоняясь ко мне:
– Ну как тебе? – Видно, что ей прямо невозможно, как хорошо.
– Да, прикольные старикашки. – Я изображаю уравновешенный восторг, т.е. растягиваю губы пошире и фиксирую. Моя улыбка на этот вечер.
Закончилась очередная серия, а вопроса не последовало. Я потряс колено, поднял глаза. Спит. Осторожно поднял её, даже не потревожив главного персонажа. Но он все равно вскочил. Потащил было в спальню, но тут она проснулась:
– Подожди. Чем кончилось?
Я в недоумении застыл. Признаться, что благополучно пропустил мимо глаз и ушей практически всё, начиная с восьмой минуты первой серии… Это означало бы испортить вечер бесповоротно.
– Ну и рожа! – Крис звонко рассмеялась и скользнула своими холодными пальцами мне под рубашку. От неожиданности я издал нечто гортанное и чуть её не выронил.
Рухнули мы на тот же диван. Задышали, засопели, освобождая друг дружку от лишней одежды.
Мельком бросил взгляд на кота. Тот кубарем скатился с дивана, но и не думал никуда валить. Он напряженно следил за каждым нашим движением.
Впервые в жизни я делал это под наблюдением. Не то, чтобы мне не понравилось – с Кристиной так вообще не бывает, но повторять в той же компании я бы не стал. Кота из кадра убрал бы, как минимум. Всё было на грани реальности в тот вечер: кот, фильм про старичков, под который я чуть было не заснул. А Крис, похоже, выспалась. То ли я поправился и стал больше, то ли она уменьшилась в размерах. Я обнимал и гладил её, и мне всё казалось: она теряется в моих огромных неуклюжих руках, истоньчается и тает прямо на глазах. При этом двигалась она так быстро и порывисто, что я никак не поспевал – она, казалось, всё время ускользала из моих объятий, буквально выкручиваясь и издавая звуки, от которых не только голова шла кругом, но всё вокруг заворачивалось гигантской воронкой.
Неподвижным оставался лишь наш безмолвный стражник. Его присутствие в темноте выдавали два внимательных пятнышка, тускло отсвечивающих жёлто-зелёным.