Глава Пятнадцатая. Воспоминания
Проспала. Это то, что Анна осознала в пять пятнадцать утра, когда открыла глаза. Лихорадочно закинула оставшиеся вещи в чемодан. Бедный чемодан ещё не знал, что было ему уготовано далее. Лифт в мини-гостинице отсутствовал, поэтому она сбрасывала чемодан с каждого лестничного марша, мысленно думая: ну вот он сейчас лопнет, от набитых вещей, и ты точно никуда не уедешь. Но этот парень оказался крепкого закала. Почему-то к своему чемодану Аня относилась, как к мужчине, хоть он и имел нежно-оранжевый цвет с яркими вкраплениями. Наверное, такое отношение пошло от того сколько вещей она в него могла набить и замок застегивался, не подводя её.
Три этажа, шесть лестничных маршей позади, но ещё рано радоваться. Предстоит забег на не очень длинную дистанцию, но в забеге участвует лошадь, на которую не поставил бы даже самый лихой и оптимистичный человек. Бег не её призвание.
Невский проспект прекрасен в утреннем свете, но сейчас все его красоты были скрыты от её взора. Она мерила его не метрами, а «твоюжматями», так как что именно делать, если автобуса не будет на месте не представляла.
Милая маршрутка, сколько раз Анин взгляд скользил по соблазнительной надписи: «поездка в Хельсинки». Сколько дней проходя мимо её посещала мысль: «вот были бы у меня документы, хоть сейчас бы поехала». Сейчас она стояла на том же месте рядом с пунктом отправления. Аниного туристического автобуса не было, он уехал без неё. Снова мысль отправиться в Финляндию на маршрутке посетила Аню, но документов, по-прежнему, не было.
У Ани был телефон для связи в экстренных случаях. Случай был определенно экстренный, поэтому несмотря на ранний час она набрала и услышала не очень воодушевлённую женщину, я бы тоже не испытывала восторга от звонка в пять сорок пять утра. После краткого рассказа Анны о сути её затруднений, Валентина, так звали даму на том конце провода, попросила подождать. Она попробует решить проблему и наберет её.
Время шло. Ане казалось, что оно идёт медленнее, чем она бегает. Делать ей было особо не чего, поэтому она всё-таки решилась и подошла к водителю маршрутки:
– Доброе утро. Вы едите в Финляндию?
– Да. В Хельсинки.
– А во сколько отправление?
– В семь утра и в два часа дня.
Погуляв еще минут пятнадцать, Аня подошла снова:
– А сколько стоит проезд?
– Двадцать пять долларов. В рублях тысяча триста.
Аня крутилась вокруг этой маршрутки со своим чемоданом и ждала, когда же ей позвонит Валентина и скажет, что именно делать. Время приближалось к семи часам утра. В шесть пятьдесят пять Аня не выдержала, и сама позвонила Валентине.
– Валентина, снова здравствуйте. Как успехи?
– Не важно, я могу вам передать документы, но не знаю, как вас отправить в Финляндию.
– Этот вопрос решила я…
Неловкое молчание, недоумение, в протяжение, которого Анна уже запрыгивала в маршрутку. Объяснив про сие чудо-машину, Валентина инструктировала Анну, где забрать документы и как переходить границу без группы, без документов на отели и прочее. Анне почудилось, что её готовят, как к войне. То, что в течение телефонного разговора Анин телефон, закончились деньги на балансе не стоит, наверное, даже дополнять, это было своеобразной особенностью Аниных путешествий, добавлявших остроту.
Оказавшись на автовокзале в Хельсинки, с лихим задором пробежав вокруг памятника Киви и не найдя двухэтажный черный автобус. Аня немного постаралась замедлиться, так как скорее всего её автобус в эту точку ещё не прибыл, так по крайней мере инструктировала Валентина пока была связь. Постепенно к Анне пришло осознание, что она абсолютно одна, с грошами в кармане, без связи в чужой стране, владея минимальным словарным запасом английского языка. Отчаяние и подступающую панику Аня отстранила с юношеской легкостью, ещё было время. Время наслаждаться моментом, поездка всё-таки началась.
Анна вошла в здание вокзала и приметила будку с сувенирами, так как всё-таки она была туристом, поэтому было просто необходимо обозначить это приобретением какой-нибудь памятной безделушки. Подойдя к сверкающей витрине ларька сувенирной продукции, её улыбку сменила кислое выражение лица. Причиной резкой смене настроения стали цены. Цены не то, что кусались, они для неё были почти как проплывший рядом мегалодон для человека с надувным кругом посреди океана. Встреча была памятной без сувенирной продукции. Кошелек остался цел и не вредим, что уже радовало. Возникло стойкое желание немедленно ехать дальше в поисках страны или хотя бы города, который был бы ей по карману. Согласно плану поездки, Анна должна была посетить Финляндию, Швецию и Норвегию за три дня в одну сторону и ещё три дня по этим же странам обратно в сторону «необъятной».
Она отправилась снова караулить свой автобус. Прогуливаясь по привокзальной площади, Аня то и дело любовалась зданием Национального театра и памятником Киви. То что привлёкшее внимание здание является театром она поняла из краткой, но очень содержательной надписи «National Theater», а памятник неизвестному для неё сидящему мужчине с выражением лица: «Ну вот и всё…», угрюмо смотрящим в пол – вообще ничего не говорил. Только надпись «Aleksis Kivi». Как Анна узнала позже это выдающийся финский писатель.
Аня блуждала между автобусами, столпившимися на привокзальной площади, отчаянно пытаясь найти свой двухэтажный, черный с табличкой «Аннекс тур». Это был последний шанс, дальше она их поймать не сможет. А жить в Хельсинки ей решительно не на что, судя хотя бы по ценам на сувениры и провизию.
И тут Аня услышала:
– Вы, наверное, Аня?
– Наверное, я… – несколько оторопев сказала она, женщине выходившей из белого двухэтажного автобуса с табличкой «Турку».
– Я так и подумала – усмехнувшись отвечала всё та же женщина.
– Как вы догадались? – немного придя в себя и наполняясь радостью, что дальше всё должно пойти куда размереннее, говорила Аня.
– По глазам. Они ищущие и несколько безумные, – смущаясь ответила она – Когда мне позвонила Валентина и сказала, что вы нас догоняете мы сильно удивились… Все. Меня, кстати, Ирина зовут.
– Да, Валентина мне говорила, что я должна найти двухэтажный, черный автобус с надписью «Анекс тур» и там будет Ирина. – они обе покосились на автобус и улыбнулись. – главное нашлись и я вас догнала.
– Да, это просто удивительно. Валентина, мне сказала, что вы нашли какую-то маршрутку. Где? Как?
Дальше забросив свой верный чемодан в багажное отделение, она поведала Ирине и остальным туристам из автобуса о своём приключении. Кто же знал, что на этом её приключения не закончатся, а только начинались в этой поездке. Её не безосновательно к концу путешествия прозвали «33 несчастья». Аня не обижалась.
Проезжая мимо роддома она вспомнила себя беременную. Ожидая Соню, Анне пришлось учиться быть беременной. И вроде должна была уже уметь, но первая беременность ничему её не научила. Она никак не могла замедлиться и так как новое положение ей давалось с Игорем легко, она его решительно не замечала. Всё с тем же жаром рассекая по городу.
Беременность с Соней была совершенно другой. Во-первых, был токсикоз, чего совершенно не было с Игорем. Во-вторых, появились странности в пищевых предпочтениях. Самое яркое, из которых сопровождалось сценой на кухне: в слезах Аня умоляла о чёрной икре и тут же рыча добавляла, о том, что откусит Паше голову, если он её купит. Паша, мягко говоря, был в растерянности, осознавая, что к такому его жизнь не готовила. В-третьих, к концу первого триместра возникла угроза выкидыша. Когда об этом мягким голосом, дабы не сильно шокировать будущую мать, сказал доктор у Ани похолодели и вспотели ладошки, сердце будто оборвалось и лежало где-то на полу врачебного кабинета. Её пронизывал страх. Ей пришлось против своей природы замедлиться ради того чьё сердце недавно начало биться внутри неё.
Благодаря своевременному обнаружению проблемы и срочных мер: медикаментозного характера, а также кардинальной смены ритма жизни, всё обошлось и появилась на свет ещё одно солнышко в семейной галактике Анны.
Нахождение в роддоме Екатеринограда оставило забавные воспоминания у Ани. Самым неожиданным было появление женщины через сорок минут после родов с фразой: «зарядка»! Анна было подумала, что это местная сумасшедшая, но на ней был белый халат. Да и не должны в послеродовое пускать людей с расстройством психики. Женщина спокойным и уверенным тоном призывала Аню делать зарядку. Недоумевая, но сохраняя спокойствие, тихим голосом она решила пояснить:
– Я только что родила, какая зарядка?
– Ложимся на спину делаем ножницы, велосипед, подъёмы ног вместе. Потихонечку, шесть повторений.
Эта странная дама приходила каждый день во все палаты и наставляла выполнять упражнения в течение дня. Ни одну девушку Анна не застала за зарядкой, если над ней не стояла блюстительница здоровья.
На этом забавном воспоминании Анна вышла из автобуса. Был уже полдень, ярко светило солнце. Когда Аня зашла домой, то дети даже не кинулись её обнимать, спокойно продолжая заниматься своими делами. Игорь просто небрежно кинул:
– А, привет, мам.
Они яростнее встречали Аню после пятиминутной разлуки, когда она выбегала за молоком в соседний магазин. Катя успокоила, что вели себя дети просто превосходно, никто не капризничал. Только слегка удивилась Сонечка, увидев рано утром Катю, а не маму. Но без слёз и совершенно равнодушно повела её на кухню, чтобы позавтракать.
– Еда – это святое, – с усмешкой, поглядывая на дочь проговорила Аня. – Спасибо тебе ещё раз, невероятно выручила. Скажи, как тебя отблагодарить?
– Да, ладно тебе. Ничего мне не нужно. Мне даже приятно было. Я уже соскучилась по таким маленьким, – обуваясь, чтобы уходить, отвечала добродушным тоном Катя.
Глава Шестнадцатая. Визг колёс
Пока Павла не было, Анна не возила Игоря в садик. Машина стояла во дворе и соблазняла её своим присутствием, так как очень подмывало ехать на гимнастику не на автобусе, а уже на машине. Но нельзя… Также каждый раз проходя по кухне и видя из окна стоящую машину, Анну охватывал трепет: «О, Паша приехал!», а потом она вспоминала, что ещё нет, что машина просто стоит сама по себе. Игорь, тоже постоянно видя машину кричал: «Папа, папа вернулся!», а Сонечка, когда, сидя в своём высоком стульчике кушала, непременно тыкала пальчиком в машину и ожидала, что сейчас зайдёт папа домой и всех обнимет.
Второй этап сдачи экзамена приближался, а приезд Павла неожиданно встал под сомнение из-за непогоды во Франкфурте. Взлётно-посадочная полоса обледенела, шёл снег с дождём, сопровождаемый порывистым ветром. Из-за нелётной погоды, самолёты, которые планово должны были сесть во Франкфурте отправляли в аэропорты других европейских городов, где ситуация не была такой критической. В срочном порядке Павлу пересогласовывали командировку, продлив ещё на два дня. Также была продлена бронь номеров в отеле. Радовало, что шенген открыли сразу на полгода и вопроса с увеличением срока визы не возникало, так как это было бы куда сложнее решить, чем оплатить ещё пару дней в отеле.
Анна была очень расстроена, морально готовясь снова обращаться за помощью к Кате. Ко всему прочему, по её ощущениям из-за отсутствия Паши, чувство пустоты поселилось в доме. Аня осознала, что они с Павлом почти никогда не расставались. Она чудовищно привыкла, что он всегда рядом и хотя бы самим своим существованием наполнял её силами и уверенностью. Теперь его рядом не было, дети скучали, и она тоже. Когда дневная суета заканчивалась, она чувствовала себя ужасно одиноко.
Катя согласилась снова посидеть с Соней и Игорем, даже если Павел вернётся. Так как его вероятнее всего сразу выдернули бы в контору отчитываться по результатам поездки, да и дела накапливались за время отсутствия.
На автодром было решено ехать вместе с инструктором. До экзамена планировалось заехать на площадку их автошколы и повторить элементы, так как последние занятия ездили по городу, и Анна могла уже частично отвыкнуть от автодрома. Так же это позволяло удобно добраться до места сдачи, так как оно располагалось ещё дальше ГАИ, куда не ходит ни один автобус, а за такси просили просто космические суммы.
Выйдя на сонную улицу, Анна вдохнула ещё ночной воздух и направилась на встречу с инструктором. Встреча была условлена на привычной автобусной остановке, на которой встречались для начала каждого занятия.
Анна сразу пересела за руль и поехала к автодрому.
– Чёт, меня сегодня кренит вправо, – стыдливо заметила Анна.
– Молодец, что заметила. Это колесо справа немного спустило. На автодроме остановимся и я подкачаю. Пока что не будем терять время. Надо успеть всё откатать до начала пробок, – жуя жвачку выговаривал инструктор, следя за движениями рук Анны и за тем, как она справляется с креном.
Приехав на площадку, она поняла, что решение повторить не лишено смысла. Так как после города ей показалось жутко тесно на автодроме, но это быстро прошло. Параллельно инструктор давал последние наставления об особенностях автодрома, на котором предстоит сдавать. Повторив минут двадцать элементы, Анна, сидя за рулём с инструктором в качестве штурмана поехала на экзамен.
Автодром располагался в промышленной зоне, повсюду были здания крупных предприятий с огороженной территорией. Виднелись многочисленные железнодорожные ветки, людей совершенно не было видно.
– А мы точно туда едем? – спросила Анна, так как предварительно не посмотрела, где именно будет проходить экзамен, а окружающее посеяло в ней сомнения.
– Да-да, едем спокойно.
Площадка ужаснула Анну. Разметка разметкой погоняла, частично вытерта до асфальта. Где именно была окончательная было не разобрать. Инструктор попрощался с Аней и уехал, а она стала ждать, когда пригласят сдавать деньги. Её вообще несколько удивляло откровенная коррупционная схема, а после того, как она увидела состояние площадки, так и вовсе пропали сомнения о нечестности полученной аккредитации. На территории была небольшая бытовка, в которой предлагалось ожидать очереди на экзамен. Она была очень скромных размеров, но там было тепло, а также были стулья.
На экзамен потихоньку стягивались люди. Многие были уже не в первый раз. Одна девочка и вовсе четвёртый. Аня старалась не думать об этом, чтобы не науськивать себя, было и без того достаточно поводов взвинтиться. Анна ужасно нервничала в присутствии людей в форме.
Подъехал белый автомобиль, фольксваген поло. Оттуда вышел мужчина средних лет, в узких джинсах с заниженной талией. Казалось, что джинсы ему были явно малы, так как свисали бока, а свитер ни на сантиметр это не прикрывал. Анна, аж поморщилась от такой неприятной картины. Все выстроились в очередь на оплату. Когда все многочисленные присутствовавшие записались, огласили первую десятку сдающих. Анны в их числе не было. Ей пришлось очень долго ждать. Лишь в четвёртом часу наконец настала её очередь.
Сев в машину, необходимо было отдать паспорт инспектору.
– Ваше Фамилия, Имя и Отчество на камеру, пожалуйста, – уставшим тоном сказал инспектор, делая запись в документах.
Аню пронзил ужас, так как она совершенно забыла, как её зовут. Она беспомощно хлопала ресницами, думая «Вот, дура! Как можно забыть, как тебя зовут?!». Решив, что если она выпалит быстро, то рефлексы должны сработать и она назовёт своё имя:
– Югина Анна Сергеевна, – от тараторила она, внутренне анализируя правильно ли назвала.
– Вы готовы приступить к сдаче экзамена на право управления автотранспортным средством? – слова инспектора означали, что Анна должна была пристегнуться, подогнать под себя кресло и по необходимости боковые зеркала.
– Да.
– Хорошо, приступайте.
Аня вновь себя ощущала криворукой курицей из-за нервов. Она удачно выполнила заезд в бокс или как в народе называют парковка задним ходом. Затем было руление по площадке, параллельная парковка, змейка, горка и наконец стоп-линия. Подъехав к горке, Анна притормозила, но от волнения забыла сначала поставить на ручник, но всё же вспомнила. Обязательным условием было убрать ногу с ножного тормоза, на её педаль и дублирующую педаль тормоза у инспектора были направлены камеры. Вообще камеры были повсюду, а также велась звуковая запись. Сзади мужчина выставлял контрольный конус, чтобы проверить насколько откатиться машина. Анне нужно было плавно набирая обороты опустить ручник. Со своим инструктором она всегда легко и непринуждённо выполняла этот элемент, но сейчас из-за стресса она слишком сильно нажала на газ, отпустив ручной тормоз и с диким визгом заехала на горку. Жутко испугавшись, и, чтобы скатиться плавно сразу начала давить на тормоз. Анна ждала, слов о том, что для неё экзамен закончен, что может записываться на пересдачу. Но этих слов, к немалому удивлению, она не услышала. Она плавно съехала с горки и подъехала к стоп-линии. Было очень важно подъехать не ближе полуметра, но не дальше одного метра. Её с первого занятия инструктор вымуштровал ориентироваться по боковому зеркалу: «как только появляется линия тормози, это расстояние будет идеальным для сдачи экзамена». Анна закончила выполнение упражнений, но не была уверена в успешной сдаче, так как подумала, что ей просто позволили закончить.
– Распишитесь здесь.
– Хорошо. А я сдала? – с неуверенностью проговорила Анна, заглядывая в глаза инспектору.
– Да, сдали. Записывайтесь на сдачу экзамена в реальных дорожных условиях. Знаете где? – с некоторым удивлением начал инспектор, но успокаиваясь от кроткого взгляда Ани.
– Да, знаю. Спасибо, – улыбаясь и ещё не веря, что этот ужас, который она показала только, что засчитали, выпорхнула из машины.
Теперь нужно было ехать домой. Чтобы узнать, как это сделать, Аня запустила 2Гис. Это приложение ей настоятельно рекомендовало ехать сначала поездом, а потом пересесть на автобус. Анна скривилась, представив себе эту картину, и побежала бегом с площадки в поисках тех, кто может уже вызвал такси. Ей повезло. Один мужчина минут тридцать или двадцать тому назад сдававший экзамен ожидал машину, которая вот – вот должна была подъехать. Анна упросила его ехать вместе, аргументируя тем, что так будет дешевле. Мужчина не возражал.
Аня заплатила сто пятьдесят рублей, что было вполне сносно, и выпрыгнула на автобусной остановке, позволявшей доехать, домой без пересадок.
Глава Семнадцатая. Герасим и Муму
Павел вернулся поздно вечером во вторник, восемнадцатого числа. Уже под самую ночь, когда дети мирно спали в своих кроватках. Крадучись пройдя на верх в спальню, он поцеловал Анну, чем и разбудил её.
– Привет, как сегодня откатала? Успешно?
– Да, не без позора, но засчитали.
– Пять минут позора, и права твои, – прошептал Павел, улыбаясь, – рад, что всё удачно. Как Игорь с Соней? Сильно капризничали?
– Скучали сильно по тебе. Каждый день спрашивали, когда папа вернётся.
– Завтра мне вести Игоря в садик?
– Нет, завтра его не примут. Нужна справка теперь с поликлиники, что он здоров, а я за ней не ездила сегодня. Завтра либо сама съезжу днём с ними, либо с тобой вечером. Посмотрю время приёма у нашего врача.
– Хорошо, давай спать, а то времени уже много. Доброй ночи, – и поцеловал её уже закрывавшую глаза от сна.
– Спокойной ночи, милый. Рада, что ты вернулся, – еле выговаривая от сонливости шептала Аня.
Днём Анна съездила с детьми сама в поликлинику, так как их врач принимала до обеда. Медсестра, вышедшая, чтобы отнести карточки в архив увидела Аню и пригласила в кабинет без очереди. Эта молоденькая, высокая, черноволосая женщина с похожей стрижкой, как у Ани ни раз уже выручала её, зовя вне очереди, чтобы дать справку Игорю или осмотреть Сонечку.
В четверг Игорь уже довольный пошёл в садик. Игорь очень любил садики с самого раннего детства и даже забывал прощаться с Анной, когда она его приводила. Ему нравилось проводить время с другими детьми. За его не долгую жизнь по разным причинам он уже успел сменить десять групп. Первый садик покинули из-за того, что администрация резко решила заработать на воспитанниках и пересмотрела ранее достигнутые договорённости: добавили видеонаблюдение, из-за чего увеличивали стоимость родительской платы на три тысячи каждый месяц, а также убрали перерасчет по болезни, теперь не было ни копейки компенсации, если ребёнок заболел и не посещал детский сад. Из другого садика пришлось уйти из-за того, что там не было огороженной собственной детской площадки и Игорь, как только зимнюю одежду сменили на более лёгкую демисезонную, начал сбегать, с разбега перекидываясь через забор. Третий сад был изначально временный, лишь на месяц – полтора, пока ремонтировали муниципальный сад, в который они планировали идти в Мельникайте. В четвёртом садике Игорю пришлось сменить три группы за полтора месяца. Первую группу (четвёртая в общем количестве) покинули из-за грубого отношения воспитательницы. Он впервые отказывался идти в сад. Найдя в себе силы, так как думал, как и многие дети, что его будут ругать за правду о плохом поведении взрослых, Игорь рассказал маме с папой, что его там обижали. В тот же день Павел договорился перевести его в другую группу (пятая в общем количестве), но так как она была не по возрасту Игоря, там были дети старше, уже средняя возрастная группа, через неделю его перевели в третью группу (шестая в общем количестве), в которой он был до самого переезда в Екатериноград. Пятый садик и, соответственно седьмая группа, была в частном садике Екатеринограда, которую Игорь посещал до выхода Анны в декретный отпуск. Шестой сад и, посещаемая восьмая группа, была группа краткосрочного пребывания, объединённая с детьми, посещавшие детский сад на полный день. Через два с половиной месяца администрация садика «Звёздочки» решила выделить детей с группы краткосрочного пребывания в отдельные, самостоятельные группы (девятая в общем количестве) и предоставила нового воспитателя. И наконец, седьмой сад и десятая группа, которую посещал Игорь в настоящее время. Воспитательница в его группе была хорошая, добродушная, не без своих странностей, но её красила, в глазах родителей, огромная любовь к детям. Было видно, что человек по призванию пошёл работать с детьми дошкольниками.
Вечер после рабочего дня. Павел привёз Игоря с садика. Все сидели за обеденным столом и кушали. Сегодня на ужин был борщ. Благодаря сложным переговорам с сыном, Анне удалось достигнуть компромисса, и Игорь ел вместе со всеми. Но он мог не есть овощи из супа, а только пить. В отличие от Игоря, у Сонечки был потрясающий аппетит. Насчёт её меню не приходилось ломать голову. Она была абсолютно не прихотлива в еде, чего не скажешь об Игоре. Он был крайне консервативен и чем дальше шло дело, тем хуже становилось. Был период, когда он питался одной лишь гречкой, что сильно раздражало и огорчало Анну, так как она, как любая мать, переживала за сбалансированное питание, чтобы дети росли здоровыми. Как завещал великий Гиппократ «ты то, что ты ешь», на одной гречке Геркулесом не вырастешь.
– Может Катя любезно посидит, с детьми и в третий раз? – заговорил Павел.
– Я не понимаю. Я замужем за Катей или за тобой? – с некоторым раздражением говорила Анна. Ей категорически не нравилось обращаться к посторонним людям, когда можно было решить в рамках семейного круга.
– Милая, пожалуйста. У меня на работе аврал. Я не смогу с ними посидеть. Ты же сама говорила, что они хорошо провели время и даже не заметили твоего отсутствия, – настаивал Павел.
– Да-да! Хотим ещё с тётей Катей! С ней весело, она обещала доделать со мной поделку.
Соня не принимала участие в семейной беседе, а увлеченно поглощала суп. Все её щёчки, животик и ручки были розового цвета. Где-то виднелись кусочки капусты и картошки, прилипшие к телу.
– Ладно, я спрошу её, но ты, друг, будешь в садике. Тётя Катя придёт посидеть с Сонечкой, – со вздохом отчаяния проговорила Аня, вытирая Сонечке лицо. Слова Игоря её заставляли идти на поводу у мужа.
– Хочу с тётей Катей, – упрямился Игорь, но после переговоров и подкупом в виде десерта согласился ехать в сад.
После ужина, так как у Ани было строгое правило за едой не пользоваться телефоном, она набирала Катю, пока совсем не было поздно:
– Катюш, привет! Можешь снова выручить? – виноватым тоном говорила Аня, – А то Паша говорит, что опять не сможет из-за работы… – с ноткой злости продолжила, ожидая ответа.
– Привет, – что-то жуя, отвечала Катя, – У тебя какого числа город?
– Приятного аппетита, кстати, – с извиняющейся улыбкой сказала Анна, радуясь, что Катя всё-таки согласилась.
– Спасибо.
– На город я записалась на двадцать первое число, это пятница и это уже завтра. Нормально? У тебя какие-нибудь планы?
– Всё отлично, также подойти к пяти утра?
– Спасибо тебе огромное. Ты просто не представляешь, как меня выручаешь!
– Да ладно тебе, ты главное сдай, а насчёт детей вообще не волнуйся.
– Кстати, Паша отвезёт в садик Игоря, так что будет лишь Сонечка.
– О, ладно. Надеюсь, без Игоря она не расплачется на чужую тётку, – с усмешкой говорила Катя.
– Думаю, она к тебе уже попривыкла.
– Давай, до завтра значит.
Анна положила трубку, радуясь, что есть, кому посидеть с детьми, но злясь на Павла, что свои обязанности он опять переложил на стороннего человека.
Третий этап начинался на парковке ГАИ. В машину приглашалось двое экзаменуемых. Один начинал на парковке и выезжал в город.
Превышение, хоть на один километр в час, было автоматической не сдачей. Все элементы перестроения, руления нужно было сопровождать поворотниками, начиная от намерения начать движение на парковке. Одна девушка даже не успела выехать с территории ГАИ, как уже завалила. Причиной тому стало, дважды не включённый поворотник – набрала шесть штрафных баллов. Проходной балл был до пяти. Обязательным элементом сдачи был разворот на Т-образном перекрёстке, на котором большинство сыпалось. Инструктор Ани акцентировал внимание на этом перекрёстке и просто выдрессировал, чтобы она проходила его на ура. Также ради экзамена необходимо было выполнить разворот в городе по правилам ПДД, но то, как противоречило нормальной практике. Нужно было разворачиваться по дальнему радиусу. Когда Анна с инструктором отрабатывали этот элемент в реальных условиях, остальные водители крутили у виска, показывая, что она не в своём уме, и кричали: «что ты вообще вытворяешь?!». Инструктор напутствовал:
– Пусть, крутят. Не обращай внимание. Главное сдай, а потом будешь ездить как человек.
Анну снова не вызывали и не вызывали. Наступил уже обед и караваны доставки еды понесли в кабинет служителей закона.
«М-да, конечно, на одну зарплату они так пируют» – подумала про себя Аня, но продолжила чинно сидеть и ожидать свою очередь.
В зале ожидания был телевизор и, как назло, с включенным Рен.ТВ. За три с лишним часа Анна уже успела наслушаться о комарах убийцах и о том, что не следует сразу убивать впившегося в тело комара, так нужно посмотреть: задирает ли он свою «жопку», если да, то он малярийный. Если нет, то можно спать спокойно и слегка почёсываться.
Когда в зале ожидания почти никого не оставалось, наконец, вызвали Анну. Она должна была ехать первая. Пристегнувшись и на этот раз, без проблем назвав своё имя, ответив положительно на традиционный вопрос о готовности к началу, Анна вновь запаниковала и холодеющими руками взялась за руль, понимая, что забыла, где педаль тормоза, а где газа.
«Да что с тобой, чёрт побери! Соберись, тряпка!» – мысленно ругала себя. – «Педаль тормоза побольше, а газа поменьше», – вспомнилось ей. – «Но ты в обуви! Как это почувствовать?» – вся эта внутренняя перепалка длилась не дольше секунды, за которые Анне удалось взять себя в руки, и она спокойно, не забыв про левый поворотник, начала движение.
– После регулируемого перекрёстка приступите к перестроению, чтобы развернуться в установленном месте, – механическим голосом говорил инспектор. Этот инспектор, Анне совершенно не понравился. Он был мелкий, с ястребиным носом, густыми бровями Брежнего, ещё черными, не поседевшими и казалось, что он «концентрированно вредный». Совершенно, не притягательная личность. Ни один мускул на его лице ни разу в жизни, скорее всего не улыбался, если конечно это не была кривая ухмылка при получении «благодарности» за содействие.
Анна старалась не думать об инспекторе, сидевшем рядом, а лишь механически исполнять его указания и внимательно следить за дорогой. Всё шло хорошо, она успешно соблюдала скоростной режим. Она не боялась скорости в шестьдесят километров в час, слишком медленная езда тоже грозила штрафными баллами. Точного определения слишком медленной езды не было. На маршруте было три участка с ограничением скорости до сорока. Инспектор в любой момент мог сказать:
– Едем с максимально разрешённой скоростью, – и это могло быть, когда ограничение стоит в сорок, а Анна ехала тридцать девять. Такова была ловушка, о которой её предупреждал инструктор, чтобы она не велась на уловку.
Пройдя почти весь маршрут, Анна приближалась к повороту на незагруженную, второстепенную дорогу, чтобы выполнить разворот на Т-образном перекрёстке и на этом её экзамен успешно будет окончен. Она начала перестроение в крайнюю правую полосу, и в этот момент бездомная собачонка бросилась под колёса машины. Экстренное торможение. Анне показалось, что она остановила машину в двух сантиметрах от шёрстки собаки. По глазам псины, когда та выползала из-под капота, было видно, что она уже попрощалась с жизнью и ещё не может поверить, что осталась жива. Аня вцепилась в руль, боясь смотреть на инспектора.