Пролог
Саундтрек к главе: Kevin Rudolf – Everyday I’m a star in the city
― Заткнись, дрянь! ― рявкаю и сильнее сжимаю рыжие, как у нее, волосы.
Гребаная сука. Это она сделала меня таким. Из-за неё я сейчас схожу с ума и разрываю на части какую-то девку в подпольном борделе. Это по ее вине внутри меня больше не осталось ничего человеческого. Девка выгибается и стонет не столько от удовольствия, сколько от боли. Я знаю, что она ни в чем не виновата, но с некоторых пор здравый рассудок стал недоступной для меня роскошью. Я живу на инстинктах и ненависти. На желании отыскать дрянь и наказать. Доставить столько боли, сколько сможет выдержать ее тело и душа. Сломать, раскрошить, стереть в пыль. Чтобы после нее остались только воспоминания и уверенность в том, что я поступил правильно, уничтожив ту, без которой уже полгода волком вою.
Впиваюсь пальцами в молочные бедра с такой силой, что наверняка знаю: синяков не избежать. Невольно провожу ногтями по светлой коже, оставляя багровые полосы. Вбиваюсь в податливое тело, как отбойный молоток, буквально долблю ее изнутри. Шлюха уже даже не кричит, она хрипит, изредка издавая сдавленное мычание, как будто сейчас отключится. Отпускаю ее бедра, одной рукой зарываюсь в огненные кудри и, намотав их на кулак, тяну ее голову назад. Второй рукой сжимаю ее шею так, что хрипы сменяются едва слышным свистом всасываемого воздуха.
Я кончаю с именем той, которую люто ненавижу. Проклинаю ее за то, что внутри все еще кипит кровь и сердце разрывается от мыслей о ней. Жар под кожей вызван не только оргазмом, но и образом перед глазами. Поддавшись мраку, заполонившему душу, дергаю голову рыжей на себя и рычу на ухо:
– Я найду тебя, дрянь!
Потом резко отпускаю, толкнув на кровать. Выпрямляюсь, стаскиваю презерватив и, отбросив его в сторону, застегиваю брюки. Под всхлипы проститутки швыряю ей деньги, забираю с кресла пиджак и выхожу из комнаты.
Преодолеваю расстояние до выхода из так называемого ночного клуба, являющегося на самом деле борделем для богачей, и выхожу на улицу. Как только оказываюсь на свежем воздухе, подкуриваю сигарету и делаю глубокую затяжку, выпуская в ночь сизую струю дыма. Эту отвратительную привычку в мою жизнь принесла Белла, как и все, чего не должно быть в жизни нормального человека. Наркотики, разврат и курево. И одержимость рыжей сукой, которая занимает мои мысли каждую минуту каждого дня.
– Все в порядке? ― раздается рядом со мной голос охранника Стаса.
Криво ухмыляюсь.
– А не должно быть? ― Он не отвечает, но я и не жду. Стас всякий раз задает этот вопрос и получает тот же самый ответ. ― Есть что-то новое?
Я не смотрю на него, потому что ожидаю обычное «нет», но в этот раз, впервые за два месяца, он меня удивляет:
– Звонил Вик. Ее нашли.
Я застываю, а потом медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на бритоголового громилу.
– Давно? ― голос больше похож на хрип. В горле мгновенно пересохло и ощущение такое, что его изнутри царапают кошачьи когти.
– Пару минут назад. Я как раз собирался идти к вам.
– Где она?
– В Стокгольме. Скоро будет у вас.
Тяжело сглатываю, страшась задать вопрос, который крутится на языке.
– Она жива, ― как будто читая мои мысли, говорит Стас, и я шумно выдыхаю.
– Поехали.
Направляюсь к машине, не дожидаясь охранника. В голове ритмично стучит: «Жива, жива, жива». Жива, дрянь. Но это ненадолго.
Глава 1
Саундтрек к главе: ArcticMonkeys – DoIwannaknow
Два месяца назад
Я подписываю последний лист и с улыбкой передаю его своему деловому партнеру.
– Олег Сергеевич, с вами приятно иметь дело, ― говорит, щурясь, Виталий Ермолов.
Старый пройдоха, который считает, что он умнее всех и обвел нас с отцом вокруг пальца, старается тихо радоваться своей победе. Но он еще не знает, что завтра, максимум послезавтра, акции его компании рухнут, как листья после первых заморозков, и она улетит с молотка не больше, чем за час. Вот что бывает, когда пытаешься обмануть самую крупную кредитную компанию страны.
Он поднимает свое грузное тело, аккуратно, с педантичной тщательностью укладывает документы в кожаный кейс и, простившись, уходит. Я откидываюсь в кресле и машу официанту, чтобы тот обновил мне виски. Слегка расслабляю галстук и обвожу взглядом ресторан. Расфуфыренные женщины, мужчины, втянувшие перед ними свои рыхлые животы и выпятившие грудь, как надутые индюки. Мы все играем в эту игру, стараясь понравиться противоположному полу. Улыбнуться шире, поиграть мышцами, сощурить глаза и полоснуть взглядом по самой привлекательной самке в помещении. Проще было в эру палеолита: выбрал женщину, треснул по голове дубиной и затащил в свою пещеру. Обрюхатил, добыл мамонта ― бум, дама твоя. По большому счету, ничего не изменилось. Мы все так же тащим женщин в свои пещеры, разве что роль дубины играет алкоголь. Приносим домой мамонта в виде денег и наполняем самую достойную самку своим семенем. И что, вы думаете, с развитием цивилизации все эти процессы стали более правильными или утонченными? Готовьтесь разочароваться. Интернет и популяризация извращений сделали любовные отношения еще грязнее. Чем ты неправильнее ― тем правее. И чем извращеннее твои предпочтения, тем привлекательнее ты для противоположного пола.
Я делаю глоток из принесенного стакана и набираю сообщение отцу, чтобы проинформировать, что сделка окончена. Получив короткое «Принято», снова осматриваю зал. В поле зрения попадает рыжая копна волос. Они настолько яркого, огненного цвета, что не заметить просто невозможно. Девушка своим внешним видом выбивается из антуража пафосного ресторана. На ней рваные джинсы и черная кофта на одно плечо, на ногах ― кроссовки на толстой подошве. Она громко смеется над тем, что ей рассказывает мужчина, сидящий напротив. Его костюм да и вообще весь внешний вид кричат о том, что он приехал из деловой части города, а она как будто пришла из соседнего студенческого городка.
Рыжая поворачивается лицом к подошедшему официанту, открывая моему взгляду алебастровую кожу, светлые глаза и чувственные губы. Это все, что мне удалось увидеть с такого расстояния. Но даже это меня поразило. А еще я заметил хорошую «троечку» под безразмерной кофтой. Официант кивает и отходит от их столика, а девица переводит взгляд на меня. Она смотрит с интересом и внезапно подмигивает. Я криво улыбаюсь. Интересный экземпляр. И наглый. Не в моем вкусе. Я люблю послушных девушек постарше. Этой же не больше двадцати трех.
Она возвращается к разговору со своим спутником, а я спокойно допиваю виски, оплачиваю счет и встаю. Пару раз она еще бросает на меня заинтересованный взгляд, но я уже практически не смотрю на нее, заранее поставив клеймо «слишком молодая». Когда прохожу мимо их столика, девушка поднимает взгляд и капризно надувает губы, глядя мне прямо в глаза. Какого черта это должно означать?
Гораздо позже я понял, что именно этим она меня и зацепила. Другая бы изобразила безразличие, но эта рыжая бестия точно знала, что делает. Точно знала, что меня заинтересует этот полный разочарования и упрека взгляд. И после я вспомню его еще не раз, проклиная эту суку и в то же время воя от непреодолимого желания прижать ее к себе.
Сев в машину, набираю своего друга Тима.
– Привет, воротила, ― здоровается он, едва ответив на звонок.
– Привет, бездельник, ― парирую я.
– Не бездельник, а музыкант, придурок.
– То же самое, что бездельник. Ты сегодня выступаешь?
– Прислать тебе график моих концертов?
– Тебе поговорить не с кем? ― усмехаюсь я. ― Я задал простой вопрос, а ты затеваешь дискуссию. У Ольги уши отвалились, пока она тебя слушала, и ты ищешь новую жертву?
– Эта гребаная сука опять ушла от меня.
– Что ты натворил?
– Да так, перепихнулся с девчонкой на студии, она узнала.
Я смеюсь.
– Ты дебил. Столько усилий приложил, чтобы вернуть Ольгу и так опять облажался.
– Ага. По-королевски, мужик. А, к чертям все. А ты чего позвонил вообще?
– Хотел вечером развеяться выйти.
– Что, Рапунцель, в башне уже не так весело?
– Пошел ты.
Мы оба засмеялись своим идиотским шуткам.
– Сегодня открытие нового клуба в центре. Пришлю тебе адрес. В десять буду ждать тебя. И не опаздывай, ― сказал он.
– Из нас двоих это ты всегда…
Но он не дает мне договорить и просто кладёт трубку.
Добравшись до дома, я успеваю принять душ и даже вздремнуть. Потому что сегодня ночью не планирую спать. Мне нужно найти какую-нибудь девицу, а лучше двух. Я хочу провести ночь, врываясь в каждую из них по очереди, чтобы сбросить напряжение последних трех месяцев, в течение которых мне было не до секса. И это мой личный рекорд воздержания. Обычно я трахаюсь раза четыре в неделю, но перед началом сделки с Емельяновым дал себе установку не отвлекаться на женщин до ее окончания. Такой вот больной способ простимулировать себя все сделать как надо. И теперь, отослав с курьером документы отцу, я собираюсь восполнить одинокие ночи безудержным трахом.
Глава 2
Саундтрек к главе: The Rolling Stones – Anybody seen my baby
Возле клуба, как всегда, огромная очередь из скудно одетых девиц и женоподобных парней. Прохожу мимо этой шеренги и, хлопнув охранника по плечу, вхожу. Музыка грохочет так, что я, кажется, ощущаю ее каждым миллиметром тела. Она вибрацией разносится от самых ног, проходит по всему телу и оседает в голове. Сегодня какой-то весьма талантливый ди-джей заводит толпу своими треками. Девушки соблазнительно извиваются, а парни роняют слюни на пол при виде полуголых тел.
У барной стойки я достаточно быстро заказываю два шота и пиво. Шоты я выпиваю сразу, а пиво забираю с собой и двигаю в ВИП-кабинку, где Тим уже наверняка зажимает одну из местных шлюх. Так и есть. Здоровенные лапы моего друга проверяют подлинность груди какой-то блондинки. Я падаю на диван возле него, и мы сталкиваемся кулаками в приветствии.
– Как твоя сделка?
– Завершена, ― отвечаю коротко.
– Завтра ты проснешься сказочно богатым?
– Завтра я проснусь в своей квартире.
– А это как повезет, ― отвечает он, кивая на грудастую брюнетку слева от меня.
Недолго думая, протягиваю руку и кладу ей на коленку.
– Привет, котенок.
Она ахает в фальшивом стеснении, а потом чуть раздвигает колени, почувствовав движение моих пальцев.
– Привет. Я Амина.
– Пофиг, ― отвечаю я, после чего наклоняюсь к ее шее и втягиваю в себя запах ее кожи. Слишком приторно, это отталкивает. Но пока новых вариантов нет, так что возьму то, что под рукой.
Наш вечер набирает обороты уже после шестого шота для меня и восьмого для Тима. Он вовсю тискает девицу, которая без стеснения ерзает на его коленях, оказавшись там через первые пять минут после знакомства.
– Мы отлучимся, ― поворачивается он ко мне и подмигивает. В ответ я киваю, рассеянно разглядывая людей на танцполе, пока брюнетка шарит ладошкой по моей ширинке.
Я возбужден. Все-таки такой перерыв в сексе плохо сказывается на моем самообладании. Поворачиваюсь к девке и шепчу на ухо с улыбкой:
– Опустись вниз и отсоси мне.
Она соблазнительно улыбается и облизывает свои силиконовые губы. Мне сейчас плевать, что она больше похожа на надувную куклу, чем на человека. Член уже так сильно ноет, что, кажется, готов взорваться от малейшего прикосновения. Как только горячие губы касаются головки, я шумно выдыхаю, кладу руку ей на затылок и слегка прикрываю глаза. Танцпол с дергающимися телами расплывается, но мелькнувшее в темноте рыжее пятно заставляет меня напрячься. Пытаюсь навести резкость, но у меня хреново выходит, глаза сами закатываются от удовольствия. Эта девица умеет сосать и делает это отменно.
Но тут снова мелькает вспышка рыжих волос, и я распахиваю глаза шире. Не может быть. Та девушка из ресторана. Рыжая-бесстыжая, которая посмела надуть губы, когда я уходил. Она танцует. Толпа немного расступается, как будто услышав мои мысли, и являет мне ее во всей красе. Серебристое платье, которое обтягивает ее, как перчатка. Оно не вульгарное, не слишком короткое и закрытое спереди, но на спине глубокий V-образный вырез, в котором мелькает белоснежная кожа. Я представляю себе, что она покрыта мелкими веснушками. Ее рыжие локоны струятся крупными волнами и колышутся в такт ее движениям: плавно и соблазнительно. Бедра девушки выписывают неимоверные восьмерки, дерзкая круглая задница напрягается и расслабляется из-за смены положений. Я не замечаю, как подступает оргазм и как сильно я давлю на затылок девушки под столом, которая, задыхаясь, вбирает ртом мой окаменевший член. Уже вколачиваюсь в ее горло без остановки, а сам пожираю взглядом рыжую ведьму. Ее образ делает со мной что-то такое, из-за чего мир кренится и наконец с грохотом заваливается на бок, разлетаясь на осколки и покрывая пылью все вокруг.
Сердце колотится, как бешеное, когда брюнетка проглатывает последние капли и облизывает член до основания, заставляя его в последний раз дернуться и успокоиться. Охренительное ощущение. Как будто в меня заново вдохнули жизнь. Амина ― или как там ее ― выбирается из-под стола и тянется для поцелуя, но я поворачиваю голову так, что ее губы мажут по моему подбородку, наверняка оставляя следы ядовито-красной помады.
– Прости, после минета не целуюсь.
Она на мгновение замирает, но потом снова напускает на себя веселость и беспечность. Идиотка. Другая бы оскорбилась, дала пощечину, назвала мудаком и свалила. А эта улыбнулась и сидит, посасывая свой коктейль через трубочку. Я всегда выбираю таких девушек. Ты можешь вести себя с ними, как подонок, но они не обидятся, потому что приходят в клуб с парой баксов в сумочке и полными карманами надежд захомутать обеспеченного лоха, чтобы весело провести вечер за его счет. А если повезет, то и продолжить знакомство или даже начать встречаться. «Охотницы за миллионами» – так называют тех, кто добивается в этой сфере успеха. На остальных так и остается клеймо «шлюха». После секса с такими меня не мучает совесть, что я не проявил к ним должного уважения, как учила мама. В конце концов, даже в сказке нужно перецеловать кучу лягушек, чтобы добраться до принца. А тут все происходит точно так же, с той лишь разницей, что ей приходится пересосать кучу членов ради этого. Не хотелось бы разочаровывать девушку, но попытка построить что-то со мной дала осечку еще в тот момент, когда она позволила моей руке по-хозяйски шарить по ее бедру через секунду после знакомства.
Пока девка запивает вкус моей спермы фруктовым коктейлем, я обшариваю глазами танцпол. Рыжей нет. Неужели показалось? Интересно, я так мощно кончил, потому что смотрел на нее, или все же это последствия долгого воздержания?
Через несколько минут возвращается Тим со слегка потрепанной девчонкой. Зная его, я уверен, что он ей устроил неплохую тряску. Мой друг подмигивает мне, и я, отсалютовав ему бокалом с виски, возвращаю взгляд на танцпол. Тим подвигается ближе и следит за моим взглядом.
– Кого мы ищем?
– Осматриваюсь, ― отвечаю, пытаясь придать тону оттенок безразличия, хотя внутри меня уже проснулся охотник, который, как я думал, уже успел заржаветь. Но нет, он со скрипом поднимается и разминается, готовясь к предстоящей погоне.
Доступные девушки вызывают у мужчин скуку, нам уже не нужно напрягаться, чтобы завоевывать их. Они охотно сами лезут под стол за пару коктейлей в клубе и с радостью до самого утра будут сосать в надежде на продолжение. И недоумевают, если утром ты сваливаешь от нее или выставляешь из своей квартиры, не спросив даже номер телефона. Для таких будет победой уже то, если ты запомнишь ее имя.
– Как малышка? ― спрашивает Тимофей, кивая на брюнетку, которая щебечет с подругой, потягивая коктейль. ― Уже протестировал?
– Как пылесос, ― отвечаю я.
– Мы с Ксеней отчалим к ней где-то через час.
– С кем?
– С Ксеней, ― повторяет он, кивая на девушку, которую трахал в туалете.
Я с пониманием киваю и делаю глоток виски. Взгляд продолжает ощупывать танцпол в поисках рыжей шевелюры. В крови начинает бурлить адреналин. Почему-то мне становится чертовски важно найти ее.
– Пойду пройдусь, ― говорю, вставая.
Выхожу из-за столика и направляюсь прямиком в толпу. Брожу между дергающимися телами, подмигиваю девушкам и здороваюсь со знакомыми, а глаза тем временем сканируют пространство. Неужели ушла, или она мне просто привиделась? И какого черта меня так заклинило?
Остаток ночи я провожу в компании знакомых и девки со встроенной функцией пылесоса. Рыжую я так и не нашел. Сначала испытал разочарование, а потом попустило. Видимо, не судьба.
Глава 3
Саундтрек к главе: CodyKarey – Heaven
На следующий день меня будит Сахара во рту и желание сдохнуть. А еще непонятные хриплые стоны слева. Приоткрываю тяжелые веки и смотрю в сторону звука.
– Да ладно, ― стону, снова зажмуриваясь.
В моей постели приятель Саня, которого мы тоже встретили в клубе, трахает двух шлюх, которых мы вчера притащили ко мне. Утром, после бурной ночи, у него еще хватает сил на секс. Меня подташнивает, а еще так мерзко от всего этого, что я, покрыв троицу матом, сползаю с кровати и иду в душ. Оттуда ― в кухню и дальше по заведенному ритуалу: стакан воды, одеться, чашка кофе, свалить из квартиры. Но перед этим вытолкать наглые задницы из моего убежища. Как только за ними закрывается дверь, я выдыхаю, натягиваю толстовку и выхожу следом.
В моем любимом бистро битком. Заняв место за баром, традиционно произношу пару комплиментов баристе Маше.
– Ты хороша, как всегда, – подмигиваю ей.
Маша закатывает глаза и легонько качает головой. Но улыбается.
– Льстец.
– Маш, ну вот я сколько раз тебя на свидание звал?
– Не знаю. Пять? ― смеется она.
– И почему не соглашаешься?
– Ты же повеса.
– О-о-о, какое слово. Повеса. Пушкина читаешь?
– Лермонтова, ― со смехом отмечает Мария, сверкая кристально-чистыми голубыми глазами.
Мы часто играем в эту игру, когда я прихожу сюда завтракать. Но у нас никогда не заходит дальше флирта. Маша влюблена во владельца заведения, с которым у них роман, так что мне здесь ничего не светит. Но позаигрывать с ней ― это как хорошая традиция, которая никогда себя не изживет.
Маша уточняет, изменилось ли что-то в моих вкусовых предпочтениях, но я уже традиционно заказываю яичницу с беконом, блинчики, сок и кофе. Перед тренировкой стоит хорошенько подкрепиться. Пока еда готовится, мы болтаем с Машей о литературе, так как оба много читаем, и что нам есть что обсудить.
Завтрак же я провожу за чтением новостей, в первую очередь финансовых, и получаю профессиональный оргазм, когда узнаю о резком падении акций Емельянова, о чем тут же пишу отцу. Потом прочитываю главу книги в телефоне и, наконец расправившись с едой, расплачиваюсь и иду домой. Час провалявшись на диване перед телевизором, пишу записку экономке, чтобы та сожгла простыни с моей кровати, и сваливаю в зал.
Сегодня суббота, и обычно я бы горбатился в офисе, превозмогая тошноту и головную боль, но в честь подписания выгодной сделки я заслужил выходной.
Мне нравится заниматься по выходным с утра, потому что в зале в это время наименьшая концентрация охотников за красивыми телами. И я сейчас говорю не о тех, кто совершенствует свое, а о тех, кто приходит в зал в поисках наиболее совершенной особи противоположного пола.
Покинув раздевалку, разогреваюсь на дорожке и приступаю к упражнениям. Однажды я сделал для себя открытие: с потом быстрее уходит похмелье и очищается разум. Хотелось бы еще сказать о том, что наступает просветление, но, боюсь, наступает оно только мне на горло. В очередной перерыв между подходами сажусь на скамейку и, вытерев лицо полотенцем, заношу бутылку с водой, чтобы попить, но застываю, так и не донеся ее до рта. Потому что в зеркале вижу отражение великолепной задницы, обладательница которой истязает себя гиперэкстензией. Ее округлые ягодицы так эротично сокращаются и расслабляются, натягивая темно-синие штаны в обтяжку, что я слежу за ними, как завороженный. У девушки на голове нечто похожее на широкую повязку, скрывающую волосы почти целиком, но кое-что мне удается рассмотреть.
Яркие. Рыжие. Локоны.
Я прищуриваюсь, не веря в свою удачу. Присматриваюсь лучше. А потом сижу и, как идиот, жду, пока она закончит упражнение, чтобы я мог разглядеть ее лицо. Она разворачивается на римском стуле и, упершись попкой в мягкую обшивку, подносит к губам бутылку с водой. Я тяжело сглатываю, то ли от увиденного, то ли от того, что до сих пор так и не утолил свою жажду. Хватаю свою бутылку и жадно глотаю живительную влагу, пока слежу, как девушка перемещается к следующему тренажеру.
Все это время я не думаю ни о чем, кроме того, что должен все же с ней познакомиться. Как она меня, да? Стоило ей раз надуть губы в ресторане ― и я на крючке. А если бы она просто улыбнулась мне или сделала вид, что не замечает, уже через час я бы даже не вспомнил ее. А тут даже через два дня не перестает торкать.
Но тут я разозлился, что меня зацепила какая-то случайная девка, поэтому решил, на хер ее, я в спортзале не за этим, и продолжил тренироваться.
Лежу на мате, повернув ногу в сторону, чтобы растянуть бедренную мышцу, и пялюсь в потолок. Тело измотано, но в то же время из меня буквально бьет энергия. В какой-то момент над головой нависает тень, а потом перед глазами появляется она, с широкой улыбкой на красивом лице, от которой, откровенно говоря, сложно отвести взгляд. Девушка сняла повязку, и сейчас ее яркие кудри падают на лоб.
– Привет, ― здоровается она. Я хмурюсь и ничего не отвечаю. Негодяйка сломала мне план забить на нее. ― Ты сегодня такой бука, ― говорит она и вновь выпячивает эту чертову губу. Ну вот что в ней есть такого, чего нет в остальных? ― Так и будешь молчать, красавчик?
– Чего ты хочешь? ― спрашиваю я, усаживаясь на мате.
– Чтобы ты угостил меня кофе, это же понятно.
– С чего ты взяла, что я хочу это сделать?
– Посмотри на меня. Нет, внимательнее посмотри. А теперь по сторонам. Видишь? Все хотят угостить меня, и не только кофе. ― Она подмигивает, а я хмыкаю.
– Наглая, ― констатирую коротко.
– Именно поэтому ты уже два дня мысленно орудуешь в моих трусиках.
Вот клянусь, это первая женщина, которая словесно уделала меня всего за несколько секунд. А все потому, что говорит правду. Я действительно в своих фантазиях ее нагнул уже с десяток раз.
– Так хочется кофе? ― спрашиваю с ухмылкой, поднимаясь.
Она выпрямляется и выпячивает грудь, привлекая к ней внимание. Аппетитные полушария сдавлены спортивным лифчиком, но это не мешает мне дорисовывать соблазнительные изгибы, которые я отметил еще в ресторане. Девица с интересом смотрит на мою реакцию.
– Если хочешь поразить меня своими сиськами, тогда тебе лучше стянуть все эти тряпки.
– Ты грубиян.
– Не вижу, чтобы ты была слишком деликатной.
– Люблю грязные разговорчики.
– Тогда ты по адресу.
Не замечаю, как мы все ближе придвигаемся друг к другу. Я уже чувствую ее дыхание на своих губах, как прелесть момента прорезает возглас моего приятеля Сани. Того самого, который трахал шлюх в моей постели.
– Эй! Олежа!
Я закатываю глаза и делаю шаг назад от Бестии. Она же коварно улыбается, закусив губу. Саня подлетает и с интересом рассматривает девушку напротив меня.
– Привет, я Саша.
Этот клоун тянет к ней руку и, как только она вкладывает свою ладонь, наклоняется и целует костяшки ее пальцев. Щеки Бестии мило розовеют, и она хихикает. Вот уж чего точно не ожидал от такой фурии.
– Сейчас твоя очередь называть свое имя.
– Белла.
– О, итальянское?
– Польское.
– У тебя кто-то из родителей поляк?
– Папа.
Я едва улавливаю, но рыжая как будто немного скисает на долю секунды, а потом снова возрождается, как птица феникс из пепла. Белла поворачивается ко мне и широко улыбается.
– Так мы идем пить кофе?
– О, я тоже люблю…
– Заниматься спортом, ― цежу сквозь зубы, перебивая Саню.
Он вянет на глазах. Но ему и так утром неслабо перепало от сговорчивых девочек, так что теперь его удел ― штанга, а мой ― рыжая-бесстыжая Белла. И почему, когда я мысленно произношу ее имя, то понимаю, что оно ей совершенно не идет? Как будто чужое. Может, она, как и многие девушки, его придумала? А на самом деле она какая-нибудь Таня или Света? Ладно, узнаю со временем.
Я приобнимаю Беллу за талию и веду на выход из зала.
– Сколько времени тебе нужно на душ?
– Если пойду одна, то минут двадцать.
Я туго соображаю вначале, но потом до меня начинает долетать смысл сказанного. Мои глаза округляются, а вся кровь резко устремляется в пах. Невольно сжимаю руку на ее талии.
– Эй, ковбой, притормози, ― говорит со смехом Белла, а потом наклоняется ко мне и шепчет на ухо: ― Не вздумай передернуть в душе, остальные мужчины неправильно поймут.
– Ты же в курсе, что там отдельные кабинки?
– Ты вряд ли сможешь вести себя тихо. Будет странно, если в мужском душе будут раздаваться твои стоны.
– Я умею быть тихим, ― шепчу доверчиво.
Белла слегка прищуривается и пару секунд смотрит мне в глаза. А потом облизывает губу и отвечает:
– А я ― нет.
Она выворачивается из моих объятий и скрывается за дверью женской раздевалки, а я, как дебил, остаюсь стоять посреди прохода с палаткой между ног.