Советская повседневность: исторический и социологический аспекты становления

Издание, претендующее на научность. Оглавление – зачитаешься. Но после прочтения складывается ощущение, что автор просто случайным образом собрал в один файл все, что у него завалялось на компьютере. А потом расставил заманчивые заголовки.Сначала долго и муторно рассказывается история изучения повседневности. С подробными ссылками на всех предшественников. Все по науке. Но задачи и рамки данной работы не обсуждаются вообще.Потом под заголовком «стратегии выживания» идет отрывочный рассказ о голоде в деревне. Естественно, без описания стратегий.Дальше опять с подробными ссылками на предшественников говорится о значении и важности устных источников и усилении их роли в изучении истории. Естественно, что в следующей и остальных главах автор опирается исключительно на письменные документы, причем в большинстве официальные.И подобное на протяжении всей книги. Не определены даже временные рамки «советской повседневности», так что в одних главах рассматриваются исключительно довоенные годы. В других захыватывается война и оттепель. А в одной даже развитой социализм и перестройка. Про какие годы у автора есть материал, про те он и говорит.Отдельные главы представляют интерес, но систематичностью не отличаются и заявленного предмета не описывают. К примеру, много говорится про карточную систему снабжения, но она рассматривается исключительно «сверху»: организация, нормы, злоупотребления. Как ее ощущало и на нее реагировало население – не ясно. Рассматриваются только официальные документы.Интересна глава про пьянство. Обобенно впечатляющи цифры, сколько зерна уходило в голодные годы на cамогон.В общем, научной работой и даже целостной книгой это назвать язык не поворачивается. Похоже, книга написана не для того, чтобы ее читали, а чтобы пополнить список публикаций автора.

Книгу вряд ли можно отнести к научно-популярным, она представляет собой типичную научную монографию, и потому, скорее всего, разочарует тех, кто, ориентируясь на название, ожидает найти в ней простое и ясное описание советского быта. Тем не менее, для тех, кого проблема исторического осмысления повседневности интересует именно как научная, она представляет определенный интерес. В структурном плане книга фактически распадается на две части. Первая – это анализ самой истории повседневности, ее источников и методологии, особенностей ее развития; описывая их, автор особое внимание уделяет связи истории с социологией. Вторая часть книги посвящена собственно советской повседневности. Особенностями данной части книги являются, во-первых, акцент на тех факторах, которые обусловили формирование советского быта, во-вторых, мозаичность повествования. Автор не предлагает целостной картины, а реконструирует советскую повседневность в отдельных ее аспектах – он описывает повседневность «голодного» Поволжья, коммунальной квартиры, семейного быта, карточного распределения продуктов питания и т.д. При этом даже описание выбранных им сторон советской повседневности представлено скорее зарисовками, чем обстоятельным, всесторонним анализом, позволяющим проследить, как в исторической перспективе менялась жизнь советского человека в том или ином аспекте.Для тех, кого не пугаю такие термины как «фрейм», «институциализация», «когерентность», книга вполне годная. Для остальных более интересной все-таки будет научно-популярная литература, посвященная советскому быту.P.S. Минус полбалла за то, что дважды прочитала о рабочих как о главных в 20-е годы потребителях услуг проституток (с приведением одной и той же статистики). Информация, может быть, крайне важная, и повторение – мать учения, но… Одним словом, когда читаешь научные исследования, повторы несколько напрягают, так как изначально предполагается, что ценность подобного рода литературы – в ее точности и аккуратном обращении с материалом. Если историк начинает проявлять неряшливость в малом, то как ему верить в большом?