– Станция «парк Культуры».
– Извините, вы выходите? – вежливо спросила я, стоящего впереди молодого человека.
Ну как стоящего?! Вообще-то метро в час пик кишит людьми: как селёдки под маринадом, прижимаются друг к другу и толпятся ближе к выходу, когда подходит нужная им остановка. Романтика!
А вдруг не успеешь выйти?! Зевать тут некогда, кто не успел, тот опоздал – суровые правила подземного передвижения.
Зато метро чарует своими неповторимо оформленными станциями: на каждой своя новизна и некая изюминка; люблю его за тёплый воздух во время московских морозов и, конечно, за знакомства, на которые ты можешь случайно наткнуться в относительно небольшом вагончике с плотно прижатыми друг к другу сиденьями.
– Вы же выходите? – повторила я высокому молодому человеку, по крайней мере, казавшейся мне со спины молодым. Парень слегка повернул голову в сторону, из-за чего я поняла, что не ошиблась, и кивнул. Вовремя. Двери распахнулись и поток людей хлынул на выход: кто-то заспешил к эскалаторам, а кто-то собирался пересесть в другой, похожий на этот… вагончик метро.
Я терпеливо ждала своей очереди, как кто-то вдруг невежливо пихнул меня в спину.
– Выходите быстрее! Если вы не спешите – ваше счастье! Пропустите. – кто-то снова грубо пихнул меня в спину. Толчок не был болезненным, скорее предупреждающим или в нашем случае – ускоряющим, но я не на шутку разозлилась поведением этого человека.
Парень впереди меня уже переступил на «владения» «парка Культуры», и я последовала за ним. Оправив свой классический черный пиджак и перецепив поудобнее кожаный рюкзачок, я резко развернулась, чтобы высказать пару ласковых слов своему недоброжелателю; но тот демонстративно быстро прошагал мимо, не задержав на мне и мимолетного взгляда.
«Вот же наглец!» – возмутилась я, всё больше задыхаясь от возмущения.
Незнакомец был немного выше меня и на вид – чуть старше. Из-под черного глубокого капюшона виднелся длинный, острый нос и слегка красные потные щёки. Я мельком оглядела его с ног до головы, задержавшись на огромной чёрной сумки, похожей на квадратный чемодан.
Что-то внутри вдруг передёрнуло меня, и я, потешаясь собственным любопытством, поспешила за невежливым незнакомцем.
С каждым новым шагом мне казалось, что незнакомец отдалялся от меня всё дальше и дальше, из-за чего вскоре я перешла на лёгкий бег пытаясь осторожно лавировать между спешившими по своим делам людьми. Парень двигался настолько быстро и ловко, что я определила его в спортсмены; почему-то мне казалось, что именно занятие борьбой дают такие навыки. Возможно, это были всего лишь мои предположения.
Незнакомец вбежал на эскалатор и только тогда аккуратно поставил сумку на резные ступеньки, не выпуская толстых сумочных ручек из собственных кулаков. Он оглянулся и поправил капюшон черной толстовки. Я вбежала следом за ним и нервно глянула на часы: до начала занятия оставалось 20 минут…
В какой-то момент мне захотелось наплевать на «странного парня из метро» – а именно так он теперь именовался в моей голове – и поспешить в академию.
– Те, кто не может построить свою дисциплину, не смогут стать дипломатами! – на первом же занятии объявила строгая «кураторша» нашей немногочисленной группы.
Почему я решила стать именно дипломатом? Разве может быть неинтересно проводить переговоры и заключать деловые соглашения; общаться с разными культурами, обмениваясь опытом и ценностями; изучать языки и понимать иностранцев как-бы с внутренней стороны познания, ставя себя на их место?! Возможно, кому-то действительно покажется скучным и неинтересным…, но я записала себя на счёт этой профессии уже в пятом классе, начав изучать второй иностранный язык.
Опоздание считалось огромной осечкой для обучающегося, поэтому я выходила из дома как можно раньше, хотя чаще всё равно опаздывала или приходила минута в минуту к началу пары – это стоило мне несколько километров стремительного бега.
Я замешкалась и огляделась: парня нигде не было! Моему удивлению и разочарованию не было предела – незнакомец исчез.
Я быстро миновала турникеты и огромные железные двери метро, которые всегда вселяли в меня некий страх. Стоило покинуть метрополитен, как в лицо тут же пахнуло свежим осенним ветром, солнце неприятно ослепило глаза и я, как недовольный гость городской улицы, развернулась к нему спиной. Массивные двери пропускали самых разных, на мой взгляд, людей: спешивших и неторопливых, ярких и пастельных, вкусно пахнущих и тех, кто не пользовался сильными одеколонами – все они не представляли для меня никакого интереса; в моей голове поселился образ незнакомого парня с черной сумкой.
«А вдруг там что-то запрещенное, а он… глава банды террористов!» – я тряхнула головой, и разочарованная собой поплелась в сторону Академии.
«Ладно, в конце концов, я не ловец преступников! Пусть этим занимаются они. Да и, наверное, в метро не пропустили бы с чем-то запрещенным…» – успокоила себя я. – «Но всё же: что было в той сумке?»
Я вновь взглянула на часы и раздосадовано призналась себе, что опаздываю.
«Ну вот опять!» – выдохнула я.
Мои ноги перешли на стремительный бег, а в голове рисовался теперь лишь силуэт «кураторши» с недовольным видом. Серое драповое пальто, доходившее до колен, летало где-то сзади меня, создавая сопротивление движениям. Волосы разлохматились, некоторые пряди запутались и лезли в глаза, нос и рот.
Я вбежала в аудиторию как раз вовремя: преподавателя ещё не было, но около ста учащихся уже притихли, в надежде на опоздание «гуру социально-политических движений».
– И почему я не сомневалась, что кое-кто опоздает! – весело улыбнулась мне Вика и тряхнула своими пышно вьющимися волосами.
– Я кажется упустила маньяка! – хохотнула я, вспоминая своё казавшееся теперь странным недавнее поведение, и разложив вещи, уселась рядом с подругой.
Вика удивлённо скосила глаза на меня, но никак не отреагировала.
– Да ты представляешь, какой-то наглец сегодня выпихивал меня из метро! – отдышавшись высказала я. – А он был с большой, черной сумкой и…нет, – перебила я сама себя. – она… была огромной.
– Всякие бывают, что ты так зациклилась на этом?! Лучше скажи, подготовила выступление?
Я кивнула, совершенно забыв о том, что хотела пробежаться глазами по наспех написанному вчера тексту.
– Тебе нужно перестать работать допоздна, подруга. Иначе тебя так скоро выгонят из Академии!
– Я справляюсь, Вика, пока что – справляюсь!
Подруга недовольно фыркнула, но вновь промолчала.
– Привет, Марк! – помахала я парню Вики, который уже несколько минут прислушивался к нашему разговору.
Парень ответил мне тем же жестом и широко улыбнулся.
Через несколько минут появился не очень высокий, статный преподаватель в строгом темно-синем костюме и объявил о начале выступлений.
– …и чтобы никому не было обидно, – подытожил он, оглядывая учащихся. – сегодня начнём с конца!
Многие воодушевлённо подняли головы от собственных записей и, расслабившись, поудобнее растянулись на партах.
Вика сочувственно поглядела на меня: моя фамилия находилась почти в самом конце списка, а желающих выступать по собственной инициативе раньше срока – не было никогда.
Молодой преподаватель превращал два раза в неделю лекции в публичные дебаты, словно мы становились участниками предвыборной гонки. Вся процессия мне очень нравилась, но работа официантки по вечерам лишала подготовленности. Иногда я едва успевала написать несколько строк. Выступление оказывалось чистой импровизацией, на основе мыслей, пришедших ко мне во время «подземных путешествий» из дома в университет и обратно.
– Ну знаешь, он тебя сегодня даже похвалил! – ободряюще произнесла Вика, когда мы покинули аудиторию.