Живой мертвец

Как говорят о человеке, не желающем исправлять свои нравственные недостатки, а также ошибки, совершённые в силу этих самых недостатков? О таких говорят: горбатого могила исправит. А что можно сказать о человеке, осознавшем своё моральное уродство, признавшем свои ошибки, которые причинили немало горя и страданий другим, но не пожелавшем исправить то, что он вольно или невольно натворил?Человеку судьба предоставила уникальный шанс исправить содеянное, узнав, что такое совесть, показав ему последствия его никчёмной, но по-обывательски правильной жизни, истребить следы сделанного им зла, потому что «…мои дела, как семена ядовитого растения, – все будут расти и множиться!» И главное, что судьба подарила человеку – это целительное очищение души как результат пережитых им страданий в якобы загробном мире. Но не тут-то было! Мораль сей басни такова: если дурак – то надолго, если горбат морально по-настоящему – то навсегда. Ведь имя нашего «горбуна» – Василий Кузьмич Аристидов – российский чиновник.Прочитать рассказ решила, увидев замечательный эпиграф к нему: – Скажите, сделайте милость, как перевести по-русски слово солидарность (solidaritas)?– Очень легко – круговая порука, – отвечал ходячий словарь.– Близко, а не то! Мне бы хотелось выразить буквами тот психологический закон, по которому ни одно слово, произнесенное человеком, ни один поступок не забываются, не пропадают в мире, но производят непременно какое-либо действие; так что ответственность соединена с каждым словом, с каждым, по-видимому, незначащим поступком, с каждым движением души человека."Об этом надобно написать целую книгу".Из романа, утонувшего в Лете."

Помните эпиграф к «Бедным людям»? – отрывок из «Живого мертвеца» Одоевского. Отрывок показался любопытным, так что решил я этого «мертвеца» прочесть, да и не пожалел. Одоевский – это, конечно, не Достоевский, но все же писатель явно заслуживающий внимания. Живой мертвец, а именно «померший-да не померший» Василий Кузьмич – близкий родственник другого живого покойника – Эбинизера (или Эбенезера) Скруджа. И мораль, в общем, родственна с моралью произведения Диккенса: жить надо так, чтобы самые теплые слова о тебе не были высказаны в некрологе. Есть и различия, конечно, и довольно существенные. Главное отличие… но нет, все же слишком спойлерно будет, если я скажу, в чем именно оно состоит. Но если кто читал или прочтет «Живого мертвеца», то можно будет поговорить об этом в комментах:)

Тьфу, пропасть! и слушать неприятно!.. вот, живи после этого! оберегайся, рассчитывай каждый шаг, обделывай дела свои умненько, умер – все открылось! Нет! нечего сказать, грустно, да и досадно – рта никому зажать нельзя!.. Куда бы деваться?.. Куда? разве побродить по городу… благо день… Тему преступления и наказания очень любят поднимать в литературных произведениях. Мне импонирует распространенное убеждение о карме-сделал плохо, вернется бумерангом. А когда бумеранг не срабатывает,бывают такие сбои в программе, тогда можно прибегнуть к запасному варианту-припугнуть, что после смерти худо будет. Об этом, собственно, и ведется сказ у Одоевского. Чиновник, поднявшийся из грязи в князи, отходит в мир иной, однако душа его мечется по свету, и отовсюду ее проклинают. Мораль проста-жил нечестно, приворовывал, обманывал, чревоугодничал и играл в карты, был жаден, завистлив, хвастлив. Вот прямо хрестоматийный злодей получился. Детей воспитал плохо, память после себя оставил плохую. Тут-то и приходит со временем самый главный судья и палач-совесть. Порой самоедство, осознание вины и раскаяние оказывается той мерой, которая способна даже отъявленного негодяя заставить страдать. Одно но, слишком у Одоевского все черно-белое получается. Герой плох по всем фронтам и его по всем же фронтам костерят. А вот конец мне понравился. Ждешь какой-то морали, назидательного завершения, а тут на тебе, нежданчик. Ведь есть такое в человеческой натуре-можно напугаться, точнее когда тебя припугивают за поступки, слова, действия, а потом этот страх уходит на задворки памяти и вот уже тут как тут можно опять жить по строй схеме. Редко кто припугивается настолько, что меняет в корне свою жизнь.