Лекция
Понятие возраста и возрастных особенностей
Развитие связано не только с количественными изменениями, увеличением или уменьшением каких–то психических проявлений, свойств и качеств. Соответственно, психическое развитие нельзя сводить к тому, что с возрастом что–то увеличивается (словарный запас, объем внимания, количество запоминаемого материала и т. д.) или уменьшается (детская фантазия, импульсивность, эмоциональность и т. д.). По словам В. А. Крутецкого, развитие связано с тем, что в определенные возрастные периоды в психике появляется качественно новое, так называемые «новообразования». В психическом развитии человек проходит ряд периодов, этапов, каждый из которых отличается определенной спецификой. Каждый возрастной период связан с предыдущим периодом, возникает на его основе и служит основой для наступления следующего периода. Возраст – это не столько биологическая, сколько социальная категория.
В пределах каждого возраста есть значительные индивидуальные различия, которые являются следствием индивидуальных вариантов условий жизни и деятельности, а также природных индивидуальных различий, в частности различий в типологических свойствах нервной системы. Конкретные условия жизни и деятельности очень разнообразны так же, как разнообразны и индивидуальные особенности личности. Возраст не имеет точных и определенных характеристик, под возрастными особенностями понимают наиболее типичные, характерные особенности детей того или иного возраста.
Существует неравномерность психического развития, которая заключается в том, что при любых, в том числе самых благоприятных, условиях обучения и воспитания у ребенка различные психические свойства личности не находятся на одном и том же уровне развития. В отдельные периоды возникают наиболее благоприятные условия для развития разных сторон психики. Некоторые из этих условий имеют временный, преходящий характер. Возрастные периоды, когда условия для развития тех или иных психических свойств и качеств будут наиболее благоприятными, называют сензитивными периодами. «Сензитивный» – наиболее чувствительный к соответствующим внешним воздействиям, обучению и воспитанию. Например, для развития речи сензитивен период от 1 года до 5 лет, для формирования многих двигательных навыков – младший школьный возраст. Если упустить сензитивный период, то в дальнейшем соответствующие качества развить очень тяжело. Сенситивность зависит от закономерностей органического созревания мозга и от того, что некоторые психические процессы и свойства могут формироваться только на основе уже сформировавшихся других психических процессов и свойств.
Значение обучения и воспитания
Личность и все ее психологические проявления определяются социальной природой, формируются в детском возрасте под воздействием окружающей социальной среды, обучения и воспитания, под влиянием правильной организации жизни и деятельности ребенка. Немаловажным условием для полноценного психического развития является созревание нервной системы. Как подчеркивает В. А. Крутецкий, созревание нервной системы происходит на протяжении долгого времени. Этот процесс зависит от характера деятельности, которая осуществляется ребенком. При обучении и воспитании необходимо учитывать врожденные природные анатомо–физиологические особенности ребенка, в частности особенности его нервной системы, от которых будут зависеть различные пути воспитания тех или иных качеств.
По словам И. П. Павлова, обучение и воспитание – это образование новых, сложных условных связей и их систем. Ведущими в развитии ребенка являются не врожденные особенности его нервной системы, а новые нервные образования, которые возникают в результате его жизнедеятельности в определенных общественных условиях.
Проблемы формирования и развития личности ребенка в дошкольном и младшем школьном возрастах рассматриваются в большом количестве психолого–педагогических исследований. Но, как констатирует С. В. Маланов в своей книге «Развитие умений и способностей у детей дошкольного возраста. Теоретические и методические материалы», несмотря на то что в психологии выделено и описано большое количество законов и закономерностей, которые лежат в основе формирования и развития личности, трудно найти достаточно разработанную психологическую систему, теорию, которая упорядочивала бы такие законы и позволяла эффективно ориентироваться как в их содержании, так и в сфере их приложения.
Фундаментальный закон психического развития человека был сформулирован еще Л. С. Выготским и известен в психологии как механизм интериоризации. В контексте формирования и развития личности ребенка он может быть выражен следующим образом: личностные особенности формируются в ребенке извне – внутрь – от наблюдения образцов поведения к попыткам их заимствовать и воспроизвести в совместной деятельности и общении к последующему систематическому и привычному использованию их по отношению к другим людям и далее к их преобразованию во внутренние индивидуальные личностные особенности.
На основе таких заключений С. В. Маланов приходит к выводу, что неверной является широко распространенная точка зрения: если не мешать ребенку в его развитии, то таким образом будут обеспечены условия для спонтанного вырастания его личности. Личностные качества, как и другие высшие психические функции, первоначально находятся во внешних формах и способах взаимодействия между людьми. И внутренняя личностная, собственно человеческая индивидуальность есть результат присвоения определенных форм межличностных взаимодействий и общественных отношений. Такие внешние, разделенные между людьми взаимодействия и отношения могут быть как достойными, так и недостойными с точки зрения общечеловеческих ценностей, определенной культуры или социальной общности.
Все это позволяет сделать вывод о том, что основным фактором воспитания ребенка выступает насыщенность социальной среды, в которой живет ребенок, образцами достойного поведения. При этом наиболее выраженный воспитательный эффект будет оказывать совместное совершение поступков со значимыми, близкими и любимыми для ребенка взрослыми. Подтверждением этому могут служить все наиболее известные воспитательные педагогические системы.
По словам С. В. Маланова, в основе воспитания личностных качеств ребенка лежат механизмы заимствования и присвоения образцов поведения и способов организации межличностных отношений и взаимодействий, которые демонстрируют значимые для ребенка люди. Такие образцы задаются в:
межличностных взаимодействиях, в средствах и способах воздействия на других людей, в том числе на самого ребенка;
используемых средствах и способах взаимной регламентации поведения и общения;
выражении эмоционально–ценностных отношений к различным событиям и явлениям;
приемах самоконтроля, саморегуляции и самоорганизации: образцы поведения в ситуациях выбора и принятии на себя ответственности;
ситуациях преодоления различных трудностей;
ситуациях последовательного выполнения сложных или монотонных действий;
ситуациях пристрастного эмоционального реагирования на поступки других людей и их эмоциональной оценки и т. д. (По материалам В. А. Крутецкого и С. В. Маланова.)
Социальное и биологическое в развитии личности
рассмотрение особенностей и характера становления личности предполагает необходимость формирования четкой позиции в оценке социального и биологического в развитии человека. Самые разные научные направления признают общественный характер личности, значение исторических условий в ее изменениях. Известный психолог Д. И. Фельдштейн подчеркивает, что в понимании сущности человека, особенностей взаимодействия социального и биологического в его природе имеются непримиримые противоречия. Сторонники биологизаторских взглядов отводят ведущую роль в развитии личности человека его природно–биологическому началу, полагая, что основные свойства личности как бы заложены в самой природе человека. По мнению таких ученых, основные психические личностные свойства человека генетически запрограммированы и генетически предопределено интеллектуальное развитие человека. Сторонниками такого мнения являются зарубежные ученые Э. Торндайк, К. Бюлер, А. Дженсен.
Противники биологизаторского подхода полагают ведущим другой, социальный фактор. Д. И. Фельдштейн указывает, что авторы социологизаторских концепций полагают: в поведении человека нет ничего врожденного и каждое его действие – это только продукт внешней стимуляции. Сторонники социологизаторского подхода считают, что внутренний мир человека создан только взаимоотношениями с другими людьми, а отправным пунктом развития является не индивид, а процесс социального взаимодействия, в ходе которого формируются индивидуальные качества.
Стремление отождествить социальное с индивидуально приобретенным в процессе воспитания приводит к трактовке самого социального как совокупности человеческих, в конечном счете психических, образований. На это указывал Л. С. Выготский, отмечая, что некоторые психологи раскрывают социальное как простую разновидность биологического, действуя по простой схеме: личность ребенка социальна, но сама социальность заключается не в чем ином, как в биологическом взаимодействии организмов.
Новые данные психологии и нейропсихологии теоретически и экспериментально показывают, что, во–первых, человеческая психика не есть результат или прямое продолжение естественного развития элементарных форм поведения и психической жизни животных; во–вторых, психические функции человека формируются прижизненно путем усвоения им социального опыта, а сам процесс усвоения – это специфическая форма психического развития, свойственная лишь человеку. Это относится не только к высшим психическим функциям, например произвольное внимание, логическая память, отвлеченное мышление. Известный психолог Л. Цветкова утверждает: «Установлено, что даже такие простые и, казалось бы, врожденные функции, как тональный (звуковысотный) слух, в действительности имеют социальную природу».
Лурия А. Р. обращает внимание на то, что сами функциональные системы мозга, будучи материальным субстратом психических функций, «не появляются в готовом виде к рождению ребенка… и не созревают самостоятельно, но формируются в процессе общения и предметной деятельности ребенка».
Основываясь на таких мнениях, Д. И. Фельдштейн делает вывод, что нет и не может быть каких–то природных программ социального поведения человека, потому что сама социальная жизнь не представляет собой постоянную систему факторов, она изменяется подчас значительно быстрее, чем одно поколение людей сменяется другим. У каждого человеческого индивида есть телесная организация, благодаря которой он связан с остальной природой и предшествовавшим ем развитием органической жизни. Но, как обращает внимание Э. В. Ильенков, анатомо–физиологически человек даже не предназначен к прямохождению, этому его приходится учить.
Общество превращает природные функции в социальные и ставит их на службу общественному развитию. Социальное движение воплощается в социальном развитии индивида, становлении его как личности. Научный подход к характеристике содержания социального в развитии человека подразумевает целостную систему его профессионально–трудовых, национальных, семейно–бытовых и других признаков, формирующихся в процессе взаимоотношений человека с другими людьми, группами людей. В понятие социального включаются условия жизнедеятельности человека в обществе, особенности общественных отношений, характер производства и социальных институтов, специфика системы воспитания, распространения информации и т. д.
Влияние биологических предпосылок в процессе личностного развития растущего человека, по словам Л. И. Божовича, «становится все более и более косвенным, а результаты его все более вариативными», так как «на каждом новом уровне развития появляются дополнительные социальные и психические факторы, которые, вступая во взаимоотношения с тем или иным природным задатком, все более и более опосредствуют его влияния. Некоторые генетики утверждают, что количество вариаций, которые может дать одна и та же биологическая предпосылка на каждом новом уровне опосредования, растет в геометрической прогрессии.
Каждый человек обладает своеобразными индивидуальными особенностями организма, в том числе нервной системы. Но эти особенности, свойства организма, наследственно, генетически детерминированные, составляют не фактор, а лишь, по выражению А. Я. Гальперина, непременное физиологическое основание, условие, но не причину развития человека как члена общества. Данные современной психологии, в частности исследования типологических особенностей нервной системы человека, проведенные учеными В. М. Небылицыным, В. С. Мерлиным, их последователями и учениками, показывают, что требуемые качества личности могут быть сформированы у каждого здорового человека в процессе организации его жизнедеятельности при любых природных особенностях нервной системы.
На основе многочисленных исследований Д. И. Фельдштейн приходит к выводу, что действенная выработка «программы» поведения человека происходит только в определенной общественной среде, только путем деятельного воспроизведения ее опыта. Каждое новое поколение людей совершенствуется в своих психических способностях лишь на основе такого специфического присвоения результатов деятельности предшествующих поколений, как собственная деятельность, в которой и происходит образование психологических функций и психических процессов – от чувствительности до воли, сознания, личности. (По материалам Д. И. Фельдштейна.)
Деятельностный подход к формированию личности
В понимании А. Н. Леонтьева, деятельность не есть отправление какого–то сугубо внутреннего (психического или физиологического) механизма, а процесс, организуемый предметами внешней среды. Эти предметы не представляют собой источника сугубо внешних физических или культурных воздействий на организм. Как указывает Д. И. Фельдштейн, предметом выступает только тот аспект определенного фактора внешнего мира, который может быть включен в структуру деятельности на определенном этапе.
Предметная деятельность не представляет собой ни проявления изначально внутренних генетических свойств организма, ни эффекта внешних воздействий среды. В ходе деятельности, включающей в себя полюс субъекта и полюс объекта, происходят процессы «опредмечивания», субъект воплощает свои замыслы, т. е. в конечном счете свои психологические качества в предмете, и «распредмечивания», т. е. субъект присваивает качества объекта деятельности. Именно деятельность обеспечивает адекватность психического отражения деятельности.
Будучи всегда сопряженной с определенной потребностью объекта, деятельность отличается пластичностью и уподобляемостью, тесно связываясь с «нащупыванием» потребности своего предмета, что ведет к ее опредмечиванию, формированию конкретного мотива деятельности. Внешнюю предметную и внутреннюю деятельность отличает общность строения и функциональная связь, выражающаяся во взаимопереходах и взаимопревращениях. Поэтому при изучении внешней деятельности психология имеет возможность проникать во внутреннюю деятельность человека, формирующуюся в процессе интериоризации внешней деятельности. Под интериоризацией Л. С. Выготский вслед за французскими учеными понимал прежде всего социализацию, формирование социальных структур когнитивных процессов ребенка в целом.
По словам Д. И. Фельдштейна, своеобразие деятельности состоит в том, что результаты составляющих ее действий при некоторых условиях оказываются более значительными, чем их мотивы. Общий механизм смены видов деятельности можно проиллюстрировать примером из игровой деятельности детей. В игре у ребенка–дошкольника совершенствуются игровые действия, а также ряд психических функций, повышается уровень развития восприятия, памяти, воли и т. д. Например, для проведения некоторых игр детям нужно специально знакомиться со свойствами и особенностями отношений людей, явлений природы и т. п. Первоначально такое знакомство выступает только как конкретная цель действия, мотивированного игровой ситуацией, но постепенно у старших дошкольников значение результатов такой познавательной активности как бы перерастает в обусловливающие это действие игровые мотивы, и ребенок начинает интересоваться сведениями об окружающем как таковыми, вне ситуации игры. Произошел сдвиг мотива на цель, и тем самым действие «ознакомления» приобрело иной характер. Таким образом, активная позиция деятельности заключается в формировании новых мотивов, их целенаправленной перестройке. Цель, даже самая близкая, выводит человека за пределы непосредственного настоящего, строит проект будущего, т. е. того, что еще только нужно сделать для отсроченного во времени удовлетворения потребности. Это положение относится и к действиям взрослого, и к действиям ребенка, с той только разницей, что ребенок в процессе психического развития постепенно переходит от простых и близких целей к целям более отдаленным и перспективным.
В отличие от мотивов, которые далеко не всегда осознаются, выражаясь косвенно, существуя в виде стремления к цели, переживания, желания, цель деятельности выступает в виде обязательного осознанного компонента и несет особенно активную нагрузку. Каждая развернутая деятельность предполагает достижение ряда конкретных целей, которые выделяются из общей цели. Когда роль такой общей цели выполняет осознанный мотив, он превращается в мотив–цель. В мотивах опредмечиваются те или иные потребности человека. Развитие личности предполагает формирование иерархической мотивационно–потребностной структуры, где доминируют высшие духовные потребности. Д. И. Фельдштейн подчеркивает, что процесс развития деятельности, ее расширения и усложнения наиболее интенсивно протекает у растущего человека, определяя становление его как личности. Причем это не простое движение, осуществляемое в виде перехода от одной суммы частных видов деятельности к другой при их накоплении и взаимопроникновении, а закономерное развитие, процесс которого обеспечивает освоение ребенком как действий (операций), так и мотивов (целей, социальных норм), приводя к овладению миром вещей и одновременно вырабатывая соответствующую позицию в мире людей, представляя условие развития личности, способ реализации социальной формы движения.
Дошкольное детство как период первоначального фактического складывания личности
Два возрастных периода в развитии ребенка
Говоря о развитии ребенка, обычно указывают на два возрастных периода, в которые происходят психологические изменения, решающие для формирования личности: во–первых, период дошкольного детства, во–вторых, период подросткового и начала юношеского возраста. Значение этих периодов в развитии личности отмечают крупнейшие представители отечественной и зарубежной педагогики и психологии.
Каждому из этих периодов, имеющих важнейшее значение в формировании личности ребенка, присущи свои особенности. Дошкольное детство – это период первоначального фактического складывания личности, развития личностных «механизмов» поведения. В дошкольные годы развития ребенка завязываются первые узлы, устанавливаются первые связи и отношения, которые образуют новое, высшее единство субъекта – единство личности. А. Н. Леонтьев подчеркивал, что период дошкольного детства есть период фактического складывания психологических механизмов личности, поэтому он так важен. (По материалам А. Н. Леонтьева.) Подростковый период – это период, для которого характерна начинающаяся активная работа над собой, это период формирования нравственного сознания, идеалов, период развития самосознания личности.
Процесс фактического складывания психологических механизмов личности в дошкольном возрасте
В дошкольном возрасте складываются психологические механизмы личности, завязываются новые связи и отношения. По словам А. Н. Леонтьева, эти формирующиеся новые связи и отношения устанавливаются между отдельными процессами деятельности ребенка, причем эти отношения имеют особую природу. Они иные, чем те связи и отношения, которые характеризуют биологическое единство всякого индивида: они имеют социальную природу, могут образовываться только на основе развития жизни в общественных условиях, т. е. только у человека и лишь на определенном этапе развития, возникают и развиваются под влиянием воспитания.
Жизнь всякого индивидуума представляет собой связную систему процессов. Одни процессы деятельности закономерно сменяются другими, одни становятся преобладающими (доминирующими), другие – как бы отходят на второй план. В этом проявляется естественная смена потребностей организма, обусловленная его биологической организацией, естественной цикличностью его жизни. Такого рода смена потребностей и цикличность жизненных процессов отчетливо наблюдаются, например, у младенца.
Уже очень рано, еще на первом году жизни поведение ребенка начинает перестраиваться: у него появляется все большее число таких процессов поведения, которые обязаны своим возникновением тому, что его жизнь протекает в общественных условиях существования и под воспитательным влиянием окружающих людей. Ребенок усваивает человеческие, общественно выработанные способы действия с предметами, усваивает формы человеческого общения, начинает овладевать языком. У него формируются и новые специфически человеческие потребности, которые создаются всем образом его жизни с первых же дней существования. Он все более научается отвечать на требования взрослого: следовать его указанию, подчиняться запрещению, понимать похвалу, поощрение.
К 2—3,5 годам ребенок проделывает в этом направлении огромный путь. Он не только свободно передвигается и правильно обращается со знакомыми и доступными ему предметами, он говорит и сознательно руководствуется тем, что видит и слышит от взрослых, проявляет и известную инициативу, самостоятельность, словом, его поведение характеризуется уже почти всеми психологическими чертами, которые присущи ребенку и на более поздних ступенях развития. Леонтьев А. Н. указывает, что существует одна важная особенность, которая качественно отличает поведение ребенка в возрасте до трех лет от поведения детей более старшего возраста. Особенность эта много раз описывалась в научной литературе по детской психологии и хорошо известна. Она проявляется в том, что ребенок преддошкольного возраста находится как бы во власти внешних впечатлений, поэтому его очень легко привлечь к чему–нибудь, но также легко и отвлечь. Он очень эмоционально реагирует на происходящее, но его эмоции неустойчивы. Если, например, ребенок заплакал от огорчения, то его очень просто утешить: для этого достаточно, например, взамен игрушки, которой он лишился, дать ему другую или вообще чем–нибудь занять его. Недаром говорят, что дети в этом возрасте «легко утешаются». В самом деле, как часто приходится видеть, что не прошло и 2—3 мин после какой–нибудь перенесенной малышом неудачи, а он уже улыбается, с увлечением следит за тем, что показывают или рассказывают ему, только изредка у него как бы прорываются всхлипывания. Это замечательное явление: во внешних движениях, в порядке, так сказать, внешнего последействия эмоциональная реакция еще сохранялась, внутренне же, психологически, эмоция уже исчезла. Что кроется за этой особенностью детей преддошкольного возраста? Чем объясняется эта своеобразная внутренняя неустойчивость их поведения в целом? Как указывает А. Н. Леонтьев, психологический анализ такого рода фактов позволяет обнаружить некоторую общую причину, которая их объясняет. Дело в том, что само строение деятельности в этом возрасте обладает одной важной особенностью. Она состоит в следующем: хотя деятельность ребенка побуждается мотивами, отвечающими уже относительно очень развитым потребностям, и уже включает в себя сложные и многообразные сознательные целенаправленные процессы – сознательные действия, однако мотивы их еще внутренне не подчинены друг другу. Иначе говоря, между мотивами, побуждающими ребенка, не установились еще такие соотношения, при которых одни являются для него главными, более важными, другие – менее важными, второстепенными, а это значит, что не установились еще соответствующие соотношения между более важным и менее важным смыслом для ребенка различных явлений и видов его собственной деятельности. Эти соотношения могут устанавливаться, но лишь извне, в ходе фактического развертывания его поведения и в результате прямого воспитательного воздействия взрослого. На этом этапе развития существуют внутренние связи, управляющие соотношением мотивов, но они еще остаются первичными, органическими по своей природе. Это связи естественных потребностей. Например, сильно проголодавшийся ребенок не на все, разумеется, будет реагировать с одинаковой готовностью, а ребенка, испытывающего потребность в сне, ничто по–настоящему не занимает, он капризничает. Поведение детей еще не образует сколько–нибудь развитой системы, определяемой такими соотношениями мотивов, которые являются уже соотношениями высшего типа, хотя сами по себе мотивы, побуждающие их деятельность, и являются по своей природе очень сложными, высоко развитыми. Поэтому ребенок 2—3 лет сознательно не может пожертвовать чем–нибудь привлекательным для него ради другого, еще более значимого; зато даже и сильное огорчение можно развеять у него каким–нибудь пустяком.
Только в дошкольном возрасте можно впервые обнаружить эти, более высокие по своему типу, соотношения мотивов, устанавливающиеся на основе выделения более важных мотивов, подчиняющих себе другие.