Мотыга

За прошедшие несколько дней (а он, если честно, потерял счёт времени) Сереже удалось как следует расшатать болт и, если бы не внезапное возвращение Мотыги, он бы бежал уже где-нибудь по тропинке.

– Ты сегодня не в настроении, – грустно заметил Мотыга и прислушался; словно почувствовав это, собаки на улице заскулили еще сильнее. – Сейчас перекусим, и я разрешу тебе выбрать любую из них, – открывая банку тушенки, добавил он. – Жучку, Тучку или Сучку. – Мотыга сдержанно засмеялся. – Я знаю ты уже придумал им клички. Вы. Все. Всегда. Придумываете им прозвища.

Сережа понял: сейчас или никогда, – и вложил в рывок всю свою силу. На мгновение цепь натянулась, кожу ноги обожгло, а потом его понесло вперед безо всякого сопротивления. Сережа кубарем покатился Мотыге прямо под ноги. От неожиданности тот не удержался на ногах и рухнул прямо на задницу. Его лицо исказила гримаса из ужаса и удивления, а руки хаотично хватали воздух перед собой.

– А-р-р! – Сережа по-звериному зарычал, отпрыгнул назад и непроизвольно схватился за полки старого шкафа.

Он действовал по наитию, цепляясь за любую возможность освободиться. Мотыга ни за что не должен подняться, иначе Сереже конец. Шкаф дрогнул, из него посыпались разные инструменты, падая Мотыге на грудь и лицо. Сережа крепче вцепился пальцами в полку и дернул опять. Шкаф качнулся и с грохотом обрушился вниз, казалось, навсегда похоронив под собой Мотыгу.

– Сдохни! Тварь! – задыхаясь, прохрипел Сережа. Нога Мотыги дернулась под развалинами. – Помогите! Кто-нибудь, помогите!

Качаясь из стороны в сторону, Сережа добрался до лестницы. Цепь зловеще позвякивала пока он поднимался наверх, и, наконец, он оказался на первом этаже, внутри злосчастного дома.

Вот она, долгожданная свобода! Лицо Сережи засияло от радости. Все-таки Колян услышит эту историю из первых уст. Он сделал шаг к двери, как вдруг неведомая сила заставила его остановиться. Сережа обернулся. Из люка наполовину торчало туловище Мотыги, а его рука крепко сжимала цепь кандалов.

– Рано радуешься, сученышь! – произнес он и дернул цепь на себя.

* * *

Мальчик гостил у него примерно неделю. По опыту Виктор знал: этого более, чем достаточно, чтобы понять, пригоден ли гость для передачи ему наследия. Обычно все становится ясно уже на третий день: мальчик либо смотрит и вникает, либо все время отворачивается и кричит… Или впадает в ступор – такое тоже случалось. Но еще никто не пытался сбежать и еще никто не устраивал в его доме такого переполоха.

На этот раз он связал мальчишку как следует. Тот сидел, прикованный к табуретке сразу двумя цепями, и плакал. Виктор откупорил бутылку водки и наполнил стакан практически до краев.

– Пей, – сказал он и протянул стакан мальчику.

Тот сжал губы и едва заметно качнул головой.

– Пей, – повторил Виктор. – Так будет легче.

Сережа взял стакан и, смотря куда-то в пространство, ехидно спросил:

– Кому?

– Нам обоим, – не задумываясь, ответил Виктор.

Виктору недавно стукнуло тридцать пять. Много лет назад Учитель, передавая ему наследие, сказал, что он может следовать этому пути лишь небольшой отрезок времени – не больше 20 лет. И Виктор следовал, наслаждаясь каждым уготовленным мгновением, каждой отнятой жизнью. Главное правило: совершать преступления подальше от дома. Например, во время отпуска в Сочи, или туристической поездки на Алтай. Еще его матушка говорила: «Не сри там, где ты жрешь!»