Настоящая Любовь

Глава 1

Кардиология мой дом, мой свет и мать моя родная.

– Любка, давай скорее. Там с аварии привезли. – В сестринскую заглянула Верка.

Я быстренько свернула свое желание попить чай и поспешила в отделение. Я – это старшая медсестра отделения кардиологии областной больницы: Любовь Романовна Безглазова, и без меня ни один инструмент не попадет в руки наших ювелиров-хирургов.

– Сколько? – Спросила, набегу надевая маску.

– Двое. Мать с сыном. На ней две царапины, а у ребенка ушиб грудной клетки, два раза сердце заводили, пока реанимация ехала. Алексей Климентьевич говорит, что оперировать нужно немедленно. Ребенок с патологией был, на следующей неделе плановая операция на сердце у нас должна была проходить. А видишь, как оно вышло. – Причитала бегущая рядом Верочка.

– Беляевы? – Вдруг остановилась я, сообразив, о ком речь. Она часто закивала. Я мысленно застонала. Там и так сложный случай, ребенок почти все время на ИВЛ находился, так еще и стрессовая ситуация и ушиб. Алексей прав, оперировать нужно сейчас.

– Люб, давай быстрее. Счет на секунды. – Рыкнул светило областной медицины, на которого уже натягивали перчатки.

Быстренько вымыла руки, привычно нажала на кран локтем, позволила одеть мне перчатки и встала на свое место у стола с инструментами. Сегодня двадцать два года ровно, когда я ступила на эту скользкую дорожку под названием: «Подай зажим, принеси салфетку». В последние шесть я еще и периодически ассистировала Леше в связи с острой и хронической нехваткой медперсонала.

– Давление падает. – Анестезиолог четко контролировал ситуацию.

– Ждем критического момента, потом колем. Мне нужно ушить перегородку. – Спокойно отозвался кардиохирург и вдруг спросил. – Люб, что видишь?

– Желудочек…, если расширить сосуд, заработает сам в полную силу. – Отозвалась, подавая расширитель.

– Умница. – Пробормотал он, и принялся за дело.

Я, затаив дыхание, следила за его работой. Ювелирной. Доля миллиметра хоть в какую-то сторону, и все. Алексей протолкнул расширитель, плотно вставив его в стенки сосуда, и в несколько коротких взмахов прикрепил перегородку

– Можно колоть. – Разрешил он, выдохнув. – Люб, выживет? – Привычно спросил он.

Я вдохнула.

– Леш, я не талисман бригады. Я медсестра. – Напомнила, подавая нужные инструменты без напоминаний.

– На вопрос ответь. – Рыкнул он.

– Выживет. – Кивнула. – Свою жизнь положу, а его сердце будет биться.

Почувствовала, что в груди несильно кольнуло. Эк, я распереживалась. Однако, ребеночка было бы очень жалко, если что. У каждого врача, который находился сейчас здесь, в операционной, было свое личное кладбище. У каждого. Мы тоже не железные, и за каждого, кто ложился на этот стол, готовы были жизнь отдать. Особенно за детей. Но жизнь отдать сложно, когда уже поделать ничего нельзя. Я прекрасно помню, как выла в подушку после первого «потерянного» пациента. Помню, как совсем еще юная Верочка дрожала в углу, пытаясь сдержать рыдания… Помню, как Алексей нервно курил, после каждого такого случая. Костя, анестезиолог, пил разбавленный спирт. Молча. И сейчас мы все это переносили молча… после первого раза. Мужики никогда не плакали, не могли, наверное. Нам, бабам, в этом плане легче. Хоть выреветься можно. Но тоже уже не могли, почему-то. Смозолили слезные железы, наверное.

– Операция прошла успешно. – Проворчал Алексей и вышел из операционной.

Привычно убрала все инструменты в лоток, который уйдет на стерилизацию.

– Кость, в реанимацию его, и медсестру толковую из ваших поставь. – Попросила.

Костя, крепкий тридцатилетний парень кивнул. Оставила приборку Верочке и толкнула дверь.

– Тебя ничего не смутило во время операции? – Леша снимал стерильную накидку.

Сняла перчатки и выбросила в ведро.

– Давление падало быстрее, чем обычно, а сам пациент был слишком слаб после перенесенного стресса. – Кивнула, понимая его опасения. – Леш, он выживет. Он один у матери, она же без него изведется. Я присмотрю ночью. Ты домой?

– Нет, – покачал он головой. – Останусь сегодня с вами дежурить.

– Мамочкин снова решил подмениться? – Вскинула голову.

– Третий раз за месяц. – Поморщился он. – И он Лавочкин.

Я скривилась. Да хоть Палочкин, маменькиным сынком, которому все и всюду должны, он от этого быть не переставал. Не был бы сыном именитого профессора, давно бы его из медицины убрали. Поэтому наша бригада и брала на себя почти все операции, и ответственность за их исход тоже.

– Где мать ребенка? – Спросила, смывая перчаточный тальк с руки.

– В комнате ожидания была. – Он тяжело вздохнул. Не любило у нас светило кардиологии с родственниками разговаривать.

– Я поговорю, Леш. Иди, отдыхай. – Потрепала его за плечо. Он благодарно улыбнулся.

С Алексеем мы были знакомы с института, он учился на кардиолога, я осваивала сестринское дело. Именно он заразил меня идеей спасать людские сердца. Такие хрупкие и в то же время абсолютно совершенные. Мы с самого начала сработались с ним, и после всегда стремились работать в одной бригаде. Вот только друг за двадцать два года умудрился завести семью и двух сыновей, один из которых сейчас активно грыз гранит, завещанный Гиппократом. А вот я… У меня даже рыбок не было, потому что сдохли бы с голоду. Родители жили за городом у старшей сестры, дом которой полная чаша, а я жила в родительской квартире одна. Ну, как жила… Спала я там. Иногда. По средам и субботам.

– Кто Беляевы? – Осторожно спросила, входя в комнату ожидания.

– Я. – Тут же вскинулась худенькая девушка, которой едва ли было больше двадцати пяти. – Как он?

Я подошла к ней.

– Операция прошла успешно. – Обрадовала ее. – Но ваш сын очень слаб, поэтому будем ждать. Критический момент – эта ночь. Но, думаю, он выстоит.

У женщины задрожал подбородок, и она вдруг набросилась на меня с объятиями. Вот потому Лешка и не любил вот это все.

– Спасибо. Спасибо вам. И хирургам спасибо. Я знаю… Я знаю, что вы, Любовь Романовна, волшебница. Спасибо. Да храни вас бог. – Она разрыдалась.

У меня сердце нервно сжалось. Я подозвала медсестру из приемной и попросила накапать чего-нибудь успокоительного. Главное, самой не разреветься в такой ситуации, а то прецеденты были. В сестринскую я попала только через полчаса. Верочка уже разливала по кружкам чай.

– Люб, ты сегодня бледная какая-то. – Прокомментировала она, когда я тяжело опустилась на стул.

– С мое поживи, такая же будешь. – Я откинулась на спинку.

Я вообще по жизни странно выглядела. Белая, просто жемчужная кожа, зеленые глаза и темные волосы. Сейчас это все дополняли темные круги под глазами и возрастные морщинки. Вурдалаки из сказок удавились бы от зависти.

– Вообще-то, тебе всего сорок с копейками. Сорок один, кажется? Самый расцвет. – Подмигнула она.

Я поежилась, делая глубокий вдох. Почему-то было ощущение, что кислорода не хватает.

– Не знаю, о каком расцвете ты говоришь, а мне уже помереть хочется от всего этого. Устала я.

– Люб, а ты когда в последний раз отдыхала? – Подозрительно спросила женщина в голубом костюме.

Пожала плечами.

– Двадцать шестого, кажется. Это, если полноценно. А так, еще домой на полдня уезжала, да и здесь спала сколько-то. – Припомнила я.

– Люб, сегодня двенадцатое. – Укоризненно напомнила мне коллега.

Я нахмурилась. А я-то думаю, чего я так устаю… Нужно перерыв взять хоть на один день. Сердце вновь неприятно кольнуло. Потерла грудь и потянулась к чаю. Что-то не так со мной сегодня, и чувство тревожности не отпускает…

– Люб, ты чего? – Вера настороженно разглядывала меня. – Болит что-то?

А на меня вдруг волной нахлынул дикий ужас. И все, потому что протянутая левая рука перестала меня слушаться. Ничего не могу сделать. Ничего. И сердце отчаянно стучит где-то в горле. И боль все нарастает с каждым ударом. Сглотнула, попытавшись успокоиться.

– Вер, зови Лешу. У меня приступ, кажется. – Я уже чувствовала существенное онемение конечностей, типичное для таких случаев, и сильнейшую боль в груди. Как же я не распознала признаки раньше? Ведь были…, были же… – Быстрее. – Задыхаясь, поторопила запаниковавшую медсестру.

Она открыла дверь сестринской и заорала.

– Любе плохо. Скорее.

Я немного расслабилась. Леша, судя по всему, был в коридоре и ворвался в нашу каморку через пару секунд.

– Сердце, Леш. – Прошептала, чувствуя, как от недостатка кислорода кружится голова.

– Черт, Любка. – Выдохнул он, осторожно сгреб меня со стула и на полусогнутых понес меня куда-то, стараясь не трясти лишний раз.

Еще до того, как я начала отключаться, поняла, что умирать мне почему-то не страшно. Нет, страшно физиологически, как и всем, но… незавершенных дел у меня здесь практически не осталось. Не за что было цепляться.

– Люба! – Я слышала, как на меня орали. – Костя, коли быстрее. – Леша был в ярости. – Только попробуй, Безглазова. Борись, кому сказал!

Через некоторое время…

– Разряд. Давай еще. Еще, я сказал! – Алексей держал пластины дефибриллятора.

Но никаких разрядов я не чувствовала, так как несколько секунд назад окончательно покинула свое тело и теперь смотрела на все происходящее как-то сверху и немного со стороны.

– Не заводится. – В голосе Кости я впервые в жизни чувствовала отчаяние. Обычно, он куда спокойнее.

– Адреналин. В сердце. Время еще есть. – Леша никак не хотел сдаваться.

Костя передал наполненный шприц, но я знала, что уже ничего не поможет. Себя было не жалко. Жалко было тех, кто сейчас отчаянно боролся за меня, пытаясь вернуть.

– Любка, прекрати! – Вдруг заорал на меня главный кардиолог области.

Рядом всхлипнула Вера. Костя остановился и закусил губу, глядя, как Алексей упрямо делает непрямой массаж сердца, пытаясь заставить меня ожить.

– Леш, все. – Наконец, не выдержал анестезиолог и попытался оттащить его от моего тела.

– Нет! – Он рванул в мою сторону, но Константин удержал. – Пусти! – И зарядил кулаком, обтянутым перчаткой, тому по лицу.

Рядом в голос завыла Вера, которая до этого отчаянно боролась с собой. Мужчины вдруг как-то обмякли, понимая, что это все.

– Любка, как же так, а? – Сорвавшимся голосом проговорил Леша, дернул плечом, освобождаясь от Костиного захвата, и подошел к моему телу. – Какого черта ты все сердце раздала другим, а себе ни капли не оставила? – Обвинительно спросил он меня.

Я безмолвно висела над ним и не могла произнести ни слова. Костя медленно начал собирать разбросанные кругом препараты и инструменты. Вера, рыдая в голос, принялась помогать ему. А Леша… Кажется, он еще сам не понял, что плачет. Просто, тяжелые капли вдруг закапали мне на руку. Даже бестелесная я это почувствовала.

– Надеюсь, там ты будешь счастлива. Только попробуй в другой жизни растратить себя на других так же, как в этой. – Пригрозил мне главный кардиохирург дрожащим голосом.

Я улыбнулась. Они это переживут. И Леша сейчас пойдет и выкурит две сигареты, а потом зайдет в свой кабинет. Я ему в стол печенье положила, а то снова поесть забудет. А я… Кстати, не буду же я здесь вечно висеть? Или буду? Говорят, что души и приведения могут какое-то время оставаться в этом мире, особенно их привлекают те места, которые они считают домом. В данном случае, эта больница и была, по сути, моим домом, а та бригада, которая сейчас плакала над моим телом – моей семьей.

Только я начала осматриваться в поисках чего-нибудь необычного (света в тоннеле, например), как что-то меня потащило вверх. Вскинув голову, уставилась на золотистый луч, который тянул меня все выше и выше. Не знаю, сколько это продолжалось, но в голове раздался громкий голос.

– Эта не наша. Высший уровень. – Голос был женский.

– Да быть не может. – Удивился второй голос, мужской. – Это ж обычная душа.

– Ты посмотри на искру, а потом ворчи. Тащи на высший, кому говорю. – Поругался женский голос, и меня снова потянуло вверх.

Через какое-то время луч отцепил меня от себя, и я упала на мягкое облако. В облаке было тепло и уютно, ровно до тех пор, пока я не услышала шаги позади себя.

– Ох, уж эти стереотипы. – Проворчал незнакомый мужской голос. – Каждый раз по облакам приходится пробираться.

Я задумалась. Как же так, в облаках не должно быть звука шагов, а сейчас я их прекрасно слышу. Только подумала, как облака исчезли, и я осталась лежать на теплом и мягком… гранитном полу.

– Мда, со странностями опять. – Вновь послышался голос. – И почему, как светлая, так сразу блаженная?

Я обиделась и резко повернулась к говорившему, под ногами которого тут же образовались кактусы. Странный мужчина вздохнул и нафантазировал себе тапочки, ибо до этого его пятки были абсолютно голыми.

– Обиделась? – Ласково проговорил он, как санитар в психоневрологическом. – Имя скажешь?

Я смерила взглядом мужчину, стоящего в милицейской фуражке времен союза. Китель с погонами так же присутствовал на нем. А вот ниже… ниже болталась простыня до колена, образ довершали мягкие клетчатые тапочки.

– А-а…? – Протянула я и ткнула пальцем в простыню.

Мужчина нахмурился и осмотрел себя.

– Ну и фантазия. – Пробормотал он, смутившись почему-то кителя. – То есть так, по-твоему, выглядит официальное лицо небес?

– А как? – Поинтересовалась.

Мужчина вздохнул и поцокал языком, а его одежда сменилась на белоснежную тогу до колена. Он удовлетворенно осмотрел себя. Так вот откуда была простыня…

– Другое дело. Так как тебя зовут.

– Л-любовь? – Ответила.

Мой собеседник прищурился.

– Настоящая.

Я пощупала себя руками и кивнула.

– Да.

Любитель тог и тапочек еще раз меня осмотрел и заорал в никуда.

– Досье на Любовь! – И ему в руки упала папка. Он открыл ее. – Любовь Романовна? – Уточнил он. Я кивнула. – Та-ак, спасенных жизней…, добрых дел… Да вы что?

– Что? – Испугалась я.

– Пожеланий: «Да храни вас бог» больше десяти тысяч. А молитв за вас сколько…? – Он покачал головой. – Нет. Я не могу это решать. Идемте к главному. Вы – не мой уровень.

Я насупилась. Что-то я ничей уровень, похоже. Но встать и идти следом за удаляющимся мужчиной мне пришлось. Хорошо, что кактусы к этому времени уже совсем исчезли, а то я тоже была босиком. Только сейчас осмотрела свою одежду. Какое-то платье, типа савана до пят, и все. Белья под ним я не чувствовала.

– А главный – это кто? – Поинтересовалась, догнав мужчину.

– Бог. – Ответил он и перед нами тут же возникли золотые двери.

– Ангел девятого уровня, что у вас? – Спросил женский голос.

– У меня Любовь. – Ровно ответил тот.

Чувствовалось, что двери были в замешательстве, но все же открылись через несколько мгновений.

– Ангел девятого уровня, проходите. – Ответил голос.

Стоило нам зайти за дверь, как мы оказались у подножия большого стула, на котором сидел мужчина с белоснежной бородой. Вот только этот мужчина был настолько большим, что я ему со своим ростом до коленки не доставала.

– Отче, – ангел склонился, отчего божество поморщилось.

Я кланяться не стала, видя, что человеку… богу это неприятно.

– Любовь, значит? – Бог обратил внимание на меня. – Почему нет страха? – Вдруг полюбопытствовал он.

Я пожала плечами.

– Я ж уже умерла. Чего бояться?

– Спорный вопрос. – Мягко ответил гигантский старец. – Душа бессмертна. Твоя душа – вечна.

– Почему? – Удивилась я.

– Ты отвоевала себе эту привилегию многими жизнями. Твоя искра чиста перед самой собой. Вот только…, вряд ли ты захочешь перерождаться. – Задумчиво проговорил он. – Что же мне с тобой делать?

Я тоже задумалась.

– А можно меня обратно? – Спросила с затаенной надеждой. – Мне бы только пациента одного на ноги поставить…

– Он выживет. – Отмахнулся старец. – А трупы, гуляющие по моргу не самое лучшее зрелище, особенно для сердечного отделения.

Я опечалилась.

– И что же мне сейчас делать?

– Может быть…, рай? – Ответил бог. Я поморщилась. Что мне делать в месте, где и без меня всем хорошо? – Тогда… Архангел! – Громко позвал он и перед нами появился еще один мужик. Правда, был он с белоснежными крыльями.

– Отче. – Коротко поклонился крылатый.

Я только сейчас поняла, почему ангелу пришлось так сильно кланяться. Сила бога неимоверно давила на всех, кроме меня. Почему?

– Потому что у тебя нет идолов. – Ответил божественный голос и обратился к архангелу. – Где сильная душа из наших ищет света?

Крылатый задумался.

– Миара. – Выдал он.

Бог удивился, но переспрашивать не стал.

– Город?

– Вторая столица Соединенного Королевства: Итика.

Бог задумчиво окинул меня взглядом.

– Какое тело ты выбираешь для переселения? – Поинтересовался он.

Я озадачилась. Можно, конечно, потребовать для себя идеальное тело какой-нибудь знаменитости, но… это уже буду не я.

– Свое. – Заявила твердо.

Архангел с ангелом отчего-то переглянулись. Покосилась на них. Не нравлюсь, пусть не смотрят. За то все эти морщинки и изъяны мои собственные.

– Память стирать я тебе не буду, но помни, что о небесах ты разговаривать ни с кем не сможешь.

Я часто-часто закивала. Ради сохранения знаний и навыков, я готова и не на такое.

– А теперь встань в круг света. – Бог показал мне на возникшую рядом со мной панель.

Я колебалась, и бог вздохнул.

– Два вопроса. – Согласился он.

– Почему? – Удивилась я.

– Потому что три – это моветон. Задавай.

У меня был лишь один вопрос.

– Скажите, а Леша, он…

– Он выдержит. – Бог ласково улыбнулся. – И свою первую внучку назовет Любовью. Не переживай.

Я расслабилась и тут же придумала второй вопрос.

– А почему вы такой? – Указала на него.

– Потому что ты меня таким себе представила. Бог, он ведь большей частью в душе, а не на иконе. Твой бог – вот такой. – Усмехнулся он. – А теперь марш в круг и будь счастлива. Твою репутацию давно пора испортить.

– Спасибо.

Шагнула в круг и куда-то провалилась, рассыпавшись на частицы.

Глава 2

– Что ты наделал?!? – Орал голос над моим ухом. – Единственный призыв за тысячу лет и все… Все пропало!

Я открыла глаза и обнаружила, что я все в том же белом саване лежу на здоровой каменюке. А вокруг меня с дикими воплями бегает мужик и орет на какого-то юношу с рожками. Припомнив разговор с богом, я резко села на камне. Безрогий мужик перестал орать и настороженно на меня уставился.

– Здравствуйте. – Вежливо поздоровалась. – Я где? – Осмотрела мрачные стены и высокие потолки какого-то готического строения.

– Вы в Итике, леди…

– Любовь. – Представилась. – Простите, я из другого мира и не совсем понимаю…

Мужик, который до этого драл глотку вдруг осел на пол.

– Вы не с Миары? – Поинтересовался он ошарашенно.

– Нет. – Покачала головой.

Взбешенный мужчина тут же вскочил на ноги и бросился к юноше.

– Ты! Откуда ты ее притащил? Что нам теперь делать? Это же был разрыв пространства и нас засекли!

– Магистр Ледан! – Прозвучал хлесткий голос от двери. – Вы наказаны.

В помещение вошли десять личностей разной наружности, но в одинаковых плащах.

– Н-но я…

– Разрыв пространства – это преступление. Вы исказили магический фон главного храма и понесете за это наказание. Король решит вашу участь.

Крикливый господин побледнел.

– Только не брат. – Простонал он. – Он меня на Гудай вышлет на сотню лет.

Я же сидела и боялась отсвечивать, ибо десять здоровых мужиков, среди которых были и хвостатые, и рогатые, и клыкастые, действовали на меня удручающе. Куда меня бог послал? Решила пока ничему не удивляться, а то у меня это… сердце слабое.

– Леди. – Обратился ко мне один из, я так понимаю, стражников. – Вы явились объектом перемещения? – Я кивнула. – Простите, но вас мы тоже вынуждены доставить во дворец.

Я вздохнула и слезла с большого булыжника, который здесь, по-видимому, исполнял роль алтаря. Чудненько. Так как я была босая, то каменный пол обжег холодом. Поежилась и с вожделением посмотрела на сапоги стражей. Теплые, наверное. Сверху приличная опушка.

– А далеко у вас король живет? – Спросила, мечтая об обуви.

– Главный храм является частью дворцового комплекса. Но, если вам так будет угодно, мы можем вас нести. – Все стражники закивали и улыбнулись клыкастыми улыбками.

Меня слегка передернуло.

– Нет, спасибо. Я сама дойду. – Вздернула подбородок.

Плохо, что у меня с собой ибупрофена нет, а то я бы сейчас не отказалась от превентивных мер по защите своего здоровья.

Идти по длинным коридорам пришлось не менее двадцати минут. И чем дальше мы шли, тем больше народу попадалось навстречу. В основном это были мужчины в расшитых драгоценностями одеждах. Но попадались и суровые господа в строгих темных костюмах. Я их почему-то решила опасаться.

Наконец, мы вошли в большую тронную залу. Почему я так решила? В Эрмитаже на экскурсии видела подобную. На троне восседал рогатый сухощавый высокий мужчина с чуть раскосыми глазами и золотым венцом на голове. На монгола похож. Был. Пока не улыбнулся. Куда до него маленьким клыкам стражников. У этого весь рот – заостренные крепкие зубы в несколько рядов. Акула бы от зависти удавилась и утопилась.

– Ваше Величество, – все вошедшие поклонились. Одна я протормозила, с любопытством оглядываясь.

– Занятно. – Проговорил король чуть шипящим голосом. – Брат, объяснись.

Магистр Ледан сглотнул и попятился. Я бы тоже от такого взгляда попятилась, но ноги слишком замерзли.

– Тублан? – Король перевел взгляд на самого высокого стражника.

– Магистр устроил разрыв пространства и вытянул человечку в королевство. – Коротко отчитался тот.

Я нахохлилась на «человечку», а магистр на все остальное.

– Я хотел достать Налату. Она не и мела права покидать меня! – Возмутился тот.

– Ледан, ты не имел права заходить в храм с такими намерениями. Твоя жена обиделась, так что жди, когда простит. – Усмехнулся король. – Зачем ты вообще устроил разрыв пространства? Для того, чтобы добраться до Налы, достаточно лишь небольшого искажения.

– Это не я. – Принялся оправдываться королевский братец. – Это все служка, который не вовремя ворвался в храм. Он преобразил формулу. – И указал на перепуганного рогатого юнца.

Король вздохнул.

– Брат, ты наказан. Разрешаю воспользоваться порталом, чтобы не бороться с ветрами в сезон штормов. Гудай ждет тебя. – Съязвило Его Величество. Магистра тут же подхватили под руки два стражника и вывели из зала. Теперь король пристально взглянул на меня. – Кто ты, человечка? – Задал он прямой вопрос.

– Любовь. – Ответила твердо.

Восседающий на троне монарх вскинул брови.

– Настоящая?

– Где-то я это уже слышала. – Проворчала тихо. – Безглазова Любовь Романовна. – Представилась полным именем, чувствуя, что ног уже не чувствую.

Король окинул меня задумчивым взглядом.

– Откуда ты, сколько тебе лет, какой магией владеешь? – Назадавал вопросов венценосец.

– Я с планеты Земля, мне почти сорок два года, магии у нас нет. – Пробормотала, понимая, что еще немного, и я превращусь в ледяную статую.

– Тублан, отдай человечке свои сапоги. – Король заметил мое состояние и поспешил его исправить.

Страж подчинился и через мгновение передо мной стояли теплые сапоги, достающие мне до середины бедра. Решив, что мне без разницы, в чем стоять, лишь бы тепло было, залезла в них и прикрыла образовавшееся безобразие подолом савана. Местный властитель хмыкнул и щелкнул пальцами. Сапоги тут же уменьшились и стали мне в пору. Разве что голенище осталось на уровне колен.

– Спасибо. – Искренне поблагодарила.

Король удивленно вскинул брови.

– Надо же. – И принялся изучать меня взглядом. – С виду, тебе лет семьсот. – Вынес он неутешительный вердикт. Я обиделась, но ответить ничего не успела. – Вернуть тебя в твой мир я не могу. Я знаю все открытые миры, твой к ним не относится. – Я равнодушно кивнула, так как возвращать меня все равно было некуда. – И во дворце тебя оставить не могу. Без магии, ты можешь лишь быть служанкой. Однако, ты не склонилась передо мной, и ни разу не высказала страха или чрезмерного уважения. Ты определенно не служанка. Или тебя убьют, или ты. – Он задумчиво склонил голову набок. – Я решил! – Наконец, произнес он. – Иртыш! – Позвал он, а я чуть не засмеялась. Ничего себе имечко. Вперед выступил тот юнец с рожками, на которого кричал магистр Ледан. – Вот тебе наказ. Человечка оказалась здесь из-за твоего вмешательства, тебе это и расхлебывать. Я дам ей месячный доход стража. Хватит на какое-то время. Далее, это твоя забота. – Монарх был явно доволен своим решением. – Присваиваю человечке Любови статус почетной горожанки и дозволяю заниматься любыми работами, соответствующими статусу.

Иртыш явно не был доволен, но он, кажется, смирился со своей участью. Они тут все какие-то чересчур смирные. Быть может, успокоительное ведрами пьют…

– Да, Ваше Величество. – Склонил голову юноша.

– И еще. Человечка, подойди. – Я осторожно приблизилась к трону. – Дарую тебе личную защиту короля. – Он стащил кольцо с черным камнем со своего мизинца и надел на мой средний палец. Кольцо, словно живое, плотно обхватило мой палец. – Этот амулет защитит тебя от большинства физических и магических повреждений. Вернешь, когда он тебе больше не понадобится.

Я пока не особо понимала сути всего происходящего, но подарок короля был слишком ценен, судя по взглядам стражников.

– Спасибо, конечно. – Поблагодарила. – Но как же вы? Вы же будете без защиты. – Подняла обеспокоенный взгляд.

Монарх вдруг заливисто рассмеялся. Я обернулась на стоящих посреди зала стражников. У всех на морд… лицах проступило удивление, помноженное на страх. И что не так?

– А ты забавная. – Король перестал смеяться. – Гордая, принципиальная, не способная на подчинение. В то же время наивная, добрая и сочувствующая. Не думаю, что ты способна выжить здесь. Если что, на кольце будут чары, которые перенесут его ко мне, когда ты умрешь. – Уведомил меня этот странный… нечеловек.

Я выдохнула.

– Спасибо. Я потом отдам. Честно. – И зачем-то добавила. – Добра вам, счастья и жену хорошую.

Король почему-то совсем перестал веселиться.

– Это угроза или проклятие? – Как-то хмуро произнес он.

– Эмм, – растерялась я. – Пожелание? – Спросила вкрадчиво.

Монарх задумался.

– Ты, часом не ведьма?

Я усиленно помотала головой.

– Я медик. Старшая медсестра.

Нечеловек на троне заметно расслабился.

– Не знаю, что это такое, но звучит безобидно. Ладно, Иртыш, забирай ее. Тублан, выдай ей тысячу золотых на первое время. – Король махнул рукой. Я не дура, жест поняла. Развернулась и отправилась на выход. – Надо же…, – насмешливо простонал он. – Спиной к Величеству повернулась.

Я тут же повернулась лицом.

– А как надо? – Спросила.

– Иди уже.

Я и вышла. Следом за мной спиной вперед вышел Иртыш и стражник без сапог.

– Сопровожу до выхода из дворца. – Пояснил он и пошевелил когтистой лапой. Нижней. Ногой, в смысле.

– А вам не холодно? – Поинтересовалась, когда Тублан повел нас по коридорам.

– Нет, леди Любовь. Сапоги нам приказали носить, чтобы не пугать горожан. Демонам холод камня не страшен. – С почтением отозвался он.

Ладно. Будем считать, что я сделала благо, пусть ноги разомнет.

– А почему вы называете меня «леди»? – Вскинула голову.

На этот раз ответил Иртыш.

– Такое обращение положено благородным дамам и почтенным горожанкам. Король причислил вас к последним. А еще демоны очень уважают силу. – Парень тоже говорил почтительно. – Повернуться спиной к королю не каждый может. В вас не было страха, стража бы его почуяла. Поэтому для нас, демонов, вы всегда будете леди Любовью. А молва о вашем бесстрашии разнесется по Миаре за считанные дни.

Я только головой покачала. Ну, у них и порядки.

Из холодного дворца мы вышли в теплое лето и направились к большим кованым воротам, за которыми наверняка кипела городская жизнь.

– Леди, – обратился ко мне страж, на подходе к воротам. – Вам нельзя в таком виде появляться в городе.

Я осмотрела себя. Мда, из приличного у меня только сапожки, отобранные у Тублана. Вдруг мне на плечи лег огромный плащ все того же стража. После щелчка пальцами плащ на мне уменьшился до приличных размеров и почти не ощущался на плечах.

– Спасибо… господин Тублан. – Подобрала я обращение. – Если вам когда-нибудь понадобиться помощь, я буду рада помочь.

Страж просиял.

– Рад, что вы запомнили мое имя. – Поклонился он мне и открыл ворота.

Я улыбнулась и шагнула в новый для себя мир.